«Школа — Студия — Театр»

В этом же сезоне (1918 – 19 г.) в Студии были сорганизованы Вахтанговым режиссерский и преподавательский классы. В режиссерский класс вошли К. И. Котлубай, Ю. А. Завадский и Б. Е. Захава.

Ученики преподавательского класса под руководством Вахтангова вели занятия с младшим курсом школы. Ученики режиссерского класса под наблюдением Вахтангова осуществляли небольшие самостоятельные режиссерские работы для новых «исполнительных вечеров».

В этом сезоне явилась возможность оплачивать часть работников Студии и освободить их, таким образом, от всякой посторонней службы.

{76} Это, в свою очередь, вызвало необходимость произвести точное разграничение между «труппою» и «школой». До сих пор существовало деление только по стихийному признаку («действительные члены», «члены Студии» и «воспитанники») Теперь явилась потребность в разграничении состава Студии по признаку театральному (члены труппы, сотрудники, слушатели школы). Так, понемногу начинали обозначаться контуры нарождающегося «театра».

В связи с этим Вахтангов стал думать о том, как вообще должно происходить рождение всякого настоящего театра, какие вообще должны существовать отношения между «театром» и «студией», между «студией» и «школой».

Вахтангов учил, что всякий истинный театр может сложиться только через студию. Студия — это единственный путь для создания настоящего театра.

Но что же такое «студия»?

Студия — говорил Вахтангов, — это идейно сплоченный коллектив Только при наличии такого коллектива можно приниматься за создание театра. Только при наличии такого коллектива может сложиться настоящая школа.

Студия же, — сама по себе, — не школа и не театр. Студия есть то, из чего рождаются и школа, и театр.

Рождение театра ни в коем случае не предполагает упразднения студии. Напротив того, существование и развитие театра обусловлено наличием одновременно существующей студии (т. е. идейно сплоченного коллектива)

Таким образом, возникает как бы некоторое триединство: школа — студия — театр. Студия находится в центре Этого триединства. Она осуществляет и школу и театр. Она руководит и тем и другим. Она собою обуславливает их существование.

Соответственно этому возникают группировки по трем направлениям: студия состоит из руководителя, членов и воспитанников. Театр состоит из главного режиссера, режиссеров, актеров и сотрудников. Школа состоит из руководителя, преподавателей и учеников, (разделенных на группы, соответственно учебному плану).

Соответствующие друг другу группы разных направлений совсем не должны непременно совпадать друг с другом в отношении своего персонального состава, т. е. актер осуществляемого студией театра не должен быть непременно в группе «действительных членов студии» (он может быть и «воспитанником»), — в то же время ученик школы может оказаться «действительным членом». Только на своей вершине объединяются группы всех трех направлений (школьного, студийного и театрального) в одном лице, которое одновременно является и руководителем {77} студии, и главным режиссером театра, и руководителем школы.

Вахтангов учил, что субъектом творчества в театре является не режиссер и не отдельные актеры, а весь коллектив в целом.

И если этот коллектив не объединен в одно целое общими для всех его членов идейными и художественными устремлениями, если все его члены не воспитаны на основе одних и тех же принципов и методов, если он составлен так, как обычно составляются труппы, т. е. путем набора актеров с бору да с сосенки, — то этот коллектив не может явиться субъектом подлинного театрального творчества. С таким коллективом нельзя создать театр, сколько-нибудь ценный в художественном и общественном отношении. «Это не труппы, а трупы», — говорил Вахтангов о таких коллективах.

Поэтому Вахтангов считал, что задача всякой театральной школы должна заключаться не в том, чтобы выпускать на театральный рынок одиночек-актеров, а в том, чтобы выпускать группы актеров, т. е. подготовленные коллективы, с тем, чтобы каждый такой выпущенный школой коллектив мог образовать из себя труппу и обслуживать любой театр.

Во всех театральных школах, в которых Вахтангову приходилось преподавать, он всегда советовал ученикам выпускною курса: «не расходитесь, продолжайте работать вместе».

Если бы театральные учебные заведения последовали совету Вахтангова и стали выпускать не актеров, а коллективы, то это, несомненно, подняло бы театральную культуру в провинции, прекратило бы существующее перепроизводство актеров и, стало быть, приостановило бы рост актерской безработицы: всякая школа, подготовляя новый коллектив, могла бы одновременно подготовлять и будущую судьбу этого коллектива, — она стала бы готовить его для работы в таком-то городе и в таком-то театре, где заведомо имеется потребность в театральной труппе.