Егорин А. З. - История Ливии. XX век (История стран востока. XX век) - 1999

ГЛАВА V

БОРЬБА ЗА ПОЛИТИЧЕСКУЮ НЕЗАВИСИМОСТЬ И СТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ (1943-1951 гг.)

1.Период правления английской и французской военных администрации (1943-1951 гг.)

Английские и французские войска, оккупировавшие Ливию в 1943 г., получили в свое распоряжение совершенно разоренную и разрушенную страну. Полувековая борьба с итальянским экспансионизмом и военные действия на территории Ливии в период второй мировой войны принесли ливийскому народу неисчислимые бедствия. Были полностью или частично разрушены все крупные населенные пункты. Фашистский фельдмаршал Роммель, например, покидая 21 июня 1942 г. Тобрук, констатировал, что в городе "все здания сровнены с землей или представляют собой кучи обломков" [1]. 18 ноября 1942 г. немецко-фашистские войска, отступая из Бенгази, взорвали порт и его сооружения, вывели из строя все крупные здания и "навели ужас, — как записал тот же Роммель, — на население этого бедного городка" [2]. Пепелища и развалины оставили фашисты в Триполи, что позже в 1953 г. подробно опишет английский историк М.Х. Исмаил в книге "Вторая мировая война на Средиземном море" [3].

На территории Ливии были разрушены дороги, мосты, электростанции, больницы и школы, источники водоснабжения, сельскохозяйственные фермы и промышленные предприятия. Общий ущерб, нанесенный Ливии второй мировой вой-

120

ной, по данным ЮНЕСКО, составил 605 млн. лив. динар, или

2 млрд. долларов [4].

Большинство ливийцев влачило жалкое существование. Среднегодовой доход на душу населения составлял в 1945 г. 15 долларов [5], то есть был одним из самых низких в мире. Свыше 90% местных граждан было неграмотно, почти отсутствовало медицинское обслуживание, около 10% составляли слепые [6]. Если до начала второй мировой войны итальянцы, применявшие наемный труд, пытались создать фермерские хозяйства и фабрично-заводское производство, то после поражения и ухода итало-немецких фашистских войск картина изменилась: часть итальянских владельцев уехала, некоторые из них передали (или продали) свою собственность (всего у итальянских колонистов находилось 230 тыс. га, или 10% всех обрабатываемых земель [7]) богатым ливийским семьям, сотрудничавшими с колонизаторами, но в основном производство было свернуто, а угодья пустовали.

В отличие от итальянцев, рассматривавших Ливию как свой "четвертый берег", а потому развивавших ее, британские и французские оккупационные власти, а также подоспевшие туда американцы, начали считать захваченные ими ливийские территории прежде всего в качестве военных плацдармов. В этой связи хотелось бы возразить английскому историку Дж. Райту, автору "Современной истории Ливии" и арабским переводчикам этого труда А.Х.аль-Мийяру и А.аль-Язури (1972 г.), утверждающим, будто "СССР тоже имел в те годы "интересы" к Ливии и потому согласился на оккупацию страны" [8]. Вышеназванным авторам, хотя они во многих случаях объективно излагают историю Ливии, по-видимому, известно, что в то время как Великобритания, Франция и США обосновались на севере Африки, строя в отношении освобожденных от фашистов территорий неоколонизаторские планы, СССР продолжал вести тяжелую войну против гитлеровских полчищ, топтавших, истязавших и оккупировавших значительную часть советских земель, и советскому народу было тогда не до "интересов" в Ливии. Но даже в те тяжелые дни на состоявшейся 28.XI-1.XII.1943 г. в Тегеране конференции глав трех держав (СССР, США, Великобритания) по инициативе Советского Союза была достигнута договоренность о послевоенном спра-

ведливом мире и сотрудничестве, на основании которой ССС

после окончания войны настоял на обсуждении вопроса о судьбе итальянских колоний, в том числе и в Ливии, хотя его бывшие союзники по войне не хотели об этом слышать и уже

121

считали Ливию "своей территорией".

Западные страны вдобавок не признавали Ливию единым государством, а пытались расчленить и перекроить ее территорию, чтобы легче было властвовать, легче закрепляться.

В стране был установлен антидемократический оккупационный режим, нарушена традиционные внутренние экономические и торговые связи, а в каждой провинции были даже введены различные денежные знаки.

Британская военная администрация находилась в подчинении своего верховного главнокомандования на Ближнем Востоке, назначившего в 1944 г. бригадного генерала Блэкли главным военным начальником Триполитании, а бригадного генерала Камминга — Киренаики. Последний заявил, что он военный, а не гражданский деятель и потому "политика — это не та атмосфера, в которой следует действовать" [9].

Триполитания была разделена на три провинции — Триполи, Восточную и Центральную с центрами в городах Триполи, Мисурата и Гарьян, каждая из которых разбивалась еще на пять районов, Во главе этих районов были поставлены старшие офицеры, имевшие при себе аппараты управления, где дела вели британские колониальные чиновники, привлекавшие для службы представителей местного населения (ливийцев и итальянцев). Возглавлял органы местного управления — департамент по гражданским делам [10]. Местные органы занимались в основном социальными вопросами, в частности, предприняли попытку организовать школьное обучение, которое бездействовало с 1940 г. В конце 1943 г. было открыто около 100 школ, где село за парты до 10 тыс. чел. К концу 1947 г. число учащихся Триполитании достигло 21 тыс. чел., но попрежнему образование было доступно только детям из аристократических семей [И].

Британские оккупационные власти оставили в силе итальянские колониальные законы и пользовались услугами многих итальянцев, колония которых в 1943 г. составляла около 45 тыс. чел. [12]. Вместе с тем они привлекали к управлению и представителей известных триполитанских кланов. Советниками местных администраций были, в частности, назначены Тахир аль-Мурайид, Ибрагим Шаабан, Ун Суф и др., которым выплачивалась за это крупные денежные вознаграждения [13]. Однако эти семьи, во многом дискредитировавшие себя в период итальянской колонизации, не были способны помочь ни новым хозяевам — англичанам, ни тем более сдержать наметившийся после разгрома фашизма подъем

122

национально-освободительного движения в стране.

В1945 г. в Триполи состоялась массовая демонстрация против использования англичанами бывших итальянских чиновников, составлявших 71% численности местных органов самоуправления [14]. Демонстрация была разогнана, но она послужила сигналом к созданию политических партий.

В1945 г. возникла Национальная партия во главе с Ахмедом аль-Факихом Хасаном, которая выступила за предоставление объединенной Ливии полной независимости. Партия начала проводить митинги, направлять британской военной администрации меморандумы с требованием увеличения в местных органах самоуправления чиновников-арабов. К 1948 г. Нацио-

нальная партия (ее англичане признали в 1946 г.) насчитывала 15 тыс. членов и имела свои отделения в 15 населенных пунктах [15].

Не все члены партии были едины относительно будущего страны: одни выступали за эмират во главе с Идрисом ас-Се- нуси, другие за создание Триполитанского государства, третьи за египетский протекторат. В 1946 г. Национальная партия раскололась, и часть ее бывших членов создала другую политическую организацию — Свободный национальный блок (СНБ), заявивший о намерении бороться за независимость единой Ливии, за вступление ее в Лигу арабских стран, но выступивший против признания Идриса ас-Сенуси главой страны. Члены новой партии (их стали возглавлять братья Ахмед и Али аль-Факих Хасан) выпускали листовки, протестовали против засилья итальянских чиновников, хотя численность самой партии, по данным англичан, не превышала 800 чел. (лидеры блока утверждали, что у них 70 тыс. чел.) [16].

В мае 1946 г. было объявлено об образовании еще одной политической организации — Объединенного Национального фронта(ОНФ), что было уже дело рук англичан, имевших большой опыт колониальной политики. Создавая ОНФ, англичане хотели придать ему вид ведущей представительной силы всех триполитанцев и, конечно, надеялись противопоставить его другим. Англичане привлекли в ОНФ известных прозападных консервативных деятелей, выступивших за признание Идриса ас-Сенуси главой независимой Ливии, таких как Салим Мунтасер, Тахир аль-Мурайид, Ибрагим Шаабан, Ун

Суф и др., представлявших интересы компрадорской буржуазиии феодалов Триполитании на тех международных форумах,

где обсуждался вопрос о судьбе бывших итальянских колоний. Естественно, необходимым условием процветания страны счи-

123

тался союз с Великобританией.

В декабре 1946 г. объявил о себе "Египетско-триполи- танский союз", состоявший из части членов расколовшейся Национальной партии и СНБ. Эта партия, созданная Али Раджабом и Юсуфом Мишерги, богатейшими людьми Триполитании, выступила за ориентацию на Каир и провела даже несколько массовых митингов по этому поводу, как об этом сообщила 20 ноября 1947 г. издававшаяся ими газета "АсСабах". Хотя лидеры партии утверждали, что они привлекли в свои ряды 30 тыс. чел., фактически, по данным англичан, численность "Египетского-триполитанского союза" не превышала 300 членов [17], их программа не пользовалась популярностью и особого влияния на политическую жизнь они так и не оказали.

В 1947-1948 гг. было создано еще несколько более мелких партий, таких как Лейбористская (образована в сентябре 1947 г. бывшим секретарем СНБ Баширом ибн Хамзой), выступившая за провозглашение независимой Объединенной Ливии,

иЛиберальная (февраль 1948 г.), требовавшая объединения независимой Ливии под руководством Идриса ас-Сенуси. Эти партии тоже не сыграли заметной роли в политической жизни страны, но, несомненно, вносили определенный вклад в борьбу за освобождение страны от колониального ига.

Характерно, что все политические силы Триполитании, как

идо второй мировой войны, группировались вокруг именитых ливийских семей, что предопределяло верхушечный характер их деятельности. Рабочего класса как такового в стране не было. Бедуины обширных пустынных районов Юга были изолированы от политической борьбы более развитого Севера. Оседлые феллахи, нещадно эксплуатировавшиеся как местными феодалами, так и колониальной администрацией и итальянскими поселенцами, были забиты и неграмотны. Да и мелкие лавочники влачили жалкое существование. Эта специфическая социальная мозаика крайне отсталой Ливии, народ которой влачил жалкое существование, но в течение первой половины XX века боролся с итальянским нашествием была, на наш взгляд, главной причиной, почему эксплуатируемая часть населения не смогла создать свои политические партии и организации, хотя она и являлась исполнительным инструментом в руках элитарных групп, боровшихся за власть. Учитывая эту особенность ливийской действительности, англичане быстро согласились с созданием всевозможных общественно политических организаций, видя в них своего союзника, давав-

124

шего возможность направить все на ное движение страны, которое затушить было невозможно, по

неоколониалистскому руслу с учетом интересов местных элитарных кругов.

В добавлении ко всему сами эти местные привилегированные семьи и кланы, оторванные от народных масс, не только не представляли собой единого целого, но раздирались острыми противоречиями, непрерывно боролись за власть и влияние, чем широко пользовались еще турки, а затем итальянцы. Любые попытки объединения, даже таких ведущих группировок, как Национальная партия, ОНФ или СНБ, как правило, заканчивались безрезультатно. К этому добавлялась внешняя неопределенность, связанная с затягиванием вопроса о судьбе бывших итальянских колоний, негативно влиявшая на ливийских лидеров, так как вызывала у них неуверенность, а с ней и склонность к компромиссу, что было уже на руку англичанам. Появились "идеи" опеки над Ливией со стороны Египта, которыми спекулировал Лондон, ведя сложную политическую игру с целью сохранения своих позиций на Ближнем Востоке, а то и заполучения в свое распоряжение Ливии.

Учитывая давние связи с Идрисом ас-Сенуси, Лондон сделал ставку на него и всячески одобрял его действия в средствах массовой информации. Одновременно все британские пропагандистские средства были брошены на то, чтобы принизить роль триполитанцев в борьбе против итальянских колонизаторов. Основную роль в этом начал играть ОНФ, выдвинувший лозунг "Единые Триполитания и Киренаика против власти Италии". Делегация ОНФ (Махмуд Мунтасер, Тахир аль-Му- райид) в июне 1946 г. отправилась в Каир к Идрису ас-Сенуси, где предложила ему выступать от имени двух провинций и требовать независимости страны, а в последующем стать эмиром конституционной монархии [18]. Идрис ас-Сенуси не возражал, хотя и ответил не сразу. У него были свои проблемы в Киренаике и на международной арене, о чем еще пойдет речь. Было решено организовать встречи представителей Триполитании и Киренаики.

Такая встреча состоялась в начале января 1947 г. в Бенгази. Триполитанцы ратовали за объединение, киренаикцы, напро-

тив, утверждали, что такая постановка вопроса является максималистской и может сорвать осуществление более скромной цели — получение независимости только для Киренаики. Глава делегации Киренаики Омар Мансур Кехья, заявив, что он не возражает против предоставления независимости Триполит

125

нии, высказал опасение, как бы это не повлияло на борьбу своих соотечественников за свободу. Киренаикская делегация требовала, чтобы Идрис ас-Сенуси был провозглашен эмиром Ливии "без всяких условий и ограничений", и чтобы Триполитанцы не связывали вопрос о независимости Киренаики со своей судьбой в случае, если Триполитания будет отдана на какое-то время под опеку. Делегация Триполитании на это не согласилась, переговоры были прерваны. Всю ответственность за это триполитанцы возложили на Идриса ас-Сенуси, который во время переговоров консультировался с англичанами, не предпринимая никаких мер, чтобы сблизить точки зрения, а, оказавшись в тупике, повторил то, что уже делал не раз — уехал в Каир. Поведение Идриса вызвало негодование не только у триполитанцев, но и значительной части киренаикской общественности, увидевших в действиях эмира почерк "английских колонизаторов" [19]. Патриотически настроенные киренаикцы требовали единства действий с триполитанцами, доказывая, что только таким путем можно добиться успехов в получении независимости, но соглашательские тенденции всетаки брали вверх.

Действия британской администрации в Киренаике были идентичными с теми, что делала она в Триполитании. Провинция была вначале разбита на семь районов, затем укрупнена до трех — Дерна, Эль-Джебель-эль-Ахдар, Бенгази, где английские офицеры возглавили местную администрацию. На службу было принято около 450 местных чиновников, среди которых было много итальянцев (за исключением лиц, сотрудничавших

сфашистами) [20].

Вотличие от Триполитании, оказавшейся несколько удаленной от бойких политических перекрестков послевоенного периода, Киренаика граничила с Египтом, где находились многие видные ливийские эмигранты, включая Идриса асСенуси, поддерживала связи с арабским Машриком [21], оставалась цитаделью сенуситского движения. Сам Идрис асСенуси прибыл в Киренаику вслед за уходом фашистских войск: он хотел, чтобы западные союзники немедленно объявили его правителем Киренаики, но на это они не пошли,

иэмиру пришлось вернуться в Каир и налаживать связи с ливийскими политическими группировками, чтобы определить стратегию борьбы за независимость [22]. Фактически уже тем челночным визитом эмира, потерпевшего фиаско, было определено: в страну пришли не освободители, а новые колонизаторы и нужен не изживший себя компромисс с ними, а

126

борьба, но на это Идрис ас-Сенуси так и не решился. Он с ждать или в лучшем случае подыгрывать другим, радикально

настроенным политическим группировкам.

А они развернули активную деятельность в Киренаике. Сразу после изгнания фашистов, 4 апреля 1943 г. было объяв-

лено об открытии в Бенгази Спортивного клуба имени Омара аль-Мухтара, под вывеской которого начали вести борьбу многие патриотически настроенные деятели страны, образовав-

шие этот "клуб", еще находясь в составе ливийских воинских частей, сформированных на территории Египта и участвовавших в освобождении Ливии от фашизма [23]. 6 июня 1943 г. вышел первый номер газеты "Барка ар-Риядия", с августа стал издаваться ежемесячник "Маджаллат Омар аль-Мухтар", печатные органы клуба. В этих изданиях, а также в поддерживавшей их частной газете "Аль-Ватан" публиковались статьи, требовавшие установления в Киренаике республиканской формы правления и поддерживавшие юнионистские устремления триполитанцев [24].

Деятельность клуба, получившая значительный размах и поддержку в Киренаике, была направлена явно против коллаборационистского сенуситского руководства, терявшего авторитет среди широких слоев населения, и это обеспокоило Лондон. Только Идрис ас-Сенуси, как считали на берегах Темзы, мог сдержать усиливавшийся накал антиколониальной борьбы или хотя бы направить его по нужному для англичан руслу, и эмиру было предложено вернуться из эмиграции, что он и сделал летом 1944 г.

По прибытии в Бенгази Идрис ас-Сенуси призвал народ к сплочению с британской администрацией через создание различных обществ и партий, видя в этом путь к "счастливому процветанию". Членам клуба имени Омара аль-Мухтара он пожелал успехов не в политической деятельности, а в развитии спорта, чем и порекомендовал им заниматься [25]. По существу, в этой речи содержался призыв к объединению вокруг Идриса ас-Сенуси всех монархических и просенуситских элементов против тех, кто ратовал за республику и за объединение

с Триполитанией.

Возвращение Идриса ас-Сенуси обострило противоречия между политическими группировками Киренаики и привело к поляризации сил, выступавших за монархию и за республику.

Это вызвало и раскол среди члено Мухтара, одна часть которых начала ратовать за независимост только Киренаики и утверждение в не

127

стала еще непримиримее в отношении англичан, но выступила за тесные контакты с Египтом [26]. От всего этого англичане только пожинали плоды.

В апреле 1945 г. видный киренаикский деятель и феодал Омар Мансур Кехья выдвинул план сотрудничества с Великобританией, включая предоставление ей военных баз, если та признает независимость Киренаики [27]. План был одобрен Идрисом ас-Сенуси и вручен в апреле 1945 г. британскому госминистру Э.Григгу. Было видно, что наиболее именитая часть киренаикских семей не против пойти на значительные уступки ради сохранения своего положения: будущее, видимо, их пугало, но Лондон явно тянул. Тогда 26 июля 1946 г. в ЭльБейде состоялось совещание шейхов племен, на котором были выдвинуты требования о передаче им всей полноты власти и об объявлении Киренаики независимым эмиратом во главе с Идрисом ас-Сенуси.

Эти действия, во-первых, имели явную сепаратистскую направленность и, во-вторых, знаменовали собой раскол в национальном движении Киренаики на монархистов и республиканцев, что несомненно отвлекало ливийцев от главного

— от борьбы за независимость и целостность страны. Но до этого не было дела монархистам, сторонникам эмира: они опасались, что могут победить республиканцы, и это заставляло их спешить. Осенью 1946 г. Идрис ас-Сенуси выступил с идеей создания Национального фронта — политической организации, имевшей целью координировать деятельность традиционалистов и сторонников англичан [28], а фактически направленной против главной цитадели республиканцев клуба имени Омара аль-Мухтара. 30 ноября 1946 г. Национальный фронт, насчитывавший 75 человек (в основном шейхи племен, сторонники Идриса ас-Сенуси) [29], выступил с декларацией, призывавшей англичан признать создание правительства во главе с эмиром в качестве первого шага на пути к самоуправлению, что было явной уступкой со стороны местных националистов и что было приемлемо для англичан. Идрис ас-Сенуси оправдал их надежды: за два года пребывания в Киренаике после возвращения из эмиграции он сделал то, что не мог сделать раньше. Эмир сумел смягчить внутриполитическую напряженность в стране, что дало возможность продолжать переговоры.

Оставалось выполнить еще одно желание Лондона — распустить политические организации Киренаики, что устраивало и сенуситское руководство, и британское правительство.

128

И э был закрыт клуб имени Омара аль-Мухтара, и распущены все политические партии. Киренаика оказалась изолированной от Триполитании, к чему и стремился Лондон. Итальянская газета "Коррьере делла национе" писала 13 июня 1947 г.: "Триполитания и Киренаика, существовавшие ранее собственной взаимодополняющей друг друга экономикой, в настоящей момент разобщены и живут как два далеко отстоящих один от другого мира, а не как смежные районы, имеющие общую границу".

От этих двух родственных провинций были еще отрезаны южные районы, на которые распространялась власть другой военной администрации — французской. Под управлением Парижа находились юго-западные ливийские области: Гадамес, Мурзук, Себха, Брак и Гат. Французская администрация Гадамеса подчинялась командующему войсками Южного Туниса, имевшему штаб в Габесе, а район Гата в январе 1943 г. был присоединен к Южному Алжиру и соответственно находился в ведении командования французских экспедиционных сил, оккупировавших юг соседней страны. "Французы, — писала каирская газета "Аль-Ахрам", — отгородили Феззан железным занавесом" [30]. И это было действительно так. Всю экономическую жизнь Феззана, его торговые связи они повернули на юг, ориентируя местных жителей только на французские колониальные владения. Все караванные пути, шедшие на север, в Триполитанию, и на северо-восток, в Киренаику, были пресечены, а контрабанда жестоко преследовалась. В широких масштабах развернулись работы по развитию объектов военной инфраструктуры, особенно дорог и аэродромов. К 1950 г., по

французскимданным [31], число взлетно-посадочных площадок в Феззане составляло уже 27. В то же время, по тем же сведениям, 75% населения Феззана влачили полуголодное существование, а некоторые категории сельскохозяйственных рабочих (например, джеббады — черпальщики воды) были даже на положении рабов, так как являлись постоянными должникамивладельцев земли [32]. На низком уровне находи- с ь здравоохранение: одна больница в 1947 г. в Феззане обслуживала 10 тыс. чел., 80% населения болели трахомой, 25%

страдали малярией и кишечными заболеваниями [33]. Еще ху же обстояло дело с системой просвещения: на тысячу жителей приходилось13 учащихся [34].

Французские оккупационные власти, в отличие от англичан,

129