Гончаров И.А.. Светский человек

И. А. Гончаров.

Светскийчеловек,

илиРуководство к познаниюправилобщежития,

составленноеД. И. Соколовым. СПб., 1847.

Насвете, кажется, всегомудренее - простота. Странно, а междутем справедливо. Человеку, видно, народунаписано - добираться допростоты,

илиистины, илиестественностине иначекакпутемзаблуждений, неловкостей,

ошибок, мудреныхскачков ипотом, по достижениипростой, истиннойстороны дела, толькодивиться, что яйцотаклегкоставилосьна гладкомместе.

Иногдаделотакясно, что простотаего кидается в глаза, а мы, как будто нарочно, заходим струднойилифальшивойстороны, чтобзадатьсебемудреную задачу, ипотомломаемголовунадеерешением. Что, например, кажется,

простее, какбытьмеждупорядочными, образованными, вежливыми и умными людьми? Чтолегче, какприйти в обществоэтихлюдей, сестьсвободнона удобноймебели, говорить, играть в картыилитанцевать, пить, есть и уехать, оставяпосебеприятноевпечатление? Такпросто, легко, а мы итут изуменьяжить влюдях, илитак называемомсвете, сделалимудренуюнауку,

котораяне всемдается, многимне даетсявсюжизнь и даетсявполнеочень немногим.

Нетничегосмешнеевступления в светновичка, являющегосятудапрямо сошкольнойскамьиили, ещехуже, издеревенскойглуши. Егоослепляет и яркийсветкомнаты, и ногаегозацепляет заковрыилискользитпопаркету.

Углыу столовмешаютему - онитак и тянутся кнему, - одинуголточно нарочновытянулсявдвоедлиннеедругих и проситзадеть. И онзаденет. А в лесу, гдени следа, нитропинки, онпройдетловко, искусноуклоняясьот каждогосучка. Поднос счашкамикак будто самноситсяу негоподлоктем, и

нетсредстванеопрокинутьего - и онопрокинет. Он двумяпальцами поднимаетпудовуюгирюнадголовой, атут иногдане сдержитчайнойчашки в

руках. Егообдаетужас: тамвоннанегоустремилапристальныйвзгляд элегантнаядама, и у негомурашкипобежалипотелу... пустьбы ужлучше в негоприцелились изружья; тут подходит кнемуизящноодетыйлев, аему лучше - если б настоящиймедведьподошел кнему влесу. Он смотритнаэту даму и наэтогольване какнаравныхсебелюдей, а какнасуществаеслине высшего, то особогоразряда. Егогубитилиизлишнеесамолюбие, илиизлишняя скромность. Емухочетсяпоказать, что онне уступитникому в светскости,

ловкости илюбезности: одушевленныйэтимжеланием, он начинаеттворитьбог знаетчто. Или, напротив, ему покажется, что всё, что онделал досихпор,

егоприемы, голос, походка - никудане годятся, - и нос, и губы - всёне на своемместе. Он вдругприходит в ужасот собственнойсвоейособы и начинает еепереиначивать, то вдругсостроиттакоелицо, что, какгородничий в

"Ревизоре" говорит, хоть святыхвонпонеси, то сиспугуположитрукитуда,

гдеим вовсележатьнеследует; а когдазаговорит, то так несвободно ворочаетязыком, что как будтонадголовойего виситдамоклесовмеч: он теряется, не знает, чтоделать. Застолом, припервомслучайномнанего взглядеего визави, он вдругначинаетжеватьиначе, нежеликакжевал 30 или

40 лет доэтой минуты; проглотивсразутоненькийломотьхлеба, онне знает,

спроситьлиеще илипродолжатьестьбезхлеба, следуетли братьвсеблюда,

илиприличиетребует отказатьсяотнекоторых; емунальютчайбезсахару -

онготовнасамопожертвование: лучшевыпьеттак, чем спроситсахару. У

новичкачешетсяязыксказатьчто-нибудь, давпопадлиэтобудет: не назовут линескромным? А будешьмолчать, назовут, пожалуй, дураком. Длянеловкого,

какнасмех, и обстоятельстварасположатсятак, что он расскажетвдруг анекдотпро косогоилихромого, когдатут естькосойилихромой, илипри рогоносцезаговорит оневерностижен. Сколькомук, сколькочудовищна каждомшагу! Вырвавшись изэтогоада, новичокбежитдомой и долгоеще с ужасомвспоминает о каждойсвоейнеловкости. Самолюбиеего растерзано, он даетсебесловоникогдане заглядывать в свет, - он говорит, что там человек/женирован/, что он самне свой... Какаянеправда! А светтолько и

требует, чтобчеловекбыл самсвой, чтобонпоходилнасебя ибыл /прост/ и

веренсвоейнатуре, - требует, чтобон понимал и уважалчужое и своеличное достоинство, чтобыимелсвоюфизиономию, свойвзгляд и образмыслей, не обнаруживая, что онхуже, глупее илиумнее, даровитее, чиновнеетого или другого. Вот вчемзадача.

Этузадачувзялсярешитьг-нСоколов в своейкнижечке, заглавие которойвыписано вначалеэтой статьи. Теперьконченодело: неловкостинет

ибытьнеможет. Есливы, читатель, никогданебыли всвете и затрудняетесь вступлением внего - успокойтесь: васвведетг-нСоколов. Устав о десяти тысячахцеремонийнаписан. Имеяприсебекнижечкуг-наСоколова, даже выучивее наизусть, высмеломожетеявиться влюдскоеобщество, не опасаясь сделатькакой-нибудьпромах. Воздержитесьтам и от /любопытных/ взглядовна женщин: любопытствопротивноприличиям. Принимая в своемдомеприятеля и представляяего в /кратких, новыразительных/ словахвашейжене, выдолжны

/пройти/ потом/некотороевремямолчанием/, а чутьсказаличто-нибудьеще - и

беда, инехорошо. Сидя вобществе, вынестанете /вытягиватьвпередног/;

поджиматьих подсебя - некоторыенаходяттоженеприличным; дапритом бываютноги, которых, привсехстараниях, неподожмешьни подкакойстул:

теперьспрашивается, кудажеих девать? или сидеть, держаногипрямо, под прямымуглом, наподобиеегипетскихстатуй, илираскинутьврозь, направо и налево, или, наконец, сестьверхомнастул? - какхотите, деньтеих куда угодно, тольконе вытягивайте, не поджимайтеподсебя ин/е кладитеногуна ногу./ Житье, подумаешь, безногимнасвете! Далее: не должно, сидяподле дамы, /трогатьее коленсвоими/, - этооченьнеучтиво, также как и

/з(с)жиматьгубы/. Словом, г-нСоколовсобрал и изложил в своейкнижкевсе условия, которыеделаютчеловекаловким, светским и благовоспитанным. Чем же, вслучаенесоблюденияэтих условий, стращаетавтор? Насмешкойобщества,

собственноюмучительнойнеловкостьювашегоположения, общиммнениемили чем-нибудьподобным? Нет, это что! Унегоестькакое-тотаинственноелицо,

страшнеенасмешливыхвзглядов ишепотацелогообщества. Оностоит завашей

спиной в гостиной, идет завами втеатр, - всюду. Этокакой-тоинспектор приличий и нравственности. Он-тодолженкарать занарушениеправил общежития. Это лицо - /благомыслящийчеловек/. Есливыпостучитепоплечу соседа втесноте, тронетеколенидамысвоимиилисядетенакрайстула, -

есливы, читательница, длясбереженияплатьясвоего (стр. 122), пойдете, /поднявеговышетого, сколькотребует опрятность, или вы, молодойчеловек,

будетеприставать / (стр. 123) /к женщинам ипреследоватьих/, тотрепещите толькосудаблагомыслящегочеловека: вырискуетепотерять/его приязнь и уважение/. Ночтоэто заблагомыслящиелюди? видалили выих, читатель?

Вероятно, нет, и мы - нет инеслыхали, чтобкого-нибудьвобществе называли: это-девотидетилисидитблагомыслящийчеловек. Эточто-товроде старинноговенецианскогосоветадесяти, никемне видимых инезнаемых. Не мифлиэто, созданныйавторомдлянашегостраху?.. Позвольте... темное преданиечто-тоговорит о благомыслящемчеловеке... Ното, что оно говорит онем, вовсене согласуется справиламиобщежития. Например, авторна 157

стр. говорит, что /вовремявизитабылобыоченьсмешноделатьдлинное поздравление сразнымижеланиями, напр<имер> наНовыйгод, итемболее христосоваться сдамамиилидевицами/. Благомыслящийчеловек, попреданию,

думалсовсемне так. Он, царствоемунебесное, долгомсчиталпожелатьна Новыйгодновогосчастьяили, покрайнеймере, того, чеговысамисебе желаете. Он всегдахристосовался сдамами и девицами. Мысамивидели, как одинкучерприходил к своейбарыне, молодой, элегантнойженщине,

христосоваться, иприходиткаждыйгод, побывав, вероятно, преждетам, где русскийнародлюбитвстретитьпраздник. Это, должнобыть, /благомыслящий человек/.

Настр. 45 авторучит: /Еслиже рассказчикпростолжетпро себяилипро других иеслиложьегобезвредна, тонепытайтесьобличитьего/ ит. д. А

благомыслящийчеловексовсеминачепоступал: он Катон, другправды, иего правило - обличатьвсякуюложь. /Естьлюди/, говоритавторнастр. 101, /которыенеумеютскрытьсвоегонеудовольствия и дажеиногдаделаютвыговор

своемугостю, еслионсломаетножкустула, разобьетстакан/ ит. п. Точно,

естьтакиелюди, ноэто благомыслящиелюди: автор, неметя, попал вних.

Напрасноон, желаянаучитьнасприличиям, иупоминал о благомыслящем человеке: во-первых, благомыслящийчеловектеперь анахронизм, - местоего заступилообщеемнение, общееодобрениеилиобщеепорицание, аво-вторых,

покойникбыл - mauvaise genre. Он, говоритпредание, восставалпервый противвсякогонововведения, открытия, изменениястарогообычаянановый и лучший, - онпреследовалвсякуюновую иблаготворнуюмысль, потомучтоона быланова имешалаего привычкам, - смеялсянадновоймодой. Слова "разбой!

пожар!" Грибоедовподслушалу благомыслящихлюдей. Когда-нибудь, на страницахнашегожурнала, мыподробнеепоговорим опропавшембезвести из нашегообществаблагомыслящемчеловеке, атеперьупрекнемтолькоавтора за то, что он силитсянавязатьнамнесколькоправил, оставшихсяот благомыслящегочеловекавместе ссердоликовымипечатками, гороховыми шинелями со множествомворотничков ит. п., например: гуляявдвоем (стр. 126), /младшийидет слевойстороны и наполшага сзадистаршего/. Этоспособ благомыслящихлюдейвыражатьсвоеуважение к достоинству, заслугеили старшинству. Равнокак иследующееправилотожевзято изкодексаприличий благомыслящихлюдей (стр. 100): /Никакойобразованныйчеловек/ (авторверно хотелсказать: благомыслящийчеловек) /не сядетнадиванепереддамойили,

еслионасидитнанем, подленее: этоневежливо/. Вот ипонимайтепосле этого, чтотакоевежливость! Не знаем, зачем в руководство оправилах общежитияпопалоследующееправило (стр. 93): /Пожилым и уважаемымлюдям пишутслогом, исполненнымпочтения, дамамслогдолженбытьвежлив и любезен, друзьямвесел инепринужден/. Этовыдержка изреторики благомыслящихлюдей. Этоонивыдумали/вежливый, любезный, веселый, также каквысокий и низкийслог/. Мы, людинеблагомыслящие, вреторикуневерим,

думаем, чтослогунаучитьнельзя, исовершенноубеждены в истинеслов: le style c'est l'homme. Мыосмеливаемсявольнодумствовать, утверждая, чтоесли пишущийуважаеттого, к комупишет, то и слогего (если у негоестьслог:

ведьэтоне всякомудается) отразит всебеэтоуважение, - еслионлюбезен ивеселпо своейприроде, тоже выскажется и вегослоге.

Теперьспрашивается: можетли бытьнужнаилиполезнакому-нибудьэта книжечка? С однойстороны, чистый, правильныйязык (ноне слог) инесколько дельныхстраницнепозволяютотнестиее к числувздорных инелепых книжонок, отягощающихлитературу; сдругойстороны, нельзясказать, чтобы похвальноенамерениеавторасобрать вэтой книжкевсеправила, необходимые

вобщежитии, и всепромахи, нарушающиегармониюобщественныхприличий, для наученияодним и дляпредостереженияотдругих, совершенноудалосьему. Мы согласны савтором, что /трудно инеудобновступающему в светуловитьбез наставникавсетонкостисветскойжизни, весьтот разнообразныйэтикет,

которыйсоставляетнеобходимуюпринадлежностьлюдейхорошеготона/, но никак недумаем, чтобыего книгамогла /заменитьсобоюнаставника и служить руководствомдлямолодыхлюдей, вступающих вобщество/, во-первых, потому,

чтодляприобретениятактабыть влюдяхвозможентолькоодиннаставник -

опытность, счем автор и самсогласен, говоря (стр. 36), что дляэтого

/надобномногопрожить в кругуобразованныхлюдей/; во-вторых, разветолько добромукитайцувпорупроделатьвсё, чемутакважно, не смеясь, учитавтор. /Непротягивайног, не садисьнакрайстула, не сжимайгуб, сморкайсяреже/ и

т. п.

Нетспора, чтонекоторые изэтихпривычекнеприняты в порядочном обществе, но всёэто приразныхусловиях, ограничениях иоблегчениях, о

которыхавтору, по-видимому, и в головунепришло. Общество, как сказано выше, требует, чтобкаждыйбылсколькоможноестествен в своихманерах,

походке, голосе ипрочем, то естьверенсамомусебе, аотнюдьне переделывалнипоходки, ни голосаначужойлад. И самавторнатойже 36-й

стр. говорит, что /духнашеговременитребует свободы инепринужденности/.

Почемужечеловекуне сидетьнакраюстула, еслиемуловко, свободно, лучше сидетьтак, нежелина всемстуле? Гораздохуже, еслион, весьвек привыкши сидетьнакраюстула, вдругперестанетсидетьтакпотомутолько, что тот

илидругойсидятиначе. Вотхудо, когдаон, сидяудобно ипокойно, не на краюстула, вдруг, привходекакого-нибудьблагомыслящегочеловека, начнет коробиться и ёжитьсянакрай: этогонетерпитпорядочноеобщество, это покажетсяпротивно и от такихпривычекследуетотучать. Не объяснив условностинекоторыхпривычек, авторне развведеткакого-нибудьдоброго человека взаблуждение. Инойвесьвек /сжималгубы/, иэто, можетбыть, шло к егофизиономии, выражалоигруегомыслей, придавалодажеособенную выразительностьеголицу, атут вдруг, прочтяу г-наСоколова, что губ сжиматьнеследует, он, пожалуй, станетходитьразинярот. Нелучшелибыло

простопосоветоватьнеделать/умышленно/ гримас сцельюказатьсялучшеили приличнее.

Книжкаг-наСоколова, несмотрянато что он написалее вовсене в шутливомтоне, носитнасебекакой-тоюмористическийхарактер. Это, может быть, оттого, что авторпресерьезноговорит о разныхнеловкостях идурных

привычках, которыесмешны ипоодиначке, а созванныенаэтот инспекторский смотр, ониместамиприводятчитателя впревеселоерасположениедуха.

Гораздобольшепринесетпользыновичку вобществе - не исчислениеэтих мелочныхвнешнихдурныхпривычек, откоторыхскоро илегкоможноотстать,

а, например, правило, помещенноена 38 стр., что дляпобежденияробости и нерешительностиновичков, вступающих в свет, /надобезувлеченияубедиться в своихдостоинствах, почащеобращаясь к своемусамолюбию; неследуетбыть чересчурсамонадеянным иотъявленнымэгоистом; но сознаватьсвои достоинства ине допускать всебемыслиунижения - непременнодолжно/.

Этимбыправилом и следовалоначатькнижку, апотомвспомнить и поставитьна видпобольше, например, таких (стр. 45): /Должноизбегать разговорапро себя и своизаслуги/. Или (тамже): /Не начинайтеразговора о предметеспециальномилималознакомомслушающимвас. А и тогоболеене должновставлять вречьсвоютерминов и слов, понятныхтольконемногим/.

Хорошоправило (стр. 42): /не рассказывать о своейболезни /ит. п. Против этихправилгрешатчасто, самитогоне замечая, люди, которыхникакнельзя

упрекнуть внаружныхдурныхпривычках. Они/не облизываютгуб, ненюхают табак изчужойтабакерки, не качаютногой ине постукивают в церквисвечой поплечусоседа/, нотемнеменее онискучные и даженестерпимыелюди в обществе, именнопотому, чтозаводятдлинныеразговоры о своейболезни, или осебесамих, илидесятьразповторяютвиденное ислышанное ит. п.

Нельзяне поблагодаритьавтора, что онпривел иследующиеправила,

хотяонисобственно вкодексеприличий ине на своемместе. Например, стр. 19: /Еслисудьба, наделив васбогатством, доведетженитьсянадевушке бедной, то противнобудет и чести и благородствудать всердцевашемместо тщеславию, этоймЎ(е)лочнойи низкойстрастишке, и обнаруживатьпредженой своей, а и тогоболее припосторонних, свойблагодетельныйпоступок /ит. д.

Напраснотолькоавторприделалследующийзатеммочальныйхвост изморали: /Лучшенеделатьдобра, чем, сделавего, попрекатьилихвастатьсяим./.. (кто незнаетэтого?); /всякоеличноедостоинство идобродетельныйпоступоктогда толькоимеетцену в глазахлюдейблагомыслящих, когда/ ипроч. Видители:

дляоценкидостоинстваилидобродетельногопоступкаавторне находит достаточнымсудаокружающих, всех, целогообщества: чутьктосделал добродетельныйпоступок, сейчаснужнопосылать закакими-то благомыслящими людьми. Хорошотакже ипоследующееправило (тамже): /Всекретах, тайнах семейных, вошибках инедоразуменияхсупружескихникогдане должноизбирать посредников, атемболее иделатьсвоидомашниенеудовольствия, беспорядки ирасстройствагласными. / Вотеще прекраснаястраница 27: /Какбы нибыли хорошислуги, ни в какомслучаенельзядопускатьих дофамильярности с собою - этоих испортит. Равнымобразомте, которыеимеютпривычкугрубо обращаться слюдьмисвоими, могуттольковооружитьих противсебя. Ничто стольконеуменьшает влюдяхдоверия, преданности иверности, какобращение постоянногрубое, дерзкое, насмешливое: надобнопомнить, чтоу каждогоесть своесамолюбие. /

Почемзнать? Можетбыть, какой-нибудь/благомыслящий/ супруг, женившийся набеднойдевушке и находивший, впростотедушисвоей, весьмаестественным

времяотвременинапоминатьей обэтом, прочтя вэтих строках осебе,

призадумается, аможетбыть, благодаряпросвещению, иповеритпечатной книге. Тожеможетслучиться и сбарином, позволяющимсебедерзкое игрубое обхождение сослугами. Итак, от книжкиг-наСоколовавреданет, а польза можетбыть.

Взыскательныйчитательскажет, пожалуй, что онжелалбыот автора взглядаболееверногоили... какбыэто сказать?.. нухотьболее умногона наукуобщежития, системыболееобщежительной, нежелиэторазделение, по

примеруповаренныхкниг, на главы огорячих, ожарких, о соусах, обхождении сослугами ит. п. Справедливолитакоетребование? Требуйтеот автора исполнениятого, что онпредлагает, в возможномдлянего, ане длядругого,

масштабе. Вамдаютсмешной и грубыйводевиль, а вытребуете умной и тонкой комедии: довольствуйтесьтем, что могутдать. Взаключениескажем, что мы распространилисьтакпо поводу"Светскогочеловека" непотому, чтобкнига г-наСоколовастоиладлинноготрактата, нопотому, что так называемая светскость - предметслишкомживой ищекотливый: ведьвсемыпомешанына светскости!