- •Конец формы
- •Е.Маркович. Предисловие: Герман Гессе и его роман "Игра в бисер"
- •XV, который в бытность свою кардиналом прослыл опытным и
- •Призвание
- •XVI веков", однако, несмотря на объем в тысячу рукописных
- •Вальдцель
- •Годы студенчества
- •Vicus lusorum человеком, на которого посматривали с интересом и
- •Vicus lusorum многие касталийцы, да и кое-кто за пределами
- •Два ордена
- •Item{2_4_02}, рекомендую Тегуляриуса, в случае если ему суждено
- •В должности
- •Vademecum{2_7_02} для Магистров, особенно для неопытных,
- •Два полюса
- •Приготовления
- •Послание
- •Приписка:
- •Досточтимейшему Магистру Игры в Вальдцеле,
- •Легенда
- •Vicus lusorurn, как от некоего духа специализации и
- •Уступка
- •После чтения старинной философской книги
- •Последний мастер игры стеклянных бус
- •К одной из токкат баха
- •Служение
- •Мыльные пузыри
- •После чтения "summa contra gentiles"{3_1_10_01}
- •Ступени
- •Исповедник
- •Индийское жизнеописание
- •XVIII в., было наполовину написано Гессе в 30-е гг. И посмертно
- •72 Г. До н.Э. Нала, соперник Дасы в борьбе за власть и за
Служение
Когда-то, в дни первоначальной веры,
Своим владыкам поручал народ
Блюсти в кругу пастушеских забот
Высокий строй непогрешимой меры
В ладу с иною мерой: той, что око
Угадывает, вникнув вход светил,
Ведомых в знании числа и срока
Разумным равновесьем скрытых сил.
Но древнее преемство благостыни
Пресеклось, меры позабыт закон,
И человек надолго отлучен
От мирового лада, от святыни.
Но мысль о ней светила и в разлуке,
И нам поручено: Завета смысл
В игру созвучий и в сцепленья числ
Замкнуть и передать в иные руки.
Как знать, быть может, свет на нас сойдет,
И повернется череда столетий,
И солнцу в правоте воздать почет
Сумеют примирившиеся дети.
Мыльные пузыри
Как много дум, расчетов и сомнений
Понадобится, и года пройдут,
Пока старик из зыбких озарений
В свой поздний срок соткет свой поздний труд.
А юноша торопится меж тем
Мир изумить и спину гнет прилежно
Над построением философем --
Неслыханных и широты безбрежной.
Дитя в игру уходит с головой:
Притихши, бережно в тростинку дует,
И вот пузырь, как бы псалом святой,
Играет, славословит и ликует.
Итак творятся в смене дней и лет
Из той же древней пены на мгновенье
Все те же сны, и нет у них значенья:
Но в них себя узнает ив ответ
Приветнее заблещет вечный свет.
После чтения "summa contra gentiles"{3_1_10_01}
Нам кажется: когда-то мирозданье
Понятней было, глубже созерцанье,
Познанье с тайной в нерушимом мире.
Да, прежним мудрецам дышалось шире,
Полней жилось, и жизнь была им раем,
Как мы у старых авторов читаем.
А всякий раз, как мы вступали свято
В духовные пространства Аквината, --
Припомни, как уму сияли сферы
Предельной, зрелой, совершенной меры:
Повсюду ясный свет, весь мир осмыслен,
Путь человека к божеству расчислен,
Сквозной расчет строенья безупречен,
В любом звене продуман, верен, вечен.
Но в наших поколеньях запоздалых
Иссякла сила, и для нас, усталых,
Изверившихся, все, что целокупно
Должно быть, безнадежно недоступно.
Так; но со временем, быть может, внуки
Увидят все иначе: эти звуки
Недоуменья, ропота и спора
Для них сольются в благозвучье хора
Многоголосного, и все терзанья
Преобразятся в стройные преданья.
Быть может, тот, кто меньше всех готов
В себя поверить, -- он-то под конец
Окажется властителем сердец,
Вождем, учителем иных веков;
Кто горше всех терзается сомненьем,
Предстанет, может статься, поколеньям
Как мастер, взысканный такой наградой,
Что в дни его и жизнь была отрадой;
Как тот, кто миру начертал пути.
Пойми: и в нас живет извечный свет,
Свет, для которого истленья нет:
Он должен жить, а мы должны уйти.