новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима. В 4 томах. Том второй. Кн. 3 продолжение, Кн. 4
..pdfна месте или сохраняли в живых только для того, чтобы принести в жертву богам.
Эти жертвоприношения совершали жрицы, седые, в белых льня ных одеяниях и босые, подобно Ифигении в стране скифов. Они пред сказывали будущее по крови, струившейся из тела жертвы. Нельзя сказать, что в нравах кимвров являлось общим для всех северных варваров, что было заимствовано от кельтов и что надо считать отли чительной чертой самих германцев. Однако обычай, что не жрецы, а жрицы сопровождали войско и руководили его движениями, несом ненно, германского происхождения. Так двигались кимвры внутрь неведомых стран — чудовищный клубок разноплеменного люда, при ставшего к ядру германских выходцев с берегов Балтийского моря. Их можно сравнить с нынешними массами эмигрантов, которые пус каются за море тоже со всем своим скарбом, так же пестры по своему составу и, пожалуй, так же не знают, что их ожидает впереди. Кимв ры перевозили свою громоздкую крепость из повозок через реки и горы с ловкостью, которая приобретается в долгих странствиях. Они были так же опасны для культурных стран, как морские волны или ураган, но вместе с тем так же своенравны и неожиданны: то быстро устремлялись вперед, то внезапно останавливались, поворачивали в сторону или назад. Они появлялись и поражали подобно молнии и столь же быстро исчезали. К сожалению, в ту глухую эпоху, когда они появились, ни один наблюдатель не нашел нужным подробно описать этот удивительный метеор. Впоследствии стали догадывать ся, что это первое вторжение германцев в круг античной цивилизации является одним из звеньев в длинной цепи событий. Но к тому вре мени все непосредственные и живые известия о нем успели совер шенно заглохнуть.
Бездомному народу кимвров путь на юг до сих пор преграждали кельты, жившие по Дунаю, в частности племя боев. Но нападения римлян на придунайских кельтов помогли кимврам преодолеть эту преграду, потому ли, что сами кельты стали обращаться к помощи кимвров против наступавших на них римских легионов, или же пото му, что нападения римлян отвлекли силы кельтов от защиты их се верных границ.
Через область скордисков кимвры проникли в страну таврисков и подошли в 641 г. к перевалам в Карнийских Альпах, для защиты этих перевалов консул Гней Папирий Карбон расположился со своей арми ей на высотах близ Аквилеи. Семьдесят лет назад кельтские племена пытались поселиться здесь по эту сторону Альп, но по требованию римлян очистили без сопротивления уже занятую ими территорию (I, 629). И теперь тоже еще был силен страх, внушаемый заальпийс ким народам именем Рима. Кимвры не стали нападать на римлян. Более того, когда Карбон приказал им удалиться с территории тав рисков, дружественных Рг’хгу (хотя договор с тазрисками вовсе не
Д12
обязывал его к этому), кимвры повиновались и последовали за про водниками, которых дал им Карбон якобы для того, чтобы проводить их через границу. Но проводникам было поручено завести кимвров в засаду, где их поджидал консул. Близ Нореи в теперешней Каринтии произошло сражение, в котором обманутые одержали победу над об манщиками и нанесли им большие потери, только гроза, прекратив шая битву, спасла римскую армию от совершенного истребления. Кимвры имели полную возможность немедленно напасть на Италию, однако они предпочли повернуть на запад и проложили себе путь на левый берег Рейна и через Юру не столько силой оружия, сколько благодаря договору с секванами и гельветами. Отсюда спустя несколь ко лет после поражения Карбона они снова стали угрожать римским владениям на самом близком расстоянии.
Для защиты рейнской границы и области аллоброгов, находив шейся под непосредственной угрозой нападения, в Южную Галлию прибыла в 645 г. римская армия под начальством Марка КЗния Силана. Кимвры стали просить римлян отвести им земли, на которых они могли бы мирно поселиться, — просьба, которую, впрочем, невоз можно было исполнить. Вместо ответа консул напал на кимвров. Он был разбит наголову, римский лагерь был взят. Эта катастрофа выз вала необходимость произвести новый набор в армию; однако при этом римляне натолкнулись уже на столь большие трудности, что сенат провел отмену законов, ограничивающих срок военной служ бы, введенных, вероятно, Гаем Гракхом. Кимвры, вместо того чтобы использовать свою победу над римлянами, опять обратились к сенату с просьбой об отводе им земель, и в ожидании ответа занялись, повидимому, покорением окрестных кельтских земель.
Итак, германцы оставили пока в покое римскую провинцию и новую римскую армию. Зато в самой стране кельтов у римлян по явился новый враг. Гельветы, сильно терпевшие от постоянных войн со своими северо-восточными соседями, решили по примеру кимв ров искать себе в Западной Галлии более безопасные и плодородные места для поселения. Возможно, что уже при проходе кимврских пол чищ через их территорию гельветы вступили с этой целью в соглаше ние с кимврами. Теперь тоугены (неизвестного местожительства) и тигурины (у берегов Муртенского озера) под предводительством Дивика перешли через Юру* и дошли до области нитиоброгов (у Ажана на реке Гаронне).
Здесь гельветы встретились с римской армией под начальством
*Ходячее мнение, что тоугены и тигурины вторглись в Галлию вместе с кимврами, не подтверждается Страбоном (7, 293) и плохо согласует ся с фактом отдельного выступления гельветов. Впрочем, наши сведе ния об этой войне настолько отрывочны, что при последовательном
описании событий, совершенно так же, как при описании самнитских войн, можно претендовать только на приблизительную точность.
413
консула Луция Кассия Лонгина и заманили ее в засаду. Сам главно командующий, его легат консуляр Луций Писон и большая часть вой ска погибли. Гай Попилий, временно принявший командование над той частью армии, которая укрылась в лагере, капитулировал, обя завшись пройти иод ярмом, отдать половину обоза и выдать залож ников (647). Положение римлян стало настолько опасным, что один из важнейших тородов в их собственной провинции, Толоза, восстал против них и заключил в оковы римский гарнизон. Однако пока кимвры были заняты в другом месте, а гельветы оставили римскую про винцию в покое, новый римский главнокомандующий, Квинт Сервилий Цепион, имел достаточно времени, чтобы с помощью измены снова завладеть городом Толозой и, не торопясь, вывезти несметные сокровища, хранившиеся в старинном, знаменитом святилище кельт ского Аполлона. Это приобретение было очень кстати для опустев шей государственной казны; но, к сожалению, на пути между Толо зой и Массалией золотая и серебряная храмовая утварь была похище на шайкой разбойников, напавшихна слабый конвой. Сокровища эти бесследно пропали; говорили, что зачинщиками этого нападениябыли сам консул и его штаб (648). Против главного врага, кимвров, римля не держались строго оборонительной тактики; в ожидании нового нападения они охраняли римскую провинцию с помощью трех силь ных армий.
Кимвры появились снова в 649 г. под предводительством короля Бойорига; на этот раз они серьезно думали о вторжений в Италию. Против них выступили: на правом берегу Роны — проконсул Цепион, на левом — консул Гней Маллий Максим, которому был подчинен также особый отряд под командой его легата консуляра Марка Авре лия Скавра. Кимвры первым делом напали на отряд Скавра; отряд был разбит, а сам Скавр взят в плен и отправлен в неприятельскую ставку. Очутившись перед кимврским королем, Скавр предостерегал ето от вторжения в Италию. Высокомерные слова пленного римляни на так рассердили Бойорига, что он заколол его. Тогда Максим при казал своему сотоварищу переправить свою армию через Рону. Нео хотно исполнив это распоряжение, Цепион прибыл, наконец, в Араусион (теперь Оранж) на левом берегу реки. Здесь сосредоточилось теперь все римское войско на виду у кимвров. Многочисленность его якобы испугала кимвров, и они начали переговоры. К сожалению, римских военачальников разделяла острая вражда. Максим, не отли чавшийся ни знатностью происхождения, ни дарованиями, был в ка честве консула выше рангом, чем более знатный и гордый, но столь же бездарный проконсул Цепион. Тем не менее Цепион отказался устроить общий лагерь и обсуждать с консулом план действий и на стаивал на своем праве самостоятельного командования. Уполномо ченные сената тщетно пытались добиться соглашения между воена чальниками. Личная встреча обоих соперников, состоявшаяся по на
стоянию командного состава, лишь обострила вражду. Узнав, что Максим вступил в переговоры с кимврами, и опасаясь, что честь по корения неприятеля выпадет только Максиму, Цепион поспешил со своей частью армии ударить на врага. Его войска были совершенно уничтожены и даже лагерь сталдобычей неприятеля (6 октября 649 г.). Гибель армии Цешюва повлекла за собой столь же решительное по ражение второй римской армии. По рассказам, при этом погибло до 80 ООО римских солдат и около 40 ООО всякого сброда, находившегося при армии, спаслось же только 10 человек. Во всяком случае не под лежит сомнению, что из обеих армий могли спастись лишь немно гие, так как в тылу у римлян находилась река. По своим материаль ным и моральным последствиям эта катастрофа была гораздо пагуб нее, чем поражение при Каннах. Поражения Карбона, Силана, Лон гина не произвели большого впечатления на италиков. В Риме уже привыкли начинать каждую войну с поражений. Убеждение в непо бедимости римского оружия укоренилось так прочно, что считали излишним обращать внимание на довольно многочисленные исклю чения из общего правила. Но битва при Араусионе, кимврские полчи ща, приближающиеся к незащищенным альпийским перевалам, вос стания, вспыхнувшие с новой силой в заальпийских римских владе ниях, а также в Лузитании, беспомощное положение Италии — все это пробудило италиков от сладкого сна. Ожили воспоминания о кель тских нашествиях IV в., которые никогда не изглаживались совер шенно из памяти, о битве при Аллии, о пожаре Рима. Страх перед галлами охватил Италию с удвоенной силой; его питали старые вос поминания и новая грозная опасность. Весь Запад как бы почувство вал, что римское могущество начинает колебаться. Как и после пора жения при Каннах, сенат сократил срок траура*.
Новый военный набор обнаружил острый недостаток в людях. Все италики, способные носить оружие, должны были поклясться, что не покинут Италии. Капитанам судов, находившихся в италийс ких гаванях, запрещалось брать к себе на борт военнообязанных муж чин. Трудно сказать, что произошло бы, если бы кимвры тотчас же после своей двойной победы двинулись через Альпы в Италию. Но они сначала наводнили область арвернов, с трудом отражавших их натиск в своих окрестностях; вскоре кимврам надоело заниматься оса дой крепостей, и они двинулись дальше, но не в Италию, а на запад, к Пиренеям.
Если бы окоченевший политический организм Рима еще был спо собен собственными силами вызвать спасительный кризис, этот кри зис должен был наступить именно теперь. По одной из тех удиви тельных счастливых случайностей, которыми так богата римская ис тория, положение было следующее: с одной стороны, опасность была
* Сюда, несомненно, относится отрывок из Диодора (Vat., 122).
достаточно близка, чтобы пробудить всю энергию и весь патриотизм граждан; но, с другой стороны, она наступила не столь внезапно, что бы не дать возможности развернуть эти ресурсы. Однако и на этот раз в Риме повторилось лишь то же самое, что происходило четыре года назад после поражений в Африке. Действительно, катастрофы в Африке и Галлни носили по существу один и тот же характер. Воз можно, что в первом случае вина падала больше на олигархию в це лом, а во втором — больше на отдельных должностных лиц. Но об щественное мнение справедливо усматривало в обоих случаях прежде всего банкротство правительства, которое сначала поставило на карту честь государства, а теперь — и самое его существование. Теперь, как и прежде, в Риме не обманывались насчет действительных причин зла, но и теперь, как тогда, не сделали даже попытки уничтожить их в корне.
Всем было ясно, что причина катастрофы заключается в самой системе. Однако и на этот раз ограничились привлечением к ответ ственности отдельных лиц, с той лишь разницей, что теперь новая гроза разразилась над головами олигархов с гораздо большей силой, так как катастрофа 649 г. по своим размерам и опасности превосходи ла катастрофу 645 г. Верный инстинкт общественного мнения гово рил ему, что единственным средством против олигархии является тирания. Сообразно с этим общественное мнение поддерживало вся кую попытку видных военных оказать давление на правительство и в той или иной форме олигархию заменить диктатурой.
Первые удары обрушились на Квинта Цепиона. Они были впол не заслужены, так как ближайшей причиной поражения у Араусиона явился отказ Цепиона подчиниться Максиму; не говорим уже о, веро ятно, справедливом, хотя и недоказанном, подозрении в присвоении толозанской добычи. Впрочем, раздражение оппозиции против Квин та Цепиона объясняется отчасти также тем, что будучи консулом, он осмелился сделать попытку отнять у капиталистов право быть при сяжными. По отношению к нему был нарушен старинный почтенный принцип, повелевающий уважать святость общественной должности даже в лице недостойного ее представителя; в свое время негодова ние против виновника поражения при Каннах осталось затаенным в душах римлян, теперь же народное постановление лишило виновни ка араусионского поражения проконсульского звания и даже имуще ство его было отобрано в казну (649?) — этого не случалось в Риме со времени внутренних потрясений, поведших к падению царской влас ти. Вскоре после этого новым постановлением народа Цепион был также исключен из сената (650). Но этим не удовлетворились; требо вали новых жертв и прежде всего — крови Цепиона. Несколько оппо зиционных трибунов во главе с Луцием Аппулеем Сатурнином и Гаем Норбаном предложили в 651 г. назначить чрезвычайный суд для рас следования дел о государственной измене и хищениях в Галлии. Не
смотря ка то, что предваря-ечьиое за.чяюч.эпке к смертная казнь ;а политические преступления Сыт и фактически от\;енены в Риме Це-
пион был арестован, и открыто высказывалось намерение пригово рить его к смертной казни и привести приговор в исполнение.
Правительственная партия пыталась сглть это предложение, ис пользуя право трибунской шгериессии. Одвзко трибуны, заявившие протест, были силой выгнаны из собрания, и в возникшей свалке не сколько самых именитых секаторов были ранены камнями. Следствия нельзя было избежать, и в 65 1 г. началась такая же волна процессов, как шесть лет назад. Сам Цепион, его сотоварищ по командованию Гней Маллий Максим и мною других видных лиц были осуждены. Один из народных трибунов, личный друг Цепиона, пожертвовав своим собственным гражданским существованием, с трудом отстоял по край ней мере жизнь главных обвиняемых*.
*Постановление народного собрания об отрешении Цепиона от долж ности проконсула и о конфискации в связи с этим его имущества (L/v., Ер., 67) состоялось, вероятно, непосредственно чосле битвы при Араусионе (6 октября 649 г.). Между смещением Цепиона и его оконча тельным осуждением, очевидно, прошло некоторое время. Об этом ясно свидетельствует предложение, внесенное в 650 г. и имеющее в виду Цепиона: оно связывало отрешение от должности с лишением права заседать в сенате (Asc , in Cornel., 78). Благодаря фрагментам Лициниана [с. 10, Cn. Mamiiuob eandem causam quam et Caepio L. Saturnini rogatione e civitate est cko? eiectus], объяснившим намек Цицерона (De or., 2, 28, 125), мы можем теперь установить, что окон чательное осуждение Цепиона произошло на основании закона, вне сенного Луцием Аппулеем Сатурнином. Это, очевидно, аппудеев за кон об оскорблении величия римского государства (С/с., De or., 2. 25, 107; 49, 20), или, как уже прежде определялось его содержание, это
есть предложение Сатурнина о назначении чрезвычайной комиссии для расследования фактов государственной измены, имевших место во время кимврской смуты. Следственная комиссия по делу о похище нии толозанского золота (С/с., De nat. De or., 3, 30, 74) тоже назначе на была на основании аппулеева закона, подобно тому как упоминае мые там далее чрезвычайные суды по делу о злостном подкупе судей связаны с муциевым законом 613 г., суды по делам о весталках — с педуцеевым законом 641 г., по делам о югуртинской войне — с мамилиевым законом 644 г. Сравнивая эти случаи, мы видим также, что такие специальные комиссии, вотличие от обычных судов, могли при говаривать и действительно приговаривали к смертной казни. В дру гих источниках говорится, что трибун, привлекший Цепиона к ответ ственности и впоследствии сам за это привлеченный к суду (С/с., De or., 2, 40, 167; 48, 199; 4, 200; Part, or., 30, 105 и др.), был Гай Норбан. Однако это указание не противоречит нашему утверждению, ибо пред ложение исходило, как обычно, не от одного, а от нескольких трибу нов (Ad. Herenn, 1,14,24, С/с., De or., 2,47, 197), а так как Сатурнина уже не было в живых к тому времени, когда аристократическая партия
14. История Рима. т. 2 |
417 |
Гораздо важнее всех этих актов мести был вопрос о том, как сле дует дальше вести опасную войну в заальпийских странах, и первым делом — кому поручить там главное командование. При беспристра стном подходе нетрудно было сделать хороший выбор. Правда, в срав нении с прежними временами Рим не был богат военными знамени тостями. Но все же Квинт Максим удачно воевал в Галлии, Марк Эмилий Скавр и Квинт Мжнуций — на Дунае, Квинт Метелл, Пуб лий Рутилий Руф, Гай Марий — в Африке. К тому же речь шла не о том, чтобы победить Пирра или Ганнибала, а о том, чтобы восстано вить по отношению к северным варварам испытанное не раз превос ходство римского оружия и римской тактики. Для этого не нужен был гениальный полководец; достаточно было обладать энергией и военным опытом. Но в то время менее всего возможно было справед ливое разрешение вопросов управления. Правительство — иначе и быть не могло, это показала уже война с Югуртой — так обанкротилось в
могла помышлять о мести, то она и взялась за его сотоварища. Что касается даты этого второго и окончательного осуждения Цепиона, то обычно его относят к 659 г., т. е. спустя 10 лет после битвы при Арау-
сионе; это совершенно не обосновано, что было уже отмечено. Это мнение строят только на речи Красса, произнесенной им в защиту Цепиона в качестве консула, стало быть в 659 г. (Cic., Brut., 44, 162). Однако Красе, очевидно, выступает здесь не вкачестве адвоката Цепи она, а по делу Гая Норбана, привлеченного в 659 г. Публием Сульпицием Руфом к ответственности за преследование Цепиона. Это второе обвинение раньше относили к 650 г. Но с тех пор как нам известно,
что оно покоилось напредложении Сатурннна, можно колебаться лишь между 651 г., когда Сатурнин был народным трибуном в первый раз
(Plutarch., Mar., 14; Oros., 5, 17; App., 1, 28; Diodor, c. 608, 631), и 654 г., когда он был избран вторично. Безусловно решающих момен тов у нас нет, но все же первая дата представляется гораздо более правдоподобной, во-первых, потому, что она ближе к катастрофам в Галлии, а, во-вторых, потому, что в довольно подробных сообщениях о втором трибунате Сатурнина мы не встречаем указаний на Квинта Цепиопа-отца и на насильственные действия против него. Вопроса не решает то, что Сатурнин во время своего второго трибуната требовал для своих колонизационных планов отпуска средств из той суммы, которая на основании судебного приговора была внесена в казну в виде возмещения за присвоение толозанской добычи (De viris ill., 73, 5; Orelli., ind. leg., 137). Кроме того, этот факт мог быть по ошибке пере несен с первого африканского аграрного закона на второй общий аг рарный закон Сатурнина. То обстоятельство, что Гай Норбан впо следствии был привлечен к ответственности на основании закона, ко торый был проведен по его же инициативе, является иронией судьбы, часто имевшей место в римских политических процессах того времени (Cic., Brut., 89, 305). Но это не подтверждает положение, что закон Аппулея, подобно позднейшему закону Корнелия, был общим зако ном о государственной измене.
глазах общественного мнения, что самые способные его полководцы должны были в разгар победоносной кампании уступать свой пост, если какому-нибудь видному военному вздумается очернить их перед народом и в качестве кандидата оппозиции самому добиваться перво го места. Так было после побед Метелла в Африке; не удивительно, что то же повторилось в усиленной степени после поражений Гнея Маллия и Квинта Цепиона. Несмотря на существование закона, зап рещавшего занимать пост консула больше одного раза, Гай Марий снова выставил свою кандидатуру на эту высшую государственную должность. Он не только был избран консулом и назначен главноко мандующим в галльской войне, еще находясь в Африке и командуя там армией, больше того, вслед за тем он в течение 5 лет (650—654) ежегодно переизбирался на должность консула. Это было как бы умышленное издевательство над сословным духом знати, которая в своем отношении к Марию обнаружила всю свою тупость и недально видность. Но это был также факт, небывалый в летописях республи ки и действительно несовместимый с духом свободной римской кон ституции. Противоконституционное назначение первого демократи ческого генерала на пост главнокомандующего оставило на все вре мена следы в римском военном устройстве. Еще во время африканс кой войны Марий начал проводить реорганизацию римской армии, превращая ее из народного ополчения в наемное войско. Он продол жил и завершил это дело во время своего пятилетнего командования, когда пользовался неограниченной властью не столько на основании своих полномочий, сколько по необходимости, ввиду критического положения.
Новый главнокомандующий Гай Марий прибыл в 650 г. в зааль пийскую армию во главе многочисленных италийских и союзных от рядов и в сопровождении нескольких опытных офицеров, среди кото рых скоро снова выделился отважный Луций Сулла, захвативший в плен Югурту. Сначала он не нашел врага, против которого был по слан. Странные люди, одержавшие победу при Араусионе, перебра лись, как уже было сказано, тем временем через Пиренеи, предвари тельно разграбив область к западу от Роны, и теперь воевали в Испа нии с храбрыми народами, жившими на северном побережье и внут ри полуострова. Казалось, германцы уже при первом своем выступ лении на арене истории хотели проявить свой талант упускать случай. Поэтому у Мария было достаточно времени, чтобы снова привести в покорность отложившееся племя тектосагов, поддержать поколебав шуюся верность подвластных Риму галльских и лигурийских племен и получить помощь и подкрепления в римской провинции и за ее пределами от союзников, для которых кимвры были так же опасны, как*идля римлян, как, например, от массалийцев, аллоброгов и секванов. В то же время он старался поднять в вверенной ему армии дисциплину, строго и беспристрастно взыскивая за проступки как с
14* |
° т т т » |
знатных, так и с простых. Чтобы поднять боеспособность армии, он приучал ее к походам и к крупным земляным работам, в частности по устройству ронского канала, необходимого для облегчения транспор тов из Италии. Впоследствии этот капал был передан Мгесалии. При этом Марий тоже придерживался сгрсго оборони • елнюй тактики и не переходил границ римской провинции, Наконец, по-вицимому, в течение 651 г. поток кимвров, разбившись в Испании о мужественное сопротивление местнт хо населения, особенно кеяыиберов отхлынул назад за Пиренеи и оттуда направился, как видно, к северу, вдоль берегов Атлантического океана. Здесь на пространстве от Пиренеев до Сены все племена покорилась озим страшным воинам. Лишь на границе страны храбрых белгов они встретили серьезное сопротивле ние. Но именно здесь, находясь в области велнохассов (олиз Руана), кимвры получили также значительные подкрепления.
К ним присоединились не тиш. ;*> три четверти гельветов, в том числе тигурины и тоугены, уже ран.:: те сражавшие :я против римлян на берегах Гаронны, но также и ре,г гзеяньтй квмврам тевтонский народ под предводительством короля Тсвтобода, занесенный в это время по неизвестным нам причинам со своей родины с берегов Бал тийского моря на берега Сены44.
Однако даже соединенные полчища врагов не мохли одолеть му жественное сопротивление белгов.
Тогда вожди решили предпринять с возросшими таким образом силами неоднократно уже обсуждавшийся поход в Италию. Чтобы не везти с собой награбленной добычи, они решили оставить ее здесь под охраной отряда в 6 ООО воинов. После всяческих блужданий этот отряд стал родоначальником племени адуатуков на Самбре. Однако вследствие ли трудности снабжения в Альпах или по другой причине, варварские полчища снова разделились на два отряда. Один, состояв ший из кимвров и тигуринов, отправился обратно через Рейн с наме рением проникнуть в Италию через восточные альпийские перевалы, знакомые им еще с походов 641 г. Другой отряд, состоявший из вновь прибывших тевтонов, тоугенов и амбронов, ядра кимврского войска, испытанного уже в битве под Араусиояом, отправился через римс кую Галлию к западным альпийским перевалам, чтобы оттуда про никнуть в Италию.
Этот второй отряд летом 652 г. опять беспрепятственно перешел
*Наше изложение основывается главным образом на сравнительно до стоверных сведениях из эпитомы Т. Ливия (где следует читать: reverisi in Galliam in Vellocassis se Teutonis coniunxerunt) и из сообщений Обсеквенса. Мы отбрасываем менее веские указания, что тевтоны уже рань ше появляются вместе с кимврами, например, по Аппиану (Celt., 13), уже в битве при Порее. С этим связаны заметки у Цезаря (De bell, gall., 1, 33, 2, 4, 29), так как под походом кимвров в римскую провин цию и в Италию он мог разуметь только поход 652 г.
Рону, и на левом берегу после почти трехлетнего перерыва снова всту пил в борьбу с римлянами. Марий ожидал неприятеля на хорошо выбранной позиции, в богато снабженном продовольствием лагере при впадении Изеры в Рону. Занимая эту позицию, он преграждал варварам единственные пути, по которым в то время войско только и могло проникнуть в Италию: через Малый Бернар н вдоль морского побережья. Тевтоны напали на лагерь, преграждавший им путь. Три дня подряд варвары штурмовали римские укрепления, но вся их ди кая отвага разбилась о превосходство римлян в крепостной войне и о предусмотрительность главнокомандующего. Понеся тяжелые поте ри, дерзкие варвары решили прекратить штурм лагеря и, оставив его в стороне, двинуться прямо в Италию. В течение шести суток варва ры непрерывным потоком проходили мимо римского лагеря —дока зательство скорее неповоротливости их обоза, чем их многочислен ности. Марий не мешал этому и не пытался напасть на врага. Понят но, что насмешливые возгласы врагов, не найдется ли у римлян по ручений к их женам в Италии, не могли вывести Мария из терпения, но то что он не воспользовался возможностью напасть на растянув шиеся колонны врагов, дерзко проходившие мимо концентрирован ных римских сил, показывает, как мало он полагался на своих непри вычных к бою солдат.
Пропустив неприятеля, Марий тоже выступил из лагеря и следо вал за ним по пятам, поддерживая в своей армии строгий порядок и тщательно окапываясь каждую ночь. Тевтоны, решив добраться до Италии приморским путем, двигались вниз по течению Роны и дос тигли Aquae Sextiae. Сюда же вслед за ними явились и римляне. У водопоя легкие лигурийские отряды римлян столкнулись с неприя тельским арьергардом, состоявшим из амбронов. Скоро все силы втя нуты были в бой. После упорного боя римляне победили и преследо вали бегущего врага вплоть до его укреплений из повозок. Эта первая удача ободрила главнокомандующего и солдат. Спустя три дня Ма рий выстроил свою армию для решительного сражения на холме, на вершине которого находился римский лагерь. Тевтоны давно уже го рели нетерпением померяться силами с противником. Они немедлен но устремились на холм и начали битву. Она была упорна и длитель на. До полудня германцы стояли непоколебимо, как стена. Но непри вычный зной провансальского солнца ослабил их, а ложная тревога в тылу, где толпа римских обозников с криком выскочила из засады в лесу, довершила расстройство уже дрогнувших рядов. Германцы были рассеяны и — что понятно в чужой стране — перебиты или взяты в плен. Сам король Тевтобод оказался в числе пленников римлян. Сре ди убитых было много женщин. Зная, какая участь ожидает их как рабынь, тевтонские женщины отчаянно сопротивлялись в своих по возках и находили смерть в бою. Те же из них, которые попали в плен, просили, чтобы им разрешили посвятить себя служению богам