234 Хань фэй-цзы

Хань Фэй-цзы (ок. 280—233 до н. э.) — видный философ и политический мыслитель Древнего Китая, ученик Сюнь-цзы. Понятие дао он материалистически истолковал как естествен­ный путь всеобщего закона движения и изменения природы вещей. Конкретизацией дао применительно к изменениям отдельных вещей является понятие ли — «разум-закон» (не путать с правилами ритуала ли!). Большое внимание Хань Фэй-цзы уделял и вопросам гносеологии и логики. Однако главное в его воззрениях — это его социально-политическое учение. Центральное понятие этого учения — понятие закона (фа) и его роли в управлении государством и в общественной жизни. Хань Фэй-цзы отвергал идеи Конфуция и его последо­вателей, призывавших к управлению государством посредством воспитания человеколюбия (жэнъ), на основе нравов и обы­чаев древности. Примыкая к учению Сюнь-цзы о злом начале человеческой природы, Хань Фэй-цзы считал, что это зло в принципе неискоренимо и может быть обезврежено только с помощью хорошо разработанных законов. Последние должны неукоснительно соблюдаться и поддерживаться сильной цен­трализованной властью. В своих рекомендациях правителю Хань Фэй-цзы фактически проповедовал тезис, что для дости­жения государственной цели хороши все средства. Эти взгляды Хань Фэй-цзы отражали стремления собственников (преиму­щественно землевладельцев) к укреплению государственной власти.

Воззрения Хань Фэй-цзы, положившие начало школе так называемых законников (фа-цая), оказали большое влияние на деятельность императора Цинь Ши-хуана, которому в 221 г. до н. э. удалось объединить под своей властью боровшиеся друг с другом царства и создать единую деспотическую импе­рию в Китае.

Воззрения мыслителя изложены в трактате «Хань Фэй-цзы», состоящем из 55 глав. Отрывки из них приводятся ниже,

[Об управлении государством]

Главное для правителя если не закон, то искусство управления. Закон — это то, что записано в книгах, хранящихся в правительственных палатах, и то, что объявляется народу. Искусство управления скрыто глу­боко в сердце и используется для того, чтобы сеять не­доверие между сановниками, имеющими противополож­ные мнения, и скрытно управлять всеми ими. Закон дол­жен быть ясен и понятен для всех, а искусство управле­ния вовсе не следует показывать (гл. «Наньсань»).

Нет надобности приукрашивать древность (гл. «Уду»).

235

Поэтому приводить доказательства, ссылаясь на древних правителей и неукоснительность установлений Яо и Шуня, если не глупость, то обман (гл. «Сянь-сюэ»).

Благосостояние страны —в земледелии (гл. «Уду»).

Надо сделать так, чтобы народ своим трудом дости­гал благосостояния (гл. «Мофань»).

Благосостояние приносят труд и бережливость (гл. «Сяньсюэ»).

Правитель царства, в котором господствует порядок, умеет искусно пресекать преступления... Но какое же существует средство для искоренения малейшего зла? [Отвечаю]: надо заставить людей следить за настроения­ми друг друга. А как заставить их следить друг за дру­гом? Нужно обязать жителей деревни доносить друг на друга (гл. «Чжифэнь»).

Без всеобщего почтения и строгости, без наград и наказаний даже древние мудрые правители Яо и Шунь не могли бы править (гл. «Цзяньцзе шичэнь»).

У людей есть жизнь и силы. Они отдают их, стре­мясь к какой-то цели. Но то, чего желают или не жела­ют люди, находится в руках правителя. Народ любит выгоду и жалованье и испытывает отвращение к каз­ням и наказаниям. Правитель использует то, чего же­лают или не желают люди, для управления силами лю­дей (гл. «Чжифэнь»).

В глубокой древности людей было мало, а птиц и зверей много; люди не могли одолеть птиц, зверей, пре­смыкающихся. Тогда появился мудрец, который соеди­нил куски дерева и построил жилище наподобие гнез­да, дабы люди спаслись от диких зверей. Народ был до­волен им и поставил его во главе Поднебесной (гл. «Уду»).

[О дао и дэ]

д_ао — _ЭТо слияние законов, которые делают все су­щее тем, что оно есть, это опора бесчисленных опреде­ленных законов. Разум — это определенный закон каж­дой отдельной вещи, согласно которому данная вещь образовалась. Дао составляет общую основу возникнове­ния всего сущего и приобретения им формы. Поэтому

236

утверждаю: «Дао — это общий созидатель всех явлений, всего сущего, это закон всех явлений, всего сущего». Каждое дело и вещь имеют свои законы, которые не мо­гут исключать друг друга (гл. «Цзе Лао»).

Небо имеет свои небесные законы, человек имеет свои человеческие основные установления (гл. «Янцю-ань»).

Дао широко, но не имеет формы, дэ — это глубокая суть вещей, содержащаяся во всем. Что касается людей, то они лишь используют дао и дэ сообразно с условия­ми. Все сущее возникает, растет, опираясь на дао и дэ. Однако дао и дэ вовсе не находятся в покое вместе со всем сущим. Дао существует во всех вещах, следуя есте­ственности, оно во всякое время и в любых условиях со­здает все вещи и во всякое время может уничтожить их. Если обратиться к тому, что люди называют понятиями и делами, то дао устанавливает соответствие между вы­сказываниями и действительностью. Поэтому говорят, что дао и все сущее неодинаковы, поэтому дао может создавать все сущее. Дэ неодинаково с противоборству­ющими силами инь и ян, поэтому оно может противопо­ставлять друг другу эти силы (там же).

Дао единственно и неделимо; правитель также дол­жен полагаться только на самого себя. Дао не имеет по­добного себе, поэтому и называется единственным. Ис­ходя из этого, разумный правитель ценит только вопло­щение дао (гл. «Янцзюэ»).

Дао пусто, неподвижно, спокойно и уединено, пра­вителю также надлежит все скрывать глубоко в себе, не открываться перед людьми. Дао правителя состоит в том, чтобы его не видели; применение его в том, чтобы его не понимали.

Правитель должен быть беспристрастен и спокоен, притворяться пребывающим в недеянии. Благодаря сво­ему показному неразумению он видит все ошибки [сво­их приближенных] (гл. «Чжудао»).

[Гносеологические воззрения]

Высказывание о событии, которое еще не произош­ло, или знание условий, которых еще нет, называется знанием наперед, или предсказанием. Предсказания, не

237

имеющие каких-либо значительных оснований, — пу­стые догадки (гл. «Цзе Лао»).

Ум и мудрость даются от природы, действия и неде­яние, размышление и осмысливание исходят от челове­ка. То, что называем действиями человека, есть приме­нение врожденных способностей видеть, слышать, мы­слить, чтобы наблюдать, слушать, размышлять. Поэтому говорится, что чрезмерное напряжение зрения приводит к потере глазами способности ясно видеть; чрезмерное напряжение слуха приводит к тому, что уши перестают ясно слышать; чрезмерное напряжение мыслей приводит к тому, что сознание человека мутнеет (там же).

Тот, кто знает, как нужно управлять человеком, раз­мышляет спокойно; у того, кто знает суть дел, сердце беспристрастно. Если размышлять спокойно, то дао и дэ не будут утеряны; если сердце беспристрастно, то че­ловек сможет постоянно накоплять гармоничное ци. По­этому Лао-цзы говорил: «Нужно придавать значение накоплению дэ» (там же).

. Дао — это первооснова всего сущего, источник истинности. Поэтому разумный правитель, овладев первоосновой всего сущего, узнает источник всего су­щего; овладев источником истинности, он узнает причи­ну хорошего и плохого (гл. «Чжудао»).

Закон определяет различие между квадратом и кру­гом, длинным и коротким, грубым и тонким, твердым и мягким и другими качествами вещей. Поэтому, только после того как закон определен, все сущее может быть описано. Поэтому существуют законы бытия и уничто­жения, смерти и рождения, расцвета и увядания. Все сущее имеет одно существование и одну смерть. Не бы­вает так, чтобы что-либо не умирало или не рождалось; сначала вещь расцветает, а потом ослабевает. Нельзя сказать, что вещи постоянны, вечны, неизменны. По­стоянным и вечным можно назвать только то, что роди­лось вместе с возникновением неба и земли и что не рассеется даже после их гибели. Постоянное и вечное не имеет изменений, не имеет закона. То, что не имеет закона и что никогда не может быть в постоянном ме­сте, невозможно описать словами. Лишь совершенно-мудрые наблюдали его таинственную беспредельность,

238

следовали его круговороту и произвольно дали ему имя дао. Лишь после этого люди смогли говорить о нем. По­этому Лао-цзы сказал: «Дао, которое можно выразить словами, не есть истинное дао» (гл. «Цзе Лао»).

Глаза, уши, рот, нос и другие отверстия — это как бы врата духа. Сила слуха и зрения — в определении зву­ков и цветов; поэтому дух использует их для различе­ния внешних образов вещей. Внутри же сердца нет управителя. Поскольку в сердце нет управителя, то хо­тя несчастье и счастье подобно холму или горе будут нагромождены перед человеком, но он не будет в состо­янии познать и различить их. Поэтому Лао-цзы гово­рил: «Не выходя за ворота, можно знать о делах Под­небесной. Не выглядывая в окно, можно видеть естест­венное дао». Это и есть пояснение того, почему дух не может покинуть тело (гл. «Юй Лао»).

Мудрые не уповают на древность, не стремятся под­ражать укоренившимся обычаям и правилам, они рас­сматривают настоящее положение и в соответствии с этим принимают меры (гл. «Уду»).

Гадания на черепашьих панцирях, демоны и духи не могут обеспечить победы; положение и направление созвездий не может решить исхода боя. Тем не менее люди полагаются на них. Это — верх глупости (гл. «Шисе»).