Естественно-научные методы исследований в теории и практике производства судебных экономических и речеведческих экспертиз_ Материалы Всероссийской научно-практической конференции

Список литературы

1.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ

2.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-

ФЗ

3.Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 05.08.2000 N 117-ФЗ

4.О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации:

Федеральный закон от 31.05.2001 N 73-ФЗ

5.Радбиль Т.Б., Юматов В.А. Язык и метод в современной судебной экспертизе. –

М.: Юрлитинформ, 2015

6.Судебно-экономическая экспертиза в уголовном процессе: Учеб. Пособие. – М.:

Экономика, 2010

Questions of judicial appointments and economic expertise

A.V. Burtsev

SU SK Russia in Nizhny Novgorod region

One of the priority directions of activity of state bodies is to increase efficiency bor6y tax crimes. At the moment, trying to suppress the "initiative of tax evasion" to the level of state tax policy promoted and is one of the main directions of development of tax relations between government and business, as well as the main objective of the current tax legislation -Making in the Russian Federation. The article is devoted to disclosure of a number of problems arising in connection with the appointment and conduct forensic examinations of economic and documentary research in the field of criminal justice. It is considered an expert on the examples of the practice violations of the tax legislation containing elements of crimes under art. 198 and art. 199 of the Criminal Code.

Keywords: Judicial economic expertise, documentary research, primary accounting documents, government regulation, the methodology of expert research, tax offenses.

РЕЧЕВЕДЧЕСКИЕ ЭКПЕРТИЗЫ: ПРОБЛЕМЫ ОБЪЕКТИВНОСТИ МЕТОДОВ И ВОСПРОИЗВОДИМОСТИ РЕЗУЛЬТАТОВ

Е.И. Галяшина

Московский государственный юридический университет им. О.Е. Кутафина

egalyashina@gmail.com

Статья посвящена проблеме объективизации и унификации, стандартизации методик речеведческих экспертиз на ярком примере лингвистической экспертизы, методические рекомендации и подходы которой разнятся. При назначении лингвистической экспертизы

возникают затруднения в постановке вопросов эксперту, выборе эксперта или экспертной организации, подготовке объектов для экспертизы. Существенной проблемой становится оценка заключения лингвистической экспертизы вследствие высокой доли субъективизма и невозможности проверки на основе общепринятых научных и практических данных получаемых результатов. Это дезориентирует следователей, прокуроров, судей и нередко приводит к тому, что по одному и тому же материалу, эксперты могут давать прямо противоположные выводы. На основе общих закономерностей судебной экспертологии автором сформулированы предложения, позволяющие единообразить подходы к научнометодическому обеспечению различных видов судебной лингвистической экспертизы.

Ключевые слова: речеведческие экспертизы, унификация, сертификация, научнометодическое обеспечение.

Анализ современного состояния теории и практики судебных речеведческих экспертиз

показывает актуальность повышения надежности и эффективности их методического

обеспечения. Это объясняется возрастающей потребностью судопроизводства в установлении

достоверных фактов, имеющих значение доказательств, полученных на основе применения

специальных знаний. По многим категориям их объективное рассмотрение и справедливое

разрешение оказывается возможным только с учетом результатов проведенных судебных

экспертиз. От качества судебной экспертизы во многом зависит и правосудность

принимаемого судебного акта.

Контроль над качеством судебно-экспертного исследования можно рассмотреть через

призму обязательных требований к качеству продукции, работ и услуг, включаемых в систему

государственных стандартов российской Федерации. Использование стандартизованных

методов и методик в наибольшей степени обеспечивает объективность и воспроизводимость

результатов судебных экспертиз, что особенно важно для проверки достоверности выводов

экспертов при проведении повторных экспертных исследований.

Понятно, что достоверность выводов эксперта зависит не только от его личности,

профессионализма и компетентности, но во многом определяется уровнем технической

оснащенности и методической обеспеченности судебноэкспертной деятельности, научной

обоснованностью применяемой экспертной методики, ее соответствия современному уровню

развития науки и техники.

В теории судебной экспертизы методика, понимаемая как система категорических или

альтернативных научно-обоснованных предписаний по выбору и применению в определенной

последовательности и в определенных существующих или создаваемых условиях методов,

приемов и средств (приспособлений, приборов и аппаратуры) для решения экспертной задачи,

занимает в настоящее время одно из центральных мест.

Феномен экспертной методики как научно-обоснованный принцип решения конкретной практически ориентированной задачи привлекает особое внимание ученых и практиков, вовлеченных не только в судебно-экспертную деятельность, но и иные сферы правоприменения, а также в законотворческую деятельность. Примером тому может служить антикоррупционная экспертиза нормативных правовых актов и их проектов, где особенно остро стоит проблема разработки научно-обоснованной методики выявления коррупциогенных факторов.

Проблемам методического обеспечения судебно-экспертной деятельности,

классификации методик судебных экспертиз на родовые (видовые), типовые, и конкретные

(частные), их унификации, сертификации, паспортизации и каталогизации посвящено немало работ ведущих ученых и практиков. К настоящему времени разработана структура типовой судебно-экспертной методики, определены ее обязательные (основные) реквизиты.

Федеральным межведомственным координационно-методическим советом по судебной экспертизе и экспертным исследованиям утверждена форма паспорта типовой экспертной методики и инструкция о порядке его подготовки. Проводятся работы по составлению каталога паспортов экспертных методик. Однако факт паспортизации методики и даже придание ей статуса типовой вовсе не гарантирует воспроизводимость результатов,

полученных по этой методике разными экспертами. Кроме того, ведомственные методики,

нередко труднодоступны, как для участников судопроизводства, так и для экспертного сообщества в силу их ведомственного издания малыми тиражами, ограничения к ним доступа,

отсутствия их в публичных библиотеках, Книжной палате России.

В то же время проверить правильность и достоверность полученных результатов судебной экспертизы можно только посредством производства повторного исследования того же объекта по тем же вопросами и той же методике. Отстаивая свои выводы, эксперты апеллируют к научной обоснованности примененных ими методик, снимая критичность их восприятия ссылками на апробацию, паспортизацию и рекомендацию каким-либо авторитетным органом к использованию в практической деятельности. В тех случаях, когда предпринимаются попытки оспорить саму методику, эксперты отсылают к разработчикам и органам, утвердившим данную методику, не вдаваясь в детали ее научного или практического обоснования и соответствия современному состоянию науки и практики.

В современных реалиях очевидна необходимость единого научно-методического подхода к судебно-экспертной деятельности и специализации экспертов, унификации и стандартизации информационного, методического обеспечения судебно-экспертной

деятельности, единообразия требований к компетенциям (знаниям, навыкам и умениям),

которыми должен владеть судебный эксперт.

Особую актуальность указанные положения приобретают в отношении судебной лингвистической экспертизы, относящейся к классу речеведческих экспертиз, которая ознаменовалась феноменально быстрым развитием в ответ на острую потребность следственной и судебной практики в использовании специальных лингвистических знаний в судопроизводстве.

Необычайная скоротечность становления судебной лингвистической экспертизы и ее выделение в самостоятельный род в классификации судебных экспертиз предопределили перегибы и «болезни роста», которые сопровождают многие новые направления судебно-

экспертной деятельности в стадии зарождения, и не обошли и это направление судебно-

экспертной деятельности.

Напомним, что становление судебной лингвистической экспертизы шло от практики к теории, изначально вызывало бурные дискуссии по вопросам названия, методических подходов и пределов компетенций экспертов. Консенсус по наименованию экспертизы

(проводившейся de facto, но не закреплённой de jure) сложился в 2002 г. на Всероссийском научно-практическом семинаре "Теория и практика лингвистического анализа текстов СМИ в судебных экспертизах и информационных спорах" [1]. Тогда же были обобщены выработанные к началу XXI в. теоретические положения и эмпирические знания и определены: предмет, объект, цели и задачи нового вида (рода) судебной экспертизы, её роль и место в общей классификации судебных экспертиз, разработано научно-методическое обеспечение для решения наиболее востребованных на тот момент экспертных задач [2, 3].

Одновременно лингвистическая экспертиза получила юридическое закрепление в нормативных правовых актах органов исполнительной власти. С включением термина

«судебная лингвистическая экспертиза» в перечни родов (видов) судебных экспертиз данное название рода экспертизы стало общепринятым.

Тем не менее до настоящего времени сохранились глубокие противоречия между судебными экспертами-лингвистами (речеведами), опирающимися на концепцию судебной экспертологии, филологами- «теоретиками», развивающими теорию лингвистической экспертизы на базе собственно лингвистики, а также правоприменителями.

Видимо, не случайно до сих пор многие юристы относятся к лингвистической экспертизе критически. Так, упомянутый выше адвокат Г.М. Резник небезосновательно полагает, что «большей частью назначение лингвистических экспертиз является абсолютной профанацией, поскольку никаких специальных научных познаний для того, чтобы

интерпретировать текст, направляемый эксперту, не требуется» [4]. Правоприменители часто не могут определить, какую именно лингвистическую экспертизу назначать и какие вопросы ставить перед экспертами, эксперта какой филологической специальности выбрать.

Формат статьи не позволяет провести полный анализ современного состояния судебной лингвистической экспертизы, мы лишь констатируем, что ситуация вошла в стадию кризиса, требующего разрешения, т.к. судебная лингвистическая экспертиза вступила в новый этап формирования и развития, поскольку основанная на познании закономерностей речемыслительной деятельности разработка методов исследования речевых сообщений для решения задач экспертного сопровождения различных видов деятельности уже прошло необходимые этапы развития и сформировалось как отрасль научного знания – судебное речеведение.

В современном понимании судебная лингвистическая экспертиза – процессуально регламентированное исследование зафиксированного на материальном носителе продукта речевой деятельности с целью установления фактов и обстоятельств, имеющих значение доказательств, завершающееся дачей заключения эксперта по вопросам, разрешение которых требует применения специальных знаний в лингвистике, судебном речеведении и судебной экспертологии.

Отличительной особенностью правовой квалификации правонарушений, совершаемых посредством речи, или иначе говоря – результатов вербальных действий, образующих состав правонарушения, является опора на знание языка, которым владеют не только участники судопроизводства, но и широкий неопределенный круг лиц, выступающий в качестве адресата распространяемой информации. Внешняя языковая форма и внутреннее смысловое содержание продуктов речевой деятельности подвергаются правовому анализу и оценке в целях выявления признаков злоупотребления свободой массовой информации и иных правонарушений, ответственность за которые предусмотрена Российским законодательством.

Продукт речевой деятельности – это результат целенаправленной речемыслительной деятельности, выраженный во вне посредством языка и зафиксированный на материальном носителе.

Именно продукты речевой деятельности являются объектами судебной лингвистической экспертизы, исследуемыми для установления юридически значимых обстоятельств по делу.

На практике довольно быстро сложилась ситуация, когда чуть ли не по каждому спорному случаю, сначала стороны, а затем и судьи, следователи, дознаватели стали обращаться за помощью к лингвистам, ставя перед ними задачу толкования и интерпретации

сказанных или написанных слов русского языка, «перевода текста с русского языка на русский».

В ответ на возникший массовый спрос на специальные лингвистические знания, в

первую очередь, по делам о диффамации, откликнулись традиционные филологи, не искушенные в тонкостях судебно-экспертной деятельности. Языковеды попытались решать поставленные практическими работниками экспертные задачи с позиции понимания текста

«по-житейски», на уровне владения языком среднестатистическим носителем, опираясь на собственный личный речевой опыт и абстрактные языковые модели, изредка обосновывая свои умозаключения выдержками из общедоступных толковых словарей русского языка.

Вслед за гражданским судопроизводством, по меткому выражению Г.М. Резника, на

«лингвистическую иглу подсело уголовное правосудие» [4]. По экстремистским материалам,

звукозаписям переговоров коррупционной направленности, разговорам участников организованных преступных групп и сообществ и т.п. правоохранительные органы стали назначать судебные лингвистические экспертизы, привлекать в качестве специалистов лиц,

обладающих специальными знаниями в лингвистике, филологии, семиотике и др. При этом государственные экспертные учреждения оказались во многом не готовы решать те задачи,

которые перед ними ставили правоохранители, поэтому основная масса экспертиз первоначально поручалась негосударственным экспертам, филологам, русистам,

преподавателям филологических факультетов вузов, учителям русского языка и литературы.

Одновременно ученые-филологи столкнулись с новой для них проблемой приспособления узкоспециального лингвистического знания для нужд судопроизводства.

Стало очевидно, что одних только языковедческих познаний не было достаточно. Для квалифицированного судебно-экспертного исследования продуктов речевой деятельности и установления языковых фактов, обладающих доказательственной значимостью, требовалось знать закономерности судебной экспертологии, изучить криминалистику и другие юридические дисциплины. Важно было адаптировать лингвистические методы, разработать специализированные экспертные методики для решения конкретных задач судебной лингвистической экспертизы, позволяющие не принимать умозаключение эксперта-лингвиста

«на веру», а объективно проверять полученные результаты на основе общепризнанных научных и практических данных.

Быстро сложилась ситуация, когда представители органов следствия, дознания, а

иногда и судьи не смогли устоять перед соблазном переложить на филологов, не искушенных в судебной экспертологии, функцию доказывания. Задание эксперту нередко стало сводиться к выяснению наличия признаков состава преступления, предусмотренного соответствующей

нормой УК РФ, наталкивая эксперта на решение сугубо правовых вопросов, которые является исключительной прерогативой лиц, осуществляющих производство по делу.

Понятно, что такие подходы были продуцированы неправильной постановкой вопросов, которые должны определять предмет экспертизы и область специальных познаний,

необходимых для их решения.

Не владея специальными знаниями в области судебной лингвистической экспертизы,

не понимая принципиального различия между мнением, которое каждый человек вправе иметь по тому или иному вопросу, и заключением экспертизы как источником судебных доказательств, лица, назначенные экспертами, взялись решать вопросы, не относящиеся к их специальности, «по-житейски», «на уровне обыденного знания носителя русского языка».

Зачастую не только частные, но и некоторые государственные эксперты стали интерпретировать речевые факты на основе правовых понятий, анализировать «мысли автора текста», «вычитывать» из произнесенных слов коммуникантов скрытые или неявные смыслы,

додумывать и домысливать за говорящими то, что не было сказано, но «имелось в виду».

В результате в сознании общественности (включая юристов, филологов, да и самих экспертов) укоренилось ошибочное представление о том, что якобы судебно-лингвистическая экспертиза по своей природе является субъективной: «сколько экспертов, столько и мнений»,

решает простые задачи поиска значений слов по словарю, «доказывая очевидное», эксперты

«ангажированы» или «зависимы» от инициатора задания.

Так, например, В.А. Салимовский и Е. Н. Мехонина отмечают: «… языковед зачастую выступает не как независимый эксперт, а, по существу, как имеющий специальные

(лингвистические) знания адвокат истца или ответчика (см., например, экспертное заключение А.Н. Баранова в отношении высказываний Ф. Киркорова, адресованных журналистке И. Ароян). К сожалению, лингвистическая экспертиза весьма часто оказывается

«ангажированной» и тогда, когда ее запрашивают суд, следственные органы или прокуратура.

Разумеется, авторы такой экспертизы отрицают свою недобросовестность. Между тем характер допускаемых ими ошибок (уловок) говорит о том, что альтернативой недобросовестности может быть только полная некомпетентность. Но в нее трудно поверить,

если заключение пишется опытным экспертом, зачастую кандидатом или доктором наук»…

Действительно, задачи, которые ставятся перед специалистом-филологом, в большинстве случаев являются несложными и для их решения достаточно даже тех знаний и умений,

которые предусмотрены программой (стандартом) дисциплин, изучаемых на первом курсе филологического факультета. Имеем в виду, например, умение отличить слово литературного языка от слова жаргонного или диалектного, с помощью словаря определить словесное

значение, охарактеризовать его стилистическую окраску. Поэтому, как правило, в заведомо неадекватных суждениях эксперта есть основания видеть именно уловки, а не ошибки» [5].

Очевидно, что экспертные методики должны быть не только научно и практически обоснованы, что достигается процедурой их проверки, валидации и апробации, но и общепринятыми, а, следовательно, во-первых, общедоступными, а во-вторых, не вызывать научной полемики, дискуссии или разночтений в применении. По логике законодателя эксперт обязан проводить исследование на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Однако на практике экспертные методики разных ведомств далеко не всегда согласуются, а получаемые результаты нередко носят неоднозначный и противоречивый характер. В заключениях эксперты часто не приводят ссылок на конкретную экспертную методику либо, подменяют понятие экспертной методики набором общенаучных и частно-

научных методов, или описывают ход проведенного исследования с перечислением технических средств и приемов, аналитических процедур, использованных для решения поставленного вопроса, но не указывают правила принятия ими того или иного решения.

Определенным достижением в унификации методического обеспечения является принятие Системы добровольной сертификации методического обеспечения судебной экспертизы - РОСС RU.B175.040300 от 2 марта 20005г. В рамках данной Системы испытаниям с выдачей рекомендаций к использованию в судебно-экспертной деятельности подвергаются методы и средства, методические рекомендации по производству экспертиз.

Тем не менее национальная система стандартизации Российской Федерации с учетом международной практики стандартизации не выработала на сегодня единые и общепринятые правила стандартизации судебно-экспертных методик. Термины «экспертная методика», «программа (алгоритм) действий эксперта», «методические рекомендации», «методическое издание», «учебное пособие для экспертов» могут использоваться как взаимозаменяемые синонимы, толковаться расширительно, допуская вольный выбор экспертом исследовательских методов и средств, а также свободное усмотрение при выборе альтернативных программ и решающих правил. Рекомендательный характер многих положений существующих экспертных методик, наличие оценочных категорий и неоднозначных подходов к формулировке выводов позволяет эксперту варьировать полученными результатами, переоценивая либо недооценивая степень категоричности формулируемых выводов.

В этой связи автору представляется важным заострить внимание на проблеме стандартизации методик речеведческих экспертиз, потому что принятие стандарта судебно-

экспертной методики, разработанного на основе консенсуса (согласия) большинства заинтересованных сторон, характеризующегося отсутствием устойчивых возражений по содержанию существенных требований к методике экспертного исследования, позволит, на наш взгляд, обеспечить контроль качества судебно-экспертной деятельности.

Стандарт должен быть основан на обобщенных результатах достижений науки,

техники и практического экспертного опыта и направлен на получение оптимальной пользы для общества. Статус категории нормативного документа по стандартизации судебно-

экспертной методики должен быть определен уровнем органа, который его принял и утвердил в соответствии с предоставленной ему компетенцией. В порядке и на условиях,

установленных Федеральным законом от 27 декабря 2002 г. «О техническом регулировании»,

а также ГОСТ Р 1.0-2004, стандарт судебно-экспертной методики можно отнести к категории национальных стандартов Российской Федерации (ГОСТ-Р) или межгосударственных стандартов (ГОСТ).

Поскольку судебно-экспертные речеведческие исследования базируются на специальных знаниях о продуктах речевой деятельности, то обязательными требованиями для стандарта судебно-экспертной методики являются следующие виды требований,

устанавливаемые на продукцию, услуги и производственные процессы для обеспечения единства методов (способов) и методик контроля (испытания, измерения, анализа):

• Обязательные требования к средствам и методам инструментального контроля и вспомогательным устройствам, использование которых обеспечивает возможность единообразного применения данного метода (способа).

Обязательные требования к порядку (правилам, методике) подготовке к проведению контроля.

• Обязательные требования к методике (порядку, режимам и правилам) проведения собственно контроля за выполнением обязательных требований к качеству продукции

(услуги).

•Обязательные правила (методика) документального оформления результатов инструментального контроля.

•Допустимая погрешность инструментального контроля с использованием данного метода (способа) и данной методики контроля (испытания, измерения, анализа).

•Обязательные требования к компетенции и образовательному цензу специалиста

(эксперта).

• Выбранные для данной судебно-экспертной методики система методов и средств исследования объектов экспертизы должны быть объективными, четко сформулированными,

точными и обеспечивать последовательные воспроизводимые результаты.

К структурным элементам стандарта судебно-экспертной методики можно отнести элементы построения, изложения, оформления, содержания и обозначения стандарта.

Судебно-экспертные методики разрабатываются для исследования каждого рода (вида)

речеведческих экспертиз, исходя из специфики объектов, и применяемых методов их исследования. В своем большинстве методики разрабатываются государственными судебно-

экспертными учреждениями и публикуются в ведомственных изданиях, поскольку научно-

методическое обеспечение производства судебных экспертиз возлагается соответствующими федеральными органами исполнительной власти на государственные судебноэкспертные учреждения [6].

По новым и формирующимся родам (видам) экспертиз методики могут на первом этапе заимствоваться из материнской науки и без надлежащей модификации использоваться для решения простых прямых задач исследования объектов судебной экспертизы. Однако неизбежно практика судебно-экспертной деятельности заставляет модифицировать и оптимизировать такие методики, адаптируя их к специфике судебно-экспертного исследования, а также к возможному изменению законодательства.

В этой связи представляется целесообразным дополнить классификацию видов экспертных методик стандартизованной типовой экспертной методикой, содержание которой отвечает обязательным для применения предписаниям стандарта. Необходимо уточнить понятие стандартизованной судебно-экспертной методики, исходя из общеобязательных требований по выполнению содержащихся в ней категорических предписаний, а также набору четких правил и однозначного алгоритма принятия решения экспертом по результатам проведенных исследований, исключающих неоднозначность интерпретации полученных данных и их вольного толкования.

Участники судопроизводства на практике сталкиваются с проблемой оценки обоснованности выводов эксперта, корректности примененной для их получения экспертной процедуры. Сложность оценки достоверности экспертного заключения обусловлена необходимостью глубокого изучения его содержательной стороны, включая и примененную экспертную методику. Данная задача упростилась бы при возможности проверки соответствия конкретной примененной методике официальному стандарту.

Например, в качестве стандартных требований к применяемым экспертами методикам речеведческих экспертиз могут быть приняты следующие: возможность проверки