Гончаров И.А.. Уха

И. А. Гончаров. Уха

*Очерк *

ВгородеС. изодногодомавыехалидветелеги, запряженныекаждая паройсытыхкормленыхлошадей. Впервойтелегеехалиженщины: жена приказчикаодногобарскогоимения, женадьячкаместнойцеркви и жена

мещанина изгорода - большиеприятельницымеждусобой. Правилэтойпервой телегойпономарьЕрема, человекнабожный и навзглядсмирный. Спинау него быладлинная, а ногикороткие: оттогоему ине давалистихаря, хотяон кромесвоейобязанностипономаря, то естьзвонить вколокола, помогал в местнойцерквиеще дьячку. Онбылхолостой и всесобиралсяжениться, да никто занегонешел, потомучтоонбылколченогий и малоимелдохода. Он помогалдьячкуне в однойтолькоцеркви, ноядома, кололдрова, носилводу итерпеливоотмалчивался, когдадьячокилиженаего подтрунивалинадним.

Онсиделнаоблучкетелеги и поворачивалголовуто кней, то к другой из пассажирок, когдаонитыкалиего зонтиками в спину. "Угадай, Ерема, кто тебяткнул?" - спрашивалиони. Онмолчапоказывал, оборачиваясь, белые зубы, то вту, то в другуюсторону. "Хорошенькоего, хорошенькой -

раздавалось сзади издругойтелеги. - Ишь, баловень, уселся сбабами?"

Натойтелеге, гдесиделиженщины икотороюправилЕрема, былсамовар счашками и стаканами, тарелки, хлеб, соль и разнаяпровизия, - все, что нужнобылодлястола и чтомоглизабрать ссобойженщины.

Вдругойтелегеехалимужьяэтихженщин: дьячок, приказчик и мещанин.

Снимибылневод и всепотребноедлярыбнойловли, такжевино, наливки и пиво. ОнисобралисьнаостровнаВолгеналовитьрыбы, сваритьтамжеуху,

напитьсячаю ипрочее. Словом, этобылсвоегородапикник, накоторыйдавно собираласьэтакомпания.

Еремабылвхожво всетрисемейства, и все, и мужчины, иженщины,

зналиего, каксмирногопростяка и забавногомалого, надкоторым безнаказанноможнопотешитьсявдоволь, Главнуюрольмеждуженщинамииграла женаприказчика. Онарассказываласвоимприятельницамкакую-тогородскую

сплетню; те громкохохотали. "Хорошенькоего, хорошенько, ишькаконлениво правит!" - продолжаликричать сзадимужчины. Женщиныне заставлялисебя долгопросить; онипрерывалирассказприказчицы, и то та, то другаятыкали Ерему в спинузонтиками. Он едвауспевалоборачиваться в ту илидругую сторону, показываябелые зубы, почмокивалгубаминалошадей ишевелил вожжами. "Угадай, ктотебяткнул, Ерема?" - дразнилаего та илидругая из женщинзадорно. "Почем я знаю!"

- ПресвятаяТроица! помилуйнасгрешных! - говорил, крестясь, Ерема,

проезжаямимоцерквиТроицы. Новыйтолчок в спинузонтикомот которой-нибудьженщины. Навторойтелеге мещанинтожечто-торассказывал, и

слушателигромкосмеялись. Повременамоттудаслышалисьвосклицания. - Хорошенькоего, хорошенько! - раздавалисьмужскиеголоса сдругой телеги. Еремаоглянулся и наних, но ничегоне сказал, показавтолькобелые зубы.

Вэтовремясъезжали сгоры. Напервойтелеге раздалосьпение:

"Юность, юность, веселися. Веселись, покацветешь. Пой, резвися и кружися,

ибоскоротыпройдешь!" - пел женскийголос. Междутем поровнялись сдругой церковью. Еремаснялшапкуи, осеняясебяширокимкрестом, набожно проговорил: "Тихвинскаямати, пресвятаябогородица, помилуйнас!"

Опятьпоследовалитычкизонтиком и голоса сдругойтелеги:

- Хорошенькоего, хорошенькобаловня! Мужскиеголосатамдружно затягивали: "ВнизпоматушкепоВолге". Обетелегиподвигалисьвсеближе и ближе креке. Нагореопятьпоказаласьцерковь.

"СвятойНиколайЧудотворец и угодничебожий, помилуйнас!" - крестясь,

говорилЕрема, снимаяшапку. Женщиныне унималисьтыкатьего зонтиком.

Еремапродолжалпоказыватьбелые зубы, чмокатьгубаминалошадей ишевелить вожжами. Женщиныпелито "Средидолиныровныя", то "Я впустынюудаляюсь".

Мужчины издругойтелегиилиподтягивалиим илипелиунисоном"Небелы-то снеги вполе забелелися".

Наконецуже близкопереезданаостровбылаещецерковьИоанна

Предтечи. "СвятойИоаннеКрестителю, молиБога занас!" - снимаяшапку и крестясь, сказалЕрема. С этимвместеобетелегипустилисьвбродчерез узенькийрукавнаострое.

Тамеще посмеявшисьнадЕремойвдоволь и женщины и мужчины, начтоон толькопоказывалбелые зубы и ничегоне говорил, сняли стелегивсе припасы, какдляобеда, так и длярыбнойловли. Приказчик, мещанин и дьячок взялиневод ипошлинаозероловитьрыбу, предполагаяналовитьее столько,

чточересчурстанетнауху. Чашки, стаканы, вилки, ложки, ножики и всю провизиюпередалиженщинам, алошадей и овес, который ссобойпривезли,

отдалинарукиЕреме, наказываяему, чтобыон когдапридетвремя, задал лошадямкорм. "Хорошо, ужозадам",- ленивопроговорилЕрема, поглядываяеще ленивеенаобетелеги. Онотпряглошадей, поставилтелегипоодаль, асебе устроилродшалаша изпрутьеви, прикрывего захваченнымприказчиком из домапологом, самрастянулсянатраве, подостлавподсебясвойкафтан и снятую стелегикожануюподушку, и заснул.

Дьячихапошланаозеро смужчинами, которые, захвативневод, принялись ловитьрыбунауху. Но, увидев, чтоонизаворотилипанталонывышеколен и вошли в воду, чтобызакидыватьневод, онапошлаобратно к прочимженщинам.

Мужее изводызакричалей, чтобоназашла кЕремепосмотреть, всели он сделал, чтоониему наказывали, то естьотпряглилошадей, поставиллиих и телеги всторону, какследует, где и какприютился сам и вообщесделалли все, чтонужно. "А то, пожалуй, он тово, - заключилдьячок, - заснет и ничегонесделает! Тытого, посмотри заним и разбудиего, количто..."

Выслушавмужа, дьячихатихопошланавстречу к томуместу, гдерасположился Ерема. Через часона, торопясь, пришла кшалашу. Еремалежалнасвоем кафтане, растянувшисьнатраве, и в самомделе спал. Дьячихасначала заглянулатолько вшалаш кЕреме, подумаланемного, потомвошлатуда совсем, разбудиласпящего, присела ипробылатам счас...

Осталисьдвеженщины, хозяйничалитам, гдеих оставилимужчины. Они расставлялипосуду, чашки, самоварбылпреждеотданЕреме, чтобыонего

налил, положилугольев исделал, какнужно. Ониразложилихлеб ипрочую провизию, яйца, жаркое и все, чтовзяли ссобой, и поджидалиженудьячка,

чтобыонапомогалаим управляться сзакуской.

-Чтоэто онанейдет: ужеливсесмотрит, какнашимужьярыбу возере ловят?

-Пойтибыло, позватьее сюда, - сказалаженаприказчика ипошлаей навстречу. Нотапошладругойдорогой, вобход, и казаласьвозбужденной, от долгойлиходьбыилиот чегодругого, неизвестно. Онапрошлатуда, гдебыла провизия и гдеониостановились. Приказчицамеждутемподошла кшалашу Еремыпосмотреть, чтоонделает. Она, нагнувшись, вошла вшалаш инашла,

чтооннележит, а сидитнасвоемместе. Сначалаонаосведомилась о телегах, олошадях, потомспросила, поставилли он самовар, гдеугли?

Мало-помалуголосаих становилисьвсетише итише, наконец, совсемсмолкли инаступиломолчанье... Этопродолжалосьтакжеоколочасу. Женаприказчика тоже в возбужденномсостояниивышла изшалашаЕремы ипошлаокольною дорогой, поправляяприческу иплатьенасебе, к томуместу, гдебылидругие женщины. Нооназасталатолькоженудьячка, котораясказалаей, чтожена мещанина, соскучившисьждатьее, пошлаейнавстречу, уже сполчасаназад.

Обеженщины, обыкновеннобольшиеболтуньи, наэтот разрассеянно и молчасталихозяйничать, расставлялистаканы, чашки содногоместана другоебезвсякойцели ипотомпереставлялиих напрежнееместо,

раскладывалипровизию и малозанималисьдругдругом. Всеэто современи уходамужчинпродолжалосьчасатри. Никтоне показывался, ни мужчины с неводом ирыбой, ни женамещанина изшалашаЕремы, ни самЕрема скипящим самоваром...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Наконец, часа в тридняявились и мужчины срыбойдляухи. Ухавышла наславу, совершенно*/Демьяновауха/*. Женщинынабралисухихветвей, развели

огонь, всемолчаналилибольшуюкастрюлюводой, вскипятили, положилитуда

живыхстерлядей, ершей, сазанов и сталиваритьуху. Онираспорядились прочейпровизиею и сталиподжидатьженумещанина, котораячто-то замешкалась. Оно инемудрено: местобыломалоизвестное, можно и заблудиться! Уха давноужебылаготова, какона, запыхавшись и поправляя дорогойтакжеприческу иплатье, пришлатуда, гдеждалиее другие. "Гдеже Ерема, чтоонне идет? Ах, онподлец!" - сказалприказчик. "Придет,

придет!" - нехотя инебрежноотвечалаженамещанина. "Право, подлец!" -

прибавилприказчик.

- Вот и Еремаидет! - сказалмещанин. - Гдетыпропадал, подлец? -

спросилприказчик, - чтоненесешьсамовара иуха ждеттебятоже!

-Сейчас, сейчас! - ленивосказалЕрема, - вотвам и самовар! - Он поставилсамовар, самсел наоднопустоеместо, ни накогоне глядя, и

нехотявзялложку, как идругие.

-Чтовынанеговзъелись, в самомделе! Онтожечеловек, каквсе люди, ането, чтокакой-нибудь! - сказалаодна изженщин.

Всеначалиестьуху ипрочее, чтопривезенобыло изгороду, ссобой.

МужчинывсяческизадиралиЕрему, но онел, какмолодойрекрут, много и молча, аженщины, которыхподзадоривалиих мужья, смотрелитожемолча в разныестороны...

- Дачто свамиподелалось? Обворожил, чтоли, васЕрема? - спросил мещанин. НоЕреманичегоне сказал ине показалпообыкновениюсвоихзуб,

женщинытожеели ипили, не говоряни слова.

- Ну, давайтепитьводку! Колитак! - решилмещанин ивынулзнакомый,

всемштофвина, которыйулыбкойприветствоваливсемужчины, не исключая Еремы. Для женщинприказчикпривез изгороданаливки, меду и пива. Потом всесталиесть, пить ивеселились довечера.

Поздновечеромвсеначалиленивоподниматься ссвоихмест.

-А чтолошадямзадалли ты овса, Ерема? - спросилдьячок.

-Задал! - отвечалЕрема. - Теперьподиуж чайсъел! - Такнапойих да закладай, нечеготут прохлаждаться! - добавилтот.