Глава I. Институт назначения наказания в уголовном праве России

1. Понятие и цели уголовного наказания в законодательстве Российской Федерации

Для того чтобы вести серьезный разговор о назначении уголовного наказания, необходимо детально осветить такие общие, но весьма генеральные вопросы, как понятие наказания и его цели в уголовном праве. Вопросы эти носят острый бытовой и повсеместный характер. Так, совершая, к примеру, преступление против личности, лицо посягает на охраняемые и закрепленные в международном договоре, конституции и иных нормативных правовых актах отношения, защищающие права и свободы человека. Отсюда вытекает, что данное лицо, дабы загладить последствия своего деяния и восстановить общественный порядок, должно не только возместить потерпевшему от этого деяния лицу материальный ущерб, но еще ответить за содеянное перед государством, то есть понести заслуженное и неотвратимо назначенное ему судом наказание как меру уголовно-правового характера. Понимание вышеизложенной общей, присущей всем государствам, концепции наказания, о которой более подробно речь пойдет далее, особенно важно для осознания необходимых вопросов касательно данной проблематики по отношению к правоприменительной практике в Российской Федерации и невозможно без перехода к краткому теоретическому экскурсу.

Итак, следует начать с рассмотрения понятия «наказание» с философской точки зрения. Известный философ права Г.В.Ф. Гегель, постулируя свое учение о преступлении и наказании в работе «Философия права» и применяя диалектический метод, изложенный в знаменитой «Науке логики» считал, во-первых, что наказание имеет многообразные определения: оно возмездие, оно, далее, устрашающий пример, оно провозглашенная законом угроза для острастки, а также нечто, заставляющее преступника образумиться и исправиться. Но то из определений, которое принимается за основание, еще не есть все наказание, как таковое, это конкретное содержит также те определения, которые лишь соединены с первым, не имея в нем своего основания⁶, и, во-вторых, что совершение преступления не есть первое, позитивное, к которому наказание присоединяется как отрицание, то есть негативное, так что наказание есть только отрицание отрицания, то есть снятие преступления, возмездие. Нарушение нарушения (направленное против нарушения), то есть месть, справедливая по своему содержанию, поскольку она есть возмездие. Но по своей форме она – деяние субъективной воли, справедливость которой вообще случайна, а требование разрешить это противоречие есть требование освобождения от субъективных интереса и формы, а также от случайности силы, следовательно, не мстящей, а наказуемой справедливости⁷.

Часто над проблемой наказания задумывались и много писали классики марксизма. Так, К.Г. Маркс, говоря о наказании и продолжая материалистически истолковывать диалектическую мысль Гегеля, писал, что действительное, ограниченное преступление предполагает определенную, то есть ограниченную принципом права меру наказания. Задача состоит в том, чтобы сделать наказание действительным следствием преступления, чтобы оно было для него результатом его собственного деяния. А самое наказание Маркс определял как «средство самозащиты общества против нарушений условий его существования, каковы бы ни были эти условия» ⁸.

Русский философ права 19-20 вв. Б. Н. Чичерин считал, что истинная теория наказания есть та, которая отправляется от начала, составляющего самое существо права, — от правды, воздающей каждому свое. Это и признается всеми законодательствами в мире, которые преследуют не чисто материальные, а идеальные цели. Везде наказание преступлений считается делом правосудия. Преступнику подобает наказание, потому что он его заслужил, и сам он, когда его гнетут угрызения совести, нередко отдает себя в руки правосудия. Подтверждая тем самым слова Гегеля, русский мыслитель вторил то, что преступление потому есть зло, что оно является отрицанием права; наказание же есть отрицание этого отрицания, следовательно, не зло, а восстановление правильного отношения между свободою и законом⁹.

Если же обратиться к историко - правовому аспекту развития понятия наказания в России, то надо сказать, что понятие о нем у российского законодателя часто варьировалось по разным причинам. Поначалу Руководящие начала 1919 г. и УК РСФСР 1922 г. называли в ст. 26 наказание только оборонительной мерой. Такое понимание задач наказания было основной причиной постепенного перехода от термина "наказание" к термину "меры социальной защиты". Все больше подменял собой наказание институт мер социальной защиты. Общая часть введенного с 1.06.1922 г. на всей территории РСФСР Уголовного кодекса¹⁰ содержала как наказания, так и меры социальной защиты. Наказания и меры социальной защиты образовали, таким образом, два самостоятельных института карательных мер с одними и теми же функциями. И лишь в ПостановленииЦИК СССР от 8 июня 1934 г. "О дополнении Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления) статьями об измене Родине" вновь проявился термин "наказание". Нормы в санкциях содержали фразу «наказывается» или «карается». Наказаниями данного периода, по сути, были только меры судебно-исправительного воздействия¹¹.

Впоследствии Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г.¹², а также УКРСФСР 1960 г.¹³ отвергли «меры социальной защиты» и вернулись к «наказанию», и изменили тонкости в содержании для отдельных видов наказаний, что сыграло определенную роль в практике применения¹⁴. УК РСФСР 1960 г. вернулся к понятию «наказание», не определив его в конкретной своей статье, однако тогдашняя доктрина свободно трактовала уголовное наказание с марксистских позиций, определяя его как установленную уголовным законом меру государственного принуждения, применяемую судом к лицам, виновным в совершении преступления, устанавливаемая и применяемая в интересах господствующего класса¹⁵.

Таким образом, пройдя через политико-классовые путы к формально- выверенной дефиниции, в настоящем УК РФ законодателем было сформулировано довольно емкое определение понятия «наказание», в соответствии с которым под уголовным наказанием, как следует из легального определения, указанного в ч. 1 ст. 43 УК РФ, понимается установленная уголовным законом мера государственного принуждения, которая применяется и назначается судом к лицу, виновному в совершении преступления и выражает государственное порицание деяния и личности этого лица.

Что касается целей наказания, то, выполняя охранительную, обеспечительную и предупредительную задачи, поставленные законодателем в его формулировке ч. 1 ст. 2 УК РФ¹⁶, суд, рассматривая вопрос о назначении наказания лицу, совершившему преступление, должен следовать целям наказания, указанным в ч. 2 ст. 43 УК РФ. К ним относятся предупреждение совершения новых преступлений, исправление осужденного лица и восстановление социальной справедливости.

Предупреждение совершения новых преступлений, или так называемая превенция, состоящая как в общем (распространяющаяся на народ, на граждан в целом, влияя на него наличием уголовно- правовых запретов, с учетом информационно-воспитательного воздействия на общество), так и в частном (распространяющаяся на конкретное осужденное лицо, влияние на него посредством создания специальных условий, лишающих его возможности совершения нового преступления в дальнейшем) характерах, — цель уголовного наказания, достижение которой остро необходимо для такой тесно с ним взаимосвязанной цели наказания, как исправление осужденного лица¹⁷.

Как указывают ч. 1 ст. 1 и ст. 9 Уголовно- исполнительного кодекса Российской Федерации (далее – УИК РФ¹⁸), корреспондируя цель наказания в УК РФ, главной целью уголовно- исполнительного законодательства является исправление осужденного лица, то есть формирование у него уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование у него правопослушного поведения.

Вся оценка целесообразности данной цели наказания сводится к следующим вопросам. Исправляется ли осужденное лицо, прошедшее пенитенциарную (уголовно-исполнительную) систему или нет? Влияет ли на его исправление, в сущности, карательная уголовно-правовая политика государства? Если влияет, то почему сейчас такое большое количество лиц повторно совершает рецидив преступлений? Так, по данным статистики Генеральной прокуратуры РФ, если в феврале 2011 года удельный вес от расследованных преступлений, совершенных лицами, ранее судимыми, составлял 40%¹⁹, то к марту 2015 года он возрос до 53,9%, то есть составляет на данный момент времени более половины ранее осужденных²⁰.

Ответить на поставленные выше вопросы и разрешить проблемы, связанные с ними, весьма трудно, потому что на данном этапе развития общества она, к сожалению, мало кого интересует. Правда, этой тематикой долгое время занималась антропологическое направление позитивистской школы уголовного права, постулаты которой о врожденности и неисправимости асоциального поведения преступника с его «атавистическими чертами дикаря» выразил, после долгих и фактурных исследований, в своих работах конца 19 века известный итальянский врач, антрополог и криминолог Ч. Ломброзо, и его ученик-адепт Э. Ферри, отвергавший моральную ответственность индивида и отказавшийся от понятия «наказания – воздаяния», что исключало исправительный элемент наказания²¹. Естественно, такого рода постулаты не пользуются спросом ни у теоретиков-представителей главенствующей сейчас социологической школы уголовного права, ни у законодателя, так как предполагается и признается, что любого осужденного преступника возможно и обязательно нужно исправить, на что явно указывают ч. 1 ст. 1 и ст. 9 УИК РФ.

И третья цель – краеугольная цель уголовного наказания, вокруг которой вращается, ради которой осуществляется его назначение, и благодаря которой существуют остальные две цели – это восстановление социальной справедливости. Вообще говоря, справедливость выступает не только как цель уголовного наказания, отраженная в ч. 2 ст. 43 УК РФ, как общеотраслевой правовой принцип, содержащийся в ст. 6 УК РФ, но также и как нравственно-этическая категория, оказывающая огромное влияние на процесс формирования и применения уголовного закона, о которой речь пойдет преимущественно в следующем параграфе.

Итак, промежуточные выводы данного параграфа говорят о том, что:

1. понятие наказания, содержащееся в ч. 1 ст. 43 УК РФ, вполне отвечает точности своего определения, отражает в себе философско-правовой и историко-правовой смыслы, и не нуждается в какой-либо корректировке;

2. квинтэссенция уголовного наказания кроется в его содержании, которое всегда имеет как форму обязательного лишения осужденного лица каких-либо материальных или нематериальных благ (прав, интересов и т.д.), так и форму кары, всегда причиняющей совершившему преступление лицу страдания.

3. стало быть, цели наказания, содержащиеся в статье 43 УК РФ, неверно отражают волю законодателя, которая при исправлении осужденного лица на деле контрпродуктивна, поскольку обычно пенитенциарная система действует машинально и направлена на примитивные угрозу, устрашение и «снятие преступления», то есть возмездие, тем самым попирая права этого лица, зачастую вынуждая судимое лицо вновь совершать преступления.

4. важнейшим фактором, синтезирующим обоюдные воли общества и государства, является справедливость, которая восстанавливается в обществе благодаря назначению виновному в совершении уголовного преступления лицу соразмерного наказания при достижении его целей, а посему заслуживает более подробного рассмотрения далее.

2. Общие начала назначения наказания и принципы уголовного законодательства

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.10.2009г.²² и в п. п. 1 и 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 г.²³ указано, что установленный законом порядок назначения уголовных наказаний является важной гарантией реализации принципов справедливости, равенства всех перед законом, законности, гуманизма, а также дифференциации и индивидуализации наказания²⁴. В связи с этим положением в рамках настоящего параграфа планируется осветить общие начала назначения уголовного наказания через призму названных принципов уголовного законодательства.

Поскольку, как уже упоминалось ранее, принцип справедливости является краеугольным, главнейшим принципом уголовного права и законодательства, его следует рассмотреть в первую очередь. Для начала стоит отметить, что придание справедливости юридического статуса "принцип права" более свойственно законодательству РФ и стран СНГ, ввиду особого, как отмечается, российского правосознания, где справедливость, в отличие от закона, является истинным мерилом права. Принимая во внимание результаты философско-правового и этимологического исследования, этот факт не вызывает удивления. Западный позитивизм и мировоззренческие особенности, выраженные в отождествлении справедливости и закона, предполагают провозглашение законности в качестве главнейшего принципа уголовного права²⁵.

В правовом смысле данный принцип закреплен двумя положениями ст. 6 УК РФ: согласно одному, наказание и другие меры уголовно- правового характера должны соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, и, согласно второму, никто не может нести уголовную ответственности дважды за одно и тоже преступление, или, как говорили классики римского права: «non bis in idem²⁶». Сам же принцип может быть представлен лишь в двух аспектах: как справедливость уголовного закона (ст. 6 УК РФ) и как справедливость наказания или иных мер принуждения за совершение лицом преступного деяния (ч. 2 ст. 43 и ч. 1 ст. 60 УК РФ). Во втором, более актуальном для настоящего исследования аспекте, справедливость, как подчеркивают правоведы, выступает в виде ретрибутивной²⁷ (или воздающей) модели справедливости, предполагающей соразмерность деяния и воздаяния, так как именно воздающая справедливость является основой признания неотчуждаемых для человека прав и недопустимости их произвольного ограничения²⁸.

Поскольку, как уже упоминалось выше, одной из целей наказания, с точки зрения права, выступает восстановление социальной справедливости, а право, как известно, не всегда учитывает всех жизненных деталей и противоречий индивидуального характера, на помощь в исследовании природы, строения и значения справедливости приходит этика, то есть наука о морали, которая в сравнении с правом более гуманным способом разрешает социальные противоречия и конфликты.

В общественном сознании справедливость²⁹ служит либо для оправдания текущих общественных отношений, либо для объяснения необходимости их изменения, утверждение примата альтернативного, другого образа жизни. Моральная категория «справедливость», которой располагает определенное общество, берется не «с небес» или «из головы», а всегда отражает объективные закономерности социальной материи, возникающие из межлюдских отношений. Представления о справедливости, таким образом, обусловлены социальным положением и особыми интересами представителей определенной общности³⁰.

Возникает вопрос, если целью наказания, в частности, является именно восстановление справедливости, может ли она «восстановиться» раз навсегда после назначения виновному лицу уголовного наказания? Отвечая на этот вопрос негативно, следует опереться на мнение М.Анселя, теоретика уголовного права 20-го века, который по поводу данной проблемы высказал мнение о том, что уго­ловное правосудие не имеет целью установление абсолютной справедливости, абстракт­но точно соразмерной причиненному злу или намерению его причинить, а человеческое правосудие имеет своей задачей не определение той дозы наказания, которая могла бы абсолютно воздать за преступление и восстановить нарушенное право, а применение эффективной санкции, позволяющей как исправить, а впоследствии, если это возможно, и реабилитировать преступника, так и обезопасить общество³¹.

Далее, на недавнем примере из региональной судебной практики следует проследить и обозначить типичные ошибки, допускаемые судами, рассматривающими дела по существу, руководствующимися зачастую примитивным правосознанием, и тем самым нарушающими принцип справедливости.

Так, Президиумом Нижегородского областного суда (далее – Президиум) было выявлено повлиявшее на исход дела, существенное нарушение уголовного закона судом первой инстанции при определении им несправедливого наказания, в том числе и окончательного по совокупности преступлений в отношении гр. Г., который приговором Канавинского районного суда г. Н. Новгорода от 3.07.2014 г. был осужден за совершение в общей сложности 13-ти краж и 1-го грабежа, и по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ему было окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Президиум, изменяя приговор суда, указал, что, избранное осужденному гр. Г. наказание нельзя признать справедливым, поскольку при разрешении вопроса о назначении адекватного наказания следует учитывать факт совершения инкриминируемого деяния в условиях рецидива преступлений. Из материалов же уголовного дела следует, что на момент совершения преступлений он имел лишь одну непогашенную судимость за совершение преступлений средней тяжести (а все, уже погашенные преступления суд первой инстанции ошибочно выдал за опасный рецидив, повлекло неправильную оценку степени общественной опасности содеянного и личности осужденного, а вследствие этого — назначение ему несправедливого наказания), поэтому не имелось оснований для признания в действиях гр. Г. опасного рецидива преступлений (ч. 2 ст. 18 УК РФ). В связи с этими обстоятельствами постановлением Президиума Нижегородского областного суда от 15.10.2014 г. приговор суда 1-й инстанции был изменен, снижено наказание, назначенное как за каждое преступление, так и по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ³².

Следующим для рассмотрения принципом стоит принцип равенства всех перед законом, локализованный в ст. 4 УК РФ, провозглашающий юридическое, формальное равенство всех виновных в совершении преступлений лиц, вне зависимости от их пола, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положений и других обстоятельств, и, по сути дела, постоянно вступающий в противоречие, но находящийся в тесном единстве с принципом справедливости³³.

Противоречие это состоит в том, что данным принципом предоставляются хотя и равные возможности и основания привлечения виновных лиц к уголовной ответственности (юридическое равенство), но никак не равный ее размер (фактическое равенство). В этой связи следует провести сравнение между равенством и справедливостью. Так, говоря о справедливости, философ Ф. Энгельс, анализируя положение «равенство = справедливость», считал его неким отрицательным, то есть не должно существовать ни для кого никаких привилегий, однако уравнивать справедливость и равенство, выдавая это за высший принцип и высшую истину нелепо, потому что это противоположные и несравнимые понятия³⁴. Исходя из этого умозаключения, сама необходимость такой категории, как справедливость, обусловлена (в том числе) существованием неравенства, потому известный философ И.А.Ильин остроумно именовал справедливость "искусством неравенства"³⁵.

Также важным и неотъемлемым принципом, служащим как опорой для уголовного законодателя, так и для правоприменителя в плане необходимой гарантии обеспечения эффективной защиты лиц от произвольных уголовного преследования и государственных осуждения и наказания, который главным образом замыкает вышеназванные принципы уголовного законодательства, считается закрепленный в ст. 3 УК РФ принцип законности. Воплощается в жизнь этот принцип в трех важнейших, находящихся в единстве аспектах:

Во- первых, к ответственности может быть привлечено и подвергнуто наказанию лишь лицо, совершившее запрещенное УК РФ общественно- опасное деяние, за которое УК РФ установлено наказание, или, как говорили классики римского права: «nullum crimen, nulla poena sine lege»³⁶;

Во- вторых, этот принцип показывает содержание, включающее в себя неотвратимость установленной и возложенной на определенный круг субъектов ответственности;

И в- третьих, применение по аналогии уголовно-правовых норм (в целях восполнения пробела в законе и праве, ликвидации неясности и двусмысленности каких-либо положений закона) о преступлениях и наказаниях запрещено, поскольку эта обязанность лежит на законодателе и на правоприменителе в лице, например, Конституционного суда РФ, принятых посредством актов и иных решений в результате проверки на конституционность отдельных норм и их положений, имеющих юридическую силу, согласно абз. 4 ст. 79 ФКЗ РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации»³⁷. Для увязки этого аспекта с анализируемыми принципами, уместно будет упомянуть, что по ряду дел Конституционный Суд уже давно отметил, что из конституционных принципов юридического равенства и справедливости вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы и ее согласованности с системой действующего правового регулирования³⁸.

Принцип гуманизма, закрепленный в ст. 7 УК РФ, который относится как к защите прав, свобод и интересов человека и интересов общества, так и к назначению виновному лицу наказания и иных мер уголовно- правового характера с требованием к правоприменителю не причинять физических и моральных страданий человеку, проявляется в материальных и процессуальных нормах права. Например, согласно ч. 3 ст. 60 УК РФ, суд обязан учитывать влияние назначенного им наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи³⁹.

И, наконец, замыкающим принципом, о котором законодатель не упомянул прямо в УК РФ (но косвенно выделил его главные критерии в главе 10 УК РФ, а также в ч.2 ст. 22,.ч.ч. 4 и 5 ст. 31, ч. 1 ст. 34, ч.7 ст. 35 и ч.1 ст. 89 УК РФ), который корреспондируется им в ст. 8 УИК РФ, и именуется принцип справедливости.

Данный принцип постольку является замыкающим, поскольку находится в неразрывной связи со всеми перечисленными выше принципами: дифференциация наказания выражает принципы справедливости и равенства граждан перед законом, и одновременно является предпосылкой индивидуализации наказания, основная задача которой состоит в обеспечении назначения справедливого наказания, дабы достигнуть целей наказания, указанных в ч. 2 ст. 43 УК РФ⁴⁰.

Основания данного принципа – имманентные ему свойства, которые отражают оценку общественной опасности преступления и личности виновного лица. Так как текущий принцип не есть самоцель, то его значение состоит в том, что он, с одной стороны, решает задачи уголовного законодательства, а с другой – реализует цели наказания.

Сущность принципа заключается в конкретизации вида или видов наказания, его срока или размера, с учетом степени общественной опасности и индивидуальных свойств личности и иных отягчающих или смягчающих уголовное наказание обстоятельств, о которых детально речь пойдет ниже⁴¹.

Итак, завершая рассмотрение соотношения принципов уголовного законодательства с общими началами назначения наказания, следует в качестве выводов настоящего параграфа подчеркнуть, что:

1. подобно тому, как всякое право есть применение одинакового масштаба к неодинаковым людям, а являющийся всеобщим закон в определяемом им случае становится единичным правилом⁴², так и Общие начала назначения наказания, по сути дела «разбросанные» по Общей части УК РФ в уже перечисленных выше статьях, существуют для перевода достаточно абстрактных положений – взятых в единстве и системе принципов уголовного законодательства о наказуемости – в конкретную, жизненную плоскость, экстраполируя их применительно к каждому конкретному случаю, когда перед правоприменителем, будь он прокурором, следователем (дознавателем) или судьей, встает вопрос о назначении конкретному лицу уголовного наказания;

2. единство таковых принципов обеспечивается наличием главного и центрального начала, служащего своего рода «ядром», вокруг которого вращаются другие «частицы», то есть принципы уголовного наказания, – принципа справедливости, который суть и начало, и цель, и результат, и причина и следствие наказания;

3. справедливость же при назначении наказания действует на основе прямой/обратной связи и взаимозависимости с остальными четырьмя принципами: если наказание будет назначено судом с нарушением принципа равенства всех перед законом, то оно будет незаконно (отступление или несоблюдение норм УК РФ), негуманно (не будут защищены интересы потерпевших и других лиц, чьи права были нарушены или затронуты преступлением), не индивидуально и не дифференцированно (не будут учтены общественная опасность и личность виновного лица), то социальная справедливость, как кара (воздаяние за деяние), достигнута и восстановлено не будет, то есть не будет вполне достигнута ни одна из целей наказания.

3. Обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание

Продолжая рассмотрение и развивая далее тему назначения наказания путем его индивидуализации, стоит отметить важное теоретическое положение о том, что основными инструментами индивидуализации наказания являются обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание⁴³, которые, согласно п. 6 ч. 1 ст. 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ⁴⁴), входят в список обстоятельств, подлежащих доказыванию, и, согласно п. 7 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, должны быть указаны следователем (дознавателем) в обвинительном заключении (обвинительном акте). Соответственно, вопрос о том, есть ли в наличии, и, если есть, то какие именно отягчающие или смягчающие наказание обстоятельства были у лица на момент совершения им преступного деяние, окончательно решается только судом при постановлении им в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 299 УПК РФ приговора, и указывается, согласно п. 3 ст. 307 и ст. 308 УПК РФ, в его описательно- мотивировочной части⁴⁵.

Неотъемлемой является возможность участников уголовного судопроизводства обжаловать постановленный судом несправедливый приговор как в апелляционном порядке (в случаях неправильного применения уголовного закона, согласно ст. 389.18 УПК РФ), кассационном порядке⁴⁶ (согласно ст. 401.15 УПК РФ), так в надзорной инстанции (в порядке ст. 412.9 УПК РФ) и при возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (при наличии оснований, указанных в ст. 413 УПК РФ).

Причем, что лишний раз подчеркивает важность исследования вопроса, а также установления и отображения в ходе уголовного процесса смягчающих и отягчающих уголовное наказание обстоятельств, смягчающие и (или) отягчающие наказание обстоятельства должны учитываться и признаваться судом таковыми не автоматически, а только после исследования в судебном заседании всех обстоятельств дела и личности виновного. Даже если конкретное обстоятельство указано в ст. 61 УК РФ в качестве смягчающего, оно может и не быть признано таковым судом, а суд должен мотивировать свой вывод в описательно-мотивировочной части приговора⁴⁷.

Итак, для начала следует рассмотреть в деталях смягчающие уголовное наказание обстоятельства. Нормативному их закреплению и регулированию условий, правил их применения в российском уголовном законодательстве посвящено в общей сложности две статьи (ст. 61 и ст. 62 УК РФ). В десяти пунктах (п. п. «а» - «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ) перечислено 19 обстоятельств, которые, суммарно или в отдельности, в зависимости от их наличия или отсутствия, могут учитываться в качестве смягчающих при назначении лицу, совершившему преступления, предусмотренные статьями Особенной части УК РФ. Перечень этих обстоятельств, согласно правилу ч. 2 ст. 61 УК РФ, является открытым, что разрешает суду, наделяя его ориентирующей функцией, учитывать при назначении наказания и непредусмотренные ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающие наказание обстоятельства к которым можно отнести, например, наличие у обвиняемого иждивенцев, либо совершение им преступления в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости (ограниченная вменяемость)⁴⁸.

Далее, следует пройтись по некоторым из перечисленных в ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельств. Так, п. «а» ч. 1 ст. 61 УК РФ отмечает в качестве смягчающего обстоятельство совершения лицом впервые преступления небольшой тяжести (максимальный срок лишения свободы за которое, согласно ч. 2 ст. 15 УК РФ, не превышает трех лет) и средней тяжести (согласно ч. 3 ст. 15 УК РФ, за умышленное совершение которого максимальный срок лишения свободы не превышает пяти лет, а за неосторожное его совершение – превышает три года лишения свободы) вследствие случайного стечения обстоятельств. Поскольку «применение данного смягчающего обстоятельства противоречиво, а толкование его разнообразно»⁴⁹, при исследовании обстоятельств дела с целью отыскания данного смягчающего наказание обстоятельства необходимо учитывать все элементы вышеназванной формулировки:

• хотя бесспорным и непреложным является тот факт, что «впервые совершившее преступление» само по себе не может быть смягчающим обстоятельством, поскольку отсутствие судимости не является заслугой лица, фразу «впервые совершившее преступление» следует трактовать в соотв. с требованиями абз. 2 п. 20 вышеназванного Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 г. №2 и считать «впервые совершившим» то лицо, которое совершило одно либо несколько преступлений, ни за одно из которых оно ранее не было осуждено, либо когда предыдущий приговор в его отношении не вступил в законную силу (также сюда входят случаи истечения сроков давности как уголовного преследования (по ст. 78 УК РФ), так и исполнения обвинительного приговора (по ст. 84 УК РФ), как помилования (по ст. 85 УК РФ), так и амнистии (по ст. 84 УК РФ);

• категории преступлений небольшой и средней тяжести различаются в соответствии с положениями ст. 15 УК РФ и уже были конкретизированы выше. Хотя тут важен еще один аспект, связанный с тем, что ФЗ РФ⁵⁰ была введена норма в виде ч. 6 ст. 15 УК РФ, предусматривающая, что суд вправе при наличии смягчающих наказание обстоятельств и при отсутствии отягчающих изменить категорию преступления на менее тяжкую, но не более чем на одну категорию преступления.

Любопытным и уместным здесь будет приведение в качестве примера случай из судебной практики, когда гр. Б., убивший двух лиц, и представший перед судом, просил в своей кассационной жалобе о смягчении ему наказания на основании п. «а» ч. 1 ст. 61 УК РФ, хотя особо квалифицированное убийство двух лиц (в силу ст. 15 УК РФ) относится к особо тяжким преступлениям, а содеянное не явилось следствием случайного стечения обстоятельств, что, естественно, убедило судебную коллегию оставить жалобу без удовлетворения⁵¹.

• а к «случайному совершению» преступлений относятся жизненные конкретные ситуации, при которых преступление совершается преступление под влиянием взрослого лица, либо при погодных условиях или самочувствии лица, совершавшего преступления и другие, подобные ситуации.

Следующим среди смягчающих наказание обстоятельств выступает и признается несовершеннолетие виновного. Как смягчающее обстоятельство, назначение наказания лицу, не достигшему 18 - летнего возраста, выполняется с учетом правил, закрепленных в п. «б» ч. 1 ст. 61 и ч. 2 ст. 89 УК РФ, то есть имеет свои определенные особенности, которым уделяет подробное внимание отдельная Глава 14 УК РФ. Также в силу п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 1.02.2011 г. № 1 "О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних"⁵² при назначении наказания несовершеннолетнему наряду с обстоятельствами, предусмотренными ст. ст. 6 и 60 УК РФ, судам надлежит учитывать условия его жизни и воспитания, уровень психического развития и иные особенности личности, а также обстоятельства, предусмотренные ст. 89 УК РФ, в том числе влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц.

Пунктом «в» ч. 1 ст. 61 УК РФ закреплено положение, в соответствии с которым смягчающим обстоятельством при назначении наказания является беременность. Обусловлено это принципами гуманизма и справедливости, и в обязательном порядке должно быть учтено при определении меры уголовного наказания или иных мер уголовно- правового воздействия к женщине и ее будущему ребенку.

Однако, как показывается судебная практика, суды не всегда учитывают состояние беременности как смягчающее наказание обстоятельство. Так, надзорной инстанцией, Президиумом Хабаровского краевого суда, в ходе рассмотрения уголовного дела по надзорной жалобе о пересмотре приговора С., осужденной по ст. ст. 228.1 и 234 УК РФ, переквалифицировав содеянное, и попутно обнаружив неучтенные в ходе рассмотрения дела по существу свидетельства о том, что на день постановления приговора осужденная находилась в состоянии беременности, признал это обстоятельство смягчающим, и в конце концов вынес постановление об изменении приговора и смягчении наказания⁵³.

Также, как предыдущее обстоятельство, подвергается исследованию и оценке наличие малолетних детей у виновного, поскольку в соотв. с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ наличие детей также рассматривается как обстоятельство, смягчающее наказание. Правда, в п. 8 уже упоминаемого ранее Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 г. №2 упоминается о том, что если осужденный совершил преступление в отношении своего ребенка (усыновленного (либо удочеренного) или находящегося на иждивении осужденного, либо под его опекой ребенка), то наличие малолетних детей у виновного не может расцениваться как смягчающее ему в соотв. с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ наказание обстоятельство, а должно расцениваться, согласно п. «п» ч. 1 ст. 63 УК РФ, как отягчающее обстоятельство.

Очевидно, что под «наличием детей» законодатель имел в виду ситуацию, когда виновный принимал личное участие в их воспитании и содержании, в противном случае надо признать нелогичным смягчение наказания лицу, не имеющему, кроме кровного родства, никакого отношения к собственным детям. Что касается формулировки «малолетних», то, ввиду буквального толкования уголовного закона, лишь при наличии у виновного двух и более детей младше 14 лет указанное обстоятельство может быть смягчающим.

Вообще говоря, данное смягчающее обстоятельство является весьма распространенным в судебной практике, поскольку ссылки на него встречаются в 25% от общего числа ссылок на смягчающие наказание обстоятельства⁵⁴. Интерес вызывают ситуации, когда отсутствует кровное родство с малолетним ребенком, либо когда суды, не всегда проверяя фактическое участие виновного в вопросе воспитания и содержания детей, или не верифицируя факт развода виновного лица (формального состояния его в браке), отсутствия помощи его детям либо безучастного поведения в воспитании и содержании его детей, что часто приводит к трудности определения данного смягчающего обстоятельства и его применения.

Так, суд кассационной инстанции, отклоняя доводы осужденного В., указывающего, что суд необоснованно отказался учесть факт нахождения на его иждивении малолетнего ребенка его сожительницы К., что нарушило закон при назначении ему наказания, отметил, что В. в браке не состоит, данных о наличии у него малолетних детей также не имеется. Намерение В. усыновить сына К. и доводы о том, что к ребенку он относился как к родному сыну, устроил его в детский сад, также не свидетельствуют о наличии у В. малолетнего ребенка на иждивении, поэтому наличие у К. (сожительницы осужденного) малолетнего сына Т., который непродолжительное время проживал совместно с матерью и В., не может являться смягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ⁵⁵.

Второй отмеченный в данной работе любопытный случай возник в судебной практике при разрешении вопроса о смягчении наказания при наличии не двух и более малолетних детей, а одного малолетнего ребенка. К примеру, рассматривая дело в порядке надзора, Верховный Суд РФ счел смягчающим обстоятельством наличие одного малолетнего ребенка. В итоге, установив, что при назначении наказания судом первой инстанции не было принято во внимание наличие у А. двоих несовершеннолетних детей, один из которых на момент рассмотрения дела являлся малолетним, что в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ является обстоятельством, смягчающим наказание, надзорной инстанцией срок лишения свободы А. был сокращен⁵⁶.

Пропуская рассмотрение обстоятельств, смягчающих уголовное наказание, предусмотренных п. п. «д», «е», «ж», и «з» ч. 1 ст. 61 УК РФ, ввиду очевидности и непротиворечивости их учета и того факта, что, например, обстоятельства, указанные в п. п. «ж» и «з» ч. 1 ст. 61 УК РФ, хотя и связаны своими признаками с конкретными составами преступлений, предусмотренных ст. ст. 106-108, 113 и 144 УК, но не могут быть повторно признаны смягчающими уголовного наказание обстоятельствами. Поэтому очевидно, что наиболее важным будет детально рассмотреть такие особо смягчающие⁵⁷ наказания обстоятельства, о которых говорится в п. п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61 и ч. 1 ст. 62 УК РФ, как:

• явка с повинной – обстоятельство, смягчающее наказание, выражающее добровольное устное заявление либо письменное сообщение лица о совершенном им преступлении, предоставленное им в порядке ст. 142 УПК РФ. При этом следует считать явкой с повинной как заявление гражданина, которое касается преступления, ранее не известного правоохранительным органам, так и преступления известного, но еще не раскрытого. Соответственно, цель данного обстоятельства – возможность для обвиняемого получить снисхождение при назначении наказания в силу в ст. ст. 61 - 63.1, 64, 73 и 80.1 УК РФ, поэтому уголовный закон в качестве условия для применения указанных положений обязательного проведения особого порядка не требует;

• активное способствование раскрытию и расследованию преступления выражается в предоставлении органам следствия ранее им неизвестной информации (с указанием орудия преступления, оказанием помощи в проведении следственного эксперимента и предоставлением вещественных доказательств).

Так, снова обращаясь к ситуациям неучета вышеназванных смягчающих обстоятельств или их игнорирования, влекущих несправедливое судебное решение по делу, нужно вспомнить случай из недавней практики, когда Президиум Нижегородского областного суда, в порядке надзора рассматривая материалы уголовного дела, связанного с осужденным за убийством К. другого лица А., и осужденным Семеновским районным судом Ниж. обл. с назначением ему наказания в виде лишения свободы сроком на 11 лет, заметил, что в материалах дела имеется протокол явки К. с повинной от 23.12.2012 г., согласно которому он добровольно сообщил о совершении им 22.12.2012 г. простого убийства А. Хотя данный протокол явки с повинной оглашался и исследовался в судебном заседании, судебная коллегия в апелляционном определении сослалась на явку с повинной К. как на одно из доказательств его виновности в совершении К. указанного преступления, наличие указанного протокола явки с повинной не было признано судом в качестве смягчающего наказание К. обстоятельства, а в приговоре не приведено никаких мотивов позиции суда в этой части (хотя при таких обстоятельствах, явку с повинной К. надлежало признать обстоятельством, смягчающим его наказание). Кроме того, с самого начала предварительного следствия в своих признательных показаниях, данных при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также при проверке показаний на месте К. подробно описал обстоятельства совершения преступления, чем способствовал следствию в установлении новых ранее неизвестных фактов, что также является смягчающим обстоятельством. Таким образом, Президиум, восстанавливая справедливость, признал, что, указанные постпреступные действия К. являются основанием для признания данного обстоятельства смягчающим в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, а назначенное К. наказание подлежит смягчению с применением неустановленных либо проигнорированных судом ранее правил ч. 1 ст. 62 УК РФ, то есть обязательному сокращению срока в пределах двух третей от назначенного К. срока ранее⁵⁸.

• активное способствование изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления и помощь в розыске имущества, добытого в результате преступления состоит именно в добровольном выполнении указанных действий– форм поведения активного способствования виновного в раскрытии совершенного им в группе или единолично преступления;

• оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, а также добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления и иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему проявляются в деятельном раскаянии виновного и в более низкой, чем изначально предполагалось, общественной опасности.

Отличительной особенностью эти смягчающие наказание обстоятельства обладают ввиду того, что, как указал законодатель в ч. 1 ст. 62 УК РФ, их наличие, в совокупности или в отдельности, при отсутствии отягчающих обстоятельств, a priori «урезает» срок или размер наказания до 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, кроме случаев, указанных в ч. 3 ст. 62 УК РФ, когда лицу грозит наказание в виде пожизненного лишения свободы или смертной казни.

Еще одним обстоятельством, которое прямо не названо в списке смягчающих обстоятельств ч. 1 ст. 61 УК РФ, является досудебное соглашение о сотрудничестве. Под ним, согласно п. 61 ст. 5 УПК РФ, понимается соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором они согласовывают (что, по мнению некоторых авторов, «напрямую противоречит положениям УК РФ в части общих начал назначения наказания, поскольку назначение наказания относится к прерогативе суда, а не сторон защиты и обвинения»⁵⁹ - замеч. авт.) условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения, при заключении которого применяются правила особого порядка о принятии судебного решения, установленные Гл. 40.1 УПК РФ. Причем, согласно ст. 63.1. УК РФ, при нарушении заключившим досудебное соглашение о сотрудничестве лицом условий этого соглашения наказание назначается в пределах санкции, предусмотренной его преступлением, в общем порядке с учетом специального исчисления указанных в сводной таблице сроков под названием Приложение № 1, к которой можно обратиться в разделе ПРИЛОЖЕНИЯ.

Стоит отметить, что скудность судебной практики и неоднозначность института досудебного соглашения вызвали необходимость принятия Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве"⁶⁰. В целях смягчения уголовной ответственности лица, заключившего досудебное соглашение, рассматриваемый институт может быть реализован и при рассмотрении дела в общем порядке. Если же говорить непосредственно о практике заключения досудебного соглашения, то количество уголовных дел, по которым оно состоялось, невелико. В частности, судами Иркутской области:

• за 2010 г. было рассмотрено только 6 уголовных дел в отношении 6 лиц, по которым постановлены обвинительные приговоры;

• за 2011 г. — 24 уголовных дела в отношении 26 лиц, с которыми заключено досудебное соглашение о сотрудничестве (постановлены обвинительные приговоры в особом порядке в отношении 24 лиц, 1 дело в возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, в отношении 1 лица постановлен обвинительный приговор в общем порядке);

• а за 2012 г. — лишь 8 дел, по рассмотрению которых в отношении 9 лиц постановлены обвинительные приговоры в особом порядке⁶¹.

В соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ перечень смягчающих обстоятельств является открытым. Объясняется это тем, что указанные в этом перечне обстоятельства - лишь наиболее характерные, и их выбор не является произвольным. Однако признанные судом смягчающими обстоятельства не всегда имеют реальное влияние на общественную опасность содеянного или личности виновного, и признаются таковыми лишь как акт гуманизма, поэтому и на наказание они должны влиять незначительно⁶². Благодаря правилу ч. 2 ст. 61 УК РФ, призванному обеспечивать соблюдение принципов справедливости и индивидуализации наказания, суды, наряду с прямо предусмотренными законом смягчающими наказание обстоятельствами, гораздо чаще (в соотношении: 4 к 1) учитывают и применяют не указанные в УК РФ обстоятельства. Объясняют это специалисты (в частности, В.С. Минская) тем, что сочетания определенных признаков конкретного преступления, личности виновного и других обстоятельств настолько индивидуальны, специфичны и вместе с тем многообразны, что их невозможно вписать в определенную схему», поэтому «имеющийся в законе перечень смягчающих обстоятельств никогда не может стать исчерпывающим⁶³.

Наконец, доктрина часто обсуждает вопрос о том, следует ли оставлять таким же открытым перечень обстоятельств, смягчающих наказание, какой он есть сейчас? Отвечая на вопрос, наиболее справедливой является позиция, в соответствии с которой есть основания сомневаться в целесообразности и обоснованности «открытости» данного перечня, поскольку учет перечисленных в ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающих обстоятельств: а) есть императивное требование суда, и б) всегда влечет уменьшение строгости наказания относительно той строгости, которая был бы получен в результате учета иных критериев выбора вида и размера наказания⁶⁴.

Ввиду того, что общественная опасность, создаваемая совершением преступления и вред, причиняемый объекту преступления, не всегда бывают одного масштаба, а зачастую и вообще разного: например, между простым убийством и убийством двух или более лиц, совершенным общеопасным способом, или между простой кражей и кражей в особо крупном размере есть огромная и непреодолимая разница, дающая суду право при назначении наказания лицу, индивидуализируя определение наказания, данное наказание ужесточить, имея для этого все законные основания.

Однако в рамках настоящего исследования рассмотрения следует взять на рассмотрение не предусмотренные соответствующей статьей Особенной части УК РФ отягчающие уголовное наказание обстоятельства, выступающие в качестве признака преступления, которые, кстати, согласно ч. 2 ст. 63 УК РФ, не могут повторно, дополнительно учитываться как отягчающие при назначении наказания, а наиболее противоречивые обстоятельства, отягчающие уголовное наказание, и содержащиеся в закрытом и исчерпывающем перечне ч. 1 ст. 63 УК РФ, а также дополнительную, диспозитивную, введенную ФЗ от 21.10.2013г.⁶⁵, заслуживающую поэтому отдельного внимания, уголовно- правовую норму, локализованную в ч.1.1. ст. 63 УК РФ.

Одним из противоречивых и трудноразрешимых проблем в криминологии является рецидив преступлений, под которым законодатель в ч. 1 ст. 18 УК РФ, а Пленум Верховного Суда РФ – в п. 9 своего Постановления от 29.10.2009 г. №20 справедливо понимают совершение умышленного преступления независимо от его тяжести лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление. Рецидив преступлений образует совершение умышленного преступления небольшой тяжести лицом, имеющим непогашенную или неснятую судимость за ранее совершенное преступление средней тяжести либо тяжкое или особо тяжкое преступление.

Поскольку рецидив как форма множественности преступлений свидетельствует об устойчивости антисоциальных взглядов преступников⁶⁶ и, как уже говорилось выше, совершается более чем в половине случаев привлечения лиц к уголовной ответственности, а цель наказания — исправить осужденных лиц — не достигается, постольку государство, материализуя свою карательную сущность в п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ, в лице суда учитывает рецидив как отягчающее обстоятельство, что, согласно ч.5 ст. 18 УК РФ, влечет более строгое наказание.

Так, Сергачский районный суд Ниж. обл., осудивший С. за каждое из 9 преступлений, не учел, что в соответствии с п. «в» ч. 4 ст. 18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным либо по которым предоставлялась отсрочка исполнения приговора, если условное осуждение или отсрочка исполнения приговора не отменялись и лицо не направлялось для отбывания наказания в места лишения свободы, в связи с чем президиум исключил из приговора указание суда на наличие рецидива преступлений и соразмерно смягчил наказание⁶⁷.

Заслуживает рассмотрения такое актуальное, введенное ФЗ РФ в 2014 г.⁶⁸ в виде п. «р» ч.1 ст. 63 УК РФ, отягчающее обстоятельство, как совершение преступления в целях пропаганды, оправдания и поддержки терроризма. В связи с уголовно-правовыми нововведениями, законодатель скорректировал и судопроизводственные моменты. Так, начиная с 1.01.2015 г., уголовные дела, так или иначе связанные с терроризмом, рассматривает коллегия из трех судей федерального суда общей юрисдикции (п. 3 ч. 2 ст. 30 УПК). При этом уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, 206, ч. 4 ст. 211, 277 и 360 УК РФ, и любые уголовные дела о преступлениях, при назначении наказания за которые подлежит учету такое отягчающее обстоятельство, подсудны только Московскому окружному военному суду и Северо-Кавказскому окружному военному суду (ч. 6.1 ст. 31 УПК РФ), что вообще является абсурдом, поскольку преступление террористической направленности может быть совершено и в иных, чем Москва и Северный Кавказ, регионах страны, а в случае совершения такого преступления, например, на Дальнем Востоке, обвиняемого надо будет перевозить через всю страну в столицу или на Северный Кавказ⁶⁹.

Также вышеуказанный ФЗ содержит противоречивое и даже искаженное представление о преступлениях, охватываемых понятием "терроризм" ("террористическая деятельность"), совершенствованию противодействия которым он собственно и посвящен. Очевидно, законодателю необходимо непосредственно в УК РФ сформулировать исчерпывающий перечень таких преступлений, которые правильнее называть "террористическими преступлениями". А что касается самой идеи закрепить и признать совершение указанных преступлений дополнительно, как отягчающее обстоятельство, (хотя отягчающим обстоятельством уже признается смежное обстоятельство, указанное в п. «е», а именно совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы), то она также признается в целом непродуманной, поспешной, и вызванной лишь конъюнктурными соображениями и сиюминутной политической целесообразностью ввиду резонансных случаев памятных взрывов в г. Волгоград 29.12.2013 г.⁷⁰.

Поскольку, как утверждается учеными (Лебедев, 2014; Есаков, 2014 и др.), список, перечень факторов, условий и обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 63 УК РФ, усиливающих уголовную ответственность и ужесточающих назначаемое наказание, является закрытым, исчерпывающим и не подлежащим расширительному толкованию, постольку необходимо рассмотреть включенный ФЗ РФ от 23.10.2013 г.⁷¹ в ч.1 ст. 63 УК РФ "Обстоятельства, отягчающие наказание" п. 1.1, гласящий, что "суд, назначающий наказание, в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения и личности виновного может признать отягчающим обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ".

Диспозитивность данной нормы объясняется спецификой состояния алкогольного или наркотического опьянения. С одной стороны, состояние опьянения отрицательно характеризует личность виновного, если он добровольно и осознанно употреблял алкоголь, наркотики, иные вещества, вызывающие ощущение опьянения, а с другой — состояние опьянения "проявляет" социопатические особенности личности (жестокость, мстительность, агрессивность, жадность, сексуальные нарушения и др.), которые в трезвом состоянии тщательно им скрываются⁷².

Сама по себе задумка представляется благородной и замечательной, так как, оценивая столь печальный статистический факт: почти каждое третье преступление (31% - около 165 тыс. из 534 тыс. зарегистрированных преступлений) совершено в состоянии алкогольного опьянения, а по сравнению с 2014 г. количество предварительно расследованных преступлений данной категории увеличилось на 1,8% (с 91 406 до 93 033)⁷³, стоит обратить внимание и начать как-то влиять на этот процесс, в том числе и при помощи уголовно-правового воздействия.

Обозначенная проблема касается в особенности случаев нарушения водителями автотранспортных средств правил дорожного движения в состоянии опьянения. Согласно данным официальной статистики, ежегодно в России в результате дорожно-транспортных происшествий погибают или получают ранения свыше 275 тыс. человек. На дорогах за последние 9 лет погибли 9852 ребенка в возрасте до 16 лет, травмированы 209223 ребенка. Демографический ущерб от дорожно-транспортных происшествий и их последствий за 2004 - 2011 годы составил 571407 человек. Причем каждое тринадцатое дорожно-транспортное происшествие этой категории совершается водителями в состоянии опьянения⁷⁴.

Так, с 2013 г. суду предоставлено право решать следующий вопрос. Считать алкогольное или наркотическое опьянение в каждом конкретном случае отягчающим обстоятельством или не считать? Хотя до этого времени уголовный закон не придавал принципиального значения состоянию опьянения лица, совершившего преступление, и действовало только общее положение ст. 23 УК РФ, согласно которому лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ, подлежит уголовной ответственности на общих основаниях.

Несмотря на то, что историко-правовые аналогии применения ст. ст. 12 и 39 УК РСФСР 1960 г. и ст. ст. 23 и ч.1.1 ст. 63 УК РФ, очевидны (с тем исключением, что по УК РСФСР суд обязательно признавал указанный факт как отягчающее обстоятельство, а сейчас суд может, вправе признать его⁷⁵), Пленум Верховного Суда РФ⁷⁶ обратил внимание судов на необходимость при назначении наказания лицу, совершившему предусмотренное ст. 264 УК РФ преступление в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, в силу ч. 3 ст. 60 УК РФ учитывать указанное обстоятельство как отрицательно характеризующее личность этого лица, повышающее степень общественной опасности им содеянного.

Так, Судебная коллегия Верховного суда РФ, рассматривая апелляционную жалобу осужденного за убийство Г., в которой тот указал, что во время совершения преступления находился в состоянии опьянения, а закон не предусматривает нахождение виновного в состоянии опьянения в качестве отягчающего обстоятельства, уточнила, что, хотя факт совершения преступления Г. в состоянии опьянения установлен судом 1-й инстанции (вывод о признании состояния опьянения отягчающим обстоятельством суд в приговоре мотивировал), оснований ставить это под сомнение у Судебной коллегии не имелось. В связи с этим, коллегия Верховного суда Республики оставила приговор от 27.05.2014 г. в отношении Г. без изменения, а апелляционную жалобу — без удовлетворения⁷⁷.

Таким образом, завершая и подытоживая анализ норм уголовного и уголовно-процессуального права России в части их регулятивного и закрепляющего воздействий на общественные отношения, связанные с общими положениями о назначении уголовного наказания, в заключение данной главы, следует сказать, что:

1. в России эффективность уголовного наказания, обычно назначаемого судебной ветвью власти в целях соразмерной кары обвиняемого лица и устрашения остальных лиц, достигается только с помощью верного следования основополагающим принципиальным положениям;

2. ключевым среди таковых является принцип справедливости, поскольку он есть не только средство, но и цель наказания, для наилучшего достижения которой обязательно выполнение требований, в том числе и требования индивидуализации назначения наказания;

3. критериями последнего служат смягчающие и отягчающие уголовное наказание обстоятельства, необходимые для более точной оценки как свойств личности обвиняемого (осужденного ранее лица), так и характера совершенного им преступного деяния, при помощи которых суду можно и должно измерять степень общественной опасности как самого преступления, так и личности лица, его совершившего;

4. от высокого качества их измерения и достаточной выверенности их учета при назначении обвиняемым лицам уголовных наказаний напрямую зависит большее количество справедливых, постановленных в форме приговоров, судебных решений, чем есть сейчас, что существенно повлияет на достижение подлинных целей уголовного наказания, указанных в Уголовном кодексе Российской Федерации.