Глава XXXIV. О формулах

Формула – это образец того, что в каждом данном случае должно быть сказано лицом, которому предписано выразить словами нечто определенное. Нельзя установить заранее, какие формулы нужны собранию. Их может понадобиться больше или меньше, в зависимости от состава собрания, от количества членов, от свойства их полномочий.

Необходимо, например, чтобы президент собирал голоса всегда одинаковым способом, пользуясь одними и теми же выражениями, чтобы члены собрания употребляли одинаковые термины для представления предложений, для требования о пользовании своими правами и т.д.

Все, что в формулах является лишним – вредно. Ясность и краткость – вот их существенные качества. Украшать формулы, во вред точности, значит их обезображивать.

Формулы не только сокращают время, они препятствуют двусмысленности и, главное, предупреждают споры. В Англии королевская санкция всегда выражается теми же словами: король этого ? ; если же он отвергает билль, формула отказа также установлена: король подумает.

Юридические формулы вполне заслужили тот упрек, который делается им почти повсюду: это – то, что они одновременно неясны и растянуты, т.е. грешат с одной стороны пропусками, с другой – роскошью выражений. Их растянутость легко объясняется во всех тех случаях, когда юристы находили в наборе слов предлог для того, чтобы стать нужными людьми и оценивать свои услуги более дорого. Когда фискальный дух проник в судопроизводство, то стали торговать словами, придали формулам больше объема, чтобы извлечь из них большую выгоду. В некоторых случаях считали, что следует увеличивать количество слов пропорционально важности предмета. Находили, что выразить серьезное дело в двух-трех словах, значит не отнестись к нему с должным вниманием. Это – ошибка глупцов. Великие мысли передаются одним штрихом.

Глава XXXV. О доске правил

По установлении хороших правил следует принять меры к облегчению их исполнения и знакомства с ними, так как закон только постольку действителен, поскольку он известен.

Регламент собрания должен быть изложен на доске, заметен со всех концов залы и помещен рядом с президентом. Если содержание регламента не помещается на одну доску, нужно увеличить их количество, но все самое существенное должно быть помещено на главной доске.

В каждом политическом собрании, как для защиты, так и для нападения, постоянно ссылаются на правила. Нарушение их поглощает много времени, исправление – тоже. Для некоторой части собрания правила всегда будут неизвестны. Члены новички с ними плохо знакомы, да и самые опытные ветераны не имеют их в уме постоянно. По крайней мере, таково положение вещей в британском парламенте, и к тому же дело не может обстоять иначе, потому что правила не только не находятся перед глазами членов парламента, но существуют только в традициях, и на страже их стоит лишь ненадежная память.

Слишком малая доска не будет отвечать цели. Большая по необходимости служит предметом изучения во все времена, когда внимание членов не занято чем-либо иным. Малейшее нарушение регламента делается заметным: вследствие этого, ошибки становятся редкими, так как никто не нарушит правила, когда нельзя этого сделать безнаказанно, когда имеют перед глазами карательный закон и вместе с тем трибунал, который немедленно судит.

Судопроизводство, которое обыкновенно идет черепашьим шагом, в этом деле будет быстро, как молния. Общие законы, как бы искусно их не распространяли в народе, никогда не достигнут всеобщей известности, но специальные законы, составленные для собрания, могут быть всегда на виду, причем сделать это просто и легко. В Англии не существует ни одного клуба, который бы не имел своего регламента, вывешенного в зале, вот тут-то невольно приходит в голову грустная мысль, что степень мудрости в ведении человеческих дел бывает часто обратно пропорциональна степени их важности. Правительствам надо сделать большой шаг вперед, прежде чем они достигнут в управлении общественными делами той осторожности, с которой люди обыкновенно действуют в частных делах.