Раздел VII "Преступления против личности", которым законодатель открываетОсобенную частьУк рф, состоит из 5 глав (с16-йпо20-ю).

Личность как объект уголовно-правовой охраны - понятие собирательное: выступая в качестве межродового объекта, она охватывает такие родовые объекты, как жизнь и здоровье (гл. 16), свобода, честь и достоинство(гл. 17), половая неприкосновенность и половая свобода(гл. 18), конституционные права и свободы(гл. 19), интересы семьи и несовершеннолетних(гл. 20).

Такая структура в целом соответствует конституционным положениям, зафиксированным в ст. ст. 20-24,38,41Конституции РФ.

В структуре личности важнейшей составляющей выступают жизнь и здоровье человека. Не случайно именно глава о преступлениях против этих объектов открывает как разд. VII, так и в целом всюОсобенную частьУК РФ.

Характерной особенностью норм гл. 16является то, что, во-первых, упоминаемые в них преступления создают конкретную опасность жизни и здоровью человека как объекту уголовно-правовой охраны. Таковы составы доведения до самоубийства(ст. 110), истязания(ст. 117)и др. Во-вторых, жизнь и здоровье в преступлениях данной главы выступают в качестве основного объекта, ради охраны которого и принята законодателем система нормгл. 16. В-третьих, составы в этой главе сконструированы таким образом, что преступления одной части их полагаются оконченными с момента создания опасности, а преступления другой части - с момента фактического причинения вреда.

Преступления против жизни и здоровья традиционно делят на три группы:

1) против жизни;

2) против здоровья;

3) ставящие в опасность жизнь или здоровье.

Остановимся на некоторых вопросах квалификации убийства и причинения вреда здоровью.

Действующий УК (ст. 105)определяет убийство как умышленное причинение смерти другому человеку и предусматривает дифференцированное наказание за это преступление без отягчающих обстоятельств, т.е. за так называемое простое убийство(ч. 1 ст. 105)и за убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах.

По мнению Савельевой В.С.[1]для квалификации убийства поч. 2 ст. 105УК необходимо, чтобы существование сформулированного в соответствующем пункте данной части данной статьи объективного обстоятельства (например, беременность потерпевшей, особая жестокость или общеопасный способ убийства)осознавалосьвиновным либо его умышленные действия (бездействие), направленные на лишение жизни другого человека,диктовались определенными побуждениями (мотивами)(например, корыстными, хулиганскими, национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести) илиподчинялись определенной цели(например, сокрытия другого преступления, использования органов или тканей потерпевшего).Осознаннойвиновным должна быть и связь совершаемого им убийства с другими преступлениями, о которых речь идет в той жеч. 2 ст. 105УК (похищение человека, разбой, вымогательство, бандитизм, изнасилование и др.[2]).

А для квалификации, например, убийства как совершенного организованной группой(п. "ж" ч. 2 ст. 105УК) вовсе не обязательно, чтобы в умышленном лишении жизни человека непосредственно участвовала вся названная группа; достаточно и вместе с тем необходимо, чтобы убийца-исполнитель был членом этой группы и действовал хотя и в одиночку, но по ее плану - замыслу и заданию, осознавая себя элементом общего преступного механизма.

Во всем спектре вопросов, связанных с квалификацией убийства, особое место по своей теоретической сложности и практической важности занимает относительно обособленная группа вопросов, возникающих по поводу разграничения убийства (ст. 105УК) и причинения смерти по неосторожности (ст. 109УК); убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть человека (ч. 4 ст. 111УК). Базовое значение здесь имеют следующие положения. Убийство - преступление с материальным составом, причем оно может быть совершено как спрямым, так и скосвеннымумыслом. Нопокушение на убийствоможет быть совершено только спрямымумыслом, когда смертельный исход не наступил по независящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.) (п. 2Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)".

Если же умысел виновного был направлен не на лишение жизни потерпевшего, а на причинение тяжкого вреда его здоровью, но в результате умышленных действий наступила смерть потерпевшего, действия виновного подлежат квалификации по ч. 4 ст. 111УК. При решении вопроса о направленности умысла в подобных ситуациях следует исходить, - разъясняет Верховный Суд РФ, - из совокупности всех обстоятельств содеянного, в частности, учитывать способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения (п. 3Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)").

Судебно-следственная практика изобилует спорными случаями квалификации преступлений, совершенных с двумя формами вины. Чаще всего это уголовные дела об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111УК), а ошибки, исправлять которые приходится вышестоящим судебным инстанциям, касаются отграничения названного преступления от убийства (ст. 105УК), а иногда от посягательства на жизнь сотрудника правоохранительных органов (ст. 317УК).

К. был признан виновным и осужден по ч. 4 ст. 111УК за то, что умышленно нанес тяжкий вред здоровью оперативному уполномоченному С., от чего потерпевший скончался. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев уголовное дело в кассационном порядке по жалобе потерпевших, согласилась с доводами кассаторов, что юридическая оценка судом действий виновного не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку, во-первых, посягательство совершено на сотрудника правоохранительного органа, находившегося при исполнении своих служебных обязанностей по обеспечению общественного порядка и общественной безопасности, а во-вторых, "при решении вопроса о содержании умысла виновного суду следовало исходить из всех обстоятельств совершенного преступления: способа его совершения, характера и локализации телесных повреждений, интенсивности действий виновного и их направленности на нарушение функций жизненно важных органов потерпевшего, а также множественности ударов, которые в своей совокупности могут свидетельствовать о намерении виновного добиться смерти. К. наносил потерпевшему удары ногами, обутыми в грубую тяжелую обувь, которая в силу массивности при достаточной силе удара и множественности ударов способна причинить телесные повреждения различной степени тяжести, в том числе и тяжкие... удары наносились по голове и повлекли причинение потерпевшему закрытой черепно-мозговой травмы с переломом основания черепа и размозжением вещества головного мозга, кровоизлиянием под твердую и мягкую мозговые оболочки... С. скончался в больнице спустя семь суток после причинения ему телесных повреждений, несмотря на своевременно принятые интенсивные меры по спасению его жизни в условиях стационара". На этом основании приговор был отменен с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение[3].

Данное судебное решение может служить также иллюстрацией еще одного тезиса, имеющего непосредственное отношение к теории и практике квалификации преступлений: признаки субъективной стороны состава преступления всегда выводятся из объективных признаков, а не наоборот. Достоверное суждение о помыслах человека можно составить только на основе его поступков. Поэтому система субъективных признаков преступления не существует обособленно от объективных.

Определенные трудности вызывают вопросы квалификации так называемых заказных убийств, т.е. убийств по найму, резко возросшее число, которых на почве передела собственности является одной из примет нашего времени.

Предприниматель П., желая избавиться от своего компаньона по бизнесу, обратился к С. с просьбой найти того, кто за вознаграждение убил бы его компаньона – Б., и передал на указанные цели 6 тысяч долларов США. С. уговорил совершить преступление за 3 тысячи долларов Г., передал ему фотографии потерпевшего и снабдил необходимыми сведениями, а Г. привлек к делу М., пообещав простить ему долг в 1 тысячу долларов. Вдвоем Г. и М. убили Б. Суд первой инстанции осудил: П. за подстрекательство к убийству по найму группой лиц по предварительному сговору (ч. 5 ст. 33УК ип. п. "ж"и"з" ч. 2 ст. 105УК), а С. - за подстрекательство к совершению данного преступления и пособничество ему (ч. ч. 4и5 ст. 33и те жеп. п. "ж"и"з" ч. 2 ст. 105УК). Рассмотрев данное уголовное дело в кассационном порядке, Военная коллегия Верховного Суда РФ исключила из приговора в отношении обоих осужденных квалифицирующий признак "группой лиц по предварительному сговору", потому что каждый из осужденных подстрекал к убийству только одного человека. Таким образом, приговором, вступившим в законную силу, П. признан виновным в подстрекательстве к убийству по найму при отсутствии иных квалифицирующих обстоятельств, а С. в подстрекательстве к этому преступлению и пособничестве его совершению (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 11 ).

Мы присоединяемся к мнению Савельевой В.С. о том, что такая квалификация представляется спорной, не отражающей высокой степени общественной опасности содеянного осужденными. Думается, что роль П. и С. неизбежно ассоциируется с ролью организаторов убийства по найму.

44. Некоторые правила квалификации преступлений в сфере экономики

Раздел VIII «Преступления в сфере экономики» продолжает Особенную частьУК РФ, состоит из 3 глав (с 21-й по23-ю). Сфера экономики в УК РФ также понятие собирательное, она охватывает такие родовые объекты, как собственность (гл. 21), сферу экономической деятельности(гл. 22), интересы службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23).

        Наиболее распространенными преступлениями против собственности как справедливо отмечает Савельева В.С.[5], как об этом свидетельствует повседневная практика, являются:

- кража, т.е. тайное хищение чужого имущества (ст. 158УК);

- мошенничество, т.е. хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 159УК);

- присвоение или растрата, т.е. хищение чужого имущества, вверенного виновному (ст. 160УК);

- грабеж, т.е. открытое хищение чужого имущества (ст. 161УК);

- разбой, т.е. нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (ст. 162УК);

- вымогательство, (ст. 163УК).

Все перечисленные преступления объединяет не только то, что их родовым объектом являются отношения собственности, но и то, что с субъективной стороны они характеризуются и прямым умыслом, и корыстной целью.

Главная задача, которая решается при квалификации вышеперечисленных преступлений, заключается в том, чтобы в диспозиции статьи правильно выбрать ключевое понятие, правильно истолковать его и правильно сопоставить с фактическими обстоятельствами дела. В статье 158УК о краже таким понятием является "тайное хищение", вст. 159УК - "хищение... путем обмана или злоупотребления доверием", вст. 161УК - "открытое хищение", вст. 162УК - "нападение", а вст. 163УК - "требование".

По поводу разграничения составов кражи и грабежи на основе верного толкования понятий "тайное" и "открытое" (хищение чужого имущества) накопился богатейший опыт, который не только с теоретической позиции осмыслен учеными-правоведами, но и в "спрессованном" виде получил выражение в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ по делам о преступлениях против собственности. "Как тайное хищение чужого имущества (кража) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника, или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них. В тех случаях, когда указанные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное также является тайным хищением чужого имущества.

Открытым хищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161УК РФ (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.

Если в ходе совершения кражи действия виновного обнаруживаются собственником или иным владельцем имущества либо другими лицами, однако виновный, сознавая это, продолжает совершать незаконное изъятие имущества или его удержание, содеянное следует квалифицировать как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия - как разбой".[6]

Мошенничество из всех форм хищения выделяется также характерным способом завладения чужим имуществом.

В отличие от всех других форм хищений потерпевший - собственник имущества - передает его мошеннику добровольно.

Значительное распространение получила новая разновидность мошенничества, которая, безусловно, вызывает интерес с позиции уголовного права. Речь идет о таких ситуациях, когда должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой организации, получает от другого лица деньги, ценные бумаги или иные ценности якобы в качестве взятки или средства коммерческого подкупа, тогда как в действительности они обманывают дающего, потому что ни тот ни другой в силу отсутствия необходимых полномочий заведомо не могут использовать свое служебное положение, чтобы удовлетворить взяткодателя, и присваивают полученное. Верховный Суд РФ, обобщив судебную практику по уголовным делам о подобных деяниях, разъяснил, что действия получателя имущества в подобных случаях представляют из себя мошенничество и подлежат квалификации по ст. 159УК, а действия лица, передавшего это имущество, - как покушение на дачу взятки или покушение на коммерческий подкуп. Как мошенничество квалифицируются и действия лица, получившего от кого-либо деньги или иные ценности якобы для передачи должностному лицу или лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, в качестве взятки или средства коммерческого подкупа, не намеревавшегося этого делать и присвоившего их (п. п. 20и21Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 4. С. 8).

Обширная правоприменительная и судебная практика по делам о подобных преступлениях сосредоточивается прежде всего вокруг главного и зачастую спорного вопроса: что же имело место в действительности - преступление или легальный, хотя и рискованный бизнес.

К. и П. создали и зарегистрировали в управлении юстиции гор. Магадана общественную организацию социальных новаций "Афина", фактическим содержанием деятельности которой было приглашение в нее новых членов, которые при вступлении вносили денежную сумму, эквивалентную 1900 долларам США. Лица, сделавшие такой членский взнос, в свою очередь, вовлекали в организацию других лиц, при этом за первого приглашенного, внесшего вступительный взнос, они получали сумму, эквивалентную 300 долларам США, за второго - 900, а если нового члена привлекал ранее приглашенный этим лицом, то 600 долларов США. В кассе организации не были оприходованы свыше полутора миллионов рублей. К. и П. были привлечены в качестве обвиняемых в мошенничестве. На суде защита, оспаривая обвинение и отрицая наличие в действиях подсудимых состава преступления, указывала на то, что их вина в хищении денежных средств не доказана, поскольку потерпевшие вносили деньги добровольно и факты их использования подсудимыми в личных целях отсутствуют; устава организации эти лица не нарушали и налоги платили; в организации велась бухгалтерская отчетность.

Суд не согласился с позицией стороны защиты и в приговоре констатировал следующие доказанные обвинителем факты: того вида деятельности, которой только и занимались подсудимые, устав "Афины" не предусматривал; зато ими разработана целая система вовлечения граждан в организацию и массированной психологической обработки в целях получения от них денег (таинственные "гостевые семинары" в престижных помещениях, досмотр участников с применением металлоискателей, оформление письменных обязательств о неразглашении конфиденциальных сведений о деятельности организации, чтение лекций с использованием псевдонаучной терминологии и методов внушения с использованием техники нейролингвистического программирования, призванных создать у аудитории иллюзию возможности быстрого обогащения, а также, что самое главное, сокрытие информации о том, что три четверти членов "Афины" с неизбежностью потеряют свои деньги). На основании этих фактов суд сделал вывод о наличии в действиях обоих подсудимых прямого умысла путем обмана завладеть чужими денежными средствами, для чего и была создана организация "Афины", и на основании этого вывода признал К. и П. виновными в преступлении, предусмотренном п. п. "а"и"б" ч. 3 ст. 159УК (хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное организованной группой в крупном размере), и приговорила осужденных по этому обвинению. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ обвинительный приговор Магаданского областного суда оставила без изменения[7].

Что же касается разбоя (ст. 162УК), то первое слово в тексте этойстатьи- "нападение" говорит о том, что речь идет о преступлении с формальным составом, когда желаемый преступный результат - завладение чужим имуществом - не является признаком данного состава. Зато важнейшее значение здесь придается понятиям, отражающим характер разбойного нападения и позволяющим отграничить квалифицированный грабеж от разбоя как такового: такое нападение должно быть опасным для жизни или здоровья потерпевшего. Как разбой следует квалифицировать и нападение с целью завладения имуществом, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни или здоровья (ч. ч. 2и3 п. 21Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое").

Применение насилия при разбойном нападении, в результате которого потерпевшему умышленно причинен легкий или средней тяжести вред здоровью, охватывается составом разбоя и дополнительной квалификации по ст. ст. 115и112УК не требует. В этих случаях содеянное квалифицируется поч. 1 ст. 162УК, если отсутствуют отягчающие обстоятельства, к которым относятся: совершение разбоя по предварительному сговору группой лиц; с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ч. 2 ст. 162УК); совершение разбоя с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище или в крупном размере (ч. 3 ст. 162УК); совершение разбоя организованной группой, в целях завладения имуществом в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п. п. "а"-"в" ч. 4 ст. 162УК).

Если же в ходе разбойного нападения с целью завладения чужим имуществом потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, что повлекло за собой наступление смерти по неосторожности, содеянное квалифицируется по п. "в" ч. 4 ст. 162УК (разбой с причинением тяжкого вреда здоровью) ич. 4 ст. 111УК (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее за собой смерть потерпевшего) (п. 21Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое").

Формальным является и состав вымогательства. В статье 163УК о вымогательстве главную смысловую нагрузку несет понятие "требование" (передачи имущества или права на имущество), означающее, что данное преступление считается оконченным с момента предъявления таких требований под угрозой наступления вредоносных условий, детально изложенных в подобной диспозиции даннойстатьи, а сам факт завладения этим имуществом или правом на имущество обязательным признаком состава преступления не является.

Поскольку одной из разновидностей угрозы при вымогательстве является угроза применения насилия, очевидно, что состав данного преступления имеет "пограничные" области с грабежом и разбоем. Угроза насилием при грабеже служит средством завладения или удержания имущества, а при вымогательстве - средством принуждения во внешне добровольной передаче имущества угрожающему.

Грабеж состоит в завладении имуществом потерпевшего, поэтому причинение потерпевшему имущественного ущерба - обязательный признак объективной стороны, а при вымогательстве переход имущества к виновному находится за рамками объективной стороны преступления. Наконец, при грабеже виновный угрожает применить насилие, не опасное для жизни или здоровья, а при вымогательстве характер "обещаемого" насилия может быть и не конкретизирован, расплывчат.

От разбоя же вымогательство отличается не только этой относительной расплывчатостью угрозы, но главным образом тем, что вымогательство по общему правилу не предполагает нападения, т.е. агрессивных физических действий со стороны виновного в отношении потерпевшего; оно может быть лишь "обещано" на случай, если потерпевший не выполнит преступного требования. Для завладения имуществом при разбое может быть использовано понятие захвата; разбойник физически захватывает, отнимает чужое "здесь и сейчас", не останавливаясь перед силовым преодолением сопротивления потерпевшего, а, удерживая отнятое, может прибегнуть к новому насилию. Вымогатель же вынуждает потерпевшего отдать свое, доводит его до такого состояния, когда жертва не видит лучшего выхода из положения. Если такое принуждение и сопряжено с нападением, то нападающий, когда им является вымогатель (рэкетир), не ставит перед собой цели захватить имущество в процессе или в непосредственном результате нападения. Его цель заключается в том, чтобы напуганный нападением потерпевший сам принес, предложил, отдал требуемое имущество. Насилие в подобных случаях лишь подкрепляет угрозу, не более того.

Р. потребовал от П. ежемесячную плату за покровительство и защиту в торговом бизнесе и предупредил, что в случае неуплаты он будет избит. Через месяц Р. вместе с К. опять навестили П., повторили прежнее требование, угрожая убийством, и избили, причинив вред здоровью. П. сдался и указал, где у него в квартире находятся деньги, и Р. завладел ими. Поняв, что получать от П. деньги периодически не удастся, К. еще раз сильно ударил его по лицу стеклянной банкой. Суд первой инстанции, расчленив фактические обстоятельства двух эпизодов преступной деятельности, квалифицировал содеянное Р. и К. как вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, вменив в вину, кроме того, Рыбину - грабеж, а Карпову – разбой (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 10. С. 21 – 22). Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала такое расчленение искусственным, указав, что содеянное осужденными представляет собой объективную сторону одного преступления - квалифицированного вымогательства и в дополнительной квалификации пост. ст. 161и162УК, предусматривающим ответственность за грабеж и разбой, не нуждается.

Если же нападающий применяет насилие или высказывает угрозу применения насилия в целях немедленного завладения чужим имуществом и это насилие опасно для жизни или здоровья потерпевшего, налицо оконченный состав разбоя, даже если чужим имуществом виновному завладеть так и не удалось. А если после такой неудачи с разбойным нападением виновный продолжает с перерывом во времени угрожать потерпевшему применением нового насилия и шантажировать его, можно утверждать, что разбой перерос в рэкет и что содеянное подлежит квалификации по совокупности ст. ст. 162и163УК. Точно так же, если вымогательство не принесло рэкетиру желаемого результата и он прибег к вооруженному нападению на потерпевшего, имея намерение тут же захватить имущество, служившее предметом безуспешного вымогательства, действия виновного подлежат квалификации как вымогательство и разбой (ст. ст. 163и162УК).

Опубликованная практика по уголовным делам Верховного Суда РФ позволяет обособить еще одну группу относительно сложных случаев квалификации, которые содержат внешние признаки грабежа, разбоя и вымогательства, однако вообще не являются преступлениями против отношений собственности и имеют, таким образом, совершенно иной родовой объект посягательства. Сущность этих случаев заключается в попытках разрешить имущественный спор при помощи насилия при отсутствии доказанного корыстного мотива и цели завладения чужой собственностью.

Щ. и Т. признаны виновными и осуждены за вымогательство по п. "а" ч. 2 ст. 163УК. Их действия выразились в том, что по просьбе М. гражданин Щ. согласился уладить имущественный конфликт между М. и К., который целых два года незаконно удерживал у себя золотую цепочку, принадлежавшую М., и отказывался ее возвращать, утверждая, что ничего у М. не брал. Щ. неоднократно требовал у К. возвратить вещь, но безрезультатно. Встретив К. у автостанции, куда тот прибыл на своей автомашине, Щ. в очередной раз заговорил о возврате цепочки ее владелице. Его требование поддержал оказавшийся тут же Т. Возникла ссора, в ходе которой Щ. ножом проколол два ската на колесах автомашины К.

По протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ судебно-надзорная инстанция приговор по данному делу изменила, изменив квалификацию содеянного осужденными, признав наличие в нем состава самоуправства (ч. 2 ст. 339УК) и отсутствие признаков вымогательства, потому что "статья 163УК предусматривает ответственностьза корыстное преступление, при совершении которого виновный предъявляет незаконные требования на имущество для обращения в свою пользу или в пользу других лиц", тогда как осужденный Щ. "не намеревался обратить цепочку в свою пользу, а собирался в случае ее возврата отдать законному владельцу"[8].

По другому делу также по протесту Председателя Верховного Суда РФ и по аналогичным основаниям судебно-надзорная инстанция отменила обвинительный приговор, которым был признан виновным в разбойном нападении (п. п. "б"и"г" части 2 ст. 162УК) гражданин Р., который в пьяном виде избил П. и унес из его дома телевизор, принадлежавший потерпевшему, и гитару, принадлежавшую К. Из материалов уголовного дела следует, что насилие осужденный применил не с целью завладения чужим имуществом: ни телевизор, ни гитару обращать в свою пользу Р. не собирался, вещи унес в качестве "залога" и обещал возвратить их владельцам после того, как П. отремонтирует дверь квартиры его сожительницы С. Побои же Р. нанес П. тоже за повреждение двери[9].

Как и в первом случае, юридическая сущность содеянного состоит в имущественном конфликте между хорошо знакомыми друг с другом лицами, усугубившейся вражде между ними, которая переросла в насилие без цели заполучить в свое полное и окончательное владение, пользование и распоряжение чужое имущество, что и составляет суть отношений собственности. Подобные деяния представляют собой посягательства не на отношения собственности, а на отношения в сфере управления, которые являются объектом данного преступления (самоуправство).[10]

45. Некоторые правила квалификации преступлений против общественной безопасности и общественного порядка

Раздел IX УК РФ Преступления против общественной безопасности и общественного порядка, включает пять глав – преступления против общественной безопасности (гл. 24), преступления против здоровья населения и общественной нравственности (гл.25), экологические преступления (гл. 26), преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта (гл.27), преступления в сфере компьютерной информации (гл.28).

Предусмотренные гл. 24УК преступления против общественной безопасности и общественного порядка некоторые ученые[11]по непосредственному объекту выделяют в следующие группы:

1) преступления против общественной безопасностиили против "общей" безопасности: террористический акт (ст. 205УК), содействие террористической деятельности (ст. 205.1УК), публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст. 205.2УК), захват заложника (ст. 206УК), заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207УК), организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208УК), бандитизм (ст. 209УК), организация преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210УК), угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст. 211УК), массовые беспорядки (ст. 212УК), пиратство (ст. 227УК);

2) преступления против общественного порядка: хулиганство (ст. 213УК), вандализм (ст. 214УК);

3) преступления, связанные с нарушением правил безопасности при производстве различного рода работ: нарушение правил безопасности на объектах атомной энергетики (ст. 215УК), прекращение или ограничение подачи электрической энергии либо отключение от других источников жизнеобеспечения (ст. 215.1УК), приведение в негодность объектов жизнеобеспечения (ст. 215.2УК), приведение в негодность нефтепроводов, нефтепродуктопроводов и газопроводов (ст. 215.3УК), нарушение правил безопасности при ведении горных, строительных или иных работ (ст. 216УК), нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах  (ст. 217УК), нарушение требований обеспечения безопасности и антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса (ст. 217.1 УК РФ), нарушение правил пожарной безопасности (ст. 219УК);

4) преступления, нарушающие правила обращения с общеопасными предметами: нарушение правил учета, хранения, перевозки и использования взрывчатых, легковоспламеняющихся веществ и пиротехнических изделий (ст. 218УК), незаконное обращение с ядерными материалами или радиоактивными веществами (ст. 220УК), хищение либо вымогательство ядерных материалов или радиоактивных веществ (ст. 221УК), незаконное приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 222УК), незаконное изготовление оружия (ст. 223УК), небрежное хранение огнестрельного оружия (ст. 224УК), ненадлежащее исполнение обязанностей по охране оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 225УК), хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 226УК).

При рассмотрении некоторых правил квалификациибандитизма (ст. 209УК РФ) следует отметить, чтобандитизм- это наиболее опасное проявление организованной преступности. Он выражается в создании вооруженной группы (банды), ее руководстве и участии в ней. Повышенная общественная опасность бандитизма заключается прежде всего в наглых, агрессивных формах его проявления. Поэтому вПостановленииПленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" внимание судов обращено на особую опасность бандитизма, представляющего реальную угрозу как для личной безопасности граждан, их имущества, так и для нормального функционирования государственных, коммерческих и иных организаций.

Под бандой понимается устойчивая (поэтому и организованная) вооруженная группа, созданная для нападения на граждан или организации. В соответствии с п. 4Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" об устойчивости банды могут свидетельствовать такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений.

Обязательным признаком банды является ее вооруженность.

Наличие и даже использование непригодного к целевому применению оружия, тем более его макетов, не могут свидетельствовать о вооруженности преступной группы (п. 5Постановления). ВПостановленииПрезидиума Верховного Суда РФ по делу З. и других также подчеркнуто, что использование участниками нападения непригодных к целевому применению оружия или его макетов не может рассматриваться в качестве признака вооруженности банды.

Создание банды признается оконченным преступлением независимо от того, были ли совершены планировавшиеся ею нападения.

Если же соответствующие действия не привели к ее созданию, содеянное следует квалифицировать как покушение на бандитизм (ч. 1 ст. 209ич. 3 ст. 30УК РФ).

Участие в банде представляет собой не только непосредственное участие в совершаемых ею нападениях, но и выполнение членами банды иных действий, направленных на финансирование, обеспечение оружием, транспортом, подыскание объектов преступных посягательств, определение времени нападения и т.п. (п. 9Постановления). Как бандитизм участие может выражаться и в самом факте вхождения в банду в качестве ее участника, независимо от того, принимал ли он участие в совершенных нападениях. Следует квалифицировать как участие в совершаемых нападениях и тех лиц, которые, не являясь членами банды, осознанно принимают участие в преступлениях, совершаемых бандой. Если же лицо не являлось членом банды и не принимало участия в совершенных ею нападениях, но оказывало содействие банде в ее преступной деятельности, оно должно привлекаться к ответственности пост. 33ист. 209УК РФ.

Под нападением понимаются действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создание реальной угрозы его немедленного применения. Причем нападение налицо и тогда, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось (п. 6Постановления).

Статья 209УК РФ состоит из трех частей. Еслич. ч. 1и2предусматривают основные составы бандитизма, точ. 3- один его квалифицированный вид: совершение преступления с использованием своего служебного положения, который относится к обеим частям ст. 209 УК РФ. Для квалификации содеянного не обязательно, чтобы виновный был должностным лицом. Как отмечается вп. 11Постановления, под совершением бандитизма с использованием своего служебного положения следует понимать использование лицом своих властных или иных служебных полномочий, форменной одежды или атрибутики, служебных удостоверений или оружия, а равно сведений, которыми оно располагает в связи со своим служебным положением, при подготовке или совершении бандой нападения либо при финансировании ее преступной деятельности, вооружении, материальном оснащении, подборе новых членов банды и т.п.

Субъектом бандитизма, предусмотренного ст. 209, является физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Лицо в возрасте от 14 до 16 лет, принимавшее участие в нападениях банды, может нести ответственность только за те преступления, за которые она установлена с 14-летнего возраста (убийство, грабеж, разбой и др.). Вч. 3 ст. 209предусмотрен специальный субъект - лицо, использующее свое служебное положение.

Статья 209не предусматривает ответственность за совершаемые бандой преступления, в связи с чем в этих случаях следует руководствоваться положениямист. 17УК РФ, т.е. квалифицировать действия виновных по совокупности преступлений (ст. 209 и соответствующим статьямОсобенной частиУК РФ). В определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу Н. указано, что состав бандитизма образует уже сама организация вооруженной банды с целью нападения на граждан и организации[12].

Бандитизм по мнению Сундурова Ф.Р.[13]следует отграничивать от других сходных преступлений, в частности от разбоя, совершенного организованной группой с применением оружия. Бандитизм характеризуется признаком устойчивости вооруженной группы и наличием специальной цели нападения на граждан или организации. При этом банда ставит цель совершить неопределенное число таких нападений. А разбой совершается обычно однократно, после чего группа распадается. От создания незаконного вооруженного формирования бандитизм отличается по цели создания. По цели, а также признакам вооруженности и степени соорганизованности бандитизм отличается от организации преступного сообщества (преступной организации).

        Судебная практика свидетельствует о том, что и в настоящее время пока преступления по ст. 209 УК РФ совершаются. Так, в частности Коломенский городской суд Московской области рассмотрел уголовное дело  по обвинению Рашада Салимова и Мушвига Сулейманова в совершении вооруженных нападений[14]с насилием опасным для жизни или здоровья. Оба фигуранта признаны виновными в тяжких преступлениях, совершенных бандитской группой. Салимов по приговору суда также виновен в незаконном приобретении, хранении, ношении оружия и боеприпасов. На суде было установлено, что все нападения бандой тщательно готовились. В основном грабили подмосковные рынки.  «На дело» выезжали преступники на старых «Жигулях», чтобы как они пояснили на суде, «не привлекать внимание». Причем к рынку подъезжали в дневное время, высматривали места хранения товара. В первую очередь, их интересовали дорогостоящие вещи. А затем после закрытия рынка, когда все продавцы расходились по домам и в торговом городке оставались только охранники, переходили к активным действиям. Вызвав по телефону 2-х помощников, Салимов вместе с ними подходил к охранникам и, угрожая оружием, укладывали на пол. Если оказывали сопротивление жестоко избивали. После чего преступники вскрывали контейнеры с вещами и грабили. Брали в основном шубы из меха норки, черно-бурой лисы. Суд квалифицировал действия указанных лиц по совокупности преступлений.

46. Некоторые правила квалификации преступлений против государственной власти

Прежде чем преступить к рассмотрению проблемы классификации преступлений против государственной власти необходимо сформулировать следующее определение преступлений против государственной власти. Под преступлениями против государственной власти следует понимать - умышленно совершаемые общественно опасные деяния, направленные на подрыв основ конституционного строя и ослабление государственной власти в лице законодательных, исполнительных и судебных органов.

Непосредственными объектами рассматриваемых преступлений, предусмотренные гл. 30 УК являются общественные отношения, складывающиеся по поводу обеспечения отдельных составляющих правильного функционирования властного публичного аппарата.

В преступлениях, предусмотренных ст. ст. 285,285.1,285.2и292УК, это общественные отношения по поводу обязанности должностных лиц и иных публичных служащих осуществлять свою профессиональную деятельность только в интересах службы; в преступлениях, предусмотренныхст. ст. 286,288,293УК, - по поводу обязанности должностных лиц и иных публичных служащих осуществлять свою профессиональную деятельность компетентно и строго на основе закона; в преступлениях, предусмотренныхст. ст. 289-291УК, - общественные отношения, обеспечивающие реализацию принципа бюджетного финансирования служебной деятельности публичных служащих и должностных лиц; наконец, в преступлении, предусмотренномст. 287УК, нарушаются общественные отношения, обеспечивающие реализацию конституционного принципа разделения властей.

Преступления, предусмотренные ст. ст. 285.1,285.2,290-292УК, в качестве обязательного признака имеют предмет - бюджетные средства, средства государственных внебюджетных фондов, взятка, официальный документ.

С объективной стороны одни из рассматриваемых преступлений характеризуются действиями, другие - как действиями, так и бездействием.

Только в форме действий могут совершаться нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 285.1УК), нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов (ст. 285.2УК), превышение должностных полномочий (ст. 286УК), присвоение полномочий должностного лица (ст. 288УК), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289УК), получение взятки (ст. 290УК), дача взятки (ст. 291УК) и служебный подлог (ст. 292УК). Такие преступления, как злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285УК), отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счетной палате РФ (ст. 287УК) и халатность (ст. 293УК), могут быть совершены и бездействием.

Характеризуя действие или бездействие как признак объективной стороны должностного преступления, коллектив ученых[15]отмечают, что оно:

1) связано со служебной или иной имеющей публичное значение деятельностью лица и в этом смысле совершается альтернативно: а) с использованием служебных полномочий, либо б) благодаря занимаемому служебному положению, либо в) как неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязанностей по службе;

2) совершается вопреки интересам службы.

Основные составы преступлений, предусмотренных ст. ст. 285.1,285.2,287,289-292УК, сконструированы по типу формальных, поэтому они являются оконченными в момент совершения указанных в законе деяний, вне зависимости от фактического наступления последствий. Составы остальных должностных преступлений - материальные, т.е. они предусматривают в качестве обязательного признака общественно опасные последствия в виде существенного нарушения прав и охраняемых законом интересов личности, общества или государства. Основной состав халатности (ст. 293УК) требует причинения крупного ущерба. Соответственно, обязательным признаком этих преступлений является причинная связь между нарушением (неисполнением) лицом своих обязанностей и наступившими вредными последствиями.

С субъективной стороны все должностные преступления, кроме халатности, характеризуются умышленной формой вины. Преступления, предусмотренные ст. ст. 285,292УК, в качестве обязательного признака альтернативно предусматривают мотив совершения преступления - корыстная или иная личная заинтересованность. Корыстный мотив также характерен и для преступлений, предусмотренныхст. ст. 289,290УК, однако прямо в диспозициях этих статей не назван.

В зависимости от специфики субъекта все преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления подразделяются на следующие виды:

1) преступления, совершаемые любыми лицами, отвечающими признакам общего субъекта, - ст. 291УК;

2) преступления, совершаемые государственными служащими или служащими органов местного самоуправления (публичными служащими), которые не являются должностными лицами, - ст. 288УК;

3) преступления, совершаемые должностными лицами, - ст. ст. 285-287,289,290,293УК;

4) преступления, совершаемые как должностными лицами, так и публичными служащими, которые не являются должностными лицами, - ст. 292УК.

В четырех составах преступлений (ст. ст. 285-287,290УК) имеется квалифицирующий признак, относящийся к особому должностному положению виновного, - совершение преступления лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ. Во всех этих преступлениях, за исключением предусмотренногост. 287УК, ответственность повышается и для глав органов местного самоуправления. Все указанные лица являются должностными, поскольку осуществляют функции представителей власти. Их понятие дано впримечаниях 2и3 к ст. 285УК.

Злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК)

Объективная сторона рассматриваемого преступления состоит из трех обязательных признаков: 1) использование должностных полномочий вопреки интересам службы; 2) существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства; 3) причинная связь между деянием и последствиями.

Конкретными формами злоупотребления должностным положением являются: нарушения финансовой дисциплины; сокрытие правонарушений; необоснованное проведение (или непроведение) проверок и ревизий; извлечение имущественной выгоды за счет государственного или муниципального имущества или за счет публичной деятельности иных (подчиненных) лиц без обращения имущества в свою пользу (например, использование военачальником солдат на строительстве загородного дома, использование служебного транспорта в личных целях) и т.п.

Например, П., работая начальником управления по сбору страховых взносов департамента пенсионной службы и используя свое служебное положение, необоснованно, из корыстных побуждений выделял вексельные кредиты коммерческим структурам. По другому делу Калининградским областным судом К. был осужден по ч. 1 ст. 285УК и поп. "б" ч. 4 ст. 290УК РФ. Он был признан виновным в том, что, работая старшим инспектором таможенного поста, из корыстной заинтересованности злоупотреблял своими должностными полномочиями и неоднократно получал взятки. В ходе досмотра автомашин он выявлял недостоверное декларирование валюты, перемещаемой через таможенную границу РФ, и за взятки не реагировал на нарушения таможенных правил, т.е. не составлял соответствующие протоколы, не изымал валюту, являющуюся предметом нарушения таможенных правил, и др.[16]

 Некоторые правила квалификации злоупотребления должностными полномочиями разъясняются в Постановлении  Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", где в частности отмечается, что под использованием должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы Пленум Верховного Суда РФ понимает "совершение таких деяний, которые хотя и были непосредственно связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, однако не вызывались служебной необходимостью и объективно противоречили как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления, так и тем целям и задачам, для достижения которых должностное лицо было наделено соответствующими должностными полномочиями... Как злоупотребление должностными полномочиями должны квалифицироваться действия должностного лица, которое совершает входящие в круг его должностных полномочий действия при отсутствии обязательных условий или оснований для их совершения. Ответственность по статье 285УК РФ наступает также за умышленное неисполнение должностным лицом своих обязанностей..."

В соответствии с ч. 1 ст. 285УК РФ обязательным признаком злоупотребления должностными полномочиями является "существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства". По делам данной категории "судам подлежит наряду с другими обстоятельствами дела выяснить и указывать в приговоре, какие именно права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены..." (п. 18Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. N 19).

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу К. указала на то, что недопустимо ограничиваться общими формулировками, а следует устанавливать, "в чем конкретно выразился ущерб, причиненный гражданам или организациям, и кому он причинен".[17]

Содержание термина "существенное нарушение" законодателем не раскрывается, что следует признать существенным недостатком ст. 285(ист. 201) УК РФ. Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 16 октября 2009 г. N 19 рекомендует признавать таковым "нарушение прав и свобод физических и юридических лиц, гарантированных общепризнанными принципами и нормами международного права,КонституциейРоссийской Федерации (например, право на уважение чести и достоинства личности, личной и семейной жизни граждан, права на неприкосновенность жилища и тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также права на судебную защиту и доступ к правосудию, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе и компенсацию ущерба, причиненного преступлением, и др.)". При этом рекомендуется учитывать "степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число потерпевших, тяжесть причиненного им физического, морального или имущественного вреда и т.п."(абз. 2 п. 18).

"Нарушение законных интересов граждан или организаций" в контексте ст. 285УК РФ, по мнению Пленума Верховного Суда РФ, имеет место в таких, например, случаях, когда создаются препятствия в удовлетворении гражданами или организациями своих потребностей, не противоречащих нормам права и общественной нравственности (например, создание должностным лицом препятствий, ограничивающих возможность выбрать в предусмотренных законом случаях по своему усмотрению организацию для сотрудничества).

Понятие "существенное нарушение" является оценочным. Оценка нарушения как существенного - вопрос факта, устанавливаемого на основе учета особенностей каждого конкретного случая. Оно должно иметь количественную и качественную характеристику, в том числе выражаться в твердой денежной сумме имущественного ущерба, конкретной тяжести фактического вреда, причиненных потерпевшим. Данное последствие может также выражаться в создании помех и сбоев в работе органов государственной власти и управления, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, нарушении общественного порядка, сокрытии крупных хищений, других тяжких преступлений и т.п.

При решении вопроса о наличии либо отсутствии в действиях должностного лица состава рассматриваемого преступления необходимо устанавливать круг и характер его служебных прав и обязанностей, закрепленных в законодательных и иных нормативных правовых актах, в уставах, положениях и т.д. В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении должны содержаться ссылки на эти правовые акты, поскольку ими должностное лицо наделено теми или иными полномочиями, а также указываться на конкретные права и обязанности, злоупотребление которыми ставится ему в вину.

По делам данной категории необходимо также выяснять, находятся ли нарушенные виновным права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества или государства и причиненный этим правам и интересам вред в причинной связи с допущенным должностным лицом нарушением своих служебных полномочий (см. абз. 1 п. 18Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. N 19).

Состав злоупотребления должностными полномочиями является материальным. Такое представление об исследуемом преступлении вытекает из диспозиции ч. 1 ст. 285УК РФ. Механизм причинения вреда при злоупотреблении весьма своеобразен, поскольку существенное нарушение законных интересов личности, общества и государства во многом выглядит не как следствие, а как сущность противоречащего интересам службы использования должностных полномочий или невыполнения служебных обязанностей виновным лицом.[18]Эта особенность злоупотребления должностными полномочиями затрудняет возможности установления этапов неоконченной преступной деятельности, прежде всего покушения на это преступление. Вот почему по мнению Сундурова Ф.Р.[19]необычайно трудно найти в судебной практике случаи осуждения должностных лиц за покушение на совершение преступления, предусмотренногост. 285УК РФ.

Если использование должностным лицом своих служебных полномочий выразилось в хищении чужого имущества, когда фактически произошло его изъятие, содеянное полностью охватывается частью 3 статьи 159УК РФ иличастью 3 статьи 160УК РФ и дополнительной квалификации постатье 285УК РФ не требует.

Злоупотребление должностными полномочиями, связанными с изъятием и (или) обращением чужого имущества, при условии его временного или возмездного характера (временное заимствование), не будет признаваться хищением.

В тех случаях, когда должностное лицо, используя свои служебные полномочия, наряду с хищением чужого имущества, совершило другие незаконные действия, связанные со злоупотреблением должностными полномочиями из корыстной или иной личной заинтересованности, содеянное им надлежит квалифицировать по совокупности указанных преступлений.

Также в отмеченном постановлении указывается, что исходя из положений статьи 17УК РФ, должен решаться вопрос, связанный с правовой оценкой действий должностного лица, совершившего служебный подлог.

В случаях, когда такое лицо в связи с исполнением своих служебных обязанностей внесло в официальные документы заведомо ложные сведения либо исправления, искажающие их действительное содержание, содеянное должно быть квалифицировано по статье 292УК РФ. Если же им, наряду с совершением действий, влекущих уголовную ответственность постатье 285УК РФ, совершается служебный подлог, то содеянное подлежит квалификации по совокупности состатьей 292УК РФ.

Особо квалифицированным видом злоупотребления должностными полномочиями является причинение тяжких последствий (ч. 3 ст. 285), к которым обычно относят крупные аварии, дезорганизацию работы государственного или муниципального органа либо учреждения, неосторожное причинение смерти или тяжкого вреда здоровью хотя бы одному человеку и др. Под тяжкими последствиями Пленум Верховного Суда РФ понимает последствия злоупотребления должностными полномочиями в виде длительной остановки транспорта или производственного транспорта, иного нарушения деятельности организации, причинения значительного материального ущерба, самоубийства или покушения на самоубийство и т.п. Понятие "тяжкие последствия" является оценочной категорией. Однако эти последствия должны обладать такими свойствами, которые позволили бы определить их размер, величину, степень.

При злоупотреблении должностным лицом своими служебными полномочиями, повлекшем умышленное причинение кому-либо смерти или тяжкого вреда здоровью, содеянное необходимо квалифицировать по совокупности преступлений, т.е. по ч. 3 ст. 285ист. ст. 105или111УК РФ

47. Квалификация преступлений

В переводе с латинского термин «квалификация» означает качество. Отсюда при первом приближении квалификация преступления есть отнесение содеянного по качественным признакам к определенному классу, виду преступлений.

О квалификации преступлений говорят в двух смыслах:

• как о деятельности, определенном логическом процессе;

• как о результате деятельности, итоговой правовой оценке общественно опасного вида поведения и закреплении этой оценки в соответствующем процессуальном документе.

Здесь уместно сравнение с терминами «убийство», «хищение», означающими и процесс (лишения жизни, изъятия и завладения имуществом), и результат (смерть человека, нажива). Следует согласиться с тем, что подчеркнуть связь и единство этих аспектов - деятельности и результата -применительно к квалификации более важно, чем отметить их различие.

Определенные расхождения среди ученых имеются относительно сущностиквалификации деяния: что она собой представляет — установление и закрепление соответствия между признаками содеянного и состава преступления либо тождества, подобия. Видимо, точнее определять уголовно-правовую квалификацию как деятельность по соотнесению (сопоставлению) признаков содеянного и признаков состава преступления, итогом которой является констатация совпадения или несовпадения таковых признаков.

От правильной квалификации преступлений зависят многие правовые последствия: признание наличия основания уголовной ответственности; возможность (или невозможность) освобождения от уголовной ответственности; вид и размер наказания; вид учреждения, в котором должно содержаться лицо в случае лишения его свободы; возможности признания наличия того или иного вида рецидива; условия досрочного освобождения от наказания; подсудность; применение ареста и т.д. Отсюда видно, что квалификация (уголовно-правовая оценка) содеянного — весьма ответственный акт, от качества осуществления которого зависят и будущее обвиняемого, и нормальное функционирование правосудия.

В зависимости от оснований квалификацию делят на официальную и неофициальную, правильную и неправильную, позитивную и негативную.

Выделяют философскую, логическую, психологическую и правовую основы квалификации преступлений.

Философской (методологической) основойквалификации является соотношение единичного и общего.Единичное (преступление) выражает качественную определенность оцениваемого явления, его индивидуальность, своеобразие. Общее (уголовно-правовая норма) — это абстракция, которая отражает лишь типичные признаки явления.

Ввиду того, что общее (норма) существует в отдельном преступлении, наличествует теоретическая база для установления совпадения признаков содеянного и состава преступления: сопоставляются конкретное, единичное (преступление) и общее (норма).

Логическая основасостоит в том, что квалификация преступления — это продукт мыслительной деятельности, в основе которой лежит дедуктивное умозаключение:большей посылкой (суждением) при этом выступает уголовно-правовое предписание, а меньшей (вторым суждением) — признаки содеянного, на основе чего делается вывод о подобии (тождестве) фактических признаков содеянного и признаков состава, предусмотренного уголовно-правовой нормой. При квалификации преступлений используются иногда и иные формы умозаключений, в частности разделительно-категорический силлогизм (например, при разграничении тайности-открытости хищения).

Правовую основуквалификации преступлений составляетуголовный закон, а конкретнее - состав преступлениякак необходимое и достаточное основание уголовной ответственности. Большинство его признаков описаны в соответствующих статьях Особенной части УК, остальные — в статьях Общей части.

Психологическая основа квалификациизаключается в том, что квалификация естьмыслительный процесс, осуществляемый конкретным лицом в связи с решением конкретной задачи.

Естественно, на формы и итоги решения влияет множество привходящих обстоятельств интеллектуального и эмоционального характера (уровень знаний, жизненный и профессиональный опыт, психофизиологическое состояние, наличие времени, сложность задачи, настрой на объективность или обвинительный уклон, умение и желание противостоять «телефонному праву» и т.д.).