3. Содержание стоимости и пределы стоимостных отношений
Теперь сосредоточим свое внимание на стоимости, содержанием которой является труд. Почему именно труд? Да потому, что все накопленное богатство нации в конечном счете — результат трудовой деятельности во взаимодействии с природой. Определяющим, несомненно, является труд. Под богатством можно и надо понимать и материальное, и духовное достояния, скорее всего, в их неразрывном единстве и противоположности. Дело в том, что, наращивая материальное богатство, можно развиваться и интеллектуально, и духовно, но можно его наращивать, и подавляя, уродуя душу человека, его отношение к самому себе, окружающему миру, природе.
Что же касается капитала (реального), то фактически все экономические школы признают его экономическую, т.е. производную от деятельности, природу. Уточним, производную от труда. Капитал можно воспринимать как прошлый, овеществленный труд, но взаимодействующий с живым трудом, и, следовательно, как «оживающий». В процессе этого взаимодействия возникает производительная сила синергизма прошлого и настоящего труда. Причем под «оживающим» трудом следует понимать не просто овеществленный труд непосредственных создателей средств производства (капитала), но и труд творцов техники и технологии — научный труд, а также труд тех, кто формировал новую рабочую силу (наука, образование, культура, здравоохранение), способную привести в движение эти средства производства. Именно в этом необходимо видеть эффект синергизма «совместного труда», безусловно участвующего в создании общественной стоимости благ и услуг.
В связи со столь широкой интерпретацией сферы и источников создания стоимости обращает на себя внимание точка зрения о приравнивании «стоимости» и «экономики». Иначе говоря, к экономике необходимо относить все, что просматривается через призму стоимости, исключительно системы рыночных отношений, остальное — неэкономическое. Разграничение, сделанное нашим современником, проф. Ю.М. Осиповым, между «экономическим» и «неэкономическим»
хозяйством по стоимостному критерию, очень удобное, но далеко от совершенства и фактически сводится к новой интерпретации товарного и нетоварного производства. Но проблема гораздо сложнее, если рассматривать единый народнохозяйственный комплекс с его «экономическим» и «неэкономическим» секторами.
Нам представляется, что, опираясь на другой принцип, выдвинутый опять-таки Ю.М. Осиповым: «стоимость — категория воспроизводственная», мы совершенно обоснованно включаем в отношения стоимости так называемый «неэкономический» сектор, руководствуясь тем, что ядром процесса воспроизводства является сам человек во всем многообразии отношений его жизнедеятельности. При объединении «экономического» и «неэкономического» как частей единого целого — общественного процесса воспроизводства отпадает необходимость объявлять «трансцендентным» феномен стоимости, хотя и сохраняется ее многоликость и в некотором смысле тайна. Но несомненно, что это — всеохватывающая категория бытия человека. Исторический процесс развития товарного производства, в ходе которого «неэкономические» сферы становились «экономическими», указывает на всеобщий характер категории стоимости, тем более на стадии, когда сферы духовного производства уже невозможно отделить от «экономического» процесса.
В связи с этим обратим внимание на специфику труда в духовном, в частности, научном производстве. В нем труд не только овеществляется в произведенных благах, но и «одухотворяет» их, но не после, а до их появления в материально-вещественной форме, когда только еще формируется «идея продукта», если хотите, его «душа», когда еще нет меновых отношений, через которые только и проявляется стоимость, но ее формирование идет уже полным ходом. И если с точки зрения рынка появляется «провальный», нереализованный продукт, то это не значит, что имеет место «провальная» стоимость, т.е. ее отсутствие. Ничего подобного.
Товара нет, а стоимость остается, ибо были затраты нематериального производства, а посему они не могут бесследно исчезнуть. Дело в том, что эти усилия были не чем иным, как отвлечением ресурсов из других секторов экономики, в которых они принесли бы определенные плоды, полезные результаты. Но с точки зрения общества, эта «безрезультативность» и есть результат, и далеко не бесплодный, ибо он указал на ложность избранного варианта блага или способа его получения и предотвратил затраты на последующих стадиях его воспроизводства.
Остановимся на качественно новых моментах в практике категории стоимости.
1. Под субстанцией стоимости понимаются затраты всех жизненных сил и усилий, осуществляемых совокупным работником в сфере материального производства. Сейчас очевидно, что нельзя ограничиваться сферой чисто материального производства, так как превалирующим в формировании стоимости общественного продукта индустриально развитой части мира является нематериальное производство. Следовательно, понятие «совокупный работник» даже в рамках стоимостных отношений существенно расширяется. Мало того, с нашей точки зрения, нельзя под совокупным работником подразумевать лишь наемных работников. В понятие «совокупный работник» должно быть включено все занятое активное население вне зависимости от сферы, вида, формы и способа деятельности. Поэтому стоимость — это прежде всего совокупный общественный труд, взятый в единстве его отраслевого и территориального аспектов. Поэтому истинное движение стоимости — не от отдельного товара к общественной стоимости, а наоборот, от общественной стоимости к отдельному товару.
Стоимость — это и общественный капитал, его воспроизводство, движение, его межотраслевая и межрегиональная миграция и интеграция. Именно эта мобильность общественного капитала, его перемещение
обусловливают формирование цены производства как модификации стоимости товара, придаваемой ему общественным капиталом. Такая модификация стоимости, как нам уже известно, привела к сближению позиций сторонников средней нормы прибыли и средних издержек, происходящих из различных теоретических положений. Взаимодействие совокупного общественного труда и общественного (совокупного) капитала придает социальное содержание абстрактному труду, воплощенному в стоимости товара. Из такого функционирования труда и капитала, их движения проистекает и подвижность субстанции стоимости в противоположность физиологической «окаменелости» овеществленного труда в товаре.
3. Необходимо отойти от положения о затратной модели стоимости. Конечно, в основе стоимости лежит затратная составляющая совокупного общественного труда и капитала. Но здесь и ее противоположность — экономия труда, капитала, ресурсов. В этом суть диалектического единства и противоположности затрат и экономии. Введение новой составляющей, по нашему мнению, позволяет подойти вплотную к введению в систему хозяйствования, экономики «неэкономических» сфер и факторов.
Если обратиться к экологии как составляющей экономики, то станет очевидным, что ущерб, наносимый природе, — это надбавка к стоимости, ибо ущерб представляет собой не что иное, как будущие затраты по его нейтрализации. Поэтому груз экологических проблем — это то бремя текущей стоимости, которое должно не откладываться и переноситься на будущие поколения, а становиться реальным элементом общественной стоимости.
Что касается нематериальной, так называемой неэкономической, части экономики (здесь мы возвращаемся к соотношению материального и нематериального в экономической системе), то следует заметить следующее. Во-первых, что касается того нематериального производства
(торговля и сфера услуг), которое уже напрямую участвует в рыночных отношениях, то его причастность к общественной стоимости не может вызывать сомнения.
Во-вторых, наиболее сложным аспектом является та колоссальная социальная сфера, которая стоит как бы в стороне от собственно экономики. Это образование, наука, здравоохранение, просвещение, культура, т.е. сфера духовного производства. Специфике духовного, в частности, научного производства в учебнике посвящена отдельная глава. Поэтому, не останавливаясь на особенностях участия этой сферы в создании продукта, его стоимости, обратим внимание на один из ее принципиальных воспроизводственных моментов.
Возьмем за основу принцип воспроизводства всех составляющих хозяйственной и социальной жизни общества. Только так в неразрывном единстве и необходимо их рассматривать, ибо даже с чисто экономической точки зрения объектом социальной сферы является человек, который рано или поздно становится реальной главной производительной силой.
Каким же образом происходит участие духовного производства в создании общественной стоимости? Объяснение лежит в сфере единства и противоположности затрат и экономии в формировании стоимости. Суть заключается в том, что затраты, осуществленные в данной сфере, приобретая нематериальную форму своего бытия, оборачиваются ростом производительной силы труда и капитала и экономией используемых как людских, так и материальных ресурсов в результате своей материализации, «вживления» в процесс синергитического взаимодействия с живым трудом работников материального производства и сферы услуг. В данном случае необходимо усвоить переходность затрат в экономию. Сэкономленные материальные ресурсы, фонд заработной платы означают сокращение затрат, которые бы потребовались для воспроизводства ресурсов в случае отсутствия их экономии. Это, можно сказать, альтернативные затраты
капитала, обеспечивающие наибольший социально-экономический, а не чисто экономический эффект, находящий свое самое непосредственное отражение в общественной стоимости.
4. В последнее время в экономической литературе появилась точка зрения, согласно которой использовать категорию стоимости в экономической науке необходимо, но следует оставить попытки отыскать ее субстанцию то ли в труде, то ли в издержках, то ли в полезности и принять ее как «трансцендентную, принадлежащую экономике, ее глубине, а не человеку». Предлагается не отрицать, а просто принять стоимость. Не будем оспаривать право данной точки зрения на существование, равно как и других. Но возникает необходимость разрешения проблемы единства социального и экономического, экономического и этического как ядра новой, набирающей силу системы жизнедеятельности человека и общества.
Если строго придерживаться воспроизводственного принципа как единства производства, распределения, обмена и потребления, то в народном хозяйстве не остается места для «неэкономического». Ведь с точки зрения потребления, на которое собственно сориентированы и производство, и распределение, и обмен, все становится «стоимостным», ибо оно предопределяется доходами и тех сфер экономики, которые, казалось бы, не участвуют в создании товаров и услуг. Это относится также к тем товарам и услугам, которые население получает на безвозмездной основе. Хозяйственный субъект — государство берет на себя бремя расходов, связанное с оплатой этих «бесплатных» товаров и услуг; для него они платные. Более того, эти «бесплатные» товары и услуги базируются на реальных стоимостных издержках «неэкономических» секторов экономики, так как ресурсы, используемые для создания таких благ, имеют строгую стоимостную (рыночную) оценку, включая заработную плату работников этих секторов народного хозяйства.
5. Трудовая интерпретация стоимости позволяет перекинуть реальный мостик в сферу этики. Ведь и в трудовой теории стоимости, и православной этике труд рассматривается как главная ценность. Именно поэтому, очевидно, и нашла данная теория (помимо всех прочих политических моментов) благодатную почву в России. Принцип «кто не работает — тот не ест» по своему содержанию не только и не столько социалистический, сколько евангелистский. Поэтому «труд» — и экономическая, и социальная, и нравственная категория.