Галкин В.И._диссертация-1
.pdf
21
в себя включают. Он указывал, что оскорбление и прелюбодеяние входят в сферу частного, а уклонение от военной повинности относится к сфере публичного1.
В законодательных актах эпохи становления римского права уже на первоначальных этапах наблюдается отражение частных и публичных интересов. К примеру, Законы XII таблиц, памятник древнеримского права 451-450 гг. до н.э., по мнению историков Древнего мира, использовался в защиту интересов консервативных групп правящего класса позднего Рима2. Выдающийся римский юрист и государственный деятель Папиниан, проводя сравнение между частным и публичным правом, заложил дошедшие до нашего времени правовые истины о том, что «публичное право не может быть изменено соглашениями частных лиц
(jus publicum privatorum paktis mutari non potest)»3. Сохранившиеся записи его изречений неизбежно приводят к выводу, что римские юристы осознанно начали поиск необходимого правового регулирования с целью создать и придерживаться баланса интересов в условиях осуществления всеми субъектами своих прав и исполнения обязанностей.
Каждый субъект заинтересован иметь законное вещное право в отношении недвижимости. Если имущество принадлежит определенному лицу, то это не означает, что другое лицо не претендует на его получение и не имеет интерес в завладении им. То есть право собственности на недвижимость одного лица удовлетворяет его интерес и в то же время может умалять интерес другого лица, которое желает по законным и юридически обоснованным или необоснованным началам приобрести это имущество. В этой связи уже во времена существования первых письменных актов права собственность была ограничена как в интересах общего блага, так и в интересах мирного соседского сожительства. Интенсивная городская застройка древних поселений, близкая друг к другу расположенность построек способствовали формированию естественных ограничений прав, которые трансформировались в регулятивные нормы соседского общежития.
1 См.: Аристотель. Этика; Политика; Риторика; Поэтика; Категории / предисл. Д. Миртова. Минск: Литература, 1998. С. 826.
2 См.: Струве В. В. Хрестоматия по истории Древнего мира. Т. III. / под ред. акад. Струве В. В. М., 1953. С. 21. 3 Папиниан. Дигесты (2.14.38) // Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты
Юстиниана. М., 1997. С. 201.
22
Законы XII таблиц изначально предусматривали следующие ограничения: собственник обязан оставлять по своей меже, свободной для прохода, проезда, поворота плуга, полосу земли в 21/2 фута, которая именовалась ambitus; собственник обязан терпеть ветви, перевешивающиеся с дерева соседа, если они находятся на высоте не менее 15 футов; собственник должен допускать соседа на свой участок через день для собирания плодов, упавших с его дерева; собственник не должен изменять искусственными сооружениями естественного стока дождевой воды.
Развитие общественных отношений повлекло за собой включение в законодательство иных ограничений. Например, правило об immissiones: никто не обязан терпеть исходящего от соседнего участка дыма, запаха, шума и т.д., если все эти явления выходят за пределы обычного1. В сегодняшнем законодательстве эти ограничения в интересах соседей именуются соседскими правами, специфика и примеры которых несколько изменились, однако правовая кауза осталась та же: защита интересов собственников соседних друг к другу объектов недвижимости.
Случались ситуации, когда собственник сталкивался, к примеру, с отсутствием водных ресурсов, необходимых для обработки земли. Для решения этой проблемы необходимо было строительство ирригационных сооружений, конструкции которых должны были проходить через соседние земельные участки. Такие работы осложнялись препятствиями собственников, которые не желали претерпевать неудобства, считали, что на них не лежит обязанность помогать третьим лицам. Это порождало необходимость закрепления в письменных источниках ограничения вещного права, основанного на защите интереса лица, которое претерпевает по причине неравного положения сложности в пользовании недвижимостью по сравнению с другими собственниками. Массовое переселение людей в городскую местность, интенсивность городской застройки, плотность строений стали приводить к тому, что законодатель в интересах собственников земельных участков и зданий на них вынужден был
1 См.: Покровский И. А. История римского права. 2004 // СПС КонсультантПлюс (дата обращения: 20 января
2020 г.).
23
изыскать правовые механизмы, с помощью которых можно было бы предупредить затемнение одних объектов недвижимости со стороны смежных с ними. Как следствие, в закон включались ограничения права собственности, которые носили прикладной характер, решая конкретную проблему.
Активная торговля, товарообмен, передвижение населения между городами приводили к тому, что в силу актов государственной власти утверждались схемы строительства и прокладки дорог. Собственники земельных участков, которые попадали в такие схемы или планы, ограничивались в осуществлении права собственности для публичных нужд и интересов. Это могло касаться целого участка или его части, по которой проходила дорога. Более того, собственники претерпевали шум ежедневного движения торговых караванов, которые причиняли к тому же непоправимый ущерб почвенному слою участка. Всё это требовало регулирования.
Вэпоху Римской империи категория интереса была присуща практически каждому правовому институту.
Впериод с 170 по 288 гг. н. э. римское юристы стали активно изучать проблему соотношения частного и публичного в праве, а Ульпиан провозгласил общеизвестное изречение о том, что «публичное право — есть то, которое относится к положению римского государства, а частное — которое относится к пользе отдельных лиц; существует полезное в общественном отношении и полезное в частном отношении»1. В основе его суждения состоит различие интересов. Это изречение, по мнению юристов современности, стало одним из первых критериев отличия частной сферы правового регулирования от публичной
илегло в основу понятийного аппарата науки гражданского права. Однако современные подходы в науке, вплетающие межотраслевые знания, становятся настолько разнообразными и революционными, что требуют пересмотра и расширения признаков, отличающих публичное от частного в правовом
регулировании. По этой причине актуально принять изречение Ульпиана за
1 Ульпиан. Дигесты (1,1,1,2) // Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М., 1997. С. 157.
24
основу и развивать взгляды на соотношение частных и публичных категорий в условиях современных тенденций в праве.
ВДигестах Юстиниана, величайшем кодифицированном памятнике римского права, юридический интерес (частный, публичный или общественный) не только определяется с помощью методологии герменевтики, путем толкования
ипонимания того или иного титула, но и прямо упоминался в текстах Дигестов. К примеру, титул VII «О публичных местах и дорогах» гласит следующее: «Помпоний в 30-й книге «Комментариев к Сабину»: следует дозволить кому угодно в общественных интересах требовать исковым порядком то, что относится к общему для всех пользованию, например публичные дороги, публичные пути. И поэтому по чьему угодно требованию о них предоставляется интердикт». Общественный интерес, как основание и повод защиты частных интересов конкретных лиц, с точки зрения права ложится в основу иска о нечинении препятствий для прохода по публичным дорогам. Классического вида сервитут, как пример проявления интереса в ограничении вещного права третьего лица и ущемления интереса лица, которое претерпевает стеснения от установления сервитута на его недвижимость, также находил свое отражение в Дигестах. «Если кому-нибудь уступлен или просто оставлен проезд через чей-либо участок на неопределенное время, то это значит, что ему можно будет ходить и ездить через любую часть участка, но с соблюдением интересов собственника, ибо в уговоре некоторые правила принимаются по умолчанию» - указано в титуле I «О сервитутах» в Книге восьмой Дигестов.
Впериод раннего и среднего Средневековья в Европе гражданско-правовые институты не только претерпели слабое развитие, но были отброшены в самый начальный этап своего становления. Ввиду этого, исследование частного и публичного интереса в текстах дошедших источников права того периода затруднено. Как правовая категория «интерес» был введен в трудах Р. Иеринга в
25
конце XIX века1, а в России в том смысле и значении, которые придаем сегодня мы этому слову, появился в эпоху Петра I, в начале XVIII века2.
Отсутствие понятия и правовой регламентации категории интереса в тот или иной исторический период не свидетельствует об отсутствии юридического интереса в праве вовсе. Интерес может заключаться внутри структуры правовых норм, в их духе. Тот факт, что «термин» интерес закрепляется в тексте закона, свидетельствует о наделении его признаками законного интереса. В этой связи С.А. Муромцев указывает, что закрепление интереса в нормативном акте приводит к охранительным заботам в его отношении, которые взяли на себя органы государственной власти, и эта охрана и защита через имеющиеся в законе правовые механизмы инициируется заинтересованными лицами3.
А по мнению В.Н. Хропанюка и вовсе каждая юридическая норма направлена на разграничение интересов, в этом автор видит её призвание4. Таким образом, невозможно отнести к законным интересам только то, что поименовано и названо в нормативных правовых актах. Так, и по мнению Г.В. Мальцева, весь объем интересов личности сложно уместить в нормах законодательства, поэтому законные интересы или категория интереса в целом включает в себя неопределенное их множество5. Не вдаваясь в настоящей главе в подробности существования различных теорий интереса в праве, все же следует отразить сущность юридического интереса. Г.Ф. Шершеневич давал ему определение как цели права, которая обеспечивает интересы общества и отдельных лиц6. Следуя этому теоретическому отступлению, исследование частного и публичного интереса в период Средневековья представляется возможным и закономерным.
1 См.: Иеринг Р. Цель в праве / под ред. Лицкой В. Р.; пер. Дерюжинский Н. Ф., Муравьев Н. В. СПб., 1881. С. 315.
2 См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. Т. 2 / под ред. М. Фасмера. М.: Прогресс, 1996. С. 136.
3 Муромцев С. А. Определение и основное разделение права. М.: Юрайт, 2019. С. 200-201.
4 Хропанюк В. Н. Теория государства и права: Хрестоматия / под. ред. Радько Т. Н. М.: Издательство «Интерстиль», 1998. С. 385. (автор главы – Коркунов Н. М.)
5 Мальцев Г. В. Социалистическое право и свобода личности: теоретические вопросы. М.: Юрид. лит., 1968. С. 135-136.
6 Шершеневич Г. Ф. Общая теория права: Учеб. пособие (по изд. 1910-1912 гг.). Т. 2. М.: Изд-во «Юр. колл.
МГУ», 1995. С. 196.
26
В период становления феодальной государственности в Европе феодальное право, как правило, основывалось на правовых обычаях, выраженных в объективной реальности в устной форме. И только со временем их стали записывать, закрепляя привилегии и обязанности, регулирующие в основном земельные отношения между феодалами и вассалами. Уже, исходя из цели составления письменных правовых обычаев, можно констатировать, что защищали они интересы феодалов-сеньоров, при этом ставя в неравное положение интересы низших классовых слоев. Так называемые «варварские» кодексы отличались друг от друга содержанием, структурой правовых предписаний и той сферой отношений, регулированию которой они были посвящены, по тем причинам, что в начале средневековой эпохи правоотношения в сфере частной собственности были слабо развитыми. Охрана и защита интересов частных лиц не были самоцелью письменных источников права. Тому подтверждение Салическая правда – запись древних судебных обычаев салических франков, обосновавшихся на территории Римской Галлии и создавших в V—VI вв. самое крупное варварское королевство в Западной Европе. Как указывал Н.П. Грацианский, «… в тексте Салической правды можно выделить нормативные положения, которые характеризуют жизненные ситуации, представляя их в виде диспозиций, в комплексе напоминающих современные уголовные кодексы»1. Аналогично можно сказать и о других сводах, как Рипуарская правда, Вестготская, Аллеманская, Баварская и Саксонская, которые действовали с V по IX века. В подтверждение следует привести следующую характеристику: «Варварские правды представляли собой судебники, руководства для судей. Вместе с тем они не являются сборниками систематически изложенных правовых норм, касающихся всех сторон жизни современного им общества. Они складывались на обычно-правовой основе, что повлекло их неполноту, фрагментарность, бессистемность»2. Племенное сознание не позволяло рассматривать личность, как автономную единицу общества этого периода,
1 См.: Салическая правда / пер. Н. П. Грацианского. М., Образц. тип. им. Жданова, 1950. 88 с.
2 Прудников М. Н. История государства и права зарубежных стран: Учебник для бакалавров / М. Н. Прудников. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2013. С. 215.
27
имеющую свои субъективные права и законные интересы. Однако родовое или клановое отношение к собственности, а значит отсутствие или ранняя стадия развития института частной собственности, не могут явно свидетельствовать о том, что в исследуемый период не существовало частного интереса. Несмотря на то, что средневековой правовой мысли было чуждо системное развитие гражданско-правовых институтов, создание правовых обычаев и последующая их запись преследовала защиту и беспрепятственное осуществление интересов правящего клана, элиты общества или социальной группы, довлея над интересами более слабых классовых слоев.
В то же время становление института права собственности в Российском государстве обретает конкретные черты на границе IX-XII веков. Главным объектом была земля. Не вдаваясь в споры историков о том, что существовало точно в этот период на Руси – владение или право собственности – юридический интерес просматривался в этих сферах довольно четко. «Первые нормативные представления о наличии древнейшего института владения в раннем средневековом праве – пишет историк-правовед В.В. Момотов – мы можем найти уже в Русской Правде в ст. 13 и 14, определяющих через имеющуюся досудебную процедуру «свода» порядок изъятия вещи при утрате собственника владения этой вещью»1. Согласно этой процедуре, незаконно завладевшие имуществом лица, как движимым, так и недвижимым, подразделяются на две категории: добросовестных и недобросовестных незаконных владельцев. Русская Правда устанавливала различный порядок изъятия имущества у этих категорий лиц. Просто отобрать имущество у незаконного владельца воспрещалось, а применялась процедура «свода». Подозреваемое лицо могло получить во владение вещь как добросовестный приобретатель. Уже на том этапе развития правовой мысли сознательно применялись критерии добросовестности, детализация которых строго регламентировалась правовыми обычаями. Помимо того, что лица, участвующие в «своде» должны были доказать свою
1 Формирование русского средневекового права в IX-XIV вв.: монография / под ред. В. В. Момотова М.: ИКД
«ЗЕРЦАЛО-М», 2003. С. 227.
28
добросовестность, требовалось указать на лицо, у которого была приобретена вещь. Цепочка таких указаний на отчуждателей вещи в случае ее добросовестного приобретения продолжалась до тех пор, пока не находилось то лицо, которое получило во владение вещь не незаконных основаниях. Путем регламентации процедуры «свода» давалась защита интересам собственника вещи, который, как следует из описанного правового механизма свода, не утрачивал право собственности и тогда, когда вещь выбыла из его владения. Это подтверждает направленность законодательства того периода на защиту частных интересов собственника вещи. Более того, если процедура «свода» однозначно приводила поиски «в тупик», то есть лицо, на которое указал последний добросовестный приобретатель, находилось в другом населенном пункте или без вести пропало, то последнее лицо, на котором процедура «свода» останавливалась, должно было выплатить стоимость пропавшей вещи. В дальнейшем это лицо получало своеобразное право на регрессное требование к лицу, местонахождение которого не установлено, и самостоятельно продолжало его поиск с целью истребования уплаченного за вещь. Подобное регулирование обеспечивало все возможные интересы приобретателей в цепочке сделок и по возможности гарантировало их удовлетворение, исходя из доступных правовых средств и процедур для данного исторического периода.
Столкновение интересов разных субъектов права теоретически может быть связанным с действиями субъектов права в рамках применения правовых норм или с нарушением правовой нормы. Так, вплоть до XV века на Руси не обходилось без столкновения интересов разных субъектов права в борьбе за земельные наделы. Происходило становление различных видов права собственности на недвижимое имущество: общинной, княжеской, родовой, боярской, церковной, государственной, частной. Безусловно, те субъекты права, которые были наделены властью и силой в ущерб слабым субъектам, против их интересов, отбирали принадлежащее на праве собственности имущество и обращали в свою пользу. В этот период одним из основных способов приобретения права собственности на землю был захват, который подразделялся
29
на захват бесхозной земли и захват чужой земли военизированным способом1. Захваченные земли мало использовались для обработки и земледелия. Основными способами использования было получение дани с присоединенных территорий, судебные и торговые пошлины. Таким образом, столкновения частных и публичных интересов, интересов двух и более частных субъектов права, обусловленные развитием феодального строя, отсутствием системы субъектов права собственности, захватами территорий находили свое отражение в обычаях и письменных источниках.
Соборное Уложение, принятое Земским собором в 1649 году, действовало почти 200 лет до 1832 года. Роль российского государства в международном торговом обороте значительно увеличивалась, что повлекло необходимость закрепления и регламентации товарно-денежных отношений. Главным объектом права собственности была земля, которая делилась по статусу на вотчины и поместья. Этим видам были посвящены соответственно XVII и XVI главы Соборного Уложения. В основном эти главы регламентировали способы приобретения права собственности, которые сводились к наследованию, давности владения, договорам и пожалованию. Пожалование было регламентировано довольно детально – «вотчины были жалуемы, чтобы предоставить лицу возможность отправлять Государеву службу, взамен вотчин, которые были взяты Государем или взамен разоренных»2. Публичный интерес в таком способе приобретения права собственности сводился к желанию Государя привлекать на свою сторону, на Государеву службу, всех заинтересованных лиц, тем самым укрепляя свою власть. Однако такие вотчины и поместья даровались и жаловались в ущерб крестьянам, право собственности которых на землю было довольно шатким. Как пишет О.Ю. Ельчанинова, «по содержанию Собрания государственных грамот и договоров можно увидеть, что более 90% жалованных
1 См.: Юшков С. В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. Т. 1 / под ред. Юшкова С. В. М.: Госюриздат, 1949. С. 368-375.
2 Неволин К. А. История Российских гражданских законов. Т. 4. ч. II. Кн. 2: Об имуществах. М.: Статут, 2006. С. 158; Анучина Ю. Н. Приобретение права собственности по соборному Уложению 1649 г. [Электронный ресурс] // Вестник Самарской гуманитарной академии. 2009. №1 (5). С. 5-8: [сайт]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/priobretenie-prava-sobstvennosti-po-sobornomu-ulozheniyu-1649-g (дата обращения: 17 марта 2019 г.).
30
грамот в XVII века были даны на вотчинные землевладения, 3% - содержат преференции городских и сословных прав, оставшиеся 5-6 % - льготы для русских и иностранных купцов»1.
Правовые нормы, определяющие в той или иной мере институт права собственности, существовали и в Судебниках 1497 и 1550 годов, которые легли в основу Соборного Уложения 1649 года. В обоих Судебниках впервые был использован термин «поместье». Поместье отличалось от вотчины тем, что оно предоставлялось под условием службы Государю и не могло быть завещано. В то же время вотчина сводилась к полной свободе владения, пользования и распоряжения земельным наделом. На примере этой классификации виден прообраз ограничений права собственности, которые затрагивали сферу субъективных прав собственника поместья. А там, где присутствуют ограничения прав, возникает и столкновение интересов, к примеру, публичного (Государевого) интереса и интереса служивого лица (обладателя поместья). Ущемление одних интересов в пользу других можно логически вывести и из цели принятия Судебников. В качестве таких целей можно выделить абсолютную юрисдикцию верховной власти в руках единоличного правителя, которая распространяется на всю территорию государства, централизация публичной власти и, соответственно, отсутствие суверенитета отдельных административных образований2.
Таким образом, нормы гражданского права в Судебниках и Соборном Уложении содержали правила приобретения права собственности, которые были характерны именно для периода военно-служивых сословий на этапе разрастания Московского государства, барщинно-крепостнической и аграрной системы. Юридический интерес в законодательных актах не был закреплен как термин, а частная собственность была непрочным институтом. Система жалованных грамот, на основании которых государство могло наделить земельным участком любое частное лицо, или корпорацию или церковь, предоставив льготы и
1 Ельчанинова О. Ю. Источники публичного права России в XVII: интитуляция и классификация // Право и государство: теория и практика. 2013. № 9. С. 75.
2 См.: Моргунова Е. А. Происхождение Судебника 1497 года [Электронный ресурс] // Вестник Волжского ун-та им. В. Н. Татищева. 2009. № 70: [сайт]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/proishozhdenie-sudebnika-1497-goda (дата обращения: 19 марта 2019г.).