3. Мораль и искусство

Нравственное сознание и вообще нравственное формирование лич­ности осуществляется на трех уровнях:

1. изучение нравственных норм и принципов;

2. превращение этих «простых норм нравственности» в нравст­- венные убеждения личности;

3. приобретение умения творчески применять эти знания и убеж-­ дения на практике, т.е. формировать нужную модель поведения применительно к конкретной коллизии, возникшей в процессе жизнедеятельности личности, иными словами, воспитание культуры нравственного мышления.

Необходимость изучения нравственных норм и принципов для нравст­венного формирования личности сотрудника правоохранительных орга­нов всеми признается бесспорной. Это первый уровень формирования нравственного сознания, который обеспечивается изучением этики в учебных заведениях, на занятиях в системе служебной под­готовки, а до этого этические знания приобретаются стихийно из окружающей среды: в семье, в школе, в кругу друзей и знакомых и т.д. К сожалению, довольно широко распространено мнение о том, что этих знаний вполне достаточно для приобретения человеком нравственной культуры. На самом деле здесь закладывается только основа, создаются лишь предпосылки для должного нравственного формирования личности.

По-настоящему подлинное формирование нравственности начина­ется на втором уровне, когда приобретенные знания преобразуются в нравственные убеждения, когда человек поступает нравственно не потому, что он знает, «что такое хорошо и что такое плохо», а по­тому, что он убежден, что иначе поступать нельзя, когда он просто не может поступить безнравственно. И именно здесь, на втором уровне нравственного воспитания, огромную роль играет искусство.

Искусство — великий воспитатель, в том числе и воспитатель нравственности. Конечно, на всех уровнях главным воспитателем является жизненный опыт: те жизненные ситуации, в которых мы участвуем, тот нравственный пример, который мы наблюдаем, те ошибки, из которых мы извлекаем уроки. Однако при всем том личный опыт человека узок, ограничен, субъективен. И лишь ис­кусство, в произведениях которого аккумулируется нравственный опыт всех времен и народов, соединенный с высшими духовными идеалами и через них получающий оценку, дает нам всестороннее представление о нравственности. И этот опыт преподносится не умозрительно, не дидактически-наставительно, а проходит через наше сердце, через яркое эмоциональное переживание и именно поэтому остается в нашей душе как свой собственный. Читатель, зритель, слушатель как бы сам становится одним из героев произ­ведения искусства, переживает все ситуации, постигает все краски и звуки так, как будто это приключилось с ним самим, и все пере­житое становится навсегда частью его биографии.

Достаточно убедительно показывает связь, существующую меж­ду нравственной и эстетической культурой, великий русский кри­тик В.Г. Белинский: «Знание искусства, развитое эстетическое чув­ство есть условие человеческого достоинства: только при нем воз­можен ум, только с ним ученый возвышается до мировых идей... только с ним гражданин может сделать из жизни подвиг и не сги­баться под его тяжестью. Без него, без этого чувства нет гения, нет таланта, нет ума — остается один пошлый «здравый смысл», необ­ходимый для домашнего обихода жизни, для мелких расчетов эгоизма... Эстетическое чувство есть основа добра, основа нравствен­ности... Где нет владычества искусства, там люди не добродетельны, а только благоразумны, не нравственны, а только осторожны; они не борются со злом, а избегают его, избегают не по ненависти ко злу, а из расчета»¹.

Искусство является великим учителем жизни, учителем нравствен­ности. Его воздействие на человека несопоставимо ни с чем другим, ибо оно сочетает в себе идеи, право, мораль, религию и политику, умноженные на гигантскую силу эстетического переживания.

Пожалуй, наиболее ярко описан это замечательное свойство ис­кусства великий немецкий поэт, драматург и соф-эстетик Фридрих Шиллер, который так охарактеризовал театр (сказанное можно с полным основанием отнести ко всем видам искусства): «Когда справедливость слепнет, подкупленная золотом, и молчит на служ­бе у порока, когда злодеяния сильных мира сего издеваются над ее бессилием и страх связывает десницу властей, театр берет в свои руки меч и весы и привлекает порок к суровому суду. Театр карает тысячи пороков, оставшихся безнаказанными; тысячи добродете­лей, о которых умалчивает правосудие, прославляются сценой... Какими чудесными впечатлениями, решениями, страстями пере­полняет она душу, какие божественные идеалы выставляет перед нами для подражания!»²

Остается лишь добавить, что в силу вышеперечисленных свойств искусство является одним из наиболее эффективных «противоядий» против профессионально-нравственной дефор­мации сотрудника.

Характернейшим явлением современной эпохи, возникающим в качестве прямого следст­вия демократизации общества, является посте­пенное умаление командно-административного принципа в управленческой деятельности и за­мещение его предприимчивостью и инициатив­ностью каждого работника, ориентацией прежде всего на интересы дела, а отсюда резкое повы­шение значимости такого профессионального качества, как творческое мышление. Способность к творческому мышлению стала одним из определяющих критериев профессиональной ценности специалиста. И особенное значение это качество приобретает в тех профессиях, которые по самому сво­ему характеру связаны с возникновением в процессе служебной деятельности нестандартных, нестереотипных, экстремальных си­туаций. Именно такой характер носит практически любая служба в правоохранительных органах, где «нестереотипность» ситуации рас­пространяется и на нравственный компонент.

Наиболее сложным является третий уровень, где вырабатывается умение грамотно осуществлять нравственный выбор в условиях нестан­дартной, тем более экстремальной ситуации, т.е. в такой ситуации, которая является зачастую типичной в правоохранительной дея­тельности. Одна из главных трудностей здесь в том, что происходит «конфликт нравственных норм» и «конфликт нравственных при­оритетов», как между самими нормами и приоритетами, так и меж­ду стереотипными нормами и идеалами и интересами общества, что вынуждает личность самостоятельно, без опоры на известные ему общепринятые нравственные модели поведения, выбирать, какой из нравственных норм отдать предпочтение.

Одним из древнейших кодексов нравственности, нормы кото­рого практически не изменились на протяжении многих веков, яв­ляются десять заповедей, содержащихся в Библии. Почти все они сохранили свое значение и до наших дней: не убивай, не кради, не лги. не прелюбодействуй, не будь завистлив и т.д. Но всегда ли им можно следовать в конкретных ситуациях? Еще древние философы-софисты ставили собеседников в тупик, когда те настаивали на аморальности убийства, вынуждая их признать, что убийство чуже­земца-агрессора, стремящегося захватить и поработить Родину, и нравственно и должно. То же и с другими нормами-заповедями. Возьмем кражу — она не только безнравственна, но и преступна. Но разве является безнравственной работа разведчика, вся осно­ванная на краже чужих секретов, если она делается во имя идеалов свободы и прогресса, если она противостоит посягательствам агрес­соров на мир и счастье народов? И даже наука этика в иных случа­ях, как это делает, например, медицинская деонтология — врачеб­ная этика, обязывает переходить к антинормам. Так, в частности, в соответствии с ее канонами, если врач знает, что правда о состоя­нии больного может навредить ему, врач обязан солгать.

Поэтому в случаях нестандартных ситуаций, когда нет возмож­ности следовать общепринятым нормам, когда при решении нрав­ственной коллизии исключаются стереотипные нравственные моде­ли, человек встает перед необходимостью переходить в систему «других измерений», где ему приходится прибегать к самостоятельному, творческому разрешению данной коллизии. В подобных си­туациях нравственные убеждения, этические знания оказываются недостаточными. И не случайно, когда речь заходит о высокой нравственной культуре, о нравственном воспитании, сразу же вслед за этим встает вопрос о воспитании эстетическом, об искусстве.

Искусство играет огромную, пожалуй, даже исключительную роль в развитии способности творческого мышления. Оно учит не только творчески мыслить, но и вносить элемент творчества в любую человеческую деятельность. Непременным требованием искусства является отражение и анализ еще непознанных явлений и процессов действительности, их специфическое выражение в произведениях искусства.

Благодаря способности художественного осмысления действи­тельности, приобретаемого знанием искусства, развитой художест­венной культурой, человек получает возможность (наиболее ярко это качество проваляется, конечно, у художника) интуитивно схва­тывать сущность явлений и процессов, которые еще не получили логического объяснения, которые не познаны наукой. И в этом смысле всякое художественное произведение можно рассматривать как практическое упражнение в раскрытии новых, доселе непо­знанных принципов, законов, связей реальной действительности, присущих общественным явлениям и человеческим отношениям.

Выше уже говорилось о сложности применения простых норм нравственности в практической деятельности людей, особенно ко­гда идет речь о нестереотипных или экстремальных ситуациях. Ис­кусство является самым интересным учебником подлинно нравст­венного применения этих норм. Прежде всего потому, что оно учит соотносить поведение не с формальными правилами, а с нравст­венным идеалом общества. И кроме того, каждое художественное произведение неизбежно содержит нестандартные ситуации и ре­шение этих ситуаций с позиций истинно нравственных. История искусства изобилует случаями, когда нравственное решение ситуа­ции, содержащееся в произведениях искусства, становилось в даль­нейшем общей нравственной нормой (возьмем для примера такое произведение, как «Тимур и его команда» А. Гайдара, которое вы­звало к жизни тимуровское движение школьников).

Развитию творческого мышления, умению при его посредстве вы­рабатывать подлинно нравственное решение той или иной пробле­мы способствует и еще одна специфическая особенность искусства: оно развивает у человека такое необходимое качество, как эстети­ческий вкус.

Не надо думать, что развитый эстетический вкус позволяет че­ловеку лишь более точно и более тонко определять художественную ценность произведения искусства, извлекать из него более широ­кую художественную информацию и испытывать более яркое эсте­тическое переживание (что само по себе, конечно, очень сущест­венно) — его значение гораздо шире. Благодаря развитию вкуса человек обретает способность определять каждое явление действи­тельности, каждый факт человеческого поведения как красивые или некрасивые, как прекрасные или безобразные. Эстетическая оценка является наиболее общеупотребительной, ибо любой человек в каж­дом поступке, даже в каждом жесте, в каждом движении, в каждой произнесенной фразе не хочет показаться некрасивым. Именно по­этому, как показано в главе 1, эстетическая оценка и самооценка предшествуют моральной и служат своеобразным барьером, препят­ствующим личности доводить свои действия до таких форм, когда возникает необходимость в их нравственной оценке. Укажем и на такое свойство развитого вкуса, как возможность интуитивного по­стижения определенной закономерности, гармоничности, «правильно­сти» или лее незаконосообразности, дисгармоничности, «неправильно­сти» любого явления — в нашем случае моральности или аморальности того или иного действия или поступка, когда его невозможно опре­делить, руководствуясь логикой, нормами или правилами. В этих случаях человек обращается к эстетическому идеалу, и, чем более развит его эстетический вкус, тем более точной оказывается его нравственная оценка.

Таким образом, искусство развивает вкус, культуру воображения личности, способность интуитивного постижения сущности явле­ний, переосмысления устаревших принципов, лежащих в основе взглядов и убеждений личности. — словом, всего того, что состав­ляет необходимые условия формирования способности творческого осмысления специфических сторон профессиональной деятельности и окружающей нас социальной действительности. И это свойство искусства благодаря силе его эмоционального воздействия, ясности и простоте усвоения, массовости аудитории не имеет себе равных в преобразовании формального, стереотипного, неразвитого мышле­ния в творческое, продуктивное мышление, способное противостоять давлению на наше сознание и поведение устоявшихся нравствен­ных воззрений и догм, как ложных, так и утерявших право на су­ществование.

Искусство оказывает громадное влияние на формирование эмо­ционально-чувственной сферы сотрудников, на развитие у них культуры чувств, т.е. способности реагировать на окружающие их явления не только разумом, но и душой, учит их сочувствию, воспитывает в них способность к состраданию, сопереживанию, содействию. «Как происходит совершенствование знаний, — писал Л.Н. Толстой, — т.е более истинные, нужные знания вытесняют знания ошибочные и ненужные, так точно происходит совершенствование чувств по­средством искусства, вытесняя чувства низкие, менее добрые и ме­нее нужные для блага людей высшими, более добрыми, более нуж­ными для этого блага. В этом назначение искусства»'.

Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать вывод: взаимосвязь искусства и нравственности является одной из основных закономерностей на всех исторических этапах духовной культуры об­щества. Искусство оказывает мошное влияние на все сферы дея­тельности человека, но прежде всего на формирование личности, ее нравственных гражданских и профессиональных качеств. И в каж­дой общественно значимой сфере профессиональной деятельности искусство всегда служило эффективным средством формирования конкретного типа личности, ее определенных нравственных устоев, необходимых для успешного выполнения тех или иных служебных задач. Вот почему для каждого сотрудника правоохранительной сферы важно выработать четкую установку на постоянное освоение того художественного богатства, которое накопило человечество за всю историю своего существования.

Лекцию разработал: доцент кафедры ЭФ-4, кандидат военных наук, доцент ______________ А.Пивоваренко.

1