50. Оценка эффективности графической системы
В статье, опубликованной в 1928 г, Н.Ф. Яковлев предложил универсальную формулу оптимального, т.е. наиболее экономного алфавита. Применительно к современному русскому языку.
А= (С+Г) – (С ′- Г′) + 1, где С и Г – кол-во <C> и <Г> соответственно; С ′-кол-во оппозиций по мягкости/ твердости; Г′ - кол-во <Г>, создающих сильные позиции по мягкости/твердости; 1-буква для обозначения мягкости в прочих позициях.
Из 37 согласных фонем надо исключить <жۥ>, проходящую стадию активного разрушения. Тогда получим: А=36+5-16+5+1=31. Графическая система, целиком построенная по принципу ОС, потребовала бы 41 буквы. Парадигматический выигрыш от оптимизации должен составлять 10 единиц (24%). Реальная картина незначительно отклоняется от этого результата. В русском алфавите 33 буквы, т.е. выигрыш-8 единиц (19,5%).
«Сверхнормативными» буквами в ходе исторического развития стали Щ и Ъ. Члены современной оппозиции <ш:шۥ>вошли в блок ОС и получили свои индивидуальные графемы Ш и Щ еще в древнеславянском алфавите, когда различались не твердостью : мягкостью, а способом образования. Наличие разделительного твердого знака – это уступка давней традиции, использованная в своих интересах (сигнал начала корня) орфографической системой. Как уже говорилось, графической системе нужен только 1 разделитель, которым по совместительству вполне сожжет быть Ь.
В остальном все складывалось как будто по намеченному плану. В ходе развития языка от вокалического типа к консонантному графическая система сумела трансформировать древний фонетический процесс (регрессивную аккомодацию, смягчавшую согласные звуки перед гласными переднего ряда) в свои диакритические функции: обозначение при письме, уточнение при чтении. И вместо создания 15 новых букв для <С2ۥ >сохранила 5 пар Бг в Гс-3 плюс оппозицию бывших Бг-Ь :Ъ в ГС-4. Затем, в 1917-18 г., Ъ был исключен из этой оппозиции, а для сменивших его пробела и дефиса графическая функция – совмещенная.
Парадигматический выигрыш от введения 1-го и 2-го блоков неоднозначных соответствий (Гз-1 и ГЗ-2 в режиме письма – Гз-1 в режиме чтения) сопровождается небольшим синтагматическим проигрышем за счет появления в тексте уточняющих Ь. Экономия алфавита была бы более значительной (13 единиц, 32%), если устранить 2-й блок и использовать Ь как показатель мягкости во всех позициях. Но тогда удлинение текста было бы чрезмерным до (10%).
Более того, наличие двух рядов Бг позволило ГС получить дополнительный синтагматический выигрыш (порядка 5%). Она сохранила в числе обозначаемых объектов силлабемы <jГ> (3-й блок НОС; ГЗ-3 в режиме письма-ГЗ-2 в режиме чтения), отказавшись от написаний типа Российи.
Практическая эффективность русской графической системы проявляется также в большом запасе прочности: более 80% графических нарушений в тексте не искажают произнесение читаемых слов. А орфографической системе эта прочность позволяет весьма свободно нарушать графические закономерности.
Прежде всего затрудняется понимание фонетических закономерностей. Так, функционирование Бг2 как силлабограмм автоматически порождает представление о «звуках е, ё, ю, я». А их уточняющая функция по отношению к БС2 трактуется как «смягчение согласных перед гласными».
Во многих случаях буквенная запись словоформ искажает парадигматику и синтагматику морфем.
Сопоставление падежных форм типа страна-земля вызывает иллюзию, что они различаются окончаниями, в лучшем случае вариантами окончания. На самом деле окончание здесь абсолютно одно и то же, а различие связано с твердостью/мягкостью конечной согласной фонемы основы.
При морфемном анализе графического слова фонема <j>, входящая в состав силлабемы, нередко оказывается за границей родной морфемы. А если других фонем в этой морфеме нет, она вообще исчезает. Часто непонятна при этом локализация разделительных знаков.
Когда же <j> выходит из силлабемы, дополнительные затруднения создает обозначающая ее буква Й. так, сопоставление знаю-знай может спровоцировать выделение в повелительном наклонении окончания –й вместо нуля.