Книга скорбных песнопений

Но ты, всемогущий, творец всего [сущего], владыка всех [тварей],

Явись ненавидящим меня, чтоб отринуть их [всех], И помилуй меня, с милосердием вновь Протяни руку спасения мне,

Но никогда не становлюсь чистым, Стремлюсь слиться, но не соединяюсь.

Так что напрасно трудишься ты надо мною, Мой небесный зодчий — мастер дел серебряных, Как сказано в известной притче пророка1, Злое во мне не отделилось [от серебра] Я сам, безмерно заблуждаясь,

Подобно жалкому безумцу, бесом одержимому, Дерзаю гвворить неподобающее Скорей для умножения моих грехов,

А не для обретения тем самым примирения. Но дабы уготованные в загробном мире муки Не показались мне чрезвычайной участью,

Жестоким жребием и воздаянием несоразмерным, Земная жизнь навечно2 сохраняет в моем теле Крохи и следы былых проклятий, Дабы чрез беды малые, ничтожные Готовился к [страданиям] великим.

350 Сами собою возникают и плодятся / / в чреве Копошащиеся разные тонкие черви, Глисты, украдкой нутро сосущие,

220

Глава 69

Гниды гадкие и какие-то скопища Из пота возникших, гнусных, жалящих,

Порождающих жжение и зуд [насекомых]. Есть и другие разбойники дикие,

Что подобны злым духам, кои ночью сражаются, Либо варварским толпам приверженных тьме грабителей, Либо свирепым, кровожадным аравийским волкам; Крадучись, подбираются, угрюмые, темные,

Ихоботком загнутым, крепким, лощеным3, Похожим на жало скорпиона, Будто колючим шипом ужалив, Тянут, высасывают влажную кровь;

Мой отдых в постели они превращают В страдания жестокие.

Но коли подымется чья-то рука, Дабы воздать им за их зло , Они тотчас же чуют опасность, [Грозящую им] от человека, Коему вред они учинили,

Икрохотные их безволосые тельца5

Тотчас, как на крыльях, взлетают в прыжке; Как саранча, с места на место прыгая, Они, подобно коварной плутовке лисе, Прячутся хитро по щелям и отверстиям, Дабы спастись от грозящей им смерти.

Но столь ничтожные и немощные твари — Они не только простолюдинов и сброд, Но и самих царей могучих и грозных Обращали в бегство и изгоняли, Принуждая их

Либо подыматься в верхние покои дворцов высоких, Либо селиться под небом открытым.

Многие из воителей доблестных, Кои подчиняли себе толпы, Властвовали над народами

И овладевали городами [разно]племенными, Сами подтверждали поражение мощной длани своей: «Мы не устояли пред высшею силою И потому, бежав, достигли места сего».

Но что побуждает меня говорить

Q каких-то ничтожных, гнусных и презренных созданиях?

Ато, что они суть могущественные

Инеопровергаемые защитники божьи,

Кои напоминают мне о [муках] загробных,

221

Книга скорбных песнопений

Являя собой горькие плоды в неправедном теле моем. Вкупе с ними возникают и пагубные недуги извне, А также скопления неумолимых пожирателей, От коих нет избавления,

351 // Но из-за коих я принужден уразуметь Страдания грядущие тела.

Инет убежища, где можно было бы скрыться от них, Ибо без воли твоей и промысла Тщетны все усилия разума

Иизобретательности человеческой.

Но ты, о благодетель, имеешь достаточно Всяких целебных для жизни снадобий, Коли пожелаешь спасти и обновить,

Очистить от грехов, уврачевать и дать жизнь. Слава тебе от всех во веки вечные. Аминь!

После речений о малых сих земнородных1, Не причисляемых даже к тварям живым,

[Продолжу я речь свою], расскажу о великих родах, О восхваления достойном торжестве Нелицеприятного суда [бога] страшного.

И если бы они были [даже] очень близки богу, Как древние наши патриархи, иль пречисты, как пророки,

Безупречны, как апостолы, и наидостойнейши, как мученики, —

И [воистину], ежели даже самому Аврааму я голос подам, [Страдая] от жажды там, в зное, Как поучает жалостливая притча о богаче2,

То и капли воды не сможет мне дать он, Ибо и он связан слабостью, общей [для людей], и немощью3.

А если к Моисею [я обращусь], то и он поражен бессилием — Ведь не был он в силах спасти мужа, искавшего хворост

Исобиравшего его в день субботний4.

Аесли к Аарону — то он и сам нуждался в молящем\

Аесли к Давиду — то средь обилия добродетелей есть за что и

его порицать6.

222

Глава 70

А если к Ною, Иову, Даниилу — о них толковал и пророк Иезекииль,

Поименно даже их называя, сообщая о них Как бы от имени бога: «Живу я, говорит господь;

Не спасли они ни сыновей, ни дочерей от гнева, который падет; Только бы они лишь [сами] спаслись»7.

А если к Петру — утесу веры, то, едва отдалившись от попечения твоего,

[Очень] скоро и он впал в грех8 какой-то.

Не говоря уж о многих других, кои, хоть всегда //и блаженные, 354 Но склонны были к разного рода порокам.

Среди них и некий пророк по имени Иоас9, Который [тоже] по-человечески соблазнился, [Хотя и] преданно богу служил.

И многими это не понято было, Но можно будет как-то истолковать.

Ипоелику мера силы спасения людей решена

Исие показали они,

Помилованные тобой, благодатным, и ободренные тобой, вседержителем,

Призванные тобой, заступником, и очищенные тобой, всеискуснейшим,

Облагодетельствованные тобой, освободителем, и исцеленные тобой, неосквернимым,

Животворенные тобой, нетленным, и просвещенные тобой, обновителем, —

Отныне ты знаешь меру возможностей земнородной плоти моей [По святым], чей пример и родственное сходство Утешают отчаявшихся в безнадежности.

Ивот обращаюсь к тебе, сын бога живого, Христос, благословляемый всеми!

Особенно сходна притча одна с этой мольбою моей

Ивновь подтверждает все то, о чем выше писал я.

«Лучше, — говорит некий мудрец блаженный, — впасть в руки господа,

Но не в руки человеческие, ибо каково величие его, Таково и милосердие его [к нам]»10.

И слова эти, хоть относились «к Давиду, Коему предложены были три господних удара11,

И выбрал он сам доброй волей своей приговор гибели смертной — Надеясь, что верой в пришествие Христа он останется жить, — Но не два других, более легких, кои терзают* но не милуют; Однако коли реченный пример соотнесу я К ищущей пути выжить душе моей гиблой,

223