3. Октябрьские события и образование Временного рабочего и крестьянского правительства республики

По замыслу Керенского, объявление России республикой, созыв Демократического совещания, а затем и Временного Совета республики (Предпарламента), должны были задержать сползание общества к опасной черте и путём гласного обсуждения вопросов о власти и реформах связать левых легальностью, помочь Временному правительству дотянуть до Учредительного собрания. Керенский не оставлял надежды остаться во главе государства: не получалось стать диктатором, может быть изберут президентом.

Оправдывая своё название, Предпарламент должен был закончить свою работу за неделю до открытия Учредительного собрания. Характерно, что ни один из сколько-нибудь видных лидеров социалистических партий в правительстве не участвовал. Все их усилия в конце сентября и октябре были сосредоточены на работе в Предпарламенте и ЦИК Советов и имели своей целью подтолкнуть правительство к принятию экстренных мер: немедленно начать переговоры о мире; немедленно передать все помещичьи земли в руки местных земельных комитетов ещё до созыва Учредительного собрания. По мнению Ф.И. Дана, А.Р. Гоца и др., только на почве этой программы можно было противостоять усиливающемуся влиянию большевиков, уход которых из Предпарламента был небезосновательно воспринят социалистическими партиями как призыв к восстанию.

Большевистские лидеры считали, что назрела революционная ситуация. Л.Д. Троцкий писал: «Уже с июля - августа Милюков характеризовал обстановку альтернативой двух имён: Корнилов или Ленин. Но Корниловский опыт закончился провалом, для режима Керенского места больше не оставалось. Как царская монархия сделала себя под конец невозможной в глазах верхов дворянства и даже великих князей, так правительство Керенского стало ненавистно даже прямым вдохновителям режима. В этом всеобщем недовольстве, в этом остром политическом недомогании всех классов и слоев общества заключается один из важнейших признаков зрелой революционной ситуации».

В условиях почти открытых приготовлений большевиков к захвату власти, Керенский делал ставку исключительно на силу, сохраняя иллюзии относительной легкости их подавления с помощью вызванных с фронта «верных» войск. Он не замечал роста воинственной активности солдатских и рабочих масс, на поддержку которых и рассчитывали лидеры большевиков, определяя общественно-политические задачи момента. Этот момент наступил в сентябре - октябре. В Петрограде и Москве все массовые организации находились под руководством большевиков.

Осенью 1917 г. резко политизированное население требовало кардинальных перемен. Будущее его, исходя из программных формулировок социалистических партий, виделось «социалистической республикой». Рабочим, солдатам и крестьянам социалистическая республика через Советы представлялась быстрым решением их назревших проблем, которые не смогло решить буржуазное правительство.

Л.Д. Троцкий отмечал, что «Советы являются органами подготовки масс к восстанию, органами восстания, после победы - органами власти. Однако советы сами по себе еще не решают вопроса. В зависимости от программы и руководства, они могут служить разным целям. Программу советам дает партия. Задача завоевания власти может быть разрешена лишь определенным сочетанием партии с советами или другими массовыми организациями».

Но у социалистов - социал-демократов (меньшевиков) и социалистов-революционеров были принципиальные расхождения с большевиками. Они заключались не только в вопросах сроков, способах и методах реализации социалистической перспективы, но и в самом понимании социокультурного типа России в данный момент. Несмотря на неоднородность существовавших у меньшевиков и эсеров направлений, они пытались отстаивать демократические идеалы, увязывая их реализацию с концепцией демократической России с сильными социальными приоритетами для всех слоев трудящихся.

После провала корниловского мятежа левоцентристские силы обеих партий пришли к мысли о создании однородного демократического правительства из меньшевиков и эсеров. Как указывалось выше, формулу такого правительства выдвинул Ю.О. Мартов на заседании Предпарламента 24 октября. «...Хотя меньшевики-интернационалисты не противятся переходу власти в руки демократии, - говорил Мартов на совещании меньшевистской фракции в ночь с 24 на 25 октября накануне открытия Второго Всероссийского съезда Советов, - но они высказываются решительно против тех методов, которыми большевики стремятся к власти».

О необходимости противопоставить правительственной коалиции социалистическую альтернативу говорили и революционные оборонцы. Были приняты соответствующие тезисы, которые предлагалось включить в проект политической резолюции Второго Съезда Советов.

Социалисты вели речь о передаче власти на данном съезде мирными, парламентскими средствами новому правительству, составленному из представителей социалистических партий и призванному немедленно взяться за решение проблемы мира и земли, не откладывая их решение до Учредительного собрания. Временное правительство без кровопролития они собирались легально устранить. Таким образом, к 25 октября сформировалась альтернатива вооруженному восстанию, которое готовилось большевиками под лозунгом решения тех же проблем.

И среди большевистского руководства на протяжении всех восьми месяцев было стремление к объединению с эсеро-меньшевистским блоком. Не ослабло оно и в сентябре. Поэтому, как уже было отмечено, ленинские письма «Марксизм и восстание», «Большевики должны взять власть» от 12-14 сентября не встретили поддержки большинства ЦК РСДРП (б). Большевики приняли участие в работе Демократического совещания (сентябрь 1917 г.), а затем образовали фракцию из 58 человек для вхождения в Предпарламент, который начинал свою работу 7 октября. Именно в этот день в Петроград из Финляндии вернулся В.И. Ленин.

Опираясь на Л.Д. Троцкого, избранного к этому времени председателем Петроградского Совета, Ленин пытался доказать большинству членов ЦК необходимость восстания. 10 октября на квартире Н.Н.Суханова состоялось «историческое» заседание ЦК РСДРП (б). Из 21 члена ЦК присутствовало 11 - А.С. Бубнов, Ф.Э. Дзержинский, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, А.М. Коллонтай, В.И. Ленин, Я.М. Свердлов, Г.Я. Сокольников, И.В. Сталин, Л.Б. Троцкий и М.С. Урицкий и 2 кандидата - Г.И. Ломов и В.Н. Яковлева, которая вела протокол. Признав, что «с начала сентября замечается какое-то равнодушие к вопросу о восстании», Ленин стал приводить аргументы о необходимости захвата власти: «Положение международное таково, - подчёркивал он, - что инициатива должна быть за нами. Политически дело совершенно созрело для перехода власти. Ждать до Учредительного собрания, которое явно будет не с нами, бессмысленно, ибо это значит усложнять нашу задачу. Областным съездом и предложением из Минска надо воспользоваться для начала решительных действии».

По мнению А.А. Арутюнова, «11 членов ЦК из 21 (т.е. при явном отсутствии кворума) не обладали полномочиями принимать какие бы то ни было решения, а тем более по столь серьёзному вопросу, как вооружённое восстание». Решение о восстание тем более не могло быть правомочным, т.к. из 11 присутствовавших членов ЦК, двое - Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев -выступили против. Они не одобряли насильственный метод борьбы за власть и предлагали парламентскую борьбу - получение максимального количества мест в высших органах государственной власти.

Свою позицию они изложили в письме «К текущему моменту» от 11 октября. В нём они доказывали нецелесообразность вооружённого восстания как средства завоевания власти, назвав такую политику «губительной» и, подчеркнув, что только Учредительное собрание и Советы могут быть «тем комбинированным типом государственных учреждений», к которому должна идти партия и лишь на их базе она приобретёт «громадные шансы на действительную победу». Стремление же захватить власть в расчёте на «большинство международного пролетариата» было названо ими попыткой «построить все... расчёты на песке» .

Кроме Каменева и Зиновьева, выступавших принципиально против захвата власти до начала П съезда Советов, Урицкий в прениях по докладу Ленина поставил под сомнение, что в Петрограде достаточно сил для осуществления вооружённого восстания. Кроме того, он считал, что большевики «слабы не только в технической части, но и во всех других сторонах нашей работы».

Позицию Каменева и Зиновьева поддерживали также левые эсеры. Один из лидеров партии эсеров С.Д. Мстиславский писал:

« Выступление рабочих и солдатских масс в данный момент было бы злейшим преступлением... покушением не на существующую правительственную власть, но на самые Советы. Те, кто призывает массы к выступлению «для захвата власти», - лгут: их призыв есть призыв не к победе народной воли, но к ее самоубийству».

Съезд Советов Северной области, открывшийся 11 октября также не поддержал ленинских призывов «свергнуть Керенского и взять власть Советам обеих столиц», адресованных им в «Письме к товарищам большевикам, участвующим на областном съезде Советов Северной области». Несмотря на запрет Ленина отложить восстание, т.к. «нельзя ждать Всероссийского съезда Советов, который Центральный Исполнительный Комитет может оттянуть до ноября» , резолюция, принятая большинством делегатов, переадресовала решение вопроса о власти Второму Всероссийскому съезду Советов и подчёркивала исключительное значение организации выборов в Учредительное собрание.³⁴⁵

О неготовности поднимать восстание говорилось и 15 октября на чрезвычайном закрытом заседании Петроградского комитета. В частности, член Военной организации Невский сказал, что в резолюции ЦК о текущем моменте «не учитывается многих обстоятельств - не учитывается того, что в революции принимает участие и беднейшее крестьянство. В целом ряде губерний... крестьяне заявляют, что в случае восстания они не дадут хлеба. Ясно, что ограничить восстание Питером только нельзя... Может ли ЦК партии сказать, что нас поддержит вся Россия? Все мы прекрасно понимаем, что назрел момент вооружённого выступления. Но готовы ли мы? Из этого доклада выяснилось одно, что готовности нет. Боевого настроения в рабочих массах нет, а солдатская масса самая ненадёжная, надо бы прежде поставить вопрос организации масс...». В итоге, из 19 представителей районных комитетов, 13 заявили, что они не готовы к выступлению.

Протокольная запись заседания ЦК от 20 октября подтверждает нежелание регионов присоединяться к восстанию: «Урицкий сообщает о настроении в провинции, доказывает, что большинство делегатов в Москве высказались против вооруженного восстания...».

Ленин, как писал Троцкий, считал необходимым захватить власть, опираясь на Военно-революционный комитет. «Опрокинуть старую власть -это одно. Взять власть в свои руки - это другое. Буржуазия в революции может овладеть властью не потому, что она революционна, а потому, что в её руках собственность, образование, пресса, иерархия учреждений. Другое дело пролетариат: лишенный социальных преимуществ, он может рассчитывать только на свою численность, свою сплоченность, свои кадры, на свои штаб». Таким штабом в подготовке восстания был Военно-революционный комитет.

Военно-революционный комитет был создан 12 октября Петроградским Советом. В Бюро ВРК входило 3 большевика (В.А. Антонов-Овсеенко, Н.И. Подвойский, М.А. Садовский) и два левых эсера (П.Е. Лазимир и Г.Н. Сухарьков). В.И. Ленин в ночь с 17 на 18 октября собрал узкое совещание руководителей Военной организации - Н.И. Подвойского, В.А. Антонова-Овсеенко и В.И. Невского и пытался «сломить последнее упрямство членов военной организации». Их «упрямство» заключалось в том, что они считали выступление преждевременным, приводили конкретные факты того, что «моряки не хотят оголять фронт». Как свидетельствует Подвойский, Ленин отнёсся к их доводам крайне нетерпимо, он доказывал, что необходимо свергнуть Временное правительство до открытия съезда Советов и поставить его «перед свершившимся фактом взятия рабочим классом власти» . Столь категорическое требование В.И.Ленина происходило из его вполне обоснованного опасения, что съезд Советов не поддержит призыв к захвату власти.

ВРК 20 октября вступил в открытую конфронтацию с правительством, заявляя о своих правах на верховную власть над частями Петроградского гарнизона. Но 22 октября ВРК своё заявление снял и между ним и Командующим Петроградским военным округом Г.П. Полковниковым, был достигнут компромисс. В резолюции пленарного заседания Петроградского Совета, принятой вечером 23 октября, говорилось, что «благодаря энергичной работе ВРК связь Петроградского Совета с революционным гарнизоном упрочилась». Вместо немедленного захвата власти с помощью ВРК, Петроградский Совет выражал уверенность «что, только дальнейшей работой в этом направлении будет обеспечена возможность свободной и беспрепятственной работы открывающегося Всероссийского съезда Советов».

Большинство членов ЦК также считали, что вопрос о власти должен решаться только съездом Советов. Выступая перед большевиками, приехавшими в столицу в качестве делегатов, Л.Д. Троцкий, в частности, сказал: «Наша задача... подготовить твёрдую почву для открывающегося завтра съезда Советов. Завтра... выявится настоящая воля народа...». Более определённо высказался по поводу позиции ЦК И.В. Сталин на заседании фракции большевиков 24 октября: «В рамках ВРК имеются два течения: 1) немедленное восстание, 2) сосредоточить вначале силы. ЦК РСДРП (б) присоединяется ко 2-му».

Споры между лидерами большевиков о необходимости восстания и степени подготовленности к нему продолжалась вплоть до взятия Зимнего дворца. 24 октября Ленину члены ЦК дважды отказывали в его просьбе прийти в Смольный, считая, что его приход будет означать начало восстания. По воспоминаниям М.В. Фофановой, прочитав вторую записку, в которой содержался отрицательный ответ ЦК, В.И. Ленин произнёс: «Я их не понимаю. Ведь только позавчера Подвойский докладывал и убеждал меня, что такая-то военная часть целиком большевистская, что другая тоже наша. А теперь вдруг ничего не стало. Спросите, есть ли у них сто верных солдат или красногвардейцев с винтовками, мне больше ничего не надо. Я сам низложу Керенского» . Позиция В.И.Ленина была непоколебимой, главными аргументами в пользу восстания были следующие: «настроением масс руководствоваться невозможно, ибо оно изменчиво и не поддаётся учёту»; большевики же, выступив теперь, будут «иметь на своей стороне всю пролетарскую Европу».

Л.Д. Троцкий, председатель Петроградского Совета, в статье «Уроки Октября» писал о том, что к приходу Ленина в Смольный восставшими были приняты практически все действия для изоляции волевых структур Временного правительства: «Исход восстания 25 октября был уже на три четверти, если не более, предопределён в тот момент, когда мы воспротивились выводу Петроградского гарнизона, создали Военно-революционный Комитет, назначили во все воинские части и учреждения своих комиссаров и тем полностью изолировали не только штаб Петроградского военного округа, но и правительство».

Большинство моряков Центробалта и солдат Петроградского гарнизона, принимавших участие в восстании, считали, что выполняют патриотический долг, защищая демократию в лице П Всероссийского съезда Советов от буржуазного Временного правительства. Например, в приказе выборного начальника 106-й пехотной дивизии, прибывшей из Финляндии, говорится о стремлении «к тому, чтобы дивизия представляла всегда одну сплошную боевую и политическую организацию, властно предъявляющую свои требования в защиту демократии при её борьбе с внешним и внутренним врагом. Я всегда буду поддерживать только то Временное правительство, которое, опираясь на Всероссийские Советы Солдатских, Рабочих и Крестьянских Депутатов, будет идти по пути, дающему счастье и свободу трудящемуся народу».

Открытие съезда Советов, должно было состояться 25 октября в 2 часа дня, но откладывалось Лениным до момента взятия Зимнего дворца и ареста членов Временного правительства. «Открытие съезда оттягивалось: большевистское руководство хотело предварительно покончить с Зимним» . Ленин считал, что делегатов надо поставить перед свершившимся фактом, т.к. «план с самого начала состоял в том, чтобы взять власть до открытия съезда» .

До своего ареста члены Временного правительства успели дать радиограмму, обращенную ко всему народу. В ней говорилось о низложении Временного правительства Петроградским Советом и требованием последнего передать ему власть. Далее подчёркивалась незаконность вооружённого захвата и говорилось, что «правительство может передать власть лишь Учредительному собранию, а потому постановило не сдаваться и передать себя на защиту народа и армии...». Но защищать было некому. «Порою кажется, что овладеть Петроградом осенью 1917 года было легче, чем восстановить этот процесс полтора десятилетия спустя!», - вспоминал Л.Д. Троцкий.

«Буржуазная республика, защищаемая одними социалистами умеренных течений, не находивших более опоры в массах... не могла держаться. Всё существо её выветрилось, оставалась внешняя шелуха», - это «меткое определение», по словам Л.Д. Троцкого, принадлежит его политическому антагонисту П.Н. Милюкову. Судьба выветрившейся системы должна была, по его словам, быть такой же, как и судьба царской монархии: «обе подготовили себе почву для революции, и в день революции обе не нашли себе ни одного защитника».

Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов начал свою работу в 22 ч. 45 мин. 25 октября, когда большая часть Петрограда уже находилась под контролем Петроградского ВРК. Временное правительство с небольшим количеством вооружённых защитников находилось в Зимнем дворце, ожидая штурма со стороны восставших.

Делегаты съезда, открытого на правах председателя Президиума 1-го ВЦИК Ф.И. Даном, в подавляющем большинстве выразили желание сотрудничать по основным вопросам со всеми социалистическими группами. Отвечая на вопросы анкеты, распространявшейся среди делегатов съезда, двадцать четвёртым пунктом которой предлагалось сформулировать отношение к вопросу о характере власти, 505 человек из 673 заявили, что прибыли для того, чтобы поддержать переход «всей власти к Советам» . Л.Д. Троцкий писал о делегатах: «Большинство их политической жизнью начало жить с революции. Их сформировал опыт 8 месяцев. Они знали немногое, но знали крепко. Безраздельно господствовал серый цвет, в одежде и на лицах. Плебейская нация впервые послала честное, неподмалёванное представительство по образу и подобию своему».

Председателем Президиума съезда был избран Л. Каменев, сторонник создания однородного социалистического правительства. Он огласил намеченный ВЦИК порядок дня: вопросы о власти, войне и Учредительном Собрании.

Первым слово взял меньшевик-интернационалист Ю.О.Мартов, предложивший прежде всего обсудить вопрос «о мирном разрешении создавшегося кризиса» путём образования «единой демократической власти», «которая была бы признана всей демократией». Для этого «избрать делегацию для переговоров с другими социалистическими партиями и организациями, чтобы достигнуть прекращения начавшегося столкновения». Идею Ю. Мартова поддержал эсер С. Мстиславский. От большевистской фракции выступил А.В. Луначарский, заявивший, что большевистская фракция большевиков решительно ничего не имеет против предложения Мартова. И оно было принято единогласно под бурные аплодисменты всего зала, но, однако, так и не было реализовано.

Все наиболее влиятельные политические партии выступали за разрешение вопроса о власти мирными средствами. Только большевики пришли на съезд, чтобы юридически закрепить за своей партией захваченную власть.

Крестьянство, составляющее более 80% населения России, по сути дела, не было представлено на съезде: фактически оно было отстранено от участия в формировании власти и выборе общественного строя.

Многомиллионная армия фактически тоже была отстранена от участия в решении политических вопросов. Выступивший от фронтовой группы делегат Г.Д. Кучин (Оранский) заявил, что «армия неполно представлена на Съезде, что съезд неправомочен, несвоевременен». Большевикам удалось натравить одну часть военнослужащих на другую, положив тем самым начало гражданской войне. Делегат 12 армии Я.А. Хароша сказал: «За спиной съезда, благодаря политическому лицемерию партии большевиков, совершена преступная политическая авантюра. Пока здесь вносятся предложения о мирном улаживании конфликта, на улицах Петрограда уже идёт бой. Меньшевики и с-р. считают необходимым отмежеваться от всего того, что здесь происходит, и собрать общественные силы, чтобы оказать упорное сопротивление попыткам захватить власть». Большевистские армейские делегаты Ф. Гжелыцак и Ф. Лукьянов опровергли выступления Хароша и Кучина: «Они, - говорил Лукьянов, - излагают нам здесь мнение кучек, сидящих в армейских и фронтовых комитетах... Жители окопов ждут с нетерпением передачи власти в руки Советов» . Это вызвало взрыв негодования в зале.

Выступавший следом член ЦК РСДРП (б) меньшевик Л.М. Хинчук, осудив захват власти большевиками, добавил: «Мы снимаем всякую ответственность за происходящее и покидаем съезд, приглашая остальные фракции собраться для обсуждения создавшегося положения».

Известие о разгоне Предпарламента и аресте Временного правительства, совершённые большевиками и Петроградским Советом вызвали протест делегатов от меньшевиков и эсеров, их нежелание сотрудничать с партией Ленина-Троцкого. После выступления Хинчука и лидеров своих фракций, съезд покинули около 70 представителей умеренных социалистических партий, большинство меньшевиков и эсеров. Мартов от имени меньшевиков-интернационалистов и поалей-ционистов предложил приостановить работу съезда до соглашения «между восставшей частью демократии и остальными демократическими организациями об образовании демократического правительства».

В первый день работы съезда Ленин отсутствовал. В ночь с 25 на 26 октября, в связи с уходом части делегатов со съезда, выступил Л.Д. Троцкий: «То, что произошло - это восстание, а не заговор, - Восстание народных масс не нуждается в оправдании... И теперь нам предлагают: откажитесь от своей победы, заключите соглашение. С кем? Я спрашиваю: с кем мы должны заключить соглашение? С теми жалкими кучками, которые ушли отсюда?... Нет, тут соглашение не годится. Тем, кто отсюда ушёл, и кто выступает с предложениями, мы должны сказать: вы - жалкие единицы, вы банкроты... отправляйтесь туда, где вам отныне надлежит быть: в сорную корзину истории» .

Мартов и меньшевики-интернационалисты в знак несогласия с позицией большевиков, покинули съезд. После ухода меньшевиков и эсеров, Троцкий зачитал резолюцию большевиков: «Уход соглашателей не ослабляет Советы, а усиливает их», - говорил Троцкий. Он предложил съезду принять резолюцию, решительно осуждавшую уход со съезда меньшевиков и эсеров, предложил продолжить работу: «Заслушав заявление с.-р. и меньшевиков, Всероссийский Съезд продолжает свою работу, задача которой предопределена волей трудящегося народа и его восстания 24 и 25 октября» . Резолюция Мартова о создании однородного социалистического правительства была отклонена.

Левый эсер Б.Д. Камков (Кац) выступил против предложения Троцкого: «крестьянство - это пехота революции, без которой революция должна погибнуть», реальная крестьянская сила находится не у большевиков, а у эсеров. Подчеркнув, что левые силы не имеют права «изолировать себя от умеренных демократических сил, необходимо искать соглашение с ними». Голосования по резолюции Троцкого не проводилось.

В 3 ч.10 мин. утра 26 октября, Каменев сообщил делегатам об аресте Временного правительства. На это представитель 3-й армии решительно заявил, что «акт, совершённый над министрами, есть акт незаконный; если с головы их упадёт хоть один волос, если будет применено насилие, то ответ падёт на тех, кто это сделал» .

И. Пьяных депутат 2-й Государственной думы, член Исполнительного Комитета Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов, потомственный крестьянин сказал: «По поручению Исполнительного Комитета, я совместно с нашими товарищами заявляю, что в последние дни творится что-то такое, чего не бывало ни в одной революции. Наши товарищи, члены Исполнительного Комитета Маслов и Салазкин, заключены в тюрьму. Над ними произведено насилие. Это не должно быть терпимо. Над выборными представителями крестьян никто не имеет право творить насилие! Мы требуем немедленно их освободить!».

Однако все эти выступления уже не могли изменить ситуации: на Съезде большинство из оставшихся были согласны с большевиками. Демократия потерпела историческое поражение, предопределённое роковой ошибкой эсеров и меньшевиков, покинувших Белый зал Смольного 26-го октября. «Мы ушли, - признавался Н.Н. Суханов, - совершенно развязав руки большевикам, сделав их полными господами всего положения, уступив им целиком всю арену революции. Борьба на Съезде за единый демократический фронт могла иметь успех... Уходя со Съезда, оставляя большевиков с одними левыми эсеровскими ребятами и слабой группой новожизненцев, - мы своими руками отдали большевикам монополию над Советом, над массами, над революцией. По собственной неразумной воле мы обеспечили победу всей «линии» Ленина».

Съезд принял Декреты «О мире» и «О земле», а также оглашённое А.В. Луначарским воззвание «Рабочим, солдатам и крестьянам». В нём говорилось: «Опираясь на волю громадного большинства рабочих, солдат и крестьян, опираясь на свершившееся в Петрограде победоносное восстание рабочих и гарнизона, Съезд берёт власть в свои руки». Съезд Советов постановил «образовать для управления страной, впредь до созыва Учредительного собрания, Временное рабочее и крестьянское правительство, которое будет именоваться Советом Народных Комиссаров». Был утверждён состав Временного правительства Республики (СНК) во главе с Лениным и избран многопартийный ВЦИК с возможностью его пополнения представителями партий и групп, покинувших съезд. В его состав вошли 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 меньшевиков-интернационалистов, 3 украинских социалиста и одни эсер-максималист. Председателем был избран Л.Б. Каменев. В последующие дни в него вошли (через кооптацию, объединение с представителями Исполкома Всероссийского Совета Крестьянских депутатов) свыше 200 человек.

Ушедшие со съезда представители меньшевиков и эсеров организовали в Городской думе «Комитет общественной безопасности». 27 октября в центральном органе печати большевиков говорилось в адрес ушедших со съезда: «Они хотят, чтобы мы одни взяли власть, чтобы мы одни справились со страшными затруднениями, ставшими перед страной... Что ж, мы берём власть одни, опираясь на голос страны и в расчете на дружную помощь европейского пролетариата. Но, взяв власть, мы применим к врагам революции и к её саботерам железную рукавицу. Они грезили о диктатуре Корнилова... Мы им дадим диктатуру пролетариата...» .

Но возможность формирования многопартийной политической системы, создание демократического правительства республики ещё не была исчерпана. По расстановке социально-политических сил такая возможность сохранялась на протяжении всего 1917 года, постепенно убывая.

Последнюю попытку предприняли руководители Всероссийского исполнительного комитета профсоюза железнодорожников (Викжеля), когда под угрозой всеобщей забастовки железнодорожников, хотели заставить социалистические партии провести совещание с целью достижения соглашения. Переговоры длились с 29 по 31 октября. В них приняли участие большевики, меньшевики-интернационалисты, меньшевики, эсеры, представители профсоюза. От интернационалистов выступал О.Ю.Мартов, подчеркнувший, что «наступила последняя минута, когда ещё можно найти общую почву, чтобы вывести страну из страшного кризиса», его поддержал Ф.И. Дан и другие меньшевики. Эсеры настаивали на создании правительства, состоявшего не из профессиональных партийных политиков, а из «людей деловых, специалистов». Большевиков представляли Л.Б. Каменев и Д.Б. Рязанов.

В ходе переговоров большевики согласились на расширение «базы правительства», изменение его состава и даже склонялись к выводу из него Ленина и Троцкого, на чём настаивали меньшевики и эсеры. Более того, после долгих дебатов большевики поддержали принятие «эластичной» резолюции, предполагавшей создание вместо избранного на П съезде Советов ВЦИК «Временного народного совета», в состав которого должны были войти 100 членов Совета рабочих и солдатских депутатов, 75 членов крестьянского Совета, 100 делегатов Петроградской и Московской дум и 50 делегатов от всероссийских профессиональных союзов. Также предполагалось немедленное формирование однородно-социалистического правительства, в первую очередь из специалистов, в списочном составе которого не были упомянуты Ленин, Троцкий, Керенский. В качестве возможной главы нового правительства назывались В.М. Чернов и Н.Д. Авксентьев.

Разгром 30-31 октября под Петроградом казачьей дивизии генерала П. Н. Краснова, выступившего вместе с Керенским против Советского правительства, упрочил власть Совнаркома и расширил его популярность в рабочей и солдатской массе. Время маневрирования для Ленина и Троцкого кончилось, позиция большевиков ужесточилась: они выступили против продолжения переговоров. В резолюции ЦК, принятой 1 ноября, отмечалось, что ультимативной для большевиков является программа: Декреты о мире и о земле, рабочий контроль, продовольственный вопрос, борьба с контрреволюцией, Советская власть.

ЦК большевиков в ночь на 2 ноября переговоры с Викжелем прекратил. В знак протеста Л.Б. Каменев, А.И. Рыков, В.П. Милютин, В.П. Ногин вышли из состава ЦК большевиков. Подали в отставку и ряд советских наркомов и руководителей (В.П. Ногин, А.И. Рыков, В.П. Милютин, Д.Д. Рязанов, И.А. Теодорович, Л.А. Арбузов, И.В. Ларин и др.). К ним присоединился и А.Г. Шляпников. Это был первый правительственный кризис новой власти, связанный с вопросом о целесообразности чисто большевистского правительства и возможности социалистического развития страны на демократических началах.

Итак, в октябре 1917 года произошёл переворот. Большевики захватили государственную власть не потому, что владели большой силой, а потому что Временное правительство не только не обладало силой, способной подавить мятежников, но и не находило поддержки со стороны общественно-политических кругов страны. Кризис власти был настолько очевиден, что свергнуть ее не составило особого труда. Предотвратить государственный переворот могла лишь армия. Но отношение с ней Керенский испортил после подавления корниловского мятежа. И в этом вина и трагедия Временного правительства.

Давая оценку политическим событиям октября 1917 года, выдающийся русский учёный физиолог И.П. Павлов в своём публичном выступлении в Петрограде весной 1918 г., в частности, отметил, что «то, что произошло сейчас в России, есть, безусловно, дело интеллигентского ума, массы же сыграли совершенно пассивную роль».

Ошибки Временного правительства, связанные с политической игрой в Демократическое совещание и Предпарламент, а также неудачные попытки переезда правительства в Москву, эвакуации петроградской промышленности и отправки на фронт беспокойных частей столичного гарнизона, были усугублены просчётами, допущенными им в самом ходе восстания. К их числу относится отказ правительства от немедленной реализации так называемой программы перехода, принятой Временным Советом республики вечером 24 октября.

В отличие от своих политических противников, большевики сумели предложить широким слоям народа, уставшего от войны и дезорганизации хозяйственной жизни, близкие им лозунги. Более продуманной и по существу целиком себя оправдавшей оказалась тактика большевиков, подчинённая достижению главной задачи, - овладеть властью. Действуя решительно, наступательно, большевики в то же время проявляли необходимую гибкость, объясняя свои наступательные действия лозунгами защиты завоеваний трудящихся от поползновений контрреволюции.

Октябрьское восстание ускорило и довёл до низшей точки распад государственной власти в России. Отбросив остатки дореволюционной центральной и местной власти (городские думы, земства, судебную систему и пр.), разрушив зачатки возникавшей после Февраля демократической власти, Советы, претендуя на всю полноту государственной власти, оказались совершенно не готовыми к выполнению новых функций. Широкие демократические круги не признали легитимность П Всероссийского съезда Советов и его право на изменение характера власти в государстве, на принятие основополагающих законов. Большевистское Временное правительство (Временное - до созыва Учредительного собрания) не получило поддержки даже со стороны социалистических партий, требовавших создания однородного социалистического правительства.

Таким образом, сохранив СНК большевистским (при ограниченном участии «левых» эсеров), Ленин до предела сузил первоначальную политическую базу правительства Советской республики. Оборотной стороной господства большевиков в правительстве явилось обеспечение максимального простора для революционизации масс, что способствовало расширению этой базы в будущем. Поэтому Советы, будучи органами чрезвычайно широкого демократического и социального фронта, решали трудную для себя задачу: становиться ли на большевистские политические позиции или объявлять им войну, как узурпаторам власти. Передавая в центре и на местах всю полноту власти Советам, П съезд Советов положил начало глубокому расколу, расслоению уже и этой, только что народившейся власти. Советы, вобрав в себя радикализм настроений средних и низших слоев населения города и деревни, стали организаторами местных движений со всем их разнообразием интересов и антагонизмов.

Положение новой власти республики - Временного рабочего и крестьянского правительства, оставалось шатким. Следовало определиться в отношении Учредительного собрания, с которым связывали демократическое обновление страны не только либералы и социалисты, но и широкие народные массы.