Тема 2 античная философия

1. Раннегреческая натурфилософия. Онтологизм древнегреческой философии.

2. Поворот к человеку – философские учения софистов и Сократа.

3. Платон и Аристотель – систематизаторы древнегреческой философии.

4. Элинно-римский период античной философии.

1. Античная философия прошла в своем развитии почти тысячелетний период – с VI в. до н. э. до V в. н. э. В ее истории выделяются следующие этапы: I – становление древнегреческой философии (VI – V в. до н. э.; представители – Фалес, Гераклит, Парменид, Пифагор, Эмпедокл, Анаксагор, Сократ и др.); II – классический период греческой философии (V – IV вв. до н. э. – учения Демокрита, Платона, Аристотеля); III – эллинистически-римская философия (с конца IV в. до н. э. до IV в. н. э. – концепции эпикуреизма, стоицизма, скептицизма).

Философские размышления античности начинались с поиска ответов на вопрос, уже поставленный ранее в мифо­логии, – о происхождении мира. Философия сформулировала эту проблему в теоретическом плане и сумела найти прин­ципиально новое решение с помощью учения о первоначале.

Идея первоначала была выдвинута первыми греческими фи­лософами, представителями Милетской школы: Фалесом, Анаксименом, Анаксимандром. Первоначало мыслилось ими как нечто еди­ное с природой, а сама природа рас­сматривалась как причина всего сущего.

Указание на природное первоначало означало переход от мифологиче­ского к философскому мышлению – выделялось всеобщее. Од­нако на первых порах это всеобщее было представлено не в по­нятийной, а в наглядной форме: Фалес таким началом считал воду, Анаксимен – воздух. Вода, воздух, огонь, земля были символами всеобщего.

Натурфилософское представление о первоначале было внутренне противоречивым, поскольку возникали вопросы: почему, на каких ос­нованиях отдается предпочтение тому или иному началу – воде, воздуху, огню или сразу четырем стихиям, можно ли объяснить всю природу при помощи ее части – ведь природа не может быть и тем, что объясняется, и принципом объяснения.

Разрешая эти противоречия, философская мысль пошла по пути все большего отвлечения от конкретности и наглядности материаль­ных начал. Милетский философ Анаксимандр исходил из того, что начало не может быть чем-то конкретно-материальным. Он определил начало как апейрон, то есть неопределенное, безграничное, беспредельное.

Соединив в первоначале субстанциальную основу (то, что явля­ется причиной возникновения всего) и материальный субстрат (то, из чего сделаны все вещи), первые греческие философы по­ложили конец теогонической трактовке мира. Миф постепенно был заменен логосом – философским понятием, обозначающим всеобщий закон, основу мира, его порядок и гармонию.

Более абстрактным было учение о первоначале у пифагорей­цев – последователей великого древнегреческого математика и философа Пифагора. Они объясняли всю структуру мироздания с помощью числа как первоначала. По­следователи Пифагора обратили внимание на связи чисел друг с другом и их отношения между собой. Они считали, что число­вые отношения составляют сущность природы, и именно в этом смысле пифагорейцы говорили, что «все есть число».

В философском мировоззрении древних греков значи­тельное место принадлежало диалектическим идеям. Уже сама кон­цепция первоначала как единой основы мира в всем его мно­гообразии содержала диалектический подход к миру, наиболее ярко проявившийся у Гераклита.

Фундаментальный образ, используемый Гераклитом, – образ огня как жизнеопределяюшего начала. Ритмичной пульсацией вечно живого огня, его размеренным возгоранием и угасанием он объяснял мировые процессы; рассматривая возникновение и исчезновение вещей как противоречивое единство. Но космос Герак­лита – это не просто единство, согласие, гармония противопо­ложностей, но их взаимосвязь и борьба.

Идея борьбы противоположных начал сочеталась у Гераклита с мыслью о вечности происходящих в мире изменений, символи­зируемых в образе потока, течения реки. Высказывания Герак­лита «все течет, все изменяется» и «нельзя дважды вой­ти в одну и ту же реку» прочно вошли в философскую культуру.

Диалектика Гераклита еще не была выражена в понятиях, а строилась на основе наглядных, предельно конкретных, чувст­венно достоверных образах-понятиях и смыслообразах.

В целом для начального этапа античной философии было характерно наличие образов ми­фологии, не разработанность собственной философской терми­нологии, отсутствие философской аргументации.

Труды философов Элейской школы (элеатов), основателем которой был Ксенофан, а главными представителями – Парменид и Зенон, ознаменовали переход от протофилософского к философскому знанию. Элеаты сделали серьезный шаг от некритически-нерасчлененного мышления первых философов к логическому прояснению сложившихся философских представлений и выра­ботке новых философских понятий.

Парменид впервые выработал философское понятие «бытие». Он также поставил вопрос о том, как можно мыслить бытие. Его предшественники мыслили бытие, не заду­мываясь об этом.

В центре внимания Парменида были проблемы соотношения бытия и небытия, бытия и мышления. На вопрос о соотноше­нии бытия и небытия Парменид отвечал: бытие есть, а небытия нет. Он впервые применил доказательства для обоснования сво­его тезиса. То, что есть, можно выразить в мысли; то, чего нет, выразить в мысли нельзя. Небытие невыразимо, непознаваемо, недоступно мысли, потому оно и есть небытие. Ибо, по Пармениду, «одно и то же есть мысль и бытие». Бытие – это то, что всегда есть; оно едино и вечно – вот главные его признаки.

Вечность бытия и его единство для Парменида неразрывно связаны. То, что у бытия нет ни прошлого ни будущего, как раз и означает, что оно едино, тождественно себе. Вечное, единое, не­делимое бытие, по Пармениду, неподвижно. Ибо откуда взяться движению из того, что не изменяется?

Невозможность движения доказывал последователь Пармени­да Зенон в апориях «Дихотомия», «Ахиллес и черепаха», «Стрела» и др.

В атомистическом учении Демокрита была выдвинута идея множественного первоначала, которая по­зволяла мыслить движение, возникновение и уничтожение ве­щей. Демокрит исходил из того, что, не только бытие, но и не­бытие существуют. При этом он представлял бытие в виде ато­мов (мельчайших, неделимых, невидимых частиц), а небытие как пустоту. Движением атомов Демокрит объяснял все свойства чувственного мира.

В концепции Демокрита атом рассматривался одновременно и как материальная причина существования вещей, и как их сущность, не видимая зрением, но постигаемая умом.

На основе атомистической гипотезы объяснялось единство мира – мир един, так как основу его составляют ато­мы; давалось решение проблемы множественности вещей и состояний мира; стало возмож­ным объяснить образование множества разнообразных вещей путем различных сочетаний атомов. Наконец, атомизм объяснял процессы возникновения и уничтожения вещей как процессы со­единения и разъединения атомов. Атомы вечны, а их сочетания носят временный, преходящий характер. К концу V в. до н.э. учение атомистов представляло собой наиболее теоретически развитую форму классической натурфилософии.

Высшим достижением классического периода древнегреческой философии стали философские системы Платона и Аристотеля. На этом этапе про­изошла переориентация философского интереса с проблем устрой­ства мироздания на проблемы познания общества и человека.

2. Переход к новому видению человека и общества подготавливался деятельностью софистов и Сократа. Древнегреческим словом «софистэс» называли знатока, мастера, мудреца. Софисты были мудрецами особого рода, отличавшие­ся от традиционного образа мудреца, занятого поисками истины ради нее самой. Они первыми взяли на себя миссию распро­странения образования в обществе, став профессиональными преподавателями мудрости.

Софисты обучали не конкретным знаниям в какой-либо об­ласти, а знаниям, необходимым человеку для общественной дея­тельности, прежде всего политической. Они учили искусству аргументировать свою точку зрения, уме­нию убеждать и побеждать в споре.

Софисты занялись критикой традиционных представлений. Выдающийся софист Протагор, по свидетельству Диогена Лаэрция, первым сказал, что «о всякой вещи есть два мнения, проти­воположных друг другу». Уже в античности против такого подхода выступали Демокрит, Платон, Аристотель, говоря о том, что два противоположных суждения об одной и той же вещи не могут быть истинными.

Протагор нашел совершенно нетривиальные аргументы при защите своего положения. Поскольку высказывания об одной и той же вещи не должны противоречить друг другу, а вместе с тем о каждой вещи возможны два противоположных, притом одинаково истинных мнения, то для принятия решения об ис­тинности того или иного мнения нужно встать на точку зрения той или иной стороны. Следовательно, критерием, мерой ис­тинности суждения следует считать человека. Именно от­сюда вытекает знаменитый тезис Протагора, с которым он во­шел в историю философии: «Человек есть мера всех вещей, суще­ствующих, что они существуют, несуществующих, что они не существуют».

Тем самым знание индивидуализировалось и субъективизировалось. Но если человек – мера всех вещей, то все ставится в зависимость от его оценки, то есть превращается в относитель­ное: знания, этические нормы, религиозные представления. Та­кая точка зрения привела к поискам новых форм достоверно­сти, которые начал Сократ, а продолжил Платон.

Под названием «афинская школа» в историю философии вошли учения великих мыслителей античности Сократа, Платона, Аристотеля.

Взгляды Сократа, излагавшего свое учение только устно, в форме беседы или спора, дошли до нас в сочинениях его учеников, в первую очередь Ксенофонта и Пла­тона. Как следует из записей учеников Сократа, главным предметом его речей и бесед были вопросы этики – вопросы о том, как следует жить.

Чему же учил Сократ? Какие нравственные ценности он от­стаивал? Ими для Сократа вы­ступали бескорыстие, следование своему долгу, служение добру. Он был убежден в том, что существуют объективные моральные ценности, отступать от которых нельзя. Для него, в отличие от софистов, различие между добром и злом носило абсолютный, а не относительный характер. Именно знание того, что такое добро и что такое зло, делает человека добродетель­ным. Поэтому Сократ стремился найти и точно определить ос­новные понятия нравственности, выяснить их сущность. Для него являлось несомненным, что определение понятия есть оп­ределение сущности рассматриваемого предмета. Если нет точно определенного понятия, то нет и знания о предмете.

Сократ разработал специфическую концепцию диалектики как искусства исследования понятий с целью постижения истины. Суть его метода заключалась в том, что сначала наводящими и уточняющими вопросами собеседник приходил к противоречию с выказанной им же самим точкой зрения, а затем начинался совместный поиск истины. Для Сократа истина не возникала и не находилась в голове отдельного человека в готовом виде, а рождалась в про­цессе диалога между собеседниками, совместно ищущими истину. Поэтому свой метод Сократ называл майевтикой, т.е. повиваль­ным искусством, помогающим рождению истины.

Своими поисками Сократ проложил путь к миру идей Пла­тона и его диалектике.

3. Философская система Платона – логи­ческое развитие идей не только сократовской, но и досократовской философии (понятие Логоса у Гераклита, понятие вечного неподвижного бытия у Парменида и др.). Обычный мир существует, бытийствует, полагал Платон, но всегда неистинным образом. Помимо и сверх чувственного мира существует и другой мир – мир чистых сущностей. Для обозначе­ния этих сущностей Платон использовал слово «идея». Идеи по­мещались им в занебесную область, которая была философским символом подлинного бытия.

Мир идей представляет собой не просто царство сущностей, а царство благих сущностей. Платон противопоставил идеаль­ный мир чувственному миру не только как сущность – явле­нию, но и как благое – злому.

Поэтому идеей всех идей, высшей идеей у Платона выступает идея Блага как источник истины, соразмерности, гармонии и кра­соты, удовлетворяющая всем требованиям высочайшей добродете­ли. Идея Блага подобна Солнцу. То, что является в чувственном мире Солнцем, в идеальном мире – идеей Блага. Мир идей и есть мир подлинного, то есть вечного и неизменного бытия.

Антиподом бытия выступает у Платона мир небытия, материя, некая хаотическая, небытийная первоматерия, которая, однако, способна принимать любые формы, становясь оформ­ленной материей. Роль этого небытия велика. Материя – ис­точник единичности, вещности, изменчивости, смертности и рождаемости, естественной необходимости, зла и несвободы. Материя, как и идея, вечна.

Мир множества чувственных вещей, природы образуется как результат оформления материи в силу ее соотнесенности с ка­ким-либо набором частных и общих идей – сущностей. Мир вещей – это мир возникновения и постоянной гибели. В при­роде все изменчиво, преходяще, непрочно, смертно, несовершенно. Там все возникает на время и погибает навечно. Для объяснения динамики чувственного природного мира Платон ввел еще одно начало – мировую душу. Душа космоса – творческая сила, источник движения, жизни, одушевленности. Она объемлет мир идей и мир вещей, связывая их, заставляя вещи подражать идеям, а идеям присутст­вовать в вещах.

Главным для Платона является мир идей, увенчанный идеей Блага, который был первичным даже по отношению к богам. К «созерцанию умом» этих сущностей приобщаются, по Платону, не только божественные души, но и души, которые когда-то были и еще станут душами смертных. Тем самым Платон показал, что в человеке, помимо его способностей воспринимать окружающий мир и реагировать на него в качестве части самого мира, существует и действует некоторая сила какой-то другой природы, благодаря которой осуществляется переход в духовное измерение. Бессмертная ду­ша человека связывает его с трансцендентным, т.е. сверхчувст­венным миром идей.

Платон не только рассуждал об истинной добродетели, но и пытался воплотить ее в жизнь, разрабатывая проект идеального государства, во главе которого должны стоять философы. Жизнь в таком государстве, по мысли Платона, строго регламентирова­на, права и обязанности каждого гражданина и сословия опре­делены законами, частное подчинено общественному. В госу­дарстве Платона высшей целью выступала забота о благе граж­дан, причем это благо понималось как воплощение идей спра­ведливости и разума.

Обосновывая свой проект идеального государства, Платон со знанием дела подверг критике существовавшие формы государ­ственной власти. Если концепция идеального государства в це­лом была утопией, то критика реальных форм государственной власти сохраняет свое значение и в настоящее время.

Платон выделил четыре типа несправедливого государствен­ного устройства: тимократию (власть военного сословия, или честолюбцев); олигархию (власть богатых); демократию (власть толпы); тиранию (власть тирана).

Аристотель, будучи величайшим из учеников Платона, в то же время был не согласен с философ­ской концепцией платонизма, что нашло выражение в следую­щих его словах: «Хотя Платон и истина мне дороги, однако свя­щенный долг велит мне отдать предпочтение истине».

Объектом критики Аристотеля стала теория идей Платона. Он считал, что Платон совершил принципиальную ошибку, приписав самостоятельное существование идеям. Несмотря на критику платонизма по ряду основных пунктов, Аристотель во многом обязан своим философским учением именно Платону.

Аристотель первым из античных мыслителей стал отличать философское знание от конкретно-научного. Он выделяет пер­вую философию как науку о сущем, или о первых началах и при­чинах, и вторую философию, содержанием которой является приро­да. Предмет первой философии, исторически получивший на­звание «метафизика», не природа, а то, что существует сверх нее — сверхчувственные вечные сущности, постигаемые умозрением. Первая философия и была в понимании Аристотеля философи­ей в собственном смысле слова, тогда как физика, или учение о природе, тоже была философией, но второй.

В центре первой философии стояли проблемы бытия. Ари­стотель разработал учение о четырех первоначалах или первопричи­нах всего существующего.

Первая причина – формальная. Для ее обозначения Ари­стотель употреблял тот же термин, что и Платон – «эйдос». Эйдос вещи, ее идея, форма, согласно Аристотелю, вовсе не занебесная сущность, а такая сущность, которая находится в ней же самой и без которой нельзя понять, что такое данная вещь.

Вторая, материальная, причина рассматривалась им в двух планах: 1) как первоматерия, неопределенная и бесфор­менная, но обладающая способностью воспринимать любые формы, возможность стать всем; и 2) как то, из чего вещь состоит, или уже оформленный материал.

Материя и форма, два вечных начала, взаимосвязаны таким образом, что форма являет собой сущность материи, а материя – тот субстрат, в котором эта форма запечатлена.

Третья причина – движущая. Аристотель подходит к проблеме движения философски. Поэтому с необходимостью возникает вопрос о том, как возможно само движение.

Логика рассуждений Аристотеля следующая: если рассматри­вать в качестве причины движения какую-либо другую вещь, то мы неизбежно придем к дурной бесконечности. Для избежания этого требуется признать наличие самодвижения, самопроиз­вольности или самодвижущей причины, которая определяет ак­тивность формы, ее способность воплотиться в материи.

Ни бытие веши, ни ее движение немыслимы без четвер­той причины – целевой, направляющей движение к определен­ной цели. В представлении Аристотеля все процессы обладают внутренней направленностью и обусловленностью через цель. Всякая возможность стремится реализовать себя, стать полно­мерной, а поэтому цель – это стремление к своему благу.

Завершает аристотелевскую концепцию четырех первопри­чин учение об абсолютном Уме как наивысшей ступени бытия, которое уже ничем не обусловлено, а зависит только от самого себя.

Философское учение о высшем бытии выступает как теоло­гия или учение о Боге. Бог Аристотеля не персонифицирован­ный личный Бог позднейших религиозных учений, а безлично­стный божественный Ум, пребывающий в постоянной деятель­ности, в самой лучшей вечной жизни, что для Аристотеля как истинного философа было деятельностью мышления.

Будучи высшим бытием, божественный Ум выступает в каче­стве триединой формально-движущей целевой причины. Как формальная причина Ум есть «форма всех форм», предельное по­нятие о бытии: как движущая – перводвигатель, который движет решительно все, но сам неподвижен; как целевая – всеобщая цель, которая, в то же время, является и высшим благом.

Из понимания высшего начала как высший цели вытекает такая важнейшая характеристика философского мировоззрения Аристотеля, как его телеологичность, т.е. представление о целе­сообразности всего сущего, начиная от явлений природного ми­ра и заканчивая жизнью человека и полиса.

На основе объективной телеологии, охватывающей весь кос­мос, строится у Аристотеля его этика и политика.

Нравственность человека понимается им как стремление к благой цели. Высшее благо определяется особенностью и назна­чением человека, связанным с его разумом. Поэтому дело чело­века – разумная деятельность. Этическим идеалом для Аристотеля выступает мудрец, направивший свою жизнь к высшей цели – достиже­нию блаженства путем созерцания истины.

Человек, по Аристотелю, не только разумное, но и «политическое животное», жизнь которого вне общества немыс­лима. Человеческое общежитие, начиналось с семьи, через род и селение находит полное свое развитие в государстве.

Как высшего рода сообщество государство направлено к ве­личайшему благу. С этой точки зрения Аристотель рассматрива­ет семью, экономику, институт рабства, различные формы поли­тического устройства древнегреческих полисов.

Заслуга Аристотеля заключается не только в том, что он систе­матизировал и обобщил знания, накопленные древнегреческой философией, но и заложил основы многих направлений научного знания: был первым античным ученым, создавшим систематиче­скую науку о природе – физику; заложил основы формальной логики как науки о формах и законах правильного мышления.

4. Следующий этап развития античной философии весьма своеобразен и определяется теми философскими школами, которые сделали второстепенными все вопросы объ­ективного миропорядка и стали обращаться, прежде всего, к проблемам личной жизни человека: эпикуреизм, стоицизм, скептицизм.

Этим трем философским школам эллинизма предшество­вала философия кинизма, основоположники которой Антисфен и Диоген, хотя и были современниками философов афинской школы, но по про­блематике и самому духу философствования не принадлежали к классической эпохе.

Кинизм, приобретя наиболее широкую известность в эпоху агонии античного полиса, просуществовал до самого конца ан­тичности.

Киники переосмыслили предназначение философии, которая, по их мнению, должна заниматься не отвлеченным умозрением, а показывать человеку путь к добродетельной жизни. А для этого нужно произвести переоценку ценностей и «повергнуть в прах ложные ценности», как писал Диоген. В качестве таких ложных ценностей киники рассматривали имущество, телесные удоволь­ствия, зависимость от общественного мнения. Они проповедо­вали нищету и полный отказ от удовольствий, поскольку сама природа определила тот минимум, в котором нуждается человек.

Дух философии кинизма выразился в полной, ничем не ог­раниченной свободе: свободе от телесных потребностей, сведен­ных к минимуму, свободе от людских пороков, от тщеславия, гордыни, алчности и т.д.; свободе от условностей общепринятых норм поведения. Достижение такой свободы было возможно только на путях строжайшего самоограничения и самопринуж­дения. Этика киников носила индивидуалистический и субъектив­ный характер, основывалась на силе духа, на незаурядной спо­собности к независимому существованию.

Эпикуреизму был присущ такой же индивидуалистический характер. Увлекшись идеями Демокрита, Эпикур (342 – 271 до н.э.) основал философскую школу в своем саду в Афинах, кото­рая и вошла в историю как сад Эпикура.

Эпикур развивал взгляд на философию как на практическое учение, обеспечивающее человеку счастливую безмятежную жизнь, свободную от человеческих страданий:

«Пусты слова того философа, которые не врачуют никакие страдания человека. Как от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезни из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезни души», – полагал Эпикур.

Одна из самых существенных задач философии – практиче­ская помощь человеку в преодолении страха перед смертью. Смерть, по мысли Эпикура, не имеет к нам никакого отношения, поскольку, «когда мы есть, то смер­ти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет».

Цель Эпикура – помочь разобраться человеку в том, как следует жить. Он задумывается над вопросом о счастье человека и находит его в наслаждении.

Цель счастливой жизни – в душевном спокойствии, в «безмятежности души» (атараксии). Эпикур имеет в виду такое душевное равновесие, когда человек сохраняет свободу от вся­ких страстей – и от чрезмерных радостей, и от чрезмерной скорби.

Основным принципом индивидуалистической этики Эпику­ра являлся принцип «живи незаметно», мотивирующий уход от общественной деятельности. Необходимо отметить, что последователи Эпикура извратили его мысли о содержании наслаждения как цели жизни.

Большим авторитетом пользовалось также учение стоиков, основателем которого был Зенон из Китиона (336—265 до н. э.).

Высшей целью человека стоики, как и эпикурейцы, считали достижение счастливой жизни, но путь к счастью они трактова­ли по-иному. Высшее человеческое счастье – это жизнь, со­гласная с природой человека как существа духовного, разумного, способного осуществлять свой выбор. Стремясь жить согласно с природой, стоики искали нравственную свободу, освобождение от страстей, аффектов, которые являются главными источниками пороков и бедствий человека. Путь к счастью лежит, согласно воззрениям стоиков, через апатию, т.е. через искоренение страст­ных чувств, аффектов.

Учение стоиков характеризует принципиально новый момент, которого не было в эпикуреизме: они вводят понятие фатума, или рока. Это понятие вплотную подводит стоиков к их учению о Про­видении и свободе воли в рамках необходимости. От необходимого хода вещей, а не от свободной воли человека зависят обстоятельст­ва его жизни: богатство или бедность, здоровье или болезнь, удо­вольствия или страдания. Человек не властен изменить свою судь­бу, но он властен в своем отношении к ней. Стоики учили с одина­ковым спокойствием переносить как радости, так и невзгоды жиз­ни – болезни, страдания, бедность, унижение.

Свой нравственный идеал они находили в твердом и неук­лонном осуществлении добродетели. Добродетель, по учению стоиков, есть высшее и единственное благо, и если нет возмож­ности его осуществить, то лучше уйти из жизни.

Противоречивость взглядов разнообразных школ в самых важных вопросах жизни приводила к разочарованию в возмож­ностях познания, к скептицизму.

Учение скептиков было радикальным сомнением в достовер­ности знания. Основатель скептицизма Пиррон утверждал, что единственный подобающий философу спо­соб отношения к вещам может состоять только в воздер­жании от каких бы то ни было суждений. Философ-скептик ничему не должен был при­давать безусловно-истинного значения.

Эти учения со своим теоретико-познавательным пессимиз­мом и уходом во внутренний мир личности были характерными не только для раннего, но и для позднего эллинизма.