Глава 32

Говорят: «Кто принял благодеяние, хотя бы и с глубочайшей признательностью, тот еще не выполнил всего, остается еще часть долга, которую следует уплатить. Подобным образом в игре имеет некоторое значение умение ловко и искусно поймать мяч; однако хорошим игроком называют лишь того, кто, поймав мяч, умеет так же ловко и искусно бросить его далее». Сравнение сюда не идет. Почему? Потому что в данном случае достоинство заключается в подвижности и ловкости тела, а не в душе. Посему-то о ком судят на основании одного внешнего вида, тому следует (постараться) раскрыть себя со всех сторон. И тем не менее я не назову плохим игроком того, кто поймал мяч как следует, но замедлил бросить его далее, если только не сам игрок был причиной этого замедления. «Но хотя,— возразят нам далее,— искусство играющего и не потерпит никакого ущерба в том

 

==48

случае, когда он одну задачу игры выполнит, а другую, которую не выполнит, тем не менее будет в состоянии выполнить, самая игра, состоящая из поочередного бросания и подхватывания (мяча), остается не совсем выполненной». Я не хочу долее заниматься разбором этого возражения. Допустим, что недостаток был в игре, а не в игроке. Подобным образом и в предмете нашего спора (благодеянии) есть некоторый недостаток, относящийся к подаренной вещи, которой должна соответствовать другая равная ей вещь, а не к душе, которая встречается (в таком случае) с душой, себе подобной; что касается здесь до внутренней жизни благотворителя, то он достиг, чего желал.

Глава33

Мне оказали благодеяние; я принял его именно так, как желал того сам благодетель. Последний, таким образом, достиг того, к чему стремился и что, притом, составляло единственный предмет его желания: следовательно, я отблагодарил его. После сего ему остается еще сделать из меня какое-нибудь употребление, извлечь из признательного ему человека какую-нибудь выгоду. Это не остальная часть еще не выполненного с моей стороны долга, но прибавление к исполненному. Фидий сделал статую. Иное дело — награда за искусство, иное — за ремесло. Назначение художника сделать то, что он хотел; назначение ремесленника сделать так, чтобы вышла польза. Фидий выполнил свое дело, хотя и не продал. Для него вознаграждение за труд может быть троякое: одно в собственном сознании, которое он получает, выполнив свой труд; другое в виде доброй славы и третье в виде пользы, которую может принести ему покровительство, продажа или какая-нибудь другая выгода. Так точно и первая награда за благодеяние дается в собственном сознании. Эту награду получает тот, кто вручил свой дар, кому желал. Второй вид награды — добрая слава, третий — что-либо из тех предметов, которые обратно могут быть предложены в подарок. Посему, когда благодеяние принято с признательностью, благодетель уже получил благодарность, но вознаграждения еще не получал. Таким образом, я остаюсь должен ему то, что не относится к благодеянию; за самое же благодеяние я вознаградил его благодарным приемом.

Г л а в а 34

«Итак,— снова будут нам возражать,— ужели воздал благодарность тот, кто ничего не сделал?» Он, отвечаем, сделал главное: на душевное расположение ответил расположением же и притом, что свойственно дружбе, сохранил равенство ". Затем обрати внимание на различие между вознаграждением за благодеяние и уплатой за долг: не ожидай, чтобы я сделал тебе материальное вознаграждение, здесь дело касается душ. Речь моя

 

==49

не станет казаться тебе суровой, хотя она главным образом и направлена против твоего мнения, как скоро ты станешь на мою точку зрения и подумаешь о том, что предметов больше, чем слов. Существует великое множество предметов, не имеющих своего названия. Мы обозначаем их не собственными названиями, а иностранными и заимствованными от других предметов. Так, словом «pes»мы называем и свою ногу, и ножку кровати, и мачту паруса, и стопу стиха. Название«canis»прилагается и к охотничьей собаке, и к морской, и к созвездию. Не имея возможности обозначать каждый отдельный предмет особым названием, мы всякий раз, как представляется нужда, употребляем заимствованные выражения. Храбрость есть добродетель, презирающая действительные опасности или уменье их устранять, встречать и вызывать. Тем не менее мы называем храбрым человеком и гладиатора, и презренного раба, которого на презрение к смерти вызывает безрассудство. Бережливость(parsimonia) есть уменье избегать излишних расходов или искусство умеренно пользоваться родовым богатством; однако мы называем весьма бережливым(parcissimum)и человека малодушного и во всем себя стесняющего, между тем как существует бесконечно великое различие между умеренностью и скупостью. Эти два свойства по существу своему различны, но бедность языка заставляет нас и того и другого называть бережливым, подобно тому как мы называем храбрым как того, кто на разумном основании презирает опасности, так и того, кто безрассудно стремится навстречу опасностям. Так и благодеянием, как мы говорили, называется и благодетельное действие, и то самое, что подается чрез это действие, как-то: деньги, дома, нарядная одежда ". И для того и для другого — одно название; сущность же их и значение далеко не одни и те же.