Заключение

Итак, импрессионизм в русской живописи в своем более чем вековом течении смог преодолеть две основные черты исторической ограниченности его французского варианта: утрату материальности и монументальной картинной формы. Жизнестойкость импрессионизма в русском искусстве объясняется его возможностью сохранять празднично-оптимистический тонус. Тогда как все авангардные течения искусства ХХ века апеллировали к мрачным, драматическим, негативным переживаниям и чувствам, импрессионизм оставался едва ли не единственным примером и гарантом оптимистического мироощущения. Поэтому он был способен вновь и вновь возрождаться в светлом переживании красоты, свежести и радости бытия. В атмосфере господства в искусстве ХХ века условных, умозрительных, метафизических, идеопластических форм он оставался хранителем физиопластического способа безусловного натурного видения и отражения жизни.

Для русского искусства импрессионизм оказался открытой во времени и пространстве системой, значение и ценность которой еще не исчерпаны. Для наших художников импрессионизм не стал вчерашним днем. История подтверждает жизнеспособность этого направления. Его высокие живописно-пластические достижения не устарели.Для отечественной живописи импрессионистический пленэр оказался лучшим способом сохранения традиций натурного видения. Если мы способны сохранить лучшие качества русского изобразительного искусства, то, подобно академическому рисунку, следует беречь, хранить и умножать практику пленэрной импрессионистической живописи.

История импрессионизма в России не может быть закончена ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Никакие новые виртуальные технологии не могут отменить способности людей визуально воспринимать реальность. Неискореним миф о Красоте, Любви, Счастье, о земном рае. И пока жив человек, будет жива в нем потребность радоваться жизни, которую так ярко и впечатляюще выражает живопись импрессионистов.