книги из ГПНТБ / Панфилов, М. И. На подступах к высотам воспоминания, наблюдения, раздумья о прошлом и будущем черной металлургии Урала

ЗРЕЛОСТЬ

Г

Свердловский обком комсомола решил провести слет молодых металлургов. В ту пору на всю страну просла­ вился своей замечательной работой нижнетагильский сталевар Петр Болотов. Для молодежи он — образец. Лауреат. Как отец, воспитал многих подручных и масте­ ров. На совещании он расскажет о скоростных плавках, невиданных съемах. Его доклад должен быть в центре внимания.

Вместе с другими специалистами Главуралмета меня пригласили участвовать в слете, попросили предвари­ тельно научно обобщить методы Петра Болотова и на пленарном заседании выступить, раскрыть достижения скоростника и поделиться своим опытом.

себя полезное». Сказали деликатно, как о малознача­ щем для нас, а получилось наоборот.

41

1.

Январское морозное утро. В обкоме комсомола — деловое оживление. Второй день идет слет молодых уральских сталеваров и горновых.

— Ну, как доклад Петра Болотова?— спросил я

уБедрика, когда меня познакомили с ним.

—Доклад хороший. Есть чему поучиться.

—А его съемы?

— Его съемы — не предел,—’хитровато улыбнулся

он.

В тоне ответа и в выражении его лица мелькнула, как мне показалось, излишняя самоуверенность. Рекорд­

к нему так снисходительно. Мартен, где он работает, только за последние годы перестроен наново, от деми­ довского ничего не осталось, увеличил производство стали почти в два раза. Но все же к областному слету съем достиг только 4,18 тонны.

Мне хотелось все это назидательно высказать моло­ дому сталевару. Не успел. Он порывисто увлек меня

кгруппе людей, окруживших Петра Болотова.

Вцехе нижнетагильский скоростник выглядел сме­ лым, решительным, а тут — смущенным и простовато­ неловким. Пытливые молодые глаза ждали от опытного сталевара еще и еще чего-то. Тот неторопливо, преры­

висто рассказывал:

— Вместе с мастером Зубковым я был на коллегии министерства... Обсуждался вопрос... Говорили об опыте сталеваров-скоростников. Были ученые, инженеры, ра­ бочие-новаторы...

Его слушали затаив дыхание. Крайние, прильнув плотнее, делали знаки подходившим и шепотом, но внятно говорили: «Да тише же вы».

Петр Болотов, словно только что оценил важность рассказа, осмотрелся, стал говорить энергичнее и гром­ че. Понимал он, как с каждым разом опыт для него самого приобретал новые очертания, обогащался за счет критики, знаний других, научного обобщения.

Слова Болотова, как видно, обжигали душу Бедрика. Если судить по горению его лица, в нем все кипело.

42

—Скорее бы к печи, попробовать!— проговорил он, когда звонок прервал разговор. Энергично потирая ла­ дони, Бедрик удовлетворенно улыбался.

«Неужели ошибся?» — думал я об излишне само­ уверенном ответе Бедрика. Однако вскоре на лице моло­ дого рабочего появилось выражение, которое меня еще больше заинтересовало.

Председательствующий объявил:

—Слово имеет скоростник Иван Алексеевич Бедрик. На трибуне появился вроде не тот человек, с кото­

рым я только что разговаривал, а другой — смуглый парень, совсем еще молодой, с зачесанными назад чер­ ными волосами. На его лице не было видно багрового румянца, характерного для старых сталеваров. «Да есть ли у него опыт-то?» — можно было подумать.

Он весь сиял от неудержимой радости, что ему, моло­ дому рабочему из Алапаевска, дано слово как равному с опытными мастерами. И есть что сказать... Позднее я узнал, что в цехе тоже так: когда его называют Иваном Алексеевичем, а называть его так стали все чаще, он не в силах сдержать улыбки.

Рассказывал Бедрик просто, но когда касался во­ просов скоростной технологии, старался говорить науч­ ным языком. Ему казалось, что объясняет он малопо­ нятно, и от этого щеки горели. Временами его лицо озарялось каким-то еле уловимым задором.

Меня все больше интересовал этот молодой чело­ век. Он привлекал своей непосредственностью и просто­ той. В нем таилась какая-то смелая, даже, можно ска­ зать, дерзкая дума.

...Спустя некоторое время мне пришлось побывать в Алапаевске. Директора завода мы попросили показать обновленный Дворец металлургов и квартал новых до­ мов. Заходили в квартиры, просторные, светлые. Я вспом­ нил и спросил о Бедрике. Не тут ли он живет?

— Да, вот здесь.

Постучали. Открылась дверь. Увидев нас, Иван Алексеевич смутился:

— Из ночной смены. Жена ушла, меня с малышом оставила. — Сияя улыбкой, он глазами показал на спав­ шую малютку.

Мы прошли во вторую комнату, просторную, уют­ ную, обставленную и убранную со вкусом. Тут радио­

43

приемник, большая этажерка и полка с книгами...

—О, сколько книг-то!— произнес кто-то.

—Посмотрим, что он читает,— подходя к этажерке,

сказал один из наших товарищей.— Конечно, «Честь смолоду», «Счастье», «Далеко от Москвы», Пушкин, Толстой, Шолохов... Вон сколько тут! А это что за кни­ ги?.. Специальная экономическая и политическая лите­ ратура. Маркс, Ленин, История КПСС...

— Есть у меня и ваша книга по скоростному стале­

подчеркивал. Не могу иначе, читаю с карандашом...

—Ну, а как с рекордами Болотова?— спросил я, напомнив разговор в Свердловске.

—Результат неплохой, рекорды тагильчан подпи­ раем,—•глаза его блеснули радостью.

Я понял: то, на слете, видимо, не было бахвальством. Вечером мы пришли в цех, смотрели, как работает Бедрик со своими товарищами. Его подручные комсо­ мольцы завидно ловкие. Работа у них, можно сказать, кипела. Шла заправка печи после выпуска плавки. Ответственная операция, выполнять ее надо быстро —

каждая минута дорога. Один за другим подручные про­ ворно и легко подходили к открытому окну, метко бро­ сали магнезитовый порошок. От нестерпимого жара ды­ милась одежда, но молодежь забывала об огне, работа­ ла играючи.

Началась завалка шихты. Иван Алексеевич разма­ шисто подбросил последнюю лопату материала и, давая простор завалочной машине, отскочил в сторону.

— Не подкачает,— сталевар одобрительно кивнул

всторону машиниста.

Убригады маленькая передышка, а машина с шу­ мом носилась по рабочей площадке. Поминутно вскиды­ вались заслонки, поочередно открывались окна. Факел пламени, раскаленный до ослепительной белизны, вре­ зался в куски металла, лосня и оплавляя их. Бедрик

отрывисто давал указания подручным, часто подходил

кщиту приборов и автоматики, к пульту, всматриваясь

впечь...

Мы долго наблюдали работу бригады...

Глядя на Бедрика, я невольно вспоминал сталеваров тридцатых и сороковых годов, своих первых мастеров —

44

Кудряшова и Алексея Ивановича Косолапова. Один не­ грамотный, еле выцарапывал четыре буквы — Кудр. Другой мог с большим трудом написать, как он «удач­ ливо» или «не так чтоб удачливо сробил смену»... Это мастера. А рабочие? Многие из них, получая зарплату, ставили крестики. Техминимум изучали «на пальцах», с показом прямо у печи или на разливочной канаве. Харчи в столовой — жить можно, а работать непосиль­ но. Спецовок недоставало, были в ходу лапти. Аварии за авариями. Страшно вспомнить.

Сталевары пятидесятых годов имели иную основу. Бедрик и Косолапов. Иван Алексеевич и Алексей Ива­ нович. Удивительное совпадение имен. Один вроде наследник другого. Его преемственность вместила вы­ страданную отцами цеховую мудрость, обогащена уче­ бой по книжкам. Он грамотный, свободен в поиске.

Кнему зрелость мастера пришла намного раньше, чем

укомандиров того времени.

а позднее— 10,5 тонны.

Такие съемы были редки не только для алапаевских сталеваров. Условия у них не из лучших. В шихту они не заливают жидкий чугун, как делается в Нижнем Тагиле, да и на других крупных заводах. Заваливают так называемый чушковый, холодный. На плавление его надо больше тепла и времени. И только у алапаевцев — не высококалорийная коксодоменная смесь и не мазут,

агенераторный газ. Так чем же берет Бедрик?

—Работать надо с задором, с огоньком,— улыбаясь,

говорил Иван Алексеевич.— Душу надо вкладывать в дело, тогда будет толк... Не могу, чтобы не задумывать­ ся над плавкой. Стараюсь что-нибудь да внести новое.

Ох, не со всем можно согласиться, что сказал Бедрик. А разве мой бывший мастер Алексей Иванович Косола­ пов не задумывался над плавкой? Или он не старался внести в процесс сталеварения что-нибудь новое?

Другое определяло успех Бедрика. У него иная,, более высокая подготовка, он знаком с теорией сталева­ рения, имеет и другую техническую базу. Уменье он брал настойчивостью, хваткой. Чрезмерная осторож­

45

ность — не в его характере. Он учился, смело пробовал новые приемы.

Вспоминает Иван Алексеевич, как стал первым под­ ручным сталевара:

— Чертовски хотелось заделывать и пробивать отверстие. Через него ведь выпускают плавки. Плохо заделать — неизбежна авария, металл уйдет раньше времени. Не каждый мог выполнить эту операцию. Доверие надо завоевать. Сталевар Зотов крепко по­ могал мне, но к летке не допускал. Много дней я его обхаживал. Наконец упросил. Задолго до выпуска я уже был у желоба, ждал команды... Пробил ■— металл по­ шел. Радости не было конца. Но для первого подруч­ ного— это полдела. Главное — заделать отверстие. Вот это главное и не разрешил мне Зотов. Ходил я около печи сам не свой. А когда летку закрыли и ушли все, я приступил к задуманному... Отверстие быстро разде­ лал и старательно закрыл. Делал не отрываясь, напо­ ристо. Кончил, обтер пот рукавом и, как ужаленный, отскочил: рядом стоял Зотов. «Кажется, влип!» — мельк­ нуло в голове. А он исподлобья посмотрел на меня и говорит: «Ну и упрямый...»

Упорству Бедрика не было предела и тогда, когда он стал хозяином печи. Неудачи не огорчали, в панику не впадал. Физкультурник и в технике дерзает с азартом спортсмена. Он первый из алапаевских сталеваров на­ чал вдувать воздух в стальную ванну, ускоряя плавле­ ние. Энергично вмешиваясь в процесс плавки, жердями тревожил шихту, ворошил нерасплавленные куски зава­ лочной машиной. Первым в цехе овладел новым прие­ мом наводки шлака, не дожидаясь полного расплавле­ ния шихты. Многое новатор воспринял от Болотова, от других сталеваров, выступавших, как и он, на слете молодых металлургов.

Вместе с Бедриком в цехе росли его сверстники. Они овладевали мастерством, соревнуясь с ним. Равнение брали на передовиков.

Партком завода решил изучить приемы и методы Бедрика, Швецова, Назарова и других скоростников. Бедрик в школе передового опыта провел теоретические занятия, потом практические.

Съем повысился на всех печах. Сам же руководитель школы за четыре месяца выполнил полугодовой план.

46

Помогая товарищам, Иван Алексеевич продолжает расти.

Передо мной его письмо. С молодым пылом и стра­ стью он писал: «...изучаю историю нашей партии, готов­ люсь вступить в кандидаты. Из технической литературы читаю книгу по физической химии раскисления стали и описания опыта сталеваров-скоростников. Перечитываю вашу книгу. Есть много вопросов. Хотелось бы погово­ рить. Составил новый график скоростных плавок. Надо рекорды делать повседневной работой всех сталеваров. Из художественной литературы читаю «Северную Авро­ ру» Никитина. Прекрасный роман. Мерзостью несет от американских людоедов».

Заканчивая письмо, Бедрик скромно, как бы между прочим, коснулся своих успехов: «Да, чуть не забыл. Я сейчас работаю уже за декабрь».

Письмо датировано 3 октября, а 21 числа начальник цеха сообщил в главк: сегодня Бедрик закончил годо­ вой план.

Ну, а дальше что? Новатор задумал по-иному нава­ ривать подину плавильной ванны — главной части мар­ теновской печи. Задумал и своего добился. Как и на слете в Свердловске, он показывал передовые методы. А дальше? За ним большой цех с крупными печами молодого гиганта Череповецкого завода.

2.

На слете молодых сталеваров ожидали из Кушвы Фазея Галиулина — одного из опытнейших скоростни­ ков, а вместо него приехал в Свердловск другой.

В обкоме комсомола хотели после выступления Петра Болотова послушать его последователя, печь ко­ торого уже не один месяц радовала область. На вопрос по телефону, почему не послали сталевара Галиулина, директор завода не то в шутку, не то серьезно ответил:

— А мы направили такого, который выступит и за Фазея, и за всю бригаду, и за себя лично. Слет-то моло­ дых металлургов.

Как-то не верилось, что этот небольшого роста чело­ век, почти юноша — сталевар, да еще такой, которому поручено представлять лучшую бригаду.

Но вот Григорий Кадиров заговорил о работе цеха,

47

исомнения начали рассеиваться. По-детски пухлое лицо стало серьезным. Тонкие брови, резко очерченные губы

иэнергичные жесты выразительно подкрепляли каждое его слово. О Новотагильском заводе, на котором при­ шлось ему побывать, он говорил с восхищением.

—• Печи там — не чета нашим. Большие. И газ дру­

В просторном коридоре во время перерыва, где про­ должались обсуждения, Григорий Кадиров держался солидно. Все же видно было, что он неловко чувствует себя среди инженеров, ученых и сталеваров со стажем побольше, чем у него. Его щеки загорались румянцем, хотя причин к этому, казалось, не было.

Только один раз приехавший с соседнего завода по­ слушать Петра Болотова пожилой сталевар, резкий в суждениях, говоря о контроле за качеством кладки печи во время ремонта, кивнул в сторону кушвинца:

— Ставить только не таких вот... Никто его не по­ слушает.

Густой румянец разлился по юному лицу и не спа­ дал, пока не заговорил в его защиту сталевар чуть по­ старше Кадирова, но, как видно, имевший основание смело возражать пожилому.

—Таких тоже надо ставить, чтобы привыкали. Кадиров, поборов смущение, задорно ответил:

—Ничего, не сплошаем. Может быть, поправим и вас — старожилов. Что плохого увидим — скажем. Не сробеем. А если надо — потребуем.— И добавил:— Мы

уже договорились...

С кем договорились и о чем — не досказал. Посчи­ тал, по-видимому: говорить об этом рановато.

Позже, когда пришлось побывать в Кушве, я захотел посмотреть, как работает сталевар Кадиров. Знал, что именитая печь — номер один, и с нестерпимым любопыт­ ством пошел прямо к ней.

Печь гудела, не смолкая, чем-то напоминая мощную гидротурбину. Только вместо воды в ней бушевал огнен­ ный поток. Напор его не вмещался в стесненных прохо­ дах головок. Пламя с шипением вырывалось во все щели и гляделки загрузочных окон.

Небольшого роста пожилой человек неторопливо пе­ реходил от одного конца печи к другому. Время от вре­

48

мени всматривался в гляделки. Во всей его фигуре было что-то по-отцовски доброе, по-хозяйски заботливое.

— Это Галиулин, — сказали мне, — а Кадиров сме­ няет его. Скоро придет.

Фазей Галиулин тот, кого ждали тогда на слет. На нем спецовка — блуза, длинная и широкая, как у художника. Пристально всматриваясь в печь, сталевар отходил чуть в сторону. Подумав, возвращался обратно. Видно, что-то решал. В его размеренных движениях чувствовалась спокойная уверенность и добытая трудом власть над печью. Вскоре, однако, наступил момент, когда Фазей Галиулин стал выражать заметное беспо­ койство. Требовалось ускорить плавление, а возможно­ стей не хватало. Огромные глыбы металла под натиском ураганного огня искрились, источая беловатые капли, но не плавились так быстро, как хотелось сталевару.

...Два десятка лет Фазей постигал искусство сталева­ рения. Много хорошего слышно о нем... Трижды ордено­ носец. Почетный металлург. Мастер скоростных плавок, а в прошлом — неграмотный пастух. Из непролазной, безысходной нужды вывела его Советская власть на светлую дорогу. На заводе он свой трудовой путь начал с чернорабочего. На его глазах здесь многое менялось. Установили шаржир-машину, перестали вручную зава­ ливать шихту. Электровозы пришли на смену лошадям. Печи все больше оснащались приборами и автомати­ кой.

Галиулин любил и умел работать. Треть плавок он варил скоростным методом. На его личном счету только за одиннадцать месяцев записано более девятисот тонн сверхпланового металла.

Когда нижнетагильские сталевары предложили орга­ низовать соревнование за продление жизни мартенов, инженеры в Кушве подсчитали, сколько за счет этого можно получить дополнительно металла. Галиулин не­ доверчиво покачал головой: так много?

— Да, так много,— уверяли его.— За последние два года цех сделал 24 ремонта. Если по неделе положить на каждый ремонт, получится шесть месяцев. Из трех печей — одна полгода на стоянке. По-государственному ли это? А сколько вагонов кирпича затрачено? Какая огромная армия людей привлекалась на ремонты, сколь­ ко недодано стали?..

Тогда три сталевара — Фазей Галиулин, Григорий Кадиров и Иван Нестеров — договорились, как бороть­ ся за стойкость печи, и взяли обязательство продлить ее кампанию на 50 плавок. Договорились. И сейчас Фазей стоит у печи особо зорко.

...На смену Григорий Кадиров пришел заранее и стал принимать печь. Передача продолжалась недолго: пре­ тензий не было. Плавка шла полным ходом. Как эста­ фету, Галиулин передал Кадирову печь в разгоне. Пере­ дал, но домой не уходил: не в силах оторваться от нача­ той плавки. И чем дольше он смотрел, как процессом командует молодой Кадиров, тем настроение его стано­ вилось веселее.

Кругом шумело. Звонко раздавались сигналы кра­ новщиков. Шипели острые хвосты огня. Цех жил, ды­ шал, работал. Фазей Галиулин, широко улыбнувшись, кивнул в сторону Кадирова:

— Вот так трудиться — будет хорошая стойкость, много выдадим плавок.— По всему видно было, что Галиулин доволен Григорием. И в самом деле, приятно было смотреть, как молодой сталевар умело ведет до­ водку, как напористо требует он от начальника смены доброкачественных материалов.

Пока везли то, что требовал сталевар, он нетороп­ ливо твердил подручным:

— Нужна крупная руда, а не горошек. Мелкая — насмешка одна. Запутывается в шлаке, в металл не опускается. Крупную как дашь — плавка сразу оживает, начнет бурлить, ходуном ходить и — пожалуйста...

Глядишь, и готово. Но шихтовать надо с толком. Нечего печку попусту гонять... О мастерах скажу. Не все оди­ наковы. Один мастер — огонь, в работу душу вклады­ вает. С ним и плавку доводить весело. И дело ходко идет. А другой так себе, с прохладцей...

Умело вел Кадиров заправку печи. Стремительно, ловко, как бы играючи...

— При заправке,— говорил он,— главное — быстро­ та. Мешкать нельзя, температуру надо держать высокую и, хоть жарко, заправлять — на совесть! Будут скорост­ ные плавки, будет и стойкость.

У печи Кадиров ходит прямо, слегка оттопыривая руки, что придает ему какую-то задиристость. Черная гимнастерка, аккуратно забранная в брюки. Темные

50