Азербайджанцы (Народы и культуры) - 2017

временем подвергались изменениям, но, тем не менее, сохранили и сегодня свое содержание, сущность и самобытность.

Народный календарь азербайджанцев, обусловленный традиционной хозяйственной деятельностью и системой мировоззрения, складывавшегося столетиями, имеет древние корни. Традиционно в народе существовало деление хозяйственного года на четыре периода – весна йаз, лето йай, осень гыш, зима пайыз. Летний период начинался с 22 июня, со дня летнего солнцестояния. С началом весны совпадал праздник цветов – Бол-чичек байрамы, который был связан с процессом сбора съедобных растений для сушки и консервирования. Лето считалось самой горячей порой для земледельцев. Земледельческая практика требовала, чтобы молотьба хлебов была завершена до 16–20 августа, ибо от выпадавшей по ночам росы снопы сырели и их было трудно обмолачивать. Осень во многих районах Азербайджана делилась на периоды, а начиналась она с 22 сентября, т.е. с осеннего равноденствия. Начало зимы – 22 декабря. Зимний период разделялся на несколько периодов: бейюк чилле – первые 40 дней зимы, и на кичик чилле – последующие 20 дней. С 20 февраля по 20 марта продолжался месяц гара йаз или боз ай. Этот месяц считался самым трудным в жизни крестьян, так как в это время заканчивались все зимние запасы для людей, скота и домашней птицы. Холодная погода этого периода в разных районах называлась по-разному: кечи гыран (Казах, Товуз), гары борчу (Шеки) (Азербайджанцы, 1998. C. 78).

Особое место в системе традиционных верований азербайджанцев занимало поклонение огню, оберегающего от несчастий, злых духов, очищающего от грехов. В связи с поклонением огню в Азербайджане существовал праздникСада (Дадашзаде,1985).Онотмечалсязапятьдесятднейдонаступления Новруза и сопровождался фейерверками, разжиганием многочисленных костров. Основным украшением этого своеобразного праздника было разжигание под открытым небом сотен костров.

С большой торжественностью отмечался также праздник Михриджан (Мехриган). Он ознаменовывал собой начало зимней поры, включавший в древности пять месяцев древнеавестийского календаря. В более поздние времена этот праздник трансформировался в праздник урожая скотоводов

иземледельцев. Согласно письменным источникам, первоначальное его название – Мехр. Этот месяц (в древнеиранском календаре – месяц «багаядиш», т.е. «поклонения Богу»), непосредственно связанный с именем бога урожая

иплодородия, в авестийском календаре назывался Митра. 16-й день одноименного 7-го месяца этого календаря также именовался михр. Так как в древних источниках мехр олицетворял понятие солнца, то поклонение первому означало поклонение Солнцу. Этот праздник, посвященный богу Солнца, отмечался в день осеннего равноденствия (23 сентября), с 16-го по 21-й день месяца мехр по древнему календарю (Дадашзаде, 1985). Праздник Михрид-

жан всегда проводился осенью, после сбора урожая. В праздничные дни устраивали различные игры и представления, исполняли древние трудовые песни. На шестой из торжественных дней, именуемый «Али Михриджан», приходилось большое торжество, во время которого проводились игры зорхана, скачки, соревнования лучников и спортсменов. Этот праздник воспевали такие великие азербайджанские поэты, как Гатран Тебризи, Хагани, Низами.

530

Традиционные верования азербайджанцев, связанные с водой, во многом обусловили наличие в народном календаре праздника воды – Абризаган. Согласно поверьям, его проводили в честь появления на Земле воды. По древнеавестийскому календарю, праздник отмечался 30-го числа месяца тир (17–18июля),являвшегосячетвертыммесяцемкалендаря.Времяэтогопразд- ника было связано с началом лета, когда наступает жаркая погода и земле требуется больше воды. Именно тогда древние азербайджанцы, связывавшие своинадеждысдождем,отмечалипраздник Абризаган.Вэтовремя,впервую очередь, пытались создать искусственные признаки дождя, выполняли церемонии, связанные с водой. Люди с посудой для воды, с музыкой собирались у берега реки, родников или рядом с другими водными бассейнами, пели, играли, обливали водой, пытались столкнуть друг друга в воду. Наполнив посуду водойиразливаяее посторонам,исполнялиобрядыдлявызываниядождя, устраивали игры, церемонии развлекательного характера; здесь же молились об исполнении своих желаний.

В первые десять дней кичик чилле (ближе к окончанию зимы) азербайджанцы отмечали праздник Хыдыр Наби (Хызыр Ильяс), считавшийся также днем пробуждения природы. Этот праздник проводился в честь встречи весеннего тепла – хызы, наступающего после суровой, холодной зимы и отмечался ежегодно на 10-й день кичик чилле. Хызыр (Хыдыр), по народным представлениям, воспринимался как первый признак, провозвестник прихода весны. В дни праздника во всех домах жарили зерна пшеницы, измельчали их на ручной мельнице и изготавливали говут, добавляя к зернам толченый сахар. Во время праздника Хызыр Ильяс отдавалось предпочтение блюдам из пшеницы и пшеничной муки (хяшил, аришта, ярмачилов, халва), готовили также плов.

Согласно поверьям, чтобы природа ожила, наряду с огнем, теплом, была необходима и вода. Именно поэтому во время этого праздника люди выходили на берег реки, спускались к роднику, где продолжали веселье. Почитая воду как силу, оповещающую о будущем, у воды обычно загадывали желания. Самым ценным угощением в это время был хушгябар (сладости, сушеные фрукты) и красные яйца.

Народные календарные праздники азербайджанского народа, пройдя длительный путь развития и переходя из поколения в поколение, с некоторыми изменениями в содержании дожили до XX в. Одним из наиболее древних трудовых праздников весеннего цикла был праздник начала пахоты – шум байрамы (Гулиев, 1976), отмечавшийся накануне (или в дни) праздника Новруз. К нему готовились очень тщательно. Задолго до праздника крестьяне ремонтировали и приводили в порядок свои земледельческие орудия, а также изготавливали новые. Торжествами руководил «хозяин праздника» – мажгал (плугарь). Главным моментом праздника было проведение символической первой борозды. Для этого на близлежащих посевных площадях выбирался участок, где намечалось провести обряд вспашки, туда привозили традиционное пахотное орудие – хыш. Особо тщательно ухаживали за волами, которых намечалось при этом использовать. О дне праздника сообщали за неделю, чтобы они могли подготовиться. В намеченный день во главе с сельским аксакалом крестьяне выходили в поле. Женщины надевали новую одежду и с хончой (подносом), полным сладостей, шли за толпой. Волов, выбранных для проведения символической борозды, украшали лентами, платками кела-

531

гаи, рога красили хной и на них надевали хлеб (лаваш или тендир чорейи). Хлеб с рогов снимали только после его высыхания; им кормили волов. Хлеб был символом достатка, плодородия и обильного урожая.

Права проложить первую борозду на поле удостаивался один из опытных земледельцев– джутчу-баба(дед-пахарь),емупомогалидвапомощника(Ас- ланов, 1982. C. 136). Прежде чем приступить к выполнению обряда, он разбивал яйцо о лоб одного из быков. Джутчу-баба посыпал свое лицо мукой, на голову надевал мотал папах, изменяя таким образом свою внешность, чтото тихо говорил волам на ухо и, произнося «Йа Аллах» («дай Бог»), впрягал быков в хыш и несколько раз прокладывал символическую борозду. Если год был удачным, урожайным, то в следующем году проведение первой борозды поручали тому же плугарю. Согласно народным традициям, считалось, что коса, т.е. человека с редкой бородой, не выбирали в плугари, потому что «в его руках нет урожая». Пословица гласила: «Лысый – не сеятель, без боро-

ды – не плугарь» (Джавадов, 1989. C. 205).

После этого обряда наступала торжественная часть праздника. Молодежь пела песни, устраивались скачки, различные состязания, которые продолжались весь день, до сумерек. На этом празднике, а также во время жатвы, молотьбы и других трудовых процессов исполнялись такие коллективные песни, как «Холлавар», «Шум махнысы» («Песня пахоты»), «Хырман махнысы» («Песня молотьбы») и др. Общесельские представления, организуемые в день праздника начала пахоты (или первой борозды), сопровождались также песней «Чутчу шуму» (Антология азербайджанского фольклора, 1968. C. 9–10). Считалось, что эта песня способствует возрождению почвы. Представление организовывалось также на току в день, называемый «торпаг чершенбеси». В песнях воспевали соху, плуг, волов. Кроме того, молодежь, раскрасив одного из волов, играла, шутила с ним. Один из молодых людей наряжался шутом (телхек) и развлекал публику. Торжество продолжалось до вечера. К вечеру резали быка, специально откормленного к этому дню, и его кровью кропли четыре угла поля, что, согласно поверью, должно было обеспечить хороший урожай. Во время празднования дня первой борозды дети играли в игру «шумагадар» (букв. «до пахоты»; на хорошо взрыхленной поляне несколько молодых людей, у каждого из которых имеется три палки с острыми наконечниками, стараются выбить воткнутую в землю палку соперника), которая бытует и по сегодняшний день. Первоначально эта игра, вероятно, имела магический смысл, поскольку считалось, что она помогает пробуждению почвы от зимней спячки.

Одним из широко распространенных традиционных праздников был праздник скотоводов, имевший различные региональные названия – праздник чабана (чобан байрамы), перекочевка в горы (дага кечме), день чабана (чобан гюну), день перекочевки (кёч гюну). Праздник приурочивался к переходу с зимних пастбищ на летние яйлаги, т.е. он отмечался в начале весны. Подготовкакпраздникуначиналасьзанеделюдоперекочевкиналетниепастбища. В день праздника все в новой одежде выходили с утра на площадь, где по сигналу главного пастуха исполнялся ряд древних ритуалов, связанных с различными моментами скотоводства. Значительное место в них занимали древние песни овцеводов – саячы, которые пели и во время перекочевки, например, «Чобан авазы» («Песня чабана»), «Йетим гузу» («Осиротевший яг-

532

ненок») и др. В конце торжества главный чабан наставлял и инструктировал молодых пастухов, знакомил их с маршрутом перекочевки, со своими обязанностями, говорил о правилах пастьбы на яйлагах. Овец украшали разноцветными шерстяными нитками, лентами (шерида), на шею вешали колокольчики (зынгыров). Праздник дага кёчме состоял из двух частей: в первый день гузу гюну (день ягненка) несколько обществ устраивали совместно коллективные танцы, песни, разные магические игры и спортивные состязания. Во второй день кёч гюну (день кочевки) пели древние, сугубо скотоводческие обрядовые песни – саячы, где восхваляли чабанов, скотоводов и скот. Эти песни и сам обряд исполнялись не только во время скотоводческого праздника, но и во время стрижки овец и ягнения; название саячы относилось не только к скотоводческим песням и к исполнителям, развлекавшим публику, но и к пастуху. Саячы надевали на плечи шкуру овцы, на голову – каракулевую папаху и в масках ходили по дворам с танцами и песнями. Потом на лужайке они организовывали традиционные развлечения, танцы, подражали крикам животных, устраивали гаравелли – шуточные народные представления. В обрядовой поэзии этого дня преобладала скотоводческая тематика, а песни были насыщены символикой и антропоморфными образами. Обязательность исполнения в церемониале саячы махнылары дают основание полагать, что в прошлом эти песни являлись компонентом скотоводческого обрядово-магического комплекса, призванного, по народным верованиям, содействовать удачному пребыванию на летних пастбищах скота и пастухов. Ко дню выгона скота был приурочен целый комплекс обычаев, обрядов и верований, центральное место в которых занимала тема охраны скота от сглаза. Так, согласно этим обычаям, скот три раза прогоняли вокруг костра или святых мест – пиров, украшали скот венками, лентами, одаривали пастухов. Саячы подразделялись на песни для овец, ягнят, коров и были распространены по всем скотоводческим зонам Азербайджана (Антология азербайджанского фольклора, 1968. C. 15–18). Саячы представляют своеобразный и весьма интересный пласт песенной поэзии азербайджанцев, генетически и семантически связанный с архаическими скотоводческими обычаями, традициями, обрядами и ритуалами пастухов и скотоводов.

Другим традиционным праздником, который отмечался в прошлом, был Гюль-чичек байрамы – Праздник роз, отмечаемый весной или в начале лета. Характерной чертой этого праздника является то, что он отчасти напоминает туристическую вылазку, проводится в предгорьях или в горах. В этом празднике, наряду с юношами, участвовали также девушки, что было не совсем обычным для патриархального семейного быта, где женщины редко принимали участие в массовых общественных мероприятиях. Праздник сопровождался коллективными песнями, танцами, молодежь состязалась в различных спортивных национальных играх, скалолазании. Девушки дарили победителям платки, головные уборы, шерстяные носки и др. Одним из существенных моментов праздника было то, что каждая девушка стремилась собрать как можно больше съедобных трав и ягод для сушки и консервирования на зиму. Таким образом, праздник имел не только эстетический иразвлекательныйхарактер,ноивыполнялутилитарнуюфункцию.Повозвращении вечером в село участники праздника украшали цветами фасады своих домов, дарили цветы родственникам, близким, друзьям. Веселье продолжа-

533

лось на разукрашенной площади селения до поздней ночи. Краткие упоминания об этом празднике имеются в произведениях азербайджанских писателей XIX–XX вв. и даже еще раньше – в произведениях Низами (XII в.) (Низами, 1955. C. 85). О существовании этого праздника в бытовой народной культуре азербайджанцев говорится и в устном народном творчестве (например, в поэзии ашугов, в баяты). Имеются сведения об участии в этих празднествах ашугов, в частности знаменитого Ашуга Алескера.

Этот праздник был зафиксирован в Ширване под названием хефтесейри (недельное гуляние). Он отмечался на лоне природы, по пятницам, начиная со дня празднования Новруза в продолжение 30 или 40 дней. В эти дни устраивали различные игры, коллективные танцы, гуляния и пр. Праздник роз в некоторых зонах был известен как Сейран. Во время праздника девушки, собравшие наибольшее количество цветов, награждались различными предметами домашнего обихода (головные платки, шерстяные носки, тюбетейки и др.). Праздник роз в средневековом Азербайджане, по данным филологов-фольклористов, был известен под названием Гюльризан (Асланов, 1984. C. 124). Кроме всенародного веселья (эл шенлийи), женщины занимались во время праздника сбором съедобных и лекарственных растений. О распространении праздника роз под названием «Бановша» (фиалка) в севе- ро-западной части Азербайджана в прошлом сообщает и этнограф Р.А. Таи-

ров (Таиров, 1966. C. 220).

Новруз байрам, как один из древних праздников народов Ближнего и Среднего Востока, отмечается в дни весеннего равноденствия и знаменует собой наступление Нового года. Корни этого праздника восходят к мифическим воззрениям и анимистическим представлениям. Это подтверждают дошедшие до нашего времени древние народные

верования.

Согласно народным представлениям Новруз байрамы был связан с весенним «возрождением» природы после зимней «смерти», с торжественнойвстречейновогохозяйственного года. Этот праздник, существовавший под разными названиями в разных странах, возник и широко распространился в среде древ-

Семени – символ праздника Новруз

Азербайджан (Azərbaycan), г. Баку Фото Э. Гасанова, 2008 г. Личный архив Э. Гасанова

534

них земледельческих народов Ближнего Востока, в том числе на территории Азербайджана.

В результате широкого распространения и популярности Новруза в средневековой поэзии Азербайджана возник особый жанр – бахарие (песни весны), образцы которого были созданы такими классиками азербайджанской литературы, как Насими, Физули, Шах Исмаил Хатаи. Упоминания о Новрузе в Азербайджане встречаются и у ряда западноевропейских путешественников, посещавших страну в различные исторические периоды.

Наступление этого первого дня пробуждения природы – Нового дня, Новруза встречали фейерверком. Согласно поверью, бытующему среди азербайджанцев и поныне, «когда гремит залп Новруза», наступающий год приходит с каким-либо животным. Так, в 12-летнем цикле восточного календаря каждый год носил имя одного животного. По народным представлениям, именно особенности этого животного определяли характерные черты наступающего года.

Новруз байрам и проводимые в ходе этого праздника торжества, обряды, сопровождающие их песни, различного содержания игры, увеселения и представления, отражали особенности социального строя, обычаи, традиции, хозяйственную деятельность народа.

Новруз неразрывно связан с весной, с началом сельскохозяйственных работ, обновлением природы, наступлением теплых дней. Значимость этого периода года для жизни людей с древнейших времен породила множество обычаев и обрядов, связанных с магическими действиями, культом природы

иплодородия, представлениями об умирающей и воскрешающей природе

ит.д. Именно поэтому эти обычаи и обряды на протяжении тысячелетий сохранялись и дошли до наших дней, проявив удивительную стойкость перед лицом времени.

Подготовка к празднику начинается в феврале, и этот период, предшествующий Новрузу, делится на 4 недели – от среды к среде. Процесс перехода от зимы к весне – избавление от холода, невзгод, спасение от трудностей происходит в течение данного периода. Каждая среда – чяршянбя имеет свою

смысловую нагрузку и посвящена одной из четырёх основных стихий природы – воде, огню, воздуху (ветру) и земле, согревание которых происходило в течение этого времени.

По народным представлениям, наступление среды приходилось на вечер вторника (чяршянбя ахшамы), что торжественно отмечалось. Первая чяршянбя ахшамы была связана с водной стихией. По народным поверьям, в этот день «обновлялась» вода, «стоячие воды» приходили в движение. В различных регионах Азербайджана эта среда именовалась гёзял чяршянбя (красивая среда), гюль чяршянбяси (цветочная среда), йаланчы чяршянбя (ложная сре-

да), су Новрузу (водный Новруз). Следующую, огненную среду, в народе на-

зывали юскю чяршянбяси, юскю геджяси, мюждяверян (дарующая радость),

муштулугчу чяршянбя (приносящая добрую весть). Огонь у азербайджанцев считается благим началом, покровителем добрых сил в мире.

Третья чяршянбя связана с согреванием ветра. В народе ее называют кюляк (йел) чяршянбяси. По древним верованиям, в этот период ветер веет, приводит в движение пробудившуюся воду, будит впавших в зимнюю спячку животных, уносит боли и невзгоды земли. Последняя, четвертая среда

535

связана с согреванием почвы. В народе она известна как илахыр чяршянбя (последняя среда старого года), йер чяршянбяси символизирует согревание

ипробуждение земли. Согласно поверьям, с пробуждением земли – последней из четырех стихий, считавшихся основой всего живого в природе, вода, ветер, огонь и земля приобретают еще большую силу, природа меняет свое убранство, люди избавляются от невзгод, трудностей и лишений. Празднование последней среды всегда сопровождалось большой торжественностью, песнями, играми, различными церемониями развлекательного характера. Главные праздничные события разворачивались именно в этот день

ивечер – канун наступления весеннего равноденствия. Этот день был насыщен различными обрядовыми действиями, связанными со встречей весны – долгожданного праздника. Обряды охватывали все сферы жизни людей

ипреследовали цель обеспечить благополучие себе, своей семье, и общине в наступающем году и освободиться от всех бед и невзгод старого года. Чтобы отвратить от себя и семьи неприятности и другие беды, в последнюю среду обращались к различным магическим обрядам, одним из которых является разжигание костра. Разжигание костра, бросание в небо хлопушек, накрывание праздничного стола было связано с древними народными верованиями. Разжигание костра представляет собой церемонию прощания с зимой и, одновременно, призвание Солнца – весеннего тепла. По обычаю, пепел костра сыпали по четырем углам дома для обеспечения изобилия, а также изгнания из жилища злых духов. Сравнительное сопоставление этнографических сведений с литературными источниками показывает, что разжигание костра и перепрыгивание через него является обычаем, характерным не только для тюркских народов, но и большинства народов соседних регионов.

Канун последней среды – чяршянбя ахшамы известен также как «ночь

семи блюд». При этом на столе должно быть семь предметов, начинающихся на букву «с» (на азербайджанском языке) – сямяни (солод), суджуг (фруктовая колбаса с ореховой начинкой), гуру сюнбюль (сухой колос), сумах (специя из молотых ягод одного из видов сумаха красновато-бордового цвета с кислым вкусом), сиккя – монета, сянгиситаря – лунный камень и су – вода. Выращивание сямяни, символизирующего земледелие, изобилие урожая – самая важная составляющая Новруза.

В Азербайджане в дни Новруза, особенно в «ночь семи блюд» разыгрывалась знаменитая игра «Ханбеземе». Эта игра считалась вершиной всего празднества. Она и поныне существует в разных вариантах в отдельных регионах под названием «Хан-Хан», «Хан оюну», «Хан ярамы», «Шахбе-зе- ме», «Шахышахы». Церемонии, игры, развлечения, исполняемые в чяршянбя ахшамы, в целом рассчитаны на обеспечение изобилия, плодородия, добра, духовной чистоты и создают психологическую и эстетическую основу для прихода нового дня – дня весны, новой жизни. После торжества чяршянбя ахшамы начинается подготовка к празднику Новруз.

В вечер накануне Новруза устраивали различные игры, гадания и развлекательные церемонии, известные в народе как баджа-баджа, гуршагатда, папагатды, шалсаллама. Вышедшие на сбор гостинцев опускали ткань (шали) или сумку через дымовое или световое отверстие и с крыши дома родственников, близких, обрученных девушек. По обычаю, хозяин дома при-

536

вязывал к концу этой ткани или клал в сумку различные сладости и сухофрукты – пай.

Широко распространенным развлечением накануне Новруза было гулагфалы (подслушивание за дверью). Этот обычай был связан с желанием молодых парней и девушек узнать свою судьбу. При этом загадывали какое-либо желание, брали сосуд с водой, семь ключей и зеркало и ходили по домам, подслушивали за дверью чьи-то разговоры и делали определенные выводы. В Карабахе этот обряд назывался дин тутма (не разговаривать). В г. Ордубаде было известно «гадание по замку» (килид салма). Если кто-то хотел узнать, исполнятся ли в новом году его желания, он брал замок с ключом, шел к соседям, возле их дверей открывал замок, клал его под ноги и подслушивал разговоры соседей. Если он слышал что-то хорошее, радостное – это означало, что его желания исполнятся. Девушки устраивали «гадание с иголкой» (ийне фалы): в посуду с водой бросали две иголки с ватой на кончиках; если иголки сближались, то считалось, что загаданное желание исполнится

(Азербайджанцы, 1998. C. 229).

Согласно обычаю, в праздничный вечер обрученным девушкам из дома жениха посылались праздничные дары (сладости, фрукты или подарки) на украшенном подносе хонча.

Народные гуляния во время праздника Новруз

Азербайджан (Azərbaycan), г. Баку Фото Э. Гасанова, 2008 г. Личный архив Э. Гасанова

537

С наступлением вечера начинались фейерверки, на площадях, во дворах разжигались костры. Люди собирались за праздничным столом, украшенным сладостями – гогал, пахлава, шекербура, шекерчёрейи, бадамбура, бамия, кюлчя, фясяли, сямяни халвасы, терхалвасы, гозлу халва, гурабия. В каждом доме готовили плов, часть которого относили соседям. На праздничный стол ставилась также рыба – символ достатка и изобилия. В праздничный вечер все старались находиться дома. В народе говорили: «Если в праздничный день не будешь дома – семь лет будешь скитаться».

По обычаю, все находящиеся в трауре должны были выйти из него. Для этого умершим, чья годовщина смерти еще не исполнилась, проводился гара байрам (черный праздник). После этого период траура считался завершенным. В дни праздника женщины с хончой ходили на кладбище помянуть умерших, раздавали всем, кого там встречали, печености и сладости.

Среди обрядов, исполняемых в праздник Новруз, основным считался обряд приготовления ритуальной пищи семени (солода). Выращивание пшеницы для солода являлось символом плодородия, обновления природы, и кроме того, оно имело магическое и культовое значение. Семени в народе считался обрядовой, священной и лечебной пищей, а также олицетворял несил артырма или несил теретме (умножение рода). О ритуальном характере семени говорит и тот факт, что его также готовили как нэзир (исполнение обета, раздача обещанной милостыни). С помощью семени производили и обряд «очищения» бесплодных женщин – чилле кесме. Для этого на голову женщине клали блюдо с пророщенной для семени пшеницей и лили туда воду, а другая женщина ножницами перерезала струю воды, приговаривая: «Эй, сила, вырастившая семени, вырасти и эту невестку». С семени у азербайджанцев в прошлом был связан ряд поверий, запретов и рекомендаций, носивших магический характер. Считалось, что если в середине разлитого в подносы семени за ночь образовывались небольшие углубления, значит, его благословил пророк своим посохом, что предвещало хороший урожай. Огонь под казаном, где варился семени, разжигала башы бутов гадын (счастливая женщина), обрядом же руководила агбирчек – самая уважаемая женщина. К месту приготовления семени не подпускали мужчин, иноверцев и женщин с «дурным глазом». Процесс приготовления семени в народе назывался семени тойу (свадьба семени). Приготовление носило общественно-долевой (в складчину) характер. Женщины вокруг семени до утра танцевали, играли, выполняли обрядовые действия. Ритуальные песни, исполнявшиеся в процессе приготовления семени, имеют разные локальные варианты. Семени употребляли в пищу как в жидком виде, так и в виде халвы.

НАРОДНАЯ МЕДИЦИНА

На протяжении тысячелетий азербайджанцы накопили уникальный опыт в области народной медицины, естественных методов и средств врачевания, а также лекарствоведения. Археологические материалы, сообщения древних авторов, а также сообщения историков, географов и путешественников Средневековья свидетельствуют о формировании с древнейших вре-

538

Медицинские инструменты средневековых врачей. XVI в.

Металл

Национальный музей истории Азербайджана. Инв. № 1511

мен у азербайджанцев богатых традиций народного врачевания. Согласно данным

до н.э. здесь специальными инструментами выполнялась трепанация черепа (Гасымо-

ва, 1988. C. 26). Кроме того,

на человеческом черепе, обнаруженном в 1971 г. в кургане близ с. Хошбулаг Дашкесанского района, заметны следы операции по соединению лобной и теменных костей специальным швом (Гаджиев,

Кесаманлы, 1977). В колбах различного размера, обнаруженных в ходе археологиче-

ских раскопок крепости Гюлистан (Шемахинский район), выявлены остатки химических веществ, которые подтверждают версию о существовании в ХI–ХII вв. фармакологических средств. В Мильской степи в районе населенного пункта Гаратепе, где был обнаружен культурный пласт, относящийся к V–I вв. до н.э., были найдены следы сожженной руты, лекарственного растения, используемого в лечебных целях (Исмизаде, 1969. C. 627–629). Согласно Моисею Каланкатуйскому, в Албании медицинские знания развивались с древних времен, а среди важнейших и почетных владельцев ремесел того времени обязательно числились знахари (Каланкатуклу, 1993.

C.201).

Вазербайджанском фольклоре, традиционных верованиях и представлениях нередко встречаются упоминания о народной медицине. В эпосе «Китаби Деде Коркуд» сына Дирся-хана Бугаджа по совету пророка Хызыра (Хизр в белом одеянии) его мать лечит бальзамом, приготовленным из горных цве-

тов и материнского молока. В другой песне этого же дастана Каража Чобана ранят в бою, и он исцеляет раны, присыпав их пеплом от войлока (Китаби Деде Коркуд, 2004. C. 183).

В средние века в азербайджанских городах действовали больницы, аптеки, в которых практиковали специально обученные медики. Так, формирование фармацевтики в Азербайджане связано с деятельностью в конце XI – начале XII в. Кафьятдина Омера Осман оглу. Он был известен тем, что создал знаменитыйнаучныйцентрвшемахинскомселенииМельхем–Медицинский медресе, где исследовались и преподавались различные направления фарма-

539