II. Проблематика "параллельных" разбирательств

применительно к третейскому разбирательству

Хотя автором не ставилась задача исследовать все многообразие возможных вариантов "параллельных" разбирательств, равно как и задача детального исследования всей их проблематики, представляется, что для целей настоящего исследования будет полезно привести некоторую общую информацию о типичных видах "параллельных" разбирательств и о вызванных ими юридических проблемах (в качестве контекста для решения вопроса о возможном применении "антиисковых обеспечительных мер").

Характерным, но далеко не единственным примером "параллельных" разбирательств, связанных с третейским разбирательством, является возбуждение стороной спора, находящегося на рассмотрении третейского суда (международного коммерческого арбитража), искового производства в государственном суде с целью воспрепятствовать ведению процесса в международном коммерческом арбитраже и создать основания для последующего отказа в признании и приведении в исполнение третейского решения в стране ответчика. Возможны и ситуации "превентивного" обращения с иском в государственный суд до возбуждения третейского разбирательства, равно как и ситуации, когда сторона, против которой уже вынесено третейское решение, пытается передать спор на рассмотрение по существу в государственный суд, невзирая на наличие третейского решения.

Отличительной особенностью российской правоприменительной практики является широкое использование механизма так называемых "косвенных исков" <6> со стороны акционеров (участников) хозяйственного общества, заключившего третейское соглашение. Например, в ситуации, когда российское акционерное общество выступает в качестве ответчика в международном коммерческом арбитраже по спору, возникшему в рамках договора, вполне типичной тактикой ответчика является инициирование подачи иска в российский арбитражный суд от имени какого-либо акционера ответчика с требованием о признании договора недействительным. Широко распространена практика предъявления косвенных исков в подобных случаях в связи с нарушением порядка одобрения крупных сделок или сделок с заинтересованностью <7>. Российской судебной практике известны и иные "технологии" оспаривания сделок в российских судах сторонами, не связанными третейским соглашением - в частности, по основанию нарушения законодательства об иностранных инвестициях в "стратегические" хозяйственные общества <8>. Вынесение российским судом решения о признании договора недействительным само по себе не влечет прекращения производства по делу в международном коммерческом арбитраже за пределами РФ, но, с высокой долей вероятности, будет являться препятствием к дальнейшему признанию и приведению в исполнение в РФ третейского решения, если таковое будет вынесено против ответчика и будет противоречить выводам российского суда <9>.

--------------------------------

<6> Подобное обозначение принято в российской юридической литературе, хотя с процессуальной точки зрения иск акционера к обществу и его контрагенту о признании недействительным заключенного ими договора является, строго говоря, "прямым" (регулярным) иском, в отличие, например, от акционерных косвенных исков. В литературе по гражданскому процессу такие иски также принято именовать "производные иски".

<7> На основании соответственно п. 6 ст. 79 и п. 1 ст. 84 Федерального закона N 208-ФЗ от 26.12.1995 (с изменениями и дополнениями) "Об акционерных обществах" в отношении акционерных обществ и п. 5 ст. 45, п. 5 ст. 46 Федерального закона N 14-ФЗ от 08.02.1998 (с изменениями и дополнениями) "Об обществах с ограниченной ответственностью". Типичным примером использования механизма косвенного иска в российском суде при наличии договорного спора, переданного на рассмотрение международного арбитража, является дело по спору между компанией Ciments Francais и компанией "Сибирский цемент". См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 05.06.2012 N 76/12 и судебные акты нижестоящих судов по тому же делу. В данном деле косвенный иск акционера был удовлетворен, но в последующем вынесенные судебные акты были отменены и дело направлено на новое рассмотрение, что в целом отражает наметившийся в судебной практике относительно консервативный подход к подобного рода искам, явно направленным на "подрыв" третейского разбирательства и предотвращение исполнения третейского решения.

<8> В качестве примера можно привести судебные акты, вынесенные по делу о признании недействительным соглашения о создании совместного предприятия на основе ОАО "Мегафон" по иску ОАО "Телекоминвест", не являвшегося стороной соглашения (в частности, см.: Постановление ФАС Московского округа от 21.02.2011 N КГ-А40/17997-10 по делу N А40-40521/10-22-354).

<9> Вероятным основанием к отказу в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения в РФ в данном случае будет нарушение публичного порядка - п. V.2.(b) Конвенции ООН "О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений" (Нью-Йорк, 1958 г.) (далее - Нью-Йоркская конвенция), пп. 2 п. 2 ч. 1 ст. 36 Закона РФ N 5338-1 от 07.07.1993 "О международном коммерческом арбитраже" (далее - Закон о МКА). Этой позиции последовательно придерживаются российские арбитражные суды. См., например: Определение ВАС РФ от 27.08.2012 N ВАС-17458/11 по делу N А27-781/2011.

Возникновение "параллельных" процессов не обязательно свидетельствует о применении стороной спора каких-либо недобросовестных методов. Так, сторона может добросовестно заблуждаться относительно наличия и действительности третейского соглашения или относительно его распространения на конкретный спор и/или круг лиц. Сторона также может пользоваться законными возможностями для возбуждения "параллельных" разбирательств в целях защиты своих интересов. Одним из известных примеров из области инвестиционного арбитража являются параллельные инвестиционные арбитражные дела Lauder/CME, в которых рассматривались параллельные иски иностранного инвестора и его контролирующего акционера к Республике Чехия, поданные в связи с фактической экспроприацией властями Чехии имущества иностранного инвестора. В данном деле инвестиции были осуществлены CME - голландской компанией - что позволило CME предъявить иск в арбитраж на основании договора о защите инвестиций (BIT) между Голландией и Чехией. Одновременно с этим контролирующий акционер CME, г-н Лаудер, в качестве индивидуального инвестора подал отдельный иск к тому же ответчику на основании BIT между Великобританией и Чехией. Оба "параллельных" арбитражных процесса базировались на одном и том же наборе фактов. В данном случае возбуждение "параллельных" арбитражных процессов позволило истцу легитимно увеличить свои шансы на присуждение компенсации <10>.

--------------------------------

<10> Любопытно, что составы арбитража, сформированные для параллельного рассмотрения исков CME и г-на Лаудера, пришли к разным выводам по существу дела. В конечном итоге в деле по иску CME действия Чехии были признаны фактической экспроприацией иностранной инвестиции, и истцу была присуждена компенсация убытков. Более подробно о данном деле см.: Rivkin D.W. The Impact of Parallel and Successive Proceedings on Enforcement of Arbitral Awards // Dossier of the ICC Institute of World Business Law: Parallel State and Arbitration Procedures in International Arbitration / Edited by Bernardo M. Cremades and Julian D.M. Lew. ICC Publishing, 2005. Pp. 269 - 305.

В то же время в большом количестве случаев "параллельные" разбирательства способны лишить стороны ряда важнейших преимуществ третейского процесса - например, затянуть и усложнить дело, привести к увеличению стоимости разбирательства и, самое главное, привести к принятию различными юрисдикционными органами противоречащих друг другу решений (в том числе по существу дела и по вопросу о наличии компетенции), что, естественно, негативно влияет на перспективы признания и приведения в исполнение третейского решения, фактически сводя на нет такие традиционно отмечаемые специалистами преимущества третейского разбирательства по сравнению с судебным, как быстрота и относительная дешевизна разрешения спора <11>, окончательность и конфиденциальность решения. К примеру, может возникать риск двойного взыскания, судебные процессы по делам об отмене третейского решения и о его признании и приведении в исполнение могут оказаться сложными и дорогостоящими, а конфиденциальность решения может быть утрачена в процессе оспаривания решения в государственных судах <12>.

--------------------------------

<11> Автор не утверждает, что третейское разбирательство во всех случаях является экономически более эффективным и быстрым по сравнению с процессом в государственных судах. Третейское разбирательство традиционно считается более быстрым и дешевым способом разрешения споров по сравнению с судебными процессами в ряде западных стран, хотя существует тенденция к усложнению и удорожанию прежде всего международных арбитражных процессов, особенно по крупным делам. Следует также отметить, что с точки зрения затрат на ведение дела и сроков его рассмотрения производство в российских государственных судах выгодно отличается от производства в судах ряда западных стран.

<12> Подробнее см.: Rivkin D.W. Op. cit. Pp. 269 - 305.

Ярким примером того, до какой степени существование "параллельных" процессов может усложнить международный арбитражный процесс, является известное дело Karaha Bodas v. Pertamina. В данном деле возник спор между компанией Karaha Bodas Co. LLC (KBC) и индонезийской государственной компанией Pertamina в рамках договора на строительство и управление электростанцией в Индонезии, заключенного KBC в качестве подрядчика и Pertamina в качестве заказчика. После того как власти Индонезии приостановили реализацию проекта, компания КВС обратилась в арбитраж в Швейцарии, и в декабре 2000 г. в ее пользу было вынесено решение. Вскоре после этого компания KBC обратилась в суд штата Техас за признанием и исполнением решения. Параллельно с этим компания Pertamina безуспешно добивалась отмены арбитражного решения по месту проведения арбитража (в Швейцарии), а затем также подала заявление об отмене того же решения в Индонезии, причем индонезийский суд вынес решение об отмене арбитражного решения несмотря на то, что Индонезия не являлась местом проведения арбитража. При этом индонезийский суд издал судебный акт о введении обеспечительных мер, запрещающих KBC осуществлять принудительное исполнение принятого в его пользу арбитражного решения, в то время как американский окружной суд издал судебный акт о введении встречных обеспечительных мер против Pertamina, запретив реализацию обеспечительных мер, введенных индонезийским судом (т.е. принял "анти-антиисковые меры"). В конечном итоге приказ американского окружного суда о встречных обеспечительных мерах был отменен, но арбитражное решение было признано на территории США, после чего (в 2004 г.) Верховный суд Индонезии отменил решение нижестоящего суда об отмене этого арбитражного решения. Таким образом, хотя в данном деле наличие "параллельных" процессов в конечном итоге не явилось препятствием к признанию арбитражного решения, уже после вынесения решения сторонам потребовалось провести дополнительные длительные судебные процессы, понести значительные расходы, а также юридические риски привлечения к ответственности в связи с неисполнением судебных решений <13>.

--------------------------------

<13> Rivkin D.W. Op. cit. Pp. 269 - 305. По вопросам о возможных негативных последствиях параллельных процессов и о способах устранения этих последствий см. также: Francisco Orrego Vicuna. Lis Pendens Arbitralis // Dossier of the ICC Institute of World Business Law: Parallel State and Arbitration Procedures in International Arbitration / Edited by Bernardo M. Cremades and Julian D.M. Lew. ICC Publishing, 2005. Pp. 207 - 219; Hober K. Parallel Arbitration Proceedings - Duties of the Arbitrators: Some Reflections and Ideas // Dossier of the ICC Institute of World Business Law: Parallel State and Arbitration Procedures in International Arbitration / Edited by Bernardo M. Cremades and Julian D.M. Lew. ICC Publishing, 2005. Pp. 243 - 269.