Lord_A_B_-_Skazitel_Issledovania_po_folkloru_i_mifologii_Vostoka_-_1994

«Li .XII. per». Начало стиха И в рукописи Шатору совпадает со вторым полустишием стиха 10 Оксфордской рукописи, но оканчивается иначе; первые полустишия стихов 12 и 13 рукописи Шатору совпадают соответственно с началом стихов 11 и 12 Оксфордской. Остальные стихи этой лессы различны в двух рукописях. Можно также заметить, что слова архиепископа в Венецианском списке и Шатору частично совпадают. Конец приведенной строфы, а также ряд других мест обнаруживают влияние рукописи типа Шатору на IV Венецианский список, хотя в целом он ближе к Оксфордской рукописи. Такие взаимоотношения не выходят за пределы рукописной традиции.

В таблице XII тот же отрывок из рукописи Шатору сопоставлен с соответствующим отрывком из Кембриджской рукописи, и мы видим, что отношения между двумя рукописями, судя по этому отрывку, характерны для рукописных копий. Это очевидно, несмотря на то, что в конце отрывка перепутан порядок стихов и один стих, имеющийся в рукописи Шатору, в Кембриджской опущен, тогда как один из ее стихов отсутствует в Шатору.

Эти четыре рукописи без труда можно разделить на две группы. Наш анализ показывает, что группа, в которую входят рукописи Оксфордская и Венецианская (вернее, та часть Венецианской рукописи, которая следует Оксфордской, т.е. по крайней мере до стиха 3865), принадлежит к устной традиции. Рукописи Оксфордская и Шатору, видимо, соотносятся как две устные версии. Возможно, они и являются таковыми, хотя нужно отметить, что Оксфордский текст ассонантный, а текст Шатору — рифмованный. И хотя «автор» или переписчик рукописи Шатору не всегда последователен, он, видимо, изменил окончания стихов, которые выпадают из его системы рифм (на -age). Поэтому он исправляет стих 1, но оставляет нетронутым стих 2 (просчет, исправленный в Кембриджской рукописи), сохраняет стих 3, который содержит нужную рифму, и изменяет стихи 4—7, где ее нет, и т.д. Какни странно, он изменяет и стих 12, несмотря на то, что этот стих оканчивается словом barnage! Вслед за большинством исследователей мы должны признать, что отношения рукописей Оксфордской и Шатору характерны для письменной традиции: сознательное литературное изменение текста одной рукописи или группы рукописей, характеризующейся ассонансами, с целью получить рифмованный текст. Все же я хотел бы заметить, что проблема таких переделок в целом должна быть пересмотрена в свете устного творчества. Здесь мы ограничимся устным текстом Оксфордской рукописи, который лег в основу всех остальных.

232 Часть вторая

Говоря выше о «Беовульфе», мы отмечали, что эпизод с драконом

подсознательных сил притяжения, действующих в устной традиции. Весьма существенно, что многие средневековые тексты делятся по крайней мере на две, а иногда и на три части. Так обстоит дело с «Беовульфом», «Песнью о Роланде», староиспанским «Сидом», «Песнью о Нибелунгах» и «Дигенисом Акритом». Литературоведение пыталось доказывать их единство на основании логических и художественных критериев, но никогда или почти никогда не пыталось увидеть в них традиционные единства, части которых внутренне связаны между собой за счет некоей мифологической обусловленности или в силу тематических ассоциаций.

Действия традиционных факторов (наряду с прочими) можно, как мне кажется, видеть на примере добавления эпизода с Балиганом в конце «Песни о Роланде». Действительно, на мифологическом уровне можно проследить параллели между «Беовульфом» и «Песнью». Возьмем в качестве отправной точки эпизод, когда Балиган почти одолел Карла Великого в единоборстве. Молитва дает Карлу силы, чтобы в последний отчаянный момент чудом поразить Балигана. Параллель здесь очевидна. Беовульф в подводном логове лежит на спине, а мать Гренделя сидит у него на груди и готовится растерзать его. Он спасается благодаря тому, что замечает лежащий рядом меч древних гигантов; им Беовульф убивает чудовище. В девятой главе мы уже указывали на параллели в «Илиаде» и «Одиссее»: Ахилл, почти побежденный рекой Скамандр и спасенный Гефестом, и тонущий Одиссей, которого спасает Ино. Все эти сцены происходят в ином мире, где герой сходится в поединке с владыкой смерти. Для того, чтобы миф был действенным, герой должен победить смерть и вернуться.

Несколько чрезвычайно важных деталей обнаруживается при рассмотрении параллелизма между Карлом (а также Роландом, который его представляет) и Беовульфом. Однако прежде всего мы должны допустить, что Роланд действительно замещает Карла, т.е. играет примерно ту же роль, что Патрокл в «Илиаде». Признав тождественность Роланда и Карла Великого, мы видим далее, что Роланд, как и Беовульф, ранит своего противника (Марсилия в «Песни», Гренделя в «Беовульфе»), причем в обоих случаях это делается, по существу, одинаково. Беовульф отрывает руку Гренделя, и чудовище бежит в свое логово. Роланд в единоборстве отрубает Марсилию руку, после чего тот спасается бегством и возвращается в Сарагосу. Оба ищут спасения у женщин: Грендель — у матери, Марсилий — у жены, и оба умирают от ран. Смерть того и другого непосредственно влечет за собой новые злодеяния: со стороны матери Гренделя и Балигана, сюзерена

Марсилия. Этиэпизоды в обеих песнях поразительно сходны посвоей структуре. Каково бы ни было их мифологическое значение, вних сказывается сильное действие ассоциативных связей, благодаря которым в повествование вводится вторая схватка с врагом в том случае, если первая строилась посхеме: нанесение увечья, бегство исмертьвне поля битвы.

Эпизод с Балиганом столь же необходим для сюжета «Песни»,как и эпизод с матерью Гренделя в «Беовульфе». Их, может быть, иможно истолковать просто как кровную месть, но,видимо, вернее было бы сказать, что некое мифологическое значение было вытеснено неменее убедительной социологической мотивировкой. При описаниипоследней схватки с Балиганом Карл наделяется мифологическими чертами, поэтому мы не должны удивляться его сходству с Ахиллом. Иэто несмотря на огромную разницу в возрасте между Карлом, стариком с длинной ниспадающей седой бородой, ипорывистым двадцатилетним Ахиллом. Хотя внимание слушателей в основном обращено наРоланда, подлинный герой песни — Карл Великий.

Дигенис Акрит19

Дигенис Акрит — видимо, реальное историческое лицо, жившее в VIII в. н.э. Эпос, повествующий о его происхождении, рождении, женитьбе, подвигах и смерти, сохранился в пяти греческих стихотворных рукописях, русской прозаической версии, которую А. Грегуар датирует XIIвеком, а также поздней греческой прозаической версии20. Здесь я ограничусь главным образом рассмотрением пяти греческих стихотворных версий, изложенных политическим 15-сложным стихомж. Язык всех пяти версий в тойили иной степени архаичен. Только однаиз этих рукописей датирована, а именно самая поздняя — О (Оксфордская) — она относится к 1760 году. Применительно к остальным рукописям я следую датировкам Грегуара21: старейшая из них — Г (Гротта-Ферратская) — XIV века, остальные три: А (Афинская — бывш. Андросская), Т (Трапезундская) иЭ(Эскуриальская) — XVI века.

Врукописях Э иТ нетначала, рукопись Эвочень плохой сохранности,с рядом лакун. Текст в А иТ разделен надесять книг, в О,Г — навосемь.

Вверсии Э деление на книги отсутствует. Сюжет, изложенный вовсех этих рукописях, в основных чертах один и тот же, но в том, как он изложен, имеются значительные расхождения. Я не стану пытаться доказывать, что хоть одна из этих рукописей представляет собой уст-

ный текст. Все они прошли обработку людей образованных или по

ж «Политический стих» — буквальная передача греческого названия т.е. «гражданский», «светский» стих (в противоположность церковному), — пятнадцати-

сложник с цезурой после 8-го слога и довольно сложными правилами распределения ударений по полустишиям, распространенный в средне- и новогреческой письменной поэзии и фольклоре. Нужно оговорить, что вступление (29 стихов) к Гротта-Ферратской версии написано ямбическим триметром.

Можно с полным основанием заключить, чтоэти дверукописи представляют собой списки с одного оригинала; недумаю, чтокто-нибудь стал бы этооспаривать. Следует также отметить, что Оксфордская версия далека отвсех четырех остальных, но Афинская, Эскуриальская и Гротта-Ферратская кое вчемсходны между собой23.

Лучшее представление об их сходстве мы получим, сравнив несколько более пространные отрывки изэтих трех рукописей. Я выбрал дляэтого первые строки Эскуриальской рукописи (не имеющей начала) исоответствующие имфрагменты двух других версий.

Э 1—17

"Кротсн кш ктитгси кш d^eiXai |arj ok катаятопаоиу,

Kai б'Адпр^С EKaPaXXiKEuaev, E'K aurov ияауа'1УЕГ

10qxxptv EKaPaXXiKEuosv <prruX6v ка\ doTEpdrov*. ojiTTpog sic то ДЕТ40Я1У тои xP^oov doTEpav etx^v»

A 324—345

"ка\ кроток ктияо1, daeiXai japv ОБ катаяторооиу,

325|ir)v форп^ОС TOV OdvaTov, яара »аптр6с катарау. Мртрбс катарау фОХаув, KojajidTia катакоятои, Koi OTav аяоОаУБТЕ eaetc oi ЯЕУТЕ oXot

TOTEC dc Trjv яароио1У EKEIVOI яаУТБС, бХог

jaovov яро8ици>С Е?ЕХ8Е OTOU 'Ajanpa тг|У ToXjaav, 330 ME Tqv pon0£iav тои 0БОО. тои povou Suvanevou, exw то 6dppo<; sic auTov Trjv абБХфПУ vd яарг)<;."

Аитос 6' акоиоас тпс цптрос тоис Хоуоис яараит'1ка TOV jaaupov БЯ1ХаХпоЕ OTOV 'АмПР«у

кш МБТ' аитоу oi doeXcpoi Еф0аоао1

335dXoya EKaPaXXiKEUoaoiv dpjiaTiojiEva OUTOI.

Кш u>c EI6EV 6 'Адпрас TOV VEOV KiovoTavTlvov,

тпс корпс T6V auTd6eXcpov, яои 'PX^TOV тгрос EKEIVOV, qxxptv EKaPaXXiKEUEv ф1тиХоу,аотЕратоу.

ёдярообеу etc то МЕТО)ЯОУ xpuoov аотЕра etxe,

340та TEOoapd тои vuxia аруиротСаяот' noav, каХХ1уокарф1а dpyupd qTav KaXXiyio^Evov,

яpaolvopp6olvoc аЕтбс OTrjv oEXXav ПТОУ я'юи), Си)урафюм£УОС H'TOVE jiE Ka0ap6v хриоаф1,

та армата тои Хацяао1У пХюкас dtcfivac 345 кш то Kovrdpt. потраятЕУ, odv BEVETIOC

236 Частьвторая

Г. I, 134—164

браоитатое ОЯПРХЕ Y«P к а\ фоРЕрое тт] 6ЕОС,

та арцата ая£от1Хроу nXiaKa d KovTdpiv EjaaXdKiCE PEVETOV,

Переводы11

Э1—17

«Пусть непугают тебя звон, удары и угрозы! Не бойся смерти, бойся лишь проклятия матери! Страшись проклятия матери, а неран иболи!

Если тебя разорвут начасти, смотри непосрами нас, 5 Если мы выйдем!

Пусть убьют нас пятерых, итогда пусть возьмут ее! Только бодро иди навстречу отваге Эмира! Оберегай свои руки, ида поможет нам Бог!» И Эмир сел наконя иедет нанего.

11Сел он насвоего пегого со звездой жеребца. Во лбу у него была золотая звезда,

Копыта были украшены серебром, А подкован онбыл гвоздями изчистого серебра, Хвост был умащен и в жемчуге.

15Зелено-розовый орел был заним на седле

Иукрывал его спину от лучей солнца.

Он играл копьем голубым сзолотом.

и Переведено Ю.А. Лопашевым.

В целом, однако, в Гротта-Ферратской версии выявить формулы труднее, чем в Афинской. Если воспользоваться для этого таким приемом: выбрать какое-то часто употребляемое слово иперечислить все строки, в которых оновстречалось в рукописи, то в ГроттаФерратской версии, видимо, обнаружится меньше повторов словосочетаний и,следовательно, большее разнообразие их построения, нежели в Афинской.

Но подлинно значимый критерий состоит не втом, что врукописине удается найти формулы илиповторяющиеся выражения, важно прежде всего, насколько часто встречаются они в каждом отрывке данного текста.

Таблица XIV25

Kai, то Otta6\v 6pa£djJEvo<;. Kivd ярое то 6npiov*

KCCI xapCavtoac Tpv oupdv E6EPE тас яХЕирас тои.