Dukhovnaya_kultura_Kitaya_Tom_3_-_Literatura_Yazyk_i_pismennost

тому оно определяется и как культурно идеологич. и культурно лит. течение,

икак эстетич. идеал и стиль мышления, что адекватно отражает разл. его аспекты и проявления. В фэн лю положения о «внутренней свободе» лич ности и ее интуитивном постижении дао (см. т. 1), намеченные в сюань сюэ, были доведены до логич. апофеоза и провозглашены единств. ценностными ориентирами. Был предложен фактически новый для кит. культуры идеал личности — «истинный человек» — чжэнь жэнь (или «великий человек» — да жэнь), к рый решительно отвергает любые принятые в об ве регламентации

иповседневные правила и руководствуется в своей жизнедеятельности и по вседневном поведении исключительно «космическими ритмами». Конкрет ное воплощение этот идеал личности находит в образе «славного мужа» (минши). «Славными мужами» и считались «Семь мудрецов» во главе с Цзи Каном и Жуань Цзи.

Культурная традиция минши с достаточной полнотой зафиксирована в сб. рассказов анекдотов «Ши шо синь юй» («Ходячие толки в новом пересказе», «Новое изложение рассказов, в свете ходящих») Лю И цина (403–444). Обя зательными качествами «славных мужей» были демонстративное равнодушие к материальным благам и карьерному успеху, пренебрежение своими семей ными и служебными обязанностями, рафинированность наряду с нарочитой экстравагантностью внешнего вида и поступков. И все это служило выраже нием их внутр. свободы. Особое значение придавалось вину, наделявшемуся исключительной способностью притуплять разум и эмоц. реакцию, позволять человеку абстрагироваться от происходящего, достигнуть состояния «внут ренней бесстрастности» и «слияния с дао [1]».

Эмоц. поэтич. мировосприятие, свойственное последователям фэн лю, при вело к абсолютизации творч. деятельности, превращению ее в способ сущест вования человека. Поэзия и искусство в целом стали формой связи, языком коммуникации индивида с Абсолютом и с реальным, бытийным миром. На чалось формирование поведенческих стереотипов творч. личности, соответ ствующих жизненному стилю минши. Поэзия, созданная под влиянием «ветра

ипотока», есть поэзия откровения, экстатич. переживания человеком окру жающей действительности и собств. существования в их неразрывной целост ности. Ей также присуща общая трагичность восприятия бытия. Ее центр. темы — несовершенство природы отд. человека и всего об ва; картины жизни, проходящей в хаосе всевозможных бедствий и испытаний.

Уже в обществ. политич. мысли IV–V вв. утвердилось неоднозначное отношение к «ветру и потоку» и традиции «славных мужей». Одни ученые

идеятели культуры почитали их «мудрецами, постигшими дао [1]». Другие же обвиняли минши в безнравственности, внутр. распущенности и антиобществ. (в прямом смысле слова) поведении; более того, возлагали на них прямую ответственность (подрыв основ обществ. порядка, окончательно обессилив ший государственность) за общенациональную катастрофу — частичное завоевание страны (311–317). Словосочетание фэн лю приобрело в кит. яз. след. значения: ‘разврат’, ‘развращенность’ и даже ‘проституция’.

Тем не менее общепризнано, что течение «ветер и поток» оказало огромное влияние на последующий ход развития всей культуры Китая — поэзии, ис кусства (живописи), а также жизненного стиля творч. личности.

* Лю И цин. Ши шо синь юй; Лю Се. Вэнь синь дяо лун чжу, цз. 10, гл. 45 / Т. 2; Из сборника Лю Ицина..., с. 277–298. ** Бежин Л.Е. Под знаком «ветра и потока»…; Кравцова М.Е. История искусства Китая, с. 344–347; она же. Поэзия вечного просветления…, с. 93–96; Маля вин В.В. Даосизм как философия и поэзия…; он же. Жуань Цзи, с. 55– 81; Вэй Цзинь Нань бэй чао вэньсюэ ши цанькао цзыляо. Т. 1, с. 221– 226; Вэй Цзинь Нань бэй чао вэньсюэ яньцзю, с. 180–195; Ло Цзун цян. Сюань сюэ юй Вэй Цзинь ши жэнь синь тай; Чжунго вэньсюэ ши. Т. 1, с. 221–222; Чэнь Янь цзе. Вэй Цзинь ши яньцзю…, с. 5–6; Mather R.W. The Controversy and Conformity and Naturalness during 6 Dynasties.

См. также лит ру к ст.: Жуань Цзи, Ин Цюй, Цзи Кан, Чжу линь ци сянь.

М.Е. Кравцова

571

ЧИ ЛИ Чи Ли. 1957, Мяньян пров. Хубэй. Писательница. По окончании средней школы была выслана в деревню на поселение, преподавала в сельской школе, потом в Ухани получила медицинское образование и работала врачом. Училась на ф те кит. филологии Уханьского ун та. Публикуется с 1981. Заместитель председателя Уханьского городского отд ния и член правления Хубэйского провинц. отд ния СКП. Чи Ли — автор рассказов, повестей, стихов и песен, эссе и телепьес. Наибольший успех имели ее рассказы и повести реалистич. на правления, богатые жизненными деталями и яркими персонажами из совр. кит. жизни. В 1988 ее повесть «Фаньнао жэньшэн» («Досадное существова ние») была удостоена Всекит. премии за лучшую повесть года. Рассказ «Юэ эр хао» («Здравствуй, Юэ эр») переведен на яп. яз. и вошел в представительный сб. произведений совр. кит. писательниц.

В начале 80 х Чи Ли писала исключительно о своем поколении образованной молодежи. Лит. зрелость пришла к ней позднее, когда она подняла знамя синь се ши (неореализм) и сделалась одной из ведущих представительниц этого направления. В этот период она блистала бытописательством и сосредоточи лась на изображении семейной жизни с ее каждодневными тяготами. В 90 х Чи Ли переходит к изображению гор. жизни. В ее произведениях отображен конфликт между свойственными молодежи дух. стремлениями и тягой к идеа лу и мелочными реалиями семейного быта. Коммерциализация человеч. су ществования в совр. об ве оказывается несовместимой с дух. порывами

иидеальными мечтаниями молодых людей, к рые находят единств. выход в разводе, что Чи Ли считает трагическим исходом. Среди героинь Чи Ли есть

имолодые одаренные девушки, к рые отказываются от соблазна замужества, чтобы таким образом избежать бытовой пошлости.

Чи Ли признана мастером стиля, она владеет колоритными диалектными оборотами родного Хубэя, течение ее рассказов отличается непринужденной естественностью и убедительной достоверностью. К тому же у нее явный дар сатиры. Приверженность к неореализму придает остроту ее ви´дению дета лей и нюансов совр. быта. У писательницы уже вышло собр. соч. в 4 т. Чи Ли избрана председателем Уханьской городской ассоциации лит ры и искусства.

**Демидо Н. Город Ухань и его обитатели: (По произведениям совре менной китайской писательницы Чи Ли) // ПДВ. 2001, № 6, с. 152– 161; Чжунго дандай вэньсюэ цыдянь (Словарь современной китайской литературы). Ухань, 1996, с. 128–129; Юй Кэ сюнь. Чи Ли ды чуаньцзо цзи ци вэньхуа тэсэ (Культурный аспект произведений Чи Ли) // Чжун го сяньдай дандай вэньсюэ яньцзю (Исследование современной ки тайской литературы). Пекин, 1996, № 10, с. 120–124.

А.Н. Желоховцев

«ЧУ ЦЫ» «Чу цы» — «Чуские строфы». Свод поэтич. произведений, представляющих поэтич. тв во др. кит. царства Чу (XI–III вв. до н.э.) и связанную с ним поэтич. традицию эпохи Хань (206 до н.э. — 220 н.э.). Те же два иероглифа — чу цы (чуские строфы) — употребляются в качестве литературоведч. термина, означающего отд. произведения этого свода (безотносительно их жанра).

Сохранились сведения, что первый вариант «Чу цы» (из 16 текстов) был со ставлен изв. ученым Лю Сяном (77–6 до н.э.; см. т. 1). «Классическим» счи тается вариант «Чу цы», полн. назв. к рого — «Чу цы чжан цзюй» («Совершен ные строки чуские строфы»), подготовленный Ван И (89–158). Есть предпо ложение, что он использовал вариант Лю Сяна, добавив к нему свое собств. произведение. Ван И принадлежит и первый коммент. к чуским строфам.

Свод состоит из 17 разделов (в совр. зап. лит ре — sections), образованных отд. произведениями (поэмы, прозаич. тексты) и стихотв. циклами. Они располо жены в след. порядке: поэма «Ли сао» («Скорбь изгнанника»), цикл «Цзю гэ» («Девять песен»), поэма «Тянь вэнь» («Вопросы [к] Небу»), цикл «Цзю чжан» («Девять напевов/элегий»), поэма «Юань ю» («Путешествие в даль»), прозо поэтич. произв. «Бу цзюй» («Гаданье о жилье») и «Юй фу» («Отец рыбак»).

572

Перечисленные 7 текстов устойчиво приписываются комментаторской тради цией Цюй Юаню, признаваемому родоначальником авторской поэзии и одним из величайших поэтов Китая.

Далее следуют 3 древние поэмы: «Цзю бянь» («Девять рассуждений») Сун Юя, «Чжао хунь» («Призывание души») и «Да чжао» («Великое призывание»). Споры по поводу авторства последних двух поэм начались еще во II в. Каж дый из текстов, относящихся к древним чу цы, обладает специфич. смысло выми особенностями, занимает свою нишу в истории кит. поэзии и служит предметом отд. исследований.

След. часть «Чу цы» составляют 7 текстов, созданных при Хань: «Си ши» («Раскаяние в клятвах») Цзя И, «Чжао инь ши» («Призывание скрывшегося от мира»); «Ай ши мин» («Во власти скорбных времен») Янь Цзи; «Ци цзянь» («Семь увещеваний») известного в свое время философа Дунфан Шо (161–78 до н.э.); «Цзю хуай» («Девять чувств») Ван Бао (ум. 59 до н.э.), впоследствии почитавшегося в качестве бессмертного; «Цзю тань» («Девять переживаний») Лю Сяна и «Цзю сы» («Девять дум») Ван И.

Подлинность «классического» варианта «Чу цы» вызывает у совр. ученых серь езные сомнения. Вплоть до XI в. история этого памятника практически не про слеживается. Единств. доказательство существования собственно чу цы — их присутствие в знаменитой антологии «Вэнь сюань» (VI в.), где они определя ются как особый лит. поэтич. жанр — сао ‘элегии’. В антологию (цз. 32–33) вхо дят: отрывок из «Ли сао», шесть текстов из «Цзю гэ», один — из «Цзю чжан», а также «Бу цзюй», «Юй фу», «Чжао хунь», фрагменты из «Цзю Бянь» Сун Юя

и«Чжао инь ши». Чем объясняется выбор именно этих текстов, неизвестно. Древнейшая из сохранившихся редакций свода — «Чу цы бу чжу» («„Чуские строфы“ с дополнительным комментарием») Хун Син цзу (1090–1115). «Чу цы» в этой ред. входит во все последующие кит. офиц. и стандартные сводные изд. Есть и др. редакции этого памятника, где имеются разночтения с его «классическим» вариантом. В «Чу цы цзи чжу» («„Чуские строфы“ со сводным комментарием»), подготовленном Чжу Си (1130–1200; см. в т. 1), отсутствуют соч. Дунфан Шо, Лю Сяна и Ван И, вставлены 2 оды Цзя И и более 50 произв., созданных на протяжении неск. веков после Хань. В «Чу цы тун ши» («„Чуские строфы“ с обобщенным комментарием») Ван Фу+чжи (1619–1692; см. в т. 1) последние пять произведений из свода Ван И заменены на др. тексты, включая творения самого Ван Фу чжи. Собственно свод Ван И дошел до нас только в изд. XVI в. (1518, 1571).

Предлагаемые в науч. лит ре характеристики чу цы как лит. феномена и интер претации отд. произведений зависят не только от позиции исследователей по отношению к проблемам подлинности «Чу цы» и историчности фигуры Цюй Юаня. Гораздо важнее их взгляды на начальный этап формирования кит. поэ зии в контексте зарождения кит. культуры. До недавнего времени в мировой синологии преобладала т. зр. об исходной целостности др. кит. этнокуль турного субстрата и, следовательно, порожденного им лит. тв ва. «Ши цзин» — «Канон поэзии» (см. также в т. 1) и «Чу цы» соотносятся, согласно этой т. зр., с двумя осн. этапами эволюции творч. процесса — соответственно периодом доминирования нар. песенного тв ва и периодом становления авторской поэзии. Смысловые особенности чу цы объясняются биографич. реалиями, уникальностью поэтич. дара и мировоззренч. позициями Цюй Юаня.

Постепенно на смену данной т. зр. пришло осознание поэзии царства Чу как автохтонной поэтич. традиции. Такой подход опирается на общие сведения о Чу, начало истории к рого возводится в древних историографич. соч.,

ипрежде всего в «Ши цзи» Сыма Цяня (см. в т. 1), к XI в. до н.э. Археологич. материалы позволяют проследить историю царства Чу только с VIII в. до н.э. Но они убедительно свидетельствуют об его исходной исключительности. Выдвигаются гипотезы, что оно было основано или аборигенными для южн. регионов (бассейн Янцзы) этнокультурными группами, родословная к рых восходит к нижним слоям неолита (X–IX тыс. до н.э.), или какой либо на родностью, проникшей в Китай откуда то извне. В наиболее отчетливом виде

573

история и культура Чу вырисовываются для периода V–III вв. до н.э., когда это царство превратилось в могуществ. гос во с огромной территорией — от Сычуаньской котловины (пров. Сычуань) до юго вост. прибрежных р нов (пров. Аньхой и Цзянсу). Начальным ареалом формирования Чу и его гл. культурным центром были р ны среднего течения Янцзы (пров. Хубэй и Ху нань), и прежде всего окрестности оз. Дунтин, к рые и служат местом дейст вия в большинстве чуских строф. Установлено, что царство Чу располагало отчетливо самобытными (на фоне дух. традиций др. регионов Древнего Ки тая) религ. и космологич. представлениями, нашедшими отражение не только в поэтич. тв ве, но и в даосизме (см. т. 1) — также порождении данного культурного субстрата.

Важно, что в источниках кроме Цюй Юаня и Сун Юя называются и др. чуские поэты — Тан Лэ и Цзин Ча. Существование такой поэтич. плеяды служит доп. аргументом в пользу тезиса, что развитие авторской поэзии — не результат творч. усилий отд. личности, а проявление одной из типологич. особенностей местной поэтич. традиции.

Гл. худ. приметы чу цы: 1) широкое использование сюжетов и образов, вос ходящих к религ. мифологич. представлениям, и воспроизведение картин «чудесного мира»; 2) крайне трагич. переживания по поводу несовершенства мира, об ва и бытия отд. человека; 3) доминирование образа лирич. героя особого типа — человека высочайших дарований и нравств. качеств, но не понимаемого современниками, отвергаемого ими и претерпевающего дра матич. жизненные коллизии. Перечисл. темы, мотивы и образ поэта изгоя составили квинтэссенцию последующей кит. лирич. поэзии. К чу цы восходят осн. тематич. направления: поэзия на даос. религ. и даос. филос. темы, пей зажная лирика (шань шуй ши ‘поэзия/стихи гор и вод’). Не менее значи тельное влияние они оказали на одич. поэзию (фу).

Опознавательная формальная примета чу цы — преимуществ. использование семисловного (по 7 иероглифов в строке) поэтич. размера плюс употребление спец. знака — эмфонич. частицы си. Такой знак служит разделителем либо строк в одной строфе двустишии, либо (реже) доцезурной и послецезурной части строк. Со временем семисловный размер стал одной из двух главных — наряду с пятисловной строкой — метрических норм кит. лирики.

Чуские строфы, или — шире — поэтич. традиция южн. регионов Древнего Китая, составляют, на чем настаивали еще теоретики лит ры V–VI вв. (напр., Чжун Жун, Шэнь Юэ), второй (после «Ши цзина») исток кит. поэтич. тв ва.

В наст. время кроме переизданий старых редакций «Чу цы» имеется огромное число публикаций памятника с разл. коммент. и пояснениями, а также пере ложения ориг. текстов на совр. кит. яз. (первый такой опыт принадлежит Го Мо+жо). Посвященные «Чу цы» разделы присутствуют во всех сводных изд. по истории лит ры Китая. Исследование «Чу цы» — одно из самых масштабных направлений в кит. филологии. Все большее развитие получает культурологич. подход к изучению чу цы, направленный на установление связи произведений памятника с ист. политич. и дух. жизнью царства Чу и на интерпретацию текстов с учетом общего ист. культурного контекста.

Полные пер. «Чу цы» на европ. яз. — англ. (D. Hawks) и франц. (R. Mathieu) — были осуществлены во 2 й пол. XX в. На рус. яз. переведены только произ ведения, приписываемые Цюй Юаню; «Цзю бянь» Сун Юя; «Чжао инь ши». Посвященные своду «Чуские строфы» исследования относительно немного численны. Есть все основания считать, что зап. и рос. синология еще только приступила к изучению этого памятника.

* Чу цы; Чу цы бу чжу; Чу цы тун гу; Чу цы тун ши; Чу цы цзи чжу; Чу цы чжан цзюй; Вэнь сюань, цз. 32–33 / Т. 2, с. 711–746; Антология китайской поэзии. Т. 1, с. 149–196; Из китайской и корейской поэзии; Китайская классическая проза в переводах академика В.М. Алексеева, с. 39–43; Китайская литература: Хрестоматия. Т. 1, с. 123–152; Хрестоматия по литературе Китая, с. 61–91; Шедевры китайской клас сической прозы в переводах акад. В.М. Алексеева. Т. 1, с. 37–39; Цюй

´ ´

Юань: Стихи; Еlеgies de Chu... (tr. R. Mathieu); Hawks 1959; Li sao and

574

узами нового брака, но даже жить после смерти мужа: «„С другим свою жизнь ты свяжи, — / Пишу я с границы жене, — / И новой свекрови служи, / Но вспомни хоть раз обо мне“. / <...> / „В душе моей стало светло, /Когда я ступила в ваш дом. / Не бойтесь оставить вдову. / Другая судьба у меня: / Вы живы — я тоже живу, / Умрете — погибну и я“» (пер. А. Адуевского).

Одич. произведения Чэнь Линя более разнообразны по тематике. Это и оды на тему воен. похода («У цзюнь фу» — «Ода [о] боевых действиях», «Шэнь у фу» — «Ода [о] божественном воителе»), и, судя по названиям сохранившихся фрагментов, оды аллегории («Люй фу» — «Ода [об] иве», «Инъу фу» — «Ода [о] попугае»), а также две оды на любовные темы. Одна из них — «Шэнь нюй фу» («Ода [о] божественной деве») — представляет собой вариации на сюжет любви простого смертного к божеств. красавице, к рый восходит к произ ведениям древнего поэта Сун Юя и приобрел огромную популярность в тв ве поэтов Цзяньань фэнгу. Другая — «Чжи юй фу» («Ода [о] сдерживании жела ний») — относится к особой группе любовных од, в к рых говорится о муж ских любовных переживаниях и к рые занимают особое место также в тв ве Ван Цаня, Жуань Юя и Ин Яна из содружества «Семь цзяньаньских мужей».

Поэтич. тв во Чэнь Линя фактически обойдено вниманием и его современ ников, и лит. критиков последующих веков. Даже в трактате «Дянь лунь лунь вэнь» («Рассуждения о классическом») Цао Пи, где Чэнь Линь внесен в список «Семи мужей», т.е. ведущих поэтов рубежа II–III вв., отмечается лишь его мастерство в создании офиц. бумаг: «[Чэнь] Линевы <…> все обращенья, док лады, записки и всяческие изложения — все это лучшее, что мы имеем сегод ня» (пер. В.М. Алексеева). У лит. теоретиков V–VI вв. если он и упоминается, то только в перечне представителей Цзяньань фэнгу. В знаменитую антологию «Вэнь сюань» («Избранные произведения изящной словесности») не вошло ни одно его поэтич. произведение. Юэфу «Инь ма Чанчэн ку син» включено в др. антологию — «Юй тай синь юн» («Новые напевы Нефритовой башни»), но только в качестве образца ранней любовной лирики. В совр. исследованиях внимание этому произведению Чэнь Линя уделяется в осн. лишь в аспекте влияния традиции песенного фольклора на лирич. поэзию.

* Сань го чжи, цз. 21 / Т. 3, с. 599; Чэнь Кун чжан цзи; Чэнь цзиши цзи; Юй тай синь юн, цз. 1 / Т. 1; сводные изд., куда вошли лирич. и одич. произв. этого автора, даны в Библиогр. II на имена их составителей: Дин Фу бао 1964, т. 1, с. 182–183; Лу Цинь ли, т. 1, с. 367–368; Янь Кэ цзюнь, т. 1, с. 967–968; Антология китайской поэзии. Т. 1, с. 299–300; Хрестоматия по литературе Китая, с. 157–159; New Songs from a Jade Terrace…, p. 48–49; Putting a Stop to Desire // Hightower J.R. The Fu of T’ao Ch’en, p. 178–179. ** Алексеев В.М. Труды по китайской лите ратуре. Кн. 1, с. 382; Лисевич И.С. Древняя китайская поэзия и народ ная песня…, с. 114–115; Рифтин Б.Л. Сказание о Великой стене..., с. 63–71; Вэй Цзинь вэньсюэ ши, с. 120–124; Вэй Цзинь Нань бэй чао вэньсюэ ши цанькао цзыляо. Т. 1, с. 126–128; Лу Кань жу, Фэн Юань цзюнь. Чжунго ши ши. Т. 2, с. 283; Юй Гуань ин (сост.), с. 113–114; Чжунго лидай шигэ цзаошан цыдянь, с. 172–174.

М.Е. Кравцова

ЧЭНЬ ЦЗЫ+АН Чэнь Цзы+ан, Чэнь Бо юй. 661, Цзычжоу пров. Сычуань — 702. Выдающийся поэт, гос. деятель эпохи Тан (618–907). Род. в знатной и богатой семье. В 684 сдал экзамены на высшую ученую степень цзиньши. Вскоре подал доклад имп. двору, к рый был благосклонно воспринят знаменитой императрицей У Цзэ тянь (У хоу, на троне 684–704). Занимал разл. престижные чиновничьи посты,

вт.ч. «правого советника, указывающего на упущения» (ю ши и) в гл. двор цовой канцелярии, чьи должностные обязанности предполагали постоянный контакт с императором. Однако в 694 из за придворных интриг был заключен

втюрьму, где провел более года. После помилования вызвался добровольно отправиться в поход на киданей. Неоднократно подавал доклады императору по разл. вопросам внутр. и внеш. политики, но, тяжело переживая невозмож

576

ность осуществления своих политич. идеалов, в 699 подал прошение об от ставке и вернулся в родные края. Вскоре подвергся травле со стороны началь ника уезда, был заключен в тюрьму, где и скончался.

Был новатором в традиционной кит. поэзии, выступал противником «двор цовой поэзии» V–VI вв. и высокопарного стиля поэтов ранней Тан. Сохра нилось более 120 стихотворений, большинство — пятисловные (по 5 иерогли фов в строке) «древние стихи» (гу ши), из к рых наиболее известны лирич. цикл «Гань юй ши саньшиба шоу» («Впечатления от встреченного, 38 стихов») и «Дэн Ючжоутай гэ» («Песнь о восхождении на Ючжоускую башню»).

Цикл «Впечатления от встреченного», создававшийся на протяжении многих лет, продолжил традицию лирики Жуань Цзи, цикл к рого «Юн хуай цзи» («Пою о чувствах») отразил перемены в мировосприятии поэта на протяже нии длительного времени) и в свою очередь повлиял на создание знаменитого цикла Ли Бо «Гу фэн» («Дух старины»).

Среди стихов на традиционные для кит. поэзии темы («прощанье» и «в пути») преобладают пятисловные восьмистишия — «уставные стихи» (люйши). По оценке критиков, лучшими среди них считаются «Байдичэн хуай гу» («Раз мышляю о древности в Городе Белого императора») и «Сяньшань хуай гу» («Размышляю о древнем на горе Сяньшань»).

Нек рые стихи Чэнь Цзы ана насыщены даос. и буд. символикой. Он сыграл большую роль в развитии поэзии эпохи Тан, особенно пятисловных люйши.

* Чэнь Цзы ан цзи (Собр. соч. Чэнь Цзы ана). Пекин, 1960; Чэнь Цзы ан. [Стихи] // Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Япо нии. М., 1977, с. 238–239; Поэзия эпохи Тан (VII–X вв.) / Пер. с кит., сост. и вступ. ст. Л. Эйдлина. М., 1987, с. 33–35; Постоянство пути: Из бранные танские стихотворения / В пер. В.М. Алексеева. СПб., 2003, с. 37–39. ** Ho R.M.W. Ch’en Tzuang, Innovator in T’ang Рoetry. L., 1993; Линь Гэн. Чэнь Цзы ан юй цзяньань фэнгу. Гудай шигэчжун ды ланманьчжуи чуаньтун (Чэнь Цзы ан и цзяньаньский стиль в лите ратуре. Традиция романтизма в древней поэзии) // Вэньсюэ пинлунь. 1959, № 5, с. 138–148.

А.Н. Коробова

577

щегося поэта Ай Цина «Цзай ланцзянь шан» («На гребне волны»), прони занные гневом и скорбью по жертвам жестоко подавленных манифестаций на площади Тяньаньмэнь в апр. 1976, к рые стихийно возникли в знак памяти о скончавшемся премьере Чжоу Энь лае.

Вскоре один за другим стали появляться произведения обличительного характера. На первом этапе (1978–1981) большинство авторов стремились выплеснуть пережитый ужас на страницы книг, высказаться о репрессиях. Имело место своего рода «протоколирование» страшной действительности, многие произведения основывались на автобиографич. материале.

Эти годы отмечены колоссальным всплеском печатной продукции (в т.ч. рос том числа лит. журналов), поглощаемой читателями с жадностью. Публика ции вызывали бурные дискуссии в печати и потоки писем авторам.

Бо´льшая часть произведений написана в форме рассказа; первые лит. премии присуждались именно за рассказы.

В произведениях «литературы шрамов», как правило, не анализировались причины, к рые привели страну к катастрофе. В них описывались страдания невинных жертв. На первых порах в захлестнувшем страну после долгих лет молчания лит. потоке преобладали произведения с изображением смертей, казней, пыток, разгулом бесчинств хунвэйбинов, царившего в стране наси лия. Так, в одном из рассказов Юнь Чжао гуана описывается, как герою выре зают язык, засыпают горло горячей золой и забивают гвозди в череп.

Отличительной чертой «литературы шрамов» является внимание к проблеме молодого поколения, утратившего подлинные человеч. ценности. Рассказ Лю Синь+у «Бань чжужэнь» («Классный руководитель», 1977), пожалуй, одно из тех произведений «литературы шрамов», что оказали самое большое влияние на совр. лит ру. Автор, затрагивая проблему воспитания молодежи, показал, какое вредное воздействие на подвижную детскую психику оказала ультралевацкая идеология «культурной революции». В повести Фэн Цзи+цая «Пу хуа ды цилу» («На развилке, усыпанной цветами», 1979) достоверно описано поведение толпы хунвэйбинов. Подростки уверены, что они борют ся за правое дело, не подозревая, что на самом деле их ловко дергают за ве ревочки режиссеры этого жуткого спектакля. Финал «культурной револю ции» — борьба не на жизнь, а на смерть между соперничающими группиров ками хунвэйбинов — показан в рассказе Чжэн И (род. 1947) «Фэн» («Клен», 1979).

Деформация человеч. личности, вызванная унижениями и публичными изде вательствами, попрание человеч. достоинства, атмосфера страха и всеобщего доносительства — вот основные темы произведений «литературы шрамов»: очерк Лю Бинь+яня «Игэ жэнь хэ та ды инцзы» («Человек и его тень», 1980), повесть Лу Янь чжоу «Тянь юнь шань чуаньци» («Сказание заоблачных гор», 1979), повесть Фэн Цзи цая «А!» («Крик», 1979).

Во многих произведениях (напр., в рассказе Фэн Цзи цая «Гао нюйжэнь хэ та ды ай чжанфу» — «Высокая женщина и ее муж коротышка», 1982) между строк читается гл. мысль автора: и в самый разгар бесчинств хунвэйбинов на ходились люди, не участвовавшие в этой вакханалии, не унижавшие себя при знаниями своей «вины» и тем самым выражавшие протест.

Другие заметные произведения этого направления — повесть Ли Цунь бао (род. 1946) «Шаньчжун на шицзю цзо фэнь ин» («Девятнадцать могил в го рах», 1983?), автор к рой описывает изощренную демагогич. ложь, повлек шую за собой неоправданные человеч. жертвы на строительстве бесполезного военного объекта, а также роман Чжоу Кэ циня (1936–1990) «Сюй Мао хэ та ды нюйэрмэнь» («Сюй Мао и его дочери», 1979), демонстрирующий ро ковые последствия ультралевой политики на селе и злоупотреблений функ ционеров.

Повесть Цун Вэй си (род. 1933) «Да цян ся ды хун юйлань» («Красная магно лия у стены», 1979), гл. герой к рой несправедливо гибнет в тюрьме, породила такое количество подражаний, что кит. критика заговорила о «стенной лите ратуре» (да цян вэньсюэ) — своего рода эквиваленте «лагерной» лит ры.

578

«Литература шрамов», а также пришедшая ей на смену в 1979–1980 м фань сы вэньсюэ («литература дум о прошедшем») были магистральными направле ниями в кит. лит ре до конца 1980 х.

* Чжунго синь вэньи даси: 1976–1982. Цзавэнь цзи (Антология новой литературы и искусства Китая (1976–1982). Публицистика). Пекин, 1984; Люди и оборотни: Рассказы кит. писателей / Пер. с кит. М., 1982; Человек и его тень: Сб. повестей / Сост., предисл., коммент. А.Н. Же лоховцева. М., 1983; Фэн Цзицай. Повести и рассказы / Пер. с кит. М., 1984; Современная китайская проза / Сост. и предисл. Н. Федоренко. М., 1988; Царь дерево: Современные китайские повести (Сборник) / Сост. и предисл. А. Желоховцева. М., 1989. ** Литература и искусство КНР, 1976–1985. М., 1989.

579

(III в. до н.э. — III в. н.э.), а его окончательная редакция могла принадлежать и Вэй Хуну, и Чжэн Сюаню.

Кроме «Ши цзина» и «Вэнь сюани» текст «Ши да сюй» приводится в разл. сборниках прозаич. (вэнь; см. также в т. 1) и лит. теоретич. сочинений. На рус. яз. имеется полный коммент. пер. «Ши да сюй», выполненный И.С. Лисе вичем.

«Великое предисловие...» в стандартном варианте (из нормативных ред. «Ши цзина» XVIII–XIX вв.) представляет собой небольшой по объему (ок. 500 иерог лифов) текст, к рый можно разделить на три осн. смысловые части. В первой (своего рода преамбула) на примере песни «Гуань цзюй» («Как друг друга кли кали»; принятый в отечеств. синологич. лит ре пер. — «Встреча невесты»), от крывающей «Ши цзин», поясняется гл. категориальное понятие конф. поэто логич. воззрений — фэн [1] ‘ветер’. «„Гуань цзюй“ есть [проявление] благой си лы/добродетелей (дэ [1]; см. в т. 1) государыни. Так зачинается [песня] фэн [1] и, ветром [распространившись по всей] Поднебесной, делает правильными [от ношения между] супругами. Вот почему [песни] фэн [1] используются и сель чанами, и в удельных владениях (бан [2]), и в государствах (го [1]). Фэн [1] — это ветер, а также наставления/поучения (цзяо [1]). Ветер приводит [все сущее] в движение, наставления изменяют [все сущее для приведения его в порядок]». Фэн [1] рассматривается как воплощение назидательного и мироупорядочи вающего начала, к рое, что особо важно, есть порождение не сил природы, а добродетелей самих людей, и в первую очередь царствующих особ.

Вслед. смысловой части подробно говорится о природе поэтич. тв ва (ши ‘сти хи/поэзия/стихотворство’), к рое по прежнему (как и в теоретич. мысли Дре внего Китая; см. ст. Вэнь и начало формирования китайской поэзии) рассмат ривается в его органич. единстве с муз. видами искусства (музыкой юэ [1]). «Стих — вместилище устремлений. В сердце оно — устремление, воплощен ное же в речи — стих. Чувства приходят в движение внутри нас и обретают формы в речах. Если речей недостаточно, [чтобы выразить чувство], то стонут и вздыхают, если же недостаточно речитатива и песен, то руки сами собой [выражают это чувство] в танце. Чувство изливается в звуках, звуки же обра зуют узор, и называется это мелодией» (здесь и далее пер. И.С. Лисевича). На первый взгляд поэтич. тв во связывается здесь не только с устремления ми/волей (чжи [3]), что соответствует древней формуле ши янь чжи («стихи есть воля, выраженная в словах»), но и с эмоциями (чувствами цин [2]) чело века. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что под цин [2] име ется в виду не собственно эмоц. состояние личности, а общий соц. психоло гич. настрой, к рый зависит от успешного или неуспешного правления. «Ме лодии умиротворенного века спокойны и радостны, ибо правление тогда гар монично. Мелодии мятежного века [исполнены] ропота и гнева, ибо прав ление тогда смутно. А мелодии гибнущего царства исполнены скорбных дум, ибо народ его страждет». Из данного постулата как раз и выводится опреде ляющая, морально дидактич. функция «стихов» — содействие утверждению нравственных основ об ва для упрочения правящего режима: «Древние госу дари использовали их [т.е. стихи], чтобы связать [нитями] супругов, взрастить сыновнюю почтительность и уважение [к вышестоящим], укрепить основы человеческих взаимоотношений, возвеличить учение и благие влияния, изме нить нравы и обычаи».

Втретьей части «Ши да сюй» излагается концепция лю и ‘шесть категорий [стихов]’ (см. ст. Литературные жанры) в ее приложении к композиции и жан ровому составу «Ши цзина». Раскрываются внутр. логика построения «Кано на поэзии» и семантика каждого из составляющих ее разделов: «Го фэн» («Вет ры/Нравы царств»), «Сяо я» («Малые оды»), «Да я» («Великие оды») и «Сун» («Гимны»). Наиб. внимание вновь уделяется категории фэн [1], но уже в зна чении жанрового термина, означающего песенное (песенно поэтич.) произ ведение. «Государи [стихами] фэн [1] исправляли подданных, подданные же предостерегали ими государей <…> Поэтому и назвали их фэн [1] — „укор“. Когда Путь царей пришел в упадок, рухнули Долг и Установление, правление

580