- •Михаил Делягин
- •Глава 10. Глобальная конкуренция: битва на ощупь
- •Глава 14. «Для бешеных русских места нет»
- •Глава 17. Шанс России
- •Перечень приведенных примеров
- •Коротко об авторе:
- •Предисловие. Скорбный век развлечений
- •1. Снижение адекватности индивидуального сознания
- •2. Гибель официальной науки как процесса поиска истины
- •3. Новый характер труда и обновление человечества
- •4. Логика, структура и особенности исследования
- •5. Слова благодарности
- •Введение. Что такое глобализация
- •Часть 1. Увлекательная жизнь технологий: информационная революция
- •Глава 1. Основные компоненты человеческой эволюции
- •1.1. Многообразие человеческой эволюции
- •1.2. Биологическая эволюция
- •1.3. Технологический прогресс
- •1.4. Социальная инженерия
- •Глава 2. Особенности информационной революции
- •2.1. Неограниченная коммуникация: качественное усложнение мира
- •2.2. Ловушки коммуникаций
- •2.3. Культура как ключевой фактор конкурентоспособности
- •Глава 3. Ускорение мысли: эволюция сознания
- •3.1. Эволюция индивидуального сознания: от логического мышления к творческому
- •3.2. Формирование коллективного сознания: ментальная революция?
- •3.3. Человеческое сознание - качественно новый предмет труда
- •Часть 2. Влияние глобализации на общество
- •Глава 4. Управляющие системы: утрата адекватности
- •4.1. Размывание реальности
- •4.2. Эффект самопрограммирования
- •4.3. Эмиграция из реальности: исправление восприятия
- •4.4. Эскалация безответственности
- •4.5. Вырождение демократии
- •4.5.1. Размывание государства: параллельные центры власти
- •4.5.2. Элита: прорыв в никуда
- •Глава 5. Разделение общества
- •5.1. «Информационное сообщество»
- •5.2. Базовое социальное противоречие эпохи глобализации
- •5.3. Экзотические типы потребления и поляризация субкультур
- •Глава 6. Антиглобализм: эхо новой эпохи
- •6.1. Зависть движет историей
- •6.2. Новая левая инициатива
- •6.3. Партизанская конкуренция
- •Часть 3. Изменение миропорядка: доминирование и вызов
- •Глава 7. Технологический разрыв: разделение человечества
- •7.1. Концентрация интеллекта
- •7.2. Новые ресурсы для новых технологий
- •7.2.1. Производительное использование спекулятивного капитала
- •7.2.2. Мобильность важнейших ресурсов: от созидательного сотрудничества к деструктивному
- •7.2.3. Удешевление однородных товаров
- •7.3. Метатехнологии: прозрачность странного мира
- •Глава 8. Деньги теряют значение
- •8.1. Технологии - несущие конструкции мирового порядка
- •8.2. Технологическая пирамида
- •8.3. Горизонтальная и вертикальная конкуренция: деньги теряют значение
- •Глава 9. Становление глобального монополизма
- •9.1. Транснациональные корпорации: звериный оскал прогресса
- •9.1.1. Доминирующий фактор мирового развития
- •9.1.2. Трансфертные цены
- •9.1.3. Контроль за покупателями
- •9.1.4. Монополизация технологий: изживание рынка
- •9.1.5. Могильщики неразвитого мира
- •9.2. Интеграция рынков: вырождение конкуренции
- •9.3. От транснациональных корпораций к глобальным монополиям
- •9.4. Сша: глобальная монополия
- •9.4.1. Ключ к успеху: симбиоз государства и бизнеса
- •9.4.2. Внешняя экспансия как средство снятия внутренних противоречий
- •9.4.3. Блеск и нищета концепции «гуманитарных интервенций»
- •9.5. Исчерпание традиционной модели развития человечества
- •9.5.1. Первый кризис глобальной экономики: прекращение развития за счет интеграции
- •9.5.2. Богатство избранных больше не несет благополучия для всех
- •Часть 4. Кризис глобализации
- •Глава 10. Глобальная конкуренция: битва на ощупь
- •Глава 11. Ресурсы конкуренции: прогноз экспансий
- •11.1. Сша: экспорт нестабильности и глобальная неустойчивость
- •11.2. Европа: пагуба пассивности
- •11.3. Япония и Юго-Восточная Азия: крах модели «догоняющего развития»
- •11.4. Большой Китай: главное событие XXI века
- •11.4.1. Иностранные инвестиции в Китае: не только экономический, но и этнический феномен
- •11.4.2. Гармоничное сочетание экспортной ориентации и емкого внутреннего рынка
- •11.4.3. Стимулирование развития высоких технологий
- •11.4.4. Преодоление структурных диспропорций
- •11.4.5. Финансирование модернизации
- •11.4.6. Региональная экспансия и новое позиционирование в глобальной конкуренции
- •11.5. Исламский мир: вызов отчаяния
- •Глава 12. Переход от финансовых воздействий к военным
- •12.1. Недостаточность финансовых воздействий в условиях глобализации
- •12.2. Разрушение Югославии: военное достижение финансовых целей
- •12.2.1. Региональная валюта - вызов глобальному доминированию сша
- •12.2.2. Защита сша: ограниченность финансовых инструментов
- •12.2.3. Защита сша: военный удар по периферии конкурента
- •12.2.4. Почему Европа помогала сша подрывать свою экономику
- •12.3. Агрессия против Ирака и провоцирование Кореи: военное достижение нефинансовых целей
- •12.3.1. Позиции и интересы основных участников мировой драмы
- •12.3.2. Сценарий проведения операции: от «идеальной технологической войны» - к подчинению арабского мира
- •12.3.3. «Гладко было на бумаге»: срывы управляющей системы информационного общества
- •Ким Ир Чен как «запасной Хусейн»
- •12.3.4. Программа-минимум: разрешение нефтяного кризиса
- •Танцы вокруг трубы
- •Каспийский трубопроводный консорциум: пережиток американского неоколониализма в России
- •Глава 13. Структурный кризис развитых экономик
- •13.1. Суть дела: информационный «кризис перепроизводства»
- •13.2. Цена глобального регулирования
- •13.3. Алгоритмы преодоления кризиса
- •13.3.1. Расширение высокотехнологичных рынков: культурная агрессия и «военное кейнсианство»
- •13.3.2. «Закрывающие технологии»: управляемая технологическая революция?
- •13.3.3. Стихийное изживание «цифрового неравенства
- •Часть 5. Выводы для современной россии
- •Глава 14. «для бешеных русских места нет»
- •14.1. Новая Россия в мировом разделении труда: объект «трофейного освоения»
- •14.2. Глобальное отторжение, или пикник на обочине трансъевразийской магистрали.
- •14.3. Нехватка ресурсов для цивилизованного колониализма
- •14.3.1. Общие требования Запада к постсоветскому пространству
- •Разрушительная неадекватность либеральных рецептов
- •14.3.2. Европроект: модернизация России
- •14.3.3. Американский проект: смерть в обмен на комфорт
- •«Синдром командира десантной роты»
- •14.3.4. Американский проект-2: хоспис для нищих
- •Глава 15. Мир без россии: падение в хаос
- •15.1. Последствия сомализации России
- •15.2. Невозможность однополярного мира
- •3.3. Россия как «встроенный стабилизатор»
- •Глава 16. Правила выживания слабой страны
- •16.1. Изживание институтов права и партнерства
- •16.2. Необходимость приведения военной доктрины в соответствие с доктринами стран-агрессоров
- •16.3. Контуры технологической доктрины
- •Старое общество против новых технологий: очерк одной «пирровой победы»
- •16.4. Конкуренция на коленях
- •16.5. Недопустимость политики умиротворения агрессора
- •Глава 17. Шанс россии
- •17.1. Объективные недостатки России и невозможность традиционной модернизации
- •17.2. Использование и недолговечность уникальных преимуществ
- •17.2.1. Трансъевразийская магистраль создаст новое геоэкономическое пространство - с Россией или без нее
- •17.2.2. Россия XXI века может вернуться в границы XVI века
- •17.2.3 «Гипофиз человечества»
- •17.3. Долгая дорога из «ловушки глобализации»
- •17.3.1. Отставание не фатально
- •Поколение победителей
- •17.3.2. Контуры разумной экономической политики
- •Политика поддержания конкурентоспособности России
- •17.3.3. Модернизация государства:
- •«Русская болезнь»
- •Заключение. Сохранение самоидентификации общества - единственный ответ на вызов глобализации
8.2. Технологическая пирамида
Таким образом, двигаясь снизу вверх, мы описали своего рода «технологическую пирамиду», на вершине которой стоят создатели новых технологических принципов, контролирующие и формирующие рынки и пути реализации своего продукта. Эффективность этих принципов так высока, что они практически не выпускаются на открытые рынки, обращаясь в основном внутри соответствующих транснациональных корпораций, в той или иной форме финансирующих или контролирующих исследования. Рынки новых технологических принципов носят не просто управляемый, но по сути внутренний для крупных субъектов мировой экономики характер и контролируются ими не столько коммерчески, сколько наиболее жестко - организационно. Так же как наиболее эффективные современные технологии относятся не столько к производству, сколько к управлению, и особенно - формированию сознания, описываемые новые технологические принципы относятся далеко не только к традиционно производственным сферам. Эффективность создания этих принципов связана далеко не только с наибольшей долей добавленной стоимости (которая в общем случае снижается от верхних к нижним «этажам» технологической пирамиды, снижая соответственно эффективность бизнеса) и наибольшей степенью контроля за рынком сбыта (которая прямо зависит от степени уникальности товара - реальной или внедряемой в сознание потребителей при помощи системы торговых марок и также снижается от верхних «этажей» к нижним). Главной особенностью разработки новых технологических принципов, обеспечивающей их максимальную прибыльность, является то, что на их основе затем формируются технические и поведенческие стандарты, дающие фантастическое конкурентное преимущество тому, кто эти стандарты первоначально формирует. Это преимущество так велико и обеспечивает такие прибыли, что позволяет говорить о получении своего рода ренты, аналогичной горной, сельскохозяйственной, интеллектуальной и т.д.. Наиболее эффективной, как показывает практика, оказывается разработка стандартов мышления (стереотипов) и поведения, а уже потом технологической деятельности. Соответственно, главными технологическими принципами, наиболее важными с точки зрения обеспечения национальной и корпоративной конкурентоспособности, являются именно связанные с формированием сознания и организацией управления. Технологии стратегического планирования и кризисного управления являются примером наиболее успешного практического воплощения этих принципов. Однако само по себе их воплощение в непосредственно реализуемые технологии переводит нас на второй «этаж» технологической пирамиды. Его образует практическое воплощение новых принципов в «ноу-хау» - непосредственно применяемые технологии, как правило, носящие производственный характер. Производители продуктов этой группы также непосредственно контролируют процесс их реализации, хотя и значительно слабее, чем представители первого «этажа». Ведь, в отличие от новых технологических принципов, технологии в достаточно больших объемах регулярно поступают на рынки (как правило, все же не открытые, а дружеских или нейтральных стран). Кроме того, их продажа носит обычно неполный характер, касаясь не самой собственности на «ноу-хау», но лишь права их использования и, иногда, ограниченного тиражирования на основе лицензий. Третий, четвертый и последний, пятый уровни технологической пирамиды образуют производители товаров, в той или иной форме использующие разработанные на втором уровне «ноу-хау». Эти уровни плавно перетекают друг в друга по мере упрощения и снижения степени уникальности производимых товаров: от уникальных потребительских товаров, оборудования и услуг, поступающих на открытый рынок, но еще позволяющих производителю полностью контролировать его, - к просто сложным однородным и, на последнем, пятом уровне, образующем фундамент пирамиды, - к однородным «биржевым» товарам. Рынки последних, как правило, контролируются потребителями и являются поэтому наименее стабильными; ориентация на производство таких товаров компании и особенно страны (обладающей определенным уровнем расходов, - на управление, оборону и социальную сферу - не поддающихся снижению вне зависимости от уровня доходов) служит для них фактором стратегического риска. Вместе с тем физическая ограниченность объема добычи многих полезных ископаемых, создающая возможность для картельных соглашений и извлечения природной ренты, и неурожаи, периодически повышающие цены сельхозпродукции, обеспечивают действующему на этом «этаже» бизнесу часто более высокую эффективность, чем производителям однородных полуфабрикатов, расположившимся на предыдущем этаже. Ведь технологически простая добыча нефти выгоднее производства сложных полуфабрикатов, например, для автомобилестроения. Однако это исключение действенно лишь в кратко- и среднесрочной перспективе. Причина заключается в том, что использование более сложных технологий само по себе преобразовывает общество, улучшает его управление и повышает его конкурентоспособность. Поэтому в долгосрочной перспективе ориентация на более простые технологии, даже более прибыльные, как ни парадоксально, способствует проигрышу в глобальной конкуренции. Распределение стран по уровням технологической пирамиды носит устоявшийся характер. Каждая национальная экономика, как правило, привязана преимущественно к одному из уровней технологической пирамиды господствующими в ней, то есть наиболее распространенными и значимыми для нее технологиями. Поэтому технологическая пирамида, задающая своего рода «иерархию технологий», создает тем самым основу международного разделения труда и, соответственно, основу международной иерархии экономической и политической влиятельности различных стран. Каждая страна оказывается в своей «технологической нише», от которой зависит и ее значимость, и ключевые экономические партнеры (которые во многом предопределяют ее политических союзников). Именно таким образом, на этой основе и формируются геополитическая и геофинансовая структуры человечества в целом. После уничтожения СССР единственной страной, обладающей достаточным для систематического и массового создания новых технологических принципов потенциалом, являются США. Именно это и обуславливает долгосрочное сохранение их в качестве единственной мировой сверхдержавы. Помимо них, разработку новых технологических принципов отчасти осуществляет и Великобритания, но ее ресурсы недостаточны для преимущественной специализации в этой сфере; поэтому ее успехи, с одной стороны, носят частичный и нерегулярный характер, а с другой - касаются лишь отдельных направлений развития технологий. Таким образом, на верхнем этаже технологической пирамиды человечества находятся «полторы» страны - США и, частично, Великобритания. Именно массовая разработка принципиально новых технологических принципов позволяет отнести эти страны - и только их - к категории «наиболее развитых» (см. параграф ….). Концентрация их ресурсов на наиболее эффективных видах бизнеса, связанных с созданием новых технологических принципов, превращает все остальные виды деятельности в не более чем расточительную трату сил и средств. Именно с этой точки зрения следует оценивать постепенный и в целом стихийный сброс менее эффективных производств (в том числе и отраслей промышленности, даже являющейся национальным символом, как автомобилестроение в США), в другие, менее развитые страны. Следует подчеркнуть многообразие форм такого сброса в условиях глобальной конкуренции, и его неявный, не акцентируемый характер. Это отнюдь не только прямая передача относительно примитивных технологий и вывод производств с территории США. Наиболее существенным рычагом структурной перестройки американской экономики является именно концентрация всех ресурсов (как стихийная, так и осознанно направляемая государством) на развитии наиболее эффективной деятельности - создании новых технологических принципов. Такая концентрация ведет к относительному оскудению ресурсного потенциала (не только материальному и финансовому, но в первую очередь организационному и интеллектуальному) традиционных, менее эффективных видов бизнеса, что способствует обычно трактуемому неправильно, вплоть до пророчеств о предстоящем крахе США, снижению показателей развития этих видов. Инструментом выдавливания из американской экономики относительно неэффективных видов бизнеса, расточающих ресурсы и приносящих упущенную прибыль, является глобальная конкуренция. Осуществляемая ею структурная перестройка выражается не только в стагнации ряда технологически простых отраслей, но и в постепенном отставании американских представителей второго и третьего «этажей» технологической пирамиды от своих зарубежных конкурентов. Так, США уступают Европе по качеству систем мобильной связи, Европе и Японии - такого «национального американского продукта», как автомашины, Японии - по целому ряду компьютерных технологий. Принципиально важно, что это отставание вызвано не невозможностью, но ненужностью повторения или превышения уже достигнутого кем-то результата. Информатизированной экономике США не нужно производить лучшие в мире автомобили или компьютеры - так же и по тем же причинам, как и по которым президенту корпорации или нобелевскому лауреату не нужно лучше всех чинить канализацию. Это не их профессия, они владеют более эффективными способами зарабатывания денег и при нужде просто оплатят услуги специалистов, зарабатывающих на порядок меньше. При сопоставлении технологий как феноменов общественного развития, а не просто голого производства, необходимо понимать, что на общественные отношения влияет не результат технологии - произведенное изделие, а сама технология, то есть способ его изготовления, и в этом плане самые сложные производства товаров качественно отстают от разработки новых технологических принципов, особенно в сфере общественных отношений (то есть прежде всего в информационно-финансовой сфере). По социально-политическим причинам, а также из-за инерционности общественных процессов США не могут быстро избавиться от производящих упущенную прибыль производств низших «этажей» технологической пирамиды. Некоторые из них - например, производство продукции с технологически невозможной (как в сфере бытовых услуг) или чрезмерно дорогой транспортировкой - она вынуждена будет сохранять всегда. Но постепенность и вынужденная неполнота этой структурной перестройки не должна заслонять ее категорической однозначности. Уже на этом простом примере (так как он касается только двух стран высшего «этажа» технологической пирамиды) видно несовпадение технологического и традиционно-географического, странового разделения труда. На более низких «этажах» технологической пирамиды путаница усугубляется нет практически ни одной страны, находящейся только на втором или только на третьем «этаже», так как разработка технологий оказывается неразделимо связана с производством сложнотехнических товаров. Точно так же пятый, последний уровень технологической пирамиды - производство сырьевых товаров и продукции первого передела - технологически «склеен» с четвертым. Ведь даже экспортноориентированные страны перерабатывают часть добываемого сырья для собственных нужд, в том числе и когда это считается не выгодным с чисто экономической точки зрения (например, из-за более низких, чем мировые, внутренних цен на экспортируемое сырье). Таким образом, уровни технологической пирамиды не только не изолированы друг от друга, но, напротив, теснейшим образом взаимосвязаны. Каждый более низкий уровень служит фундаментом более высокого, обеспечивая его сырьем и полуфабрикатами (во все смыслах этого слова, включая интеллектуальное сырье - идеи, молодых специалистов и просто способных студентов), получая от них технологии производства и управления либо оборудование. Переработку созданных на первом уровне технологической пирамиды технологических принципов в практически применимое «ноу-хау» осуществляют филиалы транснациональных корпораций, расположенные во всех развитых странах мира (именно поэтому являющихся развитыми) - в основном в странах «большой семерки». Остальные страны в целом способны лишь воспринимать и реализовывать технологии и распределяются в зависимости от их сложности и эффективности по третьему - пятому уровням технологической пирамиды. По мере устаревания каждая конкретная технология перепродается все менее развитым странам, постепенно (иногда в течение десятилетий) спускаясь на более низкие уровни. До начала глобализации и, соответственно, возникновения технологического разрыва между развитыми и остальными странами принадлежность к определенному уровню технологической пирамиды не была чем-то раз и навсегда заданным. Каждая страна могла не только «терять высоту», но и подниматься на новые уровни. Сегодня ситуация изменилась. Глобализация сохранила прежние возможности только для деградации. Прогресс, восхождение по уровням технологической пирамиды затруднено, а со второго уровня (специализация на создании новых технологий) - и вовсе заблокировано характером доминирующих технологий. Поэтому примеры подъема стран по уровням технологической пирамиды относятся только к периоду до начала глобализации. Наиболее эффектный подъем продемонстрировали Япония, ряд стран Юго-Восточной Азии и некоторые социалистические страны Восточной Европы, сумевшие, хотя и с внешней помощью, в исторически кратчайшие сроки после Второй Мировой войны почти с самого низа технологической пирамиды подняться до его предпоследнего, второго уровня. Наиболее эффектное падение выпало на долю СССР, который, обладая, как и царская Россия, «многоукладным» хозяйством, содержал и достаточно уверенно развивал внутри себя все уровни технологической пирамиды, включая высший - генерирование новых технологических принципов. Таким образом, до разрушения Советского Союза в мире существовало не одна, а две «технологические пирамиды»: советская и западная. Они не могли интегрироваться из-за технологической несовместимости. Хотя последняя наблюдалась зачастую и на достаточно низком уровне (так, например, разные технологии производства стали сделали невозможными применение ряда советских металлорежущих станков на Западе, а западных - в СССР), в основном она проявлялась на верхних, наиболее сложных и индивидуализированных уровнях технологической пирамиды. С этой точки зрения борьба за влияние в «третьем мире», бывшая после войны наиболее острым направлением соперничества двух типов политических систем, была борьбой за расширением фундамента и, соответственно, ресурсного потенциала двух технологических пирамид. Включение той или иной развивающейся страны в орбиту политического влияния СССР или США «привязывало» хозяйство этой страны к одной из этих пирамид и со временем, по мере развития и «подтягивания» к уровню страны-лидера, делало ее невосприимчивой к «чужим» технологиям. Уничтожение Советского Союза уничтожило и поддерживаемую им технологическую систему. Относительно простые производства, обладавшие конкурентными преимуществами (не только дешевизной материальных ресурсов и рабочей силы, но и доступом на емкие внутренне рынки) имели шансы на сравнительно безболезненное поглощение, интеграцию в западную технологическую пирамиду, ставшую общемировой, глобальной. Относительно сложные, в советских терминах «наукоемкие» производства не имели такой возможности и были в целом уничтожены западной технологической пирамидой (в том числе и при помощи простого лишения ресурсов развития) как потенциально конкурирующие с ней. Поэтому наибольший урон в результате распада мировой социалистической системы понесли наиболее технологически развитые страны: Болгария, ГДР, а на территории бывшего СССР - Армения и ряд областей России с высокой концентрацией высокотехнологичных (то есть оборонных) производств. Наименее же развитые страны испытали при перестраивании в другую технологическую пирамиду лишь минимальный технологический дискомфорт. Сегодня и Россия, и другие бывшие относительно развитыми страны постсоциалистического пространства (включая бывшую ГДР - «восточные земли» объединенной Германии) в целом отброшены на четвертый-пятый уровни мировой технологической пирамиды. Максимум, на который они могут надеяться в жестокой конкурентной борьбе, - это прорыв на третий уровень. Их отставание от развитых стран, занимающих второй «этаж», сегодня можно с полным основанием считать окончательным и необратимым. Это отставание еще более усугубляется тем, что сама глобальная технологическая пирамида отнюдь не остается неизменной, сформировавшейся раз и навсегда. По мере интеграции науки в экономику и вызванного этим усложнения производства она растет, усложняясь и дополняясь все новыми «этажами». Так, «ноу-хау» стало самостоятельным товаром лишь во время научно-технической революции - уже во второй половине ХХ века, то есть второй уровень технологической пирамиды образовался не более чем 50 лет - всего лишь два поколения людей - назад. Создание же новых технологических принципов стало фактором рыночного влияния лишь на следующем шаге - не ранее середины 70-х годов, то есть всего лишь одно поколение назад. Этот процесс продолжается и сегодня, на наших глазах и даже с нашим участием. В 90-е годы ХХ века новые технологии, в первую очередь информационные, привели к началу создания наиболее развитой частью человечества того самого «информационного общества», о котором на протяжении последних десятилетий говорили так много, что перестали воспринимать его всерьез. Реалии его повседневного функционирования, действующие внутри него причинно-следственные связи, равно как и его конкурентный потенциал, в силу интеллектуального и технологического разрыва мало доступны для представления и даже восприятия тех, кто находится за его пределами. Так, в России до массированного применения в ходе президентской компании 1996 года практически не были представимы возможности современных технологий корректировки общественного сознания. Переход же в 1994 году банкира Гусинского в сферу информационных технологий тогда не был понят и оценен большинством наблюдателей и вызвал у них жалость и недоумение. Важнейшим проявлением качественного технологического рывка, приведшего к возникновению информационного общества, и одновременно одной из его наиболее существенных черт стало появление метатехнологий, описанных выше (в параграфе 7.3.). Сегодня они существуют еще как один из реализованных технологических принципов. Однако специфичность этой группы технологий и значительность предоставляемых ею рыночных преимуществ делают возможным формирование на ее основе следующего - «нулевого» - уровня технологической пирамиды.