Глава 3. Гражданские права на селекционные достижения

3. 1. Личные неимущественные права на селекционные достижения

Сегодня развитие любого общества во многом зависит от его интеллектуального потенциала, в том числе и от способности к творческой деятельности ее членов, так как существует прямая связь между уровнем творческой деятельности, внедрением ее результатов в различных отраслях народного хозяйства и уровнем экономического развития общества в целом. Конституция РФ к важнейшим правам и свободам относит «свободу литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества», устанавливая при этом охрану интеллектуальной собственности. В связи с закреплением указанного положения в Конституции РФ изучение вопросов, связанных с правами на объект права интеллектуальной собственности, является необходимым и представляется актуальным. Традиционно гражданские права делят на личные неимущественные и имущественные. Следует согласиться с выводом Г.В. Дручок, что «между личными неимущественными и имущественными правами авторов существует органическая связь, которая создает взаимную зависимость в охране их неимущественных и имущественных интересов. Все это убеждает нас в относительности деления субъективных прав вообще и авторских прав в частности на права личные и имущественные».⁹⁹ Однако разграничивать права авторов на личные неимущественные и имущественные не только уместно и удобно, это еще и не противоречит понятиям, выработанным в теории гражданского права. В настоящем параграфе рассматриваются неимущественные права на селекционные достижения, начиная, естественно, с права авторства, так как такое право является основой для возникновения иных прав автора.

Право авторства является субъективным гражданским правом. Такое право необходимо определять как возможное поведение управомоченного лица, обеспеченное законом, и соответствующая ему мера должного поведения обязанного лица указывает: В.Р. Скрипко «Для субъективного права одинаково важны как мера возможного поведения управомоченного, так и мера должного поведения обязанного», а «содержание субъективного права составляют три элемента: вид и мера возможного поведения управомоченного, возможность требовать совершения действий от обязанной стороны, а также прибегнуть к принудительной силе государства для осуществления этой возможности».¹⁰⁰ Таким образом, субъективное право селекционера заключается в том, что он сам в целях удовлетворения собственных интересов может совершать действия, установленные законом, и может требовать от обязанных лиц осуществлять определенные действия или воздерживаться от действий. Например, селекционер в целях возникновения права авторства на селекционное достижение вправе подать заявку на выдачу патента, а Госкомиссия обязана ее принять и рассмотреть. Право авторства может возникнуть только у того лица, чьим творческим трудом создано, выявлено или выведено селекционное достижение. Таким образом, оно является, с одной стороны, личным, так как непосредственно связано с личностью создателя селекционного достижения, который вложил в его создание свой талант, труд и может называться автором такого объекта права интеллектуальной собственности, с другой стороны, неимущественным правом, так как его объектом является объект нематериальный. Право авторства в данном свете представляется правом, неотделимым от личности селекционера, а также неотчуждаемым, так как он не в состоянии передать это право третьим лицам, даже посредством наследования.

Осуществление права авторства порождает гражданские правоотношения, ибо «субъективные права вне правоотношения существовать не могут».¹⁰¹ Осуществление права авторства является содержанием абсолютных правоотношений, где позиция автора селекционного достижения активна и направлена на удовлетворение собственных интересов посредством признания за ним авторства, а позиция всех третьих лиц пассивна и заключается в воздержании от нарушения права авторства. Если же одно из множества лиц все же нарушило право авторства, то между автором и этим лицом возникает относительное гражданское правоотношение, где позиция обязанного лица становится активной и заключается в восстановлении нарушенного им права. Право авторства является абсолютным и исключительным правом, принадлежащим только автору, ибо признание этого права за определенным лицом исключает возможность признания на территории РФ права на этот же сорт или породу за любым другим лицом, на каждом из которых лежит обязанность воздерживаться от его нарушения, а автору предоставляется возможность требовать от всех остальных, третьих лиц, признания его авторства.¹⁰² Под правом авторства на селекционное достижение следует понимать признанное государством в лице Госкомиссии право селекционера считаться творцом селекционного достижения. Как уже было установлено выше, для возникновения права авторства необходимо наличие, как минимум, двух юридических фактов.

Некоторые авторы квалифицируют в качестве юридических фактов, например, подачу заявки на выдачу патента, принятие решения о выдаче патента, выдачу охранного документа, внесение селекционного достижения в реестр селекционных достижений. В любом случае налицо сложный юридический состав, и именно поэтому в литературе достаточно активно рассматривается вопрос о моменте возникновения права авторства. Следует заметить, что большинство высказываний по этому поводу было основано на изучении изобретательских правоотношений, однако исходя из того, что на момент подобных высказываний селекционные достижения по правовому положению были приравнены к изобретениям, а также исходя из того, что именно благодаря дискуссии, которая будет приведена ниже, появились применяемые сегодня положения, уместно уделить изучению этого вопроса особое внимание.

И.Э. Мамиофа¹⁰³ полагает, что изобретательские правоотношения развиваются поэтапно. Первый этап наступает с момента создания объекта права интеллектуальной собственности и обеспечивается нормами морали, то есть права автора защищаются нормами морали и нравственности, сложившимися в обществе. Второй этап наступает с момента подачи заявки, а третий - с момента возникновения правовой охраны объекта права интеллектуальной собственности. Соглашаясь с тем, что авторство с момента создания объекта права интеллектуальной собственности охраняется нормами морали, Ю.Д. Сергеев¹⁰⁴ все же указывает на невозможность обращения в суд за защитой в случае нарушения авторства, охраняемого таким образом. Вслед за В.Я. Ионас¹⁰⁵ активно рассматривал доизобретательские правоотношения С.И. Меерзон, который делил их на две группы: доизобретательские правоотношения во время работы автора над предполагаемым объектом интеллектуальной собственности и правоотношения, наступающие после подачи заявки и существующие до принятия по ней решения. При этом к доизобретательским правам он относит и право авторства, не указывая при этом, к какой группе правоотношений оно относится и с какого момента возникает.¹⁰⁶ А.К. Юрченко по этому поводу указывал, что «неизбежно образуется период правовой неопределенности авторских отношений, который длится от создания предложения до его признания». ¹⁰⁷ И.Ф. Зайцев указывал, что для возникновения права авторства недостаточно простого факта создания объекта интеллектуальной собственности, необходимо и выражение сущности его в той или иной объективной форме, доступной для восприятия ее другими лицами, то есть право авторства возникает с момента выражения объекта интеллектуальной собственности в той или иной объективной форме, доступной восприятию других людей, то есть еще до подачи заявки.¹⁰⁸ Ю.Д. Сергеев¹⁰⁹ момент возникновения права авторства связывает с моментом квалификации объекта как охраноспособного, то есть с моментом вынесения компетентным органом специального решения, на основе которого выдается авторское свидетельство или патент, и указывает, что такое решение является актом, официально удостоверяющим два факта, порождающих право авторства, - признание технического достижения изобретением и создание этого изобретения данным лицом. Автор исходит из необходимости разграничивать право авторства и авторство. Под авторством он понимает факт создания творческого произведения определенным лицом или группой лиц, а под правом авторства - охраняемое законом право лица признаваться автором объекта, созданного его творческим трудом. То есть до момента квалификации объекта в качестве охраняемого у автора имеется авторство, а после этого момента возникает право авторства.

Придерживаясь необходимости разделения таких понятий, как авторство и право авторства, Г.В. Дручок критикует Ю.Д. Сергеева, указывая, что «внесение решения о выдаче авторского свидетельства еще не влечет юридического признания права авторства в государственном масштабе. Момент выдачи авторского свидетельства также неудачен с той точки зрения, что он зависит от субъективных причин (отъезд автора, новый адрес, болезнь)».¹¹⁰ Однако Г.В. Дручок соглашается с В.А. Рясенцевым¹¹¹, который считает, что момент возникновения права авторства необходимо связывать с внесением информации об объекте в Государственный реестр, так как «в момент внесения Комитетом изобретения, в том числе нового сорта, гибрида или породы, в Государственный реестр изобретений фиксируется Государственное признание предложения изобретением и присваивается номер авторскому свидетельству».¹¹² С такой позицией согласен С.Г. Михайлов, «во-первых, потому, что только с момента внесения сорта или породы в Госреестр право возникает, так сказать, безусловно; во-вторых, потому, что применительно к селекционному достижению только срок внесения в Госреестр определяется однозначно и точно: ни срок создания сорта или породы, ни дата подачи заявки, ни момент квалификации, в связи с двойной процедурой подачи заявок, однозначно не установлен. Возникая с момента внесения селекционного достижения в Государственный реестр селекционных достижений, право авторства удостоверяется путем записи имени автора в авторском свидетельстве и в реестре».¹¹³ Следует отметить, что сторонники последней точки зрения четко осознают тот факт, что защита прав и интересов действительного автора в период существования авторства лица, но не права авторства, невозможна ни в судебном, ни в административном порядке.

Схожей, но не аналогичной позиции придерживается Э.П. Гаврилов, который указывает, что «право авторства возникает лишь с момента признания заявленного технического решения изобретением, а до этого момента оно не существует как исключительное право создателя считаться автором данного изобретения».¹¹⁴ При этом автор сомневается в возможности создателя объекта права интеллектуальной собственности сразу же после его создания требовать, чтобы третьи лица не могли признаваться авторами аналогичных решений, а также в возможности в данный период защиты права автора.

Иной точки зрения придерживается Т.И. Козлова. Во-первых, она не разделяет позиции отграничения авторства и права авторства и указывает, что никакого особого преобразования авторства в право авторства не происходит, так как селекционер является автором и до выдачи и после выдачи ему авторского свидетельства, а право авторства на результат творческой деятельности существует объективно и с момента достижения этого результата. Во-вторых, она указывает, что до признания авторства селекционера и выдачи ему авторского свидетельства возникают авторские права, а затем – права, направленные на признание сорта охраноспособным объектом в связи с нормами изобретательского права. Права до выдачи авторского свидетельства урегулированы нормами авторского права, после чего они урегулированы нормами изобретательского права.¹¹⁵ Схожей позиции в отношении селекционных достижений придерживается А.П. Сергеев, который утверждает, что «в тот период, когда творческий результат уже достигнут, но еще не состоялось официальное признание его охраноспособности, интересы селекционеров охраняются нормами авторского права», при этом, в отличие от Т.И. Козловой, А.П. Сергеев связывает воз-

никновение права авторства с моментом квалификации «достигнутого результата в качестве охраноспособного селекционного достижения».¹¹⁶

Видно, что для селекционных достижений используются положения, выработанные для изобретений, в частности, А.П. Сергеев указывает, что «доктрина исходит из того, что охране подлежит любой творческий результат с того момента, когда он достигнут. Это положение в полной мере относится и к творческому решению селекционной задачи».¹¹⁷ Такую охрану он видит в использовании норм авторского права. Следует отметить, что с такой позицией согласны не все ученые цивилисты.

Вопрос о применении авторского права в целях охраны прав автора до признания объекта права интеллектуальной собственности охраноспособным является дискуссионным, даже если речь идет об изобретении. Тем более, несмотря на то, что селекционные достижения долгое время приравнивались к изобретениям, необходимо с осторожностью переносить указанные положения на селекционные достижения. Так, например, если В.А. Рясенцев полагал, что авторское право распространяет свою охрану на описание и чертежи, а также изобретения, воплощающие техническое решение, и указывал, что «именно как объект авторского права технические идеи, выраженные в объективной форме (чертежи, описание, модель) и являющиеся произведением, охраняются по нормам этого правового института, которые ограждают автора от любого нарушения со стороны третьих лиц».¹¹⁸ Если Г.И. Смирнов полагал, что техническое «решение есть результат творческой деятельности, который объективируется первоначально путем письменного произведения в виде рукописи, рисунка, чертежа, эскиза, плана и так далее, то есть в форме произведений, охраняемых авторским правом»¹¹⁹, то, например, Ю.Д. Сергеев считал, что такая позиция основана на отождествлении решения технической задачи и объективной формы, в которую воплотилось это решение (статью, книгу, чертеж), а «объектом права в этом случае будет не изобретение, а только статья, монография и т.п., то есть печатное произведение. Решение же технической задачи, изложенное в этом произведении, не получит правовой охраны».¹²⁰

Схожей точки зрения придерживается Э.П Гаврилов. Он отмечает, что «при любом изменении внешней формы изобретения мы легко устанавливаем, что перед нами то же самое изобретение, ибо под ним понимаются существенные черты, сущность технического решения, а не форма изложения или воплощения. Именно поэтому в выражении: «изобретение - это идея» слово «идея» подчеркивает, во-первых, то обстоятельство, что изобретение - нематериальный, невещественный объект, то есть, что оно охраняется как результат творчества; и, во вторых, то что в изобретении охраняется не форма, а существо технического решения». ¹²¹ Все это справедливо и для селекционных достижений. А вот «авторское право обладает одной особенностью» - указывают Э.П. Гаврилов и А.И. Доркин - «оно охраняет содержание любого объекта лишь в связи с конкретной формой его выражения. Под произведением в авторском праве понимается не само по себе содержание, а неразрывная связь содержания с формой. А поскольку формы произведения науки, литературы и искусства чрезвычайно многообразны, и, по сути дела, здесь не может быть объективных совпадений, становится понятным другое отличие авторского права от изобретательского. Авторским правом никакой регистрации произведения не предусматривается. Защита предоставляется лишь от копирования произведения». ¹²²

Таким образом, видно, что одни авторы, ссылаясь на то, что изобретение может быть выражено в форме, например, чертежа, говорят о возможности охраны авторским правом изобретения в период до признания его охраноспособным, другие предлагают разделять изобретение как «идею» и его выражение в форме объекта авторского права. Необходимо заметить, что селекционные достижения, с одной стороны, исходя из последнего приведенного высказывания, могут походить на объект авторского права, так как, во-первых, при традиционных методах селекции маловероятны объективные совпадения, а во-вторых, охрана содержания селекционного достижения происходит в непосредственной связи с его формой (например, семена), с другой стороны, селекционные достижения не являются объектом авторского права по закону.

Но дело в том, что приведенная выше дискуссия относительно использования авторского права для охраны изобретений, по нашему мнению, обоснована. Между изобретением, как идеей, и его выражением, в форме описания или чертежа, имеется определенная связь. Она заключается в том, что в данном случае можно «идти» как от идеи к форме, так и обратно, то есть на основании описания изобретения можно его создать. Другое дело, что Патентный закон дает лишь шестимесячный срок с момента публикации описания изобретения для подачи заявки, в противном случае такое изобретение теряет условия охраноспособности. Селекционное достижение отличается от изобретения прежде всего тем, что описать его возможно так же как и изобретение, а вот создать его по описанию без приемов современных биотехнологий практически невозможно. Для воспроизводства необходим семенной или племенной материал. Именно поэтому селекционер не утрачивает возможности подать заявку о признании селекционного достижения охраноспособным вследствие опубликования такого описания.

Таким образом, можно прийти к выводу, что селекционные достижения в традиционном их понимании в определенной степени отличаются от изобретений. Это делает невозможным распространение доктрины, в формировании которой, как представляется, указанные выше позиции сыграли немаловажную роль, на селекционные достижения, ибо такой дискуссии относительно селекционных достижений не может быть, исходя из их специфики, а позиция Э.П. Гаврилова, А.И. Доркина, Ю.Д. Сергеева и других, основанная на невозможности охраны сущности через охрану формы, в случае распространения ее на селекционные достижения, представляется единственно верной. А.П. Сергеев верно указывает, что «авторское право в силу присущей ему специфики не в состоянии обеспечить охрану существа самого решения», однако полагает, что оно «гарантирует от прямого копирования достигнутого творческого результата в той форме, которая была придана ему селекционером».¹²³ Но в какой форме может быть выражено творение селекционера? Если изобретение может быть выражено как в технической, так и в литературной форме, то селекционное достижение - только в форме биологического объекта, будь то племенное животное или семена растения. Данный объект не может быть копирован, он не является объектом авторского права. Копирована может быть публикация с описанием селекционного достижения, однако в данном случае, во-первых, как уже было указано, такая публикация не есть селекционное достижение, а во-вторых, авторское право будет охранять здесь права не селекционера, а автора литературного произведения. Иное возможно только в том случае, когда методы создания сортов растений и пород животных будут близки к методам создания изобретений, что возможно не ранее расшифровки генетического кода достаточного количества растений и животных, которые будут исходным материалом. В этом случае дискуссия о возможности охраны прав авторов сортов и пород нормами авторского права может возобновиться, однако вероятнее всего она будет сведена к приведенным выше высказываниям об охране нормами авторского права изобретений, где достаточно обоснованная позиция принадлежит тем, кто считает, что «изобретение охраняется изобретательским правом независимо от формы его изложения или воплощения».¹²⁴

Таким образом, можно предположить, что у селекционера с момента создания селекционного достижения нет прав, которые могли бы охраняться нормами авторского права. Право авторства, возникает лишь с момента внесения информации о селекционном достижении в Государственный реестр охраняемых селекционных достижений. До этого момента автор селекционного достижения может осознавать себя автором, что само по себе не порождает права авторства, так же как и признание за ним авторства обществом, если речь, например, идет о публикации описания селекционного достижения. Все это не порождает права авторства как права абсолютного, заключающегося в возможности требовать от всех третьих лиц воздерживаться от нарушения этого права. Отсутствие возможности принудительной охраны права приводит к выводу об отсутствии самого права. Однако естественно то, что такое положение не может устраивать лицо, творческим трудом которого создан объект права интеллектуальной собственности. Ю.Д. Сергеев, рассматривая данную проблему относительно изобретений, считал, что решение о признании изобретения охраноспособным, а именно с этим моментом он связывал возникновение права авторства, «имеет обратную силу и защищает изобретение не с даты вынесения решения, а с даты приоритета, указанной в этом решении».¹²⁵ В определенной мере такая позиция отражена и в законе «О селекционных достижениях». Так, в абзаце 1 статьи 15 Закона «О селекционных достижениях» указано, что на «период с даты поступления заявки в Госкомиссию и до даты выдачи патента заявителю предоставляется временная правовая охрана селекционного достижения». Расширение границ временной охраны таким образом, чтобы она наступала не с даты приоритета, а с момента создания селекционного достижения, теоретически возможно, однако может привести к утрате лицом, обладающим правом подать заявку о признании селекционного достижения охраноспособным, стимула к осуществлению этого права. В этом случае позиция законодателя представляется вполне обоснованной. Таким образом, можно сделать следующие выводы:

1. С момента создания селекционного достижения и до подачи заявки о признании его охраноспособным отсутствует правовая охрана этого селекционного достижения. В этот момент лицо, создавшее своим творческим трудом селекционное достижение, может субъективно осознавать себя автором селекционного достижения, может получить общественное признание авторства, однако все это не порождает права авторства на селекционное достижение, ибо это селекционное достижение еще не квалифицировано в качестве охраноспособного, иными словами, в юридическом смысле селекционного достижения еще не существует.

2. Право авторства на селекционное достижение у лица, его создавшего, возникает с момента внесения информации о селекционном достижении в Государственный реестр охраняемых селекционных достижений, так как абсолютный характер этого права может возникнуть только с этого момента.

3. Существует временная правовая охрана селекционного достижения, механизм которой основан на обратной силе выданного патента. Теоретически такой механизм можно объяснить существованием до момента квалификации презумпции авторства и презумпции охраноспособности селекционного достижения.

В научной литературе достаточно спорным является вопрос о сроке действия права авторства. Одни авторы считают, что право авторства, однажды возникнув, существует бессрочно, другие полагают, что указанное право прекращается со смертью субъекта этого права. Уместно привести по этому поводу неоднократно цитируемое в юридической литературе высказывание А.К. Юрченко о том, что «допущение существования права в лице умершего либо создает представление о возможности существования в реальной действительности «интересов», никому не принадлежащих, либо дает основание для вывода, что ранее принадлежавший автору интерес после его смерти находит своего обладателя в самом предложении (объекта)».¹²⁶ Высказывание, действительно, емкое, однако Г.В. Дручок, указывая на его спорность, приводит в пример случаи посмертного признания права авторства; она пишет, что если согласиться с мнением А.К. Юрченко, то в данном случае (в случае посмертного признания права авторства) право авторства возникнуть не может, так как его прекращение «опережает» возникновение. Более того, она ссылается на тот факт, что в случае признания авторства после смерти возникают производные права, такие как право на вознаграждение, которое переходит к наследникам, а так как возникают производные, то существует и основное, то есть право авторства.¹²⁷ Соглашаясь с тем, что «случаи посмертного присвоения авторства на селекционные достижения, действительно, имеют довольно

широкое распространение», С.Г. Михайлов связывает такой факт с «длительностью селекционного процесса в выведении сорта или породы, происходящего иногда при жизни нескольких поколений селекционеров», а точка зрения о бессрочности права авторства, по его мнению, «основана на смешении двух различных категорий: авторства и права авторства», ибо после прекращения права авторства, что непосредственно связано со смертью его обладателя, государство защищает не право авторства, а авторство.¹²⁸

Действительно, в юридической литературе широко распространена точка зрения о необходимости разграничения авторства и права авторства. Под авторством обычно понимают факт создания селекционного достижения. Авторство, по мнению ученых, обладает рядом признаков, к которым относятся следующие:

1. факт создания селекционного достижения, то есть факт объективной действительности;

2. авторство является предпосылкой возникновения права авторства;

3. авторство бессрочно.

Под правом авторства следует понимать возможность лица признаваться автором, охраняемая государством, как указывает С.Г. Михайлов, или законом, как указывает Ю.Д. Сергеев. Последний, разграничивая авторство и право авторства, полагает, что право авторства не может быть бессрочным по той простой причине, что со смертью исчезает субъект права авторства, а поскольку право авторства неотчуждаемо, в случае смерти автора оно не может ни к кому перейти, то есть исчезает только право авторства как юридическая категория, поскольку исчезает субъект этого права, однако остаются общественные отношения авторства, а общество, отдавая дань уважения творцу, продолжает упоминать его в качестве автора.¹²⁹ С такой позицией согласен и А.П. Сергеев. Он отмечает, что после смерти автора охраняется не право авторства, а авторство как общественно значимый интерес.¹³⁰ Такой вывод А.П. Сергеев обосновывает опять же невозможностью существования бессубъектного права.

Присоединиться к одной из двух приведенных точек зрения в полной мере, на наш взгляд, затруднительно, так как и та и другая позиции имеют и сильные, и слабые стороны.

Сильной стороной позиции сторонников бессрочности права авторства является использование метода индукции. Частным в данном случае является не только пример, связанный с признанием права авторства после смерти автора, но, в большей степени, указание на права наследников на вознаграждение. Тезис о том, что такое право является производным от права авторства и без появления последнего не возникает, приводит, по мнению Г.В. Дручок, к общему выводу о существовании права авторства после смерти селекционера. Однако такой вывод противоречит выводу о невозможности существования бессубъектного права, вытекающему из понятия гражданской правоспособности. Попытки разрешения противоречия приводят к утверждению, что право авторства возникает при жизни селекционера, то есть до признания селекционного достижения охраноспособным. Иными словами, право авторства должно возникать в момент создания селекционного достижения. Это бы объясняло возникновение производных от права авторства имущественных прав, ибо право авторства возникало бы при жизни селекционера, и это бы не противоречило принципу невозможности существования бессубъектного права авторства. Однако такое объяснение не может иметь место, так как выше мы пришли к выводу о том, что для возникновения права авторства необходим сложный юридический состав. Возникнуть на основании одного юридического факта совершенного при жизни селекционера, селекционное достижение как охраноспособное не может. Более того, такой вывод не разрешает указанную проблему применительно к случаю, когда автор, находясь в составе группы соавторов, умирает до создания селекционного достижения.

Решение проблемы можно найти в разграничении оснований для возникновения имущественных прав правоприемников селекционера. Если речь идет о селекционном достижении, созданном в качестве служебного задания, то у наследников может возникнуть право на вознаграждение, но не на основании авторского свидетельства, а на основании свидетельства о праве на наследование, ибо в соответствии со статьей 22 Закона «О селекционных достижениях» авторское свидетельство может быть выдано только автору. Если же речь идет о праве использования селекционного достижения, когда оно создано вне рамок служебных обязанностей селекционера, то применяется пункт 1 статьи 5 Закона «О селекционных достижениях», где говорится, что «право на подачу заявки на выдачу патента принадлежит селекционеру или его правоприемнику». Таким образом, приведенный Г.В. Дручок пример о возникновении права на вознаграждение на основании существующего после смерти селекционера права авторства в настоящий момент не имеет места. Действительно, имущественные права могут возникать как производные от права авторства, однако это происходит только в том случае, если такие имущественные права возникают непосредственно у автора селекционного достижения. У иных лиц имущественные права возникают по иным основаниям и независимо от существования права авторства.

Такое понимание проблемы устраняет практическую необходимость существования права авторства как субъективного гражданского права после смерти субъекта данного права. Однако необходимо повторить, что факт создания селекционного достижения за определенным селекционером или группой соавторов признается в любом случае. Признается как государством, так и обществом. Обоснование решения вопроса о сроке действия права авторства сторонниками «невозможности существования бессубъектного права авторства», основанного на введении понятия авторства, представляется более обоснованным, однако не совсем завершенным. Так, Ю.Д. Сергеев верно указывает, что «общественные отношения авторства никаких прав и обязанностей для автора и государства не влекут».¹³¹ В том числе, вероятно, не влекут и обязанности государства охранять авторство селекционера.

В юридической литературе в качестве обозначения субъекта права иногда использовались термины «личность» и «индивид». Так, например, И.А. Покровский, используя оба эти термина в своей работе (не проводя между ними, однако, четких границ), указывал, что «не всякая человеческая личность в конечном результате своей жизни и деятельности явится одинаковой этической и культурной ценностью».¹³² Доктрина определяет право авторства как личное неимущественное право. Под личным правом понимается право, которое неразрывно связано с личностью и, как следствие, не отчуждаемо от субъекта. В личном неимущественном отношении, которое возникает в связи с осуществлением этого права, происходит индивидуализация личности и прежде всего посредством оценки созданного им объекта. Разрешить проблему существования права авторства после смерти автора можно было бы, указав субъектом такого личного права, как право авторства, личность, ибо личность, как известно из философской науки, несмертна в отличие от индивида, а следовательно, можно было бы говорить о бессрочности права авторства. Однако говорить о том, что личность является субъектом права авторства, затруднительно, так как собственно личность вне существующего физического лица не является

субъектом гражданского права. После смерти физического лица личность существует в сознании всех третьих лиц, которых мы указывали в качестве субъектов абсолютного гражданского правоотношения при жизни автора селекционного достижения. Личность в такой форме существует в непосредственной связи с оценкой созданного селекционного достижения, благодаря которой происходит индивидуализация личности в обществе, определение в какой-то степени ее ценности для общественного развития.

Таким образом, можно наблюдать трансформацию права авторства, как права личного, после смерти автора и тот общественный интерес, о котором говорит А.П. Сергеев. Содержанием такого общественного интереса должна, на наш взгляд, выступать потребность общества в сохранении между селекционным достижением и автором этого селекционного достижения устанавливающей, определяющей, позволяющей характеризовать личность связи.

Таким образом, внесение нормы в Закон «О селекционных достижениях» о том, что «право авторства на селекционное достижение охраняется бессрочно», теоретически обосновано и практически необходимо. Следует отметить, что именно такие формулировки содержат и Патентный закон, и Закон «Об авторских и смежных правах». Однако право авторства в такой формулировке не есть субъективное гражданское право автора селекционного достижения, нет. Употреблять такой термин в данном случае необходимо, осознавая его условность, так как по сути своей он является охраняемым государством общественным интересом. Так, защита такого права может быть осуществлена по иску наследников, прокурора, общественной организации и т.д.

Приведенное суждение не является исчерпывающим, поскольку затронутый вопрос в широком толковании является проблемой общетеоретической. Детальное исследование этой проблемы в таком аспекте выходит за рамки настоящей работы. Приведенного же, на наш взгляд, достаточно для понимания необходимости внесения в закон указанной нормы. Тем более, что если теоретически этот вопрос и является спорным, то для законодателя он имеет традиционное разрешение.

Вопрос о существовании права на приоритет как самостоятельного неимущественного права в юридической литературе является дискуссионным. Из всего множества позиций относительно данного вопроса хотелось бы выделить две. Одним из сторонников первой позиции является Э.П. Гаврилов, который, рассматривая вопрос приоритета на примере изобретения, указывает, что «наличие у изобретения самостоятельного признака патентоспособности - «приоритета» - предполагается в тех случаях, когда заявленное техническое решение признается неохраноспособным в связи с тем, что этому препятствует другое изобретение, которое хотя и опубликовано после даты приоритета рассматриваемого технического решения, но заявлено ранее указанной даты. Поскольку в такой ситуации нельзя сослаться на отсутствие у технического решения какого-либо известного признака патентоспособности (новизна, существенные отличия, технический характер решения, положительный эффект), приходится говорить о «приоритете» как о самостоятельном признаке охраноспособности».¹³³

Сторонником другой точки зрения по вопросу о приоритете является В.А. Рясенцев. Он высказывается за существование права на приоритет и считает, что «определение приоритета имеет прежде всего смысл лишь в том случае, если заявка содержит изобретение, что может быть установлено только в результате государственной научно-технической экспертизы. Следовательно, право на приоритет возникает тогда, когда вынесено решение о выдаче авторского свидетельства», а также он пишет, что «наличие права приоритета подтверждается возможностью оспаривания необоснованного признания первенства за другим заявителем по причине отсутствия в предложении новизны как на стадии рассмотрения комитетом заявки, так и после выдачи авторского свидетельства, поскольку ранее поданные тождественные заявки порочат новизну той, по которой выдано авторское свидетельство».¹³⁴ Такая позиция Г.В. Дручок применена и относительно селекционных достижений. В своей диссертации по этому поводу она пишет, что «если законом предусматриваются средства защиты признания приоритета, то объектом защиты должно выступать субъективное право. Таким субъективным правом является право на признание приоритета полученного продукта творчества».¹³⁵ В качестве самостоятельного субъективного неимущественного права право на приоритет рассматривает и М.Н. Малеина.¹³⁶ Причем она рассматривает существование такого права не только применительно к изобретениям, но и в отношении селекционных достижений.

Представляется, что безусловное применение положений, выработанных относительно изобретений, к селекционным достижениям в данной сфере не обосновано. Если вопрос о существовании права на приоритет в патентном праве является дискуссионным, то применительно к селекционным достижениям он должен быть дискуссионным вдвойне, исходя из специфики охраняемого объекта, ибо здесь сомнению подлежит, собственно, необходимость существования приоритета селекционных достижений. Так, С.Г. Михайлов указывает, что селекционные достижения как и объекты авторского права являются неповторимыми. «А поскольку практически отсутствует возможность создания тождественных селекционных достижений, то нет и необходимости в специальном регулировании вопросов приоритета. Да и применение самого термина приоритет (первенство) в се-

лекционном праве вряд ли имеет достаточные основания. Поэтому и права приоритета у селекционеров не существует».¹³⁷ Важной в данном аспекте является установленная Э.П. Гавриловым¹³⁸ связь между возможностью объективного совпадения и необходимостью существования приоритета. Отсутствие возможности объективно параллельно создавать одинаковые селекционные достижения приводит к выводу об отсутствии необходимости в существовании приоритета. Но является ли селекционное достижение неповторимым в любом случае? Таким же неповторимым, как написанное стихотворение или картина. Нет. Представляется, что следует говорить не об абсолютной неповторимости селекционного достижения, что устраняет необходимость существования приоритета, а скорее о маловероятной повторимости селекционных достижений по ряду причин. Например, очень трудно повторить климатические условия. Однако исключить теоретическую возможность объективного повторения селекционного достижения невозможно, более того, такая теоретическая возможность превращаться в практическую прямо пропорциональна развитию генетики и генной инженерии. Поэтому, понимая условность установления правил о приоритете для селекционных достижений, не следует считать их установление излишним.

Статья 7 Закона «О селекционных достижениях» устанавливает приоритет селекционного достижения по дате поступления заявки в Госкомиссию. Если в Госкомиссию в один и тот же день поступят две заявки и более, то дата приоритета устанавливается по более ранней дате отправки заявки. Если же и даты отправки совпадают, то приоритет устанавливается по более раннему регистрационному номеру заявки в Госкомиссии. Существует также «конвенционный приоритет». Если заявке, поступившей в Госкомиссию, предшествовала заявка, поданная заявителем в одно из иностранных государств, с которым РФ заключила договор об охране селекционных достижений, то заявитель пользуется приоритетом первой заявки в течение 12 месяцев с даты ее подачи. В заявке, направляемой в Госкомиссию, заявитель должен указать дату приоритета первой заявки. На дату приоритета устанавливается новизна селекционного достижения. В отличие от изобретения, где новизну может опорочить публикация, новизну селекционного достижения порочит лишь передача семенного или племенного материала для использования третьим лицам, так как воссоздать селекционное достижение на основании письменного его описания невозможно.

Сущность приоритета заключается в том, что «он призван устанавливать преимущественное право одного лица по отношению к другому»¹³⁹ на селекционное достижение, чей приоритет установлен по более поздней дате. Иными словами, право на приоритет - это право на первенство при равенстве всех, кроме даты приоритета, условий. Приоритет селекционного достижения устанавливается по дате поступления заявки на выдачу патента в Госкомиссию в ходе проведения предварительной экспертизы. Информация о принятой заявке публикуется в официальном бюллетене. «При спорах о приоритете оспаривается правомерность акта, которым закрепляется дата подачи заявки, и утверждается, что первым в установленном порядке заявку на данный объект подал не ответчик, а истец или иное лицо».¹⁴⁰ Право на приоритет может быть защищено в соответствии со статьей 26 Закона «О селекционных достижениях». В случае, если патент выдан с нарушением правил о приоритете и патентообладатель не имел законных оснований для получения патента, такой патент признается недействи-

тельным. Как уже указывалось выше, предметом такой защиты является право на приоритет селекционного достижения. Оно возникает с момента признания селекционного достижения охраноспособным объектом, то есть с момента внесения данных о нем в соответствующий реестр, ибо до этого момента спор о приоритете селекционного достижения не может иметь места.

Следует согласиться с В.Н. Дементьевым о необходимости разграничивать два вида приоритета.¹⁴¹ В нашем случае это приоритет заявки на селекционное достижение и приоритет селекционного достижения. До признания селекционного достижения охраноспособным все споры о приоритете являются спорами о приоритете заявки. Как верно указывает В.А. Рясенцев, «право приоритета имеет двойственный характер».¹⁴² Так, с одной стороны, право на приоритет является абсолютным правом и корреспондируется с обязанностью всех третьих лиц не нарушать установленное право первенства, с другой стороны, такое право является относительным и корреспондируется с обязанностью Госкомиссии не нарушать своими действиями право лица на приоритет. Невыполнение такой обязанности может повлечь установление приоритета за лицом, чья заявка не была первой, что, в свою очередь, может привести к выдаче патента не должному лицу. Прекращается право на приоритет с прекращением срока действия охранного документа.

Немаловажным фактором, стимулирующим развитие селекционной деятельности, является установленная законом возможность селекционера дать название созданному им селекционному достижению, поскольку под таким названием селекционное достижение войдет в хозяйственный оборот. Осуществление такой возможности необходимо рассматривать в качестве «морального поощрения»¹⁴³ автору, который своим творческим трудом создал селекционное достижение, так как в качестве названия автор может указать как собственное имя, так и имя любого иного лица, с согласия этого лица.

Действительно, при наименовании селекционного достижения, как указывает В.М. Сергеев, «широко практикуется указание не только имени автора, но и имен других лиц - общественных деятелей, ученых, известных людей. В качестве примера назовем новые сорта хризантем «Академик Вавилов» (а. с. № 2366), «Валентина Терешкова» (а. с. № 2365), сорта роз «Майор Гагарин» ( а. с. № 2184), «Мария Ульянова» (а. с. № 2188)».¹⁴⁴ Предоставляя заявителю право на присвоение названия селекционному достижению, закон устанавливает и пределы осуществления такого права. Так, в соответствии со статьей 6 Закона «О селекционных достижениях» название селекционного достижения должно позволять идентифицировать селекционное достижение, должно быть кратким, отличаться от названий существующих селекционных достижений того же или близкого ботанического или зоологического вида. Оно не должно состоять из одних цифр, вводить в заблуждение относительно свойств, происхождения, значения селекционного достижения, личности селекционера, не должно противоречить принципам гуманности и морали. За рамками таких ограничений заявитель является свободным при выборе наименования для селекционного достижения и выбранное им наименование должно быть одобрено Госкомиссией.

Однако в случае, когда заявителями являются соавторы название должно быть присвоено селекционному достижению по согласию всех соавторов. Характерно то, что, в отличие от патентного законодательства, Закон «О селекционных достижениях» устанавливает необходимость существования у селекционных достижений специального названия. В.О. Калятин объясняет это тем, что «объект патентного права, как правило, реализуется в других изделиях (например, в виде нового двигателя, автомобиля, электронного устройства и т.п.). В отличие от этого селекционное достижение выступает как самостоятельный законченный объект, предлагаемый потребителю (например, в виде семян определенного сорта)».¹⁴⁵ Право присвоить название селекционному достижению состоит из двух правомочий. К первому относится право предложить Госкомиссии название селекционного достижения и требовать от этого органа присвоения селекционному достижению такого названия. А у Госкомиссии в связи с осуществлением такого права появляется обязанность одобрить предложенное название. Однако в случае, если предложенное название селекционного достижения не соответствует приведенным выше требованиям, то заявитель должен изменить название в установленный Госкомиссией срок. Возникающие между заявителем и Госкомиссией отношения в связи с осуществлением указанного права являются относительными. Ко второму правомочию относится возникающее после регистрации селекционного достижения под определенным названием абсолютное право, заключающееся в праве требовать от всех третьих лиц распространять как само селекционное достижение, так и информацию о нем под присвоенным названием.

Статья 27 Закона «О селекционных достижениях» предусматривает возможность аннулирования названия селекционного достижения. Вероятно, что это должно происходить только на основании несоответствия названия селекционного достижения требованиям, установленным статьей 6 Закона «О селекционных достижениях». Если название селекционного достижения аннулируется, а патентообладатель не предложил другого подходящего названия, то Госкомиссия аннулирует патент на селекционное достижение. М.Н. Малеина в данном случае полагает, что «было бы целесообразно наделить Госкомиссию правом изменить название, а не аннулировать патент».¹⁴⁶ Конечно, в определенных случаях для патентообладателя такое разрешение могло бы явиться большим благом. Однако позиция законодателя по данному вопросу вполне логична, поскольку, с одной стороны, Госкомиссия не может осуществлять субъективное гражданское право за управомоченное лицо без соответствующих распоряжений от такого лица, с другой стороны, Госкомиссия в силу специфики селекционного достижения и требования закона не может допустить существование селекционного достижения без специального названия.

Следует заметить, что Закон «О селекционных достижениях» субъектом права на название селекционного достижения указывает заявителя. Заявителем может быть автор селекционного достижения, его правоприемники или работодатель, по служебному заданию которого селекционер работал над созданием селекционного достижения. Так как указанное право является неимущественным правом, а также исходя из стимулирующей и поощрительной функциий, которые должны являться основанием для установления законом такого права, представляется необходимым внести в Закон «О селекционных достижениях» норму, позволяющую автору селекционного достижения в случаях, когда появление селекционного достижения стало результатом выполнения служебного задания, иметь преимущественное право дать название селекционному достижению. Работодатель сможет воспользоваться правом дать название селекционному достижению только в случае отказа автора от осуществления такого права либо в случае, когда соглашение о названии селекционного достижения между соавторами не достигнуто.