2. Гуманизм как философская проблема

Понятие гуманизма имеет множество значений и соответствующих этим значениям определений. Во-первых, гуманизм – это ценностный принцип, признающий человека как личность, обладающую свободой, достоинством и правом на развитие и счастье. Этот ценностный принцип ложится в основание социальных, политических, юридических, экономических, культурологических, психологических и прочих теорий и практик, которые ориентируются на человека. Во-вторых, гуманизм – это общественное движение, начатое гуманистами-интеллектуалами эпохи Возрождения и продолжающееся и в наши дни в виде деятельности таких организаций, как Международный гуманистический и этический союз (IHEU), Российское гуманистическое общество (РГО) и пр. В-третьих, гуманизм – это мировоззрение или часть мировоззрения, т.е. система представлений о роли человека в культуре, природе, обществе.

Традиция гуманизма как идеи и движения насчитывает долгую историю и претерпевает различные изменения и модификации:

1. Древневосточная гуманность: на Востоке гуманность – это любовь к человеку либо как к части социума, либо как к части космоса. Восточная философия и культура космоцентричны, в них нет важной составляющей гуманизма – антропоцентризма.

2. Латинский гуманизм: впервые слово humanitas стало употребляться в эпоху Римской империи как противоположность всему варварскому. А подлинная суть человека определяется неварварским происхождением.

3. Софистический гуманизм: «Человек есть мера всех вещей», - говорил Протагор, в этом высказывании есть антропоцентризм, однако нет гуманизма, т.к. высшей ценностью объявляется не личность, а корыстный интерес и выгода.

4. Христианский гуманизм: с одной стороны, в христианстве человек – личность, венец творения, центр мироздания. Вся христианская нравственность глубоко гуманистична (любовь к ближнему, сострадание, равенство, братство, милосердие). Но, с другой стороны, христианство теоцентрично, т.е. Бог есть высшее звено и центр всего сущего, он первичен. Т.е. в христианстве существует явное противоречие между теоцентризмом и антропоцентризмом.

5. Ренессансный гуманизм: впервые идея антропоцентризма как важнейшая черта гуманизма появилась в эпоху Возрождения. Произошла реабилитация природного человека, он стал рассматриваться как гармоничное естественное существо, наделенное творческими задатками. Было узаконено право на человеческое достоинство как личности, а не как твари Божьей или как носителя социальных связей. Однако возрожденческий гуманизм имеет внутри себя противоречие. Гуманизм тождественен титанизму, т.е. самоценностью обладают лишь гении, титаны, творцы, как, например, Леонардо да Винчи.

6. Марксистский гуманизм: Маркс урезал гуманизм до идеи социального равенства, возвращения человеку его родовой неотчуждаемой сущности (права на труд).

Современные трактовки гуманизма:

1) Гуманизм Сартра: в работе «Экзистенциализм – это гуманизм» Сартр выходит к важнейшей идее гуманизма: человек самоценен потому, что он свободен. Провозглашая, что «в мире нет богов и знамений», Сартр говорит, что у человека нет никакой предопределяющей опоры. Т.е. человек вверяется и отдается целиком и полностью самому себе. А это и есть гуманизм – абсолютное доверие человеку.

2) Гуманизм Хайдеггера. Он критиковал все разновидности гуманизма за отождествление человека с какой-то сущностью (социальностью, природой, Богом, разумом и пр.). Высшее человеческое достоинство содержится не в идее или определении человека, а в конкретном существовании, где человек открыт бытию, его возможностям, случайностям, где человек незавершен. Достоинство, гуманизм лежит не в антропоцентризме, не в завоевательной и потребительской стратегии взять от мира все, а в том, чтобы оберегать, хранить бытие: «человек – пастух бытия».

3) Гуманизм постмодернизма (постгуманизм): это гуманизм, оказавшийся в парадоксальной ситуации – провозглашения «смерти человека». «Смерть» всего человеческого в человеке – это распадение в человеке единства субъективности, сознания, духа, души и даже тела. Этот самораспад освобождает от новой формы власти – идеологии рекламы, СМИ, потребительских ценностей, гламурного образа жизни и пр. Отрицание любого центра в человеке (антиэтнофаллофонологоцентризм – отрицание человека по национальному, половому, индивидуальному, умственному признакам) есть постмодернистский вариант свободы от всего, новый постгуманизм, гуманизм после смерти человека. Свободный человек, по мнению Делеза, – это «шиз», т.е. тот, кто сумел «расколоть» свое сознание – принять равнозначность всех суждений (например, что искусство ничем не лучше порнографии и наоборот, что человек ничем не отличается от таракана), избежать личной оценки происходящего. Однако постмодернистский тип человека без ценностной иерархии – это равнодушный или своевольный человек. Гуманизм постмодернизма – опасная иллюзия, оправдывающая легкий, поверхностный способ существования.

4) Гуманизм А. Швейцера: восточная позиция «благоговения перед жизнью», согласно которой всякая жизнь вообще самоценна и не может быть материалом, средством для опытов, испытаний и пр. Однако А. Швейцер не мог не столкнуться со внутренним противоречием этой концепции, о чем писал: «Я радуюсь новому лекарству от сонной болезни, которое мне дает возможность сохранять жизнь там, где прежде я наблюдал мучительное угасание. Но каждый раз, когда я рассматриваю под микроскопом возбудителей сонной болезни, я не могу не думать, что я обязан истребить эту жизнь, дабы сохранить другую». Этика «благоговения перед жизнью» признает добрым только то, что служит сохранению и развитию жизни. Но как быть с возбудителями болезней и паразитами? Поэтому не жизнь вообще самоценна, а человеческая жизнь, исполненная смысла и достоинства. Швейцеровское «благоговение перед жизнью» подобно светлой мечте, которая имеет право на существование как альтернатива своеволию.

5) Гуманизм Э. Левинаса - «гуманизм Другого человека». Концепция Левинаса своей основой имеет религиозно-этические (основанные на иудаизме) отношения с Другим. Другой - человек, культура, смысл и пр. - освобождает от зацикленности на самом себе, показывает принципиальную и несводимую к субъекту инаковость. Потребность в другом не есть потребность иметь врага или «дополнение», т.е. альтернативу противоположного или тождественного, что характерно именно для западно-христианского типа мышления. Другой в еврейской традиции есть принципиально иной, который «значим сам по себе». Другой выступает не в качестве потребности, средства для осуществления моих желаний, «зеркала», в котором отражается мое Я, он есть прежде всего смысл, а по терминологии Левинаса - «лик». Наличие Другого купирует, блокирует произвольную, ориентированную на себя свободу, выводя на некий аутентичный уровень существования, где естественным ограничителем поведения является ответственность. Примером может послужить лик Сонечки Мармеладовой, который в своей кротости и смирении взывает Раскольникова к ответствованию и раскаянию.

Концепция Левинаса имеет религиозное, теологическое основание, ведь через отношение с другим человеком иудей ощущает присутствие своего бога, вступает с ним в связь. Другой есть мост, ведущий к трансцендентному, и вместе с тем - само условие ответственности, которая исходит не из личной свободы индивида (как в западноевропейской культуре), а из иудейского избранничества, в котором Бог ставит человека «ответственность за других». Таким образом, иудей не выбирает ответственность, он сам есть результат избранничества и, как следствие, - несет пассивную ответственность за другого. Так реализуется базовая гуманистическая ценность – защита человечности от посягательств со стороны.