Aaron E. Black.
Externalizing the wish for the secure base in the modern analytic group.
Аарон Блэк
Экстернализация желания «надежной основы» в современной аналитической группе
Автор утверждает, что современная психоаналитическая техника присоединения, необходимая для того чтобы разрешить сопротивление к прогрессивной эмоциональной коммуникации, может быть понята с точки зрения теории привязанности, как стимулирующая желание надежной привязанности, которое рассматривается как важная потребность, необходимая для созревания личности. Автор представляет случай, иллюстрирующий, насколько успешной может быть техника присоединения в разрешении сопротивления - симптом ненадежной привязанности, - и пробуждении динамики привязанности. Аспекты теории привязанности и теории мотивации рассматриваются для того, чтобы подтвердить, что техника присоединения в групповом анализе является особенно эффективной, когда связанные с привязанностью внутренние конфликты стимулируются и прорабатываются в переносе.
Те, кто практикует современный психоанализ, знают из своего личного клинического опыта о том, что техника присоединения к сопротивлению является эффективным инструментом для работы в группе доэдипального уровня. В данной статье рассматривается дополнительный механизм действия, объясняющий эффективность техники присоединения в работе с доэдипальными сопротивлениями в контексте того вклада который внесла теория привязанности. Я предполагаю, что техники присоединения и бриджинга, использующиеся в современном групповом анализе, пробуждают у пациента желание «надежной основы» в переносе в рамках лечения. Пример случая показывает, что в контексте поддерживающих терапевтических отношений, повторяется экстернализация врожденной потребности в «надежной основе», чему способствует сочетание техник присоединения и бриджинга.
Сторонники теории привязанности и теории психоанализа были вовлечены в конструктивный диалог на протяжении ряда десятилетий. (Bowlby, 1988; Fonagy, 2001; Fonagy, Gergely, Jurist, &Target, 2002). Современный психоанализ имеет много общего с теорией привязанности.(Spotnitz, 1985; Meadow, 2003). Обе эти теоритические позиции очень заинтересованы в раннем, довербальном периоде психологического развития, и его роли в формировании личности и ее психопатологии. Обе теории признают решающее влияние эмоционального созвучия между ребенком и тем, кто за ним ухаживает, на дальнейшее его функционирование. И современный анализ и теория привязанности подчеркивают то, как барьеры и сопротивления к эмоциональной коммуникации приводят к стрессу у пациента, тем самым предотвращая его эмоциональное развитие. Кроме того, обе теории подчеркивают терапевтическую ценность воссоздания и проработки в переносе и контрпереносе ранних, довербальных отношений. Несмотря на эти общие черты, теория привязанности является теорией эмоционального и интерперсонального развития, в то время как современный психоанализ является, прежде всего, теорией аналитической техники (Spotnitz, 1985). Хорошо продуманная интеграция этих двух позиций может значительно расширить диапазон клинических формулировок и интервенций.
На практике, многие аналитики считают, что доэдиповый уровень развития, нарциссизм, и нарушения привязанности это синонимы. С точки зрения развития, неспособность формирования надежных отношений привязанности с первичным объектом способствуют нарциссизму и доэдипальным сопротивлениям, с которыми имеет дело современный психоанализ.(Spotnitz, 1985). Современные аналитические техники работы с сопротивлением являются особо мощными, когда они сочетаются с теорией привязанности, в качестве основы для формирования интернализованной «надежной основы», которая необходима для функционирования на эдипальном уровне, что и является целью лечения. В данной статье исследуется то, как техники присоединения и бриджинга актуализируют бессознательное желание отношений надежной привязанности у пациента. Кроме того, статья объясняет, насколько успешной может быть техника присоединения для поддержания автономии пациента. Предполагается, что воспроизведенная вновь экстернализация врожденного желания надежной привязанности, является важным механизмом, который формируется благодаря сочетанию техник присоединения и бриджинга, и помогает в работе с доэдипальными сопротивлениями в рамках современного группового анализа.
Сопротивления к прогрессивной эмоциональной коммуникации способствуют нарушением привязанности во взрослом возрасте. Сопротивление является отклонением от целей группового процесса – рассказа эмоционально значимой истории своей жизни, преобразования мыслей и чувств по поводу себя и других в слова, а так же объяснения, почему они возникают, все это является прогрессивной эмоциональной коммуникацией.
Групповое соглашение обычно включает в себя следующие пункты: приходить в группу и платить во время, выражать чувства словами, а не действиями, занимать в разговоре равную со всеми часть времени, предупреждать о своем отсутствии заранее, воздерживаться от еды и напитков во время группы, воздерживаться от общения с членами группы вне группы, сохранять конфиденциальность, обсуждать с группой важные жизненные решения, а также, говорить о своих намерениях покинуть группу. Групповое соглашение обеспечивает полезную основу для выявления доэдипальных сопротивлений. Брук (2001) предлагает краткое описание для этого: современный психоаналитик в своей работе концентрируется на доэдипальных конфликтах, помогая пациенту отделить себя от объекта внутри его психики. Современный групповой аналитик исследует сопротивления эдипальному уровню функционирования, а так же эдипальному уровню коммуникаций: «преобразуйте ваши мысли и чувства по отношению к другому в слова и объясните, почему вы их испытываете». Участники группы, скорее всего, смогут это сделать в отношении эдипальных конфликтов, касающихся их статуса, успеха, конкуренции и соперничества. Тем не менее, это не исключает лечение доэдипальных проблем в группе, которые мешают эдипальному функционированию. Ожидание от группы того, чтобы она функционировала на эдипальном уровне, задает стандарт, отталкиваясь от которого можно изучить ее отклонения от него. Исследование того, каким образом не соблюдается групповой контракт, является основным групповым сопротивлением. Таким образом, сопротивления в группе часто проявляются под маской различных нарушений в поведении, которые должны сигнализировать аналитику о том, что в данный момент имеет место доэдипальный защитный процесс. Сопротивления, связанные с привязанностью, возникают в первую очередь в связи со страхом нападения, страхом отвержения, или страхом поглощения. В классификации групповых сопротивлений Розенталя (1987), сопротивления касающиеся привязанности, как правило, возникают в ходе терапии как сопротивления переноса. Для дальнейшего изучения взаимосвязи между современным анализом и теорией привязанности, мы будем исследовать ряд клинических примеров.
Пример клинического случая
Элисон, женщина 48 лет, которая на протяжении 5 лет дважды в неделю ходила на индивидуальную психотерапию, прежде чем присоединиться к современной психоаналитической группе, которую вел автор данной статьи. В детстве Элисон страдала от тяжелого эмоционального и физического насилия, совершаемого как матерью, так и отчимом, а так же сексуального насилия со стороны отчима. Ее отчим был харизматичным терапевтом (и педофилом), который заставлял пациентку участвовать в «терапевтических группах», организованных для удовлетворения нужд ее лидера, и которые позволяли ему находить себе женщин для совращения. Пациентка была самой старшей из трех сестер, она вовлеклась в инцестуозные отношения с отчимом отчасти, чтобы оградить своих сестер от его пристального внимания, и отчасти в связи с ранним лишением отношений привязанности. У этой пациентки была огромная тревога в связи с присоединением к терапевтической группе, и потребовалось немало работы, для того чтобы подготовить ее к группе, в итоге, она все же осознала потенциальные преимущества встречи со своим травматичным прошлым в рамках групповой работы. Как и большинство пациентов, страдающих от комплекса травмы, Элисон демонстрировала доэдипальные сопротивления переноса. Симптомы комплекса пост-травматического стрессового расстройства, и значительной диссоциации стали очевидны, когда она присоединилась к группе. Однако, у нее был значительный прогресс в индивидуальной терапии, по направлению к тому, чтобы разрешить эти симптомы. Индивидуальная терапия продолжалась один-два раза в неделю совместно с групповой. Примеры описаний приведенных здесь, отражают различные изменения на протяжении первого года группы.
Клиническая виньетка: Элисон и Лиза
Следующее обсуждение произошло в группе в конце второго месяца. Группе было очевидно, что у Элисон огромная тревога, которая не выражалась вербально, а была видна из-за чрезмерной суетливости, она почти извивалась сидя на стуле, и у нее отсутствовал зрительный контакт с членами группы. Заметив ее регрессию и возбужденность, я задал вопрос группе:
Аналитик: Как вам кажется, что сейчас происходит с Элисон?
Лиза: Я не знаю, но волнуюсь за нее.
Аналитик: А что заставляет вас волноваться?
Лиза: Я заметила, что она выглядит расстроенной, и это навело на мысли о моем 6 летней дочери, о том, как она сидит на моих коленях, и когда мое внимание переходит к другому взрослому, разговору с ним, моя рука остается на ней. Она сидит у меня на коленях, и моя рука на ее волосах, немного рассеянно ее гладит. Она уткнулась в меня носом, и знает о том, что даже если я разговариваю с кем-то другим, она все равно мой ребенок. Я по-прежнему с ней, а она сидит у меня на коленях. И я предполагаю, что это именно то, в чем Элисон нуждается сейчас от вас Аарон (поворачиваясь к Элисон). Это нормально, что Аарон говорит с нами, я имею ввиду с остальной частью группы, но я думаю, что вам не хватает уверенности, как у моей 6 летней дочери на коленках, что вы для него по прежнему особенная, что с ним у вас есть безопасное место. Ничего что я говорю это все? Я не слишком навязчива?
Элисон: (начинает плакать) Нет, все в порядке. Не могу поверить, что ты только что сказала мне это. Это так странно. Я боюсь, что все начнут меня ненавидеть из-за того, что я хочу слишком много. Люди здесь подумают, что я сумасшедшая.
Аналитик: Кто-нибудь тут думает, что Элисон сумасшедшая? (члены группы качают головами) Лиза, есть ли у вас какие-нибудь возражения по поводу того, что Элисон хочет со мной именно такого контакта в группе?
Лиза: Элисон, я действительно хочу помочь этой маленькой девочке в тебе посидеть на коленях у Аарона так долго, сколько ей это необходимо. Я правда этого хочу. Я не буду злиться на тебя! Если бы я могла, я бы вот прямо сейчас посадила бы тебя к себе на коленки!
Элисон: (выглядит шокировано этими комментариями, начинает рыдать) Я не понимаю. Почему ты бы это сделала? Почему ты бы для меня это сделала? Это не имеет никакого смысла. Никогда никто не делал для меня ничего подобного раньше. Я не понимаю. Даже и не знаю, что с этим делать.
Лиза: Я бы хотела чтобы ты это получила поддержку от Аарона, еще и потому, что мне грустно думать о том, как ты будешь возвращаться домой после группы, и чувствовать себя печально и одиноко, из-за того, что не получила от Аарона того, в чем нуждалась.
Аналитик: Элисон, можете сказать Лизе какие чувства вызвало то, что Лиза хочет, чтобы вы получили то, в чем нуждаетесь?
Элисон: (продолжая плакать) Я чувствую близость с тобой (поворачиваясь к Лизе) Моя мать была такой холодной и жестокой. Ты даже не представляешь. Я даже не могу вспомнить, чтобы она хоть раз прикоснулась ко мне с благими намерениями. Она всегда причиняла боль. Я чувствую себя сейчас ребенком (говорит это саркастично как бы нападая на себя), ты мне как мама, как хорошая мама, но это пугает.
Аналитик: А какие чувства вы испытываете к Лизе?
Элисон: О, я чувствую много любви к ней сейчас (показываю ей жестом, чтобы она обращалась к Лизе), я так много к тебе чувствую любви Лиза, ты так заботлива по отношению ко мне. Не знаю, как мне с этим быть, но мне очень нравится то, как ты ко мне относишься, уверенна, что ты очень хорошая мать своим детям. Им повезло. Я бы хотела, чтобы у меня была такая мать как ты.
Лиза: Я чувствую, что если бы ты была моим ребенком, я бы смогла хорошо о тебе позаботиться.
Элисон: (уже менее тревожно) спасибо.
Что мы поняли из этой виньетки? Очевидно, что Лиза помогла Элисон разрешить сопротивление переноса (Розенталь, 1987). Элисон боялась, что если она раскроется эмоционально, что это повлечет за собой обвинения со стороны членов группы. Чувствительность Лизы, с помощью которой она поняла, что мешало Элисон свободно участвовать в группе, помогла разрешить сопротивление. Это произошло благодаря присоединению к подавленному желанию Элисон иметь эмоциональный контакт с терапевтом. Сложно себе представить, что это трогательное взаимодействие между Лизой и Элисон могло быть воспроизведено в индивидуальной терапии,(особенно с терапевтом мужчиной). На самом деле, сама того не осознавая, Лиза помогла Элисон выразить словами ее успокаивающие фантазии: прежде чем начать групповую терапию, Элисон и я согласились заранее, что ей «разрешается» представлять у себя в воображении, что юная и нуждающиеся часть ее самой, может сидеть у меня на коленях когда угодно, чтобы чувствовать себя в безопасности в группе. Сопротивление в групповой терапии несет заряд индуцированных чувств. (Ormont, 1974) Мне показалось, что Лиза правильно интерпретировала свои индуцированные чувства и использовала свое понимание, чтобы эмоционально присоединиться к фантазии Элисон и передать ее ей в более приемлемой для нее форме. Стоит отметить, что в этом примере, вместо того, чтобы непосредственно вмешаться, я попытался облегчить прогрессивную эмоциональную коммуникацию с помощью техники бриджинга, которую разработал Ормонт (1992), и благодаря которой происходит эмоциональный контакт между двумя членами группы, сопротивления которых дополняют друг друга. Лизе, к примеру, было комфортнее обращать внимание на других, чем привлекать внимание к себе. Если бы я сосредоточил свое внимание на Элисон напрямую, то тогда взаимодействие между Элисон и Лизой не произошло. В групповой терапии интервенции участников группы часто оказываются эффективнее.