6.4.6. Наложение коллизионных норм
Необходимо отметить, что на практике также возникают ситуации, когда применительно к одному и тому же отношению (аспекту отношения) возникает необходимость одновременного применения материально-правовых норм нескольких правопорядков. Как правило, данное решение используется для ситуаций, которые находятся на стыке различных статутов (например, договорного статута и личного закона юридического лица либо наследственного статута и личного закона юридического лица и т.п.) и связаны с одной из наиболее сложных проблем международного частного права - разграничением (делимитацией) статутов, определяемых с помощью разных коллизионных норм.
Наиболее известны два практических примера, иллюстрирующих рассматриваемый вопрос. Первый пример связан с так называемыми соглашениями акционеров, под которыми принято понимать не относящиеся к разряду учредительных документов соглашения между участниками юридического лица об осуществлении принадлежащих им корпоративных прав (таких, как право голосования на общем собрании, право на выдвижение кандидатов в органы юридического лица, право на получение дивидендов, право на продажу долей в уставном капитале и т.п.). Долгое время данный институт прямо не признавался в российском гражданском праве, в связи с чем российские суды занимали резко негативную позицию по отношению к подобным соглашениям и признавали их недействительными в любой части, прямо или косвенно противоречащей российскому корпоративному законодательству или учредительным документам юридического лица <536>. В настоящее время российское корпоративное законодательство предусматривает возможность заключения соглашений об осуществлении корпоративных прав участниками хозяйственных обществ. Кроме того, Концепция развития гражданского законодательства РФ говорит о необходимости включения в ГК РФ общих правил о возможности заключения соглашений об осуществлении корпоративных (членских) прав участниками любых хозяйственных обществ (п. 4.1.11 Раздела III).
--------------------------------
<536> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 31 марта 2006 г. N Ф04-2109/2005(14105-А75-11), (15210-А75-11)(15015-А75-11), (14744-А75-11)(14785-А75-11); решение Арбитражного суда г. Москвы от 26.12.2006 по делу ЗАО "Русский Стандарт Страхование" // СПС "КонсультантПлюс".
Возникает вопрос о коллизионном регулировании подобных соглашений и прежде всего о пределах автономии воли участников таких соглашений. В западноевропейской доктрине преобладает подход, в соответствии с которым договоры об осуществлении корпоративных прав для целей коллизионного регулирования должны квалифицироваться в качестве договорных обязательств, а не в качестве вопросов правового статуса юридического лица. Вместе с тем в тех случаях, когда подобные договоры влияют на деятельность самого юридического лица (напр., договоры о порядке выдвижения кандидатов в органы юридического лица и порядке голосования на общем собрании), при решении вопроса о действительности договора, а также вопроса о допустимых последствиях нарушения договора (например, при решении вопроса о возможности признания недействительным решения общего собрания, принятого с нарушением договора) подлежит преимущественному применению личный закон юридического лица <537>. Необходимо, в частности, отметить, что немецкая судебная практика и доктрина эволюционировали от практически неограниченного применения договорного статута к ограниченным формам контроля личного закона юридического лица над действительностью подобных договоров и вопросом о допустимых средствах гражданско-правовой защиты (промежуточным этапом было принятие императивных норм иностранного личного закона во внимание в рамках применения § 138 ГГУ о сделках, противоречащих добрым нравам, и § 306 ГГУ о невозможности исполнения обязательств) <538>.
--------------------------------
<537>
Kommentar zum
Gesetzbuch. Band 11. Internationales Wirtschaftsrecht.
zum
Gesetzbuche (Art. 50 - 245). 4. Aufl.
,
2006. S. 228 - 229; von Staudinger J. Kommentar zum
Gesetzbuch mit
und Nebensetzen.
zum
Gesetzbuche / IPR. Internationales Gesellschaftsrecht. Neubearbeitung
1998. Red.
.
Berlin, 1998. S. 87 - 88; Honsell H., Vogt N., Schnyder A., Berti St.
A.a.O. S. 1230 - 1231.
<538>
bei Kapitalgesellschaften in Europa: ein Vergleich der Rechtslagen in
Deutschland, Frankreich und dem Vereinigten
.
1999. S. 341 - 348.
Важно подчеркнуть, что преимущественное применение должны получить только те императивные нормы личного закона юридического лица, которые устанавливают специальные предписания для договоров об осуществлении корпоративных прав. В то же время общие императивные нормы личного закона, находящиеся за пределами корпоративного законодательства (например, нормы об исковой давности, о порядке расчета убытков, о допустимости и предельных размерах неустойки), должны уступать место правилам договорного статута.
С учетом изложенных выше соображений в проекте изменений и дополнений Раздела VI ГК РФ, подготовленном Рабочей группой с участием автора настоящей работы, было предложено сформулировать п. 1 ст. 1214 ГК РФ в следующей редакции:
"Выбор права, подлежащего применению к договору о создании юридического лица и договору, связанному с осуществлением прав участника юридического лица, не может затрагивать действие императивных норм права страны места учреждения юридического лица по вопросам, указанным в пункте 2 статьи 1202 настоящего Кодекса" <539>.
--------------------------------
<539> В п. 2 ст. 1202 ГК РФ перечисляются вопросы, которые входят в сферу действия личного закона юридического лица. Необходимо подчеркнуть, что в предложенной в проекте норме речь идет об обычных императивных (а не сверхимперативных) нормах личного закона юридического лица, хотя и охватывающий специальный круг вопросов, поименованных в п. 2 ст. 1202 ГК РФ. В западноевропейской литературе также не имеет особой поддержки высказанная в российской литературе точка зрения (см.: Кабатова Е.В. Коллизионные вопросы соглашения акционеров // Международное публичное и частное право. 2007. С. 419 - 426), в соответствии с которой проблему соотношения между договорным статутом и личным законом юридического лица предлагается решать путем применения института сверхимперативных норм (то есть делать исключение из применения договорного статута лишь применительно к тем нормам личного закона юридического лица, которые могут быть охарактеризованы как сверхимперативные).
Другая известная в практике проблема связана с соотношением наследственного статута и личного закона юридического лица в случае смерти физического лица, владевшего акциями или долями в уставном капитале юридического лица. Если указанные статуты не совпадают (что довольно часто встречается на практике), то возникает вопрос о корректировке общих положений наследственного статута за счет применения специальных правил личного закона юридического лица, посвященных переходу акций или долей в порядке наследственного правопреемства. Наличие подобного рода специальных правил можно проиллюстрировать на примере российского материального права. Абзац 2 п. 1 ст. 1176 ГК РФ предусматривает возможность установления в специальных законах или учредительных документах хозяйственного товарищества или общества либо производственного кооператива условия о согласии остальных участников товарищества или общества либо кооператива на переход к наследнику доли в уставном капитале хозяйственного общества (вступление наследника в хозяйственное товарищество или производственный кооператив). Подобного рода возможность реализована, в частности, в п. 8 ст. 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", в соответствии с которым уставом общества может быть предусмотрено, что переход доли в уставном капитале к наследникам допускается только с согласия остальных участников общества. Если наследнику будет отказано в получении указанного согласия, то ему должна быть выплачена действительная стоимость унаследованной доли в уставном капитале.
В западноевропейской коллизионной доктрине признается необходимость одновременного применения в описанной ситуации положений как наследственного статута, так и личного закона юридического лица, причем специальные правила личного закона юридического лица о порядке и условиях перехода акций или долей в уставном капитале должны получить приоритет перед положениями наследственного статута <540>.
--------------------------------
<540> См.: Dutta A. Die Abgrenzung von Gesellschaftsstatut und Erbstatut beim Tod des Gesellschafters // RabelsZ. 2009. Band 73. S. 735 - 747.
Для теоретического объяснения описанного феномена одновременного применения правил нескольких правопорядков в немецкой доктрине было предложено развить учение о квалификации и использовать категорию "двойной" или "множественной" квалификации (Doppel- oder Mehrfachqualifikation). Впервые данная категория была сформулирована и описана немецким коллизионистом В. Венглером в статье 1952 г. <541>. В немецкой литературе данное понятие используется для тех отечественных и иностранных институтов материального права, которые невозможно однозначно отнести к сфере действия одной или другой коллизионной нормы, в связи с чем появляется потребность проверить применимость подобных материально-правовых норм на основании применения сразу двух или более коллизионных норм. Возникающие при этом противоречия между материально-правовыми нормами разных правопорядков предлагается решать за счет использования известного коллизионного института адаптации. Наиболее часто при этом приводятся два примера.
--------------------------------
<541> См.: Wengler W. Die
Qualifikation der materiellen
im internationalen Privatrecht // Festschrift
Martin Wolff.
,
1952. S. 337 - 374.
Пример с отечественной (для немецкого коллизиониста) материально-правовой нормой относится к положению параграфа 1360a (4) ГГУ, в соответствии с которым в случае предъявления одним супругом в суд требования, относящегося к его правовому статусу, в отношении которого этот супруг не в состоянии внести необходимые суммы на уплату пошлины и покрытие других судебных расходов, такие суммы должны быть авансированы другим супругом, если это является справедливым по обстоятельствам конкретного дела. В немецкой судебной практике было признано, что данная норма немецкого права подлежит применению, если немецкое право является применимым в силу указания хотя бы одной из следующих коллизионных норм: коллизионных норм о правах и обязанностях супругов, об алиментных обязательствах между супругами или о вещных правах на имущество. С точки зрения немецких авторов, в данном случае следует говорить о множественной квалификации института авансирования процессуальных издержек в отношениях между супругами (Prozesskostenvorschuss unter Ehepartnern) или, иными словами, о том, что данный институт входит в сферу действия сразу нескольких из указанных выше коллизионных норм <542>.
--------------------------------
<542> Kommentar zum Gesetzbuch. Band 10 Internationales Privatrecht. Rom-I Verordnung. Rom-II Verordnung. zum Gesetzbuche (Art. 1 - 24). S. 271 - 272; Heyn H. Die "Doppel-" und "Mehrfachqualifikation" im IPR / Arbeiten zur Rechtsvergleichung, 128. Frankfurt am Mein, 1986. S. 44 - 45. Немецкими авторами отмечается, что более простым решением проблемы могла бы стать квалификация указанного правила параграфа 1360a (4) ГГУ в качестве процессуальной нормы, подлежащей применению к любым судебным разбирательствам, осуществляемым в немецких судах, однако данная идея была отвергнута в судебной практике.
Пример с незнакомым отечественному праву материально-правовым институтом касается исламского правила о так называемом "утреннем вознаграждении" (Mahr, Morgengabe), в соответствии с которым супруг обязан уплатить своей жене часть обусловленного вознаграждения на следующий день после свадьбы, в то время как оставшаяся часть вознаграждения подлежит уплате в случае развода или смерти мужа. Данный институт не знаком европейскому брачно-семейному праву, в связи с чем необходимо осуществить его функциональную квалификацию на основании соответствующего иностранного права <543>. В исламском праве этот институт имеет сразу несколько функций: затруднение развода по инициативе мужа (в том числе с использованием такой его упрощенной разновидности, как "талак"), предоставление супруге имущественного содержания в случае развода или смерти супруга. В некоторых исламских странах он выступает также в качестве условия вступления в брак. Реализация всех перечисленных функций данного специфического института исламского права возможна только в случае осуществления множественной квалификации и применения данного института в рамках сразу нескольких коллизионных норм (об условиях вступления в брак, о правах и обязанностях супругов, о последствиях развода, о наследовании после умершего супруга) <544>.
--------------------------------
<543> См., например: соответствующее правило о квалификации по lex causae в п. 2 ст. 1187 ГК РФ.
<544> Kommentar zum Gesetzbuch. Band 10 Internationales Privatrecht. Rom-I Verordnung. Rom-II Verordnung. zum Gesetzbuche (Art. 1-24). S. 272 - 273; Heyn H. A.a.O. S. 51 - 52.
В немецкой доктрине с
помощью двойной или множественной
квалификации предлагается решать и
другие актуальные проблемы современного
коллизионного права. Например, П. Киндлер
предлагает применять двойную квалификацию
для определения вопросов ответственности
участников и органов юридических лиц,
формально зарегистрированных в одной
стране, но осуществляющих свою деятельность
на территории другой страны. По его
мнению, соответствующие положения
немецкого материального права подлежат
применению не только в рамках личного
закона юридического лица, но и на
основании коллизионной нормы о деликтных
обязательствах, отсылающей к месту
причинения вреда, поскольку неправомерные
действия участников или органов
юридического лица, приводящие к
невозможности исполнения своих
обязательств самим юридическим лицом,
следует квалифицировать в качестве
вопросов, как затрагивающих правовой
статус юридического лица, так и связанных
с возникновением обязательства из
причинения вреда (Kindler P. Die
"Aschenputtel"-Limited und andere
der Mehrfachqualifikation im Schnittfeld des internationalen
Gesellschafts-, Delikts- und Insolvenzrechts // Festschrift Erik
Jayme. Hrsg. H. Mansel. Band I. 2004. S. 409 - 418).
Таким образом, категория двойной или множественной квалификации применяется в случае, когда соответствующий материально-правовой институт имеет сразу несколько функций, реализуемых применительно к нескольким областям материального права, покрываемым различными коллизионными нормами. Несомненно, возникновение специфического коллизионного регулирования в данном случае обусловлено необходимостью учета соответствующих материально-правовых факторов.
Вместе с тем категория двойной или множественной квалификации сама по себе не объясняет механизм одновременного применения материально-правовых норм сразу нескольких правопорядков, а также не помогает уяснить, каким образом подобный коллизионный результат вписывается в приведенную выше классификацию норм с множественностью привязок. Данный вопрос становится особенно актуальным, если законодатель решает закрепить соответствующие решения на уровне коллизионного законодательства. В этом случае категория двойной или множественной квалификации становится излишней, поскольку соответствующее отношение (или его отдельный аспект) регулируется специально созданной для этого коллизионной нормой, а следовательно, не возникает проблемы выбора подлежащей применению коллизионной нормы, решением которой занимается институт квалификации в международном частном праве.
С нашей точки зрения в этом случае следует говорить об особой группе коллизионных норм с множественностью привязок, поскольку присущие ей особенности коллизионного регулирования не вписываются ни в одну из приведенных выше разновидностей. В частности, ее невозможно относить к сложным коллизионным нормам с дифференцированным объемом (множественности привязок в широком смысле слова), основанным на расщеплении (расчленении) объема коллизионной нормы или использовании схемы "общее правило - исключение из него", поскольку в данном случае невозможно разграничить сферу действия различных коллизионных привязок: материально-правовые нормы различных правопорядков, на которые указывают разные коллизионные привязки, применяются одновременно, при этом приоритет отдается нормам определенного статута (например, личного закона юридического лица перед договорным или наследственным статутом). Одновременность применения проявляется в том, что в случае отсутствия специальных материально-правовых норм в статуте, пользующемся приоритетом, подлежат применению правила из другого статута.
Невозможно отнести нормы рассматриваемой группы и к категории кумулятивных коллизионных норм, поскольку речь идет не о сравнении материально-правового результата и применении правила, вписывающегося в положения всех одновременно учитываемых правопорядков, а о безусловном приоритете правил одного статута над положениями другого. Наконец, рассматриваемые нормы не отвечают признакам субсидиарных коллизионных норм. Применительно к последним переход от одной коллизионной привязки к другой означает полный отказ от применения материально-правовых норм первого правопорядка (на который указывает генеральная привязка) и применение в полном объеме материально-правовых норм второго правопорядка (на который указывает субсидиарная привязка). Для рассматриваемой нами специфической группы норм, напротив, характерно одновременное применение материально-правовых норм сразу нескольких правопорядков.
С учетом сказанного данную разновидность норм предлагается выделять в отдельную разновидность норм с множественностью привязок. Предлагается использовать для нее термин "наложение коллизионных привязок", поскольку для определения применимых материально-правовых норм необходимо одновременное обращение сразу к нескольким правопорядкам, при этом одни нормы изначально получают приоритет перед другими нормами.
Следует отметить, что механизм наложения норм используется в самых различных областях коллизионного регулирования. В качестве примера можно привести ст. 15 Гаагской конвенции 1985 г. о праве, применимом к трастам, и их признанию <545>, которая устанавливает следующие положения: "Конвенция не препятствует применению правовых положений, определенных с помощью коллизионных норм страны суда, постольку, поскольку такие положения не могут быть исключены добровольным актом и относятся, в частности, к следующим вопросам:
--------------------------------
<545> Hague Convention of 1985 on the law applicable to trusts and on their recognition. Участниками данной Конвенции являются 12 государств. Российская Федерация в данной Конвенции не участвует. Подробнее о Гаагской конвенции 1985 г. о праве, применимом к трастам, и их признании см. след. работу: Плеханов В.В. Некоторые вопросы траста в международном частном праве // Российский ежегодник сравнительного права. 2007. N 1. С. 497 - 526.
a) защите несовершеннолетних и недееспособных лиц;
b) личным и имущественным последствиям брака;
c) праву наследования, как по завещанию, так и в силу закона, в особенности в части обязательных долей супругов и родственников;
d) переходу титула и обеспечительных прав на имущество;
e) защите кредиторов в вопросах банкротства;
f) защите в других аспектах третьих лиц, действующих добросовестно".
В п. 141 Пояснительного отчета к Конвенции, подготовленного А. фон Овербеком (A. von Overbeck) <546>, подчеркивается, что в указанной норме речь идет о любых императивных нормах перечисленных статутов, а не о сверхимперативных нормах (нормах непосредственного применения), которым посвящена специальная ст. 16 Конвенции. Таким образом, в данном случае при разработке международной конвенции также был применен институт наложения коллизионных привязок для оптимального разграничения избираемого учредителем статута траста и других статутов, традиционно определяемых с помощью объективных коллизионных привязок (личного закона физического лица, вещного статута, наследственного статута и т.д.).
--------------------------------
<546> Explanatory Report by Alfred E. von Overbeck // http://www.hcch.net/upload/expl30.pdf.
Проведенный выше анализ разновидностей коллизионных норм с множественностью привязок показывает, что данный многообразный механизм успешно используется законодателем для учета на коллизионном уровне материальных нормообразующих факторов. Некоторые разновидности коллизионных норм с множественностью привязок были специально сконструированы для достижения материально-правового результата, который представляется законодателю предпочтительным. К таким разновидностям следует отнести альтернативные, кумулятивные и условные субсидиарные коллизионные нормы.