Kraevedenie_oporny_konspekt_lektsy

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Южно-Российский государственный университет экономики и сервиса»

(ФГБОУ ВПО «ЮРГУЭС»)

«Утверждаю» Зав кафедрой «Т и ИГ»

_________Т.В._Шевцова

«1» сентября 2011г.

На правах рукописи

Краеведение

Электронный образовательный ресурс

направление 100200.62 «Туризм»

(для студентов всех форм обучения)

Рассмотрены и рекомендованы для использования в учебном процессе на 2011\2012 уч.г. на заседании кафедры

«ТиИГ» от 1.09.2011 г.

Шахты

2

Лекция № 1. История и методология краеведения

1.История развития российского краеведения в дореволюционный период.

2.История развития краеведения в советское время.

3.Краеведение и современность.

4.Методология краеведения.

1.История развития российского краеведения в дореволюционный период

С возрождением интереса к национальному духовному наследию и поисками «национальной идеи» возросло внимание к отечественной истории и культуре. При этом наряду с разработкой глобальных концепций исторического развития России активно исследуются отдельные проблемы конкретных регионов. Выявляются новые источники, идет переоценка уже известных фактов. Восстанавливается в своих правах краеведение как научная дисциплина, созданная и успешно развивавшаяся выдающимися отечественными учеными – гуманитариями и естественниками еще в 1920-е годы.

Долгие годы в нашей стране краеведение понималось в основном как форма кружковой работы со школьниками и вид досуга провинциальной интеллигенции. И лишь сейчас этому слову постепенно возвращается его истинное значение.

Традиция краеведческого описания отдельных местностей (сел, приходов, волостей, городов и т.п.), обычно осуществляемого самими ее жителями, видимо, не случайно была заложена в 40-е годы XIX в., как не случайно уже за последующие 50 лет появилось огромное количество подобных работ. Сегодня даже их общее количество не поддается никакому, пусть даже приблизительному, определению. В лучшем случае, мы можем говорить о вершине этого айсберга, установив примерное число описаний, составленных членами-корреспондентами губернских статистических комитетов, назвав количество изданных работ, ответов на анкеты Русского географического общества, этнографического бюро В.Н. Тенишева, сохранившихся церковно-приходских летописей.

Само количество подобных работ, появившихся во второй половине XIX – начале ХХ в., требует того, чтобы этот феномен получил свое объяснение. Ведь ни в какое другое время (включая день сегодняшний) описания отдельных сел, приходов, городов не появлялись в количестве хотя бы приблизительно сопоставимом с тем, что мы наблюдаем в период от середины XIX в. до 30-х годов ХХ в. А между тем этот колоссальный по объему и весьма разнообразный материал по сей день фактически так и не стал предметом специального целостного анализа. Внимание современных исследователей истории краеведения эти работы привлекают крайне редко. Гораздо больший интерес сегодня вызывают авторы по крайней мере губернского масштаба (сотрудники ГУАК, губернских ведомостей), или яркие самородки, оставившие богатое литературное наследие. Когда же все-таки происходит обращение к описаниям отдельных сел или волостей, то преимущественный интерес современного исследователя состоит в выявлении содержащейся в краеведческой работе позитивной информации по истории, этнографии, экономике данной местности, а не в рассмотрении самого подхода, на основе которого эта работа выстроена.

3

Между тем, как представляется, сам подход осуществлявшихся во второй половине XIX – начала ХХ в. в российской провинции краеведческих описаний существенно отличались от принятого сегодня культурологического подхода в изучении провинции.

Последний делает акцент на сложность и вполне очевидную противоречивость провинциальной культуры и чаще обращается к изучению достаточно крупных образований типа области, республики, губернии. Главное состоит в том, что современные исследователи в большей степени стремятся выявить различия в системе ценностей отдельных групп провинциального общества и в направленности их культурной ориентации ( например, современному краеведению предлагают вспомнить разработанное Питиримом Сорокиным понятие двух типов культур).

Краеведческие же работы XIX–ХХ вв. строились на совершенно иных основаниях, запечатлев особый взгляд на мир единого сообщества. Как представляется, главными особенностями того видения мира были: представление о тесной связи человека с определенным местом и сформировавшимся здесь коллективом, ощущение своей ответственности перед этой группой, уважение сложившейся и принятой в ней традиции. Это-то обстоятельство и позволяет утверждать, что само российское краеведение конца XIX – начала ХХ в. получило столь мощное развитие именно потому, что выступило в качестве феномена разрушающегося традиционного общества.

Всередине XIX в., в начале модернизации и связанной с нею коренной перестройки связей внутри общества, выяснилось, что «в России практически отсутствует характерный для большинства европейских государств феномен исторических (культурных) провинций – сформировавшихся много веков назад, компактных, с определенными границами, центрами, символами и ярко выраженным самосознанием». На протяжении предыдущих веков не предпринималось ни одной сколько-нибудь серьезной попытки осмыслить особенности отдельных местностей, напротив, с успехом выкорчевывалась сама память о местной истории. Прежде «без остатка выкорчевывались все местные особенности и традиции – с таким успехом, что в памяти народной уже не сохранилось героических легенд прошлого. Кто из тверичей, рязанцев, нижегородцев в XIX в. помнил имена древних князей, погребенных в местных соборах, слышал об их подвигах, о которых мог бы прочитать на страницах Карамзина?… Малые родины потеряли всякий исторический колорит, который так красит их во Франции, Германии и Англии».

Вэтой ситуации, как устойчиво оформившиеся, существовали лишь коллективы отдельных сел и городов, так как здесь подобные сообщества выступали не как культурные, а как социально-психологические общности. В реальной жизни российской деревни второй половины XIX – начала ХХ вв. устоявшиеся поведенческие стереотипы на уровне нескольких поколений воспроизводились не столько через культурно осмысленную традицию, сколько через воспроизводство бытовой нормы.

Оформление краеведения как формы самостоятельной деятельности совсем не случайно пришлось на вторую половину XIX в., когда российское общество

4

вступило в полосу модернизации и разрушения прежде замкнутых оригинальных мирков (назовем их «местными сообществами»), которые существовали в отдельных селах и городах.

Объектами краеведения являются природа, население, хозяйство, история, культура, искусство. Но у всех направлений краеведческой науки есть общий предмет изучения – край или конкретная территория.

Сущность краеведения заключается во всестороннем изучении родного края по разным источникам и на основе непосредственных наблюдений с использованием современных научных методов исследования. Теоретической базой краеведения являются естественные и гуманитарные науки.

2. История краеведения в советский период

Истоки научного краеведения конечно следует искать еще в трудах историков русской провинции ХVШ-ХIХ вв. и дореволюционном “археологическом” движении. Но временем его расцвета по праву считаются

1920-е гг.

Это было «золотое» десятилетие, когда краеведение стало «массовым научно-культурным движением», «одним из характернейших явлений Советской России». Во главе краеведческого движения тогда стоял выдающийся ученый и организатор науки академик Сергей Федорович Ольденбург. В ту короткую эпоху послереволюционного духовного подъема общество ставило перед краеведением важнейшие задачи пропаганды хозяйственного и культурного строительства, патриотизма и демократических традиций русской интеллигенции, содействия распространению грамотности, естественнонаучных и исторических знаний.

Во многих губернских, уездных и волостных центрах возникали краеведческие и научнопросветительные общества, кружки, музеи, объединявшие в своих рядах всех, кто стремился к освоению новых знаний, хотел способствовать образованию своих земляков. В провинции краеведческие организации нередко заменяли собой и научно-исследовательские и образовательные, и культурные учреждения, превратившись в своего рода «академии наук на местах».

Краеведческие общества и музеи не только изучали историю, культуру и природу своих регионов, но и много сделали для сбора, учета и охраны памятников истории и культуры. При почти полном отсутствии средств, нередко, рискуя своей жизнью и здоровьем, краеведы спасали от уничтожения бесценные шедевры древнерусской живописи и прикладного искусства, исторические раритеты, редчайшие книги и старинные документы, препятствовали варварскому разрушению археологических и уникальных природных объектов.

Отличительная черта российского краеведения первой трети XX столетия – тесная неразрывная связь с Академией наук. В первые годы советской власти краеведческое движение развивалось более быстрыми темпами, чем в дореволюционный период и превратилось в важное явление общественной жизни страны. Именно оно открывало представителям российской интеллигенции возможность проявить творческую инициативу.

Краеведческому движению сочувствовали и активно содействовали А.М.Горький, Н.К.Крупская, А.В.Луначарский, Г.М.Кржижановский и другие

5

видные общественные деятели. В краеведческой деятельности участвовали многие крупные ученые, в том числе знаменитые историки С.Ф.Платонов, Е.В.Тарле, Ю.В.Готье, В.И.Пичета, а многие будущие светила исторической науки и естественнонаучных дисциплин начинали свой творческий путь в краеведческих обществах и кружках.

Краеведение объединяло людей разных социальных групп, разного уровня образования. Даже малограмотные члены краеведческих кружков тянулись к знаниям, расширяли свой кругозор, учились ценить природу и историческое наследие, удивляться всему необычному, приобретали вкус к поисковой и исследовательской деятельности. Из российской глубинки в ЦКБ шли письма даже с живыми находками, представлявшими, как казалось авторам, научный интерес (на конверте одного из них, например, была надпись: “Т. почтарь! Тут штемпелем не бей: в письме – живой червяк сидит!…”). Местные исследователи готовы были писать на обрывках газет, на заячьих шкурках и бересте, лишь бы удовлетворить “свою охоту” изучения края.

Период с 1917 по 1927 г. по праву называют "золотым десятилетием" отечественного краеведения. Видно, что масштабы краеведческого движения за 10 лет выросли в 10 раз. В эти же годы укрепились связи Академии наук с краеведами, возросло ее влияние на деятельность краеведческих организаций, четко обозначилась координирующая роль академии в этом общественном движении.

Руководящий орган российских краеведов – Центральное бюро краеведения (ЦБК) – был создан в начале 1922 г. и функционировал до 1925 г. при Российской академии наук. Позднее он оказался в ведении Главнауки Наркомпроса. Председателем ЦБК в 1922–1927 гг. был непременный секретарь АН академик Сергей Федорович Ольденбург. Большой вклад в развитие отечественного краеведения в это время внесли также академики М.М.Богословский, Н.Я.Марр, С.Ф.Платонов, А.Е.Ферсман; члены-корреспонденты М.Н.Покровский, А.Н.Самойлович, Ю.М.Шокальский; известные ученые Н.П.Анциферов, Б.Б.Веселовский, И.М.Гревс, В.И.Равдоникас, Д.О.Святский и другие.

Центральное бюро издавало журналы "Краеведение" (1923–1929), "Известия Центрального бюро краеведения" (1925–1929) и "Советское краеведение" (1930–1936). В них были отражены организационно-методические вопросы движения, деятельность краеведческих организаций, содержалась конкретная информация о движении. Главными редакторами журналов "Краеведение" и "Известия ЦБК" ряд лет были академики С.Ф.Ольденбург и Н.Я.Марр.

Академический центр Наркомпроса разослал в местные краеведческие организации приглашение принять участие в 1-й Всероссийской краеведческой конференции. В документе, в частности, отмечалось, что "русская революция, пробудившая дремавшие народные творческие силы, проявилась также и в сильном развитии научной и научно-организационной деятельности" Конференция проходила в Москве с 12 по 20 декабря 1921 г. На ней было принято решение создать под эгидой РАН "Ассоциацию научных учреждений, обществ и отдельных ученых республики". Этот план, однако, не был

6

осуществлен.

Сдокладом на конференции выступил нарком просвещения А.В.Луначарский. Он, в частности, заявил: "Наша гигантская, необъятная страна была плохо изучена и еще теперь мало известна ее подлинному хозяину, трудовому народу. Нужно эту работу поставить как можно тщательнее во всех областях". Нарком придавал большое значение демократичности, добровольности

исвободе научного творчества краеведов. "Со всех этих точек зрения ясно, – отмечал он, – что нужно призвать общественные силы, потому что никаким бюрократическим путем этого сделать нельзя".

На конференции представители местных организаций ставили вопросы о многочисленных фактах уничтожения памятников истории и культуры. Так, делегаты из ряда сибирских городов в своих докладах "нарисовали ужасную картину разгрома многих отделений Географического общества, конфискации музеев и библиотек и передачу их в руки людей, совершенно не понимающих того, что им передали". С созданием Всероссийского центра краеведческого движения они связывали свои надежды на улучшение охраны памятников.

В первый состав ЦБК вошло 29 человек, и среди них академики С.Ф.Платонов,С.Ф.Ольденбург,А.Е.Ферсман,Ю.М.Шокальский. В бюро имелись отделения: Петроградское и Московское.

14 января 1922 г. Общее собрание АН, заслушав доклад А.Е.Ферсмана о 1-й Всероссийской конференции краеведов, решило: "Признать желательным единение работы Академии наук с краеведческими организациями". 16 февраля 1922 г. на 1-й сессии ЦБК был избран президиум бюро. В него вошли: почетный председатель – Д.Н.Анучин, председатель – С.Ф.Ольденбург, заместитель председателя – В.В.Богданов (он же стал руководителем Московского отделения ЦБК), А.Е.Ферсман, Ю.М.Шокальский, А.П.Павлов, Т.П.Кравец. В последующие годы составы ЦБК и президиума неоднократно изменялись.

Сосени 1922 г. по смете Академии наук была предусмотрена оплата работы ученого секретаря и одного научного сотрудника ЦБК. В должности ученого секретаря ЦБК Общим собранием РАН был утвержден Д.О.Святский. В декабре 1922 г. академия выделила 35 000 руб. для приобретения части тиража "Сборника программ школьных наблюдений за природой". Все книги были, затем бесплатно разосланы в местные краеведческие организации. В это же время ЦБК были выданы 200 000 руб. (в денежных знаках 1922 г.) на расходы, связанные с подготовкой первого номера журнала "Краеведение".

Этот номер удалось выпустить в свет только в мае 1923 г. В редакционной статье указывалось, что журнал позволяет ЦБК при РАН впервые широко и планомерно координировать краеведческую работу в России. Здесь же помещена

ипрограммная статья С.Ф.Ольденбурга. В ней отмечалось, что "краеведческая работа, как всякая другая исследовательская работа, зависит, несомненно, прежде всего от научного творчества... и она явится совершенно новым воспитательнообразовательным средством для всех ее участников".

"Положение о Центральном бюро краеведения при Российской Академии наук" было утверждено на 4-й сессии ЦБК в марте 1923 г. В первом параграфе говорилось: "В целях установления учета совершающейся на местах

7

краеведческой работы, ее общего направления и координации, а также содействия обществам, кружкам, музеям, архивам, библиотекам и др. организациям краеведения и отдельным лицам в их научной работе и представительстве интересов краеведения перед высшими государственными и другими учреждениями, при Российской академии наук состоит Центральное бюро краеведения".

Вфеврале 1924 г. ЦБК представил руководству РАН отчет за два года деятельности. За это время состоялось 82 заседания бюро, вышли в свет два номера журнала "Краеведение", два сборника статей "Вопросы краеведения" и "Краеведение в России". Кроме того, к моменту представления отчета были подготовлены к печати третий номер журнала "Краеведение", сборник "Краеведение и школа" и "Методическое руководство для изучения местного края". За тот же период сотрудники ЦБК неоднократно выезжали в командировки для оказания помощи местным организациям.

К марту 1923 г. в России (кроме Москвы и Петрограда) было зарегистрировано 231 краеведческое общество, имелось 285 местных музеев, 21 биологическая станция, 16 заповедников. После образования Союза ССР ЦБК предпринимало усилия по оказанию научно-методической помощи краеведам союзных республик. Члены бюро неоднократно выезжали в командировки:

Д.О.Святский – в Воронеж, Курск и Дмитров (Курской губ.); Паршин – в Севки (в то время Орловская губ., ныне Брянская обл.); И.М.Гревс – в Полтаву; А.А.Спицын – в Ям-Тесово (Новгородской губ.). В сентябре 1924 г. на краеведческий съезд в Абхазию был командирован сотрудник Азиатского музея А.Н.Генко, а для участия в работе 1-го съезда деятелей по краеведению Азербайджана в Баку направили профессора А.Н.Самойловича . В марте 1926 г. на конференцию по изучению производительных сил Дальнего Востока в Хабаровск выезжал заведующий Промышленно-географическим отделом КЕПС профессор А.А.Григорьев. В связи с проведением в конце 1926 г. ВятскоВетлужской конференции по изучению производительных сил края С.Ф.Ольденбург обратился с просьбой принять в ней участие к академику Н.Я.Марру.

Вконце 1924 г. Главным управлением наукой Наркомпроса было принято решение изменить ведомственную принадлежность ЦБК и передать бюро в его ведение. Это организационное изменение было вызвано тем, что у руководства Наркомпроса изменилось отношение к краеведческому движению. В мае 1924 г. на XIII съезде РКП(б) обсуждался вопрос о роли и месте общественных организаций в Советском государстве. Был отмечен "рост политической активности трудящихся" и принято решение о том, что деятельность общественных организаций должна быть тесно связана с работой соответствующих государственных органов, "чтобы улучшить и больше связать с рабочими массами работу государственных органов".

Врезолюции 2-й Всесоюзной краеведческой конференции, состоявшейся в декабре 1924 г., подчеркивалась необходимость "тесной связи краеведения не только с научными учреждениями... но и с хозяйственным, просветительным и партийным строительством".

8

Вначале 1925 г. ЦБК было переведено из главного здания РАН (Университетская наб., 5) в Мраморный дворец, где располагалось в то время Ленинградское отделение Главнауки. Всем краеведческим организациям было разослано информационное письмо, в котором указывалось: "Местопребывание ЦБК переносится по постановлению 2-й конференции краеведения". Журнал "Краеведение" с четвертого номера за 1924 г. начал издаваться как печатный орган Главнауки. Кроме того, по решению 2-й Всесоюзной краеведческой конференции вышел в свет еще один журнал – "Известия Центрального бюро краеведения". В отличие от "Краеведения", на который возлагалось решение задач научно-методического характера, новый журнал должен был содержать оперативную информацию.

И после придания ЦБК статуса самостоятельного учреждения его связи с Академией наук некоторое время не ослабевали. С.Ф.Ольденбург до 1927 г. оставался председателем ЦБК. В декабре 1927 г. на 3-й Всероссийской конференции по краеведению был избран новый состав ЦБК. Председателем президиума стал П.Г.Смидович, академик Н.Я.Марр стал заместителем председателя. Академик А.Е.Ферсман вошел в число четырех товарищей председателя. С.Ф.Ольденбург остался в руководстве ЦБК в качестве члена президиума. Вместе с академиком Н.Я.Марром он еще несколько лет продолжал редактировать оба периодических краеведческих издания. С января 1928 г. "Известия ЦБК" стала готовить к печати редколлегия в составе девяти человек. В

еепервоначальный состав вошли академики Н.Я. Марр, С.Ф.Ольденбург и А.Е.Ферсман. Но уже в марте 1928 г. всех трех вывели из состава редколлегии. Это стало одним из многих признаков нового внутриполитического курса правящей политической партии.

С периодическими изданиями ЦБК активно сотрудничал целый ряд ведущих специалистов академических учреждений, причем их статьи часто имели важное научно-методическое значение для краеведов. Этой проблематике были посвящены публикации Л.С.Берга, Л.Я. Штернберга, А.А. Бялыницкого-Бирули, Д.А. Руднева и др. В передовой статье сентябрьского номера "Известий ЦБК" за 1925 г. говорилось, что работа академических ученых, академические издания "представляют собою неистощимый источник, откуда черпали, черпают и будут черпать краеведы". Далее отмечалось, что именно Академия наук "в тяжелую годину приняла начавшееся краеведческое движение под свое авторитетное покровительство". Для нас важным является утверждение о том, что ЦБК, став самостоятельным учреждением, "не порвало с Академией непосредственной связи".

Главные цели и задачи, стоявшие перед краеведением, сформулировали его известные теоретики.

Вконце 1924 г. Иван Михайлович Гревс писал: "Краеведение – один из самых действенных органов развития просвещения в широких массах, это дело вызывает интерес, труд и вдохновение, оно поднимает и организует силы. Это совсем естественно и очень отрадно в стране, переживающей жестокий кризис".

Статья академика Н.Я.Марра, опубликованная в журнале "Научный работник" №1 за 1925 г., содержала следующие тезисы:

9

•краеведение – это не только научный метод, это и особое общественное мышление;

•для научных работников Центра краеведение – источник новых данных для обоснования научных положений;

•краеведение – дело, требующее очень бережного и осторожного обращения;

•не следует мешать естественному росту великого краеведческого дела, не губить отжившими организационными формами.

Краеведческая работа велась во всех, даже самых отдаленных уголках страны, даже там, где, казалось бы, организовать ее было просто невозможно.

На 2-м областном краеведческом съезде в Архангельске (июнь 1925 г.) большой интерес вызвал доклад представителя Соловецкого отделения Архангельского общества краеведения А.Глаголева. Он познакомил съезд с условиями работы отделения, состоявшего из вольных и невольных жителей Соловецких островов, показал возможность энергичной работы людей даже в таких совершенно исключительных условиях. Местные краеведы активно участвовали в издании журнала "Соловецкие острова" и газеты "Новые Соловки"

–печатных органов Управления Соловецкими лагерями особого назначения ОГПУ.

На одном из заседаний ЦБК в апреле 1926 г. обсуждался доклад П.А.Петрова о деятельности соловецких краеведов. В докладе отмечалось, что работа ведется главным образом политическими ссыльными, а актив общества составляют 150 человек. Энтузиасты-краеведы создали биологический сад и станцию, питомник черно-бурых лисиц, в трех церквах были открыты музейные экспозиции, активно велись геологическое изучение территории и гидрологические исследования озер, прилагались усилия по охране древних скитов и т.д.

Хотелось бы обратить внимание на краеведческую деятельность будущего члена-корреспондента Владислава Иосифовича Равдоникаса. Во время гражданской войны он, будучи председателем "Комиссии по изучению Тихвинского края", спасал усадебные архивы и библиотеки, собирал в местный музей памятники истории и культуры из закрываемых монастырей и церквей. Позднее, в качестве члена Череповецкого губернского бюро краеведения, В.И.Равдоникас неоднократно выезжал в командировки в уезды Кирилловский, Белозерский, Устюженский "для научных исследований, налаживания краеведческой работы, а также для выявления на местах находящегося в наличности музейного и архивного имущества, для взятия такового на учет и экспертизы". В ноябре 1921 г. С.Ф.Ольденбург направил В.И.Равдоникасу письмо, в котором от имени Президента АН выразил признательность за ценную помощь академической Археологической комиссии, за передачу библиотеке академии ценных рукописей и книг XVIII века. В письме указывалось, что плодотворная деятельность краеведа служит не только "интересам местной истории, но и истории России и материальной культуры вообще".

К 1925 г. у руководства Наркомпроса еще не сложилась однозначная позиция в определении главных задач краеведческого движения, его места в

10