14245

Опубл. : Культурное наследие – свет миру: Междунар. конф./Междунар. Академия информатизации.– М.: Инфориздат, 2007. – C.129-135.

Шлыкова О.В.,

доктор культурологии, зав. кафедрой виртуальных коммуникаций МГУКИ

Сохранение культурного наследия в электронном виде: методологические и технологические аспекты

Тема сохранения культурного наследия в электронном виде очень непростая. Во-первых, она требует глубокого осмысления того, что такое культурное наследие и что нужно оцифровывать для будущих поколений?

Традиционно под культурным наследием понимают (и это закреплено

вдокументах ЮНЕСКО) – памятники культуры, произведения искусства, книги и др. культурные ценности, наделенные общественной значимостью.

Вместе с тем, ученые справедливо относят к культурному наследию и систему образования, язык и т.д. Нельзя не отметить, что главным достоянием национального культурного наследия является сама культурология – наука, аналог которой трудно найти в перечне дисциплин зарубежных стран ( культурная антропология cultural anthropology, например, явно отличается по своему содержательному наполнению). В этом смысле, грядущие перемены в связи с Болонским процессом требуют при вхождении

вмировое культурного пространства все же бережного отношения к тому, что составляет ядро отечественного наследия. С легкостью сегодня закрывают в ряде вузов специальность «Культурология», аргументируя тем, что такой дисциплины нет за рубежом. Однако, понимая и осознавая, каким достоянием обладает наша отечественная культура, мы должны отстаивать право на существование культурологии, равно как и национальной модели образовании в общемировом образовательном пространстве, т.к. справедливо заключение: мы не столько получили наследство от наших предшественников, сколько взяли его взаймы от будущих поколений. Значит, мы ответственны за то, от какого наследства мы отказываемся и какое наследство сохраняем.

Внастоящее время происходят существенные смещения в парадигмальной системе координат ценностно-онтологических ориентаций. Ситуация "стремительно прибывающего будущего" (Тоффлер), описанная теоретиками ХХ века, интенсивно трансформирует культурные реалии и стереотипы жизни.

“Ценности открываются в истории, и с процессом культуры они, подобно звездам на небе, одна за другой вступают в горизонт человека. Это не старые ценности, не новые ценности, это просто ценности” (цит. по Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. Спб, 1911. С.195).

1

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

С одной стороны, глобализация ведет к естественному, в какой-то степени универсальному, культурному обмену. Очевидно, что «культурное скрещивание» развивается быстрее, чем когда-либо, часто оно создает новое разнообразие, но, вместе с тем, не всегда сохраняет прежнее. С другой стороны, - она и стимулирует человечество в поиске новых более совершенных форм жизни, требует использования совершенно новых подходов, особенно в вопросах социокультурной и знаниевой организации общества.

Как отмечают исследователи мультимедиа, специалистам в области цифровых технологий придется пересматривать почти все, к чему они привыкли в своей прежней практике, потому что любая информация может появляться где угодно и когда угодно. Сугури Исизаки (Suguri Ishizaki), преподаватель коммуникативного дизайна из университета Карнеги-Меллона (Питсбург, штат Пенсильвания), утверждает, что контент (содержание) непрерывно меняется, а получатели информации находятся каждый в своих уникальных условиях. Поэтому методология проектирования «сверху вниз», являвшаяся основой массовой культуры на протяжении более столетия, уже неприменима. Чтобы успеть за непрерывно меняющейся действительностью, истинному художнику необходимо вырабатывать все новые и новые приемы деятельности, переняв способность к импровизации у танцоров и музыкантов. Не исключено, что завтра кто-то, проснувшись, захочет читать накопившиеся за ночь почтовые сообщения, прогнозы погоды и биржевые сводки на стене,1, в окне такси и т.д., и дизайнеры должны быть готовы и к этим культурным потребностям и капризам пользователей информации.

Эта мысль не менее интересно развивается Биллом Хиллом (Bill Hill), одним из руководителей компании MetaDesign из Сан-Франциско (штат Калифорния): задача дизайнеров заключается в том, чтобы заглядывать за границу нынешней культуры и осваивать опыт принципиально иного бытия, проистекающего в эмоциональном измерении.

Рождение нового типа коммуникаций – электронного – выдвигает на повестку дня вопросы как его изучения, так и регулирования культурных процессов в виртуальном пространстве (в том числе организационного, правового, нравственно-этического, социокультурного), взаимодействия культурных процессов и технических и информационно-коммуникационных инноваций, сохранения и передачи культурного наследия в электронном виде и др., что, несомненно, предполагает осмысление новых способов трансляции информации, прежде всего мультимедийных, с позиции культурологии.

Исторической спецификой современной новой электроннокоммуникационной системы знаковости, является то, что в отличие от прежних форм и стадий культурного развития человечества нынешняя «культура реальной виртуальности» (по Кастельсу) характеризуется

1 (Гордиенко И. Сладость снов вне офиса // Компьютерра. – 1999. – № 47 (23 нояб.) – С. 16)

2

глобальными масштабами своего распространения и воздействием на все сферы общественной жизни и человеческого бытия в целом. Но, выступая новым средством электронной коммуникации, которое характеризуется глобальными масштабами (отсутствие территориальных и географических границ, свобода выражения и т.д.), мультимедиа, с одной стороны, отличается интегрированием в себе всех предшествующих и существующих форм социокультурных коммуникаций, а, с другой, – интерактивностью, которая необратимо меняет нашу культуру, формы общения и восприятия. Перемещаемое в мультимедийную форму информационное содержание не остается простым эквивалентом исходного содержания, оно рождает эффект добавленного содержания от формы, от мультимедийности. Чрезвычайно важным следствием этих качественно новых способов представления информации, характерных для мультимедиа, является то, что в информационной среде происходит «сращивание» логического и образного, синтез понятийного и наглядного, формирование «интеллектуальной образности и чувственного моделирования». Этот эффект возникает как следствие своеобразной миграции контента между отдельными медиасредами, компонентами мультимедиа, что позволяет говорить ряду специалистов о так называемом эффекте «расширенной культуры». Этот эффект пока недостаточно исследован, поэтому не исключено, что мультимедиа окажет воздействие на развитие парадигмальных связей информации, культуры и образования в целом.

Электронная книга, которая становится предметом домашней - массовой культуры, с помощью компьютера воссоздает не просто копию версии традиционной книги, она рождает нечто новое. Мобильность и изменчивость содержания, оперативное обновление электронной книги, ее потенциальная сверхемкость как бы подталкивают читателя к диалогу - широкому обмену смыслами и значениями. В этом плане, новые технологии позволяют электронной книге стать частью глобального полилога, новым динамичным способом бытования самой культуры.

Новая форма рождает, прежде всего, не только иной тип трансляции знания, иной тип его восприятия, но и иной тип общения.

Мультимедиа, будучи формой творчества (не только художественного) стимулирует роль научного знания как источника нововведений и инновационных решений, предполагает возможность самоподдерживающегося технологического роста и создание новой интеллектуальной технологии, позволяющей информационному сообществу все более свободно интегрироваться в мировые культурные процессы, обладать большим постоянно развивающимся креативным потенциалом, находить самые разнообразные и действенные формы и методы самореализации личности.

Всвоей лекции «Эволюция медиатехнологий», прочитанной в МГУКИ

вдекабре 2006 г. профессор, доктор наук Ким Вельтман, научный директор Института МакЛюэна Маастрихтского университета (Нидерланды) очень

3

четко провел различия между культурой и наукой по трем фундаментальным показателям.

Во-первых, объекты/продукты культуры имеют местные, региональные, национальные варианты.

Во-вторых, сектор культуры имеет историческое измерение, которое является ключевым. В науке имеют значение законы/правила, которые применяются в настоящее время. Конечно, есть историки науки, которые напоминают нам, что история предмета полезна для понимания того, как мы оказались там, где сейчас находимся. В культуре, искусстве и гуманитарных науках ситуация принципиально другая. Исторические комментарии великих авторов, таких, как Гомер и Шекспир, или великих художников, таких, как Леонардо или Рембрандт, представляют не только случайный интерес. Они являются ключевыми, так как глубина культуры состоит в кумулятивном эффекте этих исторических комментариев, составляемых веками. Именно комментарии через века придают объектам культуры, таким, как «Гамлет» Шекспира, их настоящее значение.

Таким образом, если наука оперирует законами, правилами, формулами, которые действуют так, как будто они не зависят от времени, объекты культуры имеют временную составляющую, которая является их неотъемлемым свойством. Для науки может быть достаточна база данных существующих формул и определений. В мире культуры необходимы базы данных, которые включают исторические определения (этимологии) и делают видимым кумулятивное измерение объектов культуры.

Связано с этим и третье отличие. Целью науки являются поиски истины или, по крайней мере, разработка гипотез, которые принимаются повсеместно. Чем шире согласие с каким-либо высказыванием, тем более научным это высказывание становится. В области культуры всеобщее согласие – исключительная редкость. Такая редкость, например, список памятников культурного наследия ЮНЕСКО (хотя относительно этого списка тоже есть разные мнения). В действительности богатство культуры в точности соответствует объему несогласия, разнообразию интерпретаций одного и того же объекта. Таким образом, если для науки требуются базы данных для фиксации «фактов», относительно которых существует всеобщее согласие, для культуры необходимы базы данных, фиксирующие все разногласия, касающиеся данного объекта.

Эти показатели чрезвычайно важны, т.к. оцифровывая культурное наследие, специалисты в области информационно-коммуникационных технологий сталкиваются с серьезными трудностями: нужно не просто сохранить на электронном носителе документ, но и показать, какие части музея, например, имеют реальные прототипы в физическом мире, а какие части виртуальны. Иначе в будущем не будет возможности отличить их друг от друга.

Виртуальная библиотека музеев, которую собирает Международный комитет музеев (ICOM), свидетельствует о необычайном росте коллекции виртуальных и воображаемых музеев. Десять лет тому назад было всего

4

несколько случайных примеров музеев в Сети. Сейчас их более 8000 только в Италии. Исследовательская лаборатория музеев Франции в Лувре собрала коллекцию из 26 000 предметов культуры, каждое из которых представлено 150-ю изображениями. Все это доступно через базу данных Linux и открыто для сетевого доступа.

Проблема становится более острой в связи с интересной тенденцией индустрии компьютерных игр нескольких последних лет – использовать для своих целей материалы по культуре. В 1996 г. Союз национальных музеев

(Réunion des Musées Nationaux, Paris) и фирма Canal+ выпустили игру

Versailles 1685 с сюжетом, связанным с двором Людовика XIV на CD-ROMе. Есть две детективные игры, в которых действие происходит в Лувре, одна из них – Виртуальный Нотр-Дам (Virtual Reality Notre Dame (VRND)) –

объявлена первой всемирно доступной многопользовательской виртуальной реконструкцией в реальном времени. Она, например, предусматривает наличие чата, в котором можно «поговорить» с горбуном Нотр-Дама, обменяться впечатлениями по Сети с другими пользователями и т.д.

Подобные виртуальные игры – часть более широкой тенденции перетекания фильмов, видеоигр и интерактивных групповых игр друг в друга, например «Смертельная битва» (Mortal Combat), «Лара Крофт – Расхитительница гробниц» (Lara Croft) и «Последняя фантазия» (Final Fantasy). Поэтому совершенно очевидна необходимость разработки новых критериев, с помощью которых можно распознать, являются ли объекты культуры реальными или воображаемыми, какие музеи являются виртуальными представительствами реальных музеев, а какие воображаемыми.

В связи с этим часто слышны отрицательные отзывы со стороны особенно представителей традиционных музеев, что компьютеры отторгают от подлинной культуры и лучше отказаться от их электронных версий. Но все не так просто.

Иногда ценнее и полезнее посмотреть хорошо созданный диск (или сайт) с подлинными историческими экспонатами, чем реальный музей с камуфляжами, не имеющими исторической ценности.

Кроме того, пропедевтическая функция виртуальных музеев позволяет провести подготовительную работу со зрителем, который увидев тот или иной оцифрованный объект, захочет почувствовать и увидеть его в реальности.

Электронные версии позволяют проследить историю создания объекта во времени за много тысячелетний период и увидеть, как здания менялись в ходе веков, а также рассмотреть историю того, как некоторые объекты, которые были раньше на улицах, оказались в музее. Уже создан ряд проектов, которые представляют попытки создания баз данных, включающих в себя историческое измерение.

Часть работы по оцифровке культурного наследия взяла на себя созданная недавно лаборатория мультимедийных технологий кафедры виртуальных коммуникаций МГУКИ. В ее задачи входят оцифровка лекций

5

ведущих педагогов университета, ученых и специалистов, посещающих университет. Так, в на сайте кафедры отражены уникальные лекции по семантическому вебу Кима Вельтмана (Нидерланды), по технологиям широкополосного радиодоступа и областям применения их в различных стандартах Патрика Боднара (США) и др. Традиционным стали и межкафедральные работы кафедры виртуальных коммуникаций и декоративно-прикладного творчества, а также совместные проекты С Комитетом по делам семьи и молодежи Правительства г. Москвы, нацеленные на доступ к информации, прежде всего, и сохранение общественной значимой информации для будущих поколений студентов.

Резюмируя вышеизложенное, можно заключить, что новые носители информации и средства коммуникации выступают не просто технической системой передачи информации, а феноменом интеллектуального, социокультурного уровня, явлением знаковых культурных систем. Неслучайно, ряд культурологов говорит о книжной культуре в электронной среде или шире - электронной культуре как предтечи нового типа культуры – культуры трансформации, «культуры метаморфозы».

В связи с этим серьезной научной задачей становится разработка методологических и технологических вопросов сохранения культурного наследия в электронном виде.

6