Крипа (отредактировано)
.pdfКрипа
Семён Красиков
Вспомнил я както об одной, довольно занимательной истории, которая приключилась с одним моим давним приятелем. Раньше мы жили в одном поселке на крайнем севере, у него отец был подводником, как и мой. Ну мы, в общем, дружили с детства.
Когда служба у его бати закончилась, они переехали в Москву, но чтото не сложилось, и родители развелись. В столице его мать одна не смогла прожить, не хватало денег на съем квартиры, а у нее были родственники за границей, какаято сестра бабушки в ГДР, или чтото в этом роде. Ну они поддерживали контакт, и эта родственница предложила переехать к ним в Германию, в какуюто довольно глухую деревеньку на востоке, а надо сказать глухая деревенька в Германии, по сравнению с российской глухой деревенькой это центр цивилизации, даже в ГДР.
Обо всём этом я уже узнал, приехав с севера в Вологду. Дело проходило годах в 2000х. Мы с приятелем списались, обменялись электронной почтой, и дальше переписывались по интернету. К сожалению, та цепочка писем пропала вместе с моим взломанным почтовым ящиком, к которому, по неопытности, я поставил слишком простой пароль. В общем, когда мы списались, он уже жил там примерно месяц, мы довольно активно переписывались, мне было до чертиков интересно: как там у них, за границей.
В первых письмах он в подробностях рассказал, куда же он попал. От крупных городов было не так далеко, 50100 километров. В общих чертах средненький, уютненький посёлок на, примерно, десяток тысяч жителей. Несколько основных улицы, очень хорошо заасфальтированных, шли параллельно, и множество переулков. Переулки, бывшие совсем уж на окраине города, не были даже заасфальтированы.
Дома просто прелесть, такие пряничные домики из книжек. Обычно, двухэтажные дома, второй этаж скрывался под высокой треугольной крышей. Небольшие садики рядом с домами, иногда лужайки, заборчики в общем загляденье. На окраине города стояло крупное фермерское хозяйство, там выращивали множетсво овощей в теплицах, содержали скот. Город окружали обширные поля, а большинство горожан работали как раз на этой ферме.
С финансами у семьи было туго, так что родственница дала им немного денег на первое время. Ну как немного... для Вологды это была бы очень приличная сумма, можно свободно жить полгодагод, да и для поселка в Германии тоже. Ну у них пока никаких особых перспектив не наблюдалось, так что его мать решила купить жильё подешевле.
И, по ходу дела, выбрала самый стрёмный вариант: какаято халупа на отшибе, за фермой. К этому дому вела единственная грунтовая дорога через пастбища, и на пару километров вокруг не было ни единого человеческого жилья. Оттуда даже до ближайшего магазина приходилось топать полчаса, да и лес был совсем рядом.
Этот домик он описал уже в следующем письме. Это было старое деревянное
строение. Когдато оно было наверное даже симпатичным, по своей архитектуре напоминало домики из посёлка двухэтажное деревянное здание, стены обшиты старыми посеревшими досками, но само здание явно было значительно старше своего внешнего облика. Он писал, когда туда переезжал, ему показалось, что у дома соломенная крыша, на столько старым выглядел этот раритет. Крыша оказалось нормальной, но вполне возможно что когдато она действительно была соломенной, а потом ее заменили.
К письму он прикрепил пару фотографий. Домик был действительно дремучий: серые, выцветшие за долгие годы, стены, с облупившейся краской, темные оконные проемы (почемуто ни на одной его фотографии в окнах не горел свет), высокая осенняя трава вокруг, и всё это на фоне пасмурного неба откровенно жутковатые фотографии.
Вдоме было четыре комнаты, маленький подвальчик и чердак. На первом этаже большая комната типа гостиной с печкой, и кухня. На второй этаж вела лестница, которая располагалась почти напротив входа, немного правее. Под лестницей была заколоченная дверь в подвал. Лестница вела наверх, в длинный коридор, по левую сторону коридора были две двери в большую и маленькую спальни. При этом коридор был длиннющим, а обе двери спален располагались ближе к лестнице, заканчивался коридор стеной, как какойнибудь тупик. По идее, правая сторона коридора и его конец соседствовали с улицей, но почемуто там не было ни одного окна. Единственными источниками света в коридоре были двери в спальни, лестничный проем, пара светильников напротив дверей и светильник в тупике.
Вконце коридора, на потолке, виднелся люк на чердак, но лестницы к этому люку так нигде и не нашли, и не было возможности посмотреть что же там есть. Мой приятель залезал туда и пытался его толкнуть, но, похоже, люк был заколочен.
Вцелом, дом был в запустении, внутри было очень сыро и грязно, а углы, в которых не было сыро обжили пауки здесь никто не жил уже многомного лет. Как он потом узнал, последние хозяева съехали около двадцати лет назад. Электричества и телефонной связи тоже не было недалеко от дома валялся поваленный столб с проводами. Не говоря уже об интернете. Свои письма он отправлял мне когда ходил в городскую библиотеку там был бесплатный интернет.
Его мамка клялась и божилась, что это временное жильё и скоро, когда они устроятся, они переедут в какоенибудь место поприличней, а это продадут. Первую ночь они провели в гостиной, елееле растопив печку из какихто остатков сырых дров, впрочем тепла печка давала немного, и ночь они еле пережили.
Рядом с домиком стояла почти развалившаяся постройка: то ли бывший сарай, то ли гараж, крыша в ней провалилась внутрь, через дыры же были видны только доски
скрыши и какойто древесный хлам. Мать ему строгонастрого запретила приближаться к развалюхе, да и ни один нормальный человек туда бы не сунулся стены могли рухнуть в любой момент.
За постройкой располагалась небольшая площадка, засыпанная щебнем, сквозь который проросла трава, на ней лежала завалившаяся набок качелька. Раньше она выглядела как обычная подвесная качель с двумя седлушками, но сейчас одна из опор
отвалилась, и конструкция опрокинулась.
Первую ночь они пережили, а на следующий день его мать вызвала целую бригаду рабочих, которые установили нормальный газовый котёл, провели везде отопление, подвели электричество, телефон, установили счетчики. Ну, в общем, он уже понял, что в этом доме задержится.
Тогда же, рабочие вскрыли дверь в подвал, он оказался маленьким, гдето 3 на 4 метра с очень низким потолком приходилось нагибаться чтобы там стоять. В дальнем конце маленькая форточка, выходившая сквозь фундамент на улицу. Верхняя половина стен подвала была из обычного бетона фундамента, а нижняя часть из камней:
крупные, размером с кулак, а между ними мелкие, как щебень. Держалось это всё на растворе коричневого цвета, вроде глины. Рабочие сказали что основа фундамента еще более старый фундамент от предыдущего строения, при этом крепкий и надежный. Както они при этом друг на друга странно покосились.
Пол подвала был настлан из хорошо подогнанных друг к другу толстых досок, впрочем они почти все сгнили. Еще там был какойто хлам тоже почти труха. В подвальчике было ну очень влажно просто ад. Ну и всё это было покрыто хорошим таким слоем плесени. Рабочие поставили какуюто штуковину из которой шел горячий воздух просушили подвальчик, и набрызгали чегото от плесени, сказали неделю туда ползать нельзя, ядовито. Еще посоветовали сменить доски пола, пока ктонибудь не провалился и не сломал ногу. Ну и они заодно поставили на место качельку за домом. Денег взяли немного, тоже были какието знакомые знакомых той самой родственницы.
Вообще, люди в посёлке жили очень хорошие, мой друг еще удивлялся, до переезда он немцев представлял как какихнибудь суровых непоймикого, а люди оказались тихие и мирные. Мамка его неплохо шарила понемецки, он же сам ни черта не понимал, а в школе в России изучал английский, только чутьчуть от матери выучил языка во время переезда, чтоб хотя бы в магазине както изъясняться.
Потом они неделю или две обустраивались, приводя дом в порядок и вычищая хлам. Коечто из мебели и предметов быта купили на барахолке. Купили подержаную бензокосилку, и мой друг несколько дней выкашивал и выгребал осенние поросли вокруг дома. В том числе привел в порядок детскую площадку.
Вообще жизнь вроде бы начала налаживаться, мать нашла работу гдето в городе, сам он, в основном, занимался домом, для школы он слишком плохо пока еще знал язык. Ночевал он в маленькой спальне на втором этаже это была его комната, а мать в большой спальне по соседству.
Ближе к зиме стали дуть сильные ветра, и дом начинал просто ужасно скрипеть, причем не в какомто одном месте, а каждый раз в новом. То в коридоре скрипнет, то на чердаке, то в стене или гденибудь внизу, и при этом очень громко. Днем это было не особенно заметно, а вот ночью неритмичные громкие звуки очень мешали спать. Первые несколько ночей были ужасны, однако потом привыкли, хотя иногда всёравно ктонибудь просыпался ночью от неожиданного скрипа.
Несколько раз, соблюдая приличную дистанцию, к дому подъезжала стайка местных мальчишек на велосипедах. Они подъезжали, смотрели на дом, а потом очень
быстро улепётывали, как будто наперегонки.
Прошло недели дветри, как семья переехала в это место. Мы с товарищем активно переписывались, и тут он неожиданно пропал. Я не получал от него ни одного письма дня тричетыре, хотя раньше он писал ровно через день, а то и каждый день. После этого мне пришло три очень длинных письма. Они у меня хорошо отпечатались в памяти, рассказываю максимально близко к оригиналу.
ПИСЬМО ПЕРВОЕ ПОДОЗРЕНИЕ
Привет, Сем, извини что не писал долго, у меня тут беда случилась мать попала в больницу. Тут всё както странно вышло, не нравится мне это. Какаято фигня, честное слово. Ну ладно, расскажу по порядку.
Залез я в этот подвал, провёл туда электричество своими руками, дада, чему только жизнь не научит! В общем, забрался я в этот гребаный подвал, там уже весь яд вышел, кругом валялись горы высохшей плесени, какогото мха... надо было вычистить всё.
Яначал выметать и вытащил наверно вёдер десять всякого мусора. Когда уже собирался уходить у меня прямо под ногами треснула доска и я провалился одной ногой под пол. Сильно ударился, синячище был огроменный не зря рабочие предупреждали.
Доску я убрал, а под доской нашел действительно странную штуку.
Яуже рассказывал что основа фундамента еще более старый фундамент. Я не знаю, может там дальше было еще чегото глубже, может какиенибудь подвалы или катакомбы, но под доской была поверхность... как бы это сказать... вот старый фундамент состоял из камней, скрепленных какимто коричневым раствором, типа глины, и под доской, на глубине примерно полуметра, был еще один пол, вот как раз из этого раствора.
Причем в этом растворе вместо камней были утоплены какието бутылки, там у них виднелись только края или горлышки, а в месте в которое я провалился как раз была одна бутылка почти полностью на поверхности. Я разбил молотком вокруг нее раствор и смог достать.
Не знаю сколько ей лет, я таких штук никогда не видел даже в местном магазине антикварного вина это точно не на заводе делалось. Она такая пузатая, с длинным горлышком, как графин. Верхняя часть гладкая, а нижняя переходит в пять граней, то есть на дне вроде как образуется пятиугольник и линии, образующие звезду, сначала думал советское, но вряд ли. И стекло очень толстое. Еще одна странность крышка стеклянная, тоже как у графина, но открыть ее я так и не смог запечатано насмерть.
Бутылка была примерно на четверть заполнена какойто красной жидкостью, сначала я подумал, что это было красное вино очень похоже по цвету и густоте. Чтобы достать другие бутылки пришлось бы очень сильно углубиться в этот глиняный пол, а он крепкий, почти как цемент.
Бутылку я отнес в дом, на кухне ее изучал и пытался открыть, потом забил и стал дожидаться мать.
Мать пришла с работы ближе к вечеру. Я был в гостевой и показал находку, она еще обрадовалась сказала может какой старый раритет, а за такие вещи
коллекционеры готовы отдать кучу денег. Кстати, только сейчас понял, что почти целый день разглядывал жидкость внутри, даже не заметил как наступил вечер. Ну мы поговорили, поужинали, мамка у меня походу приболела немного, чтото неважно начала себя чувствовать за ужином.
Я уже пошел наверх, к себе, и тут краем глаза заметил что мать у меня качнулась в сторону, я оглянулся, она схватилась за спинку стула и задела эту грёбаную бутылку.
Короче, бутылка упала и разбилась. У нас обычно тихо, так что мне показалось что звон стоял очень громкий. Кстати, опять же странно, стекло у бутылки было почти пол сантиметра толщиной, а разбилось как фарфор...
Вонь стояла ужасная, я не знаю что это было, но воняло какимто горьким уксусом, причем запах на столько сильный... не знаю, как будто гдето рядом перевернулась целая цистерна с уксусом.
Ну мамка и так плохо себя чувствовала, а тут такой удар по обонянию, она чуть не упала. Я ее отвёл наверх, а сам лицо замотал мокрой тряпкой и начал всё это вытирать и выкидывать. Наверно, было уже поздно весь первый этаж провонял этим уксусом. В общем, все тряпки которыми я вытирал, я вынес к развалившемуся сараю и закинул туда пусть проветрится. Зашел в дом там всё так же воняло, хотя немного проветрилось и можно было уже ходить без тряпки на лице.
Было уже поздно, а я устал как черт, так что помылся и пошел спать наверх. Не знаю, то ли я так сильно провонял, то ли запах и до сюда дошел, но я постоянно ощущал его. Он даже был не сильный, а елееле различимый, но изза этого не давал уснуть.
Не знаю, сколько я провозился в постели, но так толком уснуть и не смог, только впал в такое состояние, не пойми, то ли спишь, то ли не спишь. Как будто спишь и видишь сон про то как лежишь в постели. А ветер в ту ночь был какойто особенно сильный, и всё кругом скрипело, но не как обычно, в разных местах, а как будто ктото ходит по дому, сначала в коридоре, мимо моей двери в дальний конец, к люку на чердак, потом по чердаку и останавливается прямо надо мной. Мне это конечно приснилось, но, честно скажу, было так страшно, что я чуть не напрудил. Потом резко наступила тишина, всё заглохло, даже ветер за окном. Елееле слышные шаги на чердаке, от моей кровати в сторону второй спальни.
И тут из стены, смежной с большой спальней раздались три громких и четких удара, как будто ктото стучал кулаком по стене. Я подскочил на кровати, сердце стучало как бешеное, я даже не знаю, во сне или в реальности были эти звуки. У меня было очень плохое предчувствие. Я одел тапки, вышел в коридор и хотел пойти проверить мать, но тут увидел ЭТО. На стене между дверями в спальни был четкий след ладони. Я замер.
Маленький, в два раза меньше моей это мог быть только отпечаток детской ручки, но в радиусе пары километров тут точно не могло быть детей.
Мне стало плохо, я рванул в сторону большой спальни, открыл дверь, и... О боже, как я мог забыть?! Когда бутылка разбилась, на одежду матери пролилась часть жидкости, я совсем забыл об этом, и теперь в ее комнате стоял очень сильный запах. Я
зашел, мать лежала на кровати прямо в одежде и очень тяжело дышала и стонала.
Я испугался. Пожалуй так сильно я никогда в жизни не пугался. Я побежал вниз к телефону, набрал номер этой нашей родственницы, конечно перебудил их всех, и коекак рассказал что случилось. Она сказала оставаться и ждать, сказала что вызовет скорую.
Скорая приехала быстро, всётаки городок маленький, а своя больница была. Забрали маму, и меня вместе с ней отвезли в неотложку.
В общем, ночь я провёл в скорой, спал на стульях. Мать поместили в реанимацию под капельницу. Утром в больницу приехала та самая родственница и отвезла меня в дом. В доме всё еще пахло уксусом, хотя и значительно слабее. Бабка дала мне денег, сказала звонить, если чтото понадобится, сказала что ей врачи передали всё будет нормально, у моей матери просто жар.
Уже дома успокоившись я вспомнил про этот отпечаток на стене. Когда я бежал из комнаты к телефону его там уже не было, но он мне точно не привиделся, клянусь тебе! Я остановился и рядом с отпечатком поставил свою ладонь, я точно помню, отпечаток был в два раза меньше моей ладони!
Нервы совсем ни к черту стали... И когда я шел в библиотеку чтобы это письмо отправить, мне по дороге встретились местные пацаны на велосипедах. Они чтото говорили, а я ж ничего не понимаю поихнему, только запомнил одно слово “вервуншт”. Они показывали на дом и говорили “вервуншт”. Черт его знает что за вервуншт...
Дальше он попрощался, чтото спрашивал, хотя мои проблемы были полной ерундой по сравнению с его ситуацией. Я ему отписал, понадеялся что с матерью всё будет в порядке.
Следующее письмо пришло на следующий день.
ВТОРОЕ ПИСЬМО КОШМАР
Сем, пишу из больницы, главврач дал воспользоваться своим рабочим компом, он немного говорит порусски. Моя мама... ладно, расскажу по порядку.
Я отписал тебе прошлое письмо из городской библиотеки и стал возвращаться в этот дом. У меня из головы никак не выходила эта ладошка на стене. Вернулся я часов в пять вечера, небо затянуло облаками, поднялся ветер и было уже почти темно, сумерки.
В общем, возвращался я домой и уже издалека слышу такой противный скрип качели. Ну блин, думаю, если там ктото из детворы местной решил поиграть, то ничего страшного, хоть компания будет на время. Иду я к качельке, а в темноте плохо видно, вроде бы ктото качается. Подхожу ближе и вижу, что качелька сама качается. Я сначала подумал что от ветра. До этого я никогда не видел, чтобы ветром ее раскачивало так сильно. Ну, мало ли, ветер и правда сильный был. Скрипела она очень противно, я решил ее остановить.
Подхожу ближе, останавливаю рукой... и тут до меня доходит, что качается
только одна седлушка, а вторая стоит на месте и не раскачивается, тут ветер полностью затих... я отпустил седлушку... а она снова начала сильно раскачиваться!
Наверно я никогда в жизни так быстро не бегал. Метров тридцать до дома я преодолел мгновенно. Дверь была открыта настежь проветривалось от запаха. Забежал в дом, захлопнул дверь и закрыл на ключ. Сердце выпрыгивало из груди...
Ну я оклемался, сам себя поругал за истерику, всему придумал объяснение, может там заржавело чего... я тогда точно был уверен всё дело в ветре, просто я чегото не заметил и напридумывал всякой ерунды. Успокоился и пошел на кухню ужинать. На кухне до сих пор чувствовался запах уксуса, хотя теперь больше пахло горечью, впрочем, вполне терпимо.
Приготовил пожрать, готовить даже научился пока тут жил. Может у меня чтото пригорело или какойто испорченный продукт попался, но когда я ел было такое ощущение, что эта горечь из запаха попала в еду... не знаю даже как описать, странный какойто привкус, горький, но при этом очень слабый, терпимый. Я без обеда ходил в город, поэтому жрать хотелось сильно всё слопал.
Одному в доме было жутковато, в радиусе пары километров не было ни души. Я сидел на кухне, переваривал, меня еще начало мутить, и тут увидел ЭТО... опять... на одном из шкафчиков был отпечаток ладони.
Теперь я его четко видел перед собой, не впопыхах в темном коридоре, а в ярко освещенной кухне. Отпечаток был больше предыдущего почти с мою ладонь. Это уже скорее была рука подростка.
Язамер и пялился на него минут десятьпятнадцать, пока он не исчез просто высох! Как если бы его оставили мокрыми руками. Это уж точно не могло почудиться! На всякий случай я крикнул в дом, может кто из пацанов залез, но никто не откликнулся. Решил проверить дом, ох, если ктото так шутит, вкачу ему хорошего леща!
Япошел в зал на первом этаже, включил свет, там, разумеется, никого не было. Решил проверить и второй этаж. Стал подниматься по лестнице и опять увидел ЭТО! Прямо на стене рядом с лестницей! Мокрый след ладони. Я приставил свою руку к следу, отпечаток был размером чуть больше моей ладони, но пальцы тоньше. Теперь я точно был уверен что ктото есть в доме.
Явернулся в комнату и взял кочергу от старой печки, стал осторожно подниматься наверх. След на лестнице почти исчез, на его месте было только темное пятно. Я добрался до верха лестницы, в коридоре никого не было. Светильники почемуто давали света меньше чем обычно, и свет в коридоре был тусклым.
На цыпочках добрался до первой двери, осторожно приоткрыл, быстро просунул руку в щель и включил свет на стене. В моей маленькой спальне никого не было. Ну все, если кто и был в доме, то скорее всего в большой спальне.
Перехватив кочергу покрепче, я медленно направился ко второй двери. И опять! Почти на том же месте что и вчера ночью, был свежий отпечаток! Но теперь он меня напугал.
Ядаже не сразу понял что в нем такого странного, пока как следует не пригляделся. Пальцы у руки, оставившей этот след были раза в два длиннее моих, тонкие и очень длинные, при этом каждый палец имел дополнительную фалангу,
суставы были крупными и отчетливо виднелись на отпечатке.
Тогда я твердо решил что размажу черепушку шутнику, если мне такой попадется. Я прокрался к двери второй спальни, хотел медленно открыть дверь, но чертова дверь скрипнула на весь дом. Я руганулся и с кочергой наготове заскочил в комнату, одновременно хлопнув по выключателю на стене. Комната залилась тусклым светом, хотя в люстре было три лампочки. Почемуто, как и в коридоре, свет был тусклым, желтоватым. В спальне никого не было.
Яуже было расслабился, как услышал оглушительный хлопок входной двери! Меня чуть инфаркт не хватил! Я бросился вниз, кочерга в руке просто чесалась врезать комунибудь. Входная дверь была закрыта изнутри, я не обратил тогда на это внимание, быстро ее отпер, выпрыгнул на дорожку, ведущую к дому и замер на месте.
На улице было уже очень темно, хоть глаз выколи. Из уличного освещения у нас была только лампочка над входом и лампа на столбе, недалеко от дома. Обе они светили тусклым желтым светом. Причем была видна четкая граница света, как будто за кругом, освещенным лампой у входа просто ничего не было, сплошная тьма. Свет от лампы на столбе тоже давал ровный круг с резкой границей. Я замер, мне было страшно пересекать эту границу света и тьмы.
Через минуту глаза привыкли к темноте и я стал немного различать очертания предметов вокруг. Я всё так и торчал посреди пятна света у входа в дом. На улице стояла абсолютная тишина, ни единого звука, даже ветер кудато делся.
Ямедленно начал обводить глазами ближайшие окрестности. И увидел незнакомый силуэт около развалин сарая. Я точно помнил что там ничего такого не стояло. Я продолжил вглядываться, но пересечь границу света и подойти ближе так и не решился. как будто силуэт человека, пялившегося на развалины сарая. Так я смотрел на него с минуту, мне даже показалось что у меня перестало биться сердце.
Вдруг, фигура шевельнулась, както ее скособочило, она очень медленно повернулась ко мне, замерла на несколько секунд. Между мной и темной фигурой был круг света от фонаря во дворе. Черная фигура начала двигаться в мою сторону. Я всматривался и никак не мог разглядеть деталей. Лишь по отдаленным очертаниям я мог чтото предположить. Фигура двигалась неравномерно, какойто странной ковыляющей походкой, как будто постоянно теряя равновесие и пытаясь снова его обрести. Эта хрень подошла к границе пятна света и замерла на месте. Глаза у меня уже слезились, я наверно минуту или две не моргал. Я протер глаза, но на том месте уже ничего не было.
Свет от фонарей вдруг стал совершенно обычным. На том месте я наверно простоял еще минуты три, вглядываясь в окрестности, которые сейчас было хорошо видно, но так ничего необычного и не увидел. Я твердил сам себе что мне показалось, убеждал что надо больше спать, а всё это игра света, тени, моего больного воображения.
Язашел в дом, запер дверь... и тут зазвонил гребаный телефон! Он стоял на тумбочке, напротив входной двери. Я думал умру прямо там! Взял трубку. Было уже поздно, звонила та самая родственница. Она заговорила быстробыстро, да еще и с немецким акцентом. До меня далеко не сразу дошли ее слова, я только понял, что она
говорила мне не волноваться, что ко мне сейчас приедут, сказала идти ложиться спать. Она еще чтото говорила, но до меня не дошло. Я сказал что так и сделаю, попрощался и положил трубку. Голова болела. Я сильно измотался. Надо сделать, как посоветовала бабка. Оставив кочергу у тумбочки с телефоном, я поднялся по лестнице.
Неожиданно в коридорчике второго этажа мне в лицо ударил холодный сквозняк. Здесь никогда не было сквозняков, и не могло быть... если только не был открыт люк чердака, но почемуто я точно был уверен что дуло не оттуда, слишком сильным и постоянным был поток воздуха, а еще какимто влажным и немного затхлым. В коридорчике горели только две лампочки, напротив дверей. Лампа в конце коридора не горела, там царила абсолютная тьма.
Не знаю, почему я так сделал, но я решил пойти и проверить. На тот момент я точно знал, стоит мне дотронуться до стены в тупике коридора, как наваждение исчезнет. Я держался за правую стену, поближе к светильникам, и стал шаг за шагом продвигаться вперед.
Мне точно в лицо дул ровный поток холодного воздуха, ошибки быть не могло. Я замялся на несколько секунд на границе света и тени, у последнего светильника, но одним шагом пересек ее, ничего не произошло. Держась за стену, я шаг за шагом двигался вперед. Теперь я должен был находиться ровно под люком на чердак, а передо мной должна быть стена.
Япротянул руку вперед, в полную темноту, пытаясь ее нащупать. Маленький шажок вперед, еще шаг, еще... никак не мог нащупать проклятую стену. Я оглянулся, светильники освещавшие коридор казались далёкими и тусклыми, но, пока я их мог видеть, они давали уверенность. Я потерял терпение и сделал широкий шаг вперед, но рука схватила лишь воздух. Потеряв равновесие, я схватился за стену, вдоль которой шел. Вместо стены коридора рука нащупала шероховатую неровную поверхность и выступающие камни. Точно такая же стена была в основании фундамента подвала! Я ощупал странный гладкий камень и слегка ударил по нему согнутым пальцем. Неожиданно громко раздался гулкий звук стеклянной бутылки.
Сверху, где должен быть люк, раздался треск и скрип, как если бы ктото отдирал заколоченные доски. Я бросился назад, к свету, в свою комнату.
Ядобежал до светильника напротив двери маленькой спальни. Свет меня немного успокоил. Мне казалось, что это единственное безопасное место в доме, маленькая, хорошо освещенная комната, в которой я уже так долго живу.
Меня трясло. Я зашел в комнату и включил свет. То что я там увидел, я уже не забуду никогда в жизни, даже сейчас. ЭТО навсегда врезалось мне в память, в мозг, в сетчатку глаза. Закрывая глаза я вижу ЭТО перед собой. Оно не было размазанным или неясным набором теней. Я видел ЭТО перед собой так же четко, как все остальные предметы комнаты.
Черное существо. Странная пародия на человека. Фигура выше меня ростом, завернутая в абсолютно черный балахон, как будто вытканный из тени, практически не отражающий свет, таких материалов не существует... длинные, до земли, рукава, из которых выглядывали черные, как у мартышки длинные пальцы с когтями на конце. Голова... это как голова детской куклы, круглая, с мертвыми пластиковыми глазами и
черными пластмассовыми волосами.
Язамер. Я не мог ни шевелиться, ни кричать. Сердце остановилось. Так простоял наверное секунд десять. Фигура не шевелилась. Кукольная голова вдруг приподнялась и моргнула глазами. В следующий момент мои ноги подкосились, и я вывалился из комнаты, споткнулся, ударился о стену затылком и скатился вниз по лестнице. Не знаю, как я тогда не свернул шею, лестница довольно крутая. У тумбочки
стелефоном я схватил оставленную кочергу. Мне было не просто страшно, у меня была паника, дикий ужас.
Яне знаю почему и как, но вдруг мой страх исчез и появилась абсолютная, бездумная ярость.
С кочергой наперевес я рванул наверх, единственным моим желанием тогда было со всей силы опустить кочергу на эту кукольную головку. Я залетел в свою комнату. Комната была пуста, и я начал крушить всё вокруг, бить окна, стены... дальше я практически ничего не помню, помню только что меня схватили какието руки, я ударил когото в больничном халате по руке, резкая боль в боку, тело вдруг расслабилось, и я уснул.
Очнулся уже в больнице. Первое что я увидел лицо главврача. На ломаном русском он сообщил мне, что что моя мать умерла... грибок в легких или чтото в этом роде... сказал что у меня может быть чтото похожее, но меня обязательно вылечат, они уже знают как... Теперь я остался один, совершенно один в чужой стране, чужом городе, и практически не зная языка... и вся эта ерунда... может я и правда болен?
Дальше он задал пару банальных вопросов, но мысли у него не вязались, я мог даже представить как трясутся у него руки. Я просто не знал что ответить, написал какуюто ерунду, както хотел подбодрить… Через двое сутки пришло третье письмо.
ТРЕТЬЕ ПИСЬМО ОТЧАЯНИЕ
Сем, я взломал кабинет главврача, чтобы написать это письмо, ты остался последним человеком с кем я могу поговорить.
После того как я проснулся и отписал тебе прошлое письмо, меня накормили таблетками, уколами и поставили капельницу. Определили меня в одиночную палату. Я уже начал успокаиваться, пока не пришла ночь. Ночью все мои страхи вернулись. В палатах вечером выключали свет, а в коридоре горело только дежурное освещение. Я просто не мог уснуть, не мог, хотя был напичкан лекарствами. В попытках уснуть я пролежал часа дватри. Всетаки мне удалось задремать... не уснуть, а опять впасть в это состояние между сном и явью.
Я спал и видел сон о том как сплю в палате. Было шумно, за окном выл ветер. В коридоре постоянно ктото ходил. Вдруг всё замолкло, ручка двери начала очень медленно поворачиваться... Я лежал зажмурив глаза, но четко осознавал, даже видел, как поворачивается ручка двери, медленно, миллиметр за миллиметром. Тихонько скрипнув, дверь приоткрылась. В щели показались четыре длинных когтя, за ними очень медленно и осторожно начали пролезать длинные черные пальцы. Ужасающе