Гончаров И.А.. Письма столичного друга к провинциальному жениху

Выписываясеребро, ты просишькупитьстоловыйсервизпослучаю,

поэкономнее: "Это такая-девещь, что навсегдаостанется; сереброне пропадет..." Покупатьдляэкономиисеребряныйсервиз! это значитне знать первых, самыхпростыхначалполитическойэкономии. А уж тыли, бывало, не надоедалмнетолками омертвыхкапиталах ит. п. истинах. Зачемжетебе сервиз? Тылучшеразменяйассигнациинанесколькодесятковмешков с целковыми да и любуйсянаних. А то сервиздляэкономии! Нет, ты самсебя непонимаешь, неотдаешьотчетасебе в своемнамерении. Тысмутно чувствуешь, что сервизнужен, а длячегоименно, тыхорошенькосебене объяснил. Тебехочетсяввестиизящество в своюстоловую, ипотомуты покупаешьсервизпреждевсегодлякрасы: так и остановисьже наэтом.

Богатствоматериалатутделовторостепенное; первуюрольиграетизящество и свежестьотделки. Чтоже, если якуплюпослучаю, подешевле? Этозначит сервизподержанный, потерявшийновизнуфасона, и, можетбыть, довольно давно; сталобыть, якуплюодносеребро; ноего и влом купят занастоящую цену: вчемже выгода? Даеще каконпробудетпять, десятьлет у тебя, так этобудетлюбопытныйантик; столтвой ибудетубранкак у какого-нибудь древнегоархонта. Богато, дане во вкусевремени. Выказатьбогатство немудрено; дело в том, что надовыказатьего совкусом.

Скаретойтаже история. Пишешь, чтобкаретанебыланизка, совершенно по-нынешнему, чтобневертопрашно: козлыширокие, запятки ит. п. Какэто у тебядостаетдухуписатьтакиевещи! Неприкажешьли выслатьримскую триумфальнуюколесницу? Ну, обэтомнапиши вПомпею: можетбыть, и

откопают. Порабы броситьэту боязнь и недоверчивостько всемуновому:

новоеизобретение, открытие, выдумка - вчембыто нибыло - естьведьуже шагвперед, улучшениеилидополнениепрежнего: зачемже дичитьсятаквсего нового, и частоещене рассмотревшиего? Есливыслать, что тытребуешь, так ведьлет черезпятькаретапревратится вколымагу, надкоторой и пойдут точитьзубы в описанияхпровинциальныхнравов. Ятак и жду, чтотебя кто-нибудьдапристроит вюмористическуюстатейку и ссервизом, и с

каретой; а тыже сампотом ипрочитаешь засвоиденьгигде-нибудьв журнале. Видишь, вчемнашелщегольство: чтобнебылонизко, по-новому!

Боишьсяунизиться, чтоли? Нет ведь, чтобпопроситьвыслатькарету попокойнее, чтобне чувствовать, какедешь вней, чтобнеприходилось влезатьнанее, какнаколокольню, чтоб сзадинебылоэтих двухнеуклюжих рессор, каку похоронныхдрог, и чтобподушки, тесьма ипроч. - всёбыло покойно и изящно. Диоген, говорят, делалсвоивизиты вбочке: ну, мойдруг,

иты ссвоейкаретойнедалекоушел отнего.

Асколькоцинизмаобнаружилтыотносительноплатья, белья! Сукно назначаешь в двадцатьрублей, невелишьзаказыватьдорогимпортным. Не заказатьли сшитьфраксапожнику? можетбыть, дешевле возьмет. Ночто всего ужаснее, такэтото, что тыне заботишься о порядочномбелье. "У меня, -

пишешьты, - белье изтонкогодомашнегополотна, и Агашкадевка (почемуне Агафья? это mauvais genre) мастерицашить. Манишектожемноготонких!.." Ах ты, варвар! Ну какойже тыгрек? ты скиф: накиньлучшезверинуюкожуна плечо, возьмидубину и иди влес. Тыне достоинвека, вкоторомживешь; ты несочувствуешь ине содействуешьуспехамновейшеймануфактурной промышленности. Гибнешь, гибнешь, ВасилийВасильич, самклонишьголовупод проклятиепорядочногообщества. Ты, какАристид, сампишешьсвоеимяна раковине и добровольнообрекаешьсебяостракизму. Он ходит в домашнем полотне, носитманишки!! И добробыне мог, не изчегобыбыло!

Данеужелиты никогдане испытывалроскошиприкосновения ктелу батиста, голландскогоилиирландскогополотна? Неужели, несчастный, тыне облекался втакоебелье... извини, не могусказатьодевался: такхорошо ощущениеот такогобельянателе; ведьты говоришьже облекаться в греческуюмантию: позвольже имнеприбегнуть вэтомслучае к высокому слогу: тыпоклонникдревнего, а я нового: suum cuique. (Такли?) Домашнее полотно! Природа и искусствопредлагаютемутончайшуюткань, чутьне

розовыйлистокдляодежды, а он добровольнорядится влубок! Подплатьемне видать, говоришьты. О богиОлимпа! накажитеего: ончеловекдурноготона,

авы, выпорядочныелюди... то бишьбоги... высоздалиПерикла, Лукулла и многодругихлюдейхорошеготона. Онне длясобственногонаслаждения,

удобства, комфортахочетодеваться, есть, украшатьдом - словом, жить, а

дляугождениятолькозрениюдругих... Онне стыдитсямешаться втолпулюдей дурноготона, у которыхправилоносить, естьчто-нибудьпохуже, еслине видятдругие.

Кстати опище и отех, которыене считаютнеприличныместьчто ни попало, когдаих никтоне видит. Если бещеделошлотолько оприличии,

тогдабыэтобылоизвинительно; а то ведьтут замешалсявопрос о здоровье.

Знаютлиэти господа, чточемматериалыдороже, тем онисвежее, ачем свежее, тем здоровее; чточемстолискуснее итоньшеприготовлен, тем он легче, удобосваримееи, следовательно, опять-такиздоровее? Такойстолесть столгигиенический. Искусныйповаркомбинирует и располагаетблюдатак, что голодудовлетворяется сстрогойпостепенностию, скаждымблюдомпонемногу:

съешьоднимблюдомменее, будешьголоден, съешьвесьобед, будешьтолько сыт инеобременишьжелудка. Лучше, конечно, питатьсякакой-нибудь котлеткой и компотом; но ктообладаетхорошимаппетитом, здоровымжелудком иещеболее здоровымкарманом, томусоветуюиметьтонкий, изящныйстол.

Аты, неужелиты, и женившись, будешьруководствоваться необузданностиюсвоегодикого, скифскоговкуса встоле? Неужелибудешь

гордоотвергатьвсякиеученыеповарскиекомбинации и продолжатьестьцелые жареныеребра, бараньибока, огромныечастимяса, точь-в-точькакгерои

"Илиады"? Всёли станешьгоняться заколичеством, ане закачествомблюд,

допускатьразныепротивозаконныесмеси в пище: послеботвиньяестьтворог,

запиватьмакароныквасом? обременятьсебягусями и поросятами сначинкой из каши? Русскийздоровыйстол, скажешьты. Русский - так, но здоровыйли?

Отчегожеэтототек у тебя влице иэтобрюшко? Подумайобэтом ихоть мешайрусскиеблюда сфранцузскими инемецкими, анекоторыесовсемотмени.

Вообщевведиизменение в своемстоле: это ясоветуюименемдружбы ктебе и любви к будущейженетвоей... любви кчеловечеству и по участию к будущей

женетвоей, хотел я сказать. Онапривыкла ктонкомустолуу своегодяди, а

ствоейнынешнейкухней и мы, пожалуй, дождемсябог знаетчего.

Наконец, сколькобезвкусияобнаружилты в заказежилетов, галстухов и другихмелочей. Требуешьжелтого, голубогоцветов инепотребовалкакихже?

белого, черного, безкоторыхпорядочномучеловекунельзяжитьнасвете.

Откудау тебя такаялюбовь кпестроте, скажи, пожалуйста?

Обувьюсвоеюты сильноокомпрометировалменя: я отдалреестртвоих покупоксвоемукамердинеру ивелелему заказатьобувьмоемусапожнику,

прибавив, чтобон постаралсясделатькак можнолучше, чтоэто длямоего друга. ЧерезпятьминутмойСергейвозвратился ствоимсчетомкомне и,

подавляяядовито-почтительнуюулыбку, сказал, что твоегопоручения исполнитьнельзя, чтоты назначаешьпо 15 руб. асс. запарусапог, а наш сапожникменее 8 и 10 руб. сер. неберет... Явспыхнул.

Вотты дочегодоводишьменя: заставляешькраснетьпередлюдьми? А я ещепочтилтебятитломдруга? Всёхочетсяподешевле даподешевле.

Двасловасерьезнообэтом. Согласись, чтоприятнееноситьсукно, как атлас, белье гладкое итонкое, как китайскаябумага, обувьчерную и мягкую,

какбархат! сэтимразветольковандалне согласится. А что, если я скажу тебе, чтоэто иэкономнее? Многиенехотятпонятьэтого, дажесмеются,

когдаим скажешь, а междутемэто так. Дорогоесукнонепотомутолько дорого, чтотонко, но ипотому, чтоплотно, прочно итщательновыткано.

Следовательно, платье изтакогосукнавдвое, дажевтроедолеепроносится,

нежели изредкого, жиденького идешевенького. И швынепобелеют и нитокот тканине увидишьнахорошемсукне. Возьмилионскийдорогойбархат: его износитьнельзя. Точнотакже и голландскоеполотно: не белизна и тонкость

- егопервоедостоинство; можетбыть, вэтом итвоедомашнееполотно, из которогоАгашка (кстати: удалиэту Агашку: она, судяпо письму, играет что-тоуж слишкомзначительнуюроль втвоемхозяйстве; mauvais genre!) шьет тебебелье, не уступитему, прочность иплотность - главныедостоинства этогополотна. Сапог излучшейэластической, мягкойкожинадобнонеболее

двухпар в год. И материя, имебель, и всё, решительновсё - так. Из чего жехлопочутохотники додешевизны?

Вот, кажется, и всё, что яхотел высказатьтебе относительновнешней стороныуменьяжить. Указываятебе натвоибольныеместа, натвоираны, я

хотелдатьпочувствоватьтебе зло и найтисредства кискоренениюего.

Принявпредложенныемноютебе начала и устыдясьсобственногобезобразия, ты ужелегкоусвоишьсебеважнейшуючастьэтой науки, потомучто, как я сказал впервомписьме, ты отприродыдобр, благороден; недоставалотолько внешнегоблеску, чтобтыбыл ипорядочен.

Дальнейшиемоиписьмане будутуже заключатьукоризнытебе. Онивместе сответамитвоимисоставятрядисполненныхдостоинства и важностибесед двухдрузей овнутреннейсторонеуменьяжить, тонких иотвлеченных воззренийнавеликуюнауку, так, чтоб современем изнашейпереписки

образоваласьполнаятеорияуменьяжить, которуюмыпотомпредадимтиснению впоучениелюдям.

Взаключениескажутебе, что яисполнилтвоикомиссии сзаботливостию,

стакимусердием имелочноювнимательностию, к какимспособентолько старый, испытанныйдруг. Во-первых, я ничегонесделалтак, кактыпросил,

атак, какследует; во-вторых, япростерсвоюзаботливость оделах и выгодахдруга дотого, дочегоуженепростираютее нынешниедрузья, чем

самым и стал в подвигедружбынаряду сантичнымигероями-друзьями, именно:

ясверхприсланныхтобою 3500 руб. серебромистратилеще дветысячируб.

серебр. своих! Язнаю, чтоты, вумиленииот этогоподвигадружбы, оценишь моеусердие ивышлешьмоиденьги спервоюпочтою, не говоряни слова, чем и ознаменуешьсвоеторжественноевступление в класспорядочныхлюдей.

Прощай!

Другтвой

/А. Чельский. /

Письмотретье ипоследнее

/Двамесяцаспустя /

ЛюбезныйдругВасилийВасильич!

Яполучил спочтыпакет совложениемдвухтысячрублейсеребром, без всякойприписки. Нокакнаконвертеозначенуезд, вкоторомтыживешь, и на печативижутвойгерб, то и догадываюсь, что письмо и деньгиоттебя. Ты исполнилмое ожидание: прислалденьги, */не говоряни слова/*, ноне в ознаменованиевступлениясвоего в класспорядочныхлюдей, как я надеялся, а

взнакотреченияотних, и, кажется, безвозвратного. Япораженужасом и глубокоюпечалию. И такпогиблимоисамолюбивыезамыслы: не помоглани любовь кчеловечеству, ни дружба ктебе! Погибла и */полнаятеорияуменья житьдлясвета/*! Грустно, больнодуше, ВасилийВасильич! Скрепясердце, со слезаминаглазах, уведомляютебя ополученииденег итвержу: гибнешь,

гибнешь, другмой, вомутецинизма и дурноготона! Но зачтоже ты увлекаешьтудапрекраснуюженщину, которойсудьбаназначилаблистательный

путьнаширокойаренепорядочногообщества? Слушай: если когда-нибудьискра хорошеготонапроникнет втвоюдушу и ты ощутишьжаждуизящества,

порядочности, уменьяжить, то вспомни, что ктебе простертавсегдарука друга, готоваяизвлечьтебя избездныдурноготона.

Другтвой

/А. Чельский./