Глава 2. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав

Статья 8. Основания возникновения гражданских прав и обязанностей

Комментарий к статье 8

1. Гражданские права и обязанности (гражданские правоотношения) возникают, изменяются <1> и прекращаются. Характеризуя основания движения гражданско-правового отношения, прежде всего следует назвать материальные, под которыми понимаются потребности лиц и те экономические отношения, в которые они вступают для получения соответствующих материальных и иных благ в целях удовлетворения своих потребностей <2>. Однако сами по себе материальные основания не создают (не изменяют и не прекращают) прав и обязанностей. Это происходит при наличии юридических оснований движения гражданского правоотношения. Рассматривая такие основания, необходимо указать ряд следующих моментов:

--------------------------------

<1> Этот же этап движения правового отношения иногда именуется модификацией или трансформацией правоотношения.

<2> См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958. С. 10.

во-первых, названные общественные отношения должны охватываться рамками предмета правового регулирования определенной отрасли права, ибо иначе они не могут приобрести соответствующую правовую форму. Именно нормы гражданского законодательства представляют собой нормативное основание движения гражданского правоотношения;

во-вторых, субъекты общественного отношения должны быть в необходимой мере правосубъектны; сущность гражданской правосубъектности кратко можно охарактеризовать как основанную на нормах права юридическую способность лица быть участником правовых отношений <1>;

--------------------------------

<1> См.: Красавчиков О.А. Гражданская правосубъектность как правовая форма // Правовые проблемы гражданской правосубъектности: Сб. научных трудов. Вып. 62. Свердловск: СЮИ, 1978. С. 11.

в-третьих, необходимо наличие юридических фактов (юридико-фактических оснований), т.е. фактов реальной действительности, с которыми нормы права связывают возникновение, изменение и прекращение правового отношения.

Из вышесказанного видно, что правовые основания движения гражданского правоотношения представляют собой известную совокупность различных по своему содержанию взаимосвязанных юридических явлений, взаимодействие которых влечет за собой возникновение, изменение или прекращение гражданского правоотношения.

Наличие материальных, нормативных и правосубъектных оснований лишь создает возможность динамики гражданского правоотношения, поэтому указанные явления в науке именуют предпосылками движения правовой связи. Собственно основаниями движения гражданского правоотношения, как и любого другого правового отношения, являются юридические факты, поскольку они реализуют создаваемую материальными, нормативными и правосубъектными предпосылками возможность динамики гражданского правоотношения. Юридические факты выступают в качестве конкретной (частной) правовой основы динамики конкретных (в том числе гражданских) правоотношений <1>.

--------------------------------

<1> См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. С. 27.

В ст. 8 ГК РФ называются юридические факты, порождающие гражданские права и обязанности. Многие из названных в этой статье юридических фактов могут быть правоизменяющими и (или) правопрекращающими.

2. Гражданские права и обязанности по общему правилу возникают из оснований, предусмотренных актами гражданского законодательства. Но, как известно, в гражданско-правовой сфере разрешено все, что прямо не запрещено (законодательством). Поэтому гражданские права и обязанности возникают также из действий субъектов гражданского права, которые хотя и не предусмотрены актами гражданского законодательства, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. Например, собственник жилого помещения заключает с кем-либо соглашение, в соответствии с которым оно станет общей собственностью. Если это возмездная сделка, то она похожа на куплю-продажу, а если безвозмездная - то на дарение. Но это не купля-продажа и не дарение в "чистом виде". Это отношения, не предусмотренные законодательством, но ему не противоречащие и поэтому признаваемые и защищаемые государством. Соответствующее соглашение в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождает гражданские права и обязанности.

3. Основания движения гражданского правоотношения подразделяются на действия и события.

Гражданские права и обязанности могут порождаться (изменяться, прекращаться) как правомерными, так и неправомерными действиями. К числу первых относятся, например, договоры и иные сделки, не противоречащие закону. Неправомерным является, к примеру, причинение вреда другому лицу.

Среди правомерных действий выделяются юридические акты и юридические поступки. Юридическим актом является правомерное действие, направленное на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Наиболее распространенным юридическим актом является сделка, и прежде всего договор.

К договорам, упоминаемым в п. 1 комментируемой статьи, относятся такие гражданско-правовые соглашения, как договоры купли-продажи, дарения, найма, безвозмездного пользования и т.д.

В ряде случаев закон не упоминает о договоре, но договорная природа отношений не вызывает сомнения, например соглашение о вселении временных жильцов (ст. 680 ГК).

Говоря об "иных сделках", упоминание о которых содержится в п. 1 комментируемой статьи, можно указать, например, на завещательный отказ: на наследника, к которому переходит жилой дом, квартира или иное жилое помещение, завещатель может возложить обязанность предоставить другому лицу на период жизни этого лица или на иной срок право пользования этим помещением или его определенной частью (п. 2 ст. 1137 ГК). Волеизъявление на получение завещательного отказа также есть односторонняя сделка, входящая в юридический состав, порождающий право отказополучателя пользоваться жилым помещением. Напротив, отказ от принятия завещательного отказа представляет собой одностороннюю сделку, препятствующую возникновению права пользования. Односторонней сделкой является публичное обещание награды и т.д.

Юридический поступок представляет собой правомерное юридическое действие, с которым закон связывает определенные правовые последствия независимо от того, было ли данное действие направлено на эти последствия или нет. К ним относятся такие действия, как создание произведений науки, литературы, искусства, изобретений и иных результатов интеллектуальной деятельности, находка, исполнение обязательства и т.д.

Акты государственных органов и органов местного самоуправления сравнительно редко порождают (изменяют, прекращают) гражданские права и обязанности. К их числу относятся, например, акты государственной регистрации прав на недвижимость (ст. 131 ГК), государственной регистрации юридического лица (ст. 51 ГК), решения об изъятии земельного участка (ст. 279 ГК) и др.

Решение суда чаще всего призвано защитить уже существующее право. Вместе с тем нередко решение суда порождает (изменяет, прекращает) гражданские права и обязанности. Так, по решению суда может быть признано право муниципальной собственности на бесхозяйную недвижимую вещь (п. 3 ст. 225 ГК). В установленных законом случаях по решению суда договор может быть изменен или расторгнут (ст. 450 ГК). На основании решения суда возможно принудительное изъятие имущества у собственника путем обращения взыскания по обязательствам собственника (ст. 237 ГК).

4. Иногда возникновение (изменение, прекращение) гражданских прав и обязанностей гражданским законодательством связывается с наступлением определенного события. Так, правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью (ст. 17 ГК). Наличие у гражданина психического расстройства, в результате которого он не может понимать значение своих действий или руководить ими, является основанием для признания его недееспособным; над ним устанавливается опека (п. 1 ст. 29 ГК). Обязательство прекращается невозможностью исполнения, если она вызвана обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает (п. 1 ст. 416 ГК).

Нередко динамика гражданского правоотношения связывается с таким своеобразным событием, как истечение срока (см., например, п. 2 ст. 225, ст. ст. 228, 234 ГК).

5. Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ перечень, указанный в комментируемой статье, дополнен таким основанием, как решения собраний. Безусловно, и до этой поправки решения собрания, например, товарищества собственников жилья или акционерного общества, имели правообразующее значение на основании соответствующих законов и уставов юридических лиц. Однако в проекте Федерального закона "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" предлагается более четкая регламентация по поводу круга участников, процедур, правовых последствий <1>.

--------------------------------

<1> В п. 1 проектной ст. 181.1, в частности, указывается, что "решение собрания, с которым закон связывает гражданско-правовые последствия, порождает правовые последствия, на которые решение направлено, для всех лиц, имевших право участвовать в данном собрании, - участников юридического лица, собственников, кредиторов при банкротстве и т.п. (участников гражданско-правового сообщества), а также для иных лиц, когда это установлено законом или вытекает из существа отношений".

6. Часто правовые последствия (права и обязанности) порождаются не одним юридическим фактом, но юридическим составом, под которым принято понимать совокупность юридических фактов, необходимых и достаточных для наступления юридических последствий, предусмотренных нормой права. Так, наследование по завещанию осуществляется на основании юридического состава, включающего в себя следующие юридические факты: а) смерть завещателя или объявление его умершим; б) завещание; в) принятие наследства.

Аналогичным образом могут быть охарактеризованы и многие другие юридико-фактические основания движения иных гражданских правоотношений.

С учетом сказанного следует принять во внимание некоторую условность перечня оснований возникновения гражданских прав и обязанностей, содержащегося в комментируемой статье. Нередко гражданское правоотношение порождается не одним из оснований, указанных в том или ином пункте комментируемой статьи, но определенным юридическим составом.

7. Ныне утративший силу п. 2 комментируемой статьи до 1 марта 2013 г. закреплял правило, касающееся прав, подлежащих государственной регистрации. В настоящее время эти правила регламентируются в ст. 8.1 (см. комментарий к ст. 8.1).

Статья 8.1. Государственная регистрация прав на имущество

Комментарий к статье 8.1

1. Впервые в Гражданский кодекс включена специальная статья, посвященная общим правилам о государственной регистрации имущественных прав. Необходимость развития института государственной регистрации и его важная роль в вопросе укрепления гражданских прав и обязанностей отмечались в Концепции развития гражданского законодательства РФ. При этом обращалось внимание на то, что "целесообразно включить общие положения о государственной регистрации имущественных прав, единые для различных объектов, в отношении которых предусмотрена правоустанавливающая (не учетная) регистрация, установив, в частности, принципы регистрации: проверки законности оснований регистрации, публичности реестра, презумпции его достоверности; правило о том, что право возникает с момента регистрации права в реестре" <1>.

--------------------------------

<1> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 31 - 32.

Указанные тезисы в полной мере получили развитие в комментируемой статье. Однако нельзя не отметить, что институт государственной регистрации прав на имущество, конечно, имел хотя и не целостное, но достаточно широкое развитие как в статьях Кодекса, так и в других законах. В литературе изначально признавалась высокая значимость института государственной регистрации, хотя преимущественно такая регистрация связывалась исключительно с недвижимым имуществом. К примеру, М.И. Брагинский подчеркивал: "Гражданский кодекс Российской Федерации изменил отношение к государственной регистрации. Именно она стала носить, при том, как правило, самостоятельно, правообразующий характер. Именно с нею в первую очередь стали связываться необходимая определенность правового статуса отдельных объектов недвижимости, а также государственный контроль за законностью совершаемых с недвижимостью сделок в интересах как самих их участников, так и третьих лиц" <1>. Особую роль государственной регистрации в укреплении прав отмечает В.С. Ем, указывая, что "государственная регистрация действий, событий и прав, делая их публично достоверными, является средством публичного контроля за гражданским оборотом в целях обеспечения наиболее полной охраны важнейших имущественных и личных прав, благ и свобод субъектов" и далее "только зарегистрированные в соответствии с требованиями закона действия и события являются юридическими фактами, порождающими гражданско-правовые последствия, и что только зарегистрированные права считаются существующими" <2>.

--------------------------------

<1> Брагинский М.И. Комментарий к Закону Российской Федерации "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним". М.: Юстицинформ, 1998.

<2> Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2011. С. 335, 336.

2. Основой для комплексного нормативного развития выступило ранее закрепленное в основных положениях Гражданского кодекса правило (п. 2 ст. 8), действовавшее до 1 марта 2013 г., о том, что права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом. Учитывая установленную в ст. 130 ГК РФ презумпцию об исключении "обязательной" государственной регистрации прав на движимые вещи, приведенный в ст. 131 Кодекса перечень подлежащих государственной регистрации прав был соответственно установлен для недвижимого имущества. Согласно названной статье регистрации подлежат: право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления, право пожизненного наследуемого владения, право постоянного пользования, ипотека, сервитуты. Данный перечень не является закрытым, иные подлежащие государственной регистрации права могут быть предусмотрены как в статьях ГК, так и в других законах. К примеру, согласно ч. 3 ст. 33 ЖК РФ по требованию отказополучателя государственной регистрации подлежит право пользования жилым помещением, возникающее из завещательного отказа. Согласно ч. 15 ст. 3 Федерального закона от 21 июля 2005 г. N 115-ФЗ "О концессионных соглашениях" в качестве обременения права собственности концедента государственной регистрации подлежат права владения и пользования концессионера недвижимым имуществом, входящим в состав объекта концессионного соглашения.

Долгое время государственная регистрация иных имущественных прав дополнительно к уже предусмотренным не вводилась. Только через 13 лет после вступления в силу части первой ГК РФ отнесение ряда исключительных прав к имущественным приобрело бесспорный характер и в итоге установлена государственная регистрация результата интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации. Вместе с тем следует отметить обратную последовательность процедуры государственной регистрации по сравнению с определенной в настоящей статье. В соответствии с предусмотренной в законе процедурой только при условии государственной регистрации результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации будет признаваться и исключительное право на них (см. комментарий к ст. 1232 ГК).

3. Существо государственной регистрации и ее значение определены в п. 1 комментируемой статьи. При государственной регистрации осуществляется фиксация имущественного права участника гражданского оборота на конкретный объект гражданских прав. Государственная регистрация устанавливается законом, защищает интересы и обеспечивает потребности и защиту прежде всего участников гражданского оборота. Конечно, существенное влияние на востребованность института государственной регистрации оказывает высокая заинтересованность такого публичного субъекта, как государство, которому крайне необходима достоверная информация об объектах гражданских прав и правообладателях в целях эффективного администрирования в экономической, градостроительной, налоговой и других сферах государственного управления.

Формализованная законом процедура государственной регистрации выступает юридическим актом, обеспечивающим признание и защиту принадлежащих определенному лицу имущественных прав, закрепляющих конкретный объект гражданских прав за этим лицом. Учитывая место размещения данной статьи в структуре ГК РФ и общие принципы государственной регистрации прав, предусмотрено, что государственной регистрации подлежат имущественные права, закрепляющие принадлежность объекта гражданских прав определенному лицу. Данный подход позволяет распространить единые требования государственной регистрации прав, основываясь на собирательном характере термина "имущество", учитывающего изменяющиеся со временем потребности гражданского оборота в "новых", ранее не востребованных объектах. Следует отметить и в достаточной степени универсальную формулировку подлежащих государственной регистрации прав. В данном случае без конкретизации определенного вида прав указываются подлежащие государственной регистрации любые права, которые закрепляют принадлежность определенному лицу объекта гражданских прав, а также ограничения этих прав и обременения имущества.

4. В комментируемой статье устанавливаются принципы осуществления государственной регистрации имущественных прав и элементы, составляющие содержание такого реестра. Определены три основных принципа государственной регистрации: законность оснований регистрации, публичность и достоверность реестра. Как уже отмечалось выше, целесообразность включения указанных принципов в ГК РФ отмечалась в Концепции развития гражданского законодательства РФ. Провозглашение принципа законности как основополагающего фактора государственной регистрации направлено на обеспечение незыблемости сведений государственного реестра как информационного ресурса. Принципы публичности и достоверности государственного реестра направлены на обеспечение свободного доступа любых лиц к содержащимся в государственном реестре сведениям, повседневное поддержание достоверности которых гарантирует высокую юридическую чистоту и актуальное юридическое содержание.

Открытый доступ к информации был и ранее предусмотрен в ГК РФ применительно к объектам недвижимого имущества. Согласно п. 4 ст. 131 Кодекса орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней, обязан предоставлять информацию о произведенной регистрации и зарегистрированных правах любому лицу. Указанные принципы получили соответствующее развитие в специальных законах. В частности, согласно п. 1 ст. 8 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" <1> (далее - Закон о регистрации прав) сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре прав (далее - ЕГРП), являются общедоступными (исключение составляют сведения, доступ к которым ограничен федеральным законом) и предоставляются органом, осуществляющим государственную регистрацию прав, по запросам любых лиц, в том числе посредством почтового отправления, использования сетей связи общего пользования или иных технических средств связи, а также посредством обеспечения доступа к информационному ресурсу, содержащему сведения ЕГРП. В сравнительно усеченном виде регламентирован данный вопрос в Федеральном законе от 14 марта 2009 г. N 31-ФЗ "О государственной регистрации прав на воздушные суда и сделок с ними", согласно п. 1 ст. 6 которого сведения о государственной регистрации прав на воздушные суда являются открытыми. При этом орган государственной регистрации прав на воздушные суда обязан предоставлять сведения, содержащиеся в ЕГРП, о правах на воздушные суда любому лицу, предъявившему документ, удостоверяющий личность (юридическому лицу, предъявившему документы, подтверждающие регистрацию данного юридического лица и полномочия его представителя), и заявление в письменной форме.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 1997. N 30. Ст. 3594.

Дополнительно к названным принципам в комментируемой статье установлены также требования к содержанию и составу сведений государственного реестра. Установлено, что в государственном реестре должен содержаться необходимый для идентификации объем сведений об объекте гражданского оборота, позволяющий с достаточной степенью определенности разграничивать имущество. Именно это требование к составу сведений государственного реестра предъявляется установленным в комментируемой статье правилом о том, что в таком реестре должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить объект, на который устанавливается право. В то же время установлено, что государственный реестр должен содержать и сведения об управомоченном лице, а также о закрепленном за данным лицом праве и основании его возникновения. При этом впервые в основных положениях Гражданского кодекса реализован принцип единства сведений государственного реестра об объекте гражданского оборота и связанных с этим объектом правах на имущество. Нужно отметить, что последовательно проводимая реформа системы государственной регистрации прав на недвижимое имущество, законодательства, регулирующего кадастровый учет недвижимости и регистрацию прав на него, находится в русле установленных принципов. Так, с 1 января 2012 г. вступили в силу изменения в ч. 4 ст. 4 Федерального закона от 24 июля 2007 г. N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости", согласно которым государственный кадастр недвижимости на электронных носителях является частью единой федеральной информационной системы.

5. Исходя из системности и единства нормативно-правового регулирования утратившее силу правило п. 2 ст. 8 в уточненном виде воспроизведено в п. 2 комментируемой статьи. Уточнение устранило изначально допущенную юридическую неточность, поскольку правило затрагивало только определение момента при возникновении прав на имущество и умалчивало о порядке определения момента при изменении и прекращении прав.

Рассматриваемое правило, во-первых, связывает с моментом регистрации всю "линейку" трансформации прав на имущество, во-вторых, при определении момента трансформации прав применяется в отношении любых прав на имущество, подлежащих государственной регистрации. При этом иной порядок определения указанного момента может быть установлен законом, что предполагает возможность установить в законе указание на иное событие (обстоятельство) для определения момента возникновения, изменения и прекращения соответствующих прав. К примеру, согласно п. 4 ст. 218 ГК РФ юридический факт полного внесения паевого взноса членом жилищного, жилищно-строительного, дачного, гаражного или иного потребительского кооператива выступает достаточным основанием для определения момента приобретения таким лицом права собственности соответственно на жилое помещение, дачу, гараж или иное имущество. Конечно, такое лицо без государственной регистрации своего права в отношениях с третьими лицами будет выступать как собственник имущества. Но следует признать, что отсутствие легитимации титула через государственную регистрацию и как следствие скрытый характер публичности сведений об объекте и правах на него будут оказывать влияние на широту свободы действий такого собственника в его отношениях с третьими лицами. В качестве другого примера возникновения прав до их регистрации можно отметить случай принятия наследства, в котором принятое в порядке наследования имущество признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество (п. 4 ст. 1152 ГК) <1>. Вместе с тем вышеназванные практические проблемы возможны в любых других случаях, если сведения о правах не внесены в соответствующий публичный государственный реестр.

--------------------------------

<1> В качестве еще одного предусмотренного законом исключения в вопросе определения момента возникновения, изменения и прекращения прав следует отметить особенности, установленные в Федеральном законе от 1 декабря 2007 г. N 310-ФЗ "Об организации и о проведении XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в городе Сочи, развитии города Сочи как горноклиматического курорта и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

6. В качестве обоснования введения в ГК РФ рассматриваемой статьи отмечалась необходимость исключения дублирования регистрационных действий. Решение данной задачи обосновывалось также в Концепции развития гражданского законодательства РФ. Отмечался не только хаотичный подход в установлении обязательной регистрации для отдельных сделок, но и "смешение различных систем регистрации" <1>. Следует уточнить, что изначально предполагалось провести замещение обязательной государственной регистрации сделок на их обязательную нотариальную форму без каких-либо исключений (вне зависимости от вида сделки, составляющего предмет сделки имущества, субъектов сделки и иных критериев). Поэтому на стадии внесения рассматриваемой статьи в Государственную Думу ее редакция предусматривала, что "если иное не установлено законом, сделка, влекущая возникновение, изменение или прекращение прав, которые подлежат государственной регистрации, должна быть нотариально удостоверена". Предложенный подход по обязательному нотариальному удостоверению сделок вызвал достаточно жесткую дискуссию как в научной среде, так и в обществе <2>. Уже промежуточный вариант редакции предусматривал введение обязательного нотариального оформления сделок только при участии граждан, но в итоге был изменен на рассматриваемую редакцию. В результате был принят прямо противоположный изначальному вариант редакции комментируемой статьи, согласно которому законом предусматриваются не случаи исключения обязательности нотариального удостоверения, а случаи, при которых требуется такое оформление. Конечно, отсутствие в основных положениях требований об обязательном нотариальном удостоверении сделок не препятствует участникам сделки по взаимному согласию обратиться к нотариусу за совершением такого нотариального действия. Вместе с тем в итоге было исключено обязательное нотариальное удостоверение сделок. В рассматриваемой статье предусмотрено, что если соглашением сторон согласовано нотариальное оформление сделки, то такая сделка должна быть нотариально удостоверена. Данное правило корреспондирует п. 2 ст. 163 ГК РФ, предусматривающим аналогичные два случая обязательности нотариального удостоверения сделок. Вместе с тем в комментируемой статье речь идет не о всех сделках, а только о направленных на возникновение, изменение и прекращение подлежащих государственной регистрации прав на имущество.

--------------------------------

<1> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 32.

<2> К примеру, на состоявшихся в Государственной Думе 2 июля 2012 г. парламентских слушаниях В.Ф. Яковлев в поддержку обязательного нотариального оформления отметил, что "во всех странах континентальной Европы используется и то и другое: нотариальное удостоверение, и нотариальное сопровождение, и государственная регистрация. И вместе эти два института работают очень хорошо... обеспечивают то, что называется правовой безопасностью в сфере оборота недвижимости, правовой безопасности для всех участников вот этого оборота...". В качестве противоположной точки зрения можно привести аргументацию А.Н. Шохина: "...мы не можем сейчас прописать все положения закона о нотариате, который должен быть условием введения новых норм регистрации сделок. А во-вторых, что делать с госрегистрацией? Ведь если нотариальное, как говорится, заверение является основой, госрегистрация должна тоже измениться. И Закон о кадастре, и Закон о регистрации должны по-другому выглядеть... правило пункта 3, затрагивающее нотариальную форму как ответственность нотариусов, будет обеспечиваться. Страхованием? Обязательным страхованием ответственности? В каких объемах? В каком-то, как говорится, проценте от сделок, от размера сделок либо в нынешнем объеме, когда фактически у них нет еще того объема работ и тех масштабов сделок, которые могут на них навалиться, так сказать, по новой схеме... если вводить нормы в связи с принятием закона о нотариате, но вводится нотариальное заверение вместо госрегистрации либо с иным типом госрегистрации, по сути дела, автоматическим внесением в реестр, то нам надо базовые положения этих законов уже "на берегу" обсуждать и договариваться по принципу: приняли во втором чтении базовый закон, значит, в первом чтении должен быть готов и специализированный закон. До этого, безусловно, далеко, поэтому переходные нормы нужно прописывать максимально защищенно для участников гражданского оборота".

В п. 3 рассматриваемой статьи предусмотрены процедуры, затрагивающие порядок ведения реестра. Во-первых, продекларирован заявительный порядок ведения государственного реестра, с учетом которого записи вносятся в реестр только по заявлению всех сторон сделки. При этом для случая нотариального оформления предусмотрены отличные от общеустановленного порядка альтернативные варианты внесения записей в государственный реестр. При этом запись в государственный реестр может быть внесена на основании заявления одной из сторон сделки, а также нотариуса. Необходимо отметить, что с учетом п. 1 ст. 16 Закона о регистрации прав действующий порядок подачи заявления и документов на государственную регистрацию прав на недвижимое имущество предусматривает возможность совершения нотариального действия по подаче заявления о государственной регистрации права, если право возникает на основании нотариально удостоверенной сделки или иного совершенного нотариусом нотариального действия. В то же время установлено, что заявление в рассматриваемом случае также может быть подано помощником нотариуса. Полагаем, что с учетом положений абз. 2 п. 5 комментируемой статьи процедуры, направленные на упрощение государственной регистрации прав и ускорение сроков регистрации для случаев нотариального удостоверения сделок, могут получить дополнительное развитие.

7. Если в п. 3 рассматриваемой статьи установлена зависимость изменения записи государственного реестра только от согласованной воли сторон сделки и процедурно оно реализуется подачей в уполномоченный государственный орган соответствующего заявления всеми участниками такой сделки, то в п. 4 этой статьи предусмотрено исключение из этого общего правила. Как уже говорилось выше, права на имущество возникают, изменяются или прекращаются не только вследствие совершения сделок, но и вследствие наступления обстоятельств, указанных в законе. В последнем случае внесение записи в государственный реестр вносится по заявлению лица, для которого наступили соответствующие правовые последствия. В частности, этим правом на подачу заявления могут воспользоваться члены потребительского кооператива, для которых обстоятельством, указанным в законе, является выплата ими в полном размере своего паевого взноса (п. 4 ст. 218 ГК).

С заявлением о внесении записи в государственный реестр могут обратиться не только стороны сделки и не только в связи с возникновением предусмотренных в законе обстоятельств, но и в других случаях. При этом право отдельных лиц обращаться с заявлением о внесении записи в государственный реестр должно быть предусмотрено в законе. К примеру, согласно п. 1 ст. 16 Закона о регистрации прав государственная регистрация прав проводится на основании требования судебного пристава, а также органов государственной власти, местного самоуправления или иных организаций, если право обращения соответствующих органов и организаций также предусмотрено законом. Дополнительно можно отметить, что согласно п. 1 ст. 29 Закона о регистрации прав с заявлением о государственной регистрации ипотеки вправе обратиться нотариус, удостоверивший договор об ипотеке.

В результате рассмотрения поданного в уполномоченный государственный орган заявления может быть принято решение о государственной регистрации или в такой регистрации может быть отказано. Заявитель с учетом п. 8 рассматриваемой статьи вправе оспорить в суде отказ в государственной регистрации, а также уклонение такого органа от ее проведения. Под отказом обычно понимается оформленное письменно решение уполномоченного органа, отражающее предусмотренные законом причины, препятствующие проведению государственной регистрации. Заявитель вправе либо устранить причины, препятствующие проведению государственной регистрации, либо в случае своего несогласия с принятым решением об отказе обжаловать такое решение в суде. В тех случаях, когда в соответствии с поданным в регистрирующий орган заявлением не осуществлена государственная регистрация в установленные сроки без надлежащего оформления отказа в ней либо регистрирующий орган препятствует подаче документов на регистрацию или по неизвестным причинам бездействует, что, конечно, свидетельствует об уклонении уполномоченного органа от исполнения возложенных на него функций, заявитель также вправе обжаловать в суде такое бездействие регистрирующего органа.

8. В п. 5 комментируемой статьи определены основные элементы компетенции органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на имущество. В отличие от установленных в п. 1 рассматриваемой статьи основных принципов государственной регистрации и ведения реестра в рассматриваемом пункте предусмотрены конкретные процедурные действия уполномоченного на регистрацию органа. В целях осуществления государственной регистрации такой орган обязан обеспечить проведение следующих административных процедур:

1) провести проверку полномочий обратившегося за государственной регистрацией прав лица;

2) определить законность оснований для проведения государственной регистрации.

Проверка полномочий заявителя, наличия или отсутствия предусмотренных законом обстоятельств, а также представленных документов осуществляется в рамках правовой экспертизы, по результатам которой уполномоченным органом должно быть принято решение, обеспечивающее законность проведения такой регистрации. В рассматриваемом пункте содержательно не раскрывается обозначенная компетенция органа по регистрации прав, в частности процедура проверки полномочий соответствующего лица и иные процедуры, раскрывающие последовательность действий уполномоченного на государственную регистрацию органа. Вместе с тем необходимый порядок проведения правовой экспертизы и, конечно, более детальная компетенция органа по регистрации прав должны быть определены законом на основе принципов проверки законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра, как это указано в п. 1 комментируемой статьи.

9. В п. 6 комментируемой статьи последовательно реализованы провозглашенные в этой же статье принципы законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра. Государственная регистрация как акт укрепления прав признается незыблемой, поскольку установлено, что лицо, указанное в государственном реестре в качестве правообладателя, признается таковым, пока в установленном законом порядке в реестр не внесена запись об ином. Государственная регистрация, основываясь на проводимой уполномоченным органом правовой экспертизе, носит правоподтверждающий характер, что не исключает возможность оспаривания зарегистрированного права в судебном порядке. Однако правообладатель вправе полагаться на законность государственной регистрации, а иные лица - также на достоверность сведений государственного реестра. Исключение составляет только случай, предусмотренный для лиц, которые знали или должны были знать о недостоверности данных государственного реестра. При возникновении спора в отношении зарегистрированного права такие лица не вправе ссылаться на данные государственного реестра. Это правило представляется актуальным, в особенности при отчуждении имущества в отсутствие своевременно внесенных в государственный реестр сведений о государственной регистрации соответствующих ограничений права. Необходимо отметить, что для разрешения спора о зарегистрированном праве на недвижимое имущество в Законе о регистрации прав предусмотрено аналогичное правило. Однако в этом Законе формулировкой "является единственным доказательством существования зарегистрированного права" значению государственной регистрации придается более жесткое и даже безапелляционное значение, что по своему содержанию сопоставимо со вступившим в законную силу решением суда. Рассматриваемая редакция п. 6 направлена на защиту титула правообладателя, а не на фиксацию значимости государственной регистрации при разрешении споров.

В судебной практике длительное время отсутствовал единообразный подход в рассмотрении требований о признании недействительной записи о государственной регистрации права на объект недвижимости как ненормативного акта государственного органа <1>.

--------------------------------

<1> К примеру, ФАС Уральского округа в своем Постановлении от 13 января 2004 г. N Ф09-3957/03-ГК указал, что требование о признании недействительной записи о государственной регистрации права на объект недвижимости как ненормативного акта государственного органа правомерно удовлетворено судом. Однако в значительно большей степени судебная практика, особенно последних лет, основывается на иной позиции. В частности, на том, что государственная регистрация (запись в ЕГРП) и свидетельство о государственной регистрации не могут быть оспорены как ненормативные правовые акты в порядке, предусмотренном ст. ст. 197 и 198 АПК РФ. Эта позиция отражена в Постановлении ФАС МО от 15 декабря 2008 г. N КГ-А40/11595-08 по делу N А40-27683/08-121-229, в котором отмечается, что согласно ст. 12 ГК РФ лицо, права которого нарушены, вправе их защищать одним из способов, указанных в данной норме либо иных законах. При этом, по мнению суда, исходя из буквального толкования п. 1 ст. 2 Закона о регистрации прав допускается лишь оспаривание зарегистрированного права, а не акта государственной регистрации. В Постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 13 января 2009 г. N Ф08-7400/2008 по делу N А63-14188/2007-С1-35 обращается внимание на то, что согласно ст. 17 Закона о регистрации прав одним из оснований для государственной регистрации прав на недвижимое имущество являются сделки. Поскольку суд установил, что сделка, явившаяся основанием для регистрации за компанией права собственности на спорные объекты недвижимости, признана недействительной, соответственно признан недействительным и акт государственной регистрации прав на данное имущество. В Постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 сентября 2009 г. N 18АП-7642/2009 по делу N А34-2366/2009 суд, ссылаясь на п. 5 ст. 131 ГК РФ и п. п. 1 и 5 ст. 2 Закона о регистрации прав, отметил, что в судебном порядке могут быть оспорены только отказ в государственной регистрации и (или) уклонение от нее, а также само зарегистрированное право. В последнем из приведенных случаев суд отметил, что оспаривание акта государственной регистрации прав по правилам, определенным гл. 24 АПК РФ, возможно, если оно не связано со спором о праве.

10. В комментируемой статье в целях повышения информативности государственного реестра в части предупреждения любых заинтересованных лиц о возможных притязаниях на объект гражданских прав предусмотрена возможность внесения возражений в виде отметки в государственном реестре. Под отметкой в рассматриваемом случае понимается запись о наличии судебного спора в отношении зарегистрированного на соответствующий объект права. При этом порядок внесения в государственный реестр указанных отметок о возражении может быть установлен только законом.

Предусмотренная возможность внесения отметок о возражении может быть реализована не безгранично. Предусмотрены ограничения, направленные на исключение злоупотребления правом внесения в государственный реестр отметок о возражении. Во-первых, по кругу лиц, хронологически связанных с определенным объектом гражданских прав. Такое ограничение означает, что отметки о возражении могут быть внесены только по требованию лица, соответствующее право которого было зарегистрировано ранее. Во-вторых, если установлены два ограничения процедурного свойства и при этом оба последовательных ограничения зависят от наличия в установленный срок факта оспаривания зарегистрированного права в суде. Установлено, что если в течение трех месяцев со дня внесения в государственный реестр отметки о возражении в отношении зарегистрированного права лицо, по заявлению которого она внесена, не оспорило зарегистрированное право в суде, отметка о возражении аннулируется. В последующем указанное лицо, которое в предусмотренный срок не оспорило в суде зарегистрированное право, лишается права требовать внесения в государственный реестр отметки о наличии судебного спора.

11. В п. 9 рассматриваемой статьи предусмотрены конкретные виновные действия (бездействие) регистрирующего органа, которые могут послужить основанием для возмещения убытков. К ним отнесены:

- уклонение от государственной регистрации;

- внесение в государственный реестр незаконных или недостоверных данных о праве;

- нарушение предусмотренного законом порядка государственной регистрации прав на имущество.

Может возникнуть мысль о целесообразности введения специальной статьи, посвященной возмещению убытков, учитывая уже давно предусмотренный ГК РФ институт возмещения убытков, причиненных гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания акта, не соответствующего закону или иному правовому акту. Как обоснованно отмечает Л.Ю. Михеева, рассматривая общие правила ст. 16 ГК РФ о возмещении убытков, "юридическая возможность взыскания с государства убытков, причиненных гражданину или юридическому лицу... представляет собой серьезную превентивную меру, создающую правовые гарантии защиты от произвола или безразличия публичной власти" (см. комментарий к ст. 16 ГК). Кроме того, данное правило получило развитие в ст. ст. 1069 - 1071 ГК РФ, специально посвященных возмещению государством причиненного вреда. Вместе с тем особое внимание к ответственности регистрирующего органа представляется вполне оправданным и вызвано следующими факторами. Во-первых, применение уже предусмотренных в ГК РФ статей о возмещении убытков незаконными действиями государственных органов может быть затруднено. Это связано с тем, что если в комментируемой статье идет речь о государственной регистрации имущественных прав в государственном реестре, то его ведение в соответствии с законом может быть возложено не обязательно на государственный орган. Во-вторых, деятельность такого уполномоченного органа непосредственно связана с проведением правовой экспертизы представленных на регистрацию документов, что не исключает предвзятость и необъективность при ее проведении. В-третьих, деятельность органа имеет огромное значение практически для всех участников гражданского оборота.

Статья 9. Осуществление гражданских прав

Комментарий к статье 9

1. Норма п. 1 комментируемой статьи следует из общих начал гражданского законодательства (см. комментарий к ст. 1 ГК). При этом принципиально важно, что под осуществлением права понимается не только совершение управомоченным лицом активных действий по реализации принадлежащего ему права, но и воздержание от осуществления права. Данное обстоятельство связано с тем, что у субъектов гражданского права нет обязанности осуществлять принадлежащие им права. В этом смысле воздержание, например, от предъявления требований к должнику о взыскании суммы основного долга, имущественных санкций также является формой осуществления права.

Примечательно, что комментируемая норма не включает положений, касающихся особенностей исполнения гражданско-правовых обязанностей.

2. Пункт 2 комментируемой статьи содержит правило, в соответствии с которым отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом. В связи с данной нормой следует заметить, что отказ от осуществления права следует отличать от осуществления права в форме воздержания от его реализации. В противном случае нормы п. 2 не должны применяться тогда, когда лицо совершает волевые действия по отказу от субъективного гражданского права в целом, например, подписывая соглашение о том, что оно не будет взыскивать с должника установленную договором неустойку. Отсюда следует, что отказ от осуществления права, о котором идет речь в комментируемой норме, по существу является отказом от самого субъективного гражданского права, поскольку последнее не может существовать при невозможности его осуществления.

Норма закона о том, что отказ от осуществления права (отказ от права) влечет прекращение соответствующего права в случаях, предусмотренных законом, указывает на то, что упомянутый отказ может состояться только в предусмотренных законом формах, в частности в форме прощения долга (ст. 415 ГК), новации (ст. 414 ГК).

Вместе с тем соответствующая сделка может содержать в себе не волю на отказ от права, но волю на возникновение обязательства с отрицательным содержанием, а именно не осуществлять соответствующего права. В качестве примера можно привести уже обозначенное соглашение, по которому кредитор по неустойке обязуется не предъявлять требование о взыскании последней, т.е. не осуществлять принадлежащего ему права. Подобного рода соглашения имеют лишь обязательственный эффект, т.е. они не направлены на лишение лица его права, но лишь порождают обязательство по его неосуществлению. Данное обязательство, как и любое другое, может быть не исполнено (в нашем примере кредитор предъявляет требование о взыскании неустойки). Поскольку указанное соглашение имеет лишь обязательственный эффект, оно не может привести к прекращению права (вне зависимости от содержания настоящей статьи), суд должен рассмотреть спор по существу и при наличии на то оснований взыскать сумму неустойки. Однако, поскольку отрицательное обязательство не исполнено, должник (в данном случае по неустойке) вправе предъявить требование о взыскании убытков. Очевидно, что размер убытков будет равен сумме взысканной неустойки и даже превышать его (должник (ответчик по иску о взыскании неустойки) понес расходы, скажем, связанные с судебным разбирательством). Отсюда видно, что, несмотря на то что указанного рода соглашения не направлены на лишение кредитора права, экономически он его все же лишается (взыскание неустойки компенсируется взысканием убытков). Можно привести и другие примеры подобных соглашений, например, устанавливающих обязанности управомоченных лиц не заключать определенные договоры, не заключать их с установленными лицами, не завещать имущество вовсе или не завещать его конкретному лицу и пр.

В связи с этим следует поставить вопрос о действительности подобных обязательственных договоров. Несмотря на сказанное, нам представляется, что такие сделки по общему правилу все же действительны. Как известно, субъекты гражданских правоотношений действуют своей волей и в своем интересе, более того, у нас провозглашен принцип свободы договоров. Заключая указанные соглашения, управомоченные лица преследуют собственные имущественные интересы, реализуют свое право осуществлять принадлежащие им права по собственному усмотрению. Однако, безусловно, такие соглашения могут быть недействительными по специальным основаниям. В частности, это основания, касающиеся пороков воли, противоречия сделки основам правопорядка и нравственности.

Статья 10. Пределы осуществления гражданских прав

Комментарий к статье 10

1. В основе института, выраженного в нормах комментируемой статьи <1>, лежит идея справедливости закона и как следствие - справедливости судебного решения, которая в гражданском праве не может быть в полной мере достигнута лишь формулированием справедливых, устанавливающих баланс интересов и распределяющих риски участников соответствующих правоотношений законоположений. Последнее обстоятельство напрямую связано с особенностями гражданского права, основанного на принципах диспозитивности, автономии воли, осуществления гражданских прав по усмотрению управомоченного лица, которое, участвуя в имущественном обороте, преследует собственные интересы.

--------------------------------

<1> Институт злоупотребления правом являлся предметом активных дискуссий в отечественном праве. См., например: Новицкий И.Б. Принцип доброй совести // Вестник гражданского права. 1916. N 6; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998; Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000; Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. Т. 1. М., 2002.

Указанные характеристики гражданско-правового регулирования делают нереальным для законодателя исчерпывающим образом описать не только все возможные варианты осуществления гражданских прав, но и сами типы указанных прав (последнее характеризует главным образом обязательственные правоотношения), а также практические ситуации, могущие возникнуть при реализации, движении правоотношения. В связи с этим лицо, осуществляя принадлежащее ему право в своих интересах, в большинстве случаев свободно в выборе конкретного способа его осуществления и руководствуется при этом общими положениями закона. Однако лицо может выбрать такой не запрещенный законом в силу указанных причин способ осуществления права, который позволит достичь ему желаемой им цели за счет или в ущерб другой стороны правоотношения. Суд при возникновении спора разрешает его на основании норм права, не запрещающих конкретный способ осуществления права, причиняющий вред третьему лицу, и выносит законное и обоснованное решение. Однако такое решение, несмотря на свою законность и обоснованность, может оказаться несправедливым, поскольку не учитывает конкретные особенности, фактические обстоятельства спора, которым закон не придает правового значения, не позволяя тем самым защитить обиженную сторону.

Институт злоупотребления правом дает возможность суду в подобных ситуациях вынести не только законное и обоснованное, но и справедливое решение за счет придания соответствующему закону поведению лица качество незаконного поведения. Таким образом, рассматриваемый институт позволяет обеспечить справедливое разрешение спора судом.

Между тем достижение справедливости права с помощью конструкции злоупотребления правом имеет оборотную сторону. Во-первых, данная конструкция предоставляет судье большие возможности для усмотрения в квалификации поведения лица, соответствующего закону, как злоупотребление правом. При этом неминуемо обращение судьи к неправовым и оценочным категориям справедливости, морали, честности и порядочности. Во-вторых, злоупотребление правом вступает в противоречие с принципом правовой определенности. Лицо, осуществляя свое право, прежде всего должно руководствоваться нормами закона, регулирующими соответствующее правоотношение, а не представлением судьи об указанных морально-этических, оценочных категориях. Суд, применяя общие нормы о злоупотреблении правом, игнорирует положения закона, непосредственно регулирующего спорное правоотношение, и фактически формулирует новое положение, запрещающее конкретный тип поведения. Можно сказать, что наравне с законом образуется некое параллельное право, которое соответствующее закону поведение квалифицирует как незаконное. В этом смысле широкое применение института злоупотребления правом может привести к потере субъективным гражданским правом своей ценности.

Толкование комментируемой нормы во многом зависит от того, чему отдает приоритет толкующее ее лицо. Если приоритет отдается справедливости судебного решения, то толкование настоящей статьи будет достаточно широким, даже расширительным, и, напротив, в случае, когда более ценной признается стабильность гражданского права, возможность управомоченного лица в полной мере положиться на содержание норм закона, регулирующих конкретное правоотношение, толкование этой статьи будет узким, буквальным.

2. Прежде всего нуждается в определенном комментарии сам термин "злоупотребление правом". Согласно господствующей в отечественной литературе позиции под злоупотреблением правом понимается правонарушение, связанное с осуществлением управомоченным лицом права с использованием недозволенных конкретных форм осуществления права в рамках дозволенного общего типа поведения <1>. Между тем существует и иная точка зрения, ставящая под сомнение не идею злоупотребления правом, а сам термин. В частности, М.М. Агарков указывал на то, что термин "злоупотребление правом" представляет собой соединение исключающих друг друга понятий: осуществление права не может быть противоправным, а то, что обычно именуется злоупотреблением правом, есть выход за пределы осуществления права. Тем самым злоупотребляющее правом лицо действует не в рамках субъективного права, а стало быть, не может им злоупотреблять <2>.

--------------------------------

<1> Грибанов В.П. Указ. соч. С. 63.

<2> Агарков М.М. Указ. соч. С. 366.

Данный спор, как показывает практика применения ст. 10 ГК РФ, не является исключительно терминологическим, поскольку само понятие злоупотребления правом, как будет сказано ниже, ограничивает применение идеи злоупотребления правом (в частности, формально не допускает применения комментируемой статьи при недобросовестном исполнении обязанности).

В связи с этим нелишним будет заметить, что идея справедливости закона и судебного решения может быть достигнута с помощью не только конструкции злоупотребления правом, но и общего принципа добросовестности, который нередко применяется судами в рамках комментируемой статьи. Судебная практика очень часто оценивает действия лиц, участвующих в споре, с точки зрения их добросовестности. Происходит это главным образом в тех случаях, когда суд расширительно толкует комментируемую статью при очевидной невозможности ее буквального применения (например, в судебной практике иногда встречается указание на недобросовестное исполнение обязанности). При этом следует отметить, что категория добросовестности в контексте комментируемой статьи не связана с понятием добросовестности приобретателя (ст. ст. 234 и 302 ГК). Последняя представляет собой извинительное заблуждение приобретателя в отношении наличия у него законного основания владения вещью. В этом качестве добросовестность приобретателя носит субъективный характер. Добросовестность в контексте комментируемой статьи, будучи усредненным представлением о честном, порядочном поведении обычного человека в исследуемых обстоятельствах, хотя и зависит от субъективного мнения толкующего, объективна. В связи с этим следует приветствовать введение последними изменениями в ГК РФ категории добросовестности в определение злоупотребления правом.

3. Пункт 1 комментируемой статьи устанавливает две генеральные формы злоупотребления правом. Первая из них заключается в том, что лицо действует исключительно с намерением причинить вред другому лицу (так называемая шикана). Признаком шиканы является то, что лицо осуществляет право, не преследуя собственного имущественного интереса. Единственная цель осуществления права, являющегося шиканой, - причинение вреда другому лицу. При этом формально действия лица, злоупотребляющего правом в форме шиканы, всегда опираются на имеющееся у него право (в этом отличие шиканы от простого деликта). Шикана крайне редко встречается на практике. Интересный пример злоупотребления правом в форме шиканы содержится в п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 ноября 2008 г. N 127 <1> (далее - информационное письмо N 127).

--------------------------------

<1> Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - Вестник ВАС РФ). 2009. N 2.

Помимо шиканы возможно злоупотребление правом в иных формах, определенных новой редакцией комментируемой статьи как заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав. При иных формах злоупотребления правом злоупотребляющее лицо не преследует исключительную цель причинить вред другому лицу. В таком случае злоупотребление правом в иных формах всегда связано с осуществлением права в имущественных интересах злоупотребляющего, хотя и причиняющим вред другим лицам. Данные формы злоупотребления правом, как представляется, направлены на извлечение определенных имущественных выгод в ущерб третьим лицам.

Между тем очевидно, что лицо, осуществляя право, может причинить вред третьим лицам. Однако не любое такое причинение следует рассматривать как злоупотребление правом (в частности, лицо, открывая новое предприятие, часто причиняет вред своим конкурентам). В связи с этим весьма актуальным является поиск критериев злоупотребления правом в иных формах (заведомой недобросовестности при осуществлении прав), которые пока четко не выявлены ни судебной практикой, ни теорией.

Вместе с тем определенные подходы к толкованию комментируемой статьи все же могут быть предложены.

4. Для квалификации действий лица как злоупотребления правом необходимо наличие самого права, которым злоупотребляют. Данный вывод подтверждается и судебной практикой (п. 2 информационного письма N 127). Действительно, злоупотребляющее лицо формально всегда действует, опираясь на существующее право, при отсутствии запретов на способ его осуществления, избранный этим лицом.

При применении данной правовой позиции внимания заслуживает вопрос о соотношении полномочий суда по применению комментируемой статьи и толкованию закона. Рассмотрение вопроса о допустимости применения настоящей статьи возможно, по нашему мнению, лишь в случае, когда суд на основании толкования норм закона, непосредственно регулирующих спорное правоотношение, придет к выводу о наличии у лица соответствующего субъективного гражданского права, которым оно предположительно злоупотребляет (заведомо недобросовестно осуществляет).

Данный тезис может быть проиллюстрирован следующим примером из судебной практики. Из п. 6 информационного письма N 127 можно сделать вывод, что суды нередко применяют комментируемую статью в отношении лица, обратившегося с требованием о признании договора незаключенным. В частности, такие требования заявляются заказчиками в ответ на поданный в суд иск подрядчика с требованием о взыскании задолженности за выполненные и принятые заказчиком работы. При этом заказчики мотивируют свое требование отсутствием согласования условия о начальном сроке выполнения работ. При разрешении данного спора возможно несколько подходов.

Так, имеют место случаи применения судами комментируемой статьи. Основанием для этого является вывод о том, что заказчик злоупотребляет правом, поскольку отсутствует реальный спор о заключенности договора, объеме долга, качестве выполненных работ. При таких обстоятельствах можно заключить, что заказчик предъявляет иск в целях освобождения от уплаты установленных договором неустоек за просрочку в оплате принятых работ, а также отказа подрядчику в иске по формальным основаниям (при отсутствии долга по договору в отсутствие (при незаключенности) самого договора). При этом взыскание стоимости работ по требованию о взыскании неосновательного обогащения в подобных случаях не вызывает сомнений.

Между тем рассуждения о злоупотреблении правом в данном случае возможны только при выводе о наличии оснований для признания договора незаключенным. Однако данный вывод может быть сделан только после толкования положений закона о незаключенности договора. Данные положения в принципе могут быть истолкованы как не предполагающие возможность признания исполненного договора незаключенным - стороны своими последующими действиями (в данном случае по приемке выполненных работ) восполняют недостаток волеизъявления, имевшегося на момент заключения сделки. При таком толковании договор не может быть признан незаключенным по избранному заказчиком основанию, в связи с чем возможности для применения комментируемой статьи в данном примере не находится.

Исходя из изложенного в приведенном примере, вопрос о применении норм о злоупотреблении правом можно поставить только в случае, если указанное толкование норм о заключении договоров суд признает по тем или иным причинам невозможным.

Таким образом, комментируемая статья может быть применена тогда, когда исчерпываются возможности суда по толкованию норм, непосредственно регулирующих спорное правоотношение.

5. Определенные вопросы возникают в связи с толкованием термина "право", используемого в комментируемой статье. В соответствии с наиболее распространенным мнением злоупотребить можно только субъективным гражданским правом. Последнее среди прочего характеризуется тем, что с ним корреспондирует соответствующая обязанность другой стороны правоотношения (должника в обязательстве, неопределенного круга лиц в вещном правоотношении и пр.). Между тем в гражданском праве можно выделить права, с которыми корреспондирует не какая-либо обязанность, но связанность другой стороны правоотношения. Такая особенность не позволяет квалифицировать подобного рода права в качестве субъективных гражданских прав (одним из вариантов квалификации этих прав является квалификация с использованием категории "секундарные права"). Примером таких прав традиционно служит право должника на выбор предмета исполнения в альтернативном обязательстве.

В связи со сказанным возникает вопрос о возможности злоупотребления подобными правами. Представляется, что применение комментируемой статьи к указанным правам вполне допустимо, поскольку и эти права осуществляются согласно общим принципам гражданского права (автономия воли, диспозитивность, действие лиц по своему усмотрению), которые, как уже было сказано, актуализируют сам комментируемый институт.

6. К числу спорных относится и вопрос о применении института злоупотребления правом к определению правоспособности. С практической точки зрения актуальной является возможность злоупотребления правом на заключение сделки. Судебная практика (п. 9 информационного письма N 127) положительно отвечает на данный вопрос, признавая сделку, при заключении которой было допущено злоупотребление правом, недействительной (ст. ст. 10 и 168 ГК). При этом крайне важно, что такое признание возможно только в случае, когда толкование специальных норм не позволяет признать сделку недействительной (в примере указанного пункта разъяснения ВАС РФ - специальных норм о доверительном управлении имуществом).

Пожалуй, самой главной новеллой комментируемой статьи является введение в нее института сделки, совершенной в обход закона с противоправной целью как формы злоупотребления правом.

В литературе под сделкой в обход закона обычно понимается такая сделка, которая внешне не противоречит установленному нормой права запрету, однако приводит к цели, которая запрещена этой нормой <1>. Отсюда видно, что появление сделок в обход закона является следствием "дефекта" диспозиции соответствующей нормы, который является необходимым следствием особенностей гражданско-правового регулирования (см. п. 1 настоящего комментария). В самом деле, законодатель должен не только запретить достижение тех или иных целей, но и установить незаконность всех путей, ведущих к достижению этих целей. Однако обоснованная выше невозможность исчерпывающего правового регулирования ведет к тому, что недобросовестные участники оборота пытаются достичь запрещенной цели формально незапрещенными способами или же внешне законными способами достичь цели, незаконность которой лишь может следовать из содержания нормы, что ставит вопрос об отношении закона и судебной практики к подобного рода попыткам. Очевидно, такое отношение может быть только отрицательным.

--------------------------------

<1> См. об этом: Суворов Е.Д. Обход закона. Сделка, оформляющая обход закона. М.: Статут, 2007.

Новая редакция комментируемой статьи, откликаясь на этот вызов, и вводит институт сделок в обход закона. В связи с этим интересно понять, как судебная практика реагировала на обход закона до рассматриваемой новеллы. Уместным будет вопрос: означало ли отсутствие норм о сделках, совершенных в обход закона, что у суда не было адекватного механизма реакции на достижение сторонами сделки незаконной цели внешне законным способом? По нашему мнению, ответить на этот вопрос следует отрицательно.

Приведенная выше ссылка на разъяснение Президиума ВАС РФ позволяет сказать, что отношение судебной практики к обходу закона связано со сложившейся иерархией некоторых оснований недействительности сделок. Приведем абстрактный пример. Имеется сделка, приводящая к запрещенной законом цели, однако формально не нарушающая закон. Суд, установив норму, подлежащую применению к такой сделке, сначала рассматривает вопрос о том, противоречит ли сделка буквальному значению содержащихся в норме и устанавливающих определенный запрет слов и выражений. В случае, если данная норма прямо не содержит запрета на совершение указанной сделки, суд начинает толковать норму с использованием соответствующего методологического инструментария. Поскольку оцениваемая судом сделка внешне не нарушает запрета закона, но направлена на достижение запрещенной законом цели, основным методом толкования нормы являются методы телеологического толкования, которые и устанавливают цель закона, делая работу судьи творческой <1>. В результате толкования нормы с использованием указанных методов суд как раз и выявляет истинный смысл, содержание нормы, т.е. устанавливает, что ее диспозиция шире, нежели это представлено в тексте закона. В таком случае суд признает сделку, которая формально не противоречит тексту нормы, но приводит к достижению определенной судом с помощью толкования запрещенной этой нормой цели, ничтожной. При этом основанием ничтожности будут выступать ст. 168 ГК РФ, а также истолкованная судом статья закона. Такой подход позволяет наполнить институт, отраженный в соответствующей норме, истинным содержанием, толкает суд на творческое развитие представления об этом институте.

--------------------------------

<1> См. об этом: Быдлински Ф. Основы учения о юридическом методе // Вестник гражданского права. 2006. N 1.

Однако соответствующие методы толкования могут оказаться неспособными выявить истинное содержание нормы, а следовательно, возможность признания сделки, совершенной очевидно для суда в недобросовестных целях, ничтожной как противоречащей толкуемой норме отсутствует. В таком случае суд вправе использовать комментируемую статью как специальное основание для признания сделки недействительной, где основанием недействительности будет вывод о недобросовестности стороны (сторон) при заключении сделки, а также ст. 10 и 168 ГК РФ. Здесь предметом толкования будет служить сама ст. 10 ГК РФ, суд, толкуя ее, будет наполнять реальным содержанием понятие добросовестности в объективном смысле.

Рассматриваемая новелла может изменить методологический подход к оценке действительности сделок. Прежде всего на первый взгляд кажется, что сужается (если не исключается) телеологическое толкование нормы. Теперь суд будет вправе признать недействительной сделку как противоречащую норме закона только в случае, если она нарушает лишь прямо установленный нормой запрет. Если же она такого запрета не нарушает, но совершена "в обход закона с противоправной целью", она может быть признана недействительной на основании комментируемой нормы как сделка, совершенная в обход закона. Однако из сказанного следует, что для применения рассматриваемой конструкции необходимо установление противоправной цели в ситуации, когда закон прямо не объявляет соответствующую цель сделки как недопустимую (иначе сделка противоречила бы установленному законом запрету на совершение сделок, имеющих такую цель). Стало быть, суду надо выявить прямо не установленный законом запрет на совершение сделок, преследующих соответствующую цель. Не трудно прийти к выводу, что сделать это можно только путем телеологического толкования нормы, регулирующей соответствующий институт. Следовательно, введение понятия сделок, совершенных в обход закона, не является отказом от телеологического толкования нормы, но лишь подменяет его другим названием (фактически речь идет об игре с терминологией). Однако такая подмена имеет серьезные последствия. Во-первых, субъективно центр тяжести толкования для суда переносится с обогащения содержания нормы, регулирующей тот или иной институт, на выявление смысла понятия "обход закона". Во-вторых, очевидно, что сейчас ст. 10 ГК РФ уже не может выполнять той функции, которую выполняла до обсуждаемой новеллы (речь идет о ст. 10 Кодекса как основании недействительности сделки, не противоречащей даже телеологически истолкованной норме, но совершенной в явно недобросовестных целях), поскольку сделки в обход закона (по сути телеологическое толкование нормы закона) "вытеснили" из ст. 10 ГК РФ сделки, совершенные недобросовестными сторонами (стороной). В связи с этим не лишним будет вопрос о том, что же заполнит образовавшийся вакуум. Представляется, что функцию ст. 10 ГК РФ в прежней редакции будет выполнять ст. 169 ГК РФ, ранее имевшая строго ограниченный ареал применения. Введение здесь ст. 169 ГК РФ означает замену основания недействительности с недобросовестности стороны (сторон) сделки на противоречие последней основам правопорядка и нравственности. Такая замена является, по нашему мнению, серьезным вызовом правоприменителю.

Продолжая обсуждать новеллу в виде сделок в обход закона, нельзя не отметить и еще два обстоятельства. Во-первых, законодатель использует термин "действия в обход закона с противоправной целью". Это позволяет предположить, что имеются в виду не только сделки, но действия, не обладающие сделочной природой. Во-вторых, интерес представляет положение, в силу которого за совершение действий в обход закона последствия, указанные в п. 2 ст. 10 ГК РФ (отказ в защите права, иные меры), применяются лишь в случае, если иные последствия не установлены Кодексом. В связи с этим возникает вопрос: предполагает ли данная норма, что ГК РФ может вводить специальные последствия обхода конкретных норм, или же речь идет о применении к соответствующим действиям с учетом их природы общих санкций, установленных Кодексом? Ответ на этот вопрос нам даст практика применения комментируемой статьи. Однако, по нашему мнению, речь идет именно о возможности применения общих санкций за соответствующие действия. Тогда, если конкретное действие выражено в совершении сделки, подлежат применению общие последствия признания сделки недействительной. При таком подходе грань между телеологическим толкованием нормы и сделкой в обход закона еще более размывается, еще раз ставя вопрос о значении института сделок в обход закона.

7. Определенные споры возникают и в отношении допустимости применения комментируемой статьи к случаям недобросовестного исполнения обязанным лицом лежащей на нем обязанности. Термин "злоупотребление правом", очевидно, исключает, возможность применения положений комментируемой статьи к указанным случаям, поскольку словосочетание "злоупотребление правом в отношении исполнения обязанности" не может получить разумное обоснование. Судебная практика не выработала однозначной позиции по данному вопросу. Вместе с тем распространение комментируемой статьи и на случаи недобросовестного исполнения обязанностей является, по нашему мнению, вполне оправданным, так как в силу общих положений гражданского законодательства лица свободны в выборе не только способа осуществления права, но и исполнения обязанности. В этом смысле не вполне оправданным является ограничение на применение идеи злоупотребления правом к исполнению обязанностей. По тем же причинам в положительном смысле следует также разрешить и вопрос о допустимости применения норм комментируемой статьи к недобросовестному исполнению обязанностей, с которыми не корреспондируют соответствующие субъективные гражданские права. В качестве примера таких обязанностей можно привести обязанность страхователя сообщить страховщику об обстоятельствах, влияющих на размер страхового риска (ст. 944 ГК).

8. Применение комментируемого института права возможно только в случае, когда соответствующее право может быть осуществлено без нарушения пределов его осуществления, установленных комментируемой статьей. Иными словами, возможность применения положений этой статьи появляется только тогда, когда право может быть реализовано как добросовестно, так и недобросовестно. В случае если, например, любое осуществление права является злоупотреблением им, то нет и самого субъективного права, а следовательно, нет и злоупотребления правом. В этом смысле крайне спорным представляется разъяснение, содержащееся в п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 1997 г. N 7 <1>. В данном пункте отражается правовая позиция, в соответствии с которой требование получившего надлежащее исполнение от должника бенефициара к гаранту является злоупотреблением правом на предъявление требования к гаранту. Между тем указанное право бенефициара следует из принципа независимости банковской гарантии, в силу которой право на предъявление требования к гаранту не зависит от отношений бенефициара и должника. Применение комментируемой статьи означает по существу отсутствие права бенефициара на предъявление требований к гаранту при указанных обстоятельствах осуществить его, не нарушив этой статьи, не представляется возможным. Поэтому спорным является допустимость применения комментируемой статьи к данной ситуации.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

9. В п. 2 комментируемой статьи за злоупотребление правом предусмотрена санкция в виде отказа в защите права. В связи с этим возникает вопрос о допустимости применения данной статьи к ответчику. Строго говоря, с требованием о защите права обращается лицо, имеющее процессуальный статус истца. Отсюда можно сделать вывод, что суд вправе применить нормы о злоупотреблении правом только к нему, поскольку только ему можно отказать в защите права. Данный вывод прямо следует из комментируемой статьи.

Между тем реальная практика показала, что нередки случаи нарушения права лица недобросовестным осуществлением права (исполнением обязанности) другой стороной правоотношения. При предъявлении лицом, права которого нарушены недобросовестным поведением другого лица, соответствующего иска ответчик ссылается на свое формально безупречное (соответствующее закону) поведение, не способное нарушить прав и интересов истца. Неприменение комментируемой статьи в отношении ответчика оставляет его недобросовестные действия без оценки, а истца - без адекватной правовой защиты. Кроме того, представляется крайне спорным отождествление отказа в защите права и отказа в иске. Примечательно, что судебная практика исходит из допустимости применения комментируемой статьи и к ответчику. Так, в п. 5 информационного письма N 127 указано, что "непосредственной целью названной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления. Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства. Поэтому упомянутая норма закона может применяться как в отношении истца, так и в отношении ответчика".

10. Определенного комментария требует санкция, предусмотренная в комментируемой статье, - отказ в защите права - сама по себе.

Из сказанного следует, что отказ в защите права не сводится к отказу в иске. В связи с этим возникает вопрос о содержании указанной санкции. В литературе данную санкцию предложено понимать условно. В частности, под нею могут скрываться отказ в конкретном способе защиты права, лишение субъективного права в целом, возложение обязанности по возмещению убытков, признание сделки недействительной <1>, причем данный перечень не является исчерпывающим. Такое неопределенное содержание санкции за злоупотребление правом позволяет суду принять любое решение, восстанавливающее справедливость, нарушенную злоупотреблением правом. Данный подход, безусловно, следует из описанной выше цели комментируемого института. Вместе с тем следует отметить, что буквальное прочтение комментируемой статьи не позволяет наполнить содержащуюся в ней санкцию таким широким содержанием. Судебная практика, однако, понимает данную санкцию достаточно широко (см. информационное письмо N 127).

--------------------------------

<1> Грибанов В.В. Указ. соч. С. 89.

Примечательно, что последние изменения комментируемой нормы внесли больше ясности в определение санкции за злоупотребление правом. Так, в качестве универсального последствия злоупотребления правом теперь в силу закона выступает возмещение убытков лицу, право которого нарушено недобросовестными действиями злоупотребляющего. Кроме того, суд вправе применить в связи с имевшим место злоупотреблением иные (помимо отказа в защите права и возмещения убытков) меры, предусмотренные законом. При этом очевидно, что речь идет не о гипотетических специальных законных санкциях за злоупотребление конкретным правом, а о любой общей мере защиты, установленной законом.

11. На практике актуальным является вопрос о возможности применения комментируемой статьи по инициативе суда. Судебная практика исходит из возможности такого применения (п. 8 информационного письма N 127). Однако в разъяснении Президиума ВАС РФ не содержится изложения правовой позиции, допускающей суду по своей инициативе применять любую санкцию за злоупотребление правом, учитывая неопределенный характер последней.

Сам по себе общий вывод Президиума ВАС РФ представляется обоснованным, поскольку суд в рамках рассмотрения конкретного требования оценивает фактические обстоятельства и определяет нормы, подлежащие применению, для разрешения спора. Очевидно, поэтому конкретные действия истца или ответчика могут быть квалифицированы судом как злоупотребление правом по собственной инициативе.

Сомнения возникают в допустимости применения тех или иных санкций за злоупотребление правом. К разрешению этого вопроса, по нашему мнению, следует подойти дифференцированно. Так, применение ряда санкций по инициативе суда невозможно, поскольку сопряжено с нарушением принципа состязательности сторон и по существу представляет собой принятие решения по требованию, которое не заявлялось. В качестве такой санкции можно назвать требование о возмещении убытков. Очевидно, что если такое требования не заявлялось, то суд по своей инициативе не может оценить их размер и взыскать их сумму с виновной стороны. Отказ в иске, несмотря на формальные основания для его удовлетворения в связи со злоупотреблением правом, не требует заявления соответствующего требования. Суд оценивает поведение лица на предмет соответствия комментируемой статье и принимает решение о том, что конкретный способ осуществления права, избранный истцом, не соответствует закону, что является основанием для отказа в иске.

12. В п. 1 комментируемой статьи содержится указание на то, что не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребления доминирующим положением на рынке. Вопросы недобросовестной конкуренции регулируются Законом о защите конкуренции.

13. Модернизировано ранее по-разному понимаемое правило о презумпции разумности и добросовестности. Сейчас в п. 5 комментируемой статьи содержится прозрачная норма, устанавливающая указанную презумпцию. Важно при этом отметить, что речь идет именно о добросовестности в объективном смысле.

Статья 11. Судебная защита гражданских прав

Комментарий к статье 11

1. Комментируемая статья устанавливает особенности защиты гражданских прав в судах Российской Федерации. Нормы данной статьи имеют значение не только для гражданского, но и для гражданского процессуального, арбитражного процессуального, административного законодательства.

Система судов в Российской Федерации определяется Федеральным конституционным законом от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" <1> и включает в себя федеральные суды, конституционные (уставные) суды и мировых судей субъектов Российской Федерации. В соответствии со ст. 4 названного Закона к федеральным судам относятся: Конституционный Суд Российской Федерации; Верховный Суд Российской Федерации, верховные суды республик, краевые и областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и специализированные суды, составляющие систему федеральных судов общей юрисдикции; Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, федеральные арбитражные суды округов (арбитражные кассационные суды), арбитражные апелляционные суды, арбитражные суды субъектов Российской Федерации и специализированные арбитражные суды, составляющие систему федеральных арбитражных судов; Дисциплинарное судебное присутствие.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 1997. N 1. Ст. 1.

К судам субъектов Федерации относятся: конституционные (уставные) суды субъектов Федерации, мировые судьи, являющиеся судьями общей юрисдикции субъектов Федерации.

Подведомственность гражданских дел судам предусматривает распределение различных категорий дел между государственными и другими органами (судами общей юрисдикции, арбитражными судами, третейскими судами, комиссиями по трудовым спорам, административными органами и др.), рассматривающими правовые споры в пределах своей компетенции.

Нормы § 1 гл. 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации <1> (далее - АПК РФ), вступившего в силу с 1 сентября 2002 г., и ст. 22 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), действующего с 1 февраля 2003 г., разграничивают подведомственность дел между арбитражными судами и судами общей юрисдикции, которая ежегодно претерпевает изменения, о чем свидетельствует, например, принятый в конце 2012 г. Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. N 317-ФЗ "О внесении изменений в статьи 29 и 194 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" <2>. Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, а в случаях, предусмотренных АПК РФ и иными федеральными законами, с участием Российской Федерации, субъектов Федерации, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. К подведомственности арбитражных судов федеральным законом могут быть отнесены и иные дела.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2002. N 30. Ст. 3012.

<2> СПС "КонсультантПлюс".

В соответствии со ст. 33 АПК РФ арбитражные суды рассматривают некоторые споры с участием граждан, не осуществляющих предпринимательскую деятельность, в частности, дела:

1) о несостоятельности (банкротстве);

2) по спорам, указанным в ст. 225.1 АПК РФ (корпоративные споры);

3) по спорам об отказе в государственной регистрации, уклонении от государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей;

4) по спорам, вытекающим из деятельности депозитариев, связанной с учетом прав на акции и иные ценные бумаги и с осуществлением предусмотренных федеральным законом иных прав и обязанностей;

4.1) по спорам, вытекающим из деятельности государственных корпораций и связанным с их правовым положением, порядком управления ими, их созданием, реорганизацией, ликвидацией, организацией и полномочиями их органов, ответственностью лиц, входящих в их органы;

4.2) по спорам о защите интеллектуальных прав с участием организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами, а также по спорам, отнесенным к подсудности Суда по интеллектуальным правам в соответствии с ч. 4 ст. 34 настоящего Кодекса;

5) о защите деловой репутации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности;

6) другие дела, возникающие при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Ранее некоторые из указанных споров рассматривались судами общей юрисдикции, например корпоративные споры, одним из участников которых выступал гражданин.

ГПК РФ определяет подведомственность споров судам общей юрисдикции, перечисляя категории дел, которые рассматривают и разрешают суды общей юрисдикции, а также исключая из перечня те дела, которые подведомственны арбитражным судам.

Суды общей юрисдикции не рассматривают дела, вытекающие из предпринимательской и иной экономической деятельности, которые подведомственны арбитражным судам.

Требования, подведомственные арбитражным судам и судам общей юрисдикции, должны быть разделены, а при невозможности разделения рассмотрены судами общей юрисдикции. Например, требования акционера - физического лица к акционерному обществу, вытекающие из корпоративных и трудовых отношений, должны быть разделены, а при невозможности разделения подлежат рассмотрению мировым судьей или районным судом в соответствии с родовой подсудностью. В соответствии со ст. 225 ГПК РФ в определении суда по вопросу принятия такого дела к производству должны быть приведены мотивы, по которым он пришел к выводу о возможности или невозможности разделения предъявленных требований.

В целях разграничения трудовых и корпоративных споров в п. п. 4 и 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 января 2003 г. N 2 и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 ноября 2003 г. N 17 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел по трудовым спорам с участием акционерных обществ, иных хозяйственных товариществ и обществ" даны соответствующие разъяснения.

Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 января 2003 г. N 2 дела по трудовым спорам между акционером - физическим лицом и акционерным обществом, участником иного хозяйственного товарищества или общества и этим хозяйственным товариществом или обществом подведомственны судам общей юрисдикции.

Вопрос о том, является ли возникший между указанными субъектами спор трудовым, судам необходимо решать на основании ст. 381 Трудового кодекса Российской Федерации <1> (далее - ТК РФ), согласно которой индивидуальный трудовой спор - это неурегулированные разногласия между работодателем и работником по вопросам применения законов и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда), о которых заявлено в орган по рассмотрению трудовых споров.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2002. N 1 (ч. I). Ст. 3.

Учитывая то, что отношения между единоличными исполнительными органами обществ (директорами, генеральными директорами), членами коллегиальных исполнительных органов обществ (правлений, дирекций), с одной стороны, и обществами - с другой, основаны на трудовых договорах (гл. 43 ТК), дела по искам указанных лиц о признании недействительными решений коллегиальных органов акционерных обществ, иных хозяйственных товариществ и обществ о досрочном прекращении их полномочий, о восстановлении работников в занимаемых должностях и об оплате им времени вынужденного прогула подведомственны судам общей юрисдикции, которые в силу ст. ст. 382 и 391 ТК РФ являются по данным делам органами по разрешению трудовых споров.

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 20 ноября 2003 г. N 17 дела об оспаривании руководителями организаций, членами коллегиальных исполнительных органов организаций (генеральными директорами акционерных обществ, иных хозяйственных товариществ и обществ и т.п.), а также членами советов директоров (наблюдательных советов) организаций, заключивших с данными организациями трудовые договоры, решений уполномоченных органов организаций либо собственников имущества организаций или уполномоченных собственниками лиц (органов) об освобождении их от занимаемых должностей подведомственны судам общей юрисдикции.

Подобные разъяснения относятся в равной мере и к аналогичным делам с участием производственных и потребительских кооперативов, а также иных организаций.

Подведомственность конкретного правового требования может быть исключительной, альтернативной, условной и определяемой по связи исковых требований. Так, например, исключительная подведомственность означает, что спор может рассматриваться только судом и не может разрешаться другими органами. Альтернативная подведомственность предполагает, что спор может быть по закону разрешен не только судом, но и другим несудебным органом (в административном, нотариальном порядке и др.).

2. Третейские суды не входят в систему судов РФ и не осуществляют правосудие. Тем не менее в третейский суд может по соглашению сторон третейского разбирательства передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом. Правовое положение третейских судов определяется Федеральным законом от 24 июля 2002 г. N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" <1> (далее - Закон о третейских судах), согласно абз. 2 ст. 2 которого третейский суд - это постоянно действующий третейский суд или третейский суд, образованный сторонами для решения конкретного спора. Исполнение решений третейского суда осуществляется сторонами добровольно. Если решение третейского суда не исполнено добровольно в установленный срок, то оно подлежит принудительному исполнению. Механизм принудительного исполнения решений третейских судов сходен с исполнением решений государственных судов. Согласно ст. 45 Закона о третейских судах принудительное исполнение решения третейского суда осуществляется по правилам исполнительного производства, действующим на момент исполнения решения третейского суда, на основании выданного компетентным судом исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суд. Заявление о выдаче исполнительного листа подается в компетентный суд в зависимости от подведомственности - в арбитражный суд или в суд общей юрисдикции.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2002. N 30. Ст. 3019.

Решение третейского суда является основанием для возникновения, изменения и прекращения гражданских правоотношений и, как отмечается в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ от 9 февраля 2005 г. "Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 2004 года" (вопрос 25) <1>, в ГК РФ под судом подразумевается в том числе и третейский суд, а следовательно, под судебным решением, являющимся основанием возникновения гражданских прав и обязанностей, - решение третейского суда, что имеет значение и для государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Согласно ст. 17 Закона о регистрации прав одним из оснований для государственной регистрации прав являются судебные акты (абз. 6 п. 1 ст. 17 Закона), вступившие в законную силу. Статья 28 названного Закона устанавливает некоторые особенности государственной регистрации прав на недвижимое имущество, установленных решением суда, арбитражного суда или третейского суда. Как разъясняется в вышеназванном Обзоре, в соответствии с ч. 1 ст. 32 Закона о третейских судах после исследования обстоятельств дела третейский суд большинством голосов третейских судей, входящих в состав третейского суда, принимает решение. При этом данный Закон не содержит указания на вступление решения третейского суда в законную силу, которое, исходя из положений его ст. ст. 31 и 32, обязательно для спорящих сторон с момента его принятия.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

Важное значение в связи с этим имеет Постановление Конституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. N 10-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", статьи 28 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации" <1>. В запросе Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ оспаривалась конституционность указанных законоположений в части установления судебного порядка обращения взыскания на заложенное недвижимое имущество, отождествляемого с процедурой обращения взыскания на заложенное недвижимое имущество на основании решения третейского суда, третейского суда - с государственным судом (судом общей юрисдикции, арбитражным судом), а акта третейского суда - с судебным актом. Как отмечалось в запросе, присущая этим законоположениям неопределенность в части регулирования подведомственности споров третейским судам не позволяет однозначно ответить на вопрос о том, могут ли третейские суды разрешать споры о недвижимом имуществе и выносить решения, которые влекут переход прав на это имущество, их государственную регистрацию и внесение соответствующих изменений в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - ЕГРП), а также обращение взыскания, в том числе на заложенное имущество.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2011. N 23. Ст. 3356.

По мнению Конституционного Суда РФ, перечисленные в запросе законоположения:

- не содержат неопределенности в вопросе о возможности передачи на рассмотрение третейскими судами споров, возникающих из гражданских правоотношений, в том числе по поводу недвижимого имущества, которые предполагают дальнейшую государственную регистрацию перехода прав на это имущество, поскольку право участников спора на свободное распоряжение принадлежащими им гражданскими правами вытекает из ст. 34 (ч. 1) и ст. 45 (ч. 2) Конституции РФ, а необходимость государственной регистрации перехода прав на имущество, ставшее объектом спора, сама по себе не меняет характера правоотношений, который является решающим для определения возможной компетенции третейского суда по рассмотрению такого спора;

- допуская осуществление государственной регистрации прав на недвижимое имущество, а также обращение взыскания на заложенное недвижимое имущество на основании решения как государственного, так и третейского суда, не отождествляют тем самым понятия "суд" и "третейский суд" в контексте функции отправления правосудия, присущей исключительно государственному суду, но лишь приравнивают - для целей государственной регистрации или обращения взыскания на имущество - последствия вынесения решения государственным судом и посредством третейского разбирательства, что согласуется как с конституционным требованием об осуществлении правосудия только судом, так и с природой третейского разбирательства как общепризнанной альтернативной формы защиты гражданских прав;

- не предполагают возможность разрешения третейским судом вопроса о правах и обязанностях лиц, не участвовавших в третейском разбирательстве и не связанных третейским соглашением, права которых подлежат защите в силу ст. 46 Конституции РФ в предусмотренных процессуальным законодательством Российской Федерации судебных процедурах.

3. Вместе с тем ст. 40 Закона о третейских судах предусмотрена возможность оспаривания сторонами решений третейских судов. Если же решение третейского суда сторонами не оспаривается, то они принимают на себя обязанность добровольно исполнить решение, что позволяет им осуществить в том числе и регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним путем предъявления названного решения в органы, осуществляющие такую регистрацию. Применение же абз. 6 п. 1 ст. 17 Закона, исходя из буквального его толкования, приведет к ограничению выбора формы защиты субъективных прав. Таким образом, решение третейского суда является основанием для регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Однако если в результате такой регистрации будут нарушены права иных лиц, то они не лишены возможности оспорить решение третейского суда в соответствии с нормами, установленными гл. 46 ГПК РФ.

4. Разграничение подведомственности гражданских дел судам общей юрисдикции и арбитражным судам устанавливается процессуальным законодательством, в частности ГПК РФ и АПК РФ. Согласно ст. 27 АПК РФ арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Подведомственность дел судам общей юрисдикции определяется методом исключения. Те гражданско-правовые споры, которые не отнесены к подведомственности арбитражных судов, относятся к компетенции судов общей юрисдикции.

5. Вопрос о конституционности положений комментируемой статьи одновременно со ст. 13 ГК РФ и отдельными нормами Закона о регистрации недвижимости был поставлен в жалобах, по которым Конституционным Судом РФ было вынесено Определение от 13 октября 2009 г. N 1324-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Тумасовой Лидии Алексеевны на нарушение ее конституционных прав статьями 11 и 13 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзацем шестым пункта 1 статьи 17 и пунктом 1 статьи 25 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", а также распоряжением мэра Санкт-Петербурга "О реконструкции чердаков и мансард, находящихся в государственной собственности Санкт-Петербурга, на инвестиционных условиях" <1>.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

6. Возможность защиты гражданских прав в административном порядке установлена в соответствии с п. 2 комментируемой статьи лишь в случаях, предусмотренных законом, например, обжалование решений Федеральной службы по интеллектуальной собственности (далее - Роспатент) в соответствии с п. 3 ст. 1248 ГК РФ в Палату по патентным спорам, распоряжением Правительства РФ от 1 декабря 2008 г. N 1791-р <1> о реорганизации в форме присоединения к Федеральному институту промышленной собственности. К таким решениям Роспатента относятся решения, связанные с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, товарные знаки, знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам и средствам правовой охраны или с ее прекращением.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2008. N 50. Ст. 5984.

Приказом Минсельхоза России от 31 октября 2007 г. N 559 "Об утверждении Правил рассмотрения и разрешения споров по защите нарушенных интеллектуальных прав на селекционные достижения" <1> установлена процедура рассмотрения и разрешения в административном порядке споров о защите интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на селекционные достижения, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам правовой охраны или с ее прекращением федеральным органом исполнительной власти по селекционным достижениям.

--------------------------------

<1> Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти (далее - Бюллетень нормативных актов). 2008. N 5.

Решение административных органов может быть оспорено в суде, в том числе в порядке производства по делам, возникающим из публичных правоотношений.

Статья 12. Способы защиты гражданских прав

Комментарий к статье 12

1. Как правило, в нормах гражданского законодательства, посвященных конкретному типу правоотношений, предусмотрены способы защиты прав участников правоотношения. Так, например, в силу ст. 475 ГК РФ покупатель, которому передан товар ненадлежащего качества, вправе по своему выбору потребовать от продавца соразмерного уменьшения покупной цены, безвозмездного устранения недостатков товара в разумный срок, возмещения своих расходов на устранение недостатков товара. В соответствии со ст. 1252 ГК РФ защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации может осуществляться, например, таким способом, как публикация решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя.

Между тем законодательно предусмотреть способы защиты субъективных гражданских прав применительно ко всем видам гражданских правоотношений невозможно и вряд ли необходимо. В комментируемой статье перечислены основные способы защиты субъективных гражданских прав: признание права, признание недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления, присуждение к исполнению обязанности в натуре, возмещение убытков, взыскание неустойки и др. Поэтому участники гражданских правоотношений вправе защищать свои права, опираясь на указанную статью.

Так, например, в действующих нормах о приобретательной давности (ст. 234 ГК РФ) не предусмотрено право давностного владельца потребовать признания его собственником. Однако, как отмечается в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 и Пленума ВАС РФ N 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из ст. ст. 11 и 12 ГК РФ, согласно которым защита гражданских прав осуществляется судами путем признания права. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности. При этом ответчиком по иску о признании права собственности в силу приобретательной давности является прежний собственник имущества. В то же время в правоприменении на протяжении многих лет такое понимание правовых возможностей, предоставляемых давностным владельцам комментируемой статьей, было неочевидным. В проектной редакции раздела "Вещное право" части первой ГК РФ <1> содержится законодательное решение этого вопроса: в раздел введена статья "Признание вещного права", устанавливающая основные требования к соответствующему иску.

--------------------------------

<1> Проект Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации", принятый Государственной Думой РФ в первом чтении 27 апреля 2012 г. // СПС "КонсультантПлюс".

2. Большинство отдельных способов защиты гражданских прав, специально предусмотренных законом и подлежащих применению в тех или иных правоотношениях, представляет собой частные случаи способов, предусмотренных комментируемой статьей. Так, например, требование участника отношений долевой собственности о переводе на него прав и обязанностей покупателя в случае нарушения преимущественного права покупки (п. 3 ст. 250 ГК) выступает в качестве такого способа защиты гражданских прав, как изменение правоотношения (правоотношения общей долевой собственности).

В случае неисполнения обязательства передать индивидуально-определенную вещь в собственность, в хозяйственное ведение, в оперативное управление или в возмездное пользование кредитору последний вправе требовать отобрания этой вещи у должника и передачи ее кредитору на предусмотренных обязательством условиях (ст. 398 ГК). Требование о передаче вещи представляет собой требование о присуждении к исполнению обязанности в натуре.

В силу ст. 1065 ГК РФ опасность причинения вреда в будущем может явиться основанием для иска о запрещении деятельности, создающей такую опасность. Если причиненный вред является последствием эксплуатации предприятия, сооружения либо иной производственной деятельности, которая продолжает причинять вред или угрожает новым вредом, суд вправе обязать ответчика помимо возмещения вреда приостановить или прекратить соответствующую деятельность. Этот способ защиты гражданских прав - предупреждение причинения вреда - не упомянут в ст. 12 ГК РФ, однако по природе своей он является требованием о пресечении действий, создающих угрозу нарушения права.

В соответствии со ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений. По существу опровержение служит попыткой восстановления положения, существовавшего до нарушения права.

Иногда специальные нормы гражданского законодательства, посвященные защите отдельных субъективных прав, прямо указывают способы защиты, перечисленные в комментируемой статье. Так, в соответствии со ст. ст. 1251 и 1252 ГК РФ интеллектуальные права могут защищаться путем признания права, пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, компенсации морального вреда, возмещения убытков.

3. В допускаемых законом случаях меры защиты гражданских прав могут быть конкретизированы договором. Например, поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, если иное не предусмотрено договором поручительства (ст. 363 ГК). Таким образом, размер применяемой к поручителю меры может быть изменен соглашением сторон.

4. В числе способов, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, принято выделять меры гражданско-правовой ответственности, к которым относятся возмещение убытков, взыскание неустойки и компенсация морального вреда <1>. К мерам ответственности могут быть отнесены и иные санкции, предусмотренные гражданским законодательством, например изъятие из оборота и уничтожение без компенсации материальных носителей, в которых выражены результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, оборудования и материалов, из которых такие носители изготавливались (ст. 1252 ГК), а также требование об уплате процентов за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате (ст. 395 ГК) <2>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Российское гражданское право: В 2 т. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права" (том 1) (отв. ред. Е.А. Суханов) включен в информационный банк согласно публикации - Статут, 2011 (2-е издание, стереотипное).

<1> Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010. С. 420 - 421.

<2> О природе этой меры см. Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 13, Пленума ВАС РФ N 14 от 8 октября 1998 г. "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами".

Меры гражданско-правовой ответственности возлагаются на лицо, нарушившее право, с целью восстановить имущественное положение потерпевшего или компенсировать причиненный ему моральный вред, а потому имеют неблагоприятные последствия для правонарушителя <1>.

--------------------------------

<1> Об имущественном характере неблагоприятного воздействия на лицо, допустившее нарушение гражданских прав или обязанностей, писал, например, В.П. Грибанов (см.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000. С. 310 - 312 (Серия "Классика российской цивилистики")).

Иные предусмотренные комментируемой статьей меры гражданско-правового воздействия принято называть мерами защиты гражданских прав в узком смысле.

5. Положения комментируемой статьи имеют важное значение для реализации субъективных гражданских прав, поскольку в них содержится неисчерпывающий перечень способов защиты гражданских прав, допускающий возможность использования иного, не указанного в комментируемой статье способа защиты нарушенного права в случае, если такой способ прямо предусмотрен федеральным законом. Поэтому к способам защиты гражданских прав следует отнести также целый ряд мер гражданско-правового воздействия, например требование о государственной регистрации перехода права собственности, заявляемое в соответствии с п. 3 ст. 551 ГК РФ, в случае, когда другая сторона договора продажи недвижимости уклоняется от государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость. Особым способом защиты гражданских прав можно считать также требование, предъявляемое к нарушителю исключительного права о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя (ст. 1252 ГК).

Федеральным законом от 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" (далее - Закон о компенсации) был предусмотрен такой способ защиты, как требование о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта, предусматривающего обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы РФ. Эта мера подлежит применению к публично-правовому образованию, допустившему указанное нарушение, имеет имущественный характер, а последствия ее применения явно неблагоприятны для правонарушителя. Однако взыскиваемая сумма "компенсации" не может быть расценена как убытки, возмещаемые потерпевшему при причинении вреда актами власти (ст. 16 ГК), поскольку п. 4 ст. 1 названного Федерального закона эти способы защиты "разводит".

6. Правообладатель, исходя из своих интересов, вправе избирать любой способ защиты, разумеется, отвечающий существу нарушенного права и характеру правонарушения. Кроме того, он вправе сочетать разные способы защиты. В упомянутом выше случае предъявления требования о государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество по договору продажи недвижимости сторона договора, заявляющая такое требование, вправе также требовать взыскания со стороны, необоснованно уклоняющейся от государственной регистрации перехода права собственности, убытков, вызванных задержкой регистрации <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Российское гражданское право: В 2 т. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права" (том 1) (отв. ред. Е.А. Суханов) включен в информационный банк согласно публикации - Статут, 2011 (2-е издание, стереотипное).

<1> В таких случаях, как пишет В.С. Ем, происходит "субсидиарное применение наряду с главной мерой защиты дополнительной меры защиты" (см.: Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 423).

7. Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ, принятый первым среди других блоков проекта Федерального закона N 47538-6 в рамках реформы гражданского законодательства, ввел в комментируемую статью дополнительный способ защиты гражданских прав - признание решения собрания недействительным. Соответствующее изменение вступило в силу с 1 марта 2013 г., однако нельзя сказать, чтобы этот способ защиты гражданских прав ранее не был известен гражданскому праву. Так, в соответствии с п. 7 ст. 49 Федерального закона "Об акционерных обществах" акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований указанного Закона, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, устава общества. Аналогичная норма содержится в п. 6 ст. 46 Жилищного кодекса РФ.

Дополнение комментируемой статьи указанным способом защиты будет сопровождаться включением в ГК РФ специальных правил об оспаривании решений собраний (гл. 9.1 проектируемой редакции ГК <1>).

--------------------------------

<1> Проект Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Проект Федерального закона N 47538-6 вводит в гражданское законодательство еще несколько способов защиты гражданских прав, многие из которых можно причислить к разновидностям тех способов, которые предусмотрены комментируемой статьей.

Так, в определенных случаях в соответствии с проектом (ст. 60.2 ГК) возможно признание реорганизации корпоративного юридического лица несостоявшейся, одним из последствий чего является так называемое восстановление корпоративного контроля.

Статья 149.3 проектируемой редакции ГК РФ содержит правило о возврате правообладателю, со счета которого были неправомерно списаны бездокументарные ценные бумаги, аналогичных ценных бумаг, при этом правообладатель вправе избрать и другой способ защиты - потребовать приобретения для него соответствующих ценных бумаг.

Однако гораздо большее значение для развития института защиты гражданских прав, на наш взгляд, имеют некоторые иные вновь вводимые рассматриваемым проектом в законодательство способы.

Применительно к случаям нарушения личных неимущественных прав (ст. 150 ГК) предлагается допустить возможность требований о признании судом факта нарушения личного неимущественного права, о публикации решения суда о допущенном нарушении, а также исков о пресечении или запрещении действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо. В качестве частных случаев пресечения действий, создающих угрозу посягательства на нематериальное благо, проект рассматривает удаление информации, порочащей честь или достоинство гражданина, а также изъятие и уничтожение без какой бы то ни было компенсации изготовленных в целях введения в гражданский оборот экземпляров материальных носителей, содержащих указанные сведения, если без такого уничтожения удаление соответствующей информации невозможно. Схожие способы защиты проект предусматривает и для случаев вмешательства в частную жизнь гражданина (проектируемая ст. 152.2 ГК).

Столь же важным является вводимый проектом в ГК РФ способ защиты гражданских прав - требование о защите владения. Необходимость закрепления в Кодексе владельческой защиты обосновывается в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации отсутствием оперативных средств защиты "при весьма высокой степени самоуправства". Вместе с тем появление этого способа нельзя связывать только лишь с реакцией законодателя на негативные тенденции, сложившиеся за последнее десятилетие в имущественных отношениях. Защита владения представляет собой необходимый элемент системы правовых средств, присущих развитым правопорядкам, и не только обеспечивает защиту имущественного права, но и, как отмечал И.А. Покровский, "насаждает уважение к человеческой личности как таковой" <1>.

--------------------------------

<1> Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. С. 229.

Впервые в российском законодательстве появится еще один способ защиты гражданских прав - возмещение потерь, возникших в связи с исполнением, изменением или прекращением обязательства (ст. 406.1 проектной редакции ГК). Соглашение о возмещении потерь предусмотрено в той части проекта Федерального закона N 47538-6, которая принята в первом чтении Государственной Думой. В отличие от возмещения убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, возмещение потерь не связано с нарушением со стороны должника. Это предусмотренная договором выплата, которую должник обязуется произвести в пределах, установленных соглашением, в связи с "исполнением, изменением или прекращением обязательства" по обстоятельствам, за которые он не отвечает <1>. Условие о возмещении потерь может быть предусмотрено лишь таким договором, исполнение которого связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности.

--------------------------------

<1> О природе возмещения потерь см.: Архипова А.Г. Возмещение потерь в новом ГК РФ: "за" или "против"? // Вестник гражданского права. 2012. N 4. С. 158 - 183.

Новая ст. 16.1 "Компенсация ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления", включенная в Кодекс Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ, содержит способ защиты, по существу ранее предусмотренный п. 3 ст. 1064 ГК РФ, - возмещение вреда, причиненного правомерными действиями.

Статья 13. Признание недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления

Комментарий к статье 13

1. Акты государственных органов и органов местного самоуправления (акты публичной власти) делятся на нормативные и ненормативные. Комментируемая статья предусматривает прямой судебный контроль над актами обоего рода. Но сам по себе судебный контроль не является самоцелью: признание недействительным акта публичной власти - это способ защиты гражданских прав (ст. 12 ГК). Таким образом, в комментируемой статье находит отражение проблема публичных элементов в сфере гражданско-правового регулирования.

Под нормативным правовым актом традиционно понимается изданный в установленном порядке акт управомоченного на то органа или должностного лица, устанавливающий правовые нормы (правила поведения), обязательный для неопределенного круга лиц, рассчитанный на неоднократное применение, направленный на урегулирование общественных отношений либо на изменение или прекращение существующих правоотношений <1>. Соответственно под ненормативным правовым актом понимается акт публичной власти, устанавливающий, изменяющий или отменяющий права и обязанности конкретных лиц <2> (ненормативный правовой акт еще называют индивидуальным правовым актом или индивидуальным правовым предписанием).

--------------------------------

<1> См. п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2007 г. N 48 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части".

<2> См. п. 6 Обзора практики разрешения споров, связанных с применением норм законодательства, регулирующих предоставление земельных участков для строительства (одобрен президиумом Федерального арбитражного суда Уральского округа 15 июня 2007 г.) // СПС "КонсультантПлюс".

Указанные в ч. 1 комментируемой статьи условия недействительности акта публичной власти применяются в совокупности. Акт может быть признан недействительным, если он не соответствует федеральному закону (иным правовым актам, обладающим большей юридической силой) и в то же время нарушает права и интересы конкретного гражданина и юридического лица, оспаривающего акт в суде <1>. Частным случаем нарушения гражданских прав является ограничение этих прав или ограничение свободного перемещения по территории Российской Федерации товаров, услуг и финансовых средств. Законность актов публичной власти, содержащих ограничения первого или второго рода, оценивается с учетом положений п. 2 ст. 1 и п. 3 ст. 1 ГК РФ, в которых содержатся исчерпывающие основания и условия, при которых допускаются эти ограничения <2>.

--------------------------------

<1> См. п. 6 Постановления Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

<2> См. п. 1 там же.

В комментируемой статье подчеркнуто, что защита гражданских прав рассматриваемым способом осуществляется в судебном порядке (подтверждается общее правило п. 1 ст. 11 ГК) <1>. Под судами, которые в соответствии с комментируемой статьей рассматривают дела о недействительности актов публичной власти, имеются в виду только суды общей юрисдикции и арбитражные суды. В компетенцию третейских судов и мировых судей такие споры не входят. Не рассматривает такие дела и Конституционный Суд РФ. В соответствии с комментируемой статьей оспариваемые акты проверяются на соответствие федеральному закону и, при необходимости, иным правовым актам, т.е. указам Президента РФ и постановлениям Правительства РФ, тогда как при конституционном контроле осуществляется проверка федерального закона (а в отдельных случаях - указов Президента РФ и постановлений Правительства РФ) на соответствие Конституции РФ.

--------------------------------

<1> Судебный контроль за актами публичной власти стал в континентальном праве общей тенденцией относительно недавно. Но нельзя сказать, что господствовавший на ранних этапах (это относится и к советскому периоду) административный контроль заведомо был менее эффективен, чем судебный. Так, во Франции "уже с начала XIX века, особенно благодаря судебной практике Госсовета, было воздвигнуто величественное здание административно-правовой защиты гражданских свобод от злоупотреблений государственной власти" (Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. Т. 1. М.: Международные отношения, 1995. С. 201).

Принцип разделения властей при признании акта недействительным выражается в том, что суд не вправе изменять оспариваемый акт или обязывать орган публичной власти вносить в оспариваемый акт изменения или дополнения <1>. Это положение надо отличать от случаев обжалования незаконных действий (бездействия) органа публичной власти, когда суд вправе обязать соответствующий орган совершить конкретное действие (например, подготовить проект договора и направить его в определенный срок собственнику недвижимости на основании правил ст. 36 ЗК <2>).

--------------------------------

<1> См. п. 25 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2007 г. N 48.

<2> См. п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 24 марта 2005 г. N 11 "О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства".

Серьезной проблемой для практической реализации самой возможности оспаривания актов публичной власти служит презумпция правомерности таких актов. Как отмечает С.С. Алексеев, "любой акт органа государственной власти или местного самоуправления по определению изначально целесообразен и правомерен" <1>. Отчасти эта проблема снимается, если процессуальным законодательством устанавливается, что обязанность доказывания соответствия оспариваемого акта закону, соблюдения порядка принятия акта, а также обстоятельств, послуживших основанием для его принятия, возлагается на орган, который принял этот акт (ст. 249 ГПК, ст. ст. 194 и 200 АПК РФ). Что касается установления факта нарушения актом публичной власти конкретных гражданских прав и охраняемых интересов, то бремя доказывания этого факта возлагается на заявителя, оспаривающего акт в суде.

--------------------------------

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Части первая, вторая, третья, четвертая / Под ред. С.А. Степанова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2009. С. 63.

Право граждан и юридических лиц на оспаривание актов публичной власти основано непосредственно на нормах комментируемой статьи и не зависит от того, предоставлено ли им такое право иными законами <1>. В соответствии с общими началами гражданского права комментируемая статья предполагает личное инициативное отстаивание каждым субъектом своих конкретных прав. Однако в случаях, прямо предусмотренных в законе, с требованиями об оспаривании актов публичной власти, в том числе и в сфере гражданского права, могут обращаться и государственные органы (например, такое право предоставлено антимонопольным органам в соответствии с Законом о защите конкуренции). Требование заявляется в интересах неопределенного круга лиц. Но при этом и государственные органы обязаны доказать, какие именно права и законные интересы граждан и юридических лиц нарушаются.

--------------------------------

<1> См. п. 4 приложения к информационному письму Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2001 г. N 63 "Обзор практики разрешения споров, связанных с отказом в государственной регистрации выпуска акций и признанием выпуска акций недействительным".

Само по себе признание акта публичной власти, нарушающего гражданские права, недействительным чаще всего бывает недостаточно для восстановления нарушенного права (исключение приведено, например, в п. 2 ст. 417 ГК). Последствием признания акта недействительным является восстановление нарушенного права в общем порядке по ст. 12 ГК РФ. Поэтому в ч. 2 комментируемой статьи содержится указание на необходимость обращения к общим способам защиты, но только в случае признания акта недействительным. Как представляется, в этой норме закреплено правило о том, что признание акта недействительным является непременным предварительным условием для применения общих способов защиты. Это относится и к возмещению убытков, причиненных изданием неправомерного акта, по ст. 16 ГК РФ.

Разграничение способа защиты, содержащегося в комментируемой статье, и общегражданских способов защиты представляется очень важным и в связи с различной квалификацией отношений, которые складываются между субъектом частного права и органом публичной власти во время действия изданного им акта и в период после прекращения действия акта. Так, требование о возврате имущества, изъятого у собственника государственным органом в порядке осуществления полномочий, предусмотренных КоАП РФ (например, изъятие имущества таможенным органом), не может быть рассмотрено и удовлетворено на основании норм гражданского законодательства. Защита прав собственника возможна в порядке, предусмотренном для обжалования ненормативного акта соответствующих органов, поскольку к данным отношениям согласно п. 3 ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство не применяется. Гражданско-правовые отношения могут сложиться между собственником и органом после того, как акт, послуживший основанием изъятия имущества, признан недействительным, но имущество собственнику не возвращено. В этом случае собственник вправе предъявить требование о возврате неосновательно удерживаемого имущества уже по правилам гл. 60 ГК РФ. Ответчиком по такому иску является публичное образование, от имени которого действовал соответствующий орган <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 5.5 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа N 1/2007 "По вопросам рассмотрения дел о защите права собственности и других вещных прав" (По итогам заседания, состоявшегося 23 - 24 мая 2007 г. в г. Ижевске) // СПС "КонсультантПлюс".

2. Важно определить соотношение понятий "акт" и "действие" публичной власти. В соответствии с ч. 2 ст. 46 Конституции РФ в суд могут быть обжалованы решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц. Принято считать, что комментируемая статья развивает конституционную норму. Но, как представляется, рассматриваемая норма ГК РФ в части возможности признания недействительным нормативного акта шире, а в отношении ненормативного акта - уже нормы ч. 2 ст. 46 Конституции РФ.

То, что акты публичной власти являются только одной из разновидностей действий (бездействия) органов публичной власти и их должностных лиц, можно напрямую вывести из текста ст. 16 ГК РФ, благодаря чему, как пишет А.Л. Маковский, был дан исчерпывающий ответ на непростой для теории вопрос о том, что под незаконными действиями госучреждений и их должностных лиц понимаются и фактические действия, и индивидуальные правовые предписания, и издание нормативных актов <1>.

--------------------------------

<1> См.: Маковский А.Л. Гражданская ответственность государства за акты власти // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сборник памяти С.А. Хохлова. М.: МЦФР, 1998. С. 101.

Почему же тогда в комментируемой статье не воспроизведена формулировка ч. 2 ст. 46 Конституции РФ? Дело, видимо, в том, что при принятии Гражданского кодекса в 1994 г. у законодателя уже была своя цивилистическая традиция: в п. 1 ст. 6 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. впервые в истории кодификации гражданского права и задолго до принятия Конституции РФ был установлен такой способ защиты, как "признание недействительным не соответствующего законодательству ненормативного акта" органа публичной власти. Так что в комментируемой статье просто была продолжена революционная тенденция - по сравнению со ст. 6 Основ в круг обжалуемых актов публичной власти были включены акты нормативные. Что касается возможности для участников гражданских правоотношений обжаловать действия (бездействие) публичной власти, не относящиеся к актам, то худо-бедно такая возможность не ставилась под сомнение и раньше (а на момент принятия части первой ГК так и вовсе действовал Закон РФ от 27 апреля 1993 г. "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан").

При рассмотрении соответствия комментируемой статьи формулировке ч. 2 ст. 46 Конституции РФ необходимо также учитывать, что в ст. 8 ГК РФ основаниями возникновения гражданских прав и обязанностей названы только акты государственных органов и органов местного самоуправления, но не их действия (в отличие от действий граждан и юридических лиц). Соответственно и логика законодателя в комментируемой статье могла заключаться в том, что исходя из единства терминологии недействительными признавать надо только акты. Но какое понятие стоит за термином? Заслуживает внимания мысль А.Л. Маковского (высказанная им по вопросу о возмещении вреда), что "надо либо признать выражение "ответственность за акты власти" неточным, либо договориться, что под "актами власти" имеются в виду любые акты поведения власти" <1>.

--------------------------------

<1> Маковский А.Л. Указ. соч. С. 100.

Необходимо все же признать, что отход комментируемой статьи от формулировки ч. 2 ст. 46 Конституции РФ первоначально породил на практике некоторые проблемы правоприменения. Достаточно упомянуть, что исключение из сферы обжалуемых актов решений органов юридических лиц (а такой способ защиты не поименован и в ст. 12 ГК РФ) почти сразу же потребовало корректировки: в 1996 г. совместный Пленум двух высших судебных инстанций специально вынужден был указать, что суды должны принимать иски граждан и юридических лиц о признании недействительными актов, изданных органами управления юридических лиц <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 8 Постановления Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8.

Следует отметить, что в настоящее время детальное регулирование вопросов обжалования актов публичной власти содержится в процессуальном законодательстве, и именно оно наполняет реальным содержанием положения комментируемой статьи. Дела об оспаривании актов публичной власти относятся к категории дел, вытекающих из административных правоотношений.

3. Основания и порядок оспаривания нормативного правового акта определены в гл. 24 ГПК РФ и в гл. 23 АПК РФ. Процессуальным законодательством установлена терминология, отличающаяся от терминологии комментируемой статьи: недействительными признаются только ненормативные правовые акты, в отношении нормативных правовых актов в суд подается заявление о признании их недействующими. Возможно, такая формулировка более соответствует принципу разделения властей.

Поскольку, как это отмечено и в комментируемой статье, нормативные акты проверяются на их соответствие федеральному закону, то и оспариванию подлежат акты ниже уровня федерального закона (начиная от нормативных правовых актов Президента РФ и Правительства РФ). К числу актов публичной власти на уровне местного самоуправления, которые могут быть обжалованы в суд, относятся и решения, принятые путем прямого волеизъявления граждан (ст. 52 Федерального закона от 28 августа 1995 г. N 154-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" <1>). Оспариваемый нормативный акт проверяется на соответствие его федеральному закону и иному нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу, а также на наличие у органа или лица, принявших оспариваемый нормативный правовой акт, полномочий на его принятие.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 1995. N 35. Ст. 3506.

Дела о несоответствии нормативных актов Конституции РФ судам общей юрисдикции и арбитражным судам неподведомственны. Кроме того, неподведомственны дела об оспаривании по основаниям противоречия федеральным законам нормативных правовых актов Президента РФ или Правительства РФ в случаях, когда проверка соответствия указанных нормативных правовых актов федеральному закону невозможна без установления их соответствия Конституции РФ, а также дела об оспаривании конституций и уставов субъектов Российской Федерации, поскольку проверка соответствия учредительного акта субъекта Федерации федеральному закону сопряжена с установлением его соответствия нормам Конституции РФ <1>. Все это входит в компетенцию Конституционного Суда РФ.

--------------------------------

<1> См. п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2007 г. N 48.

По вопросу о том, с какого момента нормативный правовой акт, который признан не соответствующим закону и нарушающим права и интересы заявителей, признается недействующим, в судах общей юрисдикции и в арбитражных судах сформировались разные позиции. В соответствии с ч. 2 ст. 253 ГПК РФ нормативный правовой акт признается недействующим со дня его принятия или иного указанного судом времени <1>. А в соответствии с ч. 5 ст. 195 АПК РФ нормативный правовой акт, признанный недействующим, не подлежит применению с момента вступления в законную силу решения суда. Поэтому арбитражные суды считают, что нельзя признавать этот акт недействующим с момента его принятия <2>.

--------------------------------

<1> См. п. 28 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2007 г. N 48.

<2> См. п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 августа 2004 г. N 80 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении арбитражными судами дел об оспаривании нормативных правовых актов".

К случаям оспаривания нормативного правового акта исковая давность не применятся, если только иное не предусмотрено законом <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 12 ноября 2001 г. N 15 и Пленума ВАС РФ от 15 ноября 2001 г. N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности".

4. Наряду с оспариванием нормативного акта недействительными могут быть признаны ненормативные правовые акты законодательной и исполнительной ветвей власти начиная от Президента РФ, палат Федерального Собрания, Правительства РФ. Акты судебной власти под действие комментируемой статьи не подпадают. Основания и порядок признания ненормативного акта недействительным полностью или в части определены в гл. 25 ГПК РФ и в гл. 24 АПК РФ.

В процессуальном законодательстве закреплены более широкие категории по сравнению с теми, что использованы в комментируемой статье. Формулировка, содержащаяся в гражданско-процессуальном законодательстве, соответствует тексту ч. 2 ст. 46 Конституции РФ, поэтому о ненормативных актах вообще не упоминается: оспариваются решение или действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, а кроме того, еще должностного лица, государственного или муниципального служащего (ст. 254 ГПК). При этом, согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, к решениям относятся акты органов публичной власти, содержащие властное волеизъявление, порождающее правовые последствия для конкретных граждан и организаций. Однако полного отождествления с ненормативным правовым актом не происходит, поскольку к решениям, которые могут быть обжалованы в судах общей юрисдикции, относятся и решения, принятые в устной форме <1>. Если принимать такое толкование, то следует признать, что ненормативный правовой акт относится к решению органа публичной власти как частное к целому. Арбитражно-процессуальное законодательство ближе к комментируемой статье: ненормативные правовые акты выделены в самостоятельную категорию наравне с незаконными решениями и действиями (бездействием) государственных органов и органов местного самоуправления, а также иных органов и должностных лиц (ст. 198 АПК).

--------------------------------

<1> См. п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих".

Существенно расширена в процессуальном законодательстве и такая категория комментируемой статьи, как "нарушенные права и интересы". Так, в сфере предпринимательской деятельности ненормативный акт может быть признан недействительным, если он не только нарушает права и законные интересы заявителей, но и незаконно возлагает на заявителей какие-либо обязанности или создает иные препятствия для осуществления их деятельности (ст. 198 АПК).

По общему правилу заявление о признании недействительным ненормативного акта должно быть подано в суд в течение трех месяцев со дня, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и интересов принятым актом (фактически речь идет о моменте, когда до заявителя в установленном порядке было доведено содержание ненормативного акта). Пропущенный по уважительной причине трехмесячный срок на подачу заявления может быть восстановлен судом. Пропуск срока, если причины этого будут признаны судом неуважительными, является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований (ст. 256 ГПК, ст. 198 АПК). Предусмотренный процессуальным законодательством трехмесячный срок на обжалование ненормативного акта (несмотря на возможность восстановления этого срока и на то, что начало его течения определяется субъективным моментом) не является сроком исковой давности, поскольку суд применяет последствия пропуска этого срока вне зависимости от наличия ходатайства заинтересованного лица <1>. Соответственно общие сроки исковой давности, предусмотренные гражданским законодательством, к случаям оспаривания ненормативного акта отношения не имеют <2>.

--------------------------------

<1> См. п. 12 Обзора практики применения норм законодательства об исковой давности (одобрен президиумом Федерального арбитражного суда Уральского округа 21 марта 2008 г.) // СПС "КонсультантПлюс".

<2> В связи с этим представляется, что в настоящее время не подлежит применению п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 декабря 1992 г. N 23 "О некоторых вопросах применения арбитражными судами Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации", ссылки на который все еще встречаются в литературе в обоснование применения трехлетнего срока исковой давности к случаям обжалования ненормативного акта.

В судебной практике наиболее распространены споры о признании недействительными таких ненормативных актов, устанавливающих гражданские права, как решения о государственной регистрации прав на недвижимое имущество, о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (а шире - о внесении сведений в Единый государственный реестр юридических лиц), о наделении субъектов правом частной собственности и иными правами на имущество, находящееся в публичной собственности (в частности, правами на земельные участки). Велико количество споров по поводу актов государственных органов и органов местного самоуправления по распоряжению имуществом, принадлежащим государственным (муниципальным) предприятиям и учреждениям на праве хозяйственного ведения или оперативного управления.

Значение прямого судебного контроля при оспаривании ненормативных актов органов публичной власти особенно велико в тех случаях, когда защита гражданских прав осуществляется в административном порядке (п. 2 ст. 11 ГК). Так, например, суды не вправе принимать к своему рассмотрению споры, связанные с действительностью патента на изобретение, полезную модель и промышленный образец, - патент может быть признан недействительным в большинстве случаев только в административном порядке решением Роспатента (ст. 1398 ГК). В суде же рассматриваются споры о законности ненормативного акта Роспатента <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 10 приложения к информационному письму Президиума ВАС РФ от 13 декабря 2007 г. N 122 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности".

5. На практике остро стоит проблема соотношения ненормативного правового акта с гражданскими правами, возникающими в результате его издания, и соответственно разграничения законных действий органов публичной власти, в результате которых возникают права одного субъекта и тем самым оказываются нарушенными права и интересы другого субъекта.

Наиболее типичной является ситуация с государственной регистрацией прав на недвижимое имущество. Лицо, которое считает, что оно лишилось прав на имущество, должно оспаривать не действия регистрирующего органа, а законность оснований возникновения зарегистрированного права. В этом случае возникает спор о праве между двумя равными субъектами - участниками гражданских правоотношений, который разрешается в соответствии с общегражданскими правилами о защите нарушенного права (к обладателю зарегистрированного права и только к нему предъявляются требования о признании права, о виндикации, о применении последствий недействительности сделки и т.п.) <1>. В порядке же, предусмотренном комментируемой статьей, лицо, подавшее заявление на государственную регистрацию права, оспаривает акты регистрирующего органа об отказе в государственной регистрации или о ее приостановлении <2>.

--------------------------------

<1> См. п. п. 1 и 5 Обзора практики разрешения споров, связанных с применением Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" (одобрен президиумом ФАС Уральского округа 26 января 2007 г.) // СПС "КонсультантПлюс".

<2> См. п. 2 там же.

Точно так же в случаях, когда лицо, оспаривая в суде государственную регистрацию изменений в сведения о юридическом лице, ссылается на недействительность решения общего собрания участников, на основании которого была проведена регистрация изменений, признание незаконными действий регистрирующего органа возможно лишь при условии оспаривания решения общего собрания участников юридического лица <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 9 Обзора практики разрешения споров, связанных с государственной регистрацией юридических лиц (одобрен президиумом ФАС Уральского округа 25 июля 2008 г.) // СПС "КонсультантПлюс".

6. В ст. 12 ГК РФ наряду с "признанием недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления" назван и такой способ защиты гражданских прав, как "неприменение судом акта государственного органа или органа местного самоуправления", противоречащего закону. В последнее время в практике арбитражных судов со всей остротой встали следующие вопросы: каково соотношение этих двух способов защиты? допустимо ли не применять ненормативный правовой акт, который не признан недействительным?

В ГК РФ не содержится ответа на вопрос, какие акты имеются в виду: нормативные или ненормативные или и те и другие. В современном процессуальном законодательстве однозначные нормы содержатся только насчет неприменения нормативных правовых актов: "Арбитражный суд, установив при рассмотрении дела несоответствие нормативного правового акта иному имеющему большую юридическую силу нормативному правовому акту, в том числе издание его с превышением полномочий, принимает судебный акт в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу" (п. 2 ст. 13 АПК). Но, как представляется, материальное право не дает никаких оснований предполагать, что из сферы общего способа защиты - "неприменение правового акта" исключены акты ненормативные.

Судебно-арбитражная практика в целом выработала подход, согласно которому акты публичной власти, противоречащие законодательству, выступающие основанием возникновения гражданских прав, поставлены в один ряд с ничтожными сделками и не подлежат применению независимо от того, предъявлялись ли требования о признании акта недействительными <1>. Но есть и иная позиция: признание ненормативного акта недействительным - это специальный способ защиты, не подлежит применению только акт, уже признанный недействительным <2>. Нельзя не обратить внимание и на то, что в процессуальном законодательстве указано: ненормативный акт не подлежит применению со дня принятия решения арбитражного суда о признании недействительным этого акта (ч. 8 ст. 201 АПК).

--------------------------------

<1> См. Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 6 марта 2000 г. по делу N А33-1051/99-С2-Ф02-303/00-С2, ФАС Московского округа от 25 июля 2003 г. по делу N КГ-А41/4959-03, ФАС Северо-Кавказского округа от 7 августа 2008 г. по делу N Ф08-4473/2008, от 22 июня 2006 г. по делу N Ф08-2454/06, от 6 августа 2009 г. по делу N А32-13319/2008, ФАС Уральского округа от 4 сентября 2003 г. по делу N Ф09-2426/03-ГК, от 4 сентября 2003 г. по делу N Ф09-2425/03-ГК, от 27 мая 2003 г. по делу N Ф09-1306/03-ГК, от 17 декабря 2002 г. по делу N Ф09-3042/02-ГК, ФАС Центрального округа от 21 ноября 2008 г. по делу N Ф10-5192/08.

<2> См. Постановления ФАС Северо-Западного округа от 2 сентября 2002 г. по делу N А56-14872/01, от 3 августа 1999 г. по делу N А56-14605/99.

Очевидно, что положения о неприменении ненормативного акта не могут существовать совершенно изолированно от положений о признании ненормативного акта недействительным. В чем главное различие между "признанием акта недействительным" и "неприменением акта"? В литературе указывается, что признание недействительным ненормативного правового акта является прямым судебным контролем законности такого акта, в то время как неприменение судом ненормативного правового акта - это контроль косвенный "и имеет значение лишь для конкретного спорного правоотношения" <1>. Данное толкование в полной мере применимо к нормативным актам, но именно в отношении актов ненормативных оно выглядит далеко не бесспорным. Индивидуальный характер ненормативного акта предполагает и его индивидуальное применение - в первую очередь в конкретном правоотношении. Поэтому неприменение акта в конкретном деле чаще всего будет означать неприменение акта вообще. Но тогда возникает вопрос: не является ли такой "косвенный контроль" косвенным обходом установленного порядка признания акта недействительным? Взять хотя бы сроки: для оспаривания ненормативного акта это, как отмечалось, три месяца со дня, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и законных интересов; решение же вопроса о неприменении ненормативного акта никакими сроками не ограничено <2>. Таким образом, необходимо прийти к выводу, что коль скоро для установления незаконности ненормативного акта предусмотрен специальный порядок, то в качестве общего правила этот порядок и должен соблюдаться.

--------------------------------

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). 3-е изд., испр., перераб. и доп. / Под ред. О.Н. Садикова. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2005 (автор комментария к ст. 12 - Н.И. Клейн); СПС "КонсультантПлюс".

<2> См. Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 4 декабря 2007 г. по делу N Ф08-7937/07, от 22 февраля 2007 г. по делу N Ф08-552/2007, от 26 октября 2004 г. по делу N Ф08-4995/2004.

В то же время следует признать, что есть случаи, когда незаконность принятия ненормативного акта очевидна настолько, что не требует подтверждения в рамках особой процедуры. С.Ф. Кечекьян еще в 1958 г. предложил разделять недействительные акты публичной власти на ничтожные (характеризующиеся грубыми и явными нарушениями требований, предъявляемых к ним законом) и оспоримые (имеющие лишь некоторые менее значительные отступления от этих требований). "Первые не влекут за собой никаких юридических последствий, не порождают ни прав, ни обязанностей, на возникновение которых они направлены, - считал названный автор. - Вторые сохраняют свою обязательность до их отмены и должны исполняться всеми лицами, к которым они относятся, но могут быть обжалованы заинтересованными лицами" <1>. Следовательно, логичным представляется выделить из ненормативных правовых актов те, при принятии которых государственным органом или органом местного самоуправления допущены существенные нарушения законодательства, - именно такие акты изначально не имеют юридической силы и могут не применяться судом в порядке ст. 12 ГК РФ независимо от того, были ли они признаны недействительными в особом процессе или нет. Но тогда встает вопрос о критериях, по которым можно было бы судить о принятии ненормативного акта с существенными нарушениями законодательства.

--------------------------------

<1> Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. С. 179 (цит. по: Рожкова М.А. Юридические факты в гражданском праве // Хозяйство и право. 2006. N 7 (Приложение); СПС "КонсультантПлюс").

В законодательстве, судебной практике и доктрине имеются ориентиры, указывающие на процедурные критерии неприменения актов разного рода. Так, в отношении нормативных актов в п. 2 ст. 13 АПК РФ в качестве примера несоответствия акта иному имеющему большую юридическую силу нормативному правовому акту названо издание его с превышением полномочий. К решениям общих собраний акционеров, изначально не имеющих юридической силы, относятся, например, решения, принятые с нарушением компетенции общего собрания или в отсутствие кворума <1>. С.Ф. Кечекьян к числу ничтожных публичных актов относил, в частности, акты, изданные лицами, некомпетентными на их издание; акты, являющиеся результатом нарушения компетенции (например, присвоение судебных полномочий иными органами); акты, не относящиеся к кругу ведения органа, их издавшего <2>. Существуют и материальные критерии, опираясь на которые можно сделать вывод о принятии ненормативного акта с существенными нарушениями материального законодательства.

--------------------------------

<1> См. п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах".

<2> См.: Кечекьян С.Ф. Указ. соч.

В этой связи представляют интерес следующие рекомендации, выработанные Научно-консультативными советами при ФАС Западно-Сибирского округа и ФАС Уральского округа: "Если при принятии ненормативного правового акта государственным органом или органом местного самоуправления допущены существенные нарушения законодательства, такой ненормативный правовой акт суд может оценить как не имеющий юридической силы и не подлежащий применению при рассмотрении спора.

К существенным нарушениям, в частности, могут быть отнесены случаи, когда:

- ненормативный акт принят в нарушение запретов, установленных императивными нормами (например, предоставление в собственность земельных участков, изъятых из оборота, предоставление земельного участка с нарушением целевого использования земель, предоставление земельного участка лицу, которое не названо законом в качестве возможного обладателя соответствующего права);

- ненормативный акт ограничивает права гражданина или юридического лица, гарантированные законом (например, исключительное право на приватизацию земельных участков или приобретение права аренды земельных участков собственником зданий, строений, сооружений);

- ненормативный акт принят государственным органом или органом местного самоуправления с превышением компетенции" <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 2 Рекомендаций Научно-консультативных советов при ФАС Западно-Сибирского округа и ФАС Уральского округа (по итогам совместного заседания, состоявшегося 3 - 4 сентября 2009 г. в г. Тюмени) // Вестник ФАС Уральского округа. 2009. N 4. С. 37.

Статья 14. Самозащита гражданских прав

Комментарий к статье 14

1. Самозащита представляет собой межотраслевой институт, охватывающий нормы как гражданского, так и уголовного, трудового и других отраслей права. Последнее время в науке самозащите уделяется немало внимания, о чем свидетельствуют и диссертационные исследования <1>.

--------------------------------

<1> См.: Страунинг Э.Л. Самозащита гражданских прав: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999; Микшис Д.В. Самозащита в гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2006.

Самозащита является одним из способов и одновременно форм защиты гражданских прав. Наряду с другими способами защиты самозащита предусмотрена в ст. 12 ГК РФ. Под самозащитой гражданских прав понимается "совершение управомоченным лицом дозволенных законом действий фактического порядка, направленных на охрану его личных или имущественных прав и интересов" <1>.

--------------------------------

<1> Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 117.

Говоря о самозащите как о способе защиты гражданских прав, следует указать, что условием для ее применения выступают наличие нарушения гражданских прав, а также фигуры нарушителя. Меры превентивного, предупредительного характера не входят в данное понятие.

Как правило, к мерам самозащиты относят необходимую оборону и действия в состоянии крайней необходимости. Согласно ст. 1066 ГК РФ не подлежит возмещению вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, если при этом не были превышены ее пределы. Гражданский кодекс не дает определения понятия "необходимая оборона". Статья 37 УК РФ устанавливает, что не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Важное значение при квалификации состояния необходимой обороны и определения превышения ее пределов имеет Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" <1>.

--------------------------------

<1> Российская газета. 03.10.2012. N 227.

Статья 1067 ГК РФ предусматривает особенности возмещения вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, угрожающей самому причинителю вреда или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена иными средствами.

Правоприменительная практика знает немало примеров самозащиты, причем не всегда четко проводится грань между мерами самозащиты и мерами оперативного воздействия. Меры самозащиты носят фактический характер. Меры оперативного воздействия влекут правовые последствия, связанные с соответствующим изменением прав и обязанностей прежде всего для правонарушителя, т.е. носят юридический характер. Меры оперативного воздействия могут применяться управомоченным лицом к нарушителю только в тех случаях, когда они прямо предусмотрены законом или соглашением сторон <1>. Так, например, при исследовании вопроса о правомерности действий юридического лица по вскрытию используемых предпринимателями киосков и перемещению находящегося в них имущества в камеры хранения юридического лица по истечении срока действия договора аренды суд первой инстанции квалифицировал указанные действия общества как самозащиту права, что в силу ст. 12 ГК РФ является одним из способов защиты гражданских прав <2>. Примером самозащиты является снос собственником недвижимого имущества незаконно установленной рекламной конструкции на данном объекте <3>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Гражданское право: В 4 т. Общая часть" (том 1) (под ред. Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2008.

<1> Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1. 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. Е.А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2004.

<2> Определение ВАС РФ от 2 сентября 2009 г. N ВАС-10814/09 по делу N А32-17917/2008-20/447.

<3> Постановление Президиума ВАС РФ от 16 ноября 2010 г. N 8263/10 по делу N А33-13956/2009 // СПС "КонсультантПлюс".

Самозащита хозяйствующими субъектами своих гражданских прав предполагает совершение управомоченным лицом дозволенных законом действий фактического порядка, направленных на охрану его личных или имущественных прав и интересов. Как отмечается в правоприменительной практике, для реализации конкретного способа самозащиты необходимо, чтобы такая возможность была предусмотрена законом, иным правовым актом или договором. Так, например, приостановление последующей поставки в целях устранения и пресечения нарушений покупателем сроков оплаты товара сопряжено с несоблюдением установленных в законе обязательных требований. Следовательно, в данном случае положения комментируемой статьи неприменимы <1>.

--------------------------------

<1> Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 12 ноября 2007 г. по делу N А82-12642/2006-7.

Самозащита может применяться как в договорных отношениях, так и во внедоговорных. Так, в п. 5.5 Положения о порядке распоряжения недвижимым имуществом ОАО "РЖД", утвержденного Приказом ОАО "РЖД" от 7 ноября 2008 г. N 150, предусматривается, что в случае неисполнения арендатором обязанности по освобождению земельного участка, в том числе от имущества арендатора, арендодатель вправе применить меры самозащиты своих прав, необходимые для освобождения участка, в том числе осуществить от своего имени и за счет арендатора передачу имущества арендатора на хранение третьему лицу, продажу такого имущества после истечения месяца с даты нарушения арендатором обязанности по освобождению участка и другие действия. Расходы, понесенные арендодателем при применении мер самозащиты, подлежат возмещению арендатором, в том числе из сумм, причитающихся ему от продажи имущества.

2. Как отмечается в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", самозащита не может быть признана правомерной, если она явно не соответствует способу и характеру нарушения и причиненный (возможный) вред является более значительным, чем предотвращенный. Так, например, по делу о защите нарушенных авторских прав осуществление правообладателем покупки контрафактного диска и видеосъемки при фиксации факта распространения контрафактной продукции признано соразмерным и допустимым способом самозащиты и отвечающим признакам относимости, допустимости и достоверности доказательств <1>.

--------------------------------

<1> Постановление ФАС Уральского округа от 15 февраля 2010 г. N Ф09-416/10-С6 по делу N А50-9026/2009.

Самозащиту необходимо отличать от злоупотребления правом. Так, по договору хранения Постановлением ФАС Уральского округа от 22 октября 2009 г. N Ф09-8209/09-С5 по делу N А76-28044/2008-22-736/159 <1> действия поклажедателя по вывозу с территории хранителя цемента как объекта договора хранения и последующее взыскание причиненных убытков квалифицированы судом как злоупотребление правом, поскольку поклажедателем не представлены надлежащие доказательства, подтверждающие отказ хранителя в вывозе цемента с августа 2008 г., направление заявок на вывоз и график. Поскольку гражданско-правовых оснований для совершения поклажедателем действий по самостоятельному вывозу цемента, не предусмотренных договором или законом, в качестве меры самозащиты не имелось, указанные действия правомерно квалифицированы судами как злоупотребление субъективным правом.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

Статья 15. Возмещение убытков

Комментарий к статье 15

1. В комментируемой статье понятие убытков связывается с правонарушением и характеризуется как категория юридической ответственности. Следует, однако, иметь в виду, что чрезвычайно широко распространено (в том числе и в законодательстве) и иное понимание убытков. Нередко под убытками разумеются неблагоприятные последствия (чего-либо) в имущественной сфере субъекта, выражающиеся в умалении этой сферы (например, утрата имущества), необходимости нести расходы и (или) сохранении этой имущественной сферы в неизменном виде, хотя она должна была пополниться (расшириться). Причем возложение обязанности возместить убытки в таких случаях нельзя квалифицировать как привлечение к гражданско-правовой ответственности. По-видимому, это мера защиты. Так, в случае принятия Российской Федерацией закона, прекращающего право собственности, убытки, причиненные собственнику в результате принятия этого акта, в том числе стоимость имущества, возмещаются государством (ст. 306 ГК). При изъятии у собственника жилого помещения в связи с изъятием земельного участка для государственных или муниципальных нужд ему выплачивается рыночная стоимость жилого помещения, а также возмещаются все убытки (в том числе те, которые он несет в связи с изменением места проживания, переездом, оформлением права собственности на другое жилое помещение и т.п., и, кроме того, упущенная выгода) (ст. 239 ГК, ст. 32 ЖК).

Независимо от того, взыскиваются ли убытки как гражданско-правовая санкция за правонарушение (как говорится в рассматриваемой статье) или взыскание убытков производится в качестве применения меры защиты (при отсутствии правонарушения), в соответствующих случаях действуют правила комментируемой статьи о понятии убытков и о принципе полного возмещения убытков (об этом далее).

2. Взыскание убытков как санкция за правонарушение или как мера защиты является универсальным правовым средством. Оно может производиться в целях защиты любого субъективного гражданского права (вещного, обязательственного, исключительного) независимо от того, есть ли на этот счет указания в специальных нормах (о собственности, обязательствах и пр.).

Кроме того, универсальность рассматриваемого средства проявляется и в том, что убытки могут взыскиваться одновременно со взысканием неустойки (по общему правилу - в части, не покрытой неустойкой), процентов за пользование чужими денежными средствами (в части, не покрытой процентами) и т.д. Вообще говоря, убытки в ряде случаев взыскиваются наряду с применением иных гражданско-правовых санкций. И это, кстати, опровергает широко распространившееся мнение о существовании принципа недопустимости применения двух (и более) санкций за одно правонарушение. В гражданском праве никогда такого принципа не было и нет.

3. В законе говорится о взыскании убытков, возмещении вреда или ущерба, компенсации расходов или издержек и т.п. Вопрос о соотношении соответствующих терминов (и понятий) остается предметом дискуссий уже несколько десятилетий <1>. Анализ гражданско-правовых норм свидетельствует о том, что в некоторых случаях эти термины используются как синонимы. Так, в ст. 796 ГК РФ речь идет о возмещении ущерба, причиненного в случае утраты, недостачи или повреждения (порчи) груза или багажа. Понятно, что речь идет об убытках (реальном ущербе). В других случаях указанными терминами обозначаются разные понятия. Например, на лицо, ответственное за причинение вреда, может быть возложена обязанность "возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (пункт 2 статьи 15)" (ст. 1082 ГК).

--------------------------------

<1> Об этом см., например: Садиков О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации. М.: Статут, 2009. С. 9, 50 - 57.

Таким образом, всякий раз необходимо выяснять истинный смысл употребления того или иного термина, если, конечно, это имеет какое-либо правовое значение <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное).

<1> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 1997. С. 515.

4. Гражданское законодательство исходит из того, что убытки должны быть возмещены в полном объеме. Таково общее правило, сформулированное в комментируемой статье в развитие одного из основных начал гражданского законодательства: гражданское законодательство основывается в том числе на необходимости обеспечения восстановления нарушенных прав (см. ст. 1 ГК и комментарий к ней). Взыскание убытков в большем объеме, нежели объем убытков, на сумму которых пострадала имущественная сфера потерпевшего, приводило бы к неосновательному обогащению <1>. Напротив, взыскание убытков в меньшем объеме приводит к тому, что нарушенные права восстанавливаются лишь частично.

--------------------------------

<1> См., например, Определение Верховного Суда РФ от 7 мая 2009 г. N КАС 09-184.

Сказанное отнюдь не означает, что гражданско-правовые санкции обладают компенсационной природой (ныне это чрезвычайно популярная точка зрения). Действительно, существует общее правило, в соответствии с которым нарушенное право должно быть восстановлено (потери компенсированы и т.д.). Применительно к убыткам справедливо отмечается существование принципа полного их возмещения. Однако из этого правила есть множество исключений, причем как в одну, так и в другую сторону. Например, возможно взыскание неустойки сверх убытков (субъект получает больше того, что потерял). В рассматриваемой статье предусмотрена возможность установления законом или договором правила, в соответствии с которым убытки взыскиваются не в полном объеме, но в меньшем размере.

Установление в законе ограничений при взыскании убытков достаточно широко распространено (как в случаях, когда взыскание производится в виде санкции, так и тогда, когда оно происходит в качестве применения меры защиты). Только в ГК РФ соответствующих указаний несколько десятков <1>. Например, заказчик по договору возмездного оказания услуг может отказаться от исполнения договора при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов (п. 1 ст. 782 ГК). В случае утраты или недостачи груза или багажа перевозчик возмещает ущерб в размере стоимости утраченного или недостающего груза или багажа (п. 2 ст. 796 ГК).

--------------------------------

<1> Садиков О.Н. Указ. соч. С. 135.

Встречаются и ограничения иного рода. Так, ст. 717 ГК РФ устанавливает максимальный предел возмещения убытков в случае одностороннего отказа заказчика от исполнения договора подряда. Так, подрядчик обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с заказчика убытков, возникших в результате отказа последнего от исполнения договора строительного подряда, в размере разницы между договорной ценой и суммой, выплаченной за выполненную работу. Суд первой инстанции удовлетворил иск в полном объеме со ссылкой на ст. 717 ГК РФ, согласно которой в случае отказа заказчика от договора он обязан возместить подрядчику убытки в указанном в этой статье размере. Суд кассационной инстанции решение отменил и передал дело на новое рассмотрение по следующим основаниям. Заказчик до истечения срока действия договора и сдачи ему результата работы в порядке, установленном ст. 717 ГК РФ, отказался от исполнения договора, известив об этом подрядчика. В соответствии с п. 1 ст. 15 ГК РФ причиненный ущерб возмещается полностью, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Статьей 717 ГК РФ определено, что помимо уплаты подрядчику части установленной договором цены пропорционально объему работы, выполненной до получения извещения об отказе заказчика от исполнения договора, заказчик обязан возместить убытки, причиненные прекращением договора подряда, в пределах разницы между ценой, определенной за всю работу, и частью цены, выплаченной за выполненную работу. Данная норма не содержит исключения из общего правила возмещения убытков и не освобождает истца от обязанности доказывания возникших у него убытков, а лишь ограничивает размер возмещения в случае, если фактический ущерб превышает установленный законом максимальный предел <1>.

--------------------------------

<1> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 24 января 2000 г. N 51 "Обзор практики разрешения споров по договору строительного подряда" (п. 19).

Допустимость установления ограниченной ответственности договором есть одно из проявлений принципа свободы договора. Вместе с тем для усмотрения сторон существуют некие пределы, устанавливаемые законом. Наиболее общее правило включено в п. 4 ст. 401 ГК РФ: заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно. Недействительно также заранее заключенное соглашение. После нарушения, в том числе умышленного, ограничить размер ответственности, по-видимому, все же можно (в частности, посредством достижения мирового соглашения).

С целью защитить слабую сторону в п. 2 ст. 400 ГК РФ указывается на ничтожность соглашения об ограничении ответственности должника по договору присоединения или по иному договору, в котором кредитором является гражданин, выступающий в качестве потребителя.

Существуют и иные нормы, ограничивающие усмотрение сторон, предусмотренные ГК РФ (п. 3 ст. 75, п. 2 ст. 461, п. 4 ст. 723, п. 2 ст. 793, ст. 1046), а также иными актами (в частности, транспортного законодательства) <1>.

--------------------------------

<1> См. об этом: Садиков О.Н. Указ. соч. С. 144 - 147.

Ограничение ответственности может происходить также в результате установления исключительной неустойки (см. ст. 394 ГК и комментарий к ней).

Соглашение об ограничении размера или состава взыскиваемых убытков может быть достигнуто как до их появления, так и после того, как были понесены убытки.

Законом или договором можно предусмотреть возмещение убытков в меньшем размере, но нельзя установить, что возможно взыскание в большей сумме, нежели сумма понесенных убытков, или указать на недопустимость взыскания убытков.

5. Как следует из п. 2 комментируемой статьи, согласно традиции убытки подразделяются на реальный ущерб и упущенную выгоду.

6. Реальный ущерб может выражаться в следующем.

Во-первых, в расходах, которые лицо произвело или должно будет произвести для восстановления права. Имеются в виду как те ситуации, когда право прекратилось, но может быть восстановлено, так и случаи, когда право продолжает существовать в деформированном виде. Например, передана вещь ненадлежащего качества и понесены (должны быть понесены) расходы на исправление недостатков.

При взыскании расходов, которые лицо должно будет понести для восстановления нарушенного права (будущих расходов), суды исходят из того, что необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета (калькуляция) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг, договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательств, и т.п. <1>.

--------------------------------

<1> Пункт 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ, Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8.

В состав реального ущерба входят также расходы на представительство в суде и юридические услуги, понесенные в связи с обращением в суд за защитой нарушенного права (другое дело, что законодательством установлен специальный порядок взыскания такого ущерба) <1>.

--------------------------------

<1> Определения Конституционного Суда РФ от 20 февраля 2002 г. N 22-О "По жалобе открытого акционерного общества "Большевик" на нарушение конституционных прав и свобод положениями статей 15, 16 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации"; от 19 января 2010 г. N 88-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Трофименко Зинаиды Ивановны на нарушение ее конституционных прав статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, частью первой статьи 98 и частью первой статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"; информационное письмо Президиума ВАС РФ от 5 декабря 2007 г. N 121 "Обзор судебной практики по вопросам, связанным с распределением между сторонами судебных расходов на оплату услуг адвокатов и иных лиц, выступающих в качестве представителей в арбитражных судах" (п. 1).

Во-вторых, реальный ущерб может быть выражен в утрате имущества.

Под имуществом в этом случае понимаются прежде всего вещи. Убытки выражаются в гибели вещи (ее исчезновении), что приводит к умалению имущественной сферы. Утратой имущества следует считать также прекращение права, если оно не может быть восстановлено. Взысканные убытки в этих случаях представляют собой денежную сумму, компенсирующую данные потери. Так, товарищество обратилось в арбитражный суд с иском об обязании предприятия передать в натуре две трехкомнатные квартиры, как это предусмотрено договором на участие в строительстве. При разрешении спора в суде первой инстанции ответчик признал иск, но сослался на невозможность исполнения обязательства, так как весь дом заселен. В связи с этим истец изменил предмет иска и просил взыскать убытки в виде стоимости квартир. Суд первой инстанции удовлетворил иск, взыскав с ответчика денежную сумму, внесенную истцом в размере сметной стоимости квартир на момент заключения договора. Обжалуя решение, истец указал на то, что присужденная сумма в связи с инфляцией не позволяет ему приобрести две трехкомнатные квартиры и, следовательно, восстановить свои имущественные права, нарушенные ответчиком вследствие неисполнения им договорного обязательства. Постановлением апелляционной инстанции решение изменено: в пользу истца взыскана денежная сумма, необходимая для покупки двух трехкомнатных квартир, адекватных по качеству тем, которые подлежали передаче истцу в построенном сторонами доме, по ценам, действовавшим в день предъявления иска. При этом арбитражный суд исходил из следующего. Поскольку ответчик не выполнил свои обязательства по передаче квартир, истец вправе требовать в соответствии со ст. 15 ГК РФ возмещения убытков. При определении размера убытков следует руководствоваться п. 3 ст. 393 ГК РФ <1>.

--------------------------------

<1> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 июля 2000 г. N 56 "Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с договорами на участие в строительстве" (п. 10).

В-третьих, реальный ущерб может состоять в повреждении имущества. Речь идет только о вещах. Повреждение означает, что вещь утрачивает какие-либо свойства, понижаются ее качественные характеристики и т.д. Очевидно, что в этом случае говорится как о собственно повреждении вещи как следствии механического воздействия, так и о порче как результате развития органических процессов.

Умаление имущественной сферы потерпевшего состоит в сумме разницы между стоимостью вещи до ее повреждения и ее стоимостью после повреждения.

В судебной практике иногда понятие "ущерб" конкретизируется при применении норм процессуального законодательства. Так, Президиум ВАС РФ указал, что понятие "ущерб", использованное в ч. 2 ст. 90 АПК РФ, охватывает как ущерб, определяемый по правилам комментируемой статьи ГК РФ, так и неблагоприятные последствия, связанные с ущемлением чести, достоинства и деловой репутации <1>.

--------------------------------

<1> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13 августа 2004 г. N 83 "О некоторых вопросах, связанных с применением части 3 статьи 199 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" (п. 2).

7. Упущенная выгода (неполученные доходы) представляет собой то мыслимое (предполагаемое) пополнение имущественной сферы потерпевшего, которое произошло бы при нормальном развитии событий (при обычных условиях гражданского оборота), если бы право не было нарушено <1>.

--------------------------------

<1> См., например, информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21 января 2002 г. N 67 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами" (п. 10).

8. Правило, включенное в абз. 2 п. 2 комментируемой статьи, само по себе заслуживающее поддержки, "работоспособно" лишь в очень малом числе случаев. Хотя бы по той простой причине, что потерпевшему весьма непросто, а чаще всего невозможно доказать получение дохода правонарушителем, а тем более обосновать его размер.

9. При рассмотрении случаев, когда спор вытекает из налоговых или других финансовых и административных правоотношений, следует учитывать, что гражданское законодательство может быть применено к указанным правоотношениям только при условии, что это предусмотрено законодательством.

Судебная практика исходит из того, что граждане и юридические лица на основании правил комментируемой статьи и ст. 16 ГК РФ могут предъявлять требования о возмещении убытков, вызванных необоснованным взиманием экономических (финансовых) санкций налоговыми, таможенными органами, органами ценообразования и другими государственными органами <1>.

--------------------------------

<1> Пункт 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ, Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8.

10. Взыскание убытков с практической точки зрения - дело весьма трудоемкое. И дело не столько в сложности рассматриваемых материально-правовых норм, сколько в том, что они оперируют оценочными категориями. Следовательно, необходимо доказать факт наличия убытков, а также материальное право на их возмещение, отсутствие процессуальных препятствий для взыскания убытков, их размер и т.д. <1>.

--------------------------------

<1> См. об этом: Дегтярев С.Л. Возмещение убытков в гражданском и арбитражном процессе. 2-е изд. М., 2003 (1-е изд. - 2001).

Статья 16. Возмещение убытков, причиненных государственными органами и органами местного самоуправления

Комментарий к статье 16

1. В соответствии со ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Это положение имеет чрезвычайно важное значение для отношений государства и общества прежде всего потому, что оно обеспечивает восстановление нарушенных прав граждан в случае неправомерного поведения органов публичной власти или их должностных лиц. Кроме того, юридическая возможность взыскания с государства убытков, причиненных гражданину или юридическому лицу, наряду с мерами, предусмотренными положениями ст. ст. 281 и 306 ГК РФ и иными нормами гражданского права, представляет собой серьезную превентивную меру, создающую правовые гарантии защиты от произвола или безразличия публичной власти.

Указанная конституционная норма конкретизирована в положениях комментируемой статьи, входящих в институт возмещения вреда, причиненного актами власти. В большей степени подробно правила возмещения вреда, причиненного актами власти, установлены ст. ст. 1069 - 1071 ГК РФ. Однако нельзя не признать особое значение того обстоятельства, что сама возможность привлечения государства к гражданско-правовой ответственности была закреплена в части первой ГК РФ в гл. 2 "Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав".

Между тем в нормах публичного права также упоминается об ответственности государства (или его органов) перед гражданами и юридическими лицами. Так, в соответствии со ст. 35 НК РФ "налоговые и таможенные органы несут ответственность за убытки, причиненные налогоплательщикам, плательщикам сборов и налоговым агентам вследствие своих неправомерных действий (решений) или бездействия, а равно неправомерных действий (решений) или бездействия должностных лиц и других работников указанных органов при исполнении ими служебных обязанностей". Глава 18 УПК РФ регулирует порядок так называемой реабилитации, т.е. "возмещения имущественного вреда, устранения последствий морального вреда и восстановления в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах", а в ряде случаев - прекращения уголовного преследования. Однако подобного рода нормы публичного права расходятся с положениями гражданского законодательства и вряд ли могут быть включены в институт возмещения вреда, причиненного актами власти, поскольку деликтные отношения с участием государства являются имущественными, основаны на равенстве сторон и входят в предмет гражданского права (ст. 2 ГК). Как известно, Российская Федерация и иные публично-правовые субъекты выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами.

Основанием ответственности государства за причиненный гражданину или юридическому лицу вред является деликт - незаконные действия (бездействие) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издание не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа либо органа местного самоуправления. Особенности условий ответственности публично-правового субъекта определены ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ.

Противоправность деяния органа государственной власти или местного самоуправления может выражаться в том числе и в бездействии, например: в непринятии требуемого индивидуального правового акта, в нарушении установленных законом сроков судебного разбирательства и пр.

Ранее действовавшая ст. 6 Таможенного кодекса Российской Федерации (далее - ТмК РФ) устанавливала ответственность государства за убытки, причиненные лицам вследствие несвоевременного принятия, введения в действие и опубликования нормативных правовых актов, принятие которых предусмотрено указанным Кодексом. Цитируемая норма не встречается в иных законодательных актах, не известны и случаи применения ее на практике. Между тем проблема понуждения органа государственной власти к своевременному принятию необходимого нормативного правового акта и установления имущественной ответственности за нарушение такой обязанности не исследована в современной науке, не доказана должным образом и ее принадлежность к сфере частного права.

2. Комментируемая статья закрепляет право гражданина или юридического лица на возмещение убытков. Однако возмещение убытков в деликтном правоотношении выступает лишь как способ возмещения имущественного вреда (ст. 1082 ГК). Поэтому более широко последствия причинения вреда актами власти определены в ст. 1069 ГК РФ, в соответствии с которой в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов подлежит возмещению вред, причиненный гражданину или юридическому лицу.

Таким образом, гражданин вправе требовать также компенсации причиненного ему морального вреда, если, разумеется, на то есть основания, установленные ст. 151 ГК РФ. Случаи компенсации морального вреда независимо от вины причинителя вреда закреплены в ст. 1100 ГК РФ. Следует также заметить, что не исключается компенсация морального вреда и в случае нарушения органами государственной власти права гражданина на судебную защиту. Как отмечается в Постановлении Конституционного Суда РФ от 17 февраля 1998 г. N 6-П и Определении Конституционного Суда РФ от 3 июля 2008 г. N 734-О-П, право на судебную защиту является личным неотчуждаемым правом каждого человека. В связи с этим существует возможность применения ст. 151 ГК РФ в указанных отношениях.

Имущественный вред, причиненный актами власти, возмещается в соответствии с принципом полного возмещения убытков (п. 1 ст. 15 ГК), при этом размер убытков определяется по общим правилам (п. 2 ст. 15 ГК).

Так, решением арбитражного суда ОАО было отказано в иске к Министерству РФ по налогам и сборам о взыскании за счет казны Российской Федерации ущерба, в сумму которого истцом были включены расходы на представительство его интересов в суде. Суд указал, что данные расходы являются не убытками, возмещаемыми по правилам, установленным ГК РФ, а судебными издержками, которые возмещаются в особом порядке, установленном процессуальным законодательством, однако ни АПК РФ, ни НК РФ возмещение расходов по ведению дел представителями в судах и оказанию юридических услуг прямо не предусматривают. Рассматривая жалобу ОАО, Конституционный Суд РФ отметил, что "исключение расходов на представительство в суде и на оказание юридических услуг из состава убытков, подлежащих возмещению в порядке статей 15, 16 и 1069 ГК Российской Федерации в системной связи с его статьей 1082, свидетельствует о том, что толкование указанных норм, направленных на обеспечение восстановления нарушенных прав граждан и юридических лиц, в том числе путем возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти (статья 53 Конституции Российской Федерации), при рассмотрении конкретного дела было осуществлено вопреки их конституционно-правовому смыслу, чего суды не вправе были делать" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Конституционного Суда РФ от 20 февраля 2002 г. N 22-О.

Этот акт конституционного толкования подчеркивает не только незыблемость принципа полного возмещения убытков, но и несостоятельность ссылок на положения публичного права, определяющие отношения по поводу причинения вреда актами власти. В частности, в силу ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в полном объеме <1>.

--------------------------------

<1> Конституционно-правовой смысл этого положения выявлен в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П, Определениях Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. N 42-О и N 43-О.

3. Важным положением комментируемой статьи является указание на субъекта ответственности за вред, причиненный актами власти. Таким субъектом является само публично-правовое образование - Российская Федерация, соответствующий субъект Федерации или муниципальное образование, а убытки возмещаются за счет соответствующей казны. В силу ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если согласно п. 3 ст. 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

Как было впервые отмечено в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в случае предъявления гражданином или юридическим лицом требования о возмещении убытков, причиненных в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, ответчиком по такому делу должны признаваться Российская Федерация, субъект Федерации или муниципальное образование в лице соответствующего финансового либо иного управомоченного органа. Предъявление гражданином или юридическим лицом иска непосредственно к государственному органу либо к органу местного самоуправления, допустившему нарушение, не может служить основанием для отказа в принятии искового заявления либо для его возвращения без рассмотрения. В этом случае суд привлекает в качестве ответчика по делу соответствующий финансовый или иной управомоченный орган.

Впоследствии Высший Арбитражный Суд РФ дополнительно разъяснил, что при удовлетворении исков к казне в резолютивной части решения суда должно говориться о взыскании денежных средств за счет казны соответствующего публично-правового образования, а не государственного или муниципального органа. При этом недопустимо ограничение источников взыскания путем указания на взыскание только за счет средств бюджета, поскольку такое ограничение противоречит ст. ст. 126, 214, 215 ГК РФ. В данном случае действует общее правило об ответственности публично-правового образования всем принадлежащим ему на праве собственности имуществом, составляющим казну <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Пленума ВАС РФ от 22 июня 2006 г. N 23 "О некоторых вопросах применения арбитражными судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации".

4. Специальный вид ответственности государства за причинение вреда - ответственность за вред, причиненный нарушением установленных сроков судопроизводства.

Так, 4 мая 2010 г. был опубликован и с этого же дня вступил в силу Федеральный закон от 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" (далее - Закон о компенсации), в соответствии с которым граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства, российские, иностранные и международные организации, являющиеся в судебном процессе сторонами или заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора третьими лицами, взыскатели, должники, а также подозреваемые, обвиняемые, подсудимые, осужденные, оправданные, потерпевшие, гражданские истцы, гражданские ответчики в уголовном судопроизводстве, в предусмотренных федеральным законом случаях другие заинтересованные лица при нарушении их права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта, предусматривающего обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы РФ, в разумный срок могут обратиться в суд, арбитражный суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение.

С учетом того, что действующее гражданское законодательство, как уже отмечалось, предусматривает такой способ защиты, как возмещение вреда (как имущественного, так и морального), причиненного незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, возникает, пожалуй, главный с практической точки зрения вопрос - вопрос о соотношении существующих способов защиты с указанной "компенсацией". В силу Постановления Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П положения ст. 1070 ГК РФ не могут служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением.

Пункт 4 ст. 1 Закона о компенсации указывает, что "присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок не препятствует возмещению вреда в соответствии со статьями 1069, 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок лишает заинтересованное лицо права на компенсацию морального вреда за указанные нарушения". По смыслу названного Закона одновременное взыскание сумм компенсации морального вреда и материальной компенсации за одно и то же нарушение невозможно.

Хотя Закон о компенсации прямо не называет компенсацией морального вреда суммы, выплата которых предполагается в силу этого Закона, приведенное выше положение в совокупности с иными нормами Закона позволяет утверждать, что ничем иным "компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" быть не может.

В соответствии со ст. 3 Закона о компенсации заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок может быть подано в суд, арбитражный суд в шестимесячный срок. В то же время в силу ст. 208 ГК РФ на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ (в том числе на требования о компенсации морального вреда) исковая давность не распространяется.

Таким образом, Закон о компенсации ввел специальные нормы, которые подлежат применению к отношениям по поводу компенсации морального вреда в случаях причинения такого вреда длительным судебным разбирательством в суде общей юрисдикции или арбитражном суде, длительным неисполнением судебного акта, длительным досудебным производством по уголовным делам.

5. Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ дополнил Кодекс новой ст. 16.1 "Компенсация ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления", положения которой вступили в силу с 1 марта 2013 г. В отличие от мер, предусмотренных комментируемой статьей, институт компенсации ущерба подлежит применению в случаях причинения вреда правомерными действиями.

Статья 16.1. Компенсация ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления

Комментарий к статье 16.1

1. Комментируемая статья является новой для Гражданского кодекса РФ, она введена в действие с 1 марта 2013 г. Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ и предусматривает общую норму о возмещении ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов, органов местного самоуправления, их должностными лицами. Применительно к обязательствам из причинения вреда п. 3 ст. 1064 ГК РФ, действующий с 1 марта 1996 г., содержит положение о возмещении вреда, причиненного правомерными действиями, в случаях, предусмотренных законом, независимо от субъектного состава правоотношений.

Как отмечалось в п. 1.4 § 3 подпараграфа 1 Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации <1>, "универсальный способ защиты гражданских прав закрепляет ст. 15 ГК РФ, посвященная возмещению убытков. При этом возмещение убытков по смыслу данной статьи обоснованно рассматривается как форма гражданско-правовой ответственности за неправомерные действия. То же можно сказать о ст. 16 ГК РФ, предусматривающей возмещение убытков лишь за неправомерные действия государственных органов. Однако в современном гражданском обороте существуют случаи, когда закон устанавливает возможность компенсации имущественных потерь, причиненных не правонарушениями, а правомерными действиями (например, изъятие имущества для государственных нужд, правомерный односторонний отказ от договора и т.п.). Для таких случаев механизм возмещения убытков, установленный ст. 15 ГК РФ, не должен применяться. В то же время общих норм, устанавливающих механизм определения размера возмещения в случаях, когда имущественные потери причинены правомерными действиями, ГК РФ не содержит". Для ликвидации указанного пробела и была введена в ГК РФ комментируемая статья.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

2. Правовая природа компенсации ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления, определяется наукой неоднозначно.

Так, В.А. Жилейкин рассматривает отношения из причинения вреда правомерными действиями как разновидность обязательств из причинения вреда, т.е. как специальный вид деликтной ответственности <1>.

--------------------------------

<1> Жилейкин В.А. Гражданско-правовая ответственность Российской Федерации за вред, причиненный гражданам в результате совершения террористических актов // Юрист. 2008. N 1.

И. Тактаев применительно к такого рода компенсации разграничивает деликтные правоотношения и публично-правовые механизмы защиты прав потерпевших. "При ответственности источником возмещения служит не специально выделенная совокупность имущества, а все имущество обязанного лица, на которое может быть обращено взыскание, - пишет он. - Взыскание из средств бюджета не просто уменьшит имущество, а создаст неблагоприятные последствия, выражающиеся в недофинансировании других направлений деятельности публично-правового образования. В отличие от государственных выплат потерпевшим, финансирование которых осуществляется за счет средств, специально выделенных в бюджете на эти цели, взыскание в порядке ответственности производится за счет любых средств бюджета вне зависимости от их целевого назначения, более того, вопреки этому целевому назначению" <1>.

--------------------------------

<1> Тактаев И. Кто в ответе за теракт? // ЭЖ-Юрист. 2003. N 1.

Действительно, в некоторых случаях основанием для социальных выплат (пенсии, пособия и т.п.) и компенсации за причиненный ущерб могут быть тождественные юридические факты, что не дает возможности однозначно разграничивать гражданско-правовую природу компенсации и названных выплат. Так, например, Указом Президента РФ от 5 сентября 1995 г. N 898 "О дополнительных компенсационных выплатах лицам, пострадавшим в результате разрешения кризиса в Чеченской Республике" <1> было предусмотрено оказание единовременной материальной помощи лицам, пострадавшим в результате разрешения кризиса в Чеченской Республике, и семьям погибших в Чеченской Республике при сохранении гарантий и компенсаций, установленных законодательством Российской Федерации, а также лицам, которым причинен материальный ущерб, в том числе потерявшим жилье, - осуществление компенсационных выплат.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 1995. N 37. Ст. 3586.

В свою очередь необходимо разграничивать компенсацию за правомерные действия государственных и муниципальных органов и их должностных лиц (например, в сфере борьбы с терроризмом) и ответственность государства за вред, причиненный третьими лицами (например, лицами, совершившими террористический акт, с которых, как правило, получить возмещение пострадавшим лицам не представляется возможным).

С точки зрения международного права последнее также подлежит возмещению. Так, в решении Европейского суда по правам человека от 8 января 2004 г. по делу "Айдер и другие против Турции" (Ayder and othes v. Turkey) было указано, что ответственность государства носит абсолютный характер и имеет объективную природу, основанную на территории "социального риска" (social risk). Таким образом, государство может быть привлечено к гражданской ответственности с целью компенсации вреда тем, кто пострадал от действий неустановленных лиц или террористов, когда государство признает свою неспособность поддерживать общественный порядок и безопасность или защищать жизнь людей и собственность (п. 70 решения Европейского суда) <1>.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

Такое разграничение проводится и Конституционным Судом РФ. В Определении Конституционного Суда РФ от 27 декабря 2005 г. N 523-О "По жалобе граждан Бурбан Елены Леонидовны, Жирова Олега Александровича, Миловидова Дмитрия Эдуардовича, Миловидовой Ольги Владимировны и Старковой Тамары Михайловны на нарушение их конституционных прав положениями статьи 17 Федерального закона "О борьбе с терроризмом" <1> отмечается, что, "учитывая характер причиненного вреда, государство принимает на себя ответственность за действия третьих лиц, выступая тем самым гарантом возмещения ущерба пострадавшим, поскольку они во многих случаях не имели бы практической возможности реализовать свое право на возмещение ущерба (так как причинителя вреда либо нет в живых, либо у него нет средств, либо он не установлен) либо такое возмещение не соответствовало бы характеру чрезвычайности, будучи отсроченным. Тем самым законодательно разрешается задача скорейшего восстановления нарушенных прав при ограниченности, отсутствии или невозможности определения в разумные сроки истинных источников возмещения вреда. Государство в данном случае берет на себя компенсацию причиненного вреда как орган, действующий в публичных интересах, преследующий цели поддержания социальных связей, сохранения социума. Организуя систему компенсаций, государство выступает не как причинитель вреда (что требовало бы полного возмещения причиненного вреда) и не как должник по деликтному обязательству, а как публичный орган, выражающий общие интересы, и как распорядитель бюджета, создаваемого и расходуемого в общих интересах".

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2006. N 12. Ст. 1326.

Л.О. Красавчикова подчеркивает, что оспариваемые законоположения в системной связи со ст. ст. 52 и 53 Конституции РФ и конкретизирующими их нормами гражданского законодательства не исключают (в части, превышающей выплаченную государством компенсацию) возмещение имущественного и морального вреда как в рамках уголовного судопроизводства, так и путем искового производства по гражданскому делу за счет причинителя вреда; в порядке гражданского судопроизводства возможно также возмещение вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) соответствующих государственных органов или их должностных лиц при осуществлении мер, направленных на пресечение террористической акции и устранение ее последствий <1>.

--------------------------------

<1> Красавчикова Л.О. Вопросы компенсации пострадавшим в результате террористических актов в свете практики Конституционного Суда РФ // Закон. 2006. N 11.

Неоднозначно определена правовая природа компенсационных выплат и в отношении лиц, пострадавших вследствие катастрофы, происшедшей на Чернобыльской АЭС. Так, в Постановлениях Конституционного Суда РФ от 11 марта 1996 г. N 7-П "По делу о проверке конституционности п. 3 ст. 1 Закона РФ от 20 мая 1993 г. "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении "Маяк" и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча" в связи с жалобой гражданина В.С. Корнилова" и от 1 декабря 1997 г. N 18-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений ст. 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" определена конституционная ответственность государства в виде возмещения ущерба, причиненного гражданам в результате техногенной катастрофы на Чернобыльской АЭС, всеобщим методом на основе специального закона. Последний установил комплекс компенсационных выплат и льгот при реализации прав на пенсию, жилье, охрану здоровья, благоприятную окружающую среду для всех лиц, находящихся на загрязненных радиацией территориях (дифференцированных по зонам), конкретные способы возмещения вреда в виде денежных и иных компенсаций, других доплат к социальным выплатам, льгот и преимуществ, в своей совокупности призванных (с учетом наличия у государства материальных средств) наиболее полно возместить ущерб (не исчисляемый в каждом конкретном случае), нанесенный здоровью, имуществу граждан. Возмещение ущерба в данном случае осуществляется, как отмечается в Постановлении Конституционного Суда РФ, на основе принципа максимально возможного использования государством имеющихся средств для обеспечения достаточности такого возмещения.

3. Исходя из понятия "компенсация", которое применил законодатель к рассматриваемым правоотношениям, можно сделать вывод об особой правовой природе предусмотренного в комментируемой статье способа защиты гражданских прав, в основе которого лежит обязательство из причинения вреда. Понятие "компенсация" достаточно широко используется законодателем применительно к разным видам гражданско-правовых отношений, в частности: "компенсация морального вреда", "компенсация за нарушение исключительных прав" (авторских, смежных прав, прав на товарные знаки), "компенсация за нарушение разумных сроков за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и права на исполнение судебных актов в разумный срок" и др.

Компенсация представляет собой меру восстановительного характера, имеющую тождественную направленность с такой мерой ответственности, как возмещение причиненных убытков. Существуют и иные точки зрения на правовую природу компенсации. Так, например, изучая компенсацию как правоотношение наряду с возмещением, Н.К. Басманова отмечает "недопустимость отождествления компенсации с отношениями юридической ответственности, характеризующимися ярко выраженной публично-правовой природой" и определяет "конституирующим признаком правоотношений возмещения и компенсации, позволяющим отличать данные правоотношения от иных гражданских правоотношений, направленных на восстановление имущественной сферы потерпевшего, то, что такие правоотношения опосредуют отношения по перенесению вреда из имущественной сферы лица, понесшего вред, в имущественную сферу лица, обязанного вред возместить (компенсировать). Следовательно, в рамках правоотношений возмещения и компенсации восстановление имущественного положения потерпевшего достигается посредством принятия вреда на себя лицом, обязанным к восстановлению имущественной сферы потерпевшего" <1>.

--------------------------------

<1> Басманова Н.К. О подходах к определению сущности правоотношений возмещения и компенсации // Закон и право. 2008. N 7. С. 13 - 14.

Представляется, что в отличие от возмещения причиненных убытков компенсация может иметь место и при отсутствии оснований для применения мер гражданско-правовой ответственности. Кроме того, компенсация не возвращает лицо, потерпевшее в результате правонарушения, в первоначальное положение, существовавшее до нарушения права. Компенсация состоит в максимальном восстановлении негативных последствий нарушения. Размер компенсации в отличие от возмещения убытков не определяется размером вреда и упущенной выгоды. Исключение должна составлять компенсация за изъятие земельных участков для государственных и муниципальных нужд (ст. 57 ЗК, ст. 281 ГК).

При рассмотрении проблемы соотношения названного вида компенсации и компенсации морального вреда представляется, что последний не подлежит возмещению прежде всего в силу их разной правовой природы. Компенсация морального вреда представляет собой меру ответственности за вред, причиненный неправомерными действиями. Кроме того, в комментируемой статье используется понятие "ущерб", под которым в соответствии с п. 2 ст. 15 понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб). При этом нормы комментируемой статьи ни в коей мере не ограничивают право на компенсацию морального вреда лицом, в результате неправомерных действий которого правомерными действиями государственных или муниципальных органов был причинен ущерб.

Что касается компенсации ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления, то данный вид компенсации, безусловно, носит гражданско-правовой характер, возникает из обязательственных правоотношений из причинения вреда за правомерные действия лиц, указанных в комментируемой статье, и только в случаях, предусмотренных законом, применяется при отсутствии противоправного поведения причинителя вреда и его вины. Порядок выплаты компенсации, который включает в себя и порядок определения размера, устанавливается законом. В то же время действующим законодательством устанавливаются отсылочные нормы к подзаконным актам. Так, п. 2 ст. 18 Федерального закона от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму" <1> (далее - Закон о противодействии терроризму) предусматривает, что возмещение вреда, причиненного при пресечении террористического акта правомерными действиями, осуществляется за счет средств федерального бюджета в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством РФ. Такой порядок определен Постановлением Правительства РФ от 13 октября 2008 г. N 750 "О порядке выделения бюджетных ассигнований из резервного фонда Правительства Российской Федерации по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий" <2>, в соответствии с которым бюджетные ассигнования из резервного фонда выделяются федеральным органам исполнительной власти и органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации в целях осуществления компенсационных выплат физическим и юридическим лицам, которым был причинен ущерб в результате террористического акта, и возмещения вреда, причиненного при пресечении террористического акта правомерными действиями, для покрытия расходов по финансовому обеспечению, в частности, гражданам, получившим в результате террористического акта и (или) при пресечении террористического акта правомерными действиями вред здоровью, с учетом степени тяжести вреда здоровью из расчета степени тяжести вреда.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2006. N 11. Ст. 1146.

<2> Собрание законодательства РФ. 2008. N 42. Ст. 4822.

Стороной в обязательственных отношениях по выплате компенсации является потерпевший, в качестве которого выступает физическое или юридическое лицо. Последнее имеет право на компенсацию в случаях, предусмотренных законом, и при условии причинения ущерба имуществу. Под имуществом в соответствии со ст. 128 ГК РФ понимаются вещи и имущественные права.

В качестве причинителей ущерба выступают государственные органы, органы местного самоуправления или должностные лица этих органов (аналогичный субъектный состав причинителей вреда предусмотрен ст. 1069 ГК РФ в отношении вреда, причиненного гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления), а также иные лица, которым государством делегированы властные полномочия (например, Государственная корпорация по атомной энергии "Росатом"). Ущерб возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Федерации или казны муниципального образования.

4. К нормам, определяющим случаи компенсации, которые предусмотрены законом, относятся:

- ст. 18 Федерального закона от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму". В соответствии со ст. 22 этого Закона "не только лишение жизни лица, совершающего террористический акт, а также причинение вреда здоровью или имуществу такого лица, но и причинение вреда иным охраняемым законом интересам личности, общества или государства при пресечении террористического акта либо осуществлении иных мероприятий по борьбе с терроризмом действиями, предписываемыми или разрешенными законодательством Российской Федерации, являются правомерными;

- ст. ст. 78 и 79 Федерального закона от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" <1> (далее - Закон об охране окружающей среды), п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. N 21 "О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования" <2>, где отмечено, что с учетом положений п. 3 ст. 1064 ГК РФ Закон об охране окружающей среды допускает ответственность за вред, причиненный правомерными действиями (п. 3 ст. 1064 ГК). Так, например, внесение платы за негативное воздействие на окружающую среду не освобождает субъектов хозяйственной и иной деятельности от выполнения мероприятий по охране окружающей среды и возмещению вреда окружающей среде (ст. 16 Закона об охране окружающей среды); осуществление заказчиком и (или) субъектом хозяйственной и иной деятельности, включая деятельность по изъятию компонентов природной среды, предполагает обязанность этих лиц возместить вред окружающей среде, в том числе когда на проект такой деятельности имеется положительное заключение государственной экологической экспертизы (ст. 77 Закона об охране окружающей среды).

--------------------------------

<1> Собрание законодательства РФ. 2002. N 2. Ст. 133.

<2> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. N 12.

Указанный перечень федеральных законов не является исчерпывающим, более того, с учетом комментируемой статьи, полагаем, что он будет расширен.

5. Наибольшее количество споров в судах, связанных с компенсацией за причинение вреда в результате правомерных действий, основано на применении законодательства об изъятии земельных участков для государственных и муниципальных нужд, а также законодательства о противодействии терроризму <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Постановление ЕСПЧ от 20 декабря 2011 г. "Дело "Финогенов и другие (Finogenov and others) против Российской Федерации" (жалобы N 18299/03 и 27311/03) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2012. N 9.

Применительно к последнему, как уже отмечалось, необходимо разграничивать компенсацию за ущерб, причиненный правомерными действиями государственных и муниципальных органов, их должностных лиц, и возмещение вреда, возмещаемого государством за действия третьих лиц. Так, согласно Европейской конвенции по возмещению ущерба жертвам насильственных преступлений (Страсбург, 24 ноября 1983 г.) в случаях, когда возмещение ущерба не может быть обеспечено из других источников, государство должно взять на себя эту обязанность (ст. 2), устанавливая необходимые пределы, условия и порядок его выплаты (ст. ст. 2 - 9).

Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью (принята 29 ноября 1985 г. Резолюцией N 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН) предусматривает, что лица, которым в результате преступного деяния причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав, имеют право на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с национальным законодательством (п. 4). Декларация провозгласила необходимость в случаях, когда компенсацию невозможно получить в полном объеме от преступника или других источников, принятия государством мер по финансовой компенсации лицам, получившим в результате насильственных преступлений значительные телесные повреждения или существенно подорвавшим свое физическое или душевное здоровье, и семьям, в частности иждивенцам, лиц, погибших или утративших физическую или психологическую дееспособность в результате такого преступления (п. 12).

Согласно Руководящим принципам в области прав человека и борьбы с терроризмом (утверждены 11 июля 2002 г. на 804-м заседании Комитета министров Совета Европы) государство должно содействовать возмещению ущерба жертвам террористических актов, совершенных на его территории, если возмещение ущерба за нанесенные увечья и причиненный вред здоровью не может быть полностью обеспечено за счет других источников, в частности, путем конфискации имущества, принадлежащего исполнителям, организаторам и спонсорам таких актов.

В действующем законодательстве не всегда однозначно разграничиваются социальные выплаты, компенсация государства за ущерб, причиненный правомерными действиями государственных и муниципальных органов, их должностных лиц, возмещение вреда за их неправомерные действия и компенсация государства за действия третьих лиц. На решение данной проблемы и направлена норма комментируемой статьи, вступившая в силу 1 марта 2013 г.