Биология поведения гуморальные механизмы

приобретает яркую эмоциональную окраску, неадекватную значению этого изменения в окружающей среде. Психологический дискомфорт в условиях информационного голода может легко переходить в психические расстройства. Поэтому в обязательную комплектацию полярных экспедиций входят смирительные рубашки, ибо, так называемое «экспедиционное бешенство» — обычное явление.

Помимо потребностей в самоподдержании организма, к витальным отно­ сятся потребности в сенсорных раздражениях, в информации, в эмоциях, в получении приятных ощущений (гедонистическая потребность).

Четвертая потребность самоподдержания — гедонистическая, или потребность в приятных ощущениях. Козьма Прутков совершенно справедливо отметил: «Три дела однажды начавши, трудно кончить: а) вкушать хорошую пищу; б) беседовать с возвратившимся из похода другом и в) чесать, где чешется» (Мысли и афоризмы, 45). Беседа с другом удовлетворяет информационную потребность и социальные потребности (см. ниже). Еда — это не только удовлетворение потребности в энергии и строительном материале для организма, но и получение удовольствия в результате вкусовых ощущений. А «чесать где чешется» — в чистом виде гедонистическая потребность. Легкое раздражение кожных покровов у человека и всех млекопитающих вызывает положительные эмоции. При этом включаются те же мозговые механизмы, что и при эйфории, вызываемой некоторыми наркотиками (см. раздел 4.4.3). Эрогенные зоны — это отдельные участки поверхности тела, раздражение которых наиболее эффективно для удовлетворения гедонистической потребности (cм. цветную вклейку, рис. 2.3). Их раздражение запускает сложный комплекс поведения, конечная цель которого — получение наслаждения. Биологический смысл существования гедонистической потребности тот же, что и для потребности в эмоциях. Если отрицательные эмоции свидетельствуют о некотором неблагополучии и необходимости внести изменения в программу поведения, то чувство удовлетворения сигнализирует организму о том, что условия существования близки к оптимальным.

Жизненная необходимость гедонистической потребности, а также потребности в эмоциях, информации и сенсорном раздражении доказывается тем, что животные, лишенные в эксперименте возможности удо­ влетворять одну из этих потребностей, чаще всего гибнут, не достигнув взрослого возраста. Люди, почему-либо лишенные в детстве возможно­ сти удовлетворения потребностей в самоподдержании, страдают психиче­ скими расстройствами различной тяжести — от так называемой «педагогической запущенности» и «задержки развития» до самых тяжелых форм слабоумия.

Обратите внимание: у человека не существует врожденной потребности вести здоровый образ жизни — питаться регулярно, делать утреннюю зарядку и т. д., хотя все гигиенические привычки, объединенные понятием здорового образа жизни, конечно же, уменьшают риск заболеваний и в целом увеличивают продолжительность жизни. Пагубные следствия негигиеничного образа жизни сказываются, как правило, в том возрасте, когда человек уже имеет детей. Другими словами, отсутствие потребности вести здоровый образ жизни не сказывается на способности человека оставить жизнеспособное потомство, тогда как живые организмы, лишенные витальных потребностей, например потребности в информации, если и вырастают до репродуктивного возраста, чаще всего не оставляют потомства. В результате гибели на ранних этапах жизни особей, лишенных витальных потребностей, отсутствие витальных потребностей было элиминировано естественным отбором.

2.2.2. Социальные потребности

К этой группе относятся все потребности и, соответственно, все формы поведения, связанные с общением с другими существами, чаще всего — с представителями своего вида. Общение может быть не прямым, а только воображаемым. Тем не менее практически все, что мы делаем, в том числе и удовлетворяя витальные потребности, мы делаем, учитывая существование других людей. Каждый человек входит не в одну социальную группу и играет в них разные роли. Степень причастности к каждой из таких групп различна. Поэтому основной социальной потребностью человека стано-

вится потребность в самоидентификации.

Основной социальной потребностью человека и животных является потребность ощущать себя членом определенного сообщества. Каждый человек в разные моменты своей жизни ощущает себя в первую очередь членом семьи, гражданином государства, представителем нации, поклонником футбольной команды или поп-звезды. Многие вещи человек делает только потому, что «так принято» в том обществе, членом которого он себя считает. Вести себя определенным образом только потому, что «так принято», и является удовлетворением этой потребности. Например, греки и римляне не носили штанов. Это не всегда удобно, к примеру, больным приходилось обматывать тканью голени и бедра. Но использовать такую практичную вещь, как штаны, было никак невозможно, поскольку это было признаком варварства.

Человек считает себя членом какого-то сообщества не потому, что большинство членов этой группы чем-то ему симпатичны. За неимением другой группы люди считают себя членами той группы, какая есть. Например, одно из существующих определений понятия «родственники» звучит

субъективных категорий на вполне материальное развитие событий — переименование улиц в блокадном Ленинграде. Действительно, боевые действия велись успешнее людьми, которые живут в городе, где есть Невский проспект, Садовая улица и Дворцовая площадь, чем жителями города с проспектом 25-го Октября, улицей 3-го Июля и площадью Урицкого.

Чтобы удовлетворить потребность в социальной самоидентификации, человек должен определить, какая из социальных групп в данный момент наиболее важна для него (рис. 2.4). Поведение человека и его внутренний мир душевных переживаний строятся на основе самоидентификации как члена определенной группы: члена семьи, гражданина определенного государства, представителя нации, члена трудового коллектива, болельщика футбольной команды и т. д. Легко видеть, что в разные моменты времени может доминировать различная самоидентификация.

Рис. 2.4. Бартоломе Э. Мурильо. Мальчик с собакой

Сообщество,членомкоторогочеловексебясчитает,необязательнодолжно состоять из людей. Картина Мурильо замечательно передает и радость мальчика, и радость его собаки. Положительные эмоции возникают в результате удовлетворения социальной потребности в самоидентификации как членов одного сообщества. Другой распространенный пример комбинированного сообщества — человек и его автомобиль. Нежные слова, которые употребляет человек, обращаясь к своей машине, свидетельствуют о том, что отношение к машине гораздо богаче отношений к предмету роскоши как показателю социального положения, знаку престижа. В английском языке все объекты, кроме людей, обозначаются местоимением среднего рода. Исключение составляют домашние животные и автомобили. Автомобиль для мужчины — she, для женщины — he. Самоидентификация себя как члена сообщества, состоящего из себя и своего автомобиля, может вызывать разительные перемены личности. Такая трансформация описана в одном из романов Стивена Кинга

Прочие социальные потребности, точнее их набор у каждого человека, соответствуют стилю приспособления личности (см. главу 6). Все они присутствуют и у животных. Основные из них — потребность в доминировании (приоритетный доступ к витальным ресурсам; у человека универсальным витальным ресурсом являются деньги), в лидерстве (свобода движения в социальной структуре сообщества), в подчинении и в следовании за лидером (подробнее об этом — в главе 7 «Социальное поведение»). Выделяют также потребности в агрессии, потребность в аффилиации (персонифицированное дружелюбие) и некоторые другие. Но большинство их может быть сведено к другим социальным и витальным потребностям.

Социальные потребности многообразны. Набор их у каждого человека различен.

Регулярное удовлетворение социальных потребностей так же необходимо для здоровья человека, как и удовлетворение витальных. Но принципиальное отличие социальных потребностей от собственно витальных заключается в том, что для удовлетворения первых необходимо присутствие других людей — человеческого общества, социума.

Психические расстройства детей, лишенных по той или иной причине возможности удовлетворять социальные потребности, доказывают жизненную важность последних. Примером могут быть так называемые «нефрустрированные дети», которых воспитывают, не отказывая им ни в какой просьбе и ничего не запрещая. Когда они вырастают, то испытывают не только проблемы в общении. Как правило, у них возникает целый ряд когнитивных и эмоциональных расстройств. Это объясняется тем, что в детстве они были лишены возможности удовлетворять естественную для ребенка потребность «следования за лидером».

2.2.3. Идеальные потребности

Если социальные и витальные потребности имеются как у человека, так и у животных, то потребности, называемые идеальными, имеются только у человека. Такие потребности возникли сравнительно недавно. Например, потребность поступать как должно, а не так, как выгодно (нравственность), отсутствует у Одиссея, который знал только одну доблесть — личное мужество.

К идеальным потребностям, т. е. тем, что отличают человека от животного, Аристотель отнес «стремление к познанию». Надо отличать ее от потребности в информации, которая проявляется у животных в исследовательском поведении. Даже лабораторная крыса, живущая в одной и той же клетке несколько месяцев, периодически обходит все стенки, интенсивно

Рис. 2.6. Достаточно часто доминирует мотивация, сформированная на основе социальных и идеальных потребностей, несмотря на конкуренцию со стороны витальных. Воин Муций, попав в плен, сжег собственную руку на медленном огне, чтобы показать врагам стойкость римлян. Пораженный мужеством воина, царь Порсенна отступил. Таким образом, хотя жизнеспособность Муция уменьшилась в результате того, что он подавил потребность в сохранении целостности своего тела, жизнеспособность целой популяции, к которой он принадлежал, — римского народа — увеличилась в результате его поступка

Первая, наиболее очевидная потребность, удовлетворяемая в любви, — гедонистическая. Вторая — социальная потребность в доминировании, связанном с доступом к витальным ресурсам. В сообществе животных количество еды, источников воды, удобных и безопасных мест для сна ограниченно. К этому перечню витальных ресурсов относятся и самки. У человека, так же как и у животных, существует конкуренция за половых партнеров. Наличие супруга, за обладание которым пришлось выдержать конкуренцию (пусть и косвенную), повышает социальное положение человека. Недаром девиз журнала «Плейбой» — «Женщина как товар».

Социальное положение человека повышается не только в результате накопления витальных ресурсов («Будет дом в Чикаго, много женщин и машин», В. Высоцкий), но и при увеличении ранга лидерства, т. е. количества людей, чье поведение ориентировано на поведение субъекта. В тех случаях, когда от любви до ненависти оказался один шаг, можно уверенно сказать, что в «любви» преобладала мотивация, сформированная на основе потребности в лидерстве. Поскольку не удалось сориентировать поведение объекта на себя, т. е. добиться взаимности, субъект, рационализируя неудачу, объясняет себе, что бывший предмет его любви плох, и для доказательства этого не упускает случая унизить его.

Мотивированная лидерством любовь — это любовь родителя к ребенку. Классический пример такой любви — любовь критского ваятеля Пигмалиона к созданной им статуе, которую Афродита оживила, снизойдя к его мольбам. Очевидная эгоцентричность такой любви была наказана богами многими бедами, павшими на потомство Пигмалиона и Галатеи (трагиче­ ская гибель, инцест, транссексуальность, женоубийство, некрофилия). Любовь, в основе которой лежит радость обладания собственным творением, часто называют «чувством собственности», как определял Голсуорси основу существа Сомса Форсайта.

Мотивации Пигмалиона противоположна мотивация монстра Франкенштейна из романа Мэри Шелли. Как правило, человек, любящий другого за то, что он — его создание, не допускает проявлений самостоятельности предмета своего чувства. Родителям не нравится, что дети вырастают. Нора из «Кукольного дома» Г. Ибсена боялась иметь собственное мнение, потому что это могло огорчить любящего папу. Родители, в свою очередь, всяче­ ски подчеркивают мнимую инфантильность своих взрослых детей. Поэтому вполне нормально, когда родитель говорит ребенку, которому давно минуло 40 лет: «Поскольку ты ничего не читаешь, я тебе объясню…», или: «Ты хотя бы поесть сообразила?». Это обычное проявление родительского чувства, обычно именуемого «любовью к детям», которое обусловлено ощущением утраты положения безусловного лидера. Доктору Франкенштейну тоже не нравилось, что у его создания возникли собственные мнения, побуждения, т. е. некоторая самостоятельность, что и привело к убийству «собственника».

Основная мотивация лидерства очевидна в любви хозяина к своей собаке. Собака — ни в коем случае не друг человека, она — верный раб, преданный слуга. Именно в таком качестве ее ценит и любит хозяин. Если собака не вздрагивает от нетерпения в ожидании команды хозяина, если она не впадает в тоску, когда хозяин подолгу с ней не разговаривает, то такая собака человеку не нужна. Разумеется, речь идет не о служебных собаках, а о так называемых «диванно-сторожевых». Люди, любящие собак, имеют, как правило, выраженную потребность в лидерстве, которую не могут удовлетворить в отношениях в других социальных структурах. Те же,

кто предпочитает собакам кошек, либо не имеют выраженной потребности в лидерстве, либо реализуют ее в других сообществах. Этим объясняется хорошо известная закономерность большей симпатии женщин к кошкам, а мужчин — к собакам.

Собака, в свою очередь, любит хозяина как вожака, т. к. она — стайное животное. В этой любви очевидно удовлетворение потребности в следовании за лидером. Преимущества особи, которая ориентируется в своем поведении на лидера, заключается в том, что она избавлена от бремени принятия решений, выбора или выработки программы поведения и, наконец, от ответственности за принятые решения и совершенные действия. Следующий диалог (Вальтер Скотт. «Квентин Дорвард») иллюстрирует эти преимущества:

—А чем вы объясняете свое поведение, когда, например, делаете перекличку?

—Приказанием моего ближайшего начальника, — ответил Меченый. — Клянусь святым Эгидием, чем же еще прикажете мне руководствоваться?

Хотя этот разговор происходил в XV веке, и в современном обществе многие стремятся найти начальника и, естественно, полюбить его.

У человека существует потребность не только добровольно ориентировать свое поведение на другого человека, но и подчиняться ему. В биографии императора Отона (XVII век) Плутарх пишет, что после гибели Отона в гражданской войне несколько человек покончили с собой, хотя «…сколько было известно, никаких особых милостей от умершего не получали, а, с другой стороны, особого гнева победителя не страшились. Но, по-видимому, никто из тиранов и царей во все времена не был одержим такой исступленною страстью властвовать, как исступленно желали эти люди повиноваться Отону. Даже после его смерти не покинуло их это желание, но осталось неколебимо».

А Сомерсет Моэм в «Острии бритвы» так описывает потребность в подчинении: «Самопожертвование — страсть настолько всепоглощающая, что по сравнению с ней даже голод и вожделение — безделка. Она мчит своего раба к погибели в час наивысшего утверждения его личности. Предмет страсти не имеет значения: может быть, за него стоит отдать жизнь, а может быть, нет. Эта страсть пьянит сильнее любого вина, потрясает сильнее любой любви, затягивает сильнее любого порока. Жертвуя собой, человек становится выше бога, ибо как может бог, бесконечный и всемогущий, пожертвовать собой?»

В любви между мужчиной и женщиной потребность в подчинении может проявляться в мазохизме, а в несвязанной с любовью активности —