4645

Инновационная система в Германии во многом сходна с таковой в других странах.

Огромное значение имеет опыт Австралии, в которой с 1 июня 1985 г. 150 % затрат на НИОКР могут непосредственно вычитаться из облагаемого налогом дохода. Фактически действие такой нормы можно рассматривать как ускоренную амортизацию.

От налогообложения освобождаются текущие издержки НИОКР, а также инвестиции в оборудование для НИОКР. Эти инвестиции могут линейно амортизироваться в течение не менее трех лет.

Льгота для освобождения налогов 150 % предоставляется в том случае, если затраты на НИОКР в фирме превышают 50 000 долларов. Для фирм, затраты которых на НИОКР составляют от 20 000 до 50 000 дол., применяется линейно интерполированная норма между 100 и 150 %. Фирмы, затрачивающие на НИОКР менее 20 000 дол., могут пользоваться стимулированием, если они реализуют внешние проекты НИОКР.

Итак, практика развитых стран свидетельствует о возникновении принципиально новой производственно экономической сферы. В этих условиях стало необходимостью формирование налоговой системы, адекватной экономике знаний и инноваций. Можно выделить типы налоговых систем в индустриальной и информационной экономике (экономике знаний и инноваций) с учетом идей М.Е. Портера о стадиях конкурентного развития.

«Потоковые» типы налоговых систем (практикуемые ныне в США, Японии, странах ЕС и в России) основаны на налогообложении фактических объемов производства, реализации продукции, доходов и потребления.

Они адекватны индустриальной экономике и предполагают высокую степень подконтрольности экономической деятельности государственному регулированию и налоговому администрированию. Однако в условиях глобализации фирмы широко используют оффшоры и трансферные цены, и подконтрольность резко ослабевают. Это и неудивительно, если учесть льготные условия налогообложения и очень ценную в финансовом мире тишину, которую свято соблюдают местные власти. Оффшорных зон, которые учитывает российский Минфин, в настоящее время 40, в том числе вся

81

Океания, Бермуды, Гибралтар, нормандские острова Гернси и Джерси. Сюда можно добавить также «электронную миграцию» фирм и индивидов.

Мировая конкуренция в области инновационных инвестиций и доходов создала новый критерий для сравнения политики и методов государственного регулирования: в настоящее время они оцениваются с точки зрения их совместимости с требованиями фирм, стремящихся преуспеть в «экономике знаний и инноваций». В этих условиях традиционные сферы, монополизированные государством, подвергаются сомнению. Право на повышение налогов, выработку политики, доступ к коммуникациям и информации, то есть все сферы, где государство раньше обладало нераздельной властью, постепенно поглощаются глобальной коммуникационной сетью, то есть индивидами и фирмами, которые больше не обязаны получать предварительную визу администрации.

В новых условиях «потоковые» налоговые системы начинают деформировать экономику. Поэтому развитые страны используют главным образом налоги с потребителя (но ему «некуда деваться»), снижая налоговую нагрузку на доходы от капитала.

Резервы совершенствования «потоковых» налогов, в принципе, невелики, в связи с чем резко актуализируются задачи создания налоговой системы, адекватной экономике знаний и инноваций. В России она должна, прежде всего, перераспределить ВВП и природную ренту на цели финансирования технологического развития экономик знаний и инноваций.

4.2 Формирование российской модели экономики знаний и инноваций

Вхождение в мировую экономику и использование ее научнотехнологического потенциала позволить ускорить развитие экономики знаний в России. Это будет создавать предпосылки и для обратного воздействия накопленного потенциала на развитие мировой экономики. Данная практика рациональным образом приведет к интеграции российской экономики с мировым хозяйством. Здесь откроются новые перспективы научно-технологического развития [32].

82

Следовательно, чтобы Россия заняла в мировой экономике подобающие позиции, необходимо проводить политику широкого обмена интеллектуальными продуктами и услугами [57]. В основном те страны, которые развивают экономику знаний, способны обеспечить своим потребителям высокий жизненный стандарт, предоставить благоприятные условия для образования, укрепления здоровья, многопрофильного развития. Возвращаясь к проблемам развития экономики в контексте информационно-технологической революции, можно отметить, что формирующаяся экономика знаний с новейшими эндогенными структурами, как мы полагаем, создает новый кластер противоречий и механизм конкуренции внутри самой рыночной системы. Появление нового механизма конкуренции в рамках экономики знаний предполагает изучение принципов его действия, поэтому возникает необходимость оценить с этой точки зрения перспективы, эффективность различных моделей экономики, существующих в рамках рыночной системы. В координатах глобальной рыночной системы Россия должна стремиться открыть свою экономику для участников мирового хозяйства [61]. Однако, руководствуясь национальными интересами, она должна иметь и «пределы открытости», аналогично действующим в США, Великобритании, Франции, Германии и в других странах.

Для нас является важным сопоставление моделей «экономического либерализма», характерных для некоторых развитых стран мира (США, страны ЕС и др.) и той модели экономического развития, которая функционирует в странах Юго-Восточной Азии. Сравнение показывает позитивные и негативные стороны указанных моделей. С позиции рациональности оно представляет практический интерес для российского общества, заинтересованного в том, чтобы Россия избрала оптимальную и эффективную для своих условий модель для перехода к новой экономике знаний [18].

Естественно, потенциалы двух названных моделей рыночной системы различны, и их можно оценить в среднесрочном и долгосрочном периодах.

Классический «экономический либерализм» не всегда может обеспечить эффективный экономический рост. Конечно, в качестве основы остается рыночная система, в то же время в Юго-Восточной Азии все

83

больше распространение получает «девелопментализм», предполагающий активное государственное регулирование рыночных процессов в форме промышленной политики. В зависимости от уровня компромисса между двумя основными формами экономического развития, во многом будет определяться развитие экономики знаний в России.

Всовременных условиях значение второй модели экономического развития, именуемой ими «девелопментализм» (от англ. девелопмент – развитие), под влиянием глобализации постоянно возрастает. Эту модель можно назвать также восточноазиатской моделью, или моделью стратегии развития. Экскурс в экономическую историю позволяет утверждать, что она связана с меркантилизмом и протекционизмом. Значит, восточноазиатская модель развития вовсе не лежит в стороне от главных направлений мирового экономического развития, а выступает ее обогащенным продолжением, служит концентрированным продолжением объективных потребностей развития рыночного хозяйства.

Видный представитель немецкой исторической школы в политической экономии Ф. Лист (1789–1846), один из теоретиков протекционизма в Германии, в книге «Национальная система политической экономии» (1841) писал, что для того, чтобы отсталые страны могли догнать в индустриальном развитии передовые индустриальные государства, первым необходимо проводить акцентированную политику государственного вмешательства и осуществить защиту внутреннего производства с помощью пошлин. Нация должна жертвовать материальными богатствами, переносить эти лишения для приобретения умственных и социальных сил, она должна жертвовать выгодами в настоящем, чтобы обеспечить себе выгоды в будущем» [41].

Вусловиях усложнения экономического развития высокую эффективность приобрели методы, предполагающие руководящую роль государства в определении отраслей, имеющих наиболее высокий потенциал роста. Это те отрасли, которые в перспективе являются наиболее динамичными, высокодоходными и предоставляют возможность для значительного повышения производительности труда. Интенсивное и опережающее развитие таких отраслей в целом создает предпосылки для

84

ускоренного подтягивания их промышленного уровня к уровню развитых стран мира. Эта политика получила название «таргеттинг» – нацеливание, другими словами, целевая выборка отраслей приоритетного развития.

Вэтой связи возникает аналогия с практикой планового развития экономики в нашей стране, которой когда-то тоже предстояло сделать крупный рывок вперед в области индустриализации.

Одним из ключевых принципов планирования был тогда провозглашен принцип «ведущего звена». Как представляется, между ним и принципом «таргеттинга» без труда обнаруживается сходство. Есть, однако, и качественное различие между ними, состоящее в том, что под «ведущим звеном» понимались в первую очередь отрасли, работавшие на умножение военно-промышленного потенциала.

ВЯпонии же приоритетными отраслями становились те, которые вели экономику по сути научно-технического прогресса, повышения экономической эффективности производства и ускоренного развития многочисленных отраслей потребительского комплекса, в том числе новейших. Государство осуществляло при этом поддержку приоритетов развития путем ограничения импорта, введения высоких ввозных пошлин

ив то же время низких учетных ставок в целях защиты отечественных предприятий от конкуренции иностранных фирм. Здесь формируется своего рода закрытый бизнес-цикл. В дальнейшем, по мере того как снижались издержки, государство постепенно отменяло протекционистские меры.

Вусловиях снижающихся издержек, непрекращающаяся внутренняя конкуренция вела к быстрому снижению цен и одновременно к росту экономики. Этому результату способствовали совершенная конкуренция и государственное регулирование экономики. В рамках восточноазиатской модели развития мы видим эффективное сочетание государственного регулирования с имманентными движущими силами рыночной экономики.

Врезультате осуществления «девелопментализма» происходит естественный отбор фирм, способных выдержать конкуренцию, и расширять экспортные возможности экономики на внутренних и внешних рынках.

Важным преимуществом для стран, избравших девелопменталистскую

85

модель развития, стала тенденция сокращения издержек производства и обращения, что было связано и с максимально эффективным использованием факторов производства, и с динамичной диффузией технологических инноваций. По мере того, как технологический прогресс стал непрерывным, превратившись в эндогенный элемент экономической структуры, во всех сферах стало наблюдаться снижение издержек производства и обращения. Следует заметить, что постепенное снижение издержек создает в экономике новую проблему. Дело в том, что рыночная конкуренция порождает стабильное равновесие и эффективное распределение ресурсов только в условиях перманентно растущих издержек, и только в этих условиях оправдывает себя философия экономического либерализма. Данная проблема впервые была замечена А. Маршаллом, а в дальнейшем обсуждалась П. Сраффом и Дж. Робинсон. В современных условиях девелопменталистская модель сделала актуальной проблему эффективности экономики при снижающихся издержках производства и обращения.

Рыночная система, порождающая возможность роста при постепенном снижении издержек, актуализирует выбор модели развития экономики. В настоящее время восточноазиатская модель победила по темпам роста классический экономический либерализм. Россия и страны СНГ проявляют большой интерес к названной модели развития [73]. В этой связи необходимо рассмотреть и сопоставить позитивные и негативные стороны девелопменталистской модели и экономического либерализма.

Позитивная сторона «модели развития» – политика экономии издержек. К слабым сторонам относят необходимость сбалансированного государственного регулирования экономики, которое ведет к появлению неравенства между приоритетными и традиционными отраслями. Здесь появляется возможность того, что модель развития может трансформироваться в протекционизм, экономика может утратить темпы роста, и тогда модель лишится своих позитивных параметров.

Слабые параметры модели развития выступают в рамках экономического либерализма сильными качествами. Во-первых, модель экономического либерализма изначально предполагает отсутствие вмешательства государства, следовательно, при ее осуществлении не возникнут и хлопоты по своевременному пресечению такого вмешательства. Во-вторых, преимуществом модели экономического либерализма можно считать

86

встроенный в нее механизм автоматического контроля. Значит, в мировом масштабе эта модель не требует наличия глобального правительства или приравненного к нему всемирного органа регулирования.

Развитые страны, по нашему мнению, должны придерживаться стратегии экономического либерализма и отвергнуть «девелопменталистскую» модель.

Внастоящее время самое необходимое – это четкое уяснение странамилидерами универсальных правил, действующих в сегодняшнем международном сообществе. В качестве таких универсальных правил, по нашему мнению, стоит использовать только экономический либерализм.

Правила экономического либерализма должны давать развивающимся странам право и возможность на национальную модель развития. В то же время модель экономического либерализма может интегрировать в себя и другие модели в качестве своей составной структуры. Следовательно, модель экономического либерализма должна включать в себя право любой страны избрать и претворять в жизнь свою собственную модель развития.

Вмодели экономики знаний и инноваций интеллектуальная собственность, как таковая, отличается от обычной частной собственности, поскольку имеет ярко выраженный общественный характер. Этот принципиально важный момент согласуется с тем, что важнейшие факторы производства данной модели экономики носят общественный характер. Все это говорит о том, что модель экономики знаний вполне совместима и с наукоемкими технологиями, признавая при этом их общественный характер, и с рыночной системой новых конкурентных структур. Мировой интеллектуальный потенциал является совокупным вкладом многих народов мира, данное обстоятельство предполагает дальнейшее усовершенствование правовых аспектов интеллектуальной собственности. Право на интеллектуальное изобретение должно учитываться, признаваться и регистрироваться. В то же время оно не должно превращаться в вечную монополию. Если такая практика будет признана всеми странами мира, модель экономики знаний и инноваций получит динамичный импульс развития. Следовательно, активизация тенденции либерализации в области наукоемких технологий позволит упростить их передачу развивающимся странам, включая Россию, тем самым облегчая им реализацию «модели девелопментализма».

Для реализации указанной модели развития и потенциальных

87

возможностей постепенного снижения издержек в интересах обеспечения долгосрочного экономического роста России необходимо осуществлять опережающие инвестиции [12]. В новой экономической ситуации нужно создавать модель государства, поддерживающего наиболее эффективного инвестора опережающих инвестиций. В этой связи академик Е. Каблов верно замечает, что «нельзя упускать из виду, что существует целый ряд важнейших задач в области науки и технологий, решение которых составляет прямую обязанность государства. Просто по определению входит в сферу его ответственности. Это означает, что государство должно располагать собственными научными учреждениями, способными обеспечить решение этих главных национальных задач инновационного развития. И, конечно, «главной движущей силой» в реализации инновационной стратегии должен выступать государственный сектор науки.

В пользу этого предложения говорят многие обстоятельства. И прежде всего то, что в государственной собственности находится более 70 % научно-технического потенциала страны. Соответственно госсектор науки является основным источником инноваций. Наконец, только госсектор может выступать гарантом интересов государства, направленных на обеспечение безопасности и решение важнейших социально-экономических задач» [36, с. 4–5]. Следует заметить, что еще И.Г. фон Тюнен, В. Лаунхарт, А. Вебер подготовили теоретико-методологическую базу для решения вопросов согласованного экономического развития территорий. Одной из моделей координации экономики выступает индикативное планирование [9]. По своему современному содержанию оно есть совокупность методов государственно-частного партнерства по определению перспектив будущего развития территории (страны, территории).

Инновационное партнерство государства и частного бизнеса требует поиска консенсусов во всех сферах, во всех точках соприкосновения различных или противостоящих друг другу экономических и иных интересов. Комплексные взаимодополняющие экономические проекты государства и частного бизнеса эффективны, когда конкурентные структуры взаимодействуют. Такое партнерство действует между «классической моделью экономического либерализма» и «моделью развития» При этом «модель развития» есть способ достижения и перехода к «модели экономического либерализма». В условиях информационнотехнологической революции в классическую модель экономического

88

либерализма необходимо внести следующие изменения:

–переломить тенденцию интеллектуально-технологической монополии, которой обладают развитые страны, и оказать содействие развитию отсталых регионов и стран;

–признать в координатах экономического либерализма различия конкретных формул менеджмента, проистекающие из историкокультурных особенностей данной страны. При этом любая страна в рамках этой модели столкнется с проблемой единства правил. Правила должны включать в себя минимум допускаемых различий между историческими и культурными традициями каждой из стран. Полагаем, что данное условие необходимо сделать для всех и в первую очередь для развивающихся стран обязательным. Таким способом можно создать условия перехода экономики к модели экономического либерализма.

4.3 Целевая выборка отраслей приоритетного развития в России

Под развитием экономики знаний в России понимаем радикальные изменения всех элементов хозяйственной системы в связи со сменой доминирующей технико-экономической парадигмы. Технико-экономическая парадигма (К. Фримен) определяется как совокупность доминирующих в экономике различных принципов решения существующих хозяйственных проблем. Переход от одной парадигмы к другой рассматривается как этап широкой коммерциализации кластеров радикальных инноваций, то есть открывающих принципиально новые производственные, организационные и коммерческие возможности. Сейчас люди живут в мире компьютеров, мобильных телефонов, цифровых аппаратов, эндоскопов, космических телескопов, нанотехнологий. Всем этим они обязаны российским ведущим ученым, в основном физикам, Ж. Алферову, В.Л. Гинзбургу, Э.П. Круглякову, А.Ф. Андрееву и др.

В России имеется необходимый потенциал ряда крупных направлений технологического развития (переход к шестому технологическому укладу; нанотехнологии; химические технологии; массовые суперкомпьютерные технологии; биотехнологии; молекулярная биология; генная инженерия; лазерные, мембранные, оптико-волоконные, квантовые технологии; микромеханика; термоядерная энергетика и другие высокие технологии) (таблица 7).

89

Таблица 7 – Сравнительный уровень российских разработок по отношению к мировому

(л) – уровень российских разработок соответствует мировому, а в отдельных областях Россия лидирует; (с) – российские разработки в целом соответствуют мировому уровню; (у/с) – российские разработки в целом уступают мировому уровню, и лишь в отдельных областях уровень сопоставим.

Источник: Попова Е. В. Актуальные вопросы инновационного развития России // Инновации. 2009. №

10.С. 45.

Вразвитии экономики действует абсолютный, непреложный закон: сначала создание структур, способных породить некоторый эффект, потом, в меру их создания и с дополнительными затратами ресурсов, получение

90