Часть I

История эстетики

Эстетические представления народов

Древнего востока (Тема 2)

1. Традиционализм древневосточных культур. Переход от первобытно-общинного строя к рабовладельческой формации привел к образованию ряда мощных цивилизаций Востока с высоким уровнем материальной и духовной культуры.

К специфике развития древневосточных культур относится такая черта, как глубокий традиционализм. Те или иные рано сложившиеся идеи и представления иногда жили в культурах Востока многие столетия и даже тысячелетия. На протяжении долгого времени существования древних культур Востока развитие касалось отдельных нюансов тех или иных представлений, а основа их оставалась неизменной.

2. Древний Египет. Египтяне добились больших успехов в области астрономии, математики, инженерно-строительных науках, медицине, истории, географии. Раннее изобретение письменности способствовало появлению оригинальных образцов высокохудожественной древнеегипетской словесности.   Развитие искусства и его почетное место в египетской культуре создавало  основу для появления первых эстетических суждений, зафиксированных в письменных источниках. Последние свидетельствуют, что у древних египтян было высоко развито чувство красоты, прекрасного (нефер). Слово “нефер“ вошло в официальный титул фараонов.

Древний Египет считается родиной световой религии и эстетики света. Обожествленный солнечный свет почитался высшим благом и высшей красотой у древних египтян. Свет и красота с древнейших времен отождествлялись в египетской культуре. Сущность божественной красоты нередко сводилась к сиянию.

Еще один аспект прекрасного, присущий практически всем древневосточным культурам – высокая эстетическая оценка драгоценных металлов. Золото, серебро, электр, лазурит в понимании египтян были прекраснейшими из материалов. На основе представлений древних египтян о красоте и прекрасном формировался цветовой канон египтян. Он включал простые цвета: белый, красный, зеленый. Но особо высоко ценили египтяне цвета золота и лазурита. “Золотое“ нередко выступало в качестве синонима “прекрасного“.

Художественное мышление египтян с древнейших времен в результате длительной практики выработало развитую систему канонов: канон пропорций, цветовой канон, иконографический канон. Здесь канон стал важнейшим эстетическим принципом, определяющим творческую деятельность художника. Канон играл важную роль в работе древнеегипетских мастеров, направлял их творческую энергию. Художественный эффект в каноническом искусстве достигался за счет незначительного варьирования форм внутри канонической схемы.

Египтяне ценили математику и применяли ее законы практически во всех областях своей деятельности. Для изобразительного искусства они разработали систему гармонического пропорционирования изображения. Модулем этой системы было числовое выражение “золотого сечения“ — число 1,618... Поскольку пропорциональные соотношения носили универсальный характер, распространяясь на многие области науки, философии и искусства, и воспринимались самими египтянами как отражение гармоничного строения мироздания, они считались священными.

3. Шумер и Вавилон. Представления шумеров о прекрасном были достаточно специфичны. Ко времени становления шумерской цивилизации в конце IV тысячелетия до н. э. шумерское мировосприятие четко различало две сферы: внутреннее и внешнее. Внутреннее — то, что внутри человека или бога, некое вместилище в человеке или боге, которое следует наполнять пищей, чтобы испытать удовлетворение, удовольствие, плотское благо. Внешнее — то, что вне человеческого тела, то, к чему направлена возвышенная духовная деятельность общественного человека.

Именно сфера внешнего — духовно-ритуальная деятельность человека — оценивалась шумерами как “прекрасное“. Это были боги и богини; службы в их честь; слово богов и слово о богах; храмы, устанавливающие связь правителей с богами, и компоненты этих храмов; музыка; избранники и избранницы любовной страсти богов, а также сама любовная страсть, даже возникающая у людей, так как она внушалась богами.

Признаком прекрасной формы считалось сверкающее, светлое, сияющее, как солнце. Неизменно уподоблялись солнцу шумерские боги, как  несущие свет дня, жизнь, тепло. Прекрасные предметы, как правило, должны сверкать.

Однако сверкание прекрасного таило в себе и другой смысл — оно должно было вызывать не восторг, а ужас, трепет и поклонение.  Прекрасное, таким образом, у шумеров нераздельно включало в себя представление возвышенного. По размерам прекрасное — это нечто огромное, возвышающееся над остальным. По производимому впечатлению — это нечто пугающее, вызывающее благоговение, священный ужас, поражающее.

Ко времени Вавилонской цивилизации (XVIII — XII вв. до н. э.) пафос шумерского времени ослабел. Отойдя вместе с богами на небо, прекрасное было в определенном смысле убрано из мира людей. Человек мог лишь отчасти приблизиться к прекрасному через служение богам. Немилость богов означала, что сфера прекрасного для человека оказывалась недоступной. Однако отчужденное в божественный мир прекрасное имело аналог в человеческом мире. Таким аналогом божественно прекрасного была царская власть, охраняемая богами.

Место красоты, приписываемой человеку ритуально, не оставалось пустым. Его заняла краса, которую человек получал в виде знака имущества (украшения), подобающего ему по его положению в обществе. Развивающиеся товарно-денежные отношения стали одной из земных детерминант прекрасного.

        

4. Древний Иран. Иранские племена и народности заселяли со II тысячелетия до н.э. обширные пространства Евразии. Единственно дошедшим до нас литературных памятников той эпохи является священная книга древнеиранской (зороастрийской) религии Авеста.

Слова “прекрасный“, “красивый“, “великолепный“ в авестийском языке неразрывно связаны со словами “хороший“, “добрый“, “благой“: прекрасно то, что хорошо, полезно для человека. От представления о единстве прекрасного и доброго, прекрасного и полезного, как это нередко было в истории эстетической мысли, начиналось развертывание собственно эстетических идей.

В формальном отношении исходным представлением о прекрасном является стройность и соразмерность – зародыш категории “гармония“. Важнейшим проявлением этой гармонической соразмерности была симметрия, выражавшаяся, например, в построении песнопений.       Симметрия играла важную роль и в архитектуре, способствуя возвеличению богов и царей, которым посвящались соответствующие памятники.

В зороастризме существовала абстракция “беспредельный свет“. Для эстетических представлений они имела решающее и определяющее значение. Вся вселенная, природа, вся жизнь была наполняема Светом, от него она исходила, ему она была подчинена. В сфере художественной культуры свет играл в древнем Иране роль важнейшей эстетической категории. Дворцовые залы иранских царей были залиты светом в отличие от полутемных египетских дворцов.

Культ огнязанимал ведущее место в зороастризме. Суть его заключалась в поддержании огня постоянно горящим, что способствовало победе над силами тьмы и зла, и приношении ему жертв от мира животных и растений. Вещественным воплощением этого культа стало строительство кирпичных платформ с прямоугольными углублениями, внутри которых постоянно горел огонь различной интенсивности согласно установкам ритуала.

5. Древняя Палестина. Палестина неоднократно подвергалась завоеванию различных народов. В III тысячелетии до н. э. ее заселяли хананеи, которые находясь в экономическом и культурном общении с народами Шумера, Египта и Вавилона, создали под их влиянием свою культуру. Во II тысячелетии юг Палестины захватили филистимляне (пелиштим), они и дали название этой стране. В XV — XIV веках до н. э. Палестину завоевали древнееврейские племена, которые переняли их культуру.

Одним из немногочисленных дошедших до нас письменных источников, запечатлевшими эстетические воззрения той эпохи, является Библия. Она непосредственно связывает нас с мифами и легендами Древнего Египта, Шумера, Вавилона. Соответственно и библейская эстетика — органическая, хотя и своеобразная часть древней ближневосточной эстетики.

Уже на первых библейских страницах бог, созерцая свои собственные творения, произносит слово “тоб“ — хорошо, прекрасно. “Тоб“ — эстетическая категория, отражающая материализацию духовности и одухотворенность тварного, или сотворенного.

Прекрасное идентифицируется в Библии со светом (“ор“). Свет сам по себе прекрасен, и вместе с тем он обнаруживает красоту, объективно содержащуюся в природе.         Кроме того, свет — это символ человеческого счастья и веселья. Свет сладок и приятен. Он олицетворяет жизнь. Стоит человеку украсить себя светом, и он выдержит состязание с богом. Красота (“йафе“), по Ветхому завету, сродни сиянию (“йефи“). 

В Библии соседствуют две концепции прекрасного: наивно-реалистическая и религиозная. Потому Библия различает два вида красоты: чувственную и разумную.         Чувственная красота — это красота видимого, осязаемого и вкушаемого мира. “Разумная красота“ — это красота божественного духа, его величие и слава, хвала и честь, блеск и великолепие, его украшение.

6. Древняя Индия. Среди многочисленных памятников индийской литературы огромной популярностью и авторитетом пользуются упанишады. В упанишадах, наиболее ранние из которых возникли в VIII — VI веках до н. э., с наибольшей полнотой отразились эстетические взгляды древних индийцев.

Для мудрецов, сложивших упанишады не было ничего прекраснее Брахмана — этого универсального идеала, представление о котором ассоциировалось с величием и великолепием самых важных и лучших вещей в жизни древних индийцев, прежде всего со светом и цветами солнца, с его животворными лучами и теплом, с разноцветным пламенем жертвенного огня и с жаром костра, с сиянием месяца и всех небесных и земных светочей, с блеском золота и видом драгоценных украшений, а также со звуками орошающего сухую землю дождя, с журчанием реки и тому подобное. Свето-зрительные ассоциации, подкрепленные внутризримыми образами ярких созерцаний, занимали первое место в символике высших переживаний, поэтически описанных и философски осмысленных в упанишадах.

“Доставляющее радость“ видение “высшего и чистого Брахмана“ переживается и описывается как видение сияющей истины, как достижение “высшего света“. Светоносными символами наполнены упанишады, авторы которых усмотрели в них лучший способ выразить созерцание того, “чей образ — свет“. Упанишады трактуют именно о свете, о высшем свете, свете светов, источнике света и красоты. Знание Брахмана выступает как непосредственное созерцание “света в человеке“, или “света внутри сердца“. И это прекраснейшее и блаженное созерцание. В упанишадах светом символизируется истина, благо и высшая красота.    Свет Брахмана, свет праны-дыхания (которое и “сияет во всех существах“, наполняя их изнутри жизнью и красотой) есть нечто гораздо большее, чем физический свет, хотя и отождествляется с ним как его манифестацией.

Эстетика и символика света упанишад оказали заметное влияние на образность и эстетику индийских эпических поэм “Махабхарата“ и “Рамаяна“.

7. Древний Китай. Китайская эстетическая мысль впервые ясно обозначилась у философов VI — III веков до н. э. Эстетические понятия и термины, как и основные положения эстетической теории, вырабатывались в древнем Китае на почве философского осмысления закономерностей природы и общества.

Среди многочисленных школ и направлений особое место принадлежало даосизму и конфуцианству. Эти два учения и в древности играли ведущую роль и оказали определяющее влияние на все последующее развитие китайской культуры. Как даосизм, так и конфуцианство были озабочены поисками общественного идеала, однако направление их поисков было совершенно различно.

Центральной частью даосизма являлось учение о мире. Все остальное — учение об обществе и государстве, теория познания, теория искусства (в ее древнем виде) — исходили из учения о мире. В центре конфуцианской философии был человек в его общественных связях, человек как основа незыблемого спокойствия и порядка, идеальный член общества. Иными словами, в конфуцианстве, мы всегда имеем дело с этико-эстетическим идеалом, в то время как для даосизма нет ничего прекраснее космоса и природы, а общество и человек настолько прекрасны, насколько способны уподобиться красоте объективного мира.

Эстетические воззрения Конфуция и его последователей складывались в русле их социально-политической теории.  Сам термин “прекрасное“ (мэй) у Конфуция выступает синонимом “доброе“ или же значит просто внешне красивое. В целом эстетический идеал Конфуция является синтетическим единством прекрасного, доброго и полезного.