59

§ 3. Правовая природа и признаки вердикта присяжных заседателей

Определение правовой природы вердикта присяжных заседателей,

выявление его универсальных и факультативных признаков имеют особое значение для понимания допустимых форм реформирования института суда присяжных. Современной юридической литературе свойственны предложения по изменению существа вердикта, ведущие к трансформации производства в суде присяжных в целом, которые могли бы привести к утрате институтом ключевых свойств при сохранении номинального названия. 110 Первичным аспектом изучения вердикта является вопрос о его самостоятельности как отдельного вида процессуального решения, определения его связи с приговором суда и отграничения от него.

Наиболее распространенный подход в дореволюционной юридической литературе состоял в отнесении вердикта к перечню процессуальных решений.111

При этом, многие известные процессуалисты Российской Империи относили вердикт к особому виду приговора суда. Так, например, С.В. Познышев указывал,

что «по особым условиям постановки, среди приговоров, прежде всего,

выделяется вердикт присяжных112». Автором было сформулировано достаточно широкое определение судебного приговора, позволяющее отнести вердикт к рассматриваемому понятию: «судебные приговоры суть такие постановления суда, которыми, на основании судебного исследования уголовных доказательств,

так или иначе, разрешается вопрос об ответственности за судимое деяние113».

Определение приговора, предложенное С.И. Викторским, также позволило рассматриваемому ученому отнести вердикт к его разновидности: «[приговор] -

это такой акт судебной власти, коим, по поверке на судебном разбирательстве всех имеющихся по делу доказательств, разрешается вопрос о виновности или

110 Качалова О. В., Беляев М. В. Вердикт присяжных заседателей и социальные запросы общества // Вестн. Том. гос. ун-та. 2017. №416. С. 176-180 111См, напр., Буцковский Н.А., «О приговорах по уголовным делам, разрешаемым с участием присяжных заседателей», 1866 г.

112Познышев С.В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. Изд. 2-е. М.: ЛЕНАНД, 2016. С. 301

113Там же. С. 300-301

60

невиновности подсудимого и об его ответственности, т.е. наказании, или же – об одной виновности или одной ответственности».114 Основываясь на приведенном определении, он выделял три вида приговора суда: первый (о виновности и наказании) выносился в рамках ординарного процесса, а два других относились к производству в суде присяжных: вердикт – приговор «об одной виновности», и

выносимый на его основании приговор суда – «об одном наказании».115

Юридической литературе рассматриваемого периода было свойственно использование слов «приговор присяжных» применительно к вердикту. 116

Примечательно, что Устав уголовного судопроизводства 1864 г. не только не содержал определения слова «вердикт», но и не использовал этот термин, называя его «решением присяжных». Таким образом, для рассматриваемого периода времени было характерно представление о вердикте как процессуальном решении, имеющим значительное сходство с приговором суда и нередко относимым к его разновидности.

В настоящее время отнесение вердикта к числу судебных решений оспаривается в отдельных диссертационных исследованиях уголовно-правовой специальности. Так, к примеру, В.В. Кузнецов указывает, что «вердикт сам по себе не судебное решение, а основание для принятия такого решения судьей. … вердикт -

вывод (мнение, заключение) присяжных заседателей по вопросу о виновности либо невиновности подсудимого». 117 Аналогичной позиции придерживается А.Ю.

Карташов, также исключающий вердикт из перечня процессуальных решений.118Не оспаривая справедливость данных позиций для целей применения статьи 305 УК РФ (вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного

114Викторский С.И. Русский уголовный процесс. М.: Изд. А.А.Карцева, 1912. С. 375-376

115Там же

116Напр., Бардзский А.Э. Невменение. Еще к вопросу об оправдательных приговорах присяжных заседателей. Изд. 2-е. М.: ЛЕНАНД, 2016. – 128 с.; Глазер Ю. О влиянии суда на приговор присяжных. Санкт-Петербург, 1868. - 124с.

117Кузнецов В.В. Уголовно-правовая ответственность за вынесение заведомо неправосудного

судебного акта : дисс. ... канд. юр. наук. – Кисловодск, 2006.

118 Карташов А.Ю. Уголовная ответственность за вынесение заведомо неправосудных приговора, решения, или иного судебного акта: дисс.... канд. юр. наук. – Ставрополь, 2004.

61

акта), считаем важным отметить их дискуссионность с точки зрения уголовно-

процессуальной науки.

Для современного этапа развития науки уголовно-процессуального права характерно отнесение вердикта к числу процессуальных решений. Во многом этому способствует легальное определение вердикта, отраженное в пункте 5

статьи 5 УПК РФ: «вердикт - решение о виновности или невиновности подсудимого, вынесенное коллегией присяжных заседателей», которое воспроизводится в большинстве учебных пособий в практически неизменной формулировке. Отнесение вердикта к числу процессуальных решений на основании анализа его признаков, выделяемых в доктрине уголовного судопроизводства (концепции П.А. Лупинской), было детально обосновано С.А.

Насоновым.119

Составление определения любого понятия предполагает выделение признаков описываемого объекта. Анализ авторских определений вердикта 120

позволяет выделить группу признаков, используемых учеными для его описания:

-коллегиальность (все указанные авторы);

-самостоятельность (Н.К. Петровский, С.А. Насонов, С.М. Ярош;

остальные авторы не акцентируют данный признак, однако косвенно указывают на него через субъекта вынесения – коллегию присяжных);

- обязательность и влияние на вид приговора и размер наказания (все указанные авторы);

Считаем возможным, на основании проанализированных ранее национальных моделей вердикта присяжных заседателей, согласиться с

119 См. Насонов С.А. Вердикт присяжных заседателей в контексте учения П.А. Лупинской о решениях в уголовном судопроизводстве // Lex Russica. 2010. № 3. С. 609-620.

120Петровский Н.К. Вердикт присяжных заседателей и его социально-правовые последствия : дисс. ... канд. юр. наук. – Санкт-Петербург, 1998. С. 34.Урлеков Н.В. Институт присяжных заседателей: правовые основы деятельности и процессуальные особенности рассмотрения уголовных дел: дисс. ... канд. юр. наук. – Владимир, 2010, с. 190; Насонов С.А., Ярош С.М. Указ. соч. С. 17-18; Владыкина Т.А. Методологические основания производства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей: монография. – М.: Юрлитинформ, 2016. С. 185; Петрухин И.Л. Оправдательный приговор и право на реабилитацию: монография. – Москва. : Проспект, 2013. С. 145

62

универсальностью всех приведенных признаков и их применимостью для описания любой существующей модели вердикта.

Коллегиальность как признак вердикта обусловлена его вынесением коллегиальным субъектом принятия решения – либо единогласно, либо большинством голосов. В разных национальных законодательствах эти требования, как и сама численность коллегий, могут быть различны. Так, в

федеральных судах США требуется единогласное вынесение вердикта 121 , что обуславливает существование так называемых «частичных» вердиктов – по которым коллегия не смогла достичь единодушия по части обвинений. 122

Рассматриваемое требование сопряжено с практическими трудностями и риском роспуска коллегий, а также опасностью неискреннего голосования частью присяжных ради достижения единого вывода. По этой причине, законодательства большинства стран предусматривают возможность вынесения вердикта большинством голосов (квалифицированным или простым) при сохранении стремления к первичной попытке достижения единогласия.

Так, УПК Грузии предусматривает срок в 3 часа для вынесения единогласного вердикта, при невозможности его постановки – 6 часов для попыток вынесения решения квалифицированным большинством голосов, при недостижении квалифицированного большинства – дополнительные сроки и возможность роспуска коллегии. 123 В Англии, Уэльсе, Ирландии и Северной Ирландии долгое время требовалось единогласие присяжных, однако в настоящее время допускается вынесение вердикта квалифицированным большинством голосов (10 из 12), если совещание продолжалось более двух часов.124

121Federal Rules of Criminal Procedure, Rule 31. [электронный ресурс] – Режим доступа: URL: https://www.law.cornell.edu/rules/frcrmp (дата обращения 23.07.2016)

122Black's Law Dictionary. 8-th ed. 2004.P.4831.

123Уголовно-процессуальный кодекс Грузии, ч. 3-6 ст. 261. [электронный ресурс] – Режим доступа: URL: http://pravo.org.ua/files/Criminal%20justice/_-09_10_2009.pdf (дата обращения: 22.06.2016)

124Juries Act 1974 Section 17 [электронный ресурс] – Режим доступа:

URL:https://www.legislation.gov.uk/ukpga/1974/23/contents (дата обращения 22.07.2016)

63

Законодательство Австралии также предусматривает вынесение вердикта квалифицированным большинством голосов (11 из 12 или 10 из 11) 125 , если прошло более 8 часов совещания, рассматривается комплексное дело, и судья,

опросив одного или нескольких присяжных, уверен, что единогласия не достичь невозможно. При этом, сохраняется перечень дел, по которым вердикты должны быть единогласными: по обвинениям в совершении преступлений против законов Содружества 126 , а в штате Квинсленд – также по обвинениям в совершении преступлений, за которое предусмотрено пожизненное лишение свободы.127

Законодательства большинства стран континентальной Европы также предъявляют требование о достижении квалифицированного большинства голосов: согласно УПК Бельгии, для вынесения обвинительного вердикта требуется 8 голосов из 12, или 7, если трое профессиональных судей поддержат обвинительный вердикт, – в противном случае, а также при равном разделении голосов, подсудимый подлежит оправданию.128 В Норвегии для провозглашения обвинительного вердикта требуется 7 голосов из 10, в Испании – 7 из 9 для осуждения и 5 из 9 для оправдания. 129 Вынесение обвинительного вердикта простым большинством голосов допускается в Российском законодательстве и в Шотландии (8 из 15 голосов).130

Все рассматриваемые страны предусматривают самостоятельное вынесение вердикта коллегией, что составляет, на наш взгляд, базовый признак самого института суда присяжных. Вместе с этим, стоит отметить, что признак самостоятельности в исключительном случае может иметь номинальное значение:

при вынесении так называемого «направленного (directed) вердикта»,

125В случае смерти или отвода одного из 12 присяжных коллегия может продолжить работу в составе 11 присяжных (Juries Act 1974, Sect. 22 )

126Jury Act 1977 - SECT 55F[электронный ресурс] – Режим доступа:

URL:https://legislation.nsw.gov.au/#/view/act/1977/18/full (дата обращения 22.07.2016)

127An Act about juries (Jury Act) 1995. Sect. 59 [электронный ресурс] – Режим доступа: URL:

https://www.legislation.qld.gov.au/view/pdf/2012-09-01/act-1995-042 (дата обращения 13.04.2016) 128См. Comparative Review: Lay Adjudication Systems in Member States of the. Council of Europe',

Council of Europe Georgia Program 2010-2013. P. 59

129Там же.

130 Там же.

64

предусмотренного в англо-саксонской правовой семье. Данный вид вердикта выносится коллегией по прямому указанию судьи в случае, если собранных доказательств оказывается недостаточно для опровержения презумпции

невиновности, при этом, он провозглашается от имени коллегии присяжных.

Определяя предмет вердикта, рассматриваемые авторы характеризуют его различно: как решение, вынесенное «по вопросам доказанности фактов и

невиновности подсудимого»; 132 «отражающий позицию коллегии присяжных о виновности или невиновности подсудимого»133.

Рассмотренные в предыдущем параграфе настоящей работы виды вердиктов присяжных заседателей, существующие в рамках зарубежного законодательства,

свидетельствуют о дискуссионности определения предметного содержания вердикта через разрешение в нем вопроса о виновности. Ранее нами были приведены примеры современных специальных вердиктов, в которых вопрос о виновности не разрешается. Отмеченный доктринальный подход к возможности их рассмотрения как части единого решения, не препятствует и их самостоятельному значению вердикта, выносимого на отдельном этапе разбирательства и указанного в качестве отдельного вида вердикта в законодательстве.

По этой причине полагаем, что приведенные определения предмета вердикта применимы к большинству существующих в настоящее время моделей этого решения (и, вне всяких сомнений, для российской модели) и, несмотря на неполную универсальность, их ценность заключается в акцентировании значения самого института суда присяжных. Наиболее же полными и универсальными с учетом отмеченного зарубежного опыта представляется определение предмета вердикта, представленное С.А. Насоновым и С.М. Ярошем ([решение] по

131Петровский Н.К. Указ. соч. С. 34 132Урлеков Н.В. Указ. соч. С. 190 133Петрухин И.Л. Указ. соч. С. 145

65

поставленным перед [коллегией] вопросам, в т.ч. о виновности или невиновности подсудимого) 134 и сходное определение, указанное Т.А. Владыкиной. 135

Рассматриваемые дефиниции позволяют наиболее полно учесть все возможные вариации вердиктов, связывая их не с определенными вопросами, а со способом определения компетенции коллегий. К тому же, подобное определение существа вердикта позволяет избежать возможных противоречий, возникающих при конкуренции теорий «факта и права» и «виновности и наказания».136

На наш взгляд, разделение доктрин «факта и права» и «виновности и наказания» в современном мире достаточно условно и не содержит практически значимых основ. Так, еще в 19 веке была отмечена неисполнимость концепции факта и права в рамках деятельности французского суда присяжных, учреждение которого, как отмечалось ранее, основывалось именно на попытке воплощения этой концепции. По замечанию В.Н. Палаузова, в ряде случаев перед присяжными все равно ставились вопросы, представляющие собой неразрывный синтез фактов и права. 137 Стоит также отметить, что попытки отделения фактической части от правовой не достигает цели предотвращения разрешения присяжными правового вопроса о виновности: понимая последствия ответов на вопросы о фактах, коллегия может формулировать их с учетом правового результата. Так, в науке отмечается определенная условность данной позиции и риск того, что присяжные, понимая связь между установленными ими фактическими обстоятельствами и применением права, предпочтут первым разрешить вопрос о виновности, и в соответствии со сформулированным выводом составить ответы на остальные вопросы138.

На основании изложенного полагаем, что конкуренция рассматриваемых концепций не имеет практического значения ввиду невозможности построения

134Насонов С.А., Ярош С.М. Указ. соч. С. 18 135Владыкина Т.А. Указ. соч. С. 185 136Петрухин И.Л. Указ. соч. С. 127-133

137 Палаузов В.Н. К вопросу о форме участия народного элемента в уголовной юстиции. - Одесса, типография Ульриха и Шульце, 1876 г. С. 9

138Iuliano J. Jury Voting Paradoxes. // Mich. L. Rev. 2014. Vol. 113. P. 410-411

66

системы, которая могла бы в полной степени реализовать теорию факта и права,

обеспечив изоляцию коллегии присяжных от разрешения правовых вопросов, или рассмотрения фактических вопросов через призму правовых.

На наш взгляд, наиболее логичное определение существа деятельности присяжных представлено в англо-саксонской правовой семье: присяжные самостоятельно разрешают фактические вопросы, руководствуясь инструкциями судьи в части применения правовых категорий. Так, например законодательство Штата Юта указывает, что в суде присяжных вопросы права разрешаются судьей,

а вопросы факта – присяжными. При вынесении общего вердикта вопросы права переплетаются с фактическими, и присяжные обязаны при их разрешении применить закон в соответствии с его толкованием, озвученным судьей.139

Приведенное понимание деятельности коллегии и ее компетенции представляется наиболее обоснованным, учитывающим как содержание концепций «факта и права», так и виновности и наказания. При этом, данная модель воплощается в практике производства в суде присяжных: наряду с постановкой вопроса о виновности, присяжным сообщается толкование понятия виновность и обязанность соблюдать правовые инструкции.

Соотношение между вердиктом присяжных и приговором схожим образом определяется в науке: вердикт присяжных обуславливает содержание приговора суда. При этом, Т.А. Владыкина рассматривает это соотношение ее как преюдициальную связь при широком понимании преюдиции.140

Авторские определения вердикта содержат и иные признаки, такие как немотивированность 141 , вынесение вердикта в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства (как в аспекте процедуры, так и формы).142 В качестве признака вердикта, не включенного в определение, первые

139 Utah Code of Criminal Procedure, Section 77-17-10. [электронный ресурс] – Режим доступа: URL: https://le.utah.gov/xcode/Title77/Chapter17/77-17-S10.html?v=C77-17- S10_1800010118000101 (дата обращения 11.12.2017)

140Владыкина Т.А. Указ.соч.214-216 141Насонов С.А., Ярош С.М. Указ. соч. 142Урлеков Н.В. Указ. соч.

67

из указанных авторов отметили также юридическую безответственность коллегии присяжных за вынесенное решение. Полагаем, что признак немотивированности

(безмотивности) вердикта применим к большинству моделей и значим для их характеристики, однако опыт Испании, Бельгии и Швейцарии не позволяют считать его универсальным для современного периода времени. Два других рассмотренных признака – безответственность субъекта вынесения и соответствие вердикта требованиям уголовно-процессуального закона, как представляется, не составляют отличительных черт вердикта, так в используемом авторами значении они применимы к любым видам решений.

Рассмотренные авторские определения акцентируют значимость основополагающих, имманентных признаков института суда присяжных:

автономного значения коллегии, преобладающей защиты ее самостоятельности и свободы вынесения решения, обеспечения непоколебимости вердикта.

Цели составления доктринальных определений, заключаются в формировании универсальных понятий (применимых к любой форме и виду изучаемого объекта), в отграничении изучаемого объекта от иных, либо в раскрытии полного перечня признаков объекта. Полагаем, что определение С.А.

Насонова и С.М. Яроша максимально полно удовлетворяют последним двум целям для характеристики российской модели вердикта. Учет же всего перечня специфичных признаков национальных моделей вердикта (в том числе, по законодательству США, Испании, Бельгии) приводит к определению вердикта как самостоятельного решения коллегии присяжных заседателей по вопросам,

поставленным перед ней в соответствии с ее компетенцией, при обязательном разрешении вопроса о виновности в рамках одного дела, и определяющего дальнейший ход процесса и содержание решения суда.

Специфика вердикта присяжных и его отличия от иных процессуальных решений подчеркивается и особым кругом требований, предъявляемым к нему законодательством: ясностью и непротиворечивостью (ч. 2 ст. 345 УПК РФ).

Дискуссионным вопросом в науке, в виду взаимосвязи вердикта и вынесенного на

68

его основании приговора, остается вопрос применимости к вердикту требований,

предъявляемых к приговору суда: законности, обоснованности и справедливости.

Ряд авторов используют понятие «свойства»143 для обозначения категорий обоснованности, и законности, в то время как иные относят их к понятию требований. 144 Для исследования применимости данных категорий к вердикту присяжных, полагаем необходимым, прежде всего, разграничить их понимание в качестве свойств и требований. Считаем возможным согласиться с позицией М.А.

Чайковской, согласно которой, под требованиями понимаются «условия, которым должен удовлетворять объект», а свойства представляют собой «качества,

которыми объект уже обладает». 145 Приведенное различие между понятиями свойств и требований позволяют прийти к выводу, что, несмотря на то, что в большинстве случаев они корреспондируют друг другу, если решение не обладает определенными дефектами,146 возможна и ситуация, при которой этой связи не происходит.

Указанный вывод, по нашему мнению, реализуется при изучении применимости категории обоснованности к вердикту присяжных заседателей:

УПК РФ не указывает обоснованность как требование, предъявляемое к вердикту,

в то время как вердикт обладает этим свойством на уровне презумпции.

Т.А. Владыкина, относя обоснованность к числу требований,

предъявляемых к вердикту, обосновывает эту точку зрения содержанием клятвы,

произносимой присяжными заседателями. Согласно ее позиции, обоснованным

143См., напр.: Орлов Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. М., 2009. С.

154.Петрухин И.Л. Оправдательный приговор и право на реабилитацию. М., 2009. С. 132. Грошевой Ю.М. Правовые свойства приговора – акта социалистического правосудия. Харьков, 1978, с. 53; Бунина А.В. Приговор суда как акт правосудия. Его свойства: монография. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2006.

144См., напр.: Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве: теория, законодательство, практика. М. 2010, с. 13; Надь Л. Приговор в уголовном процессе / пер. с венгерск. М., 1982. С. 318; Остапенко И.А. Приговор как итоговое решение суда по уголовному делу: дисс. … канд. Юрид. Наук. Владимир, 2007.

145Чайковская М. А. Характеристика приговора: свойства или требования? // Актуальные проблемы российского права. 2012. №1. С. 260

146Например, обоснованность является и требованием, предъявляемым к приговору суда, и может быть свойством конкретного приговора.

69

является вердикт, который соответствует не только фактическим обстоятельствам уголовного дела, но и основан на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств.147

А.С. Камнев определил понятие обоснованности вердикта через перечень ситуаций, вызывающих ее нарушение. Так, нарушение обоснованности, согласно его позиции, может проявиться лишь в случае несогласия председательствующего с обвинительным вердиктом, так как позиция судьи основывается при этом именно на категории обоснованности. 148 Исходя из этого, автор определяет обоснованность вердикта как «соответствие обвинительного вердикта присяжных позиции председательствующего о том, что имело место событие преступления, в

деянии подсудимого имеются признаки преступления и (или) состав преступления, участие подсудимого в совершении преступления доказано». 149

Аналогичная позиция была выражена и Н.С. Ершовой.150 Из внешних проявлений обоснованности исходит также Ю.В. Шидловская: согласно ее позиции, вердикт представляет собой формально необоснованное решение, и по этой причине рассматриваемое понятие оказывается к нему неприменимо.151

Полагаем, что подход А.С. Камнева и Н.С. Ершовой позволяет выделить частное и обозримое проявление категории обоснованности вердикта, значимое для нужд практики, однако он не раскрывает ее во всей полноте связи процессуального решения с представленными доказательствами. Судебная практика, между тем, свидетельствует о наличии прямой презюмируемой связи

147Владыкина Т.А. Указ. соч. С.218

148Стоит согласиться с позицией Т.Ю. Марковой о необходимости предоставления стороне защиты права настаивать на вынесении этого решения, так как данное полномочие могло бы расширить эффективность рассматриваемой процессуальной гарантии. См. Маркова Т.Ю. Маркова Т.Ю. Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями : автореф. дисс. … канд. юрид. наук. – Москва, 2007.

149См. Камнев А.С. Законность и обоснованность вердикта присяжных заседателей // Известия АлтГУ. 2010. №1-2; Дудко Н. А., Камнев А. С. К вопросу об устранении ошибок коллегии присяжных заседателей при осуждении невиновного // Известия АлтГУ. 2016. №3 (91). С. 74

150Ершова Н.С. Особенности обоснованности приговоров, выносимых судом присяжных/Н. С.

Ершова // Библиотека криминалиста, 2014,N N 4. С. 95-96

151 Шидловская Ю.В. Вердикт как итоговое решение по исследованию доказательств присяжными заседателями // Правовые проблемы укрепления российской государственности, 2013. С. 237-238

70

представленных доказательств с содержанием вердикта. Так, Верховный Суд РФ систематично приводит в своих решениях следующие формулировки: «вердикт коллегии присяжных заседателей основан на доказательствах, представленных сторонами и исследованных непосредственно»;152 «вердикт коллегии присяжных заседателей основан на всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела»; 153 «видеозапись осмотра места происшествия … и

полученные результаты были оценены присяжными заседателями наряду с другими исследованными доказательствами». 154 По этой причине считаем необходимым согласиться с позициями авторов, утверждающих о презумпции обоснованности вердикта, за исключением мотивированных форм вердикта, в

которых приводится прямое указание на доказательственную базу.

Следующей категорией, вызывающей интерес ученых в аспекте ее применения к вердикту, является его законность, которая представляет собой и свойство правосудного вердикта, и требование, предъявляемое к нему. Научная литература демонстрирует различные авторские определения законности, общими для которых является понимание законности как соответствия решения нормам материального и процессуального права, как в аспекте самой формы и содержания решения, так и с точки зрения процедуры его вынесения.155

В соответствии с позицией Н.К. Петровского, требованию законности отвечает вердикт, вынесенный с соблюдением указанных в законе условий и не вызвавший замечаний председательствующего, 156 Аналогичной позиции придерживается и Т.А. Владыкина: «законность вердикта обусловлена

152Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 4 октября 2017 г. N 4-АПУ17-34СП // СПС «КонсультантПлюс»

153Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 26 января 2016 г. N 44-АПУ15-34сп // СПС «КонсультантПлюс»

154Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 15 сентября 2016 г. N 32-АПУ16-11сп // СПС «КонсультантПлюс»

155Различные авторские подходы к пониманию законности, их анализ и сравнение приведены в исследовании А.В. Буниной. См. Бунина А.В. Приговор как акт правосудия. Его свойства: монография. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2006. С. 40-45

156Петровский Н.К. Указ. соч. С.83

71

соблюдением присяжными требований уголовно-процессуального закона,

достижением ясности и непротиворечивости».157

По мнению Ю.В. Шидловской, 158 требование законности оказывается неприменимым к вердикту, так как «присяжные заседатели руководствуются внутренним убеждением и совестью, соответственно требование законности выносимого решения не работает». Полагаем, что данное мнение ошибочно, так как оно упускает такие компоненты законности, как соответствие формы и содержания решения требованиям закона, а также наличие соответствующей процедуры вынесения вердикта и требований к субъекту его принятия. Более того, общемировая практика признает в качестве презумпции исполнение инструкций судьи коллегией присяжных: соответственно, использование коллегией правил оценки доказательств и иных правовых категорий, сообщаемых председательствующим, презюмируется.

А.С. Камнев, рассматривая вопрос о законности вердикта, отмечает некорректность постановки вопроса о его соответствии нормам материального права, однако указывает на применимость к нему требований процессуального законодательства, в частности, возможности неисполнения присяжными возложенных на них обязанностей, что приводит к незаконности вердикта. 159

Данная позиция представляется обоснованной и наглядно демонстрирует относимость категории законности к вердикту не только при ее понимании как возможного свойства вердикта, но и как требования, неисполнение которого приводит к отмене приговора, вынесенного на основании вердикта с передачей дела на новое рассмотрение.

Третья категория, вызывающая неоднозначное понимание в аспекте ее применимости к вердикту – справедливость. В уголовном судопроизводстве справедливость приговора традиционно рассматривается в связи с характером и

157Владыкина Т.А. Указ соч. С. 218 158Шидловская Ю.В. Указ. соч. С.237-238 159Камнев А.С. Указ соч. С.

72

степенью назначенного наказания. 160 По этой причине, мы согласимся с Ю.В.

Шидловской161 во мнении, что справедливость может применяться по отношению к вердикту как социально-нравственная и философская категория, но не уголовно-

процессуальная. В соответствии с таким же подходом характеризует справедливость вердикта и Т.А. Владыкина: « справедливость вердикта отражает его нравственную сторону … присяжные выносят тот вердикт, который, по их убеждению, максимально соответствует … принципам морали».162

Вместе с этим, мы не можем не отметить второй существующий подход к пониманию справедливости судебного решения, разработанный в англо-

саксонской доктрине и принятый Европейским судом: как качество решения,

вынесенного в результате справедливого судебного процесса. Справедливость процесса означает соблюдение в нем прав сторон – процедурную справедливость,

которая в рамках российского судопроизводства означает его законность.

Словосочетание «справедливый вердикт» нельзя считать широко распространенным в англоязычной литературе, однако оно используется отдельными исследователями для характеристики вердикта, вынесенного при соблюдении требований справедливого судебного разбирательства. 163 Через призму практики ЕСПЧ, понятие справедливости оказывается применимым к вердикту настолько же, насколько в рамках российской правовой системы – понятие законности. Таким образом, справедливость как правовая категория может быть применима к вердикту при ее широком понимании (как обусловленности справедливости решения справедливостью предшествующего процесса).

Изученные признаки вердикта, совокупность требований, предъявляемых к нему в соответствии с уголовно-процессуальным законом, а также специфика применения к вердикту категорий законности, обоснованности и справедливости,

160Бунина А.В. Указ. соч. С.145 161Шидловская Ю.В. Указ соч. С. 238

162Владыкина Т.А. Указ. соч. С.226

163См., напр., Sweat K.L. Juror Questioning of Witnesses in Criminal Trials. The “Jury's Still Out” Illinois. Ill. L. Rev. 2014. Vol. 271. P. 271-310

73

свидетельствуют о его значительных отличиях от остального перечня процессуальных решений. Эти отличия подчеркиваются учеными, создающими доктринальные определения, раскрывающие правовую сущность вердикта более полно, чем его легальное определение. В то же время, предложенное нами универсальное определение вердикта присяжных подчеркивает его имманентные признаки, утрата которых приведет к трансформации как самого решения к иному виду, так и к трансформации института суда присяжных.