Егорин А. З. - История Ливии. XX век (История стран востока. XX век) - 1999

только губернатору, но и иностранным консулам в Триполи, которых все более беспокоила возраставшая активность его членов. Вскоре руководители общества были арестованы. Сираг ад-Дину вынесли смертный приговор, ан-Нисари и альМадани отправили в Стамбул [8].

В конце XIX в. в вилайете особенно большое развитие получило просвещение, что явилось своеобразной реакцией на рост миссионерских школ, создаваемых европейцами в стране, прежде всего французами и итальянцами. Готовясь к захвату вилайета, итальянцы рассматривали такие школы как одно из средств установления своего влияния в стране. Они строили школы в Бенгази, Хомсе, Триполи. Помимо них в столице вилайета действовала вечерняя школа для взрослых. В начале XX в. в Триполи было открыто первое военное училище. Это событие увязывалось с решением более широкого вопроса о вооружении местного населения и его военной подготовке, что обуславливалось постоянно сохранявшейся угрозой вторже ния западных держав, особенно Англии и Франции. Члены уже упоминавшегося тайного общества призывали жителей вилайета заранее вооружаться для борьбы против европейских колонизаторов.

Функции по поддержанию внутренней безопасности в Триполитании и Киренаике выполняли специальные подразделения, набираемые из кулугули - представителей среднего сословия. К концу XIX в. эта социальная прослойка насчитывала около 50-60 тыс. человек и была в основном сосредоточена в прибрежных районах Триполитании и частично Киренаики. Кроме того, в период нависшей опасности со стороны колонизаторов, особенно в 1881 г., когда французы подошли вплотную к границам Триполитании и угрожали вступить на ее территорию, вали Ахмед Расим-паша отдал приказ о распределении оружия среди жителей пограничных с Тунисом и Алжиром районов.

После захвата Англией Египта в 1882 г., приведшему к дальнейшему росту патриотических настроений в Триполитании, оружие было роздано и в других районах страны. Вали Триполи обратился даже к Высокой Порте с просьбой об отправке в вилайет дополнительной партии оружия (20 тыс. винтовок). Однако оно недолго находилось в руках местных жителей. По мере урегулирования положения на тунискотриполитанской границе турецкие власти попытались отобрать его у населения. Впоследствии они стали опять призывать население овладевать военным делом в специально созданных

20

центрах подготовки [9].

Однако после того, как часть розданного ранее оружия была отобрана, население с недоверием отнеслось к формированию военного резерва. Несмотря на это, усилия турецких властей несколько лет создававших центры для подготовки резервистов, не прошли даром. Число обученных и организованных в батальоны резервистов достигло более 1 тыс. всадников и около 5 тыс. пехотинцев.

Таким образом, с одной стороны, турки пытались использовать патриотические настроения для организации обороны от европейских колонизаторов, а с другой — относились с опаской к проявлениям арабского патриотизма, особенно когда он приобретал не только антизападную, но и антитурецкую направленность.

Одним из наиболее видных представителей арабского патриотического направления в вилайете Триполи был Сулейман аль-Баруни. Он получил хорошее духовное и светское образование сначала в Каире, затем в Алжире. По возвращении на родину неоднократно арестовывался по обвинению в подготовке заговора и подстрекательстве населения против турецких властей. В своем родном городе Джаду открыл школы, в Каире издавал распространяемую в Триполи газету "Аль-Асад аль-ис- лами". После ее закрытия продолжал свою просветительскую и политическую деятельность, возглавив движение за "арабское возрождение", придав ему на этот раз более происламистскую направленность. Сулейман аль-Баруни, как и другие арабские националисты, сознавал, что в условиях самодержавно-деспо- тического режима Абдул-Хамида II было нереально выдвигать лозунг об избавлении от турецкого господства. Поэтому, очевидно, ни в своих трудах, ни в практической деятельности Сулейман аль-Баруни не выступал против верховной власти Османской империи. Он добивался лишь ограничения прерогатив турецких вали, расширения автономии арабских вилайетов и прав их населения. При этом аль-Баруни указывал на возраставшую опасность со стороны европейских колонизаторов.

Такие взгляды Сулеймана аль-Баруни разделяли и некоторые другие арабские деятели в Северной Африке. И реформисты, и консерваторы в лице сенуситов верили в возможность сплочения арабов на религиозной основе во главе с халифом (турецким султаном) всех мусульман. Они надеялись в случае европейского вторжения на активную дипломатическую и военную поддержку со стороны Турции.

Пробуждение национального самосознания ливийцев еще

21

более ускорила младотурецкая революция 1908 г., которая была направлена против иностранного засилья и политического бесправия населения Османской империи. К младотурецкому движению присоединились и многие триполитанские политические деятели. Они и раньше участвовали в деятельности местных ячеек ведущей младотурецкой организации — общества "Единение и прогресс". Ее ячейки существовали в Триполи, Хомсе, Джаду и других населенных пунктах вилайета. Членами общества "Единение и прогресс" стали также Сулейман аль-Баруни и будущий крупнейший деятель Ливии Башир ас-Саадави.

Сенуситское руководство с самого начала заняло по отношению к младотуркам враждебную позицию. Провозглашенные ими лозунги свобода, равенство, братство и справедливость — противоречили доктрине сенуситов. В Киренаике поэтому младотурецкая революция была воспринята весьма сдержанно. Избранные вскоре местные депутаты в турецкий парламент, среди которых находился и Сулейман аль-Баруни, так и не были посланы в Стамбул.

В условиях объявленной свободы печати в Триполитании стали издаваться более десяти газет и журналов. Такие газеты как "Ат-Теракки" ("Прогресс"), "Аль-аср аль-джадид" ("Новая эпоха"), "Кяшшаф" ("Пионер"), "Марсад" ("Обозрение") и другие, резко выступали против западного колониализма в Африке, особо указывая на угрозу итальянской экспансии в вилайетах Триполи. Косвенной критике подвергалась при этом и турецкая администрация. Триполитанская печать осуждала, например, губернатора Хасана Хясни за то, что он поддался давлению итальянского консула в Триполи и преследовал турецких офицеров, обвиняя их во враждебности к иностранцам. Вместе с тем в газетах, издаваемых в Триполи, нередко появлялись статьи против политики отуречивания, в частности против использования турецкого языка в качестве официального.

Политика младотурок, выступавших часто заодно с реакционными, шовинистическими кругами Турции, постепенно рассеивала иллюзии молодых арабских националистов Триполитании. Они стали отделяться от общества "Единение и прогресс", переходя в оппозицию к младотурецкому режиму. Многие из них становились приверженцами решения национального вопроса на основе автономий провинций и децентрализации Османской империи. Среди них большой популярностью пользовалась идея административной автономии нетурецких районов Османской империи. При этом подчер-

22

киваласьруководящая роль арабов, которые сами должны выдвинуть халифа, способного возглавить все другие мусульманские народы. Подобные идеи проповедывало, в частности, созданное во главе с Баширом Саадави новое тайное общество в Хомсе. Группа Саадави, призывая к созданию арабского халифата, подготовила также конкретную программу претворения этой идеи в жизнь [10].

Рост национального самосознания усиливался по мере расширения экспансии итальянских колонизаторов и борьбы предпринимателей вилайета за интересы местного капитала. Большая группа состоятельных людей из Триполитании открыто выступила против предоставления итальянцам концессий на строительство порта Триполи и железной дороги во внутренние районы. Таким образом, усиливавшаяся угроза колониального порабощения вилайета Триполи способствовала распространению в стране идей национализма.

2. Вилайет Триполи накануне иностранной экспансии

Религиозная и военно-политическая организация сенуситского тариката, столкнувшись с определенным противодействием распространению влияния сенусизма в ряде районов Триполитании, начала постепенно переносить центр тяжести своей деятельности на Центральную Сахару и Центральный Судан. Насаждая ислам в этих районах, сенуситы укрепляли там и свои религиозно-политические позиции. С этой целью они основали там свои завии в султанатах Вадаи, Тибести, Борну и Канем.

Но в дальнейшем продвижении на юг сенуситские руководители встречали усиливавшееся противодействие европейских держав, соперничавших между собой за колониальный раздел Африки.

Вэтот период Англия, Франция, Германия и Бельгия сумели уже осуществить значительную часть своих колониальных захватов и приобретений. Именно этим обстоятельством были обусловлены в 80-е годы в Африке многие локальные конфликты, вызванные не только столкновением англо-француз- ских интересов, но и активизацией германской, а также итальянской политики на континенте.

Вцелях уточнения границ колониальных владений и разделения сфер влияния в Африке Англия и Франция подписали ряддоговоров и соглашений. В соответствии с соглашением

23

1899 г. владения Франции распространялись на Канем, Вадаи, Багирми и небольшую часть Борну-Тибести. Что касается Англии, то она стремилась захватить ряд территорий в Восточной Киренаике. Франция, получив свободу действий в Центральной и Западной Сахаре, стремилась как можно дальше продвинутся на север Феззана. В то же время Англия, продвигаясь из Египта на запад, закреплялась в оазисах Сива, Бахария, Эс-Саллум. Тем самым англичанам удалось установить свой контроль над торговыми путями, которые связывали Египет и Киренаику.

В 1901 г. произошли первые столкновения между воинамисенуситами и французскими войсками, действовавшими со стороны Западного Судана. Вторгшись в Канем, французские колонизаторы затем развязали настоящую войну против сенуситов. По мере разорения и разрушения европейскими колонизаторами ряда их завий власть и влияние сенуситов были поколеблены.

Умершего в 1901 г. Мухаммеда ас-Сенуси наследовал его племянник Ахмед аш-Шериф (1902-1916), опытный, смелый и решительный руководитель. Изменившееся положение в Феззане в связи с наступлением французов заставило лидеров сенуситского тариката обратиться за поддержкой к Османской империи.

Абдул Хамид II заявил, что Османская империя рассматривает нападение на сенуситов как вызов исламу в целом. Однако, учитывая реальное соотношение сил в этом районе, турки старались избежать открытого противоборства с Францией. Сенуситам пришлось самим нести всю тяжесть войны с Францией в течение десяти лет. Турки же ограничивались лишь увеличением контингента своих войск в вилайете Триполи, послав незначительные подкрепления в Гарьян, Мурзук и Гат.

Наибольшую заботу турецкие власти проявили к закреплению за собой области Тибести, что позволило им снова распространить свое влияние на Барку и тем самым оказать поддержку сенуситам, продолжавшим вести бои в этом районе. Под давлением Ахмеда аш-Шерифа султан Вадаи возобновил военные действия против французов, которым был нанесен ряд чувствительных ударов. Однако сенуситские войска несли еще большие потери. Французы разрушали завии и убивали их обитателей. В 1907 г. они захватили Айн-Галакку, разрушили завию и убили видного деятеля сенуситского движения - шейха этой завии Сиди Мухаммеда аль-Барани [11]. В боях с французами участвовал также Омар аль-Мухтар, ставший в

24

ГЛАВА II

БОРЬБА ПРОТИВ ИТАЛЬЯНСКОГО ЭСКПАНСИОНИЗМА

Противоречия между европейскими государствами-гиган- тами достигли в начале XX века таких размеров, что они, естественно, стали искать пути осуществления своих амбиций где-то рядом в "ближнем зарубежье". По отношению к Ливии наибольшие притязания имела Италия, хотя Италию начала XX века относили к мелким колониальным государствам, не способным собственными силами изменить в свою пользу развитие событий на Средиземноморье [1].

Действительно, к началу XX века Италия по сравнению с другими европейскими державами была более слабой в военном и экономическом отношении, и Риму приходилось вести напряженную дипломатическую борьбу, чтобы в развернувшемся переделе мира удержать за собой хотя бы часть африканского материка.

В течение 1887-1902 гг. итальянское правительство подписало ряд соглашений, фактически разделивших сферы влияния европейских держав на североафриканских территориях, принадлежавших Османской империи. Австро-Венгрия, Великобритания, Германия, Испания и Франция обязались воздержаться от каких-либо притязаний на Триполитанию и Киренаику, получив взамен обещание Италии не мешать осуществлению их экспансионистских планов.

Поскольку Рим не надеялся на заверения европейских держав, занимавшихся в то время дележом североафриканских территорий, он в обстановке строгой секретности снарядил и держал наготове экспедиционный корпус численностью в 30

26

тыс. чел. [2]. Корпус был готов к отправке в Ливию в случае,

Франция и Испания развяжут между собой войну из-за Марокко чем можно было бы воспользоваться для ввода войск в Триполитанию и Киренаику под предлогом "обеспечения безопасности" Италии. Однако, надежды Рима не оправдались: из-за противодействия Лондона Франция не решилась на захват Марокко, а это удержало Италию от посылки своих контингентов на север Африки.

В 1902 г. между Италией и Францией было заключено секретное соглашение, подтверждавшее договоренность обеих стран от 1900 г. о разграничении сфер влияния Рима и Парижа в Северной Африке. Италия признала французские притязания на Марокко, в то время как Франция не возражала против осуществления итальянских захватнических планов в отношении Триполитании и Киренаики. Соглашение определяло, что каждая из договаривавшихся сторон имеет свободу действий по расширению сфер влияния по ту сторону Средиземного моря, когда сочтет нужным, и будет соблюдать нейтралитет в случае, если одна из них станет объектом нападения (имелось в виду со стороны Германии) или вследствие прямого вызова окажется вынужденной принять на себя инициативу объявления войны [3].

Потепление франко-итальянских отношений насторожило Германию и Австро-Венгрию, с которыми Италия имела Тройственный союз, заключенный еще в 1882 г. Для удержания Рима в этом военно-политическом блоке Германия довела до сведения итальянского правительства, что тоже не будет создавать трудностей Риму в осуществлении его планов захвата Триполитании [4]. Это вызвало соответствующую позитивную реакцию правящих кругов Италии, на что и рассчитывали в Берлине. Успокоить Австро-Венгрию было труднее, поскольку онаимела свои интересы в юго-восточной части Средиземноморья и с беспокойством следила за итальянской активностью в этом районе.

В результате серии закулисных обменов мнениями в рамках Тройственного союза стороны пришли к соглашению как о возобновлении этого договора, так и о взаимной поддержке его участников.Италия, в частности, дала обещание не противодействовать австро-венгерской экспансии на Балканах против

оснии и Герцеговины, получив в ответ заверения о дипломатической поддержке своих притязаний на Триполитанию и

27

Киренаику.

Фактически дипломатическая активность Рима в начале XX века привела к тому, что такие европейские державы, как Италия, Франция и Австро-Венгрия разделили сферы своих экспансионистских действий на Средиземноморье путем взаимных политических уступок, но они не учли еще одного конкурента — Великобританию, имевшую самый большой опыт колониальных разбоев. К тому времени Лондон уже заключил соглашение с Берлином (1886, 1890 гг.), закрепившее раздел Восточной Африки между Англией и Германией, и договоры с Парижем (1890, 1898, 1899 гг.), разграничившие сферы влияния Англии и Франции в западных, восточных и центральных областях Черного континента. Подобные же документы были подписаны и с Римом (соглашение от 24 марта 1891 г., протокол от 15 апреля 1891 г., договор от 5 мая 1894 г.) о разграничении сфер влияния в Восточной Африке [5]. Но Лондон не спешил сказать "своего слова" по Северу Африки, пока наблюдая за действиями там конкурентов. В начале XX века "британский лев" уже готовился к решающей схватке с Германией, как с самым опасным своим противником, и поэтому предпринимал маневры по "размыву" Тройственного союза, чего не могли не видеть в Риме. Итальянское правительство в своей борьбе за овладение Триполитанией и Киренаикой, что было главной его целью, с одной стороны, делало вид, что остается в Тройственном союзе (нейтрализовав таким образом Германию и Австро-Венгрию), а с другой, — заигрывало с Францией и Англией, обещая им нейтралитет на случай нападения Германии, что не могли не учитывать в Париже и Лондоне.

В действиях Великобритании все больше и больше проявлялась тенденция к улучшению отношений с Италией, приведшая к подписанию 13 декабря 1906 г. в Лондоне англо-франко- итальянского соглашения о разделе сфер влияния в Эфиопии [6], и к признанию Англией в 1907 г. особых прав Италии в Северной Африке [7].

Так, используя противоречия более сильных конкурентов, итальянский истеблишмент, ставивший ограниченные "посильные" цели, сумел получить дипломатические санкции на захват Триполитании и Киренаики и теперь ждал удобного случая для претворения в жизнь своих планов.

Складывавшаяся в первом десятилетии XX века обстановка, однако, не позволяла Риму осуществить агрессию немедленно, хотя экспедиционный корпус был сформирован и ждал сиг-

28

нала.Поэтому, не теряя времени, Италия в широких масштабах развернула там экономическую и шпионско-разведыватель- ную деятельность.

Проникновение итальянского капитала в Триполитанию и Киренаику началось еще в XIX веке. В феврале 1873 г. по договору с Османской империей Италия наравне с другими европейскими странами получила там право наибольшего благоприятствования. В 1880 г. в Бенгази была учреждена первая итальянская торговая контора, в 1881 г. открыта специальная торговая миссия, под крышей которой тут же приступили к работе и спецслужбы, что подробно исследовал ливийский историк Халифа Мунтасер [8]. Постепенно сеть нелегальных групп была создана во всех крупных городах Киренаики и Триполитании. Они изучали обычаи и нравы арабов, сближались с родоплеменными вождями и видными общественными деятелями, выясняли их отношение к турецким властям, доказывали необходимость сближения с Италией.

Русский ученый-востоковед А.В.Елисеев, побывавший на территории современной Ливии в 1884 г., еще тогда обратил внимание на активную деятельность там итальянцев, которые "смотрели на "итальянский север Африки", как на настоящую колонию", - писал он позже, и они "до сих пор не могут примириться с совершившимся фактом занятия Туниса французами и продолжают смаковать Триполи как лакомый кусочек, который они никогда и ни за что не могут уступить" [9].

Это особенно стало заметным, когда в Триполи прибыл один из опытнейших деятелей министерства иностранных дел Галло, депеши которого с "того берега" стали объектом особого внимания премьер-министра Джолитти.

После изучения одного из докладов, представленных в Рим группой Галло, было решено открыть в Триполи филиал "Банко ди Рома", ставший главным орудием итальянского экономического проникновения в Триполитанию и Киренаику и полулегальным центром шпионско-разведывательной деятельности, хотя официально его объявили институтом, призванным способствовать развитию местной экономики [10]. В 1905 г., кроме Триполи, отделения банка были открыты в Бенгази и Дерне. Они подчинялись консулу Галло и развили столь

широкую разведывательную активность, что даже итальянское правительство (при премьер-министре Соннино) вынуждено было отозвать Галло и издать в 1906 г. приказ об ограничении деятельности "Банко ди Рома" только финансовыми операциями [11]. Нельзя сказать, что тем самым была свернута

29