Министерство образования и науки Российской Федерации

(МИНОБРНАУКИ)

ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Философский факультет

Кафедра онтологии, теории познания и социальной философии

ДОПУСТИТЬ К ЗАЩИТЕ В ГАК

Зав. кафедрой онтологии,

теории познания и

социальной философии

док. фс. наук

___________________ В. Н. Сыров

«______» июня 2014 г.

Бакалаврская работа

ПОСТ-МИФ И ПОСТ-ТРАДИЦИОНАЛИЗМ: НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЦЕССА РЕМИФОЛОГИЗАЦИИ

по основной образовательной программе подготовки бакалавров

направление подготовки

030100 – Философия

Попов Михаил Андреевич

Руководитель ВКР

канд. филос. наук, доцент

____________ Ю. С. Осаченко

«_____» июня 2014 г.

Автор работы

студент группы № 1202

_____________ М. А. Попов

Томск 2014

Министерство образования и науки Российской Федерации

(МИНОБРНАУКИ РОССИИ)

ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Философский факультет

Кафедра онтологии, теории познания и социальной философии

ДОПУСТИТЬ К ЗАЩИТЕ В ГАК

Зав. кафедрой онтологии,

теории познания и

социальной философии

док. фс. наук

___________________ В. Н. Сыров

«______» июня 2014 г.

Задание

по подготовке ВКР

студенту ___________________________________________группы №_______

1. Тема ВКР:

2. Срок сдачи студентом выполненной ВКР: а) на кафедре ___ ________ 2014 г.

б) в ГАК ___ ________ 2014 г.

3. Исходные данные к работе__________________________________________________

цели и задачи исследования,

_____________________________________________________________________________________________

объекты и методы исследования,

_____________________________________________________________________________________________

методы оценки достоверности результатов

_____________________________________________________________________________________________

_____________________________________________________________________________________________

_____________________________________________________________________________________________

4. Краткое содержание работы___________________________________________________

дать перечень основных разделов,

_____________________________________________________________________________________________

сроки их выполнения и ожидаемые результаты

_____________________________________________________________________________________________

_____________________________________________________________________________________________

5. Указать предприятие, организацию по заданию которого выполняется работа________

______Томский государственный университет

6. Дата выдачи задания «___» ___________ 2014 г.

Руководитель дипломной работы

_____________________________________________ _____________ _________________________

должность, место работы подпись инициалы, фамилия

Задание принял к исполнению ____________________________________

дата, подпись студента

Аннотация

Оглавление

Введение с. 5

Глава 1 с. 13

Глава 2 с. 30

Глава 3 с. 40

Заключение с. 50

Библиография с. 51

Введение

Темаданной работы - «Пост-миф и пост-традиционализм: некоторые аспекты процесса ремифологизации».

Подобная формулировка может показаться читателю излишне широкой, излишне неопределённой – и не-определенной; кроме того, наравне с этим могут возникнуть и вопросы к терминам, вынесенным в заглавие данной работы - терминам, чье значение, происхождение и место в общем контексте философии мифа целиком и полностью раскрывается лишь в рамках самого данного текста, а вне него может быть установлено лишь интуитивно.

Возможные вопросы к данным моментам работы кажутся нам вполне обоснованными; и именно с целью их разрешения, - с целью максимального прояснения возможных недопониманий, - мы считаем возможным начать введение в данный текст с анализа не актуальности и методологически-источниковедческого основания выбранной темы (как это, казалось бы, традиционно полагается для любой научной работы), но целеполагания, основной гипотезы и системы задач данного текста. Иначе говоря, прежде чем определять актуальность конкретного предмета - стоит дать сколь возможно точное определение данному предмету; иначе разговор об актуальности данной работы и ее источниках будет, по сути, беспредметен и неопределен.

Итак, основная гипотеза, доказательству которой будет посвящен дальнейший текст, может быть сформулирована следующим образом: теоретически может быть постулировано существование некоей формы мифа, формы проявления в современном мире мифического сознания, явно и резко отличной как от архаического мифа, так и от «современной мифологии» - и при этом прямо наследующей первой и во многом родственной второй. Являясь закономерным результатом процесса ремифологизации, на данный момент она все же малоисследована (на наш взгляд - во многом, в силу достаточно малого периода ее существования как наличного объекта исследования, отделяемого в философской оптике от прочих, родственных, форм существования мифа) - и в силу этого пребывает в роли своего рода невольной «фигуры умолчания». На наш же взгляд, данная форма существования мифа является, с одной стороны, потенциально, - при гипотетически прогнозируемом ходе развития – «раскрытия», плотиновской эманации – мифосознания, - доминирующей среди прочих; с другой – помимо этого, сама по себе, как таковая, она является и весьма интересным объектом исследования для философии мифа вообще (пока что – в виде частично еще гипотетического, лишь начинающего наглядно проявляться конструкта).

Соответственно, целью нашей работы является доказательство наличного существования подобной формы мифосознания (далее называемой намипост-мифом); и, исходя из этого – ее дефинирование, указание места в общем контексте философии мифа и выделение возможностей общефилософской, интенциональной и парадигмальной концептуализации данного термина.

Помимо цели, стоит также указать на систему задач данной работы. Они таковы:

- кратко проанализировать традиционное поле проблематики философии мифа – и указать место нашей гипотезы в нем;

- указать место основной гипотезы в рамках системы демифологизации и ремифологизации (попутно дав анализ обоих понятий) – и, помимо этого, рассмотреть вопрос о различении понятий ремифологизации и мифотворчества с точки зрения рассматриваемой нами системы;

- проанализировать свойства пост-мифа как (промежуточного) результата процесса ремифологизации;

- дать однозначное, сколь возможно полное определение термина «пост-миф» со всеми его нюансами;

- описать потенциальные возможности концептуализации, анализа и дальнейшей разработки данного термина в рамках, во-первых, различных подходов в самой философии мифа; во-вторых, различных «междисциплинарных» течений, затрагивающих более одной сферы философствования - в частности, среди них мы можем упомянуть классический традиционализм, пост-традиционализм; в-третьих, некоторых художественных и эстетических (в более практическом, нежели общефилософском смысле этого термина) концепций, затрагивающих само понятие мифа (или же мифосознания, как близкородственное ему) и его реализации в творчестве – в качестве примеров подобных концепций мы можем упомянуть этнофутуризм, археофутуризм и геопоэтику.

Вышеописанной системой задач диктуется и логика построения структуры текстаданной работы. Содержание его разбито на три главы. В первой главе будет дан общий – достаточно краткий, в силу более чем обширной истории рассмотрения данной проблемы, - анализ понятия мифа с точки зрения дихотомии ремифологизации-демифологизации; и, кроме того, будет подробно – более подробно, нежели мы можем позволить себе в данном введении – раскрыт вопрос о том, с точки зрения какой из традиционных концепций философии мифа, какой оптики мы рассматриваем миф вообще, на кого из авторов опираемся и к какой из концепций относим свою позицию. Вторая глава будет посвящена разделению понятий ремифологизации и мифотворчества, описанию выделяемых нами различий между архаическим и современным видами мифа – и, кроме того, указанию на некоторые моменты (как в описаниях процесса ремифологизации, так и в классических определениях обоих типов мифа), дающие основание предположить, что результатом процесса ремифологизации должен быть какой-то новый, третий тип мифа. Именно ему и будет посвящена третья глава; в ней в фокусе внимания окажется именно формулировка определения и подробное описание этого третьего типа мифосознания, названного нами пост-мифом, а также концептуализация же пост-мифа как предмета дальнейших исследований и возможного методологического инструмента.

Говоря о различных философских течениях, мы не можем избежать здесь и вопроса о принадлежности нашей исследовательской позиции к какому-либо из них; вопроса о том, на работы представителей какой из философских школ и какой из классических «центристских» концепций философии мифа мы опираемся и, говоря шире, какой из концептуальных классификаций философии мифа мы придерживаемся – иначе говоря, вопроса об источниках и методологии.

Данный вопрос, на наш взгляд, может быть рассмотрен тремя способами (практически по той же схеме, по которой чуть ранее мы говорили о концептуализации пост-мифа; замене подвергнется лишь один пункт): с точки зрения общефилософской классификации; с точки зрения «интенциональной» классификации; и, наконец, через прямые ссылки на авторов, принимаемых в данном тексте в качестве основоположников используемой нами оптики взгляда на миф.

Для анализа общефилософской классификации мы воспользуемся здесь и ниже систематикой, заданной работами Ю. С. Осаченко [18, с. 96-97]; данная систематика, говоря вкратце, опирается, с одной стороны, на различение двух основных методов понимания мифа (символического и аллегорического – т.е., говоря вкратце, восприятия мифа как имманентного знака либо же как события явления бытия, чего-то трансцендентного, через этот имманентный знак; эти же подходы в дальнейшей перспективе во многом обуславливают существование демифологизаторской и ремифологизаторской оптик), с другой – на выделение некоей группы центральных понятий – «архэ теоретической мифологии», - каждое из которых может быть использовано для своего варианта объяснения мифа (в котором оно будет выступать центральным, ключевым и обуславливающим все прочие), и последующей классификации всех концепций философии мифа по критерию принятия ими одного из понятий в качестве центрального. Таких понятий (и, соответственно, ориентированных на них групп) можно выделить пять - трансцендентализм, лингвоцентризм, «псюхе-центризм», структурализм и социоцентризм.

Выбор при исследовании одной из этих оптик представляется нам явлением в той или иной степени неизбежным; так что следует определить, что в данном тексте определять нашу точку зрения будут символический подход и трансценденталистская концепция мифа. Трансцендентализм мы здесь определяем в философии мифа как подход, постулирующий в качестве основного, центрального элемента мифа некие первичные, изначальные структуры, формы сознания, «обладающие априорной необходимостью» [18, с. 107]; некое первоначальное «Единое» (термин Шеллинга), аккумулирующее любой изначальный человеческий опыт через символические формы; априорную и единую мифическую первооснову, в ходе исторического развития культуры – опять же, согласно Шеллингу, как одному из основоположников подобного подхода, - самодифференцирующуюся и порождающую прочие сферы познания [18, с. 107]. Проще говоря, к парадигме трансцендентализма могут быть отнесены концепции, признающие миф (и, говоря шире, мифическое вообще) первоначальной, априорной предпосылкой человеческой культуры, обуславливающей все последующие ее формы - изначальной формой семиотизации человеком феноменов бытия, трансцендентной по отношению к повседневной экзистенции человека и имеющей дело с языком трансцендентного же.

Определившись с идентификацией стартовой исследовательской позиции в рамках философии мифа как таковой, стоит сказать и о принадлежности её к какой-либо из философских школ и интенций; главным условием определения подобной принадлежности (хотя и не абсолютным для всех исследователей конкретной школы), на наш взгляд, является нахождение основных авторов рассматриваемого течения в рамках определенной ранее «общемифической» оптики. Для данной работы подобным течением является классический (т.н. «интегральный») традиционализм и наследующий ему пост-традиционализм; среди ведущих авторов этой школы стоит назвать Р. Генона, Ю. Эволу, А. Кумарасвами и Ф. Шюона (среди основателей) и М. Элиаде (среди классиков позднего традиционализма и раннего пост-традиционализма). Среди философов, не входящих напрямую в рамки данного течения, но тесно примыкающих к нему по своим идеям, стоит назвать А. Ф. Лосева, П. Флоренского, Ги Дебора и отчасти М. Хайдеггера; кроме того, через идеи и методологию М. Элиаде с традиционализмом тесно связаны (и во многом причастны к формированию «концептуального каркаса» пост-традиционализма) многие авторы, писавшие о философии мифа в СССР и России – например, Е. М. Мелетинский, В. Н. Топоров, В. Иванов и Ю. М. Лотман.

Во избежание недопонимания следует отдельно оговорить важный момент, носящий почти культурологический характер и касающийся некоторых аспектов развития традиционализма в России. С самого момента начала своей доступности читателю (совпавшего с нач. 1990-х гг.) традиционализм в России развивался определенной узкой группой близких к московских богемным кругам (и весьма далеких от академической науки) энтузиастов – т.н. «южинским кружком»; в число участников «кружка» входили, в частности, такие известные впоследствии фигуры, как А. Г. Дугин и Г. Джемаль [11]. Во многом именно репутации «первопроходцев» члены южинского кружка были обязаны своего рода интеллектуальной монополией на традиционализм; в особенности же это касалось А. Г. Дугина, на протяжении всех 90-х годов ХХ века демонстративно подчеркивавшего свою принадлежность к школе Генона и Эволы – и, в итоге, сделавшего российский традиционализм в глазах всех сторонних наблюдателей практически собственной «авторской концепцией» (тесно связав его при этом с евразийством [38], радикальным антиамериканизмом, конспирологией, оккультизмом, национал-большевизмом [11] [38] и маргинально-эзотерической версией православного вероучения [11] – и уведя еще дальше от академической науки, нежели даже в самом начале своей деятельности).

В целях же правильного понимания того, как именно и в рамках какой философской традиции термин «традиционализм» понимается далее, стоит указать на следующее: отдавая должное заслугам А. Г. Дугина как переводчика (в частности, именно ему принадлежит первый перевод на русский язык «Языческого империализма» Эволы) и в каком-то роде «первооткрывателя» традиционалистской мысли в России, мы все же не считаем его работы сколь-либо достоверно репрезентирующими традиционалистский идейный контекст во всей его полноте – и репрезентирующими вообще какую-либо концепцию, кроме личных взглядов их автора. Логическим следствием данного утверждения является полный отказ от использования в данной работе творчества А. Г. Дугина в качестве сколь-нибудь авторитетного источника по вопросам, касающимся традиционалистской концепции – да и вообще в каком угодно качестве.

Завершая разговор об источниках, стоит кратко перечислить авторов, принимаемых нами в данной работе в качестве основных, формирующих ее идейный контекст; тем более что список этих авторов во многом продиктован двумя предыдущими пунктами. Перечень этот – возможно, неполный; и, несомненно, потенциально изменяемый; - может быть сведен к следующим именам: Платон, Гераклит, Пифагор, Плотин, Порфирий, Мирча Элиаде, Рене Генон, Юлиус Эвола, Ананда Кумарасвами, Фритьоф Шуон, Марко Паллис, Бела Хамваш, Филипп Шеррард, Ален де Бенуа (в его ранних работах, – вплоть до начала 1990-х гг., - касающихся более антропологической и социально-философской, нежели узкополитической проблематики), Фридрих Шеллинг, Курт Хюбнер, Роже Кайуа, Арнольд ван Геннеп, А. Ф. Лосев, Мартин Хайдеггер, Е. М. Мелетинский, В. Н. Топоров, Вяч. Иванов, Ю. М. Лотман, Ю. С. Осаченко, С. Н. Зенкин, Е. Дайс, И. Сид.

Наконец, стоит рассмотреть последний из затрагиваемых во введении вопросов: вопрос актуальности данного исследования. Вопрос этот может быть раскрываем точно с той же точки зрения, с которой мы ранее рассматривали варианты концептуализации пост-мифа в различных его вариантах – более того, сами описания аспектов актуальности данного текста (сводимого – в своей конечной цели – к фиксации и систематизации феномена пост-мифа) по сути своей есть описания возможной актуальности пост-мифа для тех отраслей, сфер и школ философии (или же – художественной, практико-эстетической деятельности), в рамках которых он может быть концептуализируем и рассматриваем. Соответственно, мы можем выделить два подобных аспекта:

а) актуальность данного текста (и, соответственно, раскрываемой и доказываемой в нем гипотезы о пост-мифе) с позиций философии мифа (и конкретнее – символической и трансценденталистской оптик). С этой точки зрения наше исследование актуально в силу того, что, на наш взгляд, выдвигаемая в его рамках гипотеза при последовательном дальнейшем рассмотрении может открыть новые направления исследования мифа. Несомненным sine qua non трансценденталистского подхода является, как уже было сказано, представление о мифе – точнее даже, об опыте мифоощущения – как о неизменном и неустранимом элементе переживания человеком окружающей действительности; неизбежной предпосылке семиотизации мира в опыте.

Однако при наличии в рамках данного подхода вполне масштабного корпуса исследований на тему проявления этого элемента в опыте современного человека, в опыте архаического человека либо же в опыте человека вообще, при наличии разработанной концепции соотношения в философской мысли тенденций демифологизации и ремифологизации – при всем этом прогностическая проблематика, проблематика предположений о потенциальных путях дальнейшего развития мифосознания и о новых вариантах проявления мифического в человеческой жизни, остается, на наш взгляд, почти что обойденной вниманием; и одна из целей данной работы – один из аспектов ее актуальности – состоит именно в определении еще одного из возможных вариантов изменения места мифа в культуре.

б) актуальность данного текста с позиций (пост-)традиционализма. С этой точки зрения наше исследование актуально скорее методологически – актуально как орудие некоторого «прояснения ситуации» с пониманием роли мифического в современной культуре и потенциальной его роли в дальнейшем. Корни некоторой методологической «нестыковки», задающей актуальность нашей работы с точки зрения традиционализма, лежат в самой истории этой философской школы. Рассматривая историю традиционализма, мы приходим к мысли, что само понятие пост-мифа – как формы мифа, возвращающейся в наши дни, после господства «современного мифа», но по глубинной, эссенциальной сущности своей во многом более близкой мифу архаическому, - обретает свой исток именно в работах традиционалистов, причем ранних традиционалистов – Ю. Эволы [35] и Р. Генона [5]; однако при этом данные мыслители, затрагивая в своих текстах чаще онтологическую, общеантропологическую и социально-философскую проблематику, не задали в своем обращении к мифу четкой систематики и четкой методологии. Подобная методология была задана позже, при переходе уже к пост-традиционализму, Мирчей Элиаде [31]; однако же основатель пост-традиционализма, как и его последователи, невольно впал в другую крайность – ясно и последовательно разработав собственную систематику и методологию исследований мифа, он весьма слабокасался проблемы потенциального возрождения мифа, сконцентрировавшись скорее на исследованиях роли мифа у архаических народов и отчасти затронув проблематику «современного мифа». Тщательное рассмотрение же традиционалистской школы как таковой (в частности, этот вопрос будет подробно раскрыт в четвертой главе) неизбежно приводит нас к выводу о том, что существование в рамках ее основной парадигмы тщательно и подробно разработанной методологии отношения к мифу, причем именно к мифу возрождающемуся, там необходима; в частности, на данном этапе ее существования - в отличие от 1920-х, момента ее зарождения, - фундаментальная и всеобщая критика современного мира, современного общества и современной культуры (составляющая, вообще говоря, одну из основных методологических предпосылок (пост-)традиционализма в сфере социальной философии) невозможна без опоры на понятия мифа, ремифологизации и «возрождения» мифа – ибо именно этими понятиями в современной философской лексике и в современном состоянии традиционализма удобнее всего описывается содержание раннетрадиционалистских высказываний о «кризисе современного мира», «возрождении Традиции», «культуре Традиции», «традиционном обществе», «традиционных науках»; да, вообще говоря, и само понятие Традиции – фундаментальное для традиционализма с первых дней его существования, - в наше время может быть описано с точностью, близкой к идеальной, пожалуй, лишь в терминологии исследований мифа (и пост-мифа).

Таким образом, кратко очертив контуры того, как и о чем мы будем говорить далее, перейдем к первой из глав данного исследования – главе, посвященной более или менее развернутому определению нашей позиции по отношению к понятию мифа; и, кроме того, прояснению некоторых важных для данной работы моментов дихотомии демифологизации/ремифологизации.