курсы учителей / материал к сочинениям / 3 / Лермонтов
.docТема природы в поэзии М.Ю.Лермонтова
Один из основных мотивов лирики Лермонтова – мотив одиночества. Лирический герой Лермонтова – вечный странник, его удел – изгнанничество, вынужденное или добровольное. Герой Лермонтова одинок среди людей, ему нет места среди «бесчувственной толпы», он одинок в своей отчизне и в целом мире, который для него становится «пустыней». Одиночество – плата за избранничество, исключительность, непохожесть на всех, уникальность своего «я». Герой Лермонтова понимает неизбежность своего одиночества, в какие-то моменты жизни оно даже благостно и необходимо (например, в стихотворении «Как часто пёстрою толпою окружён»), но всё же лирический герой тоскует по родной душе, которая могла бы понять его, откликнуться на его мысли и чувства.
Путь лермонтовского странника не имеет конечного пристанища, это вечный поиск, вечное стремление, но никогда не обретение. Об этом, например, стихотворение «Парус» (1832). Поражает абсолютная неслиянность мира и состояния лирического героя в этом стихотворении, каждая строфа которого построена по принципу антитезы. «В тумане моря голубом» - таким предстает мир первой строфы. Само слово «туман», а также эпитет «голубом» указывают на покой, умиротворение, в то время как парус находится на перепутье между родным краем и далекой страной, между прошлым и будущим. Море второй строфы, бурное, играющее волнами, говорит о жизни, движении, в то время как строки «увы, он счастия не ищет и не от счастия бежит» отражают состояние потерянности, тупика. Мир природы третьей строфы – яркий, праздничный, ликующий, но именно такой мир, в котором, казалось, можно быть счастливым, абсолютно отвергаем парусом, он жаждет прямо противоположного состояния – бури. В этом живом, изменяющемся мире маленький парус одинок, желание героя Лермонтова найти покой и в буре невоплотимо, об этом говорит горькое «как будто» в последней строке.
Путь лермонтовских героев стихотворений «Тучи» и «Листок» - это путь «с милого севера в сторону южную», то есть путь не к родине, а от родины – и это становится причиной горечи. В стихотворении «Тучи» (1840) поэт называет себя уже не странником, а изгнанником. На родине он оставил «зависть тайную», «злобу открытую», «друзей клевету ядовитую». Одиночество лирического героя становится беспредельным, потому что сама родина обрекает его на вечное странничество. Однако в сердце поэта живут любовь и тоска по родине, в нем нет проклятия, отречения – только тихая печаль. Счастье «тучек небесных» - в отсутствии привязанности, в абсолютной свободе. Этого счастья не дано лирическому герою, да он и не хотел бы такого счастья.
Дубовому листку из стихотворения «Листок» (1841) также уже никогда не увидеть родины, ведь он «оторвался от ветки родимой и в степь укатился, жестокою бурей гонимый». Холодно-равнодушные слова чинары: «На что мне тебя?» - начало его вечного отвержения и странничества.
Мотив одиночества и странничества – один из центральных в стихотворении «Выхожу один я на дорогу» (1841), которое можно отнести к философской лирике. Стихотворение начинается описанием величественной, пустынной, но по-своему прекрасной ночной природы. Это не пейзаж в обычном понимании этого слова, а скорее особый мир – Космос, Вселенная. Величие, тишина, гармония мироздания рождают желание гармонии в душе лирического героя, уставшей от боли и горечи. Сон, покой, которого желает герой Лермонтова, - это особое состояние души, оставшейся наедине с миром, растворившейся в нем, ставшей частью этой вечной, великой гармонии. Мотив дороги отражает особенности мироощущения героя Лермонтова, который чувствует себя вечным странником, а потому, каким бы ни был этот «путь» - «кремнистый путь» посреди Вселенной, дорога от земли к небу или «просёлочный путь», как в стихотворении «Родина», - это жизненный удел лермонтовского героя.
Отвергая суетность и фальшь земной жизни, герой Лермонтова сохраняет мечту об идеальном мире, где душа смогла бы обрести радость. Одна из основных категорий романтической поэзии – категория идеала, прекрасного, но недостижимого.
Одно из наиболее светлых стихотворений Лермонтова – «Когда волнуется желтеющая нива» (1837), в котором ощутима мелодия гармонии, тихой радости от осознания чуда бытия и благодарения создателю за это чудо. Природа в стихотворении – живой, одухотворенный мир, постоянно меняющий свой облик. Обилие глаголов привносит особую динамику, передает мягкое, гармоничное, дружественное по отношению к человеку движение. Цветовая палитра стихотворения создает мир многоцветный и радостный: «желтеющая нива», «малиновая слива», «ландыш серебристый». Мелодия гармонии, вечного таинства красоты слышна в звуках «студеного ключа», который «лепечет таинственную сагу про мирный край, откуда мчится он». Такая мелодия не могла не пробудить в душе героя Лермонтова ответный отклик:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, -
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога.
Однако стоит обратить внимание на строку «счастье я могу постигнуть на земле». Не «постиг», а только «могу постигнуть» - всё же минуты просветлённости скоротечны и непрочны, счастье для лирического героя Лермонтова недостижимо, вместо этого – страстное желание его обрести, мечта о возможности приблизиться к нему на краткое мгновение.
Лирический герой Лермонтова – вечный странник, а потому особенно остро он чувствует связь с родиной, которую чаще всего теряет и страстно мечтает обрести.
В стихотворении «Родина» (1841) свою любовь к России Лермонтов назвал «странной», и всё стихотворение строится как размышление о «странности» этой любви. «Люблю отчизну я, но странною любовью! Не победит ее рассудок мой» уже в первой строке лирический герой определил истоки этой любви – ее не победит «рассудок», это любовь сердца, не случайно стихотворение начинается с антитезы, отрицания привычных и ожидаемых причин гордости и патриотического воодушевления: «Ни слава, купленная кровью, ни полный гордого доверия покой, ни тёмной старины заветные преданья не шевелят во мне отрадного мечтанья». В стихотворении несколько раз повторяются овеянные теплотой признания слова: «люблю отчизну я», «с отрадой, многим незнакомой», «отрадного мечтанья», «но я люблю», «люблю скакать в телеге», «люблю дымок спаленной жнивы»:
Родина Лермонтова – это прежде всего широта и безбрежность русской природы, с ее холодноватостью и спокойным достоинством: «степей холодное молчанье», «лесов безбрежных колыханье», «разливы рек ее, подобные морям». В стихотворении создается образ деревенской России, «малой родины» с извечной «четой белеющих берёз»:
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берёз.
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно.
Именно Россия народная, деревенская может дать тепло и ночлег уставшему страннику, именно к такой России нужно «просёлочным путём скакать в телеге». Образ огня, который в ночи указывает путь и обещает пристанище, - это образ-символ человеческого тепла и понимания («Дрожащие огни печальных деревень»). Там, где горит этот огонь, исчезает душевная усталость, появляется надежда.
Лирический герой не отделяет себя от мира народной жизни, он сопричастен ей:
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
Образ родины, неотъемлемый от живой и одухотворенной русской природы предстает и в стихотворении «Как часто, пёстрою толпою окружён» (1840). Стихотворение построено по принципу антитезы: Россия светского маскарада противостоит родине поэта, России «родных мест». Россия столичного высшего общества – мир фальшивый, где всё противоестественно, всё лжёт: «образы бездушные людей», «приличьем стянутые маски», «бестрепетные руки». Блеск и суета маскарадного мира рождают в душе лирического героя лишь «горечь и злость», он чувствует себя одиноким среди этой блестящей толпы.
В противовес фальшивой пестроте создается в воображении поэта иной мир, во всём первому противоположный, - мир «родных мест». Родина в этом стихотворении – это прежде всего гармония, тишина и полнота жизни. Природа полна одухотворенной прелести, всё в ней живёт, наполняя душу лирического героя врачующим покоем. Вместо «шума музыки и пляски» маскарадного мира, здесь лёгкий шелест жёлтой листвы под ногами; вместо пестроты и мелькания – разнообразие и гармония красок и света: «зелёная сеть трав», «жёлтые листы», «вечерний луч», «молодого дня за рощей первое сиянье». Как органичное продолжение прелести природы, в воображении лирического героя появляется образ юной, чистой красавицы:
Люблю мечты моей созданье,
С глазами, полными лазурного огня,
С улыбкой розовой, как молодого дня
За рощей первое сиянье.
Однако всё это лишь мечта, мираж, прекрасный сон, хотя он оказался гораздо живее, чем тот реальный мир, что окружает поэта. Эти два мира – мир реальный и мир мечты – оказались несоединимы, и лирический герой ощущает трагическое одиночество, потому что маскарадная Россия ему чужда, а Россия «родных мест» для него недосягаема.