Выводы по главе:

Аристократия гомеровского периода (темных веков) представлялась как высший слой в древнегреческом обществе, на формирование которого оказала влияние, как природа, так и их происхождение, которое связывают с богами. Аристократы были ближе к народу, занимаясь практически теми же самыми делами, что и они. Они так же вели хозяйство, держали скот, дома были просто и отсутствовали предметы роскоши. Отсутствие огромных дворцов свидетельствовало об упадке культуры и сильном влиянии внешних захватчиков в результате гибели микенской цивилизации, греческое общество и культура оказались отброшенные на несколько веков назад. В дом аристократа мог войти любой желающий, нищий или обеспеченный человек. В ряду солдат они играли главную роль, именно от успеха аристократии в бою, зависел успех всей компании. Главным качество аристократа была честь, потерять которую было равноценно смерти. Так же в жизни аристократа значительную роль играло возмездие, и сам аристократ, совершивший убийство так же нес соответствующую плату за это преступление. Гомер восхваляет и воспевает аристократию, а низший слой наоборот уничижает.

Глава 2 На поле брани

Несомненно, в военной сфере аристократия играла самую главную роль. Однако (имя)Гордезиани²⁶отмечает, что в науке не было отмечено, в гомеровском эпосе нет сведений о существовании профессиональных воинских объединений, которые бы постоянно находились в распоряжении басилея. Постоянно содержать значительное количество вооруженного войска для гомеровских басилеев, даже самых богатых, было бы делом весьма трудным с материальной точки зрения. И если судить по данным гомеровского эпоса, в случае необходимости, владыки собирали войско или дружину, которое расходилось сразу же по окончании военной экспедиции, военного похода Однако, если учесть данные «каталога кораблей» «Илиады», содержащего информацию, восходящую к микенской эпохе, легко заметить, что при столь простой военной организации было бы невозможно осуществление экспедиции масштаба Троянской войны. Эпический герой представляет всех воинов в бою. Оружие обнажается не только на поле битвы или при штурмах городов. Герои поэм хватаются за мечи во время народного собрания, на пирах, сплошь да рядом убивают родственников и скрываются от возмездия.

Аристократ мог позволить себе владеть боевым конем, красивыми и крепкими металлическими доспехами, имел хорошую атлетическую и военную подготовку. Аристократы – воины шли в первых рядах полков. Войско ставит одного аристократа во главе, очевидно, признавая его первенство Агамемнона и даже свою зависимость от него. Однако эта зависимость едва ли может быть отождествлена со средневековым вассалитетом, так как носит лишь временный характер, например ахейская коалиция создана только на время и основана на добровольном подчинении всех участвующих в походе царей одному «самому царственному» из всех. Это отмечает также и Х.Туманс. В военное время царь является военачальником и ведет свое войско в битву. Этим заняты все виднейшие гомеровские герои в «Илиаде», которые почти все являются либо царями, либо имеют к ней непосредственное отношение. За все эти заслуги басилей имеет вознаграждение: община предоставляет ему лучший участок земли [Илиада, XII, 313 пер. Н.И. Гнедича; Одиссея, VI, 293; XVII, 299, пер В. Жуковского], а также целый ряд привилегий? Которые влючают в себя почетную награду, почетное место в собрании и в трапезе, право делить добычу и право на лучшую долю в ней и другие [Илиада, VIII, 161, XX, 182, пер Н.И. Гнедича; Одиссея, XI, 175, пер .В. Жуковского].  При всем этом басилей не имел никакого реального механизма власти никакого средства принуждения²⁷. Для военных походов крупного масштаба войско собирают по городам. Перед походом против Фив Тидей и Полиник, «рать собирая», приходят в Микены. Микеняне согласились было дать им союзников, но были устрашены грозными предзнаменованиями [Илиада. IV. 376, пер. Н.И. Гнедича]. Нестор, как представитель знати, продолжает и, заключая союзы дружбы и гостеприимства, привлекают в экспедиции под Трою новых участников²⁸. Не все участвуют в войне добровольно. За уклонение от похода грозит«возмездие» от Ахейцев [Илиада. XIII. 669, пер. Н.И. Гнедича]. Не могут отказаться даже вожди, избранные предводителями [Одиссея. XIV. 239, пер. В. Жуковского].

Очень часто слуги становились в ряды войска. Слуга получает от своего властителя за какие-то определенные заслуги участок земли, дом и живет сам по себе, ведет свое хозяйство, готовый, однако, по первому же зову явиться на помощь к своему благодетелю. По такой схеме строятся в «Илиаде» отношения между Пелеем и Фениксом [Илиада, IX, 480, пер. Н.И. Гнедича].

Однако, почти все главные греческие герои имеют свои собственные дружины. В каждой такой дружине есть люди, связанные с героем-предводителем узами личной зависимости, как его слуги, а иногда и самой нежной дружбой.

Верность слуги своему благодетелю испытывалась, прежде всего, во время боя. Слуги неотступно следуют за героем, держат наготове его собственных лошадей и угоняют с поля захваченных им вражеских коней, принимают у него щит, если он устает, и окружают его в случае ранения во избежание его захвата врагами. Друзья-слуги ни на минуту не покидают героя и после боя. Они прислуживают ему везде: за трапезой, стелют ему и сами спят с ним под одним кровом. Обязанности такого рода выполняют, друзья Ахилла: Патрокл, Автомедон, Алкимедон, Эпигей [Илиада , IX, 205, 658; XXIV, 621, пер. Н.И. Гнедича]. Все они считаются друзьями-слугами не только по отношению к своему вождю и покровителю, но и по отношению друг к другу. Например, Автомедон назван «другом» Патрокла [Илиада, XVII, 459, пер. Н.И. Гнедича], Эпигей — «другом» Патрокла [Илиада, XVI, 581, пер. Н.И. Гнедича].

Но кроме них в состав войск входили рядовые ратники²⁹, которые также считаются друзьями и слугами героя, но только на временной основе. Например, таким является Гермес, встретивший Приама на его пути в лагерь Ахилла [Илиада, XXIV, 396, пер. Н.И. Гнедича]. Представляясь Приаму, он называет себя слугой Ахилла, сыном богатого мирмидонца-старца Поликтора - один из его сыновей, которому, по методу жеребьевки, пришлось идти вместе с Пелидом под Трою. Этого мирмидонского воина не связывают с Ахиллом узы дружбы, просто повинуясь необходимости, чем чувству долга перед своим властителем. Это типичная фигура в ахейском войске.

Коржинский так же подчеркивает, что вожди соседних городов, воюя за Трою, состоят в неком союзе в этим городом. Эти отношения союзничества и гостеприимства на столько их сильно связывают, что в «Илиаде»иллюстрируется, насколько сильны были эти отношения. Двое противников, постречавшись в битве, примиряются и обмениваются дарами, потому что когда-то их деды были гостеприимцами [Илиада, VI, 215, пер. Н.И. Гнедича]. Ошибочно считать союзников в «Илиаде» простыми наемниками, привлеченными дарами и содержанием. Например, Гектор называет союзников «живущими в окрестностях» [Илиада, XVII, 220, пер. Н.И. Гнедича]³⁰.

Сцены боя в гомеровском эпосе зачастую изображают человеческое несчастье, горе, смерть. Перед взором возникает сплошная катастрофа, тяжелая картина ранений, сражающихся людей, их гибели. Но при этом эти эпизоды сохраняют настроение читателя в спокойствии и уравновешенности. Ничто не вызывает отвращения, словно это бытовая картина. Это относится не только к картине массовых боев в XI-XV песнях «Илиады», но и к самому безжалостному и свирепому убийству, которое изображается у Гомера, к убийству Ахиллом Гектора. Сильное зверство, которым Ахилл убивает Гектора в XXII песни «Илиады», и чувствует скорбь и волнение, как Гектор за минуту до смерти просит Ахилла выполнить его последние просьбы. Поединок закончился, и тело Гектора перевезено в Трою, где ему устроено торжественно-траурное погребение. Эта сцена вызывает некое спокойствие и облагораживает образ Ахилла³¹.

Конечно, Ахилл в данной сцене показан весьма свирепым и диким воином, который не заслуживает одобрения богов [Илиада, XXIV, 39-54, XXIV, 113-116, пер Н.И. Гнедича]. Звериный героизм Ахилла критикуется самим Гомером, и ему противопоставляется герой нового типа, такой как Гектор. Он не испытывает такого зверства и дикости, который является идейным защитником своей родины и не действует из-за чувств мести, корыстолюбия или властолюбия³². Возникаю два различных образа воина из высших слоев общества, которые были представителями своей эпохи.

Военные заслуги во многом составляли богатство аристократии. В качестве военной добычи получали оружие, прислугу, скот, предметы роскоши³³.  Нередко такими дарами становились люди. Например, из – за наложницы, захваченной в бою Агамемнон и Ахилл вступают в ссору. При этом поступок союзников оправдан божественной волей³⁴. Даже качества героя, например, Гомер говорит о Гекторе, что после того как тот надел вооружение Ахилла, «вступил ему в сердце бурный, воинственный дух (Арес); преисполнились все его члены силой и крепостью». Но «Арес» здесь упоминается как нечто большее, чем просто синоним воинственного духа, и передача силы, которую он ощущает, происходит по воле 3евса, что облегчается божественным вооружением³⁵. Отсюда вывод, что и в доспехах аристократа кроется божественная основа, которая возвеличивает его перед войском, дает ему силы.

Нередко походы аристократов носили пиратский характер. В мирное время же время богатый и знатный человек мог в любой момент собрать небольшую армию, спустить на воду корабли и вести их в любом направлении. Он обеспечивает их продовольствием на первое время, в дальнейшем их кормит разбой. Чем больше известен мужеством и удачей предводитель, тем больше «вольных товарищей» соберется на его суда. Такие походы носили эпизодичный и случайный характер, как состав и постоянство воинских (пиратских) объединений³⁶.

Не каждый поход завершался сражением. Город мог спастись разрушения, угрозы штурма и разграбления, поделившись с осаждающими определенной частью своих богатств. Например, заключая договор с троянцами, Агамемнон требует не только выдачи Елены и ими похищенных сокровищ. Жители Трои должны заплатить «возмещение, какое подобает» [Илиада, III, 286, пер. Н.И. Гнедича]. Эти свидетельства позволяют предположить, что имеется в виду под этим «возмещением». Гектор, как представитель троянцев, размышляя об условиях возможного примирения с ахейцами, предполагает разделить с ними все богатства Трои [Илиада, XXII, 114, пер. Н.И. Гнедича].