11.2. Второе противопоставление: каузальная и абстрактная системы

Выбор между каузальной и абстрактной системами?

В отличие от противопоставления системы передачи и системы соглашения, различие между абстрактной и каузальной системой не подверглось смягчению и остаётся таким же реальным, как и раньше. Если это верно, то гармонизация европейского частного права в этой части должна включать выбор между каузальной и абстрактной системами. Далее мы покажем, что в действительности разграничение между каузальной и абстрактной системами размывается, и что возможно промежуточное решение.

Наиболее важным практическим последствием этого выбора будет, без сомнения, различная защита одной стороны в сделке с передаче права собственности от банкротства другой стороны. Однако достаточная защита против банкротства не может быть обеспечена только лишь выбором определённой системы перехода прав. Поэтому аргументы, касающиеся банкротства, не могут быть решающими в этом выборе. Необходимо сосредоточиться на систематических, то есть догматических аргументах. В таком случае можно будет избрать систему, которая бы соответствовала регулированию сделок с пороками воли, например, с ошибкой или обманом.

Внутреннее противоречие абстрактной системы

Если ограничиваться систематическими аргументами, то, на мой взгляд, очевидно, что абстрактная система передачи в её чистом виде, предложенная в XIX веке Ф.К. фон Савиньи и его учениками, содержит противоречия. Как и сторонники каузальной системы, Савиньи и его последователи подчёркивали важность соглашения для перехода права. Однако, согласно теории абстрактности, передача права собственности действительна, даже если одна из сторон заключила договор под влиянием обмана, ошибки или любого другого порока воли. На самом деле здесь нет соглашения в собственном смысле. В этом и заключается причина того, что стороне, действовавшей с пороком воли, дано право требовать признания договора недействительным.³⁷ Такой стороне предоставляется право отменить все последствия сделки. Уже здесь абстрактная теория далека от последовательности: потерпевший может требовать признания недействительным договора, но он не может оспаривать переход права, произошедший на основании этого договора. Акт передачи права рассматривается как отдельный акт, не зависящий от возможных пороков воли сторон. Таким образом, абстрактная система в действительности пренебрегает волей сторон. Игнорируя действительную волю сторон, Савиньи ставит под сомнение саму важность воли сторон и, таким образом, наносит удар по основаниям своей же теории.

Принцип абстрактности создаёт искусственное разделение между двумя актами, которые экономически и в сознании сторон воспринимаются как единая сделка. Передача права осуществляется по какому-либо основанию – чтобы одарить, дать заём или выполнить обязательство. Этими правовыми мотивами нельзя пренебрегать. Если сторона не соглашалась на заключение какого-либо договора, то она в действительности не хотела, чтобы произошёл переход права собственности на основании такого договора.³⁸

Как мы видели ранее, современное германское право в значительной мере смягчило принцип абстрактности. Многие пороки воли приводят к оспоримости как договора, так и акта переноса права. Кроме того, во многих случаях правовые нормы указывают на ничтожность или оспоримость и договора, и акта передачи права. То, что не охвачено указанными исключениями, образует совсем другое определение абстрактности. По старому определению абстрактность означала, что ничтожность или оспоримость договора не могла приводить к недействительности передачи права, потому что передача права независима от основного договора. Теперь же, в современном германском праве, более верно говорить, что абстрактность означает, что действительность передачи оценивается независимо от действительности договора. В соответствии с новым определением ничтожность или оспоримость договора не исключает недействительности акта передачи. Во многих случаях ничтожность (оспоримость) поражает как сам договор, так и акт передачи. Такое определение подчёркивает лишь то, что акт передачи должен оцениваться отдельно от договора.

В каузальной системе голландского и французского права такое смягчение не наблюдается. В этих системах недействительность договора с необходимостью влечёт недействительность акта передачи.

Однако ещё важнее следующий факт, выявленный в результате проведенного анализа германского права: разрешение вопроса о том, имеет ли разграничение абстрактной/каузальной системы существенные практические последствия, зависит от того, насколько абстрактна рассматриваемая система передачи, то есть от того, как она регулирует сделки с пороками воли. Если недействительность договора основывается на норме закона, влияние такой нормы на акт передачи права зависит от формулировки конкретной нормы. Положения закона, уполномочивающие арбитражного управляющего требовать признания недействительными сделок, совершённых с целью обмана кредиторов, часто не разграничивают основной договор и акт передачи, а иногда и прямо предусматривают, что могут быть оспорены оба акта.³⁹ Аналогично и недействительность, предписанная законом, например, по мотиву действий ultra vires, часто затрагивает и договор, и акт передачи права. С другой стороны, в случае неполноты дееспособности (например, вследствие несовершеннолетия), может случиться так, что договор был заключён несовершеннолетним, однако передача права состоялась после достижения совершеннолетия. Является ли этот пример удачным примером абсолютно различного подхода абстрактной и каузальной систем? Думается, что нет, поскольку в каузальной системе может быть сказано, что, передавая право собственности после наступления совершеннолетия, передающая сторона имплицитно одобрила оспоримый договор. Если так, он не может после этого оспаривать договор и требовать возвращения ему права собственности.

Промежуточное решение

Изложенное выше показывает, что мы не обязаны следовать крайностям абстрактной или каузальной системы. Разделение этих, на первый взгляд, бескомпромиссно различающихся теорий, началось сравнительно недавно – в начале XIX века. До 19 века учёный мир вообще не имел теорий перехода права. Если исследовать различные интерпретации требования о наличии iusta causa, предложенные в этот период, то выяснится, что они не вписываются в противопоставление каузальной и абстрактной систем. Следовательно, с исторической точки зрения нет причин ограничивать свой выбор крайностями каузальной или абстрактной системы. Нет и никаких догматических аргументов в пользу такого ограничения.

Некоторые учёные периода до 1800 года, видимо, выбирали некое промежуточное решение: их положения попадают в теорию, которую я поименовал теорией намерения (animus theory). Теория подчёркивает важность animus transferendi dominii, или воли на передачу права. Ее отсутствие приводит к оспоримости акта передачи права. Хотя теория намерения вряд ли была популярной в прошлом, сейчас она в состоянии стать полезным компромиссом между абстрактной и каузальной системами и восполнить пробел между ними.⁴⁰

В такой теории все пороки воли получали одинаковую оценку. Оспаривание контракта по мотиву порока воли уничтожает и акт передачи права. Используя германскую терминологию, можно сказать, что к порокам воли всегда применяется правило общего порока (Fehleridentität). В теории намерения право собственности переходит только тогда, когда есть действительная воля на переход права. Действительный договор, однако, не является необходимым. Если договор недействителен по мотиву противоречия закону, право, тем не менее, может перейти, если у сторон было намерение передать право собственности. Это зависит от норм закона – имеется ли достаточная причина для признания недействительной также и передачи права. Действительность передачи, следовательно, должна оцениваться отдельно. С систематической точки зрения я должен отметить, что теория намерения определённо более последовательна, чем абстрактная теория, предложенная Савиньи и его учениками. Кроме того, теория намерения намного более соответствует современному германскому толкованию системы абстрактного перехода права, и применению шотландской системы.