- •Бушков Александр, Буровский Андрей - Россия, которой не было (том 2)
- •Часть I
- •Мифы истории
- •Глава 1
- •Пропавшая россия
- •Глава 2 большой московский миф, или легенды москалей о самих себе
- •1‑Е послание Иоанна, глава 4, стих 21 Исторические мифы – неизбежность!
- •Большой московский миф
- •Мифопоэтика мифа
- •Часть II что же это такое россия?
- •Глава 3 откуда мы все это знаем?
- •Спор о «не правильной» истории
- •Почему это все не правда?
- •Глава 4 страна россия
- •Глава 5 география славян
- •Русь – часть славянского мира
- •Юг и север
- •Восток и запад
- •Кризисы природы и общества
- •Вернемся к славянскому миру
- •Глава 6 между цивилизаций
- •Византийское притяжение
- •В орбите западного христианства
- •Вдалеке от цивилизации
- •Циркумбалтийская Русь
- •Глава 7 европа движется на восток
- •Изысканная прелесть безопасности
- •Часть III на западе руси
- •Глава 8 откуда есть пошла литва
- •Глава 9 собирание русских земель
- •Глава 10 немецкая опасность
- •Глава 11 русские на польском престоле
- •Конец ордена
- •Великая война 1409–1411 годов
- •Тринадцатилетняя война 1454–1466 годов
- •Глава 12 жизнь великого княжества литовского. Взлет до речи посполитой 1410–1569 годов
- •Обитатели вассальных государств
- •Перспектива Великого княжества Русского
- •Дворянство и шляхетство
- •В Великом княжестве
- •На другом общественном полюсе
- •Глава 13 города русской европы
- •Кто такие горожане
- •Магдебургское право
- •Два слова о городских ансамблях
- •Глава 14 проклятая проблема литвы
- •Диагноз
- •Первая виртуальность
- •Вторая виртуальность
- •Глава 15 распад единства
- •Удивительные укры
- •Появление украинцев и белорусов
- •Украина – что это такое?
- •Белоруссия – что это такое?
- •Современные русские – кто они?
- •Часть IV оживший кошмар русской истории
- •Глава 16 в глухом и диком захолустье
- •Особый тип славянской культуры
- •Почему центры Руси перемещаются на северо‑восток?
- •Деспотия без монголов
- •Глава 17 становление московии XIV–XV века
- •Из Северо‑Восточной Руси – в Московию
- •Первый поворот к Европе задом
- •Лидер северо‑востока
- •Поддержка церкви
- •Оформление Московской Руси
- •Что получилось?
- •Глава 18 московское православие
- •Приключения христианства на Руси
- •Церковь северо‑востока
- •Страсти по унии
- •Ересь нестяжателей… или ересь иосифлян?
- •Мифотворчество Московии
- •Неслыханная древность русского христианства
- •Обожествление царя
- •Священная страна святого народа
- •Оболгали!
- •Расправа с западным русским православием
- •Глава 19 московия хочет быть россией, или удавление европы в самих себе
- •Первая из «избранных рад»
- •Ливонская война – мать опричнины
- •Историческая логика давильни, или Удавление Европы. Про опричнину
- •Идеология безумия
- •Эпопея первопечатника Ивана Федорова, или Кое‑что о русском книгопечатании
- •Глава 20 московия: явление миру 1568–1598 годы Итог войны
- •Мнение Европы
- •Догнать и перегнать!
- •Бессмертные традиции опричнины
- •Проблема перенаселения
- •Цивилизация подростков
- •Глава 21 историческая виртуальность
- •Скипетр Ивана над Польшей
- •Скипетр Батория над Московией
- •Глава 22 мятежная северо‑западная русь
- •Новгород и Москва
- •Говорит Костомаров
- •Немного виртуальности
- •Заколдованный северо‑запад
- •Глава 23 последний шанс
- •Московия после Ивана
- •Цепь событий
- •Вопрос подлинности
- •Косвенные признаки
- •Перспектива унии: Дмитрий
- •Обвал в Смуту
- •Глава 24 маразм крепчал, или «тигр никон» и его «тигрята»
- •Необходимость реформ
- •Реформы до Никона: ученые киевляне
- •В чем крылась ошибка?
- •Позиция восточных патриархов
- •Авантюристы вокруг Никона
- •Реформа – выбор способа
- •Всей мощью государства
- •Миф о старообрядцах
- •Последствия
- •Глава 25 польша: соблазн и жупел русской истории
- •Все разделить!
- •Бой после победы
- •Часть V воды над русской атлантидой
- •Глава 26 воды смыкаются 1815–2000
- •Эпоха создания мифа
- •Встречная мифология
- •Глава 27 почему?!
- •Пруссия славянского мира
- •Глава 28 грозящая опасность
- •Опасность для России
- •Опасность для мира
- •Глава 29 историческая виртуальность
- •Одна плохая виртуальность
- •Вторая страшная виртуальность
- •Самая хорошая виртуальность
- •Глава 30 на будущее
- •Страшная тайна Московии
- •Заключение Проблема личного выбора
- •Библиографические источники Часть I. Мифы истории Глава 1. Пропавшая россия
- •Глава 2. Большой московский миф, или легенды москалей о самих себе
- •Часть II. Что же такое – россия? Глава 3. Откуда мы все это знаем?
- •Глава 4. Страна россия
- •Глава 19. Московия хочет быть россией, или удавление европы в самих себе
- •Глава 20. Московия: явление миру 1568–1598
- •Глава 22. Мятежный северо‑запад
- •Глава 23. Последний шанс
- •Глава 24. Маразм крепчал, или «тигр никон» и его «тигрята»
- •Глава 25. Польша: соблазн и жупел русской истории
- •Часть V. Воды над русской атлантидой Глава 26. Воды смыкаются 1815–2000
- •Глава 28. Грозящая опасность
Почему центры Руси перемещаются на северо‑восток?
Начиная с В. Соловьева, историки упорно говорят о перемещении политического центра Руси из Киевщины на северо‑восток. Более корректные, как Костомаров, еще в прошлом веке говорили об одновременном перемещении политического центра на северо‑восток; и юго‑запад; и на Владимирщину, и в галицко‑волынские земли.
Понятны причины упадка сердца страны – Киева: уменьшается роль пути «из варяг в греки», а одновременно растут новые мощные центры.
Понятно, почему в числе этих новых центров, оспаривающих у Киева первенство, остаются богатые и культурные земли юго‑запада, плодородные, близкие к Европе.
Но почему же так резко поднимается и северо‑восток?
Территория новая, освоенная совсем недавно. Ростов Великий, Ростов с выразительным названием Залесский – единственный по‑настоящему старый, упоминаемый в летописях под 862 годом город Северо‑Восточной Руси. Владимир основан Владимиром Мономахом, в 1108 году, в глуши диких, неосвоенных лесов. На месте Москвы до 1147 года было село с укрепленным двором боярина Кучки. Может быть, Кучка был и хороший человек, но ни сам он, ни его предки или потомки никак не прославили себя ни в каких областях: ни в делах государственных, ни в науках и искусствах, ни в ведении военных действий. Так, некий первобытный боярин, сидевший всю жизнь за неперелазным дубовым тыном. И вся территория северо‑востока такова же…
В Х веке на северо‑востоке было только одно княжество: Ростово‑Суздальское. Уже в начале XIII века княжество разделилось ни много ни мало, как на 12 частей, и возник конгломерат многих княжеств самого различного размера. Владимирское, Суздальское и Ростовское княжества были еще крупными, многолюдными и сильными (даже с учетом перехода населения за Волгу). А были столицы княжеств, состоявшие только из княжеского двора, поставленного посреди непроходимого леса.
Эти княжества продолжают причудливо дробиться, и только в конце XIV века намечается другая тенденция: к собиранию земель. В ряду самых обычных, самых заштатных и Московское княжество – будущий центр северо‑востока, а потом и «Всея Руси».
И возникает естественнейший вопрос: а почему вообще на северо‑востоке зреют такие мощные силы?
На этот вопрос я в состоянии дать только один ответ: а потому, что на северо‑востоке всегда очень много ресурсов!
Границы Юго‑Западной, Галицко‑Волынской, Северо‑Западной Руси неизменны всю их историю, с VIII–IX веков. Северо‑Восточная Русь постоянно растет, прирастает, двигаясь на восток – за Волгу, в Приуралье, Башкирию, Сибирь.
С XI по XVI века Северо‑Восточная Русь увеличивается в размерах в несколько раз.
Это, конечно же, только экстенсивный рост. Но этот экстенсивный рост так стремителен, что позволяет Северо‑Восточной Руси расти, крепнуть, накачивать экономические и военные мышцы значительно быстрее, чем благодатному юго‑западу и динамичному, активному северо‑западу.
Деспотия без монголов
Русские ученые, писатели, общественные деятели потратили немало слюны и чернил, чтобы обосновать нехитрый тезис. Мол, русских, коренных европейцев, совратили злые азиаты‑татары. Это татары научили самих русских рабству, затворничеству женщин, холопству, жестокости, внедрили в русское общество идею «вековой дремотной Азии», опочившей на московских куполах… одним словом, сделали русских хотя бы частично азиатами.
Теперь же цель русских – преодолеть татарское наследие и опять сделаться европейцами. Ярче всего эта нехитрая идейка проводится, пожалуй, в прекрасных стихах графа Алексея Константиновича Толстого.
Певец продолжает: «И время придет,
Уступит наш хан христианам,
И снова подымется русский народ,
И землю единый из вас соберет,
Но сам же над ней станет ханом!
………
И в тереме будет сидеть он своем,
Подобный кумиру средь храма,
И будет он спины вам бить батожьем,
А вы ему стукать и стукать челом
Ой срама, ой горького срама!»
И с честной поссоритесь вы стариной,
И предкам великим на сором,
Не слушая голоса крови родной,
Вы скажете: «Станем к варягам спиной,
Лицом обратимся к обдорам!» [61]
Нехитрая, слишком нехитрая идейка, но потенциал ее велик. Если мы европейцы, лишь временно оторванные от истинного Отечества, то и «возвращение в Европу» закономерно и оправданно, даже решительно необходимо. И меры, принимаемые Петром I и его последователями, правильные, нормальные меры: нечего здесь отпускать бороды, носить сарафаны, блюсти посты, слушать колокольный звон, цепляться за традиции и вообще оставаться русскими.
Нехитрая идейка становилась оправданием почти всего, что выделывал со страной «дракон московский» Петр I, напрасно прозванный Великим.
Идейка позволяла и самому народу, без отечески мудрых решений своих царей, постепенно склоняться к Европе.
Никакая культура не любит новшеств – мы об этом уже говорили. А вот вспоминать культура любит. Стоит убедить людей, что новшество – вовсе не новшество, а хорошо забытое старое, что так жили предки, и новшество тут же превращается в нечто почтенное и очень даже желанное. Так было с идеей европейского Возрождения, когда появившиеся новшества, огромный по масштабу сдвиг в культуре объяснялся просто: возвращением к Греции и Риму.
Так вот и здесь: идейка исконного русского европейства, порушенного злыми татарами, обеспечивала процесс русской модернизации.
Но есть, по крайней мере, один пример (пример значительный и яркий) того, как еще до монголов появилось то, что позже приписывалось «повреждению нравов» из‑за татарского ига. Чтобы стать властителем всей Суздальской земли, ввести режим жесткого единодержавия, отказа от всего роднящего Русь и Европу, Андрею Боголюбскому не понадобились никакие монголы.
Да и жил он и погиб более чем за полвека до монгольского нашествия. И если даже кто‑то получал его вести себя так, а не иначе, то это были точно не татары. Непременно найдутся любители найти у него учителей‑евреев или на худой конец хазар… Хотя всякий, кто дал себе труд изучить личность Андрея Боголюбского, сильно усомнится, что на него можно было иметь хоть какое‑то влияние и чему бы то ни было подучить. Этого он даже отцу, Юрию Долгорукому, и то не слишком позволял.
Став князем в Ростове, Андрей Боголюбский выгнал оттуда младших братьев и племянников и покинул богатый вечевыми традициями Ростов, перенес столицу во Владимир, где не было веча.
Там он показал себя не самым худшим из русских князей и делал немало разумного: населял Владимир купцами и ремесленниками, заботился о промыслах, построил Успенский собор. Однако не полагался на бояр и старшую дружину. Видимо, были причины. И выслал за пределы княжества старших бояр, служивших его отцу. И правил, опираясь на «молодшую дружину», на «отроков», преданных ему лично.
По словам летописца, он хотел быть «самовластием» Суздальской земли… и стал.
Первым на Руси Андрей Боголюбский последовательно опирался не на землевладельцев‑бояр, которые от него мало зависели, а на тех, кто зависел лично от него: от данной им земли, от пожертвований и кормлений. Выставляя вон всех, кто служил его отцу, был экономически независим и мог с ним поспорить, Андрей Боголюбский окружал себя лично преданными людьми.
Первым на Руси пытается вторгнуться Андрей Боголюбский и в дела Церкви: выгнать из Ростова неугодного ему епископа Леона и поставить своего епископа Феодора. Князь хотел даже создать вторую митрополию на северо‑востоке, помимо киевской, и все с тем же Феодором, своим человеком, во главе. Получилось плохо, потому что патриарх Константинопольский новую митрополию основывать отказался.
Даже окружив себя «молодшей дружиной» и «отроками», Андрей не остался во Владимире, а построил укрепленный княжеский городок Боголюбове и возле него – знаменитый Спас‑на‑Нерли, при впадении Нерли в Клязьму. Даже сейчас белокаменное чудо Спаса и Успенского собора производит сильнейшее впечатление. Даже на тех, кто видел Зимний дворец, Кремль и Владимирскую горку, – производит. А тогда свежий тесаный камень сахаристо сверкал на солнце, и Спас‑на‑Нерли, поставленный на насыпи, посреди заливного Богородичного луга, при слиянии рек, был виден за десятки верст. Храм был первым, что бросалось в глаза купцам, послам, боярам и дворянам, приезжавшим в Боголюбове или Владимир, поднимавшимся по Клязьме или спускавшимся по Перли.
Впрочем, и Спас‑на‑Нерли, и Успенский собор – это нечто, заслуживающее отдельного разговора. Пока отметим большую религиозность этого нарушителя традиций. Что и не удивительно, по моему. Пока действуешь как часть группы, клана или рода – все просто. Группа, клан и род несут ответственность за то, что происходит с тобой и за результаты твоих дел.
А вот если ты сам, лично, от себя творишь нечто, то ты, получается, лично стоишь перед миром. Не в составе рода и семьи, не как часть правящего клана. А лично. Сам по себе.
Есть ты, и есть Тот, перед Кем, хочешь или не хочешь, нести ответ.
Князь Андрей религиозен? Не удивительно!
Не уберегся князь Андрей и был убит мятежными боярами в ночь с 28 на 29 июня 1174 года в своем любимом Боголюбове. В центре заговора стояли дети, внуки боярина Кучки, владельца Москвы. Бояре не любили и боялись Андрея, который правил без них, окружал себя «неказистыми» людьми, старался подавить всех, кто от него независим.
Убит? Так ведь рисковал! Сделал не по традиции, а по своей воле. Пока действуешь по традиции, она за тебя и думает. А если сам строишь свою судьбу, то сам и несешь ответственность за любой возможный результат. Например, за собственную смерть.
Андрей Боголюбский, внук Владимира Мономаха и сын Юрия Долгорукого, родной брат прадеда Александра Невского, первым на Руси осуществил голубую мечту многих и многих князей:
– выехал в город, где можно править без веча;
– установил режим личной власти, без опоры на бояр и на Церковь и даже Церковь попытался подчинить себе.
Мечта осуществилась в Северо‑Восточной Руси, и были на то важные причины.
В древности ассирийцы и вавилоняне применяли политику, которая назвалась «вырывание»: завоеванный народ переселяли на другие места. Новые места могли быть и не хуже старых, но там не было старых богов, прежних вождей, приходилось хоть немного, но менять и способ ведения хозяйства, и бытовые привычки. Народ оказывался вынужден опираться на администрацию, поставленную государством, и становился куда покорнее прежнего. «Вырванными» было проще управлять.
На северо‑востоке народ, не успевая укорениться ни на одной территории, сам себе устраивает «вырывание». Причем какое‑то хроническое вырывание: не успели освоить Волго‑Окское междуречье, как приходит время перебираться в Заволжье, потом в Предуралье.
Мало того, что люди оказываются на новом месте. Они постоянно оказываются все на новом и на новом. В таких условиях не могут вырасти новые традиции, новые принципы самоорганизации общества.
Везде в Европе, равно и романо‑германской, и славянской, центрами власти были феодалы, города и церковь. Так было и во Франции, и в Германии, и в Великом княжестве Литовском. Так было и в Киевской Руси. На западе Руси вечевые традиции IX–XI веков укрепились, города обретали Магдебургское право. В XII веке к этому только шло, но главное, вечевые традиции в Западной Руси никуда и никогда не исчезали.
В Северо‑Восточной Руси города особенно слабы, среди них много городов вообще без веча, тот же Владимир.
Церковь? На западе церковь независима от князей, а католические епископы так и вообще подчиняются только папе римскому, а папа считает себя выше королей и императоров. С церковью приходится считаться, что в Италии, что в далекой от папских глаз Польше.
На северо‑востоке у церкви тоже нет устойчивой опоры в традициях, обычаях места. Если князь создаст епископство, тогда и будет епископство, а князь будет его покровителем.
Феодалы? Везде феодалы имеют свои имения, которые нельзя отнять. Они независимы от королей, князей, графов и герцогов; если хочешь стать и остаться владыкой, с ними надо уметь договариваться.
На северо‑востоке нет сложившейся системы поместий, переходящих от отца к сыну. А раз так, там в сто раз больше возможностей наступить им на хвост, заменить боярство, владеющее землей, на согнутое в покорности дворянство.
Прогнать старшую дружину и бояр, опираться на молодежь, зависящую только от тебя.
Даже и крестьянство тут удобнее для установления режима своего личного господства. Оно более дикое, архаичное, общинное. Оно не будет вникать в тонкости и в детали закона и традиции, оно еще не понимает важности этих юридических тонкостей.
Для этого общинного, диковатого крестьянства князь – что‑то вроде племенного вождя. А мятежные бояре – это «шибко умные» враги единства.
Быть деспотами хотели и другие князья, в других землях. По крайней мере, многие из них. Осуществил это именно Андрей Боголюбский, и осуществил именно потому, что правил на северо‑востоке.
И потому вот она, мораль: чтобы утвердить деспотизм восточного типа в Северо‑Восточной Руси, не надо никаких монголов.
Может быть, монголы и помогли становлению такого типа власти, но вовсе не потому, что принесли его с собой.
А потому, что сделали северо‑восток еще более диким, архаичным, оторванным от остального мира. А князей еще в большей степени племенными вождями, чья главная цель – противостоять внешнему врагу, Вообще же мысль о том, что источник проблем Северо‑Восточной Руси лежит вовсе не в нашествии монголов, а в изоляции от всего мира, высказывалась еще в прошлом – начале нашего столетия. Например, эта мысль очень ясно высказана в книге К. Валишевского [62].