Способы ограничения государственной власти по Дж. Локку.

Опыт революции 1640--1660 годов обнаружил утопичность различных проектов устройства государства, соответствовавших интересам определенных групп буржуазии, но находившихся в противоречии с тем соотношением сил борющихся классов, которое должно было предопределить национальную форму новой государственности. Республиканским проектам Мильтона, Вена, Гаррингтона и др., равно как авторитарному идеалу Гоббса потому суждена была недолгая жизнь. Преимущество теоретической модели Локка в том, что она отразила реально складывавшиеся в стране политические отношения, рационалистически обосновывала конституционную монархию как форму политического господства буржуазии, вынужденной пойти на компромисс с окончательно не побежденной земельной аристократией. Неудивительно, что эта локковская модель получила восторженное признание английской буржуазии и явилась стержнем ее государственно-правовой доктрины. Историк политической мысли Ф. Поллок спустя более двухсот лет после появления трактатов философа мог с полным основанием утверждать, что автор «Опыта о гражданском правлении», хотя он и хне был юристом по профессии, внес самый значительный вклад в английское конституционное право.

Важнейшая составная часть учения Локка о форме государства -- концепция представительного правления. Взгляд, согласно которому управляющие должны действовать в интересах управляемых, начал утверждаться в буржуазном сознании еще в годы предреволюционных столкновений парламента с королем. В 40-е годы он был развит в программе левеллеров, выдвинувших требование всеобщего мужского избирательного права, в проекте Гаррингтона, предусматривавшем ротацию должностных лиц. Локк лишь придает этой концепции умеренный характер. С его точки зрения, все органы государства созданы народом, и все они в равной мере могут рассматриваться в качестве представителей народа -- безотносительно к тому, получают ли они свои полномочия в результате выборов или иным путем, установленным первоначальной конституцией.

Получалось, что не только представители общин, но и лорды, наследственный монарх являются слугами народа. Аналогичная концепция представительной монархии была закреплена столетие спустя французской Конституцией 1791г.

Умеренный характер придает Локк и рожденной революцией идее народного суверенитета и права народа на восстание против тиранического режима. Глас народа и для него глас божий, хотя и приглушенный до минимума. Народ молчит, пока существует конституционное правительство. Признавая, что «сообщество постоянно сохраняет верховную власть для спасения себя от покушений и замыслов кого заодно», Локк ничего не говорит ни о легальных способах осуществления народом учредительной власти, ни о том порядке, в каком он мог бы осуществить свою верховную надзорную власть.

Немалой внутренней борьбы стоило ему обоснование права народа на восстание. По мере того, как завершалось буржуазное преобразование общества, революционность восходящею класса убывала; одновременно возрастали его конформизм и оппортунизм. Сдерживающее влияние оказывали тяготы недавнего «великого мятежа». В то же время перспектива восстановления феодальных порядков после реставрации Стюартов оставалась вполне реальной. Поэтому Локк стремится ограничить право на восстание жесткими юридическими рамками, но в принципе объявляет его правомерным, если оно получило поддержку большинства и если тирания привела к распаду конституционного правительства. К слову сказать, в последующем либеральная мысль откажет народу даже в той мере политической активности, какую допускал Локк. Блекстон открыто будет сетовать, что философ оставил народу свободу воздвигнуть новую государственную форму на новой политической основе.

С именем Локка связана разработка первого развернутого учения о разделении властей, составившего один из краеугольных камней буржуазной доктрины государственного права.

Учение о разделении властей Локка, несомненно, отражало специализацию государственной деятельности, исторически складывавшуюся дифференциацию правовых и фактических форм осуществления государственных функций. Философ различает законодательную, исполнительную и федеративную (ведавшую внешними делами) власть и считает, что «во всех правильно организованных правительствах» законодательная и исполнительная власти должны находиться в различных руках. Для него это, прежде всего вопрос практического удобства, разделения труда. Смысл локковского учения, однако, не сводится лишь к отражению усложняющейся техники государственного управления. Гоббс, например, также заметил увеличивающуюся дифференциацию форм государственной деятельности, но выступал за интеграцию всех государственных полномочий в руках монарха. Локк, как позже и Монтескье, руководствуется политическими соображениями.

В эпоху революции 1640--1660 гг. требование разделения властей вошло в политические программы всех без исключения буржуазных партий. Так, в своем стремлении ограничить королевскую власть и утвердить относительную независимость парламента пресвитериане задумывались над созданием в «смешанном правительстве» системы сдержек и противовесов, которые должны были срабатывать в случае, если король преступит пределы своей власти. Эта идея присутствует в конституционных проектах индепендентов в ту пору, когда они еще надеялись ограничиться сделкой с королем. Позже, в условиях республики, армейские «гранды» занялись поисками сдержек и противовесов, исключавших бы полновластие парламента. Буржуазные радикалы выдвинули требование разделения властей в противовес диктаторским устремлениям Кромвеля и офицерской верхушки. Все эти вариации идеи разделения властей своеобразно синтезированы у Локка.

Мыслитель стремится решить чрезвычайно важную для буржуазии задачу -- удержать государственную власть в границах, безопасных для развития общества, сконструировать политический механизм, где бы высшие органы власти лишались возможности сосредоточить в своих руках абсолютную власть и злоупотреблять принадлежащими им полномочиями в ущерб политической свободе, интересам и правам буржуазного индивида. В духе «юридического мировоззрения» Локк полагал, что преследуемая цель может быть достигнута исключительно благодаря «правильной» организации государственной власти. В разделении властей он видел «метод ограничения каких-либо вымогательств» со стороны тех, кому люди доверили власть, «способ ограничить посягательства и предотвратить злоупотребления той властью, которую они передали в другие руки лишь ради своего блага». Этот способ сводился к тому, чтобы «уравновесить власть правительства, вложив отдельные части ее в различные руки».

Разделение властей призвано было обеспечить правомерную деятельность государственной власти, направленную к охране прав граждан, ибо сосредоточение всей власти в руках одного лица, или в одном органе, по мысли Локка, создает возможность игнорирования законов, ведет к установлению деспотизма.

Стремление покончить с абсолютизмом короля, страх перед возможностью использования государственных органов одной частью господствующих классов против другой побуждали буржуазию к разделению властных функций между несколькими органами, к ограничению полномочий каждого из них различными сдержками и противовесами.

Учение Локка о разделении властей направлено, прежде всего, против королевского абсолютизма и не лишено известного демократического содержания. Исследуя соотношение различных властей в государстве, Локк настаивает на верховенстве законодательной власти и подзаконном, подчиненном характере исполнительной и федеративной властей. То, что создает законы для других, должно быть выше их. Когда законодательный орган передает исполнение законов в другие руки, то у него все еще остается власть возвратить это право, когда к тому будет причина, и наказать за любое дурное управление, нарушающее законы. Далее, разделение властей у Локка предполагает передачу верховной законодательной власти в руки выборного представительного органа, «работающего время от времени». Если законодательный орган состоит из одного лица, то он не может не действовать непрерывно и как верховная власть будет обладать также исполнительной властью, что создает опасность установления деспотизма. Точно так же и правление коллективного законодательного органа, если он действует постоянно, таит опасность перерождения в деспотический. Лица, обладающие властью создавать законы, легко могут поддаться искушению сосредоточить в своих руках и право их исполнять, чтобы сделать для себя исключение и не подчиняться ими же созданным законам, использовать закон, как при его создании, так и при исполнении для личной выгоды. «Вот почему в хорошо устроенных государствах, где принимается во внимание благо целого, как это и должно быть, -- пишет Локк, -- законодательная власть передается в руки различных лиц, которые, собравшись должным образом, обладают сами или совместно с другими властью создавать законы». Нет нужды доказывать близость данных суждений Локка к соответствующим идеям левеллеров.

Однако Локку не удалось удержаться на этих демократических позициях. Он делает значительные уступки утверждающемуся государственно-правовому порядку. В частности, видимо, именно этим объясняется признание им широкой прерогативы короля, в полномочия которого помимо исполнительной власти, согласно Локку, входят созыв и роспуск парламента, определение продолжительности его сессий, санкционирование законов, законодательная инициатива. Серьезной уступкой абсолютистским представлениям явилось также признание философом дискреционной власти короля. Он определяет ее как власть правителя во имя общественного блага действовать в соответствующих обстоятельствах по своему разумению, не опираясь на предписания закона или даже вопреки ему. Правда, Локк оговаривается, что прерогатива является доверенной властью и правомерна лишь постольку, поскольку используется в интересах общего блага. Однако эти оговорки носили слишком общий и неопределенный характер.

Тем самым Локк значительно изменил провозглашенную им ранее полную зависимость исполнительной власти от законодательной. Соподчинение властей оказалось у него дополненным системой сдержек и противовесов, уравновешивающих влияние законодательной и исполнительной властей и препятствующих превращению какой-либо из них в неограниченную и единственную власть. В результате исполнительная власть становится не подчиненной, а противостоящей законодательной власти, что соответствовало тому компромиссному распределению верховной власти в Англии, которое складывалось с момента реставрации и было окончательно закреплено в 1688 г.

Таким образом, осуществив крупномасштабный идеологический синтез, философ разработал учение, уступавшее многим доктринам периода революции в наступательности, но превосходившее их широтой и глубиной отражения потребностей нарождавшегося буржуазного строя. Неудивительно, что его политические трактаты стали тем «идейным источником, из которого позднейшие писатели выводили свои аргументы, и тем авторитетом, к которому они апеллировали при недостатке аргументов». Локк склонялся к умеренной позиции. Однако впоследствии на него будут опираться также при обосновании весьма радикальных программ -- как в самой Англии, так и за ее пределами. Буржуазные радикалы конца XVIII в. Дж. Пристли и Р. Прайс признавали приоритет Локка в области политической мысли, несмотря на то, что им были известны работы Руссо и других демократов. И сам автор «Общественного договора», при всем расхождении своих политических устремлений с английским философом, подчеркивал идейную близость к ним. Формулировка права на восстание в тексте написанной Джефферсоном Декларации независимости имеет значительное сходство с фразеологией заключительной части Второго трактата Локка, хотя идеализировавшуюся последним британскую конституцию английский просветитель презрительно называл «домом на полдороге». Все это нетрудно объяснить. Умеренность Локка состояла в непоследовательной конкретизации радикальной по своему содержанию общей политико-теоретической программы. Достаточно было снять оговорки и исключения, которыми он сопровождал принципиальное ее признание, и учение английского мыслителя могло зазвучать в решительном демократическом тоне. Влияние Локка, несомненно, предопределялось и тем, что нетерпимость к деспотизму -- политическому и духовному сочеталась с высокой философской культурой его политико-правовых изысканий.