Оценочная и описательная концептуализация множественного «я»
Итак, самобытие человека нуждается в разнообразных и адекватных средствах концептуализации, которые учитывают множественный характер самобытия. Разнообразие средств и их нейтральность в отношении этической оценки — суть два фактора, которые способствуют более адекватной и позитивной концептуализации множественности «Я», — концептуализации, которая не отвергает, а принимает (ассимилирует, интегрирует) проявления субъективности, — концептуализации, которая не поляризует, а гармонизирует «Я»-концепцию. Нетрудно заметить, что современные средства концептуализации множественности «Я» несут больше оценочный, а не описательный характер. Проявления субъективности, которые не вписываются в норматив оцениваются как «неправильные», «греховные», «патологические» и пр. — в зависимости от дискурса, в контексте которого концептуализируется экзистенциальный опыт. Такой нормативный подход поляризует субъективность, отчуждая (уничижая) одни ее проявления и утверждая (возвышая) другие. Результат оценочной концептуализации — «диссоциированная личность», «расколотое Я» (Р. Лэинг). Напротив, описательный, нейтрально-дескриптивный подход к концептуализации субъективности выводит на свет разнообразные и многочисленные проявления, не отвергая их и обогащая тем самым эмпирическое «Я». Можно сказать, что оценочная концептуализация приводит «Я» к единству, через его поляризацию и «отсечение» того, что не уложилось в существующий социокультурный (дискурсивный) стандарт. В то время как описательна концептуализация пытается обнаружить, различить и обозначить все новые горизонты «Я» и таким образом синтезировать многомерную «Я»-концепцию. Оценочная концептуализация аналитична, описательна — синтетична. Оценочная концептуализация закрыта, ее цель стандартизация «Я»-концепции, описательная — открыта, ее цель наиболее полная актуализация субъективности.
Поскольку опыт самопонимания самым непосредственным образом связан с концептуализацией субъективности, то в зависимости от того дискурса, который выбирает человек для самоописания, проявления самобытия предстают перед его рефлективным взором в том или ином свете. Рассмотрим это «разночтение» на примере различных моделей, используемых для концептуализации некоторых маргинальных переживаний, выходящих за пределы обыденного психического опыта, — так называемых «галлюцинаторных переживаний», или «сенсопатий» («голосов», «видений» и пр.).
1. Религиозная концептуальная модель оценивает галлюцинации в зависимости от их содержания: если оно совпадает с содержанием священного писания и религиозными догматами, то они концептуализируются как позитивные (например, «нисхождение Святого Духа», «голос Бога» и т.д.); если содержание галлюцинаторных переживаний не соответствует религиозной доктрине, то они оцениваются как безусловно негативные феномены, вызванные враждебными агентами, «искушающими» человека, то есть отвращающими от правильных мыслей и поступков.
2. Мистическая концептуальная модель также придает большое значение содержанию галлюцинаций, однако оценивается оно весьма индивидуально, чаще всего независимо и даже вопреки официально существующей религиозной доктрине. Обычно мистицизм придает голосам или видениям позитивную и даже развивающую функцию, поскольку расценивает их как показания духовного роста, а потому в большинстве своем галлюцинации вызывают не страх, а напротив, уверенность в себе и своем предназначении.
3. Психиатрическая концептуальная модель оценивает галлюцинации как следствие патологических процессов в организме человека, физико-химических нарушений в его нервной системе. Механистический подход к маргинальному экзистенциальному опыту исключает какую-либо позитивную его концептуализацию и оправдывает использование соответствующих средств для его коррекции (химиотерапия, инсулинокоматозная терапия, электросудорожная терапия и пр.).
4. Парапсихологическая концептуальная модель галлюцинаторных переживаний предусматривает как положительную, так и отрицательную их оценку в зависимости от содержания и коммуникативного контекста: это может быть «негативное воздействие окружающих», а может быть «откровение истины». В первом случае предусматриваются специалисты, которые освобождают человека от галлюцинаций, во втором случае человек обучается управлять своими голосами или видениями, стремится расширить диапазон своих ощущений, поскольку он считает это проявлением своих уникальных экстрасенсорных способностей. Парапсихологическая концепция является преемницей существовавшей до нее «спиритической концепции», теперь уже адаптированной к новой научной терминологии. Слова «одержимость», «инспирация», «наведение порчи» перекочевали в новый контекст, сосуществуя с такими терминами, как: «вторжение в биополе», «кодирование» и др.
5. Психоаналитическая концептуальная модель З. Фрейда видит в галлюцинациях проявление бессознательных мотивов, желаний, мыслей, содержательно связанных с сильными эмоциональными («психотравмирующими») переживаниями. Поэтому галлюцинаторные переживания не воспринимаются как абсолютно чуждые «Я», но как его проявления, которые по известным причинам были «вытеснены». Психоаналитическая концептуальная модель является альтернативой господствовавшей до нее «религиозно-спиритической концепции», которая в галлюцинациях видела негативную «инспирацию» и пыталась освобождать от них с помощью специальных «экзерсистских» процедур. В отличие от З. Фрейда К. Юнг не считал галлюцинации — как и другие «невротические симптомы» — болезнью; они понимались им как «послания самому себе», как необходимый этап на пути индивидуации.
6. Наконец, можно говорить об эзотерической концептуальной модели галлюцинаторных переживаний, в которой происходит своеобразный синтез различных моделей. Особо нужно отметить привлечение концептов, взятых из восточных религиозно-мистических систем, которые в целом с большей симпатией относятся к галлюцинаторным переживаниям, нежели бытующее в западном обществе настороженное отношения к данным явлениям. Например, идея перерождения может стать основой для объяснения необычных образных или слуховых переживаний («память предыдущих жизней»).
Все описанные выше концептуализации маргинального психического опыта существуют в настоящее время, конкурируя между собой за первенство в объяснении множественности «Я». Конечно, здесь не ставится вопрос о том, какая из них более истинная. Мы можем лишь говорить о том, к каким результатам приводит та или иная концептуализация. Вот одно из мнений: «Безусловно негативной для личности является ситуация, когда социальное окружение не поощряет попыток к сосуществованию с голосами, продуктивного взаимодействия с ними, способствует нагнетанию тревоги, диссимуляции и изоляции. Примером такого исхода может служить интерпретация голосов как проявления гипнотического влияния, действия психотронного оружия или зомбирования».
02_01_01_02 lit rus - 3
Трунов Д.Г.
Роль Другого в самопознании.//Философия социальных коммуникаций. 2008. № 6. с. 28-39.