Хрестоматия Глобализация и идентичность / Часть 2 / Часть 2-Бек1

УЛЬРИХ БЕК

ПАРАДОКСЫ КУЛЬТУРНОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Расширение мирового рынка, доказывает, например, Ке­вин Робине, имеет далеко идущие последствия для культур, идентичностей и стилей жизни. Глобализация экономичес­кой активности сопровождается волнами трансформации в сфере культуры, процессом, который называют «культурной глобализацией». При этом речь идет прежде всего и главным образом о фабрикации символов культуры – о процессе, ко­торый, кстати, наблюдается уже давно. Некоторые из обще­ственных наук и часть общественности усвоили на это явле­ние точку зрения, которую можно назвать конвергенцией глобальной культуры. Ключевое слово – макдоналдизация. Все больше и больше пробивает себе дорогу универсализация в смысле унификации стилей жизни, символов культуры и транснациональных норм поведения. В нижнебаварской де­ревне точно так же смотрят телесериал о жизни в Далласе, носят джинсы и курят сигареты «Мальборо» как знак «чис­той, нетронутой природы», как и в Калькутте, Сингапуре или в «бидонвилях» под Рио-де-Жанейро. Короче, глобальная индустрия культуры во все в большей мере означает конвер­генцию культурных символов и форм жизни.

[…] С этой точки зрения в основе дискурса о мировом рынке лежит негативная утопия. В той мере, в какой в мировой ры­нок интегрируются последние ниши, возникает единый мир – но не как признание многообразия, взаимной открытости, т. е. плюралистическо-космополитической природы пред­ставления о себе и других, а, наоборот, как единый товарный мир. В этом мире локальные культуры и идентичности утра­чивают корни и заменяются символами товарного мира, взя­тыми из рекламного и имиджного дизайна мультинациональных концернов. Бытие становится дизайном – причем повсеместно.

Люди суть то, что они покупают (или могут купить). Этот закон культурной глобализации имеет силу – так гласит ар­гумент – даже там, где покупательная способность прибли­жается к нулю. Вместе с покупательной способностью кон­чается социальное бытие человека, которому угрожает выпадение из общества. Исключение! – гласит приговор тем, кто выпадает из уравнения «бытие = дизайну».

Концерны, которые добиваются господства в фабрикации универсальных культурных символов, по-своему используют беспредельный мир информационных технологий, о котором мечтает, к примеру, Розенау. Искусственные спутники позво­ляют преодолевать все национальные и классовые границы и насаждать в сердца людей во всех уголках планеты мишурный мир белой Америки. Остальное делает логика экономической активности.

Глобализация, понимаемая и форсируемая как экономи­ческое явление, сводит к минимуму расходы и максимально увеличивает доходы. Даже небольшие рыночные сегменты и соответствующие им стили жизни и потребительские привыч­ки, распространяемые по всем континентам, обещают заслу­жить одобрение Уолл-стрит. Трансрегиональное рыночное планирование в этом смысле служит заклинанием в мире рекламы и менеджмента глобальной индустрии культуры. Гло­бализация открывает путь бегства оттуда, где растут издерж­ки производства глобальных символов, и обещает близкий рай для жаждущих высоких доходов.

«Происходит культурная и социальная революция, являю­щаяся следствием экономической глобализации, – говорит диктор «Си-эн-эн». – Служащий в Америке затронут этим в той же мере, что и человек на улице Москвы или менеджер в Токио. Это означает: то, что мы делаем в Америке и для Аме­рики, имеет силу повсюду в мире. Наши новости – это гло­бальные новости».

Бек У. Что такое глобализация?

Ошибки глобализма – ответы на глобализацию.

М.: Прогресс-Традиция, 2001.

С. 81 -