Присоединение к сопротивлению

Современный психоанализ давно признал большую эффективность техники присоединения для работы с доэдипальными сопротивлениями, по сравнению с прямой конфронтацией. Марголис (1986), Спотниц (1969), Ормонт (1974), Мидоу (2003), Эпстейн (1977) и другие аналитики, довольно убедительно писали о том факте, что при работе с доэдипальными нарушениями интерпретации оказываются неэффективными и порой даже пагубными, поскольку доэдипальные сопротивления возникли в качестве защитных механизмов в тот период, когда язык еще не владел языком. Психологическое выживание пациента зависит от очень примитивных защит, и преждевременные попытки изменить их, могут привести к злокачественной регрессии, и усилению деструктивных защит. Присоединение это попытка ослабить сопротивление, как бы сообщая тем самым пациенту о том, что аналитик понимает его решающее значение для психологического выживания пациента.

Таким образом, присоединение может выступать в качестве приглашения к сотрудничеству, в попытке понять внутренний мир пациента, его историю, и то значение, которое несет в себе его сопротивление. Доэдипальные сопротивления по своей природе часто характеризуются эмоциональной разрядкой в виде действий, а не в виде слов. Таким образом, присоединение считается успешным, когда оно облегчает преобразование чувств, которые разряжаются не вербально (например, через телесные ощущения, или какие-либо действия), в чувства, которые могут разряжаться с помощью языка, слов, то есть вербально. Процесс присоединения к сопротивлению пациента продолжается до тех пор, пока пациент не будет в состоянии отказаться от сопротивления в пользу более зрелых уровней психического функционирования. Открытия Кинли и Рено (2013) подтверждают эффективность стратегии присоединения, которая способствует положительным изменениям во взрослой привязанности, которые происходят в течении психодинамической групповой терапии. В этом исследовании, авторы отмечают ценность интервенций, которые высвечивают сопротивления к выражению чувств, по сравнению с традиционной интерпретацией, в качестве основного клинического инструмента.

Основные элементы техники присоединения включают в себя поддержку и усиление сопротивления, они могут быть либо эго-синтонными, либо эго-дистонными. Когда с помощью присоединения, содержание сопротивления и его аффективная нагрузка эффективно объединены воедино, пациент может встретиться со своей латентной потребностью в созревании, и тем самым, его сопротивление будет разрешено, а так же произойдет возвращение индуцированного аффекта в переработанном виде. Посредством присоединения к сопротивлению пациента и лежащему в его основе желанию безопасности, аналитик восполняет дефицит в его развитии. Этот процесс стимулирует прогрессивный эмоциональный контакт с пациентом. В групповой терапии, присоединение может быть использовано кем-то из членов группы, либо всей группой. В предыдущем примере, Лиза безошибочно определила, что ум Элисон поглощен сопротивлением, которое мешало ее вербальному участию в групповом процессе. Через невербальные сигналы Элисон, Лиза распознала природу ее сопротивления: Элисон нуждалась в контакте со мной, чтобы чувствовать себя в группе в безопасности, но ожидала за это наказания, и поэтому пыталась его подавить. Так же, Лиза помогла Элисон выразить мысли и чувства словами (а не действиями) . Самое главное, что Лиза использовала теплый, любящий тон в разговоре с Элисон. Это было то чувство, которого Элисон была лишена в отношениях с матерью, этой неизменной любви и отзывчивости, т.е. глубокого эмоционального контакта. Даже не содержание обращения Лизы к Элисон, а сам по себе эмоциональный тон этого обращения, помог разрешить ее сопротивление. Элисон открыто идентифицировала «чуждость» полученного от Лизы чувства, и вероятно интернализировала лишь один процент этого взаимообмена, но этого оказалось достаточно, для того, чтобы разрешить ее сопротивление выражению чувств, с помощью слов.

Как уже упоминалось выше, доэдипальные сопротивления развиваются в качестве само-регуляторной функции, позволяющей модулировать эмоциональный дистресс, когда недоступна «надежная основа». В современной аналитической группе, доэдипальные сопротивления групповому контракту, служат именно этой цели – регулирование болезненных негативных аффектов и тревоги. Элисон изначально выразила свой эмоциональный дистресс с помощью действия - она извивалась на стуле, пока не вмешалась Лиза. В данном случае Лиза присоединилась и к подавленному желанию Элисон и к ее сопротивлению, которое выражалось невербально. Именно в этот момент Элисон смогла разрядить свой страх таким образом, что создалось новое средство поиска того, в чем она нуждалась от аналитика (потребность, которая была фрустрирована, когда она была ребенком). В раннем детстве, доэдипальные сопротивления формируются, чтобы совладать с эмоциональным дистрессом, однако, эмоциональная саморегуляция развивается наиболее эффективно через взаимодействие с матерью, через «надежную основу». Другими словами, доэдипальные сопротивления являются способом, с помощью которого психика заполняет эмоциональную пустоту, образовавшуюся в результате неудачного взаимодействия с первичным объектом.

Стремление к формированию «надежной основы» (поиск объекта) является врожденной, биологической, генетической потребностью, которая способствует выживанию вида (Bowlby, 1988; Ainsworthetal., 1979).Большинство доэдипальных сопротивлений, включают в себя бессознательное желание утерянной «надежной основы» и неудовлетворенные потребности при созревании приводят к нарушениям развития. В соответствии с концепцией ненадежной привязанности, доэдипальные сопротивления можно рассматривать, как попытки психики ребенка восполнить пробел в развитии, который произошел, в связи с взаимодействием с ненадежным первичным объектом. Таким образом, ребенок установил либидинозную связь с аспектами своей собственной психики, в качестве замены надежного внешнего объекта. Это объясняет нарциссизм, наблюдаемый в доэдипальных условиях, а также уникальную форму нарциссической защиты, которую Спотниц описал как тенденцию ребенка, находящегося на довербальном уровне развития, направлять агрессию против себя и своих внутренних объектов, для того, чтобы сохранить отношения с родителем, от которого собственно зависит его выживание. Таким образом, эта особая форма атак на себя, нарушает естественный, врожденный импульс поиска «надежной основы», которая, в свою очередь, защищает психику. В сущности, сами сопротивления, являются попытками пациента компенсировать отсутствие интернализированной «надежной основы». Интра психическая опора на эти сопротивления и их связь с внутренними объектами, отражает ранние ненадежные отношения с объектом привязанности. Таким образом, процесс интерперсонального развития застопорился, в связи с отсутствием объекта, на которого направленна энергия. В ходе группового процесса, эта форма нарциссической защиты, становится очевидна, когда например, член группы отказывается озвучивать свои потребности, имеет секретные желания, от которых хочет избавиться, чувствует стыд, когда привлекает внимание, колеблется между поиском помощи и отвержением помощи, боится атаки на него, после того, как возьмет на себя инициативу. Цель лечения повернуть этот процесс вспять, путем создания моментов эмоциональной безопасности с объектом, а не с самим собой. По мере того, как бессознательное желание «надежной основы» реконструируется в ходе группового процесса, пациенту помогают разрешить сопротивления к прогрессивной эмоциональной коммуникации, для того, чтобы создать «надежную основу» в зрелом возрасте.(Mi- kulincer&Shaver, 2012)

Когда терапевт успешно присоединяется к сопротивлению, происходит несколько важных вещей. Терапевт и пациент создают альянс, способствующий психологической безопасности пациента. Это имеет клиническую ценность. Другой важный элемент успешного присоединения, заключается том, что оно способствует экстернализации бессознательного желания пациента «надежной основы», на этот раз, в рамках группового процесса. Иными словами, присоединение к сопротивлению можно рассматривать как технику, которая оживляет замороженный интрапсихический процесс, опирающийся на доэдипальные сопротивления. Регулируя сопротивление пациента и соответствующие потребности в эмоциональной безопасности, эго-синтонное присоединение пробуждает импульсы поиска привязанности, тем самым, стимулируя желание «надежной основы». Техника бриджинга актуализирует желание надежной основы посредством соединения членов группы друг с другом. Спомощью этих средств, острый дефицит развития восполняется в терапевтическом процессе.

Положительные эффекты этого процесса экстернализации, не ограничиваются лишь переходом с нарциссической самопоглощенности к объектному уровню. Когда для доэдипального пациента в группе наступает момент надежной привязанности, он должен будет совладать с новыми, не знакомыми чувствами, связанными с негативными эмоциями, которые перерабатываются при контакте с психикой другого человека. Затем пациент начинает понимать, что его собственный разум не может обеспечить себя теми же питательными эмоциями, которые возникают при взаимодействии с откликающимся объектом. Доэдипальные сопротивления характеризуются и поддерживаются с помощью активного избегания именно этого типа контакта. На доэдипальном уровне, пациент не знает, что может быть доступным за пределами себя, потому,что, будучи ребенком опора на собственные силы была единственным способом регулирования эмоций. Таким образом, присоединение к сопротивлению (а так же техника бриджинга), является эффективной интервенцией, когда желание «надежной основы» неоднократно экстернализируется и реконструируется. Это позволяет получить доступ к вытесненным воспоминаниям, потребностям, аффектам, включая горе и проработку неудачных ранних отношений привязанности.

Для того, чтобы выполнить функцию «надежной основы» для ребенка, родитель должен установить успешную связь с его неустойчивыми потребностями в отделении и слиянии, к этому относится концепция «кормления по требованию» (Мидоу, 2006) , и «функция контакта» (Марголис, 1983), понятия современного психоанализа. В связи с этим, привязанность, облегчающая воспитание, и современные аналитические методы обращения к сопротивлениям, составляют важный элемент: обеспечить поддержку автономии ребенка/пациента. В контексте психотерапии Deci&Ryan (1985) определяют «поддержку автономии» как активную поддержку терапевта и содействие автономии его системы само-регуляции. В этом контексте, автономию следует отличать от независимости. Автономию можно описать как поведение, мотивированное чувствами, потребностями, желаниями, исходящими из интегрированного Эго, что означает, что человек полностью идентифицируется со своей психологической основой. Мотивация может быть сознательной и бессознательной. Автономная мотивация характеризуется чувством свободы и личной собственности. Это находится в контрасте с поведением, мотивированным внешним давлением – требования реальности, внутреннее давление, например интернализированные родительские требования, культурные нормы, религиозные догмы, которые не полностью одобрены Эго, но функционируют в психике как интроекты. В отличие от автономии, независимость характеризуется балансом между эмоциональной зависимостью и психологическими границами между собой и другими. Это отличие важно, т.к. интернализация новых репрезентаций объекта усиливается, когда техники присоединения и бриджинга действуют совместно, что влечет за собой удовлетворение потребности пациента в автономии и эмоциональной связанности с другими. Например, эмпирические данные показывают, что психотерапевтические интервенции, которые поддерживают автономию пациента, скорее всего, будут способствовать эмоциональному созреванию пациента. (Deci&Ryan, 2008) Автономия частично способствует формированию отношений надежной привязанности.

Автономия имеет решающее значение для эффективной психотерапии. DeciandRyan (1985, 2008) полагают, что успех психотерапии характеризуется терапевтическими отношениями, благодаря которым, происходит переход от внешних/интроецированных форм мотивации к более автономным, внутренним формам мотивации, которые способствуют облегчению симптомов эмоционального дистресса, а так же интернализации новых психологических структур. Согласно современному психоанализу, сопротивления значительно сужают сознание, а так же, блокируют эмоциональную свободу, препятствуя прогрессивной эмоциональной коммуникации. Сопротивление может так же считаться интроецированной формой мотивации, которая ограничивает любознательность в лечении. Лечение, поддерживающее автономию пациента имеет решающее значение для изменений в системе эмоциональной само-регуляции. Техники присоединения и бриджинга будут иметь положительный эффект, когда они поддерживают автономию пациента. Эта точка зрения согласуется с теорией привязанности, и предполагает, что в ходе психотерапии, данные техники будут способствовать экстернализации желания «надежной основы», и позволят пациенту интернализировать, то есть усвоить эмоциональные питательные вещества, полученные в ходе нового опыта.(Deci, Eghrari, Patrick, &Leone, 1994; Ryan&Connell, 1989; Ryan, Plant, &O’Malley, 1995).