новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима. В 4 томах. Том второй. Кн. 3 продолжение, Кн. 4

Суллы мало-помалу затихли последние судороги революционной и национальной оппозиции.

В провинциях оставалось еще немало дела. Правда, Луций Фи­ липп вскоре (672) отнял Сардинию у наместника революционного правительства Квинта Антония. Заальпийская Галлия тоже слабо со­ противлялась или вовсе не оказывала сопротивления. Зато в Сици­ лии, в Испании и в Африке дело побежденной в Италии партии, каза­ лось, отнюдь еще не было проиграно. Сицилией управлял от имени этой партии верный ей наместник Марк Перпенна. Квинт Серторий сумел привязать к себе местное население провинции Ближней Испа­ нии и организовать из поселившихся в Испании римлян более или менее значительную армию, которая прежде всего закрыла перевалы через Пиренеи. Серторий доказал и здесь, что куда бы его ни назна­ чили, он оказывался на своем месте и среди революционных бездар­ ностей был единственным дельным человеком. В Африке наместник Адриан слишком усердно проводил революционные меры и стал от­ пускать на волю рабов; тогда римские торговцы в Утике устроили уличный бунт, напали на Адриана в его резиденции и подожгли его дом; Адриан сгорел вместе со своей челядью (672). Однако эта про­ винция оставалась на стороне революционного правительства, и ко­ мандующим назначен был здесь зять Цинны, молодой и талантли­ вый Гнем Домитий Агенобарб. Из Африки велась даже пропаганда в зависимых государствах, Нумидии и Мавретании. Законные правите­ ли этих стран: Гиемпсал П, сын Гауды, и Богуд, сын Бокха, держали сторону Суллы; но Гиемпсал был низвергнут с престола демократи­ ческим претендентом Гиарбой при помощи сторонников Цинны, в Мавретанском же царстве тоже возникли подобные раздоры. Бежав­ ший из Италии консул Карбон жил на острове Коссире (Нантеллария), между Африкой и Сицилией, по-видимому, в нерешимости, бежать ли дальше в Египет или сделать попытку возобновить борьбу в одной из провинций, оставшихся верными его партии.

Сулла послал в Испанию Гая Апния и Гая Валерия Флакка, пер­ вого в качестве наместника Дальней Испании, второго как наместни­ ка провинции Эбро. Им удалось избежать трудной задачи проложить себе силою путь через пиренейские перевалы, так как поставленный там Серторием начальник был убит одним из своих офицеров, после чего войска разбежались.

Серторий, не имевший достаточно сил для борьбы в равных ус­ ловиях, наспех собрал те отряды, которые были у него под рукой, и отплыл с ними из Нового Карфагена. Куда — он сам еще не знал: к берегам ли Африки или к Канарским островам, куда-нибудь, где его не могла бы достать рука Суллы. Испания добровольно подчинилась наместникам Суллы (около 673 г.), и Флажк успешно сражался с кель­ тами, через территорию которых ему пришлось пройти, и с испански­ ми кельткберами (674).

feСицилию был послан Гней Помпзей в качестве пропретора. Ког­ да он появился у берегов со своими ста двадцатью парусниками и с шестью легионами, Перпенва очистил остров без сопротивления. Помпей послал оттуда эскадру в Коссиру захватит^ укрыйшихся там офицеров Мария. Марк Брут и другие были немедленно казнены. Консула Карбона Помпей приказал привести ксебе в Лил^бей, чтобы лично передать его в руки палача, Ьлбыв о том, что этот человек ока­ зал ему услугу в минуту опасности ^672). | 1 1

Посланный из Сицилии в Африку Помпей разбил здесь войска, собранные Агеноб|арбом и Гиарбой; их было немало, но армия Пом­ пея значительно превосходила их численностью. Помпей отклонил рока намерение своих солдат приветствоватьего титулом императора и подал сигнал к штурму неприятельского лагеря. В течение одного дня он справился с противником. Агенобарб был в числе убитых. С помощью царя Богуда Гиарба был захвачен в Булле иубит; Гиемпсал был восстановлен на принадлежавшем ему по праву наследства пре­ столе. Помпей устроил жестокую облаву на жителей пустыни и вос­ становил упавшийбыло престиж римского имени. Часть гетульских племе^, признанныхМарием свободными, была подчинена Гиемпоалу. Через сорок дней после высадки Помпея в Африке все было заг кШчщо (674?). Сенат предписал Помпею распуститьсвою армию. В этом заключалось косвенное указание, что Помпей не будет удостоен тфиумфа; по установившейся традиции он не имел прав^ йа эту честь, так какбыл лишь экстраординарным магистратом. Помпей роптал на это втайне, солдаты его —во всеуслышание. Один момент казалось, что вся африканская армця взбунтуется против сената, и Сулла выс­ тупит в поход противмужа своей дочери. НоСулла1уступил, и моло­ дой полководец мог похвастать, что онединственный римлянин, став­ ший раньше триумфатором (12 марта 675 г.), чем сенатором. Когда Помпей после своих дешевых подвигов вернулся в Рим, Сулла «Сча­ стливый» приветствовал юношу, быть может не без иронии, именем «Великого».

На Востоке военные действия тоже не прекращались после того, как Сулла отплыл в Европу весной 671 г. Восстановление старых от­ ношений и покорение отдельныхгородов не обошлись в Азии, как и в Италии, без кровавых боев. Против свободного города Митилены Луцию Лукуллу, исчерпавшему все другие меры воздействия, при­ шлось выступить с вооруженной силой. Даже победа, одержанная Лукуллом в открытом поле, не заставила граждан прекратить свое упорное сопротивление. Тем временем между римским наместником Азии Луцием Муреной и царем Митридатом возникли новые ослож­ нения. После заключения мира с римлянами Митридат занялся упро­ чением своего владычества, поколебленного также в северных про­ винциях. Он усмирил жителей Колхиды, назначив туда наместником своего способного сына Митридата, но потом сам устранил сына и

готовился теперь к походу в свое Боспорское царство. Архелай, кото­ рый вынужден был искать убежища у Мурены, уверял, что эти при­ готовления направлены против Рима. Под тем предлогом, что Мит­ ридат владел еще каппадокийскими пограничными округами, Муре­ на двинулся со своими войсками в Коману Каппадокийскую и нару­ шил таким образом неприкосновенность понтийскои границы (671). Митридат сначала ограничился тем, что обратился с жалобами к Му­ рене, и когда это оказалось безрезультатным, — к римскому прави­ тельству. Сулла прислал уполномоченных для воздействия на Муре­ ну, но последний не повиновался, перешел через Галис и вступил на бесспорно понтийскую территорию. Тогда Митридат решился отве­ тить на насилие насилием. Он поручил своему полководцу Гордию задерживать наступлениеримской армии, затем явился сам с превос­ ходными военными силами и заставил Мурену принять сражение. Мурена был разбит, понес большие потери и был отброшен за римс­ кую границу в Фригию, римские гарнизоны были изгнаны из всей Каппадокии. Мурена имел наглость называть себя победителем и принятьтитул императора (672). Но полученный им уроки вторичное предостережение со стороны Суллы заставили его наконец успоко­ иться.

Мир между Римом и Митридатом был восстановлен (673). Эти безрассудные раздоры отсрочили покорение Митилены. Лишь пре­ емнику Мурены удалось взять приступом Митилену после продол­ жительной осады с суши и с моря, причем большие услуги оказал римлянам вифинский флат (675).

Десятилетняя революция и восстание закончились на,Западе и на Востоке. В Риме опять было единое правительство и восстановлен был внутренний и внешний мир. После ужасных потрясений послед­ них лег даже эта передышка была облегчением. Ближайшее будущее должно было показать, справитсяли выдающийся человек, которому удалось победить внешнего врага, которому удалась также более труд­ ная задача — подавление революции, справится ли он с самой труд­ ной задачей восстановления расшатанного в своих устоях социально­ го и политического строя.

Ц1 д 1 я Ь э т 1 я 1 э т 1 С Т * Д 1 > !д 1 ^ 1 с т Ь И 1 л 1 я 1 Я Ь = Я

a s s s E Сулланская конституция

В то время когда происходила первая братоубийственная битва между римлянами, в ночь на 6 июля 671 г. на Капитолии сгорел вы­ сокочтимый храм римского Юпитера, который воздвигли цари, освя­ тила молодая свобода и пощадили бури пяти столетий. Это было не знамением, а символом состояния римского государственного строя. Строй этот тоже превратился в развалины и нуждался в восстановле­ нии. Революция была побеждена, но это еще далеко не означало, что старый строй восстановился сам собой. Большинство аристократии полагало, что теперь, после смерти обоих революционных консулов, достаточно будет произвести обычные дополнительные выборы и представить на усмотрение сената необходимые меры: награждение победоносной армии, наказание главных виновников революции и принятие некоторых мер для предотвращения подобных бурь в буду­ щем. Но Сулла, в руках которого в этот момент сосредоточилась вся власть, более правильно судил об общем положении дел и об отдель­

ных личностях. Римская аристократия в свои лучшие времена не вы­ ходила за пределы традиционных форм, ее привязанность к ним но­ сила величественный, и вместе с тем ограниченный характер. Воз­ можно ли было при тогдашней тяжеловесной коллегиальной системе управления энергично и последовательно осуществить обширную го­ сударственную реформу? А теперь, когда последний кризис отнял у сената почти всех его выдающихся представителей, сенат меньше чем когда-либо обладал силами и талантами для такого дела. Чистокров­ ные аристократы вообще были ни к чему непригодны, и Сулла ясно отдавал себе отчет в|их ничтожестве. Об этом свидетельствует тот факт, что за исключением Квинта Метелла, находившегося с ним в

свойстве, Сулла выбирал всех нужных ему людей из прежней уме­ ренной партии и перебежчиков из демократического лагеря, как-то: Луция Флакка, Луция Филиппа, Квинта Офеллу, Гнея Помпея. Сул­ ла желал восстановления старого строя не менее, чем самый рьяный аристократ-эмигрант. Однако он лучше своей партии понимал, какие огромные трудности представляла такаяреставрация. Конечно, он тоже не понимал этого целиком, иначе мог ли бы он вообще взяться за такое дело? Он считал неизбежными, с одной стороны, широкие ус­ тупки, поскольку уступчивость была возможна, не затрагивая самой сущности олигархии; с другой стороны, — восстановление энергич­ ной системы репрессий и предохранительных мер. Однако он ясно видел, что сенат при данном составе будет отвергать или извращать всякую уступку и парламентским путем разрушит всякое новое сис­ тематическое строительство. Уже после подавления революции Суль­ пиция Сулла, не спрашивая мнения сената, проводил в том или ином направлении все, что считал необходимым. Точно так же и теперь, при гораздо более обостренных и напряженных отношениях, он ре­ шился восстановить олигархию не с помощью олигархов, а помимо олигархов, по своему личному усмотрению.

Но Сулла не был теперь, как в то время, консулом, он обладал лишь проконсульской, т. е. чисто военной властью. Чтобы навязать реформу своим друзьям и врагам, ему нужна была власть, по воз­ можности строго придерживающаяся законных форм, но в то же вре­ мя чрезвычайная власть. В послании к сенату он высказывал, что находит неизбежным поручить установление порядка в государстве одному человеку, облеченному неограниченной властью, и что он счи­ тает себя способным выполнить эту трудную задачу. Это предложе­ ние многим пришлось не по вкусу, но при тогдашних условиях око было равносильно приказу. По поручению сената принцепс сената, interrex («междуцарь») Луций Валерий Флакк Старший, в руках кото­ рого временно сосредоточивалась высшая власть в государстве, пред­ ложил народу утвердить задним числом все официальные действия, совершенные Луцием Корнелием Суллой в качестве консула и про­ консула. На будущее же время он предложил предоставить Сулле право решать в первой и последней инстанции дела, касающиеся жиз­ ни и имущества граждан; распоряжаться по своему усмотрению госу­ дарственными землями; изменять границы Рима, Италии и всего го­ сударства, как он сочтет нужным; основывать и упразднять городс­ кие общины в Италии; распоряжаться провинциями и зависимыми государствами; наделять отдельных лиц высшей властью (imperium) [до Суллы это право принадлежало народному собранию] и по свое­ му усмотрению назначать проконсулов и пропреторов и, наконец, путем новых законов установить на будущее порядок в государстве. Сулле предоставлялось по собственному усмотрению установить вре­ мя, когда он сочтет свою задачу выполненной и найдет возможным сложить с себя эти чрезвычайные полномочия; пока же он пользовал­

ся этими полномочиями, ему предоставлялось по своему усмотре­ нию решать, будет ли наряду с ним функционировать ординарная высшая магистратура республики или нет. Понятно, что это предло­ жение было принято без возражения (ноябрь 672 г.), и лишь после этого новый глава государства, который до сих пор в качестве про­ консула избегал вступления в столицу, вступил в Рим. Название этой новой должности было заимствовано от диктатуры, которая факти­ чески была отменена со времен войны с Ганнибалом (1, 777), но но­ вая диктатура отличалась от старой и внешне — кроме сопровождав­ шей Суялу военной свиты впереди него шли ликторы, в вдвое боль­ шем числе, чем у диктаторов старого времени, —и по существу. Эта новая «диктатура для издания законов и введения порядка в государ­ стве», как гласил ее официальный титул, совершенно отличалась от старой, ограниченной и по своему сроку и по компетенции. Старая диктатура не исключала апелляции к народу и не аннулировала орди­ нарной магистратуры. Новая диктатура скорее была похожа на инсти­ тут «децемвиров для составления законов»; эти децемвиры также яв­ лялись чрезвычайной властью с неограниченными полномочиями и устранением ординарной магистратуры, и функции их — во всяком случае, фактически — не были ограничены определенным сроком. Вернее, эта новая должность, основанная на постановлении народа, со своей абсолютной властью, не ограниченной сроком и коллегиаль­ ным характером, была не чем иным, как старой царской властью, которая тоже была основана на добровольном обязательстве граждан повиноваться одному избранному из их среды абсолютному правите­ лю. Даже современники приводили в оправдание Суллы, что царь лучше, чем плохие законы*. Да и титул диктатора, вероятно, был выбран только в знак того, что если прежняя диктатура была во мно­ гих отношениях ограничена (1,239,270,294), то эта новая диктатура заключала в себе полное возобновление царской власти. Итак, путь Суллы и здесь странным образом совпадал с тем путем, по которому шел Гай Гракх, преследовавший совершенно иные цели. Консерва­ тивная партия и здесь была вынуждена следовать примеру своих про­ тивников; для предотвращения постоянной угрозы тирании, защит­ ник олигархического строя сам был вынужден выступить в роли ти­ рана. Эта последняя победа олигархии была очень похожа на пораже­ ние.

Сулла не добивался и не желал трудной и ужасной работы рес­ таврации. Но ему приходилось выбирать одно из двух: предоставить это дело совершенно неспособным людям, или взять его на себя. Поэтому он принялся за него с беспощадной энергией. Прежде всего надо было вынести решение относительно виновников. Сулла сам по себе склонялся к помилованию. У этого сангвиника были вспышки гнева, и надо было бояться тому, кто видел его сверкающие глаза, его

* Status est uti regibus quamuti malis legibus (ad Hererni, 2. 22).

<*m558 mo

вел в ужас граждан, все же эта мера несколько обуздала произвол палачей. Во всяком случае масса этих лиц погибла не жертвой лич­ ной злобы правителя. Его лютая ненависть была направлена исклю­ чительно против Мариев, виновников отвратительной бойни 667 и 672 гг. По его приказанию была открыта могила победителя при Aquae Sextiae и прах его был брошен в Анио. Памятники побед Мария над африканцами и германцами были разрушены, а так как смерть спасла Мария и его сына от мести, то приемный племянник Мария, Марк Марий Гратидиан, который дважды был претором и пользовался любовью римских граждан, погиб в страшных пытках на могиле Катула, самой несчастной из жертв Мария. Смерть уже похитила самых видных противников Суллы; из главарей оставались в живых только Гай Норбан, который впоследствии сам покончил с собой на Родосе, когда народное собрание обсуждало вопрос о его выдаче; затем Лу-

этому числу впоследствии прибавилось еще несколько имен, и около 1 600 всадников. Согласно Флору (2, 9) (отсюда заимствует Августин de civ. dei 3, 28) всех осужденных сенаторов и всадников было 2 ООО.

По словам Плутарха (Sull. 31), в течение первых трех дней было внесе­ но в список 520 имен; по Орозию (5, 21), в течение первых дней было внесено 580 имен. Между всеми этими указаниями нет существенных противоречий, так как казнили не только сенаторов и всадников, и список оставался открытым в течение нескольких месяцев. В другом месте Аппиан (1, 103) говорит, что по приказанию Суллы были убиты или сосланы 15 консуляров, 90 секаторов и 2 600 всадников; но уже из самого контекста видно, что здесь смешаны жертвы гражданской вой­ ны вообще с жертвами Суллы. Приводим имена 15 консуляров: Квинт Катул, консул 652 г.; МаркАнтоний — 655; Публий Красе — 657; Квинт Сцевола — 659; Луций Домитий — 660; Луций Цезарь — 664; Квинт Руф — 666; Луций Цинна — 667—670; Гней Октавий — 667; Луций Мерула — 667; Луций Флакк — 668: Гней Карбон — 669, 670, 672; Гай Норбан — 671; Луций Сципион — 671; Гай Марий — 672. Из них 14 было казнено, а 1, Луций Сципион, сослан. Если согласно данным Ливия у Евтропия (5, 9) и Орозия (5, 22) во время союзнической и гражданской войн погибли (consumpti) 24 консуляра, 7 преториев, 60 эдилициев, 200 сенаторов, то в это число включены погибшие во вре­ мя италийской войны, как, например, консуляры Авл Альбин, консул 655 г., Тит Дидкй — 656, Публий Луп — 664, Луций Катон — 665, а также, быть может, и Квинт Метелл Ыумидийский, Маний Аквилий, Гай Марий Старший и Гней Страбон, которых также можно причис­ лить к жертвам этого времени, или другие лица, участь которых нам неизвестна. Из 14 убитых консуляров 3 — Руф, Цинна и Флакк — пали жертвами военных бунтов, а 8 консуляров, преданных Сулле, и 3, пре­ данных Марию, стали жертвами противной партии. При сравнении вы­ шеприведенных цифр оказывается, что жертвами Мария считали 50 сенаторов и 1 000 всадников, а жертвами Суллы 40 сенаторов и 1 600 всадников. Эти цифры дают по крайней мере не совсем произвольное мерило при определении размеров злодеяний, совершенных обеими партиями.

ций Сципион, пощаженный ввиду своей политической бесцветности и, конечно, также своего знатного происхождения, получил разреше­ ние спокойно доживать свою жизнь в своем убежище в Массалии; а также Квинт Серторий, бродивший в изгнании по мавретанскому по­ бережью. Тем не менее у Сервилиева фонтана, у выхода «vicus Jugarius» на форум, где по приказанию диктатора выставлялись напоказ голо­ вы убитых сенаторов, все росла груда этих голов. Главным образом это были жертвы из людей второстепенных и третьестепенных. В списки объявленных вне закона вносились без разбора лица, служив­ шие в революционной армии или оказывавшие ей содействие, иногда даже те, кто дал офицеру этой армии взаймы или оказывал ему гос­ теприимство. Кроме того, месть обрушилась на тех капиталистов, которые принимали участие в судах над сенаторами или пользова­ лись марлевыми конфискациями для денежных спекуляций и были прозваны мародерами. В проскрипционные списки было внесено око­ ло 1 600 так называемых всадников*. Поплатились и профессио­ нальные обвинители — этот худший бич знати, — промышлявшие тем, что привлекали лиц сенаторского звания к всадническим судам. «Как могло случиться, — спрашивал вскоре после этого один адво­ кат, — что нам оставили судейские скамьи, раз перебили обвините­ лей и судей?». Самые дикие и позорные страсти неудержимо свиреп­ ствовали во всей Италии в течение многих месяцев. В столице выпол­ нение экзекуций было возложено главным образом на отряд кельтов, а солдаты и унтер-офицеры Суллы разъезжали в тех же целях по различным округам Италии. Кроме того, пользовались услугами доб­ ровольцев, и всякий знатный и незнатный сброд бросался на это дело, не только чтобы заслужить премию за убийство, но и чтобы удовлет­ ворить под маской политических преследований свою алчность или личную месть. Случалось, что в проскрипционные списки вносили уже после убийства. Следующий пример показывает, как соверша­ лись эти расправы. В Ларине, преданном Марию городе новых граж­

дан, некто Статий Альбий Оппианик, стремясь избежать наказания за убийство, бежал в главную квартиру Суллы, и после его победы вернулся в город в качестве комиссара диктатора, сменил городские власти и занял со своими друзьями их должности. Лицо, угрожавшее ему судебным преследованием, он объявил вне закона, равно как и его близких родственников и друзей; всех их он велел казнить. Таким образом много людей, среди них немало решительных сторонников олигархии, становились жертвою ненависти частных лиц или жерт­ вой зависти, вызываемой их богатством. Страшный хаос и непрости­ тельная снисходительность, которую Сулла и здесь, как всегда, про­ являл ксвоим приближенным, способствовали безнаказанности даже уголовных преступников, примазавшихся к этому делу.

*К ним принадлежал Секст Альфен, о котором неоднократно упомина­ ет Цицерон в своей речи в защиту Публия Квинктия.

°т 501 т »